Сторона Неба (СИ)

3 С БОГОМ В ДУШЕ

.

Мне не очень-то хотелось кого-нибудь видеть, так что я не торопился разблокировать дверь услышав сигнал. За дверью в свете мерцающих, давно устаревшего образца, ламп стояла капитан Норма Леччи.

— Какой-нибудь отчет ? — не очень доброжелательно и уж совсем не гостеприимно буркнул я.

Капитан улыбнулась, что меня и вовсе удивило, убрала мою руку, корой я опирался о дверной косяк и вошла в неприбранную комнату.

— Скучаешь ? — осведомилась она и поправила что-то на голове. Ее пышная грудь явственно обрисовалась под тонкой тканью тренировочного костюма. Я может быть и не заметил бы этого, но очень уж она выпячивала свои прелести.

Я пожал плечами, что-то произнес и нагнулся к кровати чтоб хоть немного ее прибрать. Норма обошла спальную платформу и тоже нагнулась мне помочь. Ей следовало застегнуть большее количество застежек на костюме. Тогда может быть груди не выскакивали бы так хаотично.

Норму, однако, это ничуть не смутило. Стала вырисовываться цель ее появления в моем жилище. Но я все еще не решался сделать первый шаг навстречу. Она это поняла.

— Может не будем поправлять то, что все равно сомнется ? — тихо сказали ее губы, а пальцы в то же время блуждали между обнаженных грудей. Да, она умела избавлять от тяжелых мыслей. Очень быстро, но без спешки, капитан освободила меня от одежды и тогда уже всерьез принялась за дело.

У нее было хорошее тело и она этого не скрывала. Двигаясь томно и лениво, с грацией сытой кошки, Норма исследовала меня от затылка до пяток и в итоге остановилась посередине. Когда она наконец оседлала меня, я уже был готов выть от желания. Капитан, словно своим подразделением, управляла моим телом, однако в отличие от солдат, давала мне оставаться в живых. Видимо она была не очень хороший командир, так что раза три или четыре я все таки чуть не умер.

Потом мы дали просохнуть поту.

Сил дотащиться до душа уже не было, но у Нормы было другое мнение.

— Э, нет, солдатик, — оптимистично промолвила она. — Я уже рассчиталась за то, что ты спас нам всем жизнь. Теперь я займусь тобой просто для себя.

Я громко застонал, но покорно встал и ушел тратить запасы воды. Честно говоря я сомневался, что у меня получиться второй заход и пока капитан энергично хлюпала водой, это всесторонне обсудил сам с собой. Она подозрительно долго оставалась в душе и я бы не сказал, что с нетерпением ждал ее возвращения.

Как не странно она вышла из душа одетая. Брауну бы ее одежда не понравилась — не по форме, но я был гораздо моложе хозяина и меня такие пустяки не волновали.

— А сейчас, капитан, — таинственно проговорила Норма. — Я буду тебе танцевать. Выключи свет.

Верхнее освещение замигало и потухло. Из дверей душа лилось достаточно света, чтобы можно было хорошо рассмотреть ее танец. Без музыки, но с раздеванием. Низ живота заломило. Я с удивлением обнаружил, что Норма гораздо лучше меня самого знает тело мужчины.

— Пока нет других приказов, мы можем отдыхать, — рассудила капитан, когда пульс наконец пришел в норму. — Я загляну к тебе попозже... Пожалуй еще сегодня.

— Плевал я на их приказы, — равнодушно выдал я и нашел в себе силы сесть. Она тоже села и сделав круглые глаза покрутила пальцем у виска.

— Надеюсь ты шутишь, — шепнула она. — Во всяком случае сделай вид, что это так. Для тех кто нас сейчас слушает...

В глазах потемнело от гнева.

— Микрофоны !? — вскричал я.

Ярость и веселье забурлили в моей крови. Я точно знал, что мне делать и от этого мне до неприличия было хорошо.

Чистая одежда, словно сама прыгнула мне на плечи. Я за минуту облазил всю комнату в поисках скрытых жуков будто и не было для меня часа напряженной работы.

Это были плохие жуки. Они имели нитевидные провода, которые затем собирались в один кабель. Он такой шел вдоль стены коридора, утолщаясь у каждой двери. В конце концов проводов стало так много, что я побоялся потерять нужный и оторвал его от стены. Теперь можно было перестать бояться потерять свою нить, но вот Норма, которая, как оказалось, следовала за мной, чего-то испугалась.Я конечно же обернулся к ней, подмигнул, улыбнулся и пошел дальше.

База на Элкаре была не большая. Не то, что ИАБ. Комната службы безопасности была буквально за углом.

Потеря звука видимо их обеспокоило. Так или иначе, дверь открылась у меня прямо перед носом и от туда вышли несколько вооруженных легким оружием туземцев. Я не стал им не чего объяснять. Они не в чем не были виноваты. Это все чертова техника. Уж коли есть средство для прослушивания, надо их использовать. Я решил освободить их от этой тяжелой работы.

— Вы что-то хотели, капитан? — любезно осведомился какой-то обвешанный побрякушками офицер местного ополчения. Глупый, он не знал, что я пришел помочь им.

Я ему по доброму улыбнулся, мягко его отстранил и прошел в операционный зал. Моя ниточка-поводырь не давала мне ошибиться. Она однозначно указывала на вредоносную машину.

— А вот ты где, — деловито проговорил я и прекратил мучения оператора одним ударом железного кресла по панели врага.

— Никого искры не задели? — странно, но меня это тогда действительно волновало. Я не хотел, что бы кто-нибудь пострадал.

Обалдевшие сотрудники отрицательно покачали головами, я кивнул с самым довольным видом, поставил немного покореженное кресло на причитающееся ему место и направился к дверям. Мне срочно нужно было еще чего-нибудь сокрушить.

Все настолько обалдели, что дали мне уйти. А я нашел еще один провод. И что самое странное, новая нить не шла от куда-то, а уходила куда-то. Во всяком случае, я так рассудил, когда увидел, что к ней не присоединялось больше ни каких шнурков.

Я неторопливо шествовал по плохо освещенным лабиринтам базы. Настроение было — хоть пой и меня ни чуть не смущали идущие следом сотрудники, оставшиеся без работы. Я почти не замечал куда иду. И тем больше было мое удивление, когда одинокий кабель привел меня к двери доктора Антрэ. Того самого дока, которого Браун прислал вместе с нами на Элкар.

— Ах вот что такое «профессор», — усмехнулся я и пнул наверняка запертую дверь. Она не была заперта.

Доктор сидел спиной к двери и просматривал видеозапись наших с Нормой кувырканий.

— Ах ты старый извращенец, — весело крикнул я и силой потянул за провод. Антрэ обернулся вместе со своим инвалидным креслом, виновато посмотрел на меня, вздохнул разводя руками и проговорил:

— Входи, Рогнар Эль Вепов с планеты День.

Я хотел оторвать ему голову, но вместо этого захлопнул дверь перед носом у все еще не пришедших в себя служак, прошел в келью дока и сел. И это все по тому, что психологу базы не полагалось знать мое полное имя и уж тем более с какой планеты я родом. Тогда мне очень захотелось, чтобы он объяснил эту свою информированность. Док поспешно выключил изображение у своего проектора, слабо улыбнулся и начал:

— Ты родился летом 4281 года в городке Санград, что возле Соломенных гор...

Этого не знал даже я. Любопытство настолько захватило меня, что я и думать забыл о своих кровожадных замыслах в отношении доктора.

— ... Мы с твоим отцом Хаггардом работали в институте физики мозга, когда Ежерды напали на День. Я конечно был тогда значительно моложе и еще ходил сам...

Его иссушенное старостью лицо исказила гримаса, словно ему было не приятно вспоминать то время.

— ... Мы с Хаггардом сразу записались в ополчение, а семьи укрылись в горах... Твой отец был ранен при защите убежищ. Смертельно! Меня тоже ранило, но я остался жить, только вот...

Антрэ указал не кресло в котором сидел.

— Твой отец попросил меня пообещать, что буду присматривать за тобой, если твоя мать тоже погибнет. Он умер с миром в душе. Я никогда бы не подумал, что мне придется выполнять свое обещание, но вот экселленц Густав взял твою мать и тебя в плен... Мне рассказывали, что он убил ее прямо на твоих глазах. Ты помнишь это?

Я хотел, чтоб у меня брызнули слезы, но Бог не дал мне влаги на щеки. Мое сердце словно сжали холодной рукой и я, уперев взгляд в стену, сидел, боясь шевельнуться. Да, черт возьми, я помнил это. Теперь помнил.

— ... Я узнал, что тебя забрал Браун и постарался устроиться к нему в институт. Тогда это было не сложно... С тех пор я присматривал за тобой. Все было нормально пока ты не попал на Элкар — базу опального экселленца Густава. Я испугался, что ты, попав сюда, наломаешь дров и попросился сопровождать отряд...

Чтож он не зря боялся. Экселленц был мертв уже в тот момент, когда я вспомнил о своем долге к нему. Мертв даже если еще и дышал.

— Я бы не хотел, чтобы ты делал это, — воскликнул док словно прочитав мои мысли. — Убив его, ты отрежешь себе путь в институт. Подумай о своей жене и сыне...

Сыне!? И жене!? Вечер сюрпризов. У меня потемнело в глазах, мысли, все разом, побежали в разные стороны. Внутри меня словно взорвалось что-то теплое и до боли родное. Что-то такое, что хотелось прижать к сердцу и держать так, и слушать, ощущать биение родного сердца и тепло тельца... И хотелось, страшно хотелось схватить дока за его тоненькие парализованные ножки и подняв вверх трясти до тех пор пока он не расскажет все, что знает о самых дорогих моему сердцу существах...

А этот чертов Антрэ читал мои мысли как газету:

— Как!? Ты не знал? Они живы и насколько я знаю — здоровы... Я правда сам их не видел. Они заперты в специальной лаборатории...

Это протрезвило. Мир перестал быть таким простым и ласковым. Я сразу осознал, что и не мог ожидать другого от Брауна. Особенно после экспедиции на индейскую планету. После того, как у меня и наверное и у Кассандры... и у сына появился Дар! Я должен был немедленно лететь на Асторию и вытащить дорогих мне людей из лап Института... Но долг перед своими родителями я тоже не мог забыть!

Цель для меня была ясна. И я даже знал, как ее достичь.

— Институт не куда от меня не уйдет, — сквозь зубы проговорил я. — А пока у меня есть дела здесь!

Я был солдатом. И свои проблемы мог решить только так, как умел.

— Надеюсь, еще увидимся, — обронил я, встал и подошел к дверям. Мне нужно было вернуть свой дар, а я не подозревал как это сделать. Это раздражало. Придурки собравшиеся у двери тоже раздражали.

— А ну марш отсюда! — рявкнул я аж у самого уши заложило.

Видно что-то этакое было написано у меня на лице, потому что туземцы с редкими вкраплениями офицеров ИАБ покорно расступились давая мне дорогу. И я пошел.

На маленькой базе слухи о сумасшедшем капитане ИАБ, который на днях спасся из огненного пекла свититовых рудников, разлетелись быстрее света и мне уступали дорогу. Может быть это из-за слез, которые все-таки потекли по моим щекам.

Арсенал был заперт, но это не могло остановить меня. Силы во мне играли невиданные. Я наверное мог прошибить стальные переборки базы одним ударом.

Мне нужна была моя броня и оружие. Я собирался в дальнюю дорогу, намеревался забрать с собой жизнь врага и хотел быть готовым к этому.

На базе была система связи позволяющая в любой момент узнать, где находиться екселленц. Она мне очень помогла. У меня не было ни времени ни желания искать его по всем катакомбам.

— Капитан Рог, ИАБ, вызывает Густава, — нагло сообщил я монитору связи. Екселленц сразу откликнулся. Он тоже был наслышан о моих хулиганствах.

— В чем дело капитан.., — его крысиное личико потемнело от гнева. — Что Вы себе позволяете!

— Я сейчас прийду и все объясню, — спокойно сказал я мертвецу и отключил связь. Я не мог уничтожить врага только глядя на его изображение. Это дело требовало моего личного присутствия.

У дверей кабинета екселленца дорогу мне преградили два здоровяка с серьезными винтовками в руках.

— Ваше оружие, капитан, — сказал нахальный амбал.

— С дороги! — рявкнул я, но они были тупыми, как бревна и сразу меня не поняли. Я уже хотел покарать их за это, но потом передумал. Для того чтоб убить крысу не нужно пушки. Я спокойно отдал им винтовку. Это открыло мне ворота в склеп екселленца.

Он стоял точно на середине роскошного ковра устилающего пол кабинета. На груди у него было столько всяких блестящих угрушек, сколько их бывает на рождественских елках.

— Капитан! — грозно пискнула дохлая крыса. — О Ваших действиях будет сообщено мистеру Брауну. Потрудитесь объяснить свои поступки для вынесения должного наказания.

В ответ на эту тираду я запер дверь на замок, молча прошел мимо него и уселся за его стол.

— Встать, щенок! — завизжал он.

— Ты, крыса, — устало сказал я. — Помнишь День?

Рот екселленца открылся и закрылся, как у рыбы. Слова застряли у него в глотке, но я не был уверен, что он правильно меня понял. Я решил уточнить.

— Мое имя Рогнар Эль Вепов. Ты, крыса, убил мою мать у меня на глазах... Я пришел напомнить тебе об этом.

— Но я.., — пискнул Густав бледнея.

— Прежде чем я отсюда уйду, ты умрешь, — сообщил я ему.

— Но я.., но Браун... Да, верно! Он же забрал тебя тогда...

Екселленц медленно сел прямо на ковер. Его крысиную мордочку исказила гримаса.

— Еслиб ты знал... сколько я страдал. Она снилась мне... Она и ты... Избавь меня от этого... Убей меня.

Такой оборот ставил меня в тупик. Этот старикашка совсем не шел на роль злодея. Я встал и медленно подошел к нему. Желание его смерти оставило меня. Зачем убивать если страдания уже убили его. Я просто пихнул его ногой и пошел к двери.

Дойти я не успел. Он передумал, хотя еще не знал чего это будет ему стоить.

— Стоять, — истерично заверещал он.

Я резко обернулся и что же я увидел! Крыса стояла направив на меня ствол минибластера. Он делал ошибку за ошибкой. Странно, что он вообще дожил до таких лет.

— Прежде чем убить твою мать я отдавал ее солдатам! — испытывал мое терпение Густав. — Я убил ее и еще тысячи таких как она. Я хотел убить и тебя, да этот... Браун, забрал тебя. Сейчас я тебя все-таки... Я могу это...

Я медленно приближался к маньяку.

— ...Я могу убить всех! Я могу идти по трупам! Весь мир будет принадлежать мне! Все эти спесивые людишки будут валяться у меня в ногах! брызгал слюной Густав. Мне оставалось только сделать шаг и выхватить бластер из его рученки. Что я и сделал. Он прервал свою замечательную речь на полуслове.

— Начни сначала. Я не запомнил, — попросил я его. — Кстати про страдания мне понравилось больше. Расскажешь мне это, когда мы снова встретимся. В Аду!

Так рассеивается дым. Так же рассеялась спесь екселленца.

— А что ты говорил тем мальчикам, что шли умирать за тебя на рудник? Расскажи, мне интересно.

«Повелитель» опустился на колени.

— Пощади, — выдал он. Сюрпризам не было конца. — Ты же не сможешь убить человека глядя ему в глаза...

— Пожалуй, — согласился я опрокидывая его на спину и наступая ботинком ему на голову. — Человека, пожалуй, не смогу. Но ты же не человек, Ты крыса. Я тебе это уже говорил...

Его череп хрустнул и кровавое дерьмо, которым он был набит по самый затылок, брызнуло на ковер и мне на ботинок.

Когда в упавшую дверь ворвались двое амбалов, я уже направлялся на выход. Они были настолько тупы, что сразу не поняли случившегося и дали мне уйти.

По дороге к посадочному доку я встретил Антрэ. Его чемодан был закреплен позади тележки.

— В доке нет ни одного серьезного корабля, — по-деловому доложил он. Нам придется добыть себе судно на планете.

— Нам? — не очень-то мне хотелось тащить за собой инвалида.

— Не говори ерунды, юноша. Я обещал твоему отцу приглядывать за тобой и намерен выполнять обещание... Да и не бросишь же ты меня здесь. На съедение этим акулам!

Что ж, он был прав. Я не мог его так бросить. Он покатился впереди меня к подготовленному к отлету челноку.

— Ну, где ты хочешь чтоб мы сели, капитан, — бодро сказал он уверенно усаживаясь за пульт управления.

— Полетели, там посмотрим, — угрюмо буркнул я и позавидовал его оптимизму. Мне же будущее виделось темным и страшным. И кровавым. Я уже чувствовал впереди много-много крови на своих руках.

И ногах.

Я спал и конечно не услышал, как у меня появился сосед. Он и вернул меня из яркого мира снов. Еще не открыв глаза я почувствовал, как чьи-то маленькие проворные пальчики пробежали по карманам и тут же освободили их от всего содержимого. Ничего особо ценного у меня не было и воришке это видимо не понравилось. Я услышал какой-то тихий шепот и попискивание. По звуку определил положение соседа и решил преподать ему урок. Нельзя же начинать знакомство с воровства. Не по людски это.

Я резко сел, открыл глаза и схватил соседа за то место где у него должна была быть шея.

— Чир-чи-сюичир-сир-чюи... плехая находка... Сюи-грру-си... Находка вред.

И смех и грех. Моим соседом оказался дас. Существо разумное, чрезвычайно таинственное и вороватое. Дасы тащили все, что плохо лежит. От булавок до планет и обижаться на них было бессмысленно. Ни один ксенолог так и не сумел определить природу их клептомании или хотябы их общественный строй, хотя сильно-то и не пытались. Люди, по известной причине, не любят посещать Дас.

— Ну здравствуй, сосед, — улыбнувшись и отпустив даса сказал я. Да и как было не улыбнуться. Испуганное чириканье инопланетника с фигурой ребенка могло рассмешить даже статую.

— Давай знакомиться.

Дас успокоился, когда понял, что я не собираюсь отбирать его трофеи.

— Меня зовут Найджел Зан. Я здесь уже дней двадцать.

— ...Идущий впереди искателей отряда Натараджи, — закончил свое имя на человеческом языке сосед. Первую часть его имени смог бы воспроизвести пожалуй только скворец.

— Можно я буду звать тебя Нат? — поинтересовался я.

Не очень-то мне хотелось выдавать в последствии вирши типа «эй, идущий впереди искателей отряда Натараджи, подай салфетку». Дас задумался на секунду и пропищал:

— Что такое «Нат» ?

— Ну, имя такое. Я бы хотел называть тебя так.

— Я найду еще одно имя?

— Да, у тебя будет еще одно имя, — я все еще не понимал сути проблемы.

— Я нашел имя, — дас был удовлетворен. Правда не на долго. — Я рад, что попал в тюрьму. Я сделал много полезных находок... Только вот люди очень волнуются, когда я что-нибудь нахожу. Я хочу найти причину... Я ищу ее уже двадцать циклов в двадцати разных комнатах...

Нат развел рученками и что-то пискнул на своем чирикающем языке. Его лицо выражало такую трагедию, что мне немедленно захотелось ему помочь.

— Все просто, Нат. Мы, люди, не любим, когда у нас воруют наше добро.

— Воруют? — Ната это слово искренне озадачило. — Помоги найти смысл.

— Я спал и ты без моего ведома забрал все из моих карманов. Это значит своровал.

— Я нашел! — обиделся Нат.

Он очень походил на человеческого ребенка и выражение его личика легко было понять.

— Когда я буду без внимания, ты можешь найти что-то у меня, — все еще обиженно пояснил он. — Как же иначе? Как же вы, люди, нашли так много знаний, если не обменивались ими.

И я понял, что только что совершил самое большое открытие в психологии дасов с момента Контакта.

— Ясно, — только и смог сказать я.

Я задумался. Следовало переварить информацию. Пока я этим занимался мои постельные принадлежности незаметно перекочевали на спальную платформу Ната. Когда я это обнаружил, то поступил так, что узнай об этом моя мама в бытность мою ребенком — я на неделю лишился бы прогулок. Я воспользовался тем, что дас был увлечен откручиванием дверной рукоятки и обобрал его койку до нитки.

Нат спрятал свою новую находку в один из бесчисленных внутренних карманов просторной одежды и вдруг обнаружил голые нары.

— Я тебя не видел, человек Зан, — обрадованно проверещал он. — Ты нашел истинную жизнь.

— И твою постель, — добавил я.

— Да. Я тебя не видел, — засмеялся воришка.

Он даже лучился от восторга.

— Но у людей так не принято. Теперь если хочешь вернуть свою постель, тебе нужно будет поступить, как делают люди.

— Как делают люди? — поник дас.

— Мы меняемся. Предложи мне что-то, что мне нужно и я отдам тебе твое.

— Я знаю, что тебе нужно, — обреченно пробормотал Нат. — Я видел тебя с конвиктянами. Тебе нужен свитит. У меня его нет. Мне он тоже нужен.

— Значит это ты был там в кафе, когда на конвиктян напали? Ну зачем ты помог этим людям? Дасы же не строят своих кораблей. Зачем тебе минерал?

— Я же говорил, — терпеливо пояснил искатель. — Я из отряда Натараджи. Мой отряд начал строить.

— Только один отряд? А что же остальные?

— Другие отряды еще не нашли идею, что для того что бы найти нужно построить средство поиска.

— Но один отряд... Что вы можете сделать одни?

— Мы нашли для отряда всего 120 миллиардов искателей, — уныло подтвердил мои опасения Нат.

— Ого! — удивился я. — А ты? Чем занимаешься ты?

— Я ищу, — тоже удивился он. — Мы все искатели.

— Что ищешь? — не унимался я.

— Ищу всякое, — сдался дас. — То, что поможет нашему отряду... Я буду отдыхать так.

Он улегся на голые нары.

— У меня нечего предложить тебе.

У меня же появилась идея. Конечно она была не такая уж и блестящая, но кто знал, что может оказаться в обширных запасах даса.

— Мне нужно средство связи, — сжалился я.

— Что? — оживился он и быстро-быстро зачирикал по своему.

— Приборчик с антенной и кнопками, — перебил я его трели.

Нат задумчиво посмотрел на меня своими большими светящимися в тусклом свете тюремной камеры глазами и начал поиски. Из закромов появилось три микрокомпьютера, аудиоплейер, горсть автономных подслушивающих устройств и спутниковый коммуникатор.

— Вот это то, что нужно, — обрадовался я. — Но, черт тебя подери, почему все это у тебя не отобрали при досмотре?

— Я их видел, — укоризненно напомнил Нат.

— А, ну да, — рассеяно согласился я, уже набирая комбинацию на клавишах приборчика для выхода на сверхсекретный спутник.

Мне надоело отсиживаться в тюрьме. Я хотел снова заняться своей работой. У меня было еще много дел на свободе и плевать я хотел на все обвинения туземной полиции.

— Я хотел бы поговорить с лордом Де Вегой, — сказал я прибору и когда на связи появился нужный человек, передал ему привет от бабушки и пояснил проблему.

— Посмотрим, что можно сделать, — уныло проговорил лорд. — Возможно тебе придеться посидеть там еще пару часов.

Я отключил связь и от души рассмеялся.

Два с половиной часа мы провели за разговорами с Натом. Я не думал, что еще когда-нибудь увидимся с малышом и постарался получить от него как можно больше информации. В конце концов Дасы были нашими соседями по Галактике. Пора было познакомиться получше.

Дасы оказались забавными ребятами.

Они нас видели на экранах радаров настолько хорошо, как таракана на стене. Мы абсолютно не подозревали, как устроена противовоздушная оборона вокруг их космодрома со странным названием, приготовленным словно специально для нас Смерть тараканам. Мы пересекли орбиты двух легких военных крейсеров, которые наверняка способны были рассеять нас в пыль одним ударом. Над обжитой зоной планеты светило солнце и мы падали прямо с полуденного неба так, что любая собака могла нас увидеть.

И все-таки мы летели вниз. Это не потому, что наш бот не был предназначен для межзвездных перелетов, хотя так оно конечно и было, а потому, что горючего у нас было только на дорогу вниз. И то на такую дорогу, от которой любой уважающий себя пилот просто поседел бы. Одно меня утешало: мой пилот уже был сед, как вершина горы.

Мы были над вершинами каких то гор, далеко к западу от космодрома, когда характер полета вдруг существенно изменился. Конечно могло только радовать, что теперь мы двигались плавно и желудок мог наконец померится с соседними органами, но мне казалось, что прежде было более безопасно. Теперь нас мог бы преждевременно приземлить даже пацан с рогаткой. Я не замедлил поделиться этой мыслью с доком. Он не ответил, но я не придал этому большого значения. Пилотирование грубо построенного бота, да еще когда горючее на исходе, а вокруг враги затаились, не располагало к беседам.

Припоминая ежердские войсковые символы я вызвал на экран схему бегущей навстречу местности и принялся вслух размышлять о наилучшем месте приземления. Ответа я конечно и не ждал и тем не менее удивился отсутствию интереса со стороны Антрэ.

— Эй, док, с Вами все в порядке? — я протянул руку и дотронулся до плеча престарелого чудака. Проскользнула мысль, а не тронулся ли умом мой пилот.

Все еще не подозревая ничего плохого я неторопливо вывел на экран своего компьютера программу посадки помеченную доком к исполнению. И едва я разобрался в плохо понятных символах и цифрах, как настало время действовать. Док хотел посадить кораблик прямо у ворот военного ангара туземцев. Старик либо тронулся рассудком либо замыслил меня сдать конвиктянам. Оба варианта мне были не по душе.

Я попробовал переключить управление шатлом на себя, но видимо док это предусмотрел и компьютер отказался выполнять мои приказы. Уговаривать пилота времени не было, мы уже неслись над краем космодрома и мне оставалось только применить силу.

Я схватил рукоять на спинке инвалидного кресла Антрэ и откатил пилота в соседний отсек. Не успев даже сесть за пилотский пульт, я отлетел в угол связи. Док живо вернулся назад из своей ссылки и отшвырнул меня. Сил в его руках оказалось предостаточно, а по виду и сказать было нельзя...

Мне пришлось с минуту трясти головой лежа на спине, пока хоровод звездочек не закончил свой танец в глазах и рубка управления не перестала быть черным пятном.

— Ах ты обезьяна безногая, — проговорил я сквозь зубы и стал вставать. Док обернулся ко мне, нахмурился и переключил что-то на пульте. Бот перешел в режим ухода от неуправляемых ракет, а это значило, что все не закрепленное в утробе летающего гроба принялось биться о стены при каждом следующем вираже. Обо мне док естественно позаботиться забыл. Так я вошел в партию незакрепленного барахла.

За пять минут болтаний из меня чуть не сделали отбивную в соусе из разбитых мной же приборов. Все это время старик спокойно наблюдал за мной. Я решил, что с меня довольно и закрыл глаза. Легче не стало, но во всяком случае я не видел больше равнодушной рожи дока.

А потом я попробовал представить себе, что ко мне вернулся мой дар. Я молился всем богам Вселенной, чтоб он вернулся и еще не открыв глаза понял, что молитвы не остались без ответа. Мир изменился...

Лицо старика нет.

Болтания шатла меня больше не беспокоили. Я спокойно поднялся на ноги и подошел к пульту. До посадки оставалось минуты и единственная пришедшая в голову идея отдавала сумасшествием, но мне пришлось принять именно ее.

Я позволил боту продолжать посадку, а сам неторопливо, боясь разломать хрупкий сталепластик, одел шлем огневой поддержки.

Компьютер считал импульсы моего мозга и соответственно увеличил скорость обмена информацией. Для этого ему пришлось отключить вспомогательные системы, в том числе жизнеобеспечения. Я этого не ожидал, но менять ничего не стал. А при мысли, что от недостатка кислорода док уснет, даже улыбнулся.

Они нас ждали. Спокойно, не ожидая подвоха, почти скучая.

— Старая змея, — процедил я и навел перекрестье прицела на стоящий возле делегации какой-то транспортный механизм. Я решил пока воздержаться от убийств. Мне хотелось прожить долго-долго не имея погони на хвосте. А может была и другая причина...

От взрыва даже бот покачнулся. Встречающие нас туземцы скрылись в черном облаке дыма, но боевой компьютер легко распознавал цели за этим препятствием. Стараясь не в кого не попасть я расстрелял все заряды бластерных пушек.

Мой план был прост настолько, что вовсе не был планом. Его можно было выразить одним словом — удача. И не мудрено, что он провалился почти и не начавшись.

На радаре появилось пятно туземного крейсера. И я уже приготовился к смерти, не в силах больше бороться с неуправляемым ботом, но вместо хорошей ракеты, от крейсера вытянулся буксировочный силовой луч. Шатл резко дернуло вверх.

И тут удача вернулась. Все получилось быстро даже для меня и уж тем более для несчастной команды злосчастного крейсера. В тот момент, когда силовой луч коснулся нас, бот стоял на столбах пламени из тормозных дюз. Не будучи опытным астронавтом пилот крейсера этого явно не учел. Сила буксира и сила двигателей бота сложились, бот подпрыгнул и ударил крейсер в брюхо. Бронированная махина все-таки не выдержала удара массивного шатла и проломив обе обшивки нарушитель спокойствия оказался внутри.

Подача энергии на боевой пульт сразу прекратилась. Ужас охватил меня, когда перед глазами в боевом шлеме осталась только непроглядная тьма. Как бы не готовился я к смерти, потеря внешнего мира оказалась много страшнее чем ожидал. Я решил, что это уже смерть и потерял сознание.

Теперь только компьютер шатла стоял между нами и небытием. О себе он не думал. Из последних своих дымящих и искрящих сил он все— таки смог принять верное решение. Последнее в своей жизни.

Очнулся я от того, что неизвестная, но явно очень гадостная птица выразила свое отношение ко мне, и ко всем двуногим нахалам вообще, и шлепнула мне на лоб лепешку своего дерьма. Я открыл глаза и увидел прямо перед собой немигающие глаза поганого пернатого, сидящего на согнутом невиданной силы ударом люке спасательной капсулы. Шатл все таки сумел сохранить наши никчемные хрупкие жизнешки, отстрелив рубку управления подальше от места катастрофы.

Я посмотрел на птицу размером с кулак и засмеялся. Я был жив, вокруг не было врагов и я был на Конвикте. Чем не повод для хорошего настроения?

Высокого неба для душ тех несчастных, что погибли в ядерном пекле взорвавшегося крейсера!

Птица обиделась и улетела по своим птичьим делам. Мало ли на кого она еще хотела нагадить до наступления ночи. Я вспомнил, что у меня тоже были дела...

Первым делом я вытер птичье презрение и осмотрел свое драгоценное тело. Сразу бросилось в глаза, что большая часть одежды исчезла превратившись в пепел, но ожогов я на себе не обнаружил. Не было даже синяков или ссадин. Только вот на правой части груди белел свежезатянувшийся кривой шрам, которого раньше у меня не было. Это поставило меня в тупик. Я мог поклясться, что прошло не слишком много времени, чтобы открытая рана успела затянуться и все-таки доказательство обратного белело у меня на груди.

Подобные пустяки не могли отвлечь меня на долго и вскоре я отбросил мысли об этом чуде. Я обнаружил, что виновник торжества — доктор Антрэ тоже жив и, на сколько я мог судить, даже невредим. Он все еще был без сознания и я не решился сразу приводить его в чувство. Я не мог поручиться, что, очнувшись, он не выкинет еще какой-нибудь фокус. Я вынес дока вместе с его чудом сохранившейся тележкой из обломков бота и тщательно обыскал сначала старика потом обломки.

У дока обнаружилась хорошая аптечка, а в челноке три сигнальные ракеты со станками для их запуска, несколько ядерных мин, мощный коммуникатор и груда другого бесполезного для потерпевших кораблекрушения барахла.

На этот раз план дальнейших действий рождался у меня долго и продумал я его тщательно. Я не хотел больше полагаться только на удачу и не мог использовать отключившийся в процессе катастрофы дар. Он тогда был еще слишком капризным подарком, чтоб можно было на него смело расчитывать.

Определить свое местоположение оказалось самым простым делом: остатки бота приземлились почти на самом краю леса и на горизонте, на юге, хорошо было видно столб дыма горевшего крейсера. Туда у послал первую ракету. Вторую, после некоторых раздумий, нацелил на восток, третью на запад. Все три снаряда благополучно скрылись из глаз и я мог надеяться, что ПВО из не обнаружило.

Потом пришло время дока. Меньше всего мне хотелось тащить с собой через равнину не живого не мертвого человека. Я рассудил, что если он захочет идти со мной, то пусть катится сам. А нет, Бог в помощь; мир большой, дорог много. Я очень надеялся, что он выберет второй вариант...

Он открыл глаза после первой же ампулы стимулятора.

— Что произошло? — проговорил он, недоумевающе оглядываясь.

Черт меня подери, это походило на издевательство.

— Догадайся с пяти раз, — посоветовал я ему с какой только мог иронией в голосе.

— Последнее, что я помню, это как боролся с верховыми ветрами над хребтом.., — не слушая меня и энергично растирая виски, пробормотал Антрэ.

— А потом ты решил посадить нас прямо в лапы туземцев, но мы сбили их крейсер и конце концов оказались здесь, — объяснил я ему пряча за спиной ручной бластер и панель коммуникатора.

Хотя док и выглядел безмерно удивленным доверять я ему не мог и не хотел.

— И послушай еще, док. Сейчас я пойду к звездным докам. Мне нужен корабль и я его получу! Куда ты покатишь свои колеса мне не интересно, но запомни! Я послал несколько атомных зарядов в самые населенные зоны планеты, в руках у меня детонатор и стоит мне нажать на кнопочку, как пара тысяч улыбчивых туземцев отправиться на небо вслед за крейсером. Так что не советую со мной больше шутить!

Больше разговаривать со стариком я не хотел. Я боялся потерять самообладание и оторвать ему голову.

Мне предстояло пройти километров сорок и я торопился. На луне рассказывали неприятные сказки про утро и вечер на планете, но проверять, где правда, а где вымысел не входило в мои планы. Я надеялся еще до дождей получить корабль и покинуть проклятую систему солнца Марусина. И мне было все равно, следует док за мной или нет.

Он все-таки катился за мной. Правда держал хорошую дистанцию, но его силуэт постоянно маячил в отдалении.

Через пару часов я пересек хорошо накатанную дорогу. Возникло искушение дождаться какую-нибудь машину и продолжить путь на ней, но быстро подавил в себе это желание. Могло так случиться, что по этой дороге проезжали раз в сутки. Я продолжал путь пешком. Ориентир был четко виден, заблудиться я не боялся.

Когда я почувствовал, что уже достаточно устал, уселся прямо на землю и ввел себе в вену стимулятор из аптечки дока. Силы вернулись и я продолжил переставлять ноги.

Пока не уперся в низенький заборчик с надписями через каждые несколько десятков метров: «ОПАСНО. КОСМОДРОМ». До цели оставалось два шага. Белые корпуса доков уже настолько хорошо были видны, что легко читались номера на шлюзах. Я решительно перешагнул оградку.

Не пройдя и километра, увидел несущийся навстречу механизм на резиновых колесах. Я наверное даже рот открыл разглядывая эту антикварную редкость. Впрочем антикварная редкость довольно резво подкатила и остановилась метрах в ста впереди. Мне пришлось их пройти самому, чтоб поздороваться с водителем.

Им оказалась женщина средних лет, полная, с живыми добрыми глазами. Хорошенько ее рассмотрев, я отбросил мысль о нападении. Такой же как она могла бы быть моя мать в эти годы...

— Привет, сынок, — словно прочитав мои мысли произнесла она.

Я почувствовал, как в горле разворачивается ежик.

— Здравствуйте, мэм, — проглотив слюну сказал я.

— Здесь опасно ходить. Там написано. Ты не умеешь читать?

— Умею, мэм, но мне нужно туда.

Я указал рукой на доки.

— Зачем? — удивилась женщина.

— Мне нужен корабль, — честно признался я.

Она улыбнулась.

Я чуть не расплакался, как ребенок.

— Э, так тебе нужно в школу, — догадалась она. — Хочешь стать пилотом? Так школа в городе. Тебе нужно туда. Ты из Ла Косты? Фермер?

— Нет, мэм.

Мне очень не хотелось огорчать добрую женщину. Язык просто отказывался выговаривать слова, чтобы объяснить то, что я хочу.

— Так, что же ты хочешь? — снова прочитала мои мысли незнакомка.

— Мне нужен корабль, — снова тупо пояснил я.

— Ну садись, подвезу, — еще шире улыбнулась она.

Туземка не без оснований приняла меня за идиота. И мне вдруг стало очень важно разуверить ее в этом, но слова правды застряли в горле, а сердце сдавило так, что стало трудно дышать.

Я угрюмо влез в ее экипаж. Женщина ободряюще, добиваясь видимо чтоб слезы все-таки хлынули из моих глаз, мне кивнула и дернула какие-то рычаги.

Машина двинулась было с места, но потом снова остановилась.

— Смотри ка, еще один, — весело воскликнула туземка вглядываясь в том направлении от куда я пришел. — Это твой приятель?

Я вспомнил о докторе и честно ответил:

— Не знаю. Я еще не разобрался.

Получилось опять не то. Настроение, и до этого лежащее на самом дне, закрыло голову плащом. Подъехал док.

— Я с ним, — сразу заявил он, цепляя трос к корме машины. Выражение его лица тоже не блистало весельем, но на фоне моего все— таки было получше. Туземка улыбнулась и ему.

— Кстати, зачем тебе это? — спросила она прикасаясь кончиками пальцев к рукоятке бластера торчавшего из-за моего пояса.

— Это оружие, мэм. Зачем по Вашему оно нужно? — попытался ответить я.

— Кому как, — проговорила добрая женщина и машина мягко тронулась с места.

Ангары доков быстро росли в глазах и уже вскоре механизм выехал на бетонную площадку перед ними.

— Сейчас я покажу вас охране, а потом поедем смотреть корабли, — мягко сказала женщина и подъехала к шлюзу с номером один.

Мы просидели несколько минут в ожидании охраны.

— Они уже выходят, — вдруг воскликнула водитель. — Они меня услышали.

Я мог поклясться, что она не подавала никаких сигналов. Поэтому ее слова меня, мягко говоря, удивили. По моему лицу она это поняла и неожиданно для меня, сама удивилась. Но секунду спустя понимающе кивнула и ласково улыбнулась. Видно она вспомнила о том, что я идиот. Она даже и не догадывалась насколько я был с ней согласен в ту минуту.

Док что-то проговорил со своего кресла, но я не обратил на это внимания. Шлюз с характерным шипением открылся и за массивными воротами показались люди. И я понял, что день сюрпризов только в самом разгаре. Из дока вышли воины, как две капли воды похожие на тех, с кем я уже встречался на руднике. Время эмоций прошло.

Вполне профессионально они на приличном расстоянии окружили машину и только после этого один из них медленно направился к нам. Вне своего дара я чувствовал себя беспомощным ребенком в таком окружении. Уж я то знал на что они способны...

Док казался спокойным пока делегат волшебных воинов не встретился с ним взглядом. Интересно было наблюдать, как старые, блеклые глаза Антрэ вылезают от удивления. Интересно и страшно!

После доктора воин подошел ко мне. Я почувствовал, как у меня мгновенно вспотели руки державшие детонатор. И тем не менее смело заглянул в глаза воина. И сразу увидел, как дрогнули брови на его лишенном эмоций лице. Кто бы знал, какой цены стоило мне сохранить неизменным выражение лица.

Настала очередь женщины. Всего секунду они с воином смотрели в глаза друг друга. Потом ее глаза наполнились влагой, она молча вылезла из-за штурвала и встала рядом.

— За руль сядет другой, — глухо пояснил воин. — Ты получишь судно.

Я кивнул и взглянул на добрую женщину. Она беззвучно плакала.

— Зачем ты это делаешь? — услышал я сквозь слезы.

Мне стало почему-то так больно от этого простого вопроса, что даже в глазах потемнело.

— У меня нет другого выхода,мэм, — с дрожью в голосе проговорил я и поспешно отвел глаза.

За руль сел один из воинов и мы тут же тронулись с места.

— Мы дадим вам скаут, — бесцветным голосом сообщил водитель. — Для двоих этого достаточно.

Мне было все равно. Перед глазами все еще стояло лицо той доброй туземки и я лишь кивнул. Я желал только по быстрее покинуть эту планету.

Мне некогда было рассматривать корабль. Мы с доком, которого я как-то ненавязчиво простил, быстро загрузились в него. Я сел за пульт, подключил детонатор к системе связи судна, разобрался в относительно постом управлении и взлетел.

Голова была занята расчетами и образ плачущей женщины постепенно поблек. Доктор же вообще откровенно веселился. Его не смогли расстроить даже два крейсера-близнеца, которые прилепились к нам едва мы покинули атмосферу. Впрочем меня они тоже не долго занимали — они следовали за нами на безопасном расстоянии.

Настроение заметно поднялось. Я уже начал представлять себе будущую встречу с Кассандрой и с... сыном. Мы быстро удалялись от Конвикта. Все системы скаута работали просто превосходно. Максимальная скорость движения выданная мне компьютером поражала воображение.

Примерно на середине пути от Конвикта до второй и последней планеты системы, планете Д`Арт мы едва не столкнулись с каким-то планетоидом, но мозг корабля сам изменил программу и столкновения не произошло. Все сомнения на счет корабли отпали.

Величественный Д'Арт проплыл в виде бледно-розового серпа, мы выходили на вектор входа в гиперполе. Поводов для беспокойства не было. И вдруг на экранах побежали сообщения о ракетной атаке. Два крейсера так и следовали за нами и теперь вот напомнили о себе. Я обомлел.

— Ну, Рог, — заорал вдруг почему-то хриплым голосом доктор. — Взорви этих ублюдков и уходим. Иначе...

Ракеты взорвались чуть в стороне. Запищали сигналы превышения уровня радиации.

— Мы не успеем уйти! Взрывай! — не унимался Антрэ.

Я почувствовал влагу на щеках. Пальцы дрожали на кнопке и не было сил нажать на нее. Лицо женщины снова появилось передомной.

— Зачем!? Зачем они сделали это !? — истерично заорал я и всем телом навалился на непокорную руку. Сигнал ушел к планете.

Какое счастье, что я не видел, как там умирали люди.

— А-а-а-а, — словно сам умирая, завыл я.

Рассудок мой боролся из последних сил с подступающим сумасшествием. Еще миг и я стал бы либо психом либо трупом.

Но я просто потерял сознание.

Они даже и не пытались связаться с нами. Представляю, как они смеялись, когда мы выйдя из гиперполя встретили их эскадру и завиляли хвостом вызывая их на связь. Нам ответили ракеты.

Они не стали уничтожать нас сразу. Ракеты поразили энергоблок, но не взорвались. Компьютер расценил это, как предабордажное состояние и оказался прав. Фрегаты без опознавательных знаков стали медленно приближаться. Если бы нас набралось хотя бы с десяток или если бы в команде был хотя бы один сталепланетянский воин, мы могли бы только посмеяться над ними. Но это был мирный рейс по разведке маршрутов в гиперпространстве и мирный экипаж. Мы могли бы бороться и погибнуть в коридорчиках нашего кораблика. И тогда бы двигатель — чудесный двигатель Уве достался бы победителю. Существовал другой вариант и конечно же мы выбрали его.

Спасательные одноместные капсулы отстрелились едва побежали первые секунды отсчета к самоуничтожению корабля. Кем бы не были таинственные пираты, но дураками они не были точно. Увидев наши отлетающие от обреченного судна скорлупки, их фрегаты тоже поспешили удалиться на безопасное расстояние.

Чудо человеческого гения — двигатель Уве-3029 превратился в ослепительный белый шар из раскаленных газов и в одно мгновение поглотил весь корпус судна. Антимасс-блок продержался дольше, но не на много. Я почувствовал, как содрогнулся космос при разворачивании микрокусочка пространства в уничтоженном приборе.

Я остался один на один с равнодушным космосом и злыми пиратами. Компания не ахти какая и мне было грустно.

Убедившись, что им больше ничего не угрожает, пираты приблизились к месту взрыва, но ничего кроме меня не нашли и решили видно забрать хоть что-то. Меня быстро и умело втянули в утробу одного из фрегатов. Надеюсь мою команду тоже кто-нибудь подобрал и им не пришлось болтаться в космосе в полном одиночестве до самой смерти.

Никто не спешил вынимать пленника из капсулы и допрашивать. Все больше нервничая, я сидел в своей скорлупе и занимался гаданием в чистом виде о своей дальнейшей судьбе. За шесть часов это мне настолько надоело, что начал по настоящему злиться и уже готов был разорвать в клочки любого гада первым вскрывшего мой кокон.

А потом я почувствовал слабый толчок искусного приземления и понял, что теперь обо мне наверняка вспомнят. Сердце забилось чаще.

Замок щелкнул и створка капсулы упала на пол. Ни кто не предложил мне выйти и пришлось проявить инициативу.

Два десятка людей прячущих лица за темными стеклами глухих шлемов стояли по периметру причального дока, держа оружие наготове. Они совсем меня не боялись и любопытство не съедало их души. Они были совершенно спокойны, мысли их были нейтральны и никакой информации не несли.

Отворились двери, два пирата вышли в нее и остановились в ожидании. Один из остающихся жестом предложил мне следовать за ними. Мне стало немного жутковато. Четкие согласованные действия безликих людей могли внушить и настоящий ужас. Пока же я сдерживал свои эмоции.

Мы неторопливо прошагали несколько сот метров по коридору и остановились перед одной из многих ничем не примечательных дверей. Охрана повернула свои гладкие морды шлемов на меня и я понял чего от меня ждут. Я смело толкнул незапертую дверь и вошел.

Это оказался всего-навсего лифт. Не силовой, а самый обычный, с кабиной. Дверь закрылась за моей спиной и я остался наедине со всеми датчиками, сенсорами и детекторами, которые скрывались за гладкими стенами кабинки. Наконец я почувствовал, что лифт достиг своей наивысшей точки подъема, сенсорные лучи скрылись в своих норах, я дернул дверцу и обнаружил, что она не поддается.

Мне открыл ее тот чьим пленником я оказался. Это был пожилой невысокий мужчина с тонкими волевыми губами и очень тихим голосом.

— Вы нетерпеливы, молодой человек, — сообщил мне хозяин положения. Проходите, садитесь. Я отвечу на некоторые Ваши вопросы.

Я решил, что глупо в моем положении отказываться от приглашения, решительно вошел в большой скромно обставленный кабинет, выбрал кресло и сел. Страх прошел, его место заняло раздражение. Меня раздражал этот старик. Хотелось поставить его на место. Он видно не предполагал, кто я такой...

Я постарался успокоиться, делая вид, что осматриваюсь. Мне пришло в голову, что могу принести вред Конвикту, если этот старый хрыч станет использовать меня, как заложника. В моих интересах было уверить старого пирата, что я только мелкая сошка.

— Где я? — спросил я.

— Планета Астория. База моего института. Меня видите-ли зовут Антон Браун.

— Ого! — искренне воскликнул я и подумал: «Попал, как кур в ощип!»

— Чеймер. Джон... Почему вы напали на наш корабль? Насколько мне известно ИАБ не занималась раньше космическим пиратством.

— Ну почему, — слабо улыбнулся Браун. — Только об этом не известно широкой публике... Так значит об моей скромной организации известно и на Конвикте?

— Мы больше не отрезаны от мира... Да и разве не Ваши люди нас недавно навестили? Только вот почему?

— Вы знаете ответ!

Мне оставалось только кивнуть.

— Вы наверняка пилот? — поинтересовался пират.

— Да, — угрюмо согласился я.

— А что вы делали в системе Доминуса?

— Составляли карты гиперполя.

— Похвально, — совершенно серьезно заявил Браун. — Давно пора было этим заняться и другим государствам... Что ж больше Вас не задерживаю... Вам покажут помещение приготовленное для Вас.

Я встал с ощущением, что меня, как мальчишку обманули.

Возле самых дверей в лифт Браун снова обратился ко мне.

— Это правда, что Конвикт наводнен свититовыми мутантами?

Я остановился удивленный. Сфера интересов Брауна оказалась шире чем я мог представить.

— Да. Мы зовем их горками.

— Это действительно правда, как о них рассказывают... наши друзья. Они действительно такие странные существа... Я имею в виду телепатию, повышенную регенерацию тканей и тому подобное?

Точный портрет сталепланетных воинов. Я очень старался ответить убедительно.

— Это всего лишь уроды. Монстры и ничего больше.

Я вошел в лифт, лилея надежду, что убедил старика — на Конвикте не существует ничего подобного. И смог облегченно вздохнуть только, когда снова увидел черные глянцевые морды моих конвоиров.

Я торопился остаться один. Мне нужно было срочно связаться с Рендоллом и сообщить ему обо всем. В одиночку я не в силах был правильно оценить обстановку и уж тем более сбежать отсюда.

Я торопился и все же старался запомнить расположение коридоров по которым меня вели. Следил за стенами, дверьми и поворотами и перестал обращать внимание на охрану. И все же сразу заметил, что на базе происходит нечто экстраординарное. Мы стали часто останавливаться и пропускать пробегающие отряды, каждый из шести бойцов, спешащие словно по тревоге. Меня это так заинтересовало, что я попробовал добиться ответов на свои вопросы у начальника конвоя. Но единственное чего добился — это понял, что он меня слышит.

Наконец мы подошли к еще одному лифту. Я заключил, что мои апартаменты расположены на другом уровне и уже приготовился к недолгой поездке, но вдруг уловил мысль одного из вновь пробегавших мимо воинов.

Что-то необычное и крайне интересное для меня находилось за поворотом и я ощутил необычайное желание оказаться там и узнать, что это. Я не мог с этим бороться. У моей болезни снова случилось обострение. О, это страшная болезнь по имени любопытство!

Двери лифта открылись. Настало время.

— Вы отвели меня и уже возвращаетесь, — мысленно приказал я своему конвою. — Я остался в камере. Вы меня сейчас не видите.

Со времени моей первой встречи с Рендоллом мои способности значительно улучшились, но все же, в ту минуту я страшно волновался за успех своего внушения. Однако все прошло успешно. Солдаты повернулись спиной к лифту и ко мне, задержались на секунду, видимо получая новый приказ, а затем торопливо скрылись за углом. Тем самым, куда стремился попасть и я.

Мне ни чего не оставалось, как последовать за ними.

Осторожно выйдя из-за угла я сразу узнал помещение. Это был тот самый посадочный модуль базы, где я покинул свою спаскапсулу. Мне пришлось внушить свою невидимость наверное целому батальону безликих воинов для того, чтобы беспрепятственно войти в док.

Причал был пуст. Странно было осознавать, что сотня вооруженных до зубов громил трясутся от страха у двери в безлюдный зал. Я конечно сразу заметил горящую над шлюзом надпись, но по началу не понял ее смысла и уж ничего страшного в ней и вовсе не было. Что такое Ли Радж?

И тут Великая Вселенная вздрогнула, как при взрыве антимасс-блока и из пустоты возник человек.

Это была женщина с ребенком на руках. Появись она четыре с половиной тысячи лет назад на Земле где-нибудь в районе Мертвого моря подобным же образом и пожалуйста вам — получите новую религию. Тем более появись она с таким вот лицом...

Она была бледна словно годами не видела солнце, ее глаза горели почти безумным огнем, одежда ее развевалась на неведомо откуда взявшемся в кондиционированной базе ветре. Волос на ее голове почти не было видно. Их так неуловимо быстро теребил тот же волшебный ветер, что они почти сливались в сияющую под лучами прожекторов корону.

И она держала окровавленными руками в испачканных кровью пеленках ребенка. Богиня!

— Аллилуйя, — проговорил я потрясенный до глубины души.

Если бы она сделала хоть один шаг в мою сторону, я пожалуй испачкал бы штаны и убежал трястись от ужаса вместе с армией пиратов.

— Что? — совершенно человеческим голосом произнесла она. — Ты кто?

Ветер во Вселенной откуда она только что прибыла постепенно утих и ее божественная корона стала просто волосами.

— Я с Конвикта. Пленный.

— Что ты делаешь в доке? — тревожно спросила богиня и взглянула на двери за которыми ее поджидали.

— Пришел посмотреть на тебя, — честно признался я.

— А где твоя охрана, если ты пленный?

— Я сказал им, что меня нет... Не видно... Ну не знаю как объяснить... А ты? Кто ты?

Богиня видимо была так занята своими мыслями, что пропустила мимо ушей и мое объяснение и мой вопрос. Мне пришлось повторить его.

— Кассандра Ли Радж. Они хотят убить меня и моего ребенка... Мне нужно срочно покинуть базу.

— После того, как я видел твое появление, нет сомнений, что тебе это удастся.

— Это единственный док. Через минуту поле Омена убьет нас. Как твое имя, приятель?

— Джо Чеймер.

— Думай о хорошем, Джо Чеймер. Сейчас мы умрем.

Конечно мне не понравились ее мрачные мысли и я привычно скользнул к ней в мозг, чтоб поправить отношение к жизни. И немедленно получил самый яростный отпор. Я взглянул на нее еще раз и по выражению лица молодой матери понял, что она даже не заметила моей агрессии.

Между тем цифры обозначающие время на угрожающей надписи неумолимо уменьшались. Нужно было срочно спасать свое ненаглядное тельце и по возможности тела богини с ребенком.

— Разве мы не можем спрятаться на планете? — поинтересовался я.

— Когда кончится кислород в баллонах мы умрем мучительной смертью. Здесь это будет мгновенно, — спокойно пояснила мне Кассандра.

— Но там же кислородная атмосфера! — удивился я. Во всяком случае, приборы моей капсулы показали именно это.

— Азотно-метановая, — терпеливо поправила меня она.

— Так пойдем и вдохнем этого метана.

Я разозлился. Я явственно видел поверхность планеты из окна в кабинете Брауна и это был кислородный мир. Или в кабинете старика не окно, а видео-проектор. Хотелось надеяться на лучшее.

— Это хорошая идея, — отрешенно заметила Кассандра. — Смерть наступит быстро... И не по их воле. Идем.

— Тьфу, дура, — вырвалось у меня, но женщина уже шла к створкам шлюза.

Еще раз ругнувшись я заторопился за ней.

— Внутри давление больше, — пояснила Кассандра набирая цифры кода на аварийном пульте. — Приготовься, сейчас нас вынесет наружу.

С траурной медлительностью позади нас закрылись створки ворот ведущих из дока в базу. На табло над шлюзом убегали последние секунды. Я улыбнулся глядя на нежно шепчущую что-то своему малышу богиню и ворота шлюза открылись.

Теплый ветер ударил мне в лицо.