Стрёмная башня

Глава 21, в которой есть, за что подержаться

Пипец…

Пипец, пипец, пипец!

– Ты это, Герыч, мы ж все и так слышим, – Боря поморщился.

Ему хотелось прикрыть уши от моих умственных криков, но «воля лидера» гоняла мои эмоции по всей группе. По остаткам моей группы…

Лекарь, Фонза… Как же я допустил?!

– Не боись, порвём за них, братан, – кивал Боря вслед моим мыслям, – Вытащим!

Да, я был зол, просто в ярости!

Бобр, Биби, Блонди и Кент сидели рядом, внимательно глядя на меня, и ждали решения лидера. Они мне доверяли, и от этого было вдвойне тошно.

Я с трудом выдерживал взгляд Бори, который прямо говорил: «Ну, типа, босс ща успокоится и чего-нибудь придумает». Его вера в то, что Герыч всё разрулит, была просто ошеломляющей.

Так, Гончар, соберись уже давай. Здесь «воля лидера» не поможет, не всё же время королевским скиллом сопли подтирать.

Я медленно выдохнул, разглядывая далёкий ночной горизонт, где едва заметно колыхались отражённые в море звёзды и, кажется, уже занималась заря.

На плетёной площади уже было спокойно, если только не считать ворчания хозяек «Гнезда», орудующих мётлами. Тела поверженных орков и воронов Тенгу убрали, но везде сидели раненые, и над ними тоже как наседки кудахтали воронихи.

Несмотря на древнюю вражду, краснокожие к погибшим оркам отнеслись с почтением и позволили пленным воскресить большинство сородичей.

С тех орков, которым заклинание воскрешения уже не могло помочь, мы забрали весь опыт. Война войной, а учёба первым делом… Жалко, ещё скиллов никому не выпало.

А когда тиммейты услышали про то, что сотворила со мной здешняя статуя определения, у них загорелись глаза. Всем сразу же захотелось, как вернёмся, испробовать нашу родную Батонскую статую.

Да и вообще, у меня давно закрадывалось подозрение, что наша академия Баттонскилл, да и вообще вся система общества игроков специально тормозит магов.

Глядя на склянку с опытом в руках Блонди, я вспоминал слова Оркоса и рассказы того же Зрячего… В нашем мире можно собрать всю силу в одних руках. Вот и думай – хорошо это или плохо?

Хрустнули рядом прутья – это подошёл могучий Гралл, вождь воронов Тенгу. Грудь и плечо у него были перемотаны позеленевшими от мазей бинтами, крылья пока висели лохмотьями. Тенгу кривился от боли, но держался молодцом.

– Вороны Тенгу помогут вам, перья батонские.

– У нас там зелий здоровья не завалялось? – спросил я у Кента, глядя на внешний вид Гралла.

Игорёк покачал головой, а Гралл поднял здоровую руку:

– Не спеши, тень Гаргоса, не нужно этой вредной алхимии.

– Чего?! – возмутились мы с Кентом одновременно.

Ворон даже смутился, не понимая, что он такого сказал, да и кому вообще должен отвечать.

– Опа-опа! – Кент всплеснул руками, – С чего бы это алхимия вредная? Я, как не последний человек в Батоне, хочу сказать…

Бобр его перебил:

– Слышь, братан, ты бы уж помолчал, – он поморщился, – Этот пернатый даже мягко выразился.

Кент шумно выдохнул, покосившись на танка, но ничего не сказал.

– У нас есть своя магия, – спокойно ответил Гралл.

Он поморщился, когда выдернул маленькое пёрышко из крыла. Потом дунул – и оно, вспыхнув, разлетелось небольшой порцией дыма.

– Офигеть, – вырвалось у Кента.

Мне не надо было объяснять, что алхим уже думает, как бы дёрнуть у кого из воронов пару пёрышек. Это ж ингредиенты.

– Как ты меня назвал? – спросил я, возвращаясь к теме разговора, – Тень Гаргоса?

– Ну, самим Гаргосом ты точно не можешь быть, кровь Гончей, – улыбнулся ворон, – Ты же не ворон Тенгу, и даже не орк.

– И не гном, – с улыбкой добавила Биби и покраснела.

Послышались ещё шаги, и через секунду двое воронов Тенгу спустили рядом на плетёный пол старика Зрячего. Тот сидел в позе лотоса, будто медитировал, только с открытыми глазами и держа в одной руке свой бубенчатый меч.

Поцарапанные веки старика были подшиты свежими швами, и прицеплены новенькими цепочками к носу. Правда, нос тоже был сломан и перевязан тугим бинтом.

Блёкло-розовая кожа Зрячего пестрила бурыми синяками, седоватые перья на крыльях взъерошились и торчали кто куда. Но в целом старик выглядел вполне бодро, и взгляд покрасневших глаз светился азартом.

– Ну что, Жнец Смерти, – Зрячий не сводил с меня глаз, – Станцевал свой танец?

Вся команда обернулась ко мне. Они с трудом понимали, о чём речь, потому что вся та мясорубка с Танцем Смерти случилась за доли секунды.

– Да, – я кивнул, – Правда, не совсем понял, что вообще произошло.

– Время, – старик улыбался, – Пространство. Смерть не знает ни времени, ни пространства.

Я кивал, делая вид, что старательно слушаю. У меня там друзья в плену, а он мне тут про какие-то теории Эйнштейна заливает.

Тут старик слегка махнул рукой, и сверху приземлился ещё один ворон Тенгу. Прилетевший отстегнул со спины и протянул мне… косу.

Самую настоящую крестьянскую косу. С длинной ручкой-черенком, с рукоятью посередине, и широким изогнутым лезвием.

Пока мне протягивали оружие, по острию косы прокатился блик от далёкой зари, и на миг мне даже почудился звон металла. И самое страшное – что-то внутри меня будто отозвалось, потянулось к страшному орудию.

– Ништяк, – вырвалось у Бобра.

– Ой, мамочки, – Биби схватилась за щёки.

– Инкридибл, – вытаращила глаза Блонди.

– Э-э-э… – я только и мог, что сидеть с открытым ртом.

Но моя рука протянулась сама по себе, легла на шершавый черенок. Я даже не заметил, как ворон Тенгу отпустил оружие – казалось, что коса просто невесома…

Внутри разлилось чувство спокойствия и уверенности. Разбойник-убийца и земледелец в одном лице – это Жнец Смерти. Так решила система.

– Ручка сделана из священной криптомерии, растущей на могиле Гаргоса, – отчеканил давший мне оружие ворон, – Лезвие выковано ещё в кузнице первых гномов, ступивших на эти земли, и в нём частичка клинка самого Гаргоса.

Я даже вообразить не мог, насколько это ценное орудие. И наверняка его цена исчисляется не в золотых.

Тут Боря не выдержал и хохотнул:

– А плаща с капюшоном, связанным из шерсти со спины Гарго… Ауч!!!

Ему сразу же прилетело по лбу звенящим мечом Зрячего.

– Не каркай! Кар-кар-каркай!

– Шутить так не сметь, – Гралл тоже схватился за меч на поясе, и Бобр примирительно поднял ладони:

– Ну, ладно, чего вы сразу…

– Чувак, а помнишь, ты был всего лишь ремеслей? – выдал мне Кент, – А оно вон как получилось…

Холодная улыбка растянула мои губы, когда я провёл пальцем по острию. Ведун, Оркос и Гендель Вайт, вы ещё не знаете, что вас ждёт. И благодарите систему, что я ещё третий уровень.

Зрячий нарушил всё величие момента скрипучим голосом:

– Ну, ладно, там дальше сам разберёшься. Дух Гаргоса возвращается в этот мир, а значит, решающая битва скоро. Би-би-битва!

– Битва за что? – спросил я.

– А это уж вам решать, шишки вы батонские. Ши-ши-шишки!

– Не понял, – я даже растерялся и опустил косу на колени.

– Птенчики батонские, – прокряхтел Зрячий, со звоном положив на колени меч, – Помните, вы хотели узнать, как мы избежали проклятья? Про-про-проклятья?

– Я бы хотел спасти свои друзей, – машинально ответил я, смекнув, что старик хочет продолжить разговор, который мы начали ещё в лесу.

Тюк!

– Ау! – вырвалось у меня.

Как старик протянул свой меч и стукнул бубенцом мне по лбу, я даже не успел заметить. Да и как он положил его обратно на колени, я тоже не увидел.

Блин, а я ведь третий уровень…

– Послушай сюда, птенец! – покачал пальцем старик, – Этот разговор нужен, не всё же железками махать. Ма-ма-махать!

Потерев лоб, я поджал губы и прищурился. Моя гордость подсказывала плюнуть на всё и пойти разбираться с проблемами самому, а здравый ум вместе с «волей лидера» клали на гордость магическую кучу.

– Как же вы избежали проклятья? – влезла в разговор Биби, – Вот у гномов, у них жёны такие стали… страшные.

– Это которые страшные? – старик склонил голову с интересом, – Которые зубастые и кровь пьют? Или которые лохматые и хрипатые? Стра-стра-страшные…

Вождь Гралл с интересом покосился на Зрячего. Сдаётся мне, эту историю старик ему тоже не рассказывал.

Я переглянулся с тиммейтами, а Зрячий потёр когтистым пальцем кончик носа и задумчиво добавил:

– А ведь гномы пытались бороться с проклятьем, – он воздел палец вверх, – С помощью науки, используя совокупность магии, биологии и генетики. На-на-наука!

Хоть я уже давно перестал быть нюбсом, но всё равно было непривычно слышать такие слова от краснокожего орка с крыльями.

В памяти всплыло, что мы уже встречались в подземелье под Батоном с результатом тех экспериментов. Бедная шестиногая гномиха с рукой огра, которая искала зеркало – это какой-то сумасшедший древний гном пытался собрать себе жену.

– А я говорил, братва, – вмешался Бобр, тоже вспомнив то чудище, – Там, где слово «совокупность», ничего хорошего не получается.

Старик улыбался, слушая танка.

– А вы… – я замялся, – Проклятье вас ведь не обошло. Последователи Гаргоса ушли от орков, но поменяли обличье.

Мы с сомнением смотрели на крылья воронов и их красную кожу. Да, они были орками, но вот этот их внешний вид и есть то самое проклятье Кольца.

– Именно, – старик опять поднял палец, – Мы сами выбрали судьбу, выбрали своё проклятье. Вы-вы-выбрали…

– Но как?

– Мы добровольно забыли наш гимн, – вступил в разговор Гралл, – Наши дети здоровы, жёны красивы, а мы сильны, как никогда!

Он бухнул себя в грудь и поморщился. Удар пришёлся по ране.

– А кикиморы болотные? А гаргульи? А тёмные эльфы? – перечислял я.

– А они забыли гимн? Не у болотных ли кикимор твой отец узнал первую ноту? – Зрячий улыбнулся.

Я пытался переварить услышанное. Да ну фигня какая-то получается…

Первые люди-титаны, которые были невероятно могучими магами, вторглись в тот мир, где жили себе припеваючи шесть магических рас.

Ну, как припеваючи… Рубились между собой, всё время воевали, лупили друг друга гимнами, как атомными бомбами. А тут вдруг в их мир пришли титаны.

Свои собаки грызутся – чужая не лезь. Как я понял, случилась совсем уж массовая заварушка, все лупанули гимнами по титанам, но что-то пошло не так. Ведь гимнов было шесть, а рас стало семь.

– Верно мыслишь, птенец, – улыбался Зрячий.

Я уже даже не удивлялся, откуда старик слышит мои мысли. Вся группа сидела и молча наблюдала за ходом моих рассуждений – «воля лидера» позволяла так делать.

Ладно. Значит, гимнами долбанули, и случился магический катаклизм. А потом магические расы оказались здесь, среди людей, которые были очень ограничены в магии.

– Людей лишили магии, птенчик, – Зрячий поправил меня, – Титаны забрали всю силу отсюда, отправившись на войну, а потом их заперли в том мире. За-за-заперли…

Я кивнул. Получалось, некоторое время после тех событий люди вообще были без магии.

Эх, Фонзу сюда, она бы сразу разобралась, чего там и как было. И сказала бы, сколько тысяч лет назад это произошло.

– Но вскоре открылись прорывы, и в людях стала потихоньку просыпаться магия, – помог мне Зрячий, – Ма-ма-магия.

– Мама магия, – весело буркнул Бобр, но тут же прикрылся, покосившись на бубенчатый меч Зрячего.

Я сказал:

– Да, я слышал, что сейчас только Прорывы дают людям магическую силу. Что «властелин той стороны» открыл их, и только благодаря этому нюбсы могут становиться магами.

– Кто знает, – Зрячий пожал плечами, – Может, это и правда.

– А может, он просто хочет вернуться сюда, – закончил я мысль, – И ни о каких людях не думает.

– А магия – побочный эффект, чувак, – подсказал Кент, – Уж я в побочках разбираюсь.

Вся группа заулыбалась.

Получалось, что вся сегодняшняя магическая система построена на страшном балансе. Вечно открытые Прорывы, через которые пытается пробиться «властелин той стороны», заодно являются источником силы.

И кто же тогда является плохим?

Оркос и компания, которые пытаются помочь «властелину» вернуться?

Или мой отец? Вот только никто вообще не знает, что задумал мой отец…

– А теперь мы подошли к тому, как мы смогли выбрать своё проклятье, тень Гаргоса, – важно сказал Зрячий.

– Но откуда вы узнали, что так можно? Что можно выбрать судьбу? – задавал я вопросы, хоть и чувствовал, что они сейчас не так уж и важны.

Мне бы друзей спасти, а не демагогией тут заниматься. Вот Фонза да, она бы с этих живьём не слезла, дай только узнать что-нибудь новенькое про таинственное прошлое.

– Батончики пернатые, а вы помните гимн людей? – зрачки старика колыхнулись, будто мгновенно посмотрев на всех сразу, – Лю-лю-людей?

– Э-э-э… – мы все повернулись, глядя друг на друга.

Меня ни разу не посещала мысль о том, что я тоже, как представитель одной из вроде бы магических рас, должен что-то знать.

Вроде бы магических… Люди как-то всегда шли особняком в этой системе. И, считается, что наше проклятие – это скудное владение магией, ведь не каждый нюбс может стать магом-игроком. А даже если станет, то будет долго набирать уровни, накапливая силу.

– Ну, наверное, у нас барды знают, – сказал я, – Ну, самые крутые, в Министерстве…

– Твой отец был крутым? – спросил Зрячий, – Кру-кру-крутым?

Меня немного раздражала его способность обычным вопросом поставить в тупик.

Но старик был прав. Один из самых крутых бардов, Адский Гусляр, был объявлен вне закона самим Министерством. И скорее всего за то, что пытался разобраться с нотами, из которых состоят гимны.

– Люди – единственная раса, у которой есть барды, – усмехнулся Гралл, – Но они же единственные, кто не помнит гимн.

– И они же единственные, – добавил Зрячий, – Кто может на слух определить ноты. Думай, Гончар, думай. Ду-ду-думай…

Я смотрел на свои пальцы, стискивающие ручку косы. Рукоять посерёдке была обмотана потемневшей от времени кожей и слегка лоснилась. Наверняка тоже как-нибудь связана с древним Гаргосом…

Почему я должен думать, блин, за весь магический мир?

Потому что ты, Гончар, кровь Чекана… А он думал. Что-то такое он почувствовал тогда, в подземелье, когда ещё нубом спас Генделя Вайта и весь его рейд.

– Чувак, а помнишь, чего тогда было в Прорыве под Батоном? – спросил меня Кент.

– Помню, конечно.

– Там был портал с гномьими рунами, – продолжил Кент, – И сначала орк запел свой гимн, и ничего не получилось. А потом гном, и портал открылся…

– Так тот синий-то, который с короной, – вклинился в разговор Бобр, – Он же всё равно не вылез.

– Не вылез, – покачал головой Кент, – Для портала гимн подходил…

– А для «властелина» не подходил! – я стиснул ручку косы сильнее, когда проклюнулась мысль, – Мой отец проскакал по всем Великим Прорывам, ведь так?

– Он что, все гимны перепробовал, что ли? – удивился Бобр.

Я пожал плечами, а потом отрицательно мотнул головой:

– Нет. Точно, нет. Но он как-то понял, что людям нужен гимн, но не знал особой ноты. И ушёл в портал за ней, к «властелину».

Все замолчали.

– Туда прошёл, обратно не прошёл, – нарушил тишину Зрячий, – Муж думал о великом, как спасти мир, а жена думала, как спасти мужа. Спа-спа-спасти…

– Гончая – великий воин, – Гралл бухнул себя по забинтованной груди и поморщился.

Я не мог с ним не согласиться. Мама всё продумала практически до мелочей, и, как результат – вот я, её сын, сижу в далёкой Японии. На первом курсе Батона я уже третий уровень, имею класс Жнеца Смерти, и даже окружён верной командой.

Чекан был один.

А я – не один.

– Где всё началось, там всё и закончится, – серьёзно сказал Зрячий.

– Вы про Башню? – сразу же спросил я.

Старик кивнул.

– Именно там была пробита брешь между мирами в первый раз. Именно там Гимли расколол кольцо спустя тысячи лет.

– Как её найти?! – выпалили мы сразу же.

Тут вороны Тенгу очень нас удивили.

– Мы не знаем, где она, – покачал головой Зрячий, – Мы лишь можем отвести к тому, кто знает. Зна-зна-знает!

– Под горой Байдзё вы найдёте Коробокуру… – начал было вождь Гралл.

Бобр перебил его, удивлённо крякнув:

– Коробку… чего? Куры?

Вороны нахмурились, глядя на бестолкового танка. Но тут всех удивила Биби, которая выпалила самым наивным образом:

– А это же гном.

– Правда, – усмехнулся Зрячий, – Это гном, только немножко сумасшедший. И мы отведём к нему.

Я закатил глаза. Ну вашу за ногу, сколько можно этих сумасшедших гномов?! Нам одного кузнеца Гвоздаря с головой хватило!

– А вам самим не интересно, что ли, где Башня? – Бобр не отступал.

И всё же получил по лбу бубенцом.

– Эй, ядрён батон!

– Шишка батонская, – буркнул Зрячий, – Зачем нам Башня? Мы, вороны, всего лишь хотим жить спокойно и ждать Гаргоса.

– А чего тогда нам помогаете?

Останавливать Бобра я не стал, потому что он задавал правильные вопросы.

И старик, и вождь Гралл, пожав плечами, ответили довольно просто:

– Потому что Гаргос так завещал.

Спорить с такой логикой я не мог.

– Ай донт вонт отвлекать вас, – Блонди вдруг встала и закрутила головой, – Нам надо торопиться. Нау!

– Ты чего, под Лекаря заделалась, сеструха? – спросил Бобр, тоже вставая, – Слышишь чего?

Что удивительно, я тоже почуял через «волю лидера», что у нашей Ланы Медведевой сильно обострилась интуиция. С чего бы?

Но я встал, поняв, что время действительно уходит. При чём это не то, чтобы опасность приближалась, а просто очень крупные неприятности.

– Ятагарасу чует будущее, – важно произнёс старик, – Бу-бу-будущее.

– Чего? – Боря так и крутил головой, не понимая, о чём речь.

Я же с трудом вспомнил, что там Фонза нам говорила. «Ятагарасу – ворон». Новая крылатая форма нашей Блонди, которую она успешно активировала, пока я прохлаждался в статуе.

– Проще говоря, теперь ваша птичка может «накаркать», – с улыбкой кивнул мне Зрячий.