Стертый

Глава 33

Я была без сознания несколько дней. Иногда приходила в себя и слышала шепот сестер и некоторых докторов. Они говорили, что я бедная девочка, что у меня шок и инфекция.

Может, мое тело показывало таким образом, что нуждается в отдыхе? Не только потому, что меня подстрелили, но и потому что я прошла через слишком многое за слишком короткий промежуток времени.

Когда я, наконец, открыла глаза и почувствовала себя достаточно хорошо, чтобы разговаривать, Сэм был возле меня.

— Хей, — сказал он, а за его плечом разливался дневной свет.

— Занавески, — пробормотала я. В горле пересохло.

Он встал и закрыл шторы, погрузив комнату в полутьму.

— Так лучше?

Я медленно открыла глаза.

— Намного.

Видеть Сэма рядом с собой было достаточно для того, чтобы на моем лице появилась улыбка.

— Что случилось? — спросила я. — Как моя рана?

— Сначала попей.

Он протянул мне бутылку воды. Я начала возражать, но он покачал головой, и я уступила.

Я жадно выпила воду. Полагаю, я хотела пить больше, чем думала.

С помощью Сэма мне удалось занять вертикальное положение.

Когда он сел на стул возле моей кровати, я внимательно оглядела его. Под его глазами залегли тени, веки опухли. Лицо покрывала щетина, закрывая некоторые еще незажившие порезы. Волосы на макушке стояли дыбом, как будто он сегодня не принимал душ. А может быть и вчера тоже. Длинная царапина пересекала шею, исчезая под воротником темно-синей рубашки.

— Как ты? — спросила я.

Он вздохнул.

— Как я? Это не меня подстрелили.

Я посмотрела на свои ноги и пошевелила пальцами под одеялом. Кажется, все находится в работоспособном состоянии. Слава Богу.

— Как долго я была без сознания?

— Пять дней.

— Пять дней? — воскликнула я.

— У тебя была второстепенная инфекция. Доктора позаботились об этом. Сейчас с тобой все хорошо.

Я откинула голову назад на гору подушек.

— А как Ник и Кас?

— Они в полном порядке. Пошли перекусить.

— А папа?

Сэм промолчал. На его лице появилось то прежнее, сдержанное выражение, которое я так хорошо знала.

— Сэм.

Он перевел взгляд на пол, сложил руки вместе.

— Они стерли его воспоминания прежде, чем мы успели добраться до него.

Расплакаться после пятидневной комы наверное не лучший способ начать процесс выздоровления. Бока ужасно болели, и от плача мне станет лишь хуже. Поэтому я кусала губу до тех пор, пока не исчезло чувство скорби.

Папа, — подумала я. — Прости меня.

— Где он? — наконец, спросила я.

— В безопасном месте.

— Где он, Сэм?

— В пансионе для пожилых людей. Он кажется счастливым.

— Вы отправили его туда?

Сэм выпрямился, смотря на меня грустным, опечаленным взглядом. Прежде чем ответить, он глубоко вздохнул.

— У него рак легких, Анна.

— Что!? Но…

— Он проговорился во время нашего разговора по телефону, когда мы изучали исходный код программы.

Я видела, что папа выглядит нездорово, но не подозревала, что все так плохо.

— О нем позаботятся, — продолжил Сэм. — Он откладывал деньги до выхода на пенсию, счета застрахованы. Он в хорошем месте.

Я кивнула.

— Я должна увидеть его.

— Ты увидишь. Скоро. Сейчас тебе нужен отдых. Господи, Анна, передохни. Все будет хорошо.

Повисло молчание. Позади меня работала медицинская аппаратура.

— Спасибо, — сказала я. — За заботу о папе.

Сэм пожал плечами.

— Он заботился о нас на ферме.

Упоминание о лаборатории навело меня на еще одну мысль. Я хотела задать один вопрос, но боялась признаться Сэму, что меня волнует ответ.

Он встретился со мной взглядом, и на его лице на секунду отразилось беспокойство.

— Трев? — спокойно спросил он.

— Что с ним случилось?

В коридоре закричал ребенок, заставив нас с Сэмом прерваться. Когда снова стало тихо, он ответил:

— Он помог нам сбежать, а потом спланировал твое спасение. Он помог тебя спасти, но с того дня я его больше не видел. Полагаю, с ним все в порядке.

— Это Трев был на крыше с винтовкой, да? Это он стрелял по шинам.

— Да.

— Вы хоть были с ним любезны?

— А ты как думаешь? — улыбнулся Сэм.

— Я думаю, что Ник был придурком, Кас давил на него, а ты объявил бойкот.

Сэм промолчал.

— Да или нет?

Дверь в мою палату открылась. Я подумала, что пришла медсестра для осмотра, однако это оказались Кас с Ником. Я была рада их видеть. И не готова была к вопросам медперсонала. Или к тому, чтобы в меня тыкали иголками.

— Как давно она очнулась? — спросил Ник, вечно хмурое выражение на его лице стало еще более хмурым. — Почему ты нас не позвал?

— Она только что очнулась, — ответил Сэм.

— Только что, — подтвердила я.

Кас подошел к моей постели.

— Любовь моя, я так рад, что ты пришла в себя. — И поднес свои губы к моим, бережно обхватив ладонями мою голову.

— Кас! — оттолкнула я его.

Сэм потянулся через меня и шлепнул его по голове.

— Хватит идиотничать.

Кас нахмурился.

— Ты не помнишь? Она сказала, что не любит тебя. Она поняла, что любит меня.

Я закатила глаза.

— Хорошая попытка.

Он усмехнулся и сел на подоконник. В руках у него был открытый пакет с чипсами.

— Нельзя винить парня.

Я не смогла сдержать улыбку, растянувшуюся на моем лице.

— Иногда ты бываешь таким раздражающим.

— Раздражающе очаровательным, — поправил меня он.

Снова посмотрев на Сэма, я уловила безмолвный разговор, происходящий между ним и Ником. Наконец, Сэм прервал зрительный контакт с Ником и посмотрел на меня.

— Мы с Касом пойдем прогуляемся. С тобой все будет в порядке?

Я кивнула, разглядывая Ника.

— Конечно.

— С каких это пор мы ходим на прогулки вместе? — спросил Кас.

Сэм проигнорировал вопрос и подтолкнул его к двери. Когда они ушли, Ник подошел и опустился на освобожденный Сэмом стул.

— Привет, — сказала я.

Ник сложил руки вместе и захрустел костяшками пальцев.

— Я вспомнил, — сказал он тихим, хриплым голосом. — Вспомнил все.

Я села прямее.

— Все? Как давно? Я имею в виду….

Он еще раз щелкнул суставами пальцев.

— Достаточно давно. — Он вздохнул, пробежав рукой по волосам. Непослушные темные завитки тут же упали на место.

— Я помню, что первый раз, когда увидел тебя, на твоем лице были синяки. Ты была всего лишь ребенком. И ты плакала, и не смотрела на меня. Ты не смотрела ни на кого из нас.

Ник покачал головой.

— Он уже почти сломал тебя.

— Ник, — начала я, но он прервал меня до того, как я закончила.

— Стереть тебе память была моя идея. Еще до фермерского дома. Я сказал Дэни, что она должна позволить вашему дяде сделать это, заставить тебя забыть все дерьмо, которое сделал с тобой твой отец, потому что сам хотел забыть каждый день своей жизни и то, что сотворил со мной мой собственный отец.

Я ничего не говорила, потому что не знала, что сказать. Мне так часто стирали память в столь раннем возрасте, что неудивительно, что в ночь убийства своих родителей я была настолько сбита с толку. Но ничего из этого не произошло бы, если бы не Уилл и Подразделение, созданное им.

Его я винила больше всех.

— Я помню, что пообещал тебе в тот день, — продолжил Ник. — Я сказал, что буду присматривать за тобой.

— Ты не должен…

Он поднял руку.

— Успокойся. Я не собираюсь изливать душу. Я просто хочу сказать: мне жаль, что я был таким засранцем в фермерском доме.

Я откинула одеяло и, сев, руками обхватила его за шею. Он застыл, прижав руки к туловищу и не шевелясь, но потом расслабился, поднял руки и легонько меня обнял.

— Теперь ложись обратно, — велел он. — Господи, тебя только что подстрелили.

Он помог мне улечься. Улыбаясь, я снова положила голову на подушки и закрыла глаза.

Я представила коробку с бумажными журавликами под кроватью в последнем доме, который нам пришлось оставить после того, как мы увидели Райли на видеозаписи службы безопасности в продуктовом магазине.

Я забыла взять их. Сейчас, когда Подразделение разрушено, я спрашивала себя: безопасно ли вернуться в том дом? Я бы повесила журавликов на потолке в своей следующей комнате и любовалась бы тем, как они танцуют по ночам.