Стрёмная башня

Глава 22, в которой красивый рассвет

Меня даже кольнула лёгкая зависть, что у Блонди так обострилась интуиция. Моё чутьё завопило намного позже, но «воля лидера» чётко намекнула уже всей группе, что пора бы уносить ноги.

– Нам надо уходить, – я хотел уже шагнуть, но тут дорогу перегородил Гралл.

– Стой, тень Гаргоса.

Мы все переглянулись, но опасности я не ощутил. Странно было бы для воронов задумать какую-то пакость после всего того, через что мы прошли.

Зрячий, поморщившись, вдруг вырвал из своих крыльев седые пёрышки и бросил. Кружась, пух лёг на пол как раз нам под ноги.

Вороны Тенгу, которые принесли сюда Зрячего, вырвали по пучку из своих крыльев, и через секунду возле моей группы образовался целый ковёр из перьев.

– Гаргос видит, – зрачки старика уставились прямо на меня, чуть блеснув жёлтым светом, – Как кровь ворона Тенгу смогла помочь злодеям одурманить орков…

Тут он вытянул вперёд одну руку, а другой достал тонкую шпильку откуда-то из-за пояса. Проколол ладонь, и через миг на разбросанные перья упали капельки крови.

– Так она же поможет и победить этих злодеев…

– Мастер Зрячий, позволь мне, – Гралл тоже уткнул кончик меча себе в ладонь, и обильно сбрызнул перья на полу, – Гаргос – жив!

– Молодец, Гральчонок, – кивнул Зрячий, а потом бесцеремонно дёрнул у него пучок пёрьев, – Во-во-вождь!

Он бросил их к остальным, но одно пёрышко прилипло к окровавленной ладони.

– Неужто? – Зрячий уставился куда-то в небо, склонив голову, потом дёрнулся из стороны в сторону, покачиваясь, – Ви-и-ижу-у…

Старик раскатал оставшееся пёрышко в ладони, обильно смачивая, и неожиданно протянул Кенту.

– Опа-опа! – тот округлил глаза.

Впрочем, удивление продолжалось всего секунду, и алхим с серьёзным выражением лица принял подарок, как будто так оно и надо.

Удивились не только мы, но и Гралл:

– Мастер Зрячий, но как?! Нельзя отдавать чужакам кровь ворона!

– Я знаю, – кивнул Зрячий, потом пожал плечами, – Но Гаргос так сказал.

Вождь спорить не стал, и лишь покорно бухнул кулаком по груди. Причём, судя по лицу, теперь он был готов отгрузить Кенту ещё с пол-кило перьев.

– Знаете, этот ваш Гаргос – зачётный чувак, – довольный алхим спрятал пёрышко в поясной кошель.

– Придёт время, и оно сослужит свою службу, птенчик, – тут старик поднял свой меч с бубенцами и потряс им, – Вре-вре-время…

Это всё было прекрасно, но «воля лидера» уже начинала поджимать.

– Ага, Герыч, даже я чую, как булки напряглись, – кивнул мне Бобр, а потом хохотнул, – У Блонди!

Он состроил Лане рожицу, и та недовольно прищурилась.

– Как вы смогли выбрать себе судьбу? – всё же спросил я у Зрячего, чувствуя, что время уходит, – Вы забыли гимн… но как вы выбрали судьбу?

– Ты уже знаешь ответ, птенец Гончей, – серьёзно ответил Зрячий, его крючковатый палец показал на красноватые перья на полу, – Кровь. Судьба любого народа в его крови.

Я только поджал губы. Ответ такой информативный, что прям пипец. И чего они тут все на крови помешались?

– Встаньте на перья, – приказал нам Гралл.

– Квикли, плиз, – нервно бросила Блонди.

Эх, это неловкое чувство, когда стоишь с косой посреди группы и стараешься никого не задеть.

Надо бы чехол на лезвие заказать у гоблинов, из шкуры какого-нибудь дракона. Я мечтательно улыбнулся… из шкуры дракона, убитого и воскрешённого некромантами. И плащ бы с капюшончиком, чтоб враги наложили в штаны при одном моём виде.

Взгляд у Зрячего затуманился, он коснулся пола мечом. Глухо звякнул бубенчик, но звон уже не прекращался, тянулся одной долгой нотой. Перья под нами будто бы загорелись, и от них вверх потянулись шлейфы горящих искорок.

– Вижу-у-у-у, – протянул старик.

– Фак! – выругалась Лана.

К сожалению, я тоже почувствовал, что мы не успеваем. А дальше всё произошло почти мгновенно.

– Именем Пар’Наэль… – знакомый голос неожиданно ворвался в рассветную тишину.

Новая способность Блонди предвидеть проблемы входит в резонанс с моей интуицией, и «воля лидера» заставляет всю команду повернуться в одну сторону.

Там, где над площадью возвышаются кроны соседних деревьев, из зарослей хвои вырывается зелёная молния. В лучах рассветного солнца я отлично вижу фигуру эльфийки и вскинутый лук.

– Это ж Суль-Муль, – вырывается у Бобра.

– Опа… – Кент крутит головой, подозревая, что и остальные преподы рядом.

Я, стискивая зубы, смещаясь чуть вперёд, чтобы прикрыть свою группу. Нас всё-таки нашли…

– Гонча-а-а-ар!!! – крик разъярённой эльфийки разлетается над площадью.

То ли это звенит ещё бубенчик на мече Зрячего, то ли тренькает тетива на луке Сул’Мелди, но её стрела уже летит в нашу сторону, мерцая магическим светом. Через миг она словно расщепляется на несколько обломков, и в нас несётся уже пять стрел.

– Ой, мамочки! – Биби вскидывает рогатку.

Я чувствую, что время замедляется. Все вокруг словно замирают в едином порыве, и тут в этой застывшей сцене спокойно раздаётся голос Зрячего:

– Над Жнецом Смерти время не властно, – он улыбается, а потом ещё раз стучит кончиком меча по полу, по тлеющим от магии перьям, – Лети, тень Гаргоса. Принеси долгожданную гармонию в наши миры.

И тут же всё ускоряется.

Один из воронов Тенгу, стоящий рядом со Зрячим, бросает в нас какой-то мешок и кричит:

– Коробокуру нельзя зада… – но что нельзя, уже не слышно, потому что грохот магии оглушает.

Всё же я успеваю заметить, как на площади разгораются вспышки телепортации, и там сверкают силуэты нашего Гномозеки и Тай Луна. Стрелы Сул’Мелди долетели как раз в тот момент, когда нас поглотил ослепительный свет.

***

Океан и солнце над сверкающим горизонтом – это было первое, что я увидел, когда глаза обрели способность видеть.

Потом мой взгляд скользнул по стреле, воткнувшейся в ручку моей косы. Я всё-таки успел перехватить. Оу, йес, Гончар крут, как никогда!

– Ого, – Биби круглыми глазами смотрела на мешок в своих руках.

Она его подхватила, и в него как раз тоже воткнулся пернатый снаряд. Везучая у нас Манюрова, ничего не скажешь.

– О, май бьютифл литл-биг, – Лана чмокнула в щёку Бобра, и тот зарделся от удовольствия.

В его молот с длинной рукоятью воткнулись аж две стрелы. Танк перехватил их за себя и за свою ненаглядную.

Я даже слегка смутился, покосившись на одинокий снаряд в моём оружии. И это Бобр успел безо всяких супер-интуиций и власти над временем?!

– А титьки помять? – улыбающийся Боря был в своём репертуаре, – Ну, в награду. Зря, что ли, спасал?

– Успеешь, – буркнула Лана, прищурившись, но без особого раздражения.

– Ой, что творится-то… – Биби покраснела, бросая взгляды на Бобра и Блонди, – Любовь-то какая.

Я усмехнулся. Вот ведь птенчики батонские.

– Опа-опачки… – хриплый голос Кента заставил всех на него обернуться.

Алхим обиженно глядел на торчащую в груди стрелу, а потом закатил глаза и свалился замертво.

– Ядрён батон, чувак, – вздохнул Бобр, – А зельки против стрел он не придумал?

Я пожал плечами, пытаясь сквозь «волю лидера» достучаться до Кента.

– А его отвар номер тринадцать ещё раз не сработает? – спросила Биби.

Я обратил внимание на мешок в её руках. Его нам бросил один из Воронов.

– Ну-ка, Биби, дай сюда.

Открыв, мы там обнаружили несколько зелий здоровья, маны, и пара свитков воскрешения. К сожалению, несколько бутыльков разбились, когда стрела воткнулась, но и так было совсем неплохо.

– А мана-то на хрена? – обиженно протянул Боря.

Я вытащил свиток воскрешения. Интуиция опять, как назло, молчала, оставляя ключевое решение за мной.

– Итак, – произнёс я, вкладывая свиток себе в поясной кошель, – У нас есть двадцать минут, чтобы проверить бессмертие Кента. Сколько раз он уже воскресал?

Бобр стал загибать пальцы:

– Раза четыре точно, Герыч.

– Значит, берём его с собой. Останется мало времени – используем свиток.

Быстренько мы рассовали зелья здоровья, прихватив и бутыльки с маной. Всё же, они могут пригодиться Лекарю, когда мы освободим его. Второй свиток воскрешения Боря взял себе.

Теперь нам удалось оглядеться. Мы стояли на пляже, омываемым бескрайним, казалось, океаном. Хотя, если приглядеться, можно было увидеть где-то с краю горизонта далёкую линию берега. Может, это был залив или пролив – никто в нашей группе в географии силён не был.

С другой стороны пляж поднимался и упирался в опушку леса. Над деревьями возвышалась высокая зелёная гора.

На всякий случай мы все покрепче перехватили оружие – не хотелось бы, чтобы на нас из чащи внезапно напали.

Биби с огромнейшим облегчением наколдовала вызов ёжика, и тот, фыркая и брызгаясь пылью, вылез прямо из песка.

– Герыч! – Боря, закинувший себе на плечо тело алхима, вдруг ткнул молотом в мою сторону, – Стрела!

И вправду, стрела, торчащая в моём оружии, вдруг замерцала зелёным светом. Как будто маячок.

– Эээ, – я уставился на оружие, прислушиваясь к своим ощущениям.

Интуиция молчала, хотя не надо было иметь особо много мозгов, чтобы понять – наша кураторша, эльфийка Сул’Мелди теперь имеет возможность выследить ещё быстрее.

Недолго думая, я схватился за древко стрелы и попробовал выдернуть. Не тут-то было… Вместо этого она ещё и попискивать начала, подавая звуковые сигналы.

– А если… – я потянулся в кошель и вытащил зелье Пурбуля.

То самое, которое он капал на перевёрнутые чашки, чтобы я не мог угадать, под какой из них находятся семечки. Помнится, этим же зельем я на всякий случай обрабатывал верёвки, которыми связывал огра-алхима.

Откупорив бутылёк, я капнул по чуть-чуть на каждую стрелу, и даже на ту, которая торчала в груди Кента.

И тут же, подёрнувшись дымкой, пернатые снаряды словно растворились. Но торчащая в моём оружии стрела вдруг втянулась внутрь черенка, и в ответ коса лишь мигнула разок зелёным светом.

– Фига ты, Герыч, – уважительно кивнул Бобр, – Крутяк.

Но что-то мне подсказывало, что ещё не всё закончилось. Почему другие стрелы исчезли, а моя так странно среагировала? Она стала частью оружия?

– Думаю, нам надо просто торопиться, эльфийка просто так не отстанет. Да и преподы где-то уже здесь, – задумчиво сказал я.

– А куда… – Боря почесал затылок, покрутив головой, – Ну, в какую сторону торопиться-то?

– Так, думаем, – сказал я, – Нас отправили к этому… как его…

– Коробок, – кивнул Бобр.

– Ага, типа. Значит, он где-то здесь.

Мы все послушно огляделись. Если гном и был на этом пустынном пляжу, то, скорее всего, закопался глубоко.

– А что там кричали вороны, когда мы телепортировались? – спросила Биби.

– Чего-то про зад Коробка, – важно кивнул Боря, – Нельзя по заду бить, скорее всего.

– Ну, это как бы неудивительно, – хмыкнул я.

Просветления наши рассуждения не принесли. Интуиция тут тоже, как назло, молчала, но неожиданно опять же выручила Биби.

Рыжая вытянула амулет, подаренный батонским гномом Молчарём, и задумчиво потёрла его. Тут же ёжик, который носился вокруг так, словно тысячу лет не был на свободе, замер, как вкопанный. Зафырчал, принюхиваясь, и повернулся.

– Нам туда, – Биби тоже показала в ту сторону.

Всех моих знаний географии хватало предположить, что это примерно восток. Но спорить никто не стал, и все быстро двинулись, куда указала носительница гномьей крови.

Тем более, Биби уверенно добавила:

– Там точно какой-то гном.

***

Буквально минут через десять бодрого бега мы увидели небольшую хижину, стоящую прямо на песке. Но это была не единственная радость – над телом Кента засветились-таки мушки, а значит, процесс воскрешения снова запустился. Чёртов алхим, всё-таки он изобрёл невероятное зелье.

Мы сразу ускорились, и даже Боря под весом игорька нёсся, не отставая. Через некоторое время, подбежав к хижине, мы сбавили шаг.

Хибарка была построена из тоненьких прутьев, и плетение очень напоминало то, что было в «гнезде» воронов Тенгу.

– Фу-у-ух, – Бобр устало сбросил тело алхима на песок, – Офигеть, тяжёлый.

Я улыбнулся:

– Он то, может, и лёгкий. А вот тонна ингредиентов в его кошеле…

Боря нахмурился, присел на колени и попробовал на вес кошелёк Кента.

– Ядрён батон! – его брови подскочили, – Как он это таскает-то?!

– Что-то частенько в последнее время я слышу игроков, – глухой, будто прокуренный голос, донёсся до нас.

У хлипкого домика, склонившись над курящимся костерком, и вправду сидел гном. Откуда появился? Только что же никого не было… Да и костёр как-то успел запалить.

Сизый дымок валил не только от углей, но также из трубки в руках хозяина. Вот только какой странный был этот гном…

Под широкой соломенной шляпой-пирамидой блеснули глаза, узкие как щёлочки. Борода и усы тонкие и редкие, на азиатский манер. Пухлые, будто надутые, щёки, да и сам этот гном был не то, что упитанным, а прямо-таки толстым.

Одетый в холщовое кимоно-халат, он сидел на небольшой скамеечке, прислонившись спиной к плетёной стенке хижины. От одного его дыхания, казалось, всё строение ходило ходуном.

У ног гнома лежало странное оружие. Это были молот и кирка, только скрепленные через концы рукояти цепью. Эдакие нунчаки, только я не представляю, как ими владеть – они наверняка могли бы прибить своего же хозяина.

«Киркачаки», – многозначительно произнёс Бобр в головах всей команды, – «Или молотчаки…»

Странно, но азиатский гном скосил глаза вниз, на своё стрёмное оружие. Услышал нас этот Коробок, что ли? Если вороны Тенгу говорили, что отправят нас к гному Коробокуру, то это мог быть только он.

«Разговаривать буду я», – довёл я до сведения команды.

«Герыч, да без проблем. Только по заду не бей его!»

Гном, удивлённо щурясь, пыхнул трубкой и улыбнулся:

– Да, помнится, последний раз задницу надрать мне обещали… эх, гребешки-петушки… Четыре тысячи лет назад, ну точно.

Я на миг опешил. Что-то мы до таких локаций добрели, где каждый, кому не лень, слышит королевские скиллы. Так моя «воля лидера» перестанет быть чем-то крутым.

– А я вот осьминога хочу, но что-то в сети не лезут. Эх, гребешки-порошки, – вздохнул пухлый куряка.

– Ты – гном Коробокуру? – спросил я.

Я думал, что быстр. И думал, что, получив класс Жнец Смерти, я умею растягивать время.

Но то, как гном схватил свои убер-нунчаки и бросился на меня в атаку, было необыкновенно молниеносным. Мои руки сами собой едва успели подставить лезвие косы под удар кирки, но на цепочке крутанулся ещё и молот. Я едва успел уйти от него в сторону, но тут же мне в грудь пришёлся и удар пухлой ногой.

Несмотря на свои пропорции, этот ниндзя-гном летал и порхал, как бабочка. Какое тут не бить по заду?! Самому бы не получить по самое не балуй!

И, как назло, все мои скиллы и пассивки наотрез отказались работать…

– Ты на кого попёр, гномодзюцу?! – заорал Боря, кидаясь мне на помощь.

Противник на миг исчез из виду, чувствительно добавив мне по лбу молотом. Пока я считал искры, за спиной раздался сдавленный крик Бобра.

Через секунду непреодолимая сила попыталась вырвать мою косу, меня потянуло следом. Я вывернулся, отпрыгивая и пытаясь вырвать оружие, но тут перед лицом мелькнула кирка… и всё мигом закончилось.

Я умер.

***

Я открыл глаза, удивлённо сжимая в руках косу. Повернул голову.

Молот Бобра торчал из песка рядом со мной, и рядом лежал его бездыханный хозяин. Нагрудник у Бори опять помялся.

Так, Гончар, кажется, вся группа легла. Неужели меня воскресила Сул’Мелди?

– Да не, спасибо, я сама. Не надо, – голос Биби раздался над пляжем, заставляя меня прислушаться.

– Ну, давай подсоблю, гребешки-плавнишки? – азиат-гном не отставал от нашей Биби.

– Да я сама попробую, у нас свитки есть.

– Нет уж, Гимлева дочь, тут я тоже помогу!

В моей зоне видимости показался тот самый гном, вытянул короткую удочку из-за пазухи и тюкнул ей Бобра по лбу. Тут же над Борей заалело пламя воскрешения, и наш танк открыл глаза.

А гном уже сидел на скамеечке у хижины, попыхивая трубкой. Жалобно заскрипели плетёные стены, когда он прислонился спиной.

– Ну вот, а ты говоришь, сама. Попросила бы Коробокуру-сама, – он улыбался, щурясь от солнца, и от этого его глаза казались вообще тонкими щёлочками.

Я так понял, нас воскресили. А перед этим гноморощенный кунфунист нас с Борей уделал, как щенков.

Продолжая сжимать свою косу, я сел. Биби с Блонди стояли, рассматривая уже высоко взошедшее над океаном солнце. Рядом с ними сидел Кент, живой и целёхонький, а вокруг весело носился каменный ёжик.

Попыхивая тонкой трубкой, гном-азиат с улыбкой посматривал на моих тиммейтов. И вообще, картина выглядела так, будто бы он нам не смертельный враг…

Пока я тупил, пытаясь разобраться, Бобр очухался и взял инициативу в свои руки.

– Э, ты охренел, что ли? – он вскочил, вырвал молот из песка и угрожающе двинулся к пухлому бородачу, – Ща я тебя в совокупность…

И ровно та же история. Танк даже не успел среагировать, как к нему метнулась руконогая молния, и через миг Бобр отлетел назад шагов на десять и затих, обняв свой молот.

Я сразу же мысленно прощупал Борю. Живой, теперь просто оглушило.

Ну, гномодзюцу, сейчас ты узнаешь, что такое Танец Смерти…

– Гончар очнулся, – радостно крикнула Блонди, обернувшись.

Она даже не шелохнулась, чтоб защитить своего суженого, а лишь задумчиво потёрла подбородок. И, глянув на меня, едва заметно покачала головой, словно отговаривая от необдуманных действий.

Так, ясно. «Волю лидера» гном слышит, а значит, мне подали какой-то знак.

И что делать?

Кажется, Гончар, пришло время твоей любимой тактики… Ничего не делать.

– Спасибо, Коробокуру-сама, – кивнула Биби, – Сэкономили нам свитки.

– Ой, да мелочь. А рассвет прям красивый, – гном тоже уставился на горизонт, – Вот только осьминоги не ловятся. Эх, окушки-гребешки…

Я встал. Ёжик Биби, услышав меня, сразу же подбежал, чуть не сшибив с ног, а потом унёсся к кромке воды, где волны ласково обкатывали песок.

Ну, прям полная идиллия. И даже пухлый японо-гном посмотрел на меня так, будто пять минут назад мы не схватились насмерть.

Да твою же за ногу, опять сумасшедший! Этого ещё не хватало.

– А ёжик тоже думает, что красиво, – сказала Биби, потирая амулет.

– Чую кровь повинных, – гном показал трубкой на амулет, – Это те, кто были на том совете?

– Да, – кивнул я, принимая правила игры и присаживаясь рядом на песок, – Все, кто видел, как Гимли разбил Кольцо топором.

– Эх, – Коробокуру поскрёб концом трубки лоб, приподняв соломенную шляпу, – Помнится, когда я притащил это Кольцо, я даже представить не мог… Кстати, а зачем я притащил тогда кольцо?

Он отклячил губу, удивлённо уставившись на небо и пытаясь вспомнить. А у меня от удивления чуть челюсть не отвалилась.

– Так ты… – начал было я, но Блонди всадила мне в плечо ногти:

– Итс бьютифл рассвет! Вэри красивый!

– Опа-опа, чувак, – Кент вытаращил на меня глаза, – Рассвет красивый, чувак!

Я закрутил головой, не понимая, что тут вообще происходит. Неужели они не поняли, что в гноме сидит дух Аида?!

Бобр, который только что очухался, тоже подошёл, но уже крадущимся шагом. Он до скрипа сжимал молот, опасливо поглядывая на воинственного Коробокуру, да и на нас косился с подозрением. Здоровяк тоже пытался понять, что тут происходит.

– А какие рассветы над Ямантау, а? Вы видели хоть раз? – гном выдул колечко дыма и мечтательно уставился на него.

– Йес, оф корс, – улыбнулась Блонди, – Мы фром Баттонскилл.

– Ага, помню, помню, – Коробокуру закивал, – А я, значит, говорю Рандому: «Нужно тут крепость поставить!» А он мне всё: «Балин Оркобой – гном дубоголовый, но попытаться стоит».

Тут моё охреневание не выдержало. Какой, нафиг, Рандом?! Но я не успел издать и звука – Блонди, предупреждающе зашипев, просто заткнула мне рот ладонью.

А вот Боря, услышав последние слова гнома, скрывать своё удивление не стал:

– Э, чувак, так ты Аим, что ли?

Доля секунды – и наш танк летит, словно подбитый противотанковой пулей. Вот он затих на песке, а в груди осталась торчать кирка с прицепленным к ней молотом.

«Воля лидера» сразу же подсказала: «готов». Пипец!

– А мы там встречали, кстати, хорошего кузнеца-гнома, – важно сказала Биби, глазами показывая мне, что надо бы вспомнить одну важную вещь.

Коробокуру опять уже сидел на скамейке:

– Да, с гномами мы всё-таки сдружились. Всего-то и надо было принести хорошую настойку, а они стеснялись попросить.

И тут «воля лидера» наконец проснулась, влила мне в мозг озарение. Что там советовал Гвоздарь, сумасшедший кузнец под Батоном, когда мы спросили, как Башню найти?

Словно эхо, прозвучали его слова в моей голове: «Сидит гном, сотня духов в нём. Кто его спросит, еле ноги уносит»…