Стрелок из-за кромки.

Глава 22

Глава 22.

Апачи.

После разгрома «Комитета бдительности» следующий год у нас прошел довольно тихо и прибыльно. Благодаря покровительству губернатора Джонсона, мне удалось значительно расширить территорию Китежленда. Теперь она выросла больше чем процентов на шестьдесят от прежнего размера. И вся эта земля мне досталась либо даром, либо довольно дешево. Это позволило мне нарастить к нам приток переселенцев, говорящих на русском языке. Схема с покупкой русскоговорящих рабов в Османской империи и последующим их вывозом кораблями в Калифорнию работала отлично. Для турецких работорговцев я стал желанным покупателем. Турок не интересовала дальнейшая судьба русских рабов. Главное – что богатый американец им за них платил хорошие деньги. Поэтому всех там все устраивало. Кроме того, мне удалось потом связаться с теми самыми хитромудрыми армянами, продававшими крепостных крестьян из Российской империи в турецкое рабство. Точнее говоря, это они сами на меня вышли. Узнав, что это именно я скупаю в Турции рабов из России. И мы начали с ними работать напрямую без турецких посредников. Поэтому и цены на невольников снизились для меня. Теперь то не приходилась еще и туркам переплачивать за посредничество. Новые земли я усиленно заселял бывшими россиянами. Также снабжая их всем необходимым для ведения хозяйства.

Еще я начал развивать на своих землях систему начального образования. Для этого были построены несколько школ, в которых обучались мои арендаторы и их дети. А то ведь почти все бывшие крепостные крестьяне, что в данный момент проживали в Китежленде, были изначально неграмотными. То есть эти люди не умели ни читать, ни писать. Что довольно сильно осложняло им ведение хозяйства. Конечно, я понимал, что у этих людей не так уж и много свободного времени есть, чтобы тратить его еще и на учебу. Поэтому основная учеба у нас в Китежленде проходила зимой. Когда урожай на полях уже был снят. И дел по хозяйству становилось меньше. Вот тогда наши фермеры могли уделить время еще и учебе. Кстати, я чтобы их дополнительно стимулировать еще и всем учащимся в наших школах платил по десять долларов в месяц. Ничему запредельно сложному мы наших бывших крепостных крестьян не обучали. Умение читать и писать на русском и английском языках. Простейший счет и Закон божий. Для середины девятнадцатого века таких знаний человеку бы вполне хватило для нормальной жизни. Учителей для наших школ я тоже нашел без труда среди тех же эмигрантов, прибывающих в Америку за лучшей жизнью. Были среди них и русские люди. Которые в большинстве своем были довольно грамотными кадрами. В принципе, логично. Ведь неграмотные крепостные крестьяне сейчас даже чисто теоретически не смогли бы добраться до Америки.

Кроме этого я старался не ссориться с индейскими племенами, живущими по соседству. Кстати, тут нам повезло. И рядом с Китежлендом жили довольно мирные индейцы. Которые нам особых проблем не доставляли. Мы им даже иногда помогали с едой. Когда эти аборигены голодали. Кстати, многие эти индейцы впоследствии стали охотно работать на моей земле в качестве подсобных рабочих. За их работу мы им довольно щедро платили едой. Это чтобы отучить индейцев просто воровать еду у моих арендаторов. Вместо этого аборигены привыкали эту еду зарабатывать своим трудом. Ее ведь у нас тут теперь довольно много стало. Я даже ввел на своих землях посадки не только пшеницы, ячменя и фруктов, но и картошки. Ее тоже мои арендаторы начали здесь сажать в больших количествах. Странно, но раньше картофель в Форте Росс почему-то русские колонисты не выращивали. Но я изменил эту порочную практику.

Климат в Китежленде ведь не такой уж засушливый и жаркий как в Южной Калифорнии. Тут в течение года, в основном преобладали температуры от двенадцати до двадцати трех градусов по Цельсию. И довольно часто шли дожди с туманами. Море то было рядом. Поэтому картошка здесь прижилась очень хорошо. А вот кукуруза росла плохо. Она же любит более жаркий и сухой климат. Зато мы также еще начали выращивать сахарную свеклу и варить из нее сахар. Который тоже очень быстро стал довольно популярным товаром в Калифорнии. Можно сказать, что Китежленд теперь стал самым крупным производителем сельскохозяйственной продукции в штате Калифорния. Мы создали крепкую и самодостаточную экономику на моих землях. Которая позволила нам не зависеть от внешних факторов. Теперь мы выращивали достаточно еды для того, чтобы обменивать ее на все необходимое нам для жизни.

Еще стоит упомянуть о том, что моя любимая супруга родила мне дочку. Которую мы назвали Катя в честь покойной матери моей жены. Дела на других финансовых фронтах шли тоже довольно не плохо. Выплаты по моим патентам стремительно росли. Производители оружия в разных странах наращивали его производство, стабильно повышая и мои патентные отчисления. За производство динамита немцы и французы также стали платить мне по патенту. Они же у себя там сразу несколько фабрик забабахали. И теперь начали усиленно клепать на них динамитные шашки. А мне тем временем также усиленно капала прибыль. Что не могло не радовать. Кроме этого производством динамита и патронами центрального боя заинтересовались еще и англичане. Видимо, эти хитропопые выходцы с туманного Альбиона сначала пытались как-то обойти мои патенты. Но жестоко обломались. Ведь свои патенты я зарегистрировал, по всем юридическим нормам и правилам. И теперь обойти их не представлялось возможным. Поэтому хоть со скрипом, но англичане тоже согласились платить по моим патентам. Но вот оружие под мой патрон они также свое конструировали. Не хотели покупать его у Кольта. Ну хозяин-барин. Меня и так все пока устраивает. Денег мне сейчас вполне хватает на мои задумки и развитие нашего русского анклава в Калифорнии. Ведь именно этот проект я считаю своим основным делом.

Наступивший 1860 год принес Калифорнии новую угрозу. С юго-востока из аризонской пустыни в наш штат вторглись апачи. Эти воинственные индейцы доставляли большие проблемы всем своим соседям. Как и команчи апачи жили в основном за счет ограбления соседей. Я, конечно, сочувствую индейцам. Но индейцы то тоже бывают разные. Были вполне себе нормальные и мирные племена вроде тех, которые жили по соседству с Китежлендом. Эти аборигены за все эти годы моего пребывания в Калифорнии ни разу не доставили нам неприятностей. Не нападали, не грабили и не убивали моих арендаторов. Впрочем, я своим людям тоже строго-настрого запретил обижать индейцев, живущих рядом с нами. Хотя наши русские поселенцы и так с ними не конфликтовали. Русские люди ведь по природе своей являются довольно добрыми и жалостливыми к разным дикарям. Это вам не беспринципные англосаксы или другие цивилизованные европейцы, которые и русских также считаю варварами и дикарями. Поэтому жители Китежленда с соседними индейцами не ругались и не обижали их. От чего у нас с теми дикарями царили нормальные отношения.

И я их даже защищал от нападок других белых поселенцев, которые пытались этих индейцев притеснять и отбирать у них землю. Эти племена находились как-бы под нашей защитой. И все белые в округе это очень быстро усвоили. И старались не лезть к нашим индейцам. Которые тоже были не дураки. И все прекрасно понимали. Ведь хорошее отношение оно и кошке приятно. А тут люди. Они хоть и дикие, но довольно умные. Апачей же никто не мог назвать мирными индейцами. Эти кадры жили войной и набегами на соседей. Не столько чтобы убить, а сколько для того чтобы ограбить и угнать ваших лошадей. Вот лошадей эти воинственные индейцы особо ценили и считали их главной ценностью. У них важность и крутизна воина высчитывались по тому, сколько лошадей этот бравый индеец смог угнать в ходе рейда на соседей.

И от апачей доставалось всем соседям. И белым, и индейцам, и мексиканцам. Все одинаково отгребали от них горячих люлей. Короче говоря, на юго-западе САСШ апачи и команчи считались самыми опасными и воинственными товарищами. Которых хлебом не корми, а дай только повоевать и пограбить. В общем, к этим конкретным индейцам я особых симпатий не питал. Это были наши естественные враги. И мы с ними никак не договоримся жить мирно и дружно. Слишком уж апачи агрессивные. И привыкли жить грабежами. Вот если бы эти кадры свою агрессию направили в другое русло. Например – сплотили вокруг себя другие индейские племена. И дали решительный отпор белым колонизаторам. Но ведь нет! Эти воинственные краснокожие чудики предпочитают просто грабить всех подряд. Это просто откровенные бандиты, а совсем не борцы за свои права и свободы. Которых стоило бы уважать.

И вот теперь около трех сотен апачей вторглись из Аризоны в Калифорнию и начали тут всех грабить. А к ним еще и присоединились горные племена индейцев, живших на границе Калифорнии и Аризоны. Эти тоже грабили и убивали всех кого встретят на пути. Так началась очередная Апачская война. Таких войн в этих местах уже несколько отгремело за пару десятилетий. Апачи постоянно же на кого-то нападали и с кем-то резались.

Губернатор Джонсон начал собирать местное ополчение. Пригласил и меня поучаствовать в этой войне против апачей. Я задумался. Сейчас то этиагрессивные индейцы еще довольно далеко бесчинствуют на юге штата Калифорния. Но если их не остановить вовремя, то ведь могут и до Китежленда добраться. И все нам тут порушить и пограбить. Что мы с такими трудами тут построили и сделали за эти годы. Поэтому надо нам вписаться в эту заварушку.

В общем, я дал свое согласие на эту экспедицию против апачей. Да, тут почему-то такие вот карательные походы против индейцев белые поселенцы скромно называли экспедициями. А вот военные конфликты между белыми колонизаторами гордо обзывались здесь войнами. Даже если там пара десятков фермеров друг с другом ради двух коров перестреливалась. То это все равно пафосно обзывалось войной. В общем, по понятиям американцев войну могут между собой вести только полноценные и цивилизованные люди. Ну, а дикие индейцы в категорию полноценных не попадали. Поэтому действия против них цинично и толерантно назывались экспедициями. Как сафари против диких животных.

И сейчас в экспедицию против апачей, бесчинствующих на юге Калифорнии, отправлялись две сотни моих бойцов из Китежленда. Мои люди ехали на эту войну с энтузиазмом. Все они были отлично вооружены и неплохо обучены. Я на тренировках ополчения Китежленда заострял особое внимание. Земля ведь здесь вокруг не самая мирная. Поэтому все мои люди должны были уметь защитить себя и свои дома от любых агрессоров. Да, и понравилось моим ополченцам воевать против тех же мятежников из Сан-Франциско. Тогда же все, кто со мной участвовал в той заварушке, очень неплохо так заработали. Поэтому на этот раз также от добровольцев отбоя не было. Когда я начал собирать отряд для войны с апачами.

Кроме этого с нами в поход против индейцев выступили еще семьдесят семь ополченцев Калифорнии. Мда! Со сбором ополчения в этом штате дела обстоят совсем плохо. Формально то численность ополчения штата Калифорния составляет несколько тысяч человек. А вот в действительности обычно для какой-нибудь реальной заварушки удается собирать лишь до нескольких сотен бойцов. Да, и то не всегда. Вот сейчас даже меньше сотни среди калифорнийцев набралось охотников повоевать с кровожадными апачами. Которые славились тут как очень опасные и коварные воины.

И кстати, в этот раз генерал Шерман приболел и не смог нами командовать. Поэтому губернатор Джонсон поручил мне командование над всей этой экспедицией. Я же уже к этому времени имел здесь звание полковника ополчения Калифорнии. И считался одним из заместителей генерала Шермана, который был командиром уже всех ополченцев Калифорнии. Но сейчас именно я был главнокомандующим нашей небольшой армии, выступившей против воинственных индейцев.

Противника мы сначала ожидали встретить рядом с миссией Сан-Габриэль. Это было небольшое поселение, которое было когда-то основано испанскими колонистами возле католической миссии. Статуса города Сан-Габриэль до сих пор не имел. Хотя рядом с миссией проживало уже около пяти сотен человек. Странно. В том же Канзасе мелкие поселения белых переселенцев на две сотни человек уже гордо и пафосно обзывались городами. А тут жителей уже пять сотен наберется. Но Сан-Габриэль все еще называют лишь миссией. Не понимаю я такую логику здешних жителей. По мне так это обычный городишко Дикого Запада. Таких в этой молодой стране просто завались сейчас. Впрочем, я довольно быстро выбросил из головы эти ерундовые мысли. И занялся более серьезными проблемами.

По нашим сведениям сейчас апачи и союзные им племена индейцев уже благополучно ограбили предгорья южной части Калифорнии. Истребив там всех белых поселенцев и разграбив их небольшие поселения. И теперь индейская армия уже двигалась прямиком на Сан-Габриэль. Аппетит приходит во время еды. Видимо, апачи решили ограбить и это довольно крупное поселение, выросшее вокруг католической миссии. Кстати, тут селяне довольно богато жили по здешним меркам. Растили пшеницу с виноградом. Делали неплохое вино. И выращивали скот. Особенно, здесь было много лошадей. Которых апачи так любили воровать. В общем, не бедствовали жители Сан-Габриэля. А вот каких-то серьезных укреплений я тут не заметил.

Да, и сами селяне совсем не выглядели воинственными людьми, готовыми дать отпор кровожадным индейцам. В большинстве своем люди, проживающие рядом с миссией Сан-Габриэль, были этническими мексиканцами или метисами. А эти кадры никогда особым боевым мастерством не отличались. Мясо обыкновенное, а не бойцы. Потомки испанских конкистадоров выродились в жалких чмошников. Скорее всего, они бы с приходом апачей просто попрятались за каменными стенами католической миссии, которая больше походила на небольшую крепость. И просто смотрели бы, как индейцы грабят и жгут их дома.

Но к счастью местных жителей в окрестностях Сан-Габриэля появились мы. Хорошо, что я догадался в этот поход нанять и нескольких индейцев из племени кашайя. Это были соседи Китежленда, с которыми у нас к этому времени установились довольно дружеские отношения. Мы не гнобили этих индейцев. Относились к ним как к людям, подкармливали, торговали с ними и давали им немного заработать. В общем, это племя кашайя было нашими друзьями. Поэтому я охотно нанял несколько их молодых воинов в качестве проводников и разведчиков. Ведь это же логично? Что против индейцев на войне лучше использовать других индейцев. И еще я совсем не опасался предательства со стороны наших краснокожих разведчиков. Индейцы ведь – это не единая нация. Это огромное множество диких племен, которые постоянно воюют друг с другом. И те же кашайя определенно ненавидели апачей. Поэтому никак не могли с ними договориться и предать нас. И они же сейчас вели разведку и предупреждали нас о передвижении армии апачей. Поэтому мы знали точно, куда сейчас наши враги двигаются. И просто ждали их здесь в окрестностях Сан-Габриэля. Заодно я прикинул, посоветовавшись с местными жителями и моими индейцами, где вражеская армия будет проходить. Я искал место для засады. Чтобы разбить апачей в одном сражении. И не гоняться потом за ними по всей Калифорнии.

По всему выходило, что нам следует встречать армию апачей на удалении от Сан-Габриэля в каньоне Хорсэтиф возле перевала Кахон. Там по словам наших индейских разведчиков каньон сужался и обойти это место вражеская армия просто физически не смогла бы. По любому апачи там пойдут. Заодно мы еще и городок Сан-Бернардино при этом сможем от их удара прикрыть. Там же дорога через горы как-раз разветвлялась после того каньона. А горы – это горы. Это вам не равнина типа прерии. Где ты можешь в любую сторону спокойно проехать. В горах же можно только по горным тропам ходить. И ни одна армия без таких троп по горам просто физически не пройдет. Даже индейцы, слава Богу, не умеют ползать по отвесным скалам. Как и их лошади. Ведь не забывайте, что все индейцы здесь воюют верхом на лошадях. Пешком то они далеко не уйдут. А кони дают индейским воинам потрясающую мобильность. Это же не регулярная армия с многочисленной пехотой. Индейцы – это банальные конные бандиты. Которые быстро налетают, хватают все что плохо лежит и убивают всех, кто не успел удрать или спрятаться. После чего индейская бандитская кавалерия также стремительно исчезает прочь. Такая вот тактика у апачей и всех прочих индейцев на Диком Западе. Поэтому если апачи двигаются в эти места, то со своими лошадьми они мимо каньона Хорсэтиф ну никак пройти не смогут. И еще мы туда успеем добраться гораздо раньше тех апачей.

Поэтому я решил выступить к этому замечательному каньону, чтобы встретить наших противников там. Я не сторонник маневренных и долгих войн. И предпочитаю наносить противнику критический урон. Чтобы разбить его в одном решающем сражении. Из-за чего потом долго и нудно не гоняться за быстрыми индейскими всадниками по этим долбанным горам. А то ведь индейцы могут быть еще теми партизанами. Да что там говорить! Эти краснокожие аборигены на мой взгляд являются самыми крутыми партизанами в мире на данный момент. И только благодаря этому, их все еще не покорили белые колонизаторы. Я тут много историй слышал, как индейцы побеждали большие отряды белых колонистов. И даже регулярная армия от них люлей неоднократно здесь в Америке отхватывала. А все потому, что индейцы предпочитают бить врагов из засады. И нападать внезапно. Но на этот раз уже мы в свою очередь хотим засадить тем апачам. Надеюсь, что эти индейцы там, разбив несколько мелких отрядов местных белых поселенцев, расслабятся и утратят бдительность. Им же здесь еще никто так и не смог пока дать достойный отпор. Почему нас губернатор сюда и отправил то? Потому что местные защитники этой территории оказались неспособны оказать сопротивление вторгнувшимся апачам. Потому и позвали нас сюда.

Не ошиблись наши индейские разведчики. Место тут для засады было, действительно, шикарным. И мой отряд прибыл сюда гораздо раньше апачей. Кстати, зря я катил бочку на жителей Сан-Габриэля. Оказались среди них и люди со стальными яйцами. Которые выразили желание сражаться вместе с нами против апачей. Таких храбрецов там аж тридцать пять человек набралось. В принципе, я не стал возражать. Лишние бойцы нам не помешают в предстоящей битве с индейцами.

Я лично провел рекогносцировку местности и рассадил своих людей по позициям. Особо мудрить не стал, вспомнив, как мы с Джоном Брауном воевали в битве при Кровотоке. Там тоже ситуация была похожей. Только здесь вместо высоких холмов были отвесные стены каньона. На вершине которых большая часть моих стрелков и разместилась. Теперь оставалось только ждать. Вот как же я ненавижу это дело. Ждать, когда придут враги, которых необходимо убить. Меня такие ожидания перед боем всегда выматывали. Вот в самом сражении я наоборот успокаивался и ловил кайф от адреналина.

Апачи появились только через шесть часов. Дело было к вечеру. И я всерьез опасался, что эти гады краснокожие где-нибудь решат заночевать сегодня. И до нашей засады просто не дойдут. Но все обошлось. Индейцы все же появились. Не обманули наши разведчики. И вождь апачей, кстати, не был идиотом. Впереди своих основных сил он пустил конный разъезд в качестве разведки. Вот тут мне пришлось поволноваться. Я боялся, что эти двое апачей раньше времени нас обнаружат. Но все прошло тихо. Враги нашу засаду не заметили и беспечно проехали мимо.

Уф! Не зря я все же перед этим боем пригрозил всем своим людям. Что если кто-то высунется раньше времени и начнет стрелять без моего сигнала. То я его потом собственноручно пристрелю. В основном, я это внушение делал для калифорнийских ополченцев и местных добровольцев из Сан-Габриэля. А то ведь они ни разу не профессиональные военные. И с дисциплиной у этих людей все очень плохо. И из-за одного чересчур инициативного идиота вся наша задумка может просто провалиться. За своих то ополченцев из Китежленда я так не переживал. Этих то я уже научил слушаться моих приказов без глупых вопросов. Но все обошлось. Разведдозор апачей нашу засаду не обнаружил и проехал мимо. После чего через пять минут показалась колонна вражеской армии. Все индейцы в ней были всадниками, которые при этом еще и кучу лошадей с какими-то вьюками за собой гнали. Видимо, это была их военная добыча. Что эти апачи тут в южной Калифорнии уже успели награбить к этому моменту.

Все правильно! Ведь эти индейцы сюда только ради грабежа и прибыли. И уж никак не ради того, чтобы бескорыстно освобождать эти земли от власти белых людей. Это вам не слезливое кино про храбрых индейцев, гордо и смело борющихся с белыми колонизаторами. Апачи сюда пришли просто пограбить и потом уйти назад на свою территорию в Аризоне. Кстати, я тут Аризону штатом как-то обозвал по незнанию. Но потом выяснил, что пока там еще нет никакого штата Аризона. А есть только свободная территория Аризона. И там как-раз таки и проживают воинственные апачи. И они доставляют очень много проблем своим соседям. Причем грабят одинаково жестоко не только белых, но и других индейцев. В общем, хреновые из апачей вышли борцы за права индейцев. Эти краснокожие бандиты на такую роль явно не тянут.

Все эти мысли пронеслись в моей голове. Пока я осторожно и скрытно наблюдал за приближавшимися врагами. Хм! А тут их побольше будет, чем нам говорили. Все четыре сотни наверное? Нас, конечно, сейчас меньше. Но зато мы прекрасно вооружены, в отличие от тех вон апачей. И еще у нас отличная позиция. И мы будем бить из засады. А это всегда больше значит в бою чем банальное численное преимущество. Это в чистом поле у нас было бы мало шансов на легкую победу. А тут? Вот сейчас мы это и увидим. Киваю трубачу, который сейчас находится рядом со мной. Тот правильно понял мой кивок и, приложив свой начищенный до блеска горн к губам, начал в него дуть. Над каньоном понеслись трубные звуки, дающие моим стрелкам сигнал к атаке. Пошла жара!

Вершины каньона в мгновение ока окутались клубами порохового дыма. Наша засада заработала, выкашивая вражеских всадников, двигавшихся по дну каньона плотными группами. На опешивших от неожиданности апачей обрушился тропический ливень из свинцовых пуль. А потом внизу в каньоне еще и начали раздаваться взрывы динамитных шашек. Это мои гвардейцы еще поддали жару к этой кровавой мясорубке. Что мы здесь устроили этим апачам. Поначалу наши противники пытались даже отстреливаться. Но против массированного применения магазинных и скорострельных винтовок и карабинов системы «Кольта-Сноу» индейцы, вооруженные только старыми однозарядными ружьями, заряжаемыми с дула, оказались бессильны.

Кроме того, не все индейцы там в каньоне были вооружены огнестрельным оружием. Хватало там и лучников. Которые тут были совершенно неэффективны. Индейские то луки не очень дальнобойные. Их стрелы летят обычно метров на восемьдесят всего. Это вам не английские длинные луки или степные композитные луки азиатских кочевников. Индейские луки – это оружие для средней и ближней дистанции стрельбы. А тут расстояния боя были побольше от ста двадцати до двух сотен метров. И на такой дистанции наши новейшие винтовки были весьма эффективны. Да, и стрелки из Китежленда также, пожалуй, были лучшими в нашей сборной армии. Поэтому и наибольший урон противнику наносили они, стреляя очень точно и быстро. И особо не подставляясь под редкие вражеские выстрелы.

В итоге – после десяти минут непрерывной стрельбы в каньоне образовались огромные завалы из трупов апачей и их лошадей. Но к моему сожалению, примерно сотня индейцев из этой свинцовой мясорубки все же умудрилась смыться. Инстинкт выживания у этих краснокожих бандитов все же сработал правильно. И они не стали изображать из себя тупых героев. И почти сразу же помчались прочь из этой смертельной ловушки. Правда, уйти то смогли не все. А всего лишь около сотни. Но я был недоволен. Зараза! Уж очень эти индейцы шустрые. Раньше то я с другими противниками сталкивался в бою. И они не были такими вот прыткими. Уж что-что, а удирать с поля боя апачи умеют просто мастерски.

Из-за этого нам пришлось, оставить в каньоне для сбора трофеев сотню бойцов. А с остальными ринуться в погоню за удирающими индейцами. Кстати, потом выяснилось, что мы там в той засаде побили не только апачей. Были там и воины из других индейских племен, проживавших на юго-востоке Калифорнии в горах. Вот почему врагов оказалось гораздо больше в этом сражении. Чем их было изначально. Когда апачи только вторглись в пределы нашего штата. Видимо, они с местными индейцами договорились и начали совместно грабить белых.

Впрочем, я этому даже не удивился. Ведь это только мы тут в Калифорнии были такими добрыми и дружелюбными с племенами индейцев, живущими рядом с Китежлендом. Поэтому у нас ними и не возникало никаких конфликтов или проблем. А вот другие белые колонисты здесь с индейцами не церемонились. И довольно мерзко и очень жестоко с ними обходились. Нагло захватывая их земли и убивая самих аборигенов. Из-за чего индейцы довольно часто нападали на своих белых обидчиков. И за те годы, что я жил в Калифорнии, мелкие столкновения между индейцами и белыми поселенцами тут были постоянным явлением. А в тех же горах Сан-Бернардино на юге Калифорнии недавно еще и отгремела небольшая война индейцев и белых поселенцев, живших там. И белые в ней победили, согнав с земли несколько племен аборигенов.

Поэтому у индейских племен, живших тут, были свои счеты к белым захватчикам их земель. Потому они и очень охотно поддержали этот бандитский рейд апачей. И дали им своих воинов. Которые большей частью в нашей засаде все и полегли. Мда! Нехорошо получилось. Впрочем, если выбирать между благополучием моих людей и какими-то индейцами. То я определенно точно выберу жителей Китежленда. А индейцы? Эти сами выбрали свою судьбу. И взяли в руки оружие. Из-за чего и пострадали. Поэтому меня совесть совсем не мучает. Я же прекрасно знаю, что индейцы эту войну за их земли проиграют. Не смогут они выстоять против государства с регулярной армией. Слишком уж они разобщены. Постоянно воюют друг с другом. Вместо того чтобы объединиться в общей борьбе против белых колонизаторов. Хотя дикари всегда проигрывают цивилизации.

Так было и еще будет. И я с этим ничего поделать не смогу. САСШ – это страна построенная на геноциде индейцев. Вся эта лживая американская демократия выросла на крови краснокожих аборигенов. Поэтому я совсем не собираюсь бороться с этим необратимым процессом. Я же не идиот. У меня более мелкая цель. Я защищаю здесь в Калифорнии интересы русских людей, живущих в Китежленде. Это моя миссия попаданца. Это мой путь, по которому я следую в светлое будущее.

Остатки индейской армии нам пришлось преследовать до самой границы Калифорнии с Аризоной. К счастью апачи ни о каком продолжении сопротивления даже и не думали. Уж слишком серьезную трепку мы им задали. Поэтому мы их так и не догнали. Они же сейчас двигались налегке, бросив все, что успели награбить до этого. И поэтому удирали от нас на очень большой скорости. Индейцы на своих выносливых полудиких мустангах могут передвигаться по любой местности очень быстро. Если захотят. А они хотели. Очень сильно хотели от нас сбежать. И преуспели в этом. Так и ушли в самую глубь пустыни Мохаве.

Куда мы не стали соваться. Я решил, что это того не стоит. Мы же в этой пустыне не знаем местности, в отличие от тех же апачей. Которые тут живут, между прочим. Не знаем мы здешних источников воды. А без этого в пустыне можно легко угробить своих людей и лошадей. И тут враги будут совершенно ни при чем. Нас убьет жажда. В раскаленной пустыне – это пострашнее вражеских пуль будет. Поэтому дальше преследовать индейцев мы не стали, а повернули назад. По идее мы свою миссию выполнили. Набег апачей отбили, уничтожив большую часть индейской армии. И смогли защитить остальную часть южной Калифорнии от разорения.