Старый недруг

Глава 16. Возвращение домой

Дул теплый ветер. Море вокруг было на удивление спокойным. "Дракар" Роалда в одиночестве шел под парусом вдоль скалистых берегов. Остальные суда покинули своего ярла, направившись к родным берегам. Павел, устроившись на палубе, неторопливо пережевывал походный паек, с наслаждением вдыхая соленый воздух. Чувствуя приближение дома, команда затянула какую-то песню.

Ближе к вечеру, когда лучи северного солнца с трудом пробились сквозь белую дымку, впереди показался разрыв в гряде серых скал. Словно руки былинного великана, два утеса охватывали большую бухту, с расположившимся на берегу поселением. Раздались команды. Тут же воины спустили парус. Дружно ударили весла. Вспенивая острым резным носом прибрежные волны, "дракар" устремился к причалу. Влажный борт коснулся помоста, покоящегося на мощных деревянных сваях. Один из воинов спрыгнул на причал. Схватив на лету кинутый с борта конец, он примотал канат к столбу. Его товарищи сняли разборный борт. На полированные доски пристани с грохотом опустились сходни.

Люди, еще издалека заметив входящие в бухту судно, побросав свои дела, бросились к причалам, встречать возвращающихся из похода соплеменников. В основном на берегу толпились женщины, да с визгом бегали дети.

Немногочисленные мужчины, оставшиеся в селении, а также прибывшие от соседей для его защиты и ремонта, лишь мельком взглянув на приближающееся судно, продолжили свои дела. Небольшая группа с топорами и другим инструментом, прошла в сторону разрушенных во время недавнего нападения причалов. В центре поселение кипела работа по восстановлению сгоревших домов. Вдоль пристаней выстроились вооруженные викинги.

У Павла разбегались глаза от количества встречающих. Но он пытался высмотреть лишь одну фигуру. Его сердце учащенно забилось, когда он увидел в первых рядах сестру ярла. Девушка с первого взгляда запала ему в душу. Да и она сама была к нему, по всей видимости, не равнодушна.

Толпа встречающих почтительно расступилась, пропуская вперед Лагрету. Увидев, как по сходням спустился Роалд, она прошла ему навстречу, обняла, прижавшись к могучей груди мужа. Было видно, как вздрагивают ее плечи.

Роалд мягко отстранил супругу. Взглянул в залитые слезами глаза. Крепко поцеловал ее в губы. После этого он расправил плечи, прижал кулак к сердцу и поклонился всему встречающему люду.

– Я принес вам хорошие вести! – обратился ярл, к своему народу, – радуйтесь! Нет больше у нас врагов! Клан Рыжего Пса, присягнул мне в верности!

Над портом разнесся оглушительный рев толпы.

Это известие стало настоящим праздником. Женщины одновременно плакали и смеялись. Воины потрясали оружием. С визгом носилась по берегу ребятня. Радости людей не было предела.

– Самого Эрика, – продолжил Роалд, когда шум немного поутих, – я привес на ваш суд! К конунгу и во все кланы уже отправлены гонцы. Завтра все соберутся на тинг!

Оглушительная тишина вдруг повисла над поселением. Было слышно лишь, как разбиваются о берег волны, да кричат проносящиеся по небу чайки. Взгляды всех собравшихся устремились в сторону угрюмо шагающего в окружении воинов, рыжеволосого великана. Толпа невольно расступилась перед вооруженной охраной. Но как только пленник поравнялся с собравшимися людьми, толпа вновь пришла в движение. В его сторону потянулись десятки рук. Женщины пытались ухватить его за волосы или одежду. Из толпы полетели камни. Некоторые из них попали в цель. Из рассеченной брови и разбитых губ потекла кровь.

Охрана среагировала молниеносно. Пока одни оттесняли жаждущих крови людей, другие, прикрыв пленника щитами, отступили к одному из складов, втолкнули его внутрь, тут же заперев дверь.

– Хватит! – в ярости закричал Роалд, привлекая внимание к себе. Толпа колыхнулась, разворачиваясь в сторону ярла, – его участь решит тинг! И я обещаю, что Эрик Рыжий понесет заслуженное наказание! А сейчас, да будет пир в честь великой победы!

Обняв за плечи жену, Роалд пошел в сторону своего дома.

Подождав пока основная масса вернувшихся и встречающих схлынет, Павел направился в сторону берега. Дорогу ему преградила хрупкая фигура. Мэгрит. С лукавой улыбкой она смотрела в лицо Смирнова. Девушка взяла его за руку и потянула его за собой.

– Идем, – сказала она, – я провожу тебя к месту пира.

Порт, стремительно опустел. Только что здесь было многолюдно, кипела работа, и вот уже не осталось ни кого. Только несколько воинов прогуливались вдоль берега, наблюдатель застыл на сторожевой башне, устремив взгляд в море.

Вслед за Мэгрит, Павел проследовал к расположенному в самом центре поселка зданию, отличающемуся от остальных своими размерами. Казалось, что все жители без труда поместятся тут.

Смирнов переступил порог.

Помещение освещалось факелами и множеством свеч. В центре дома стоял длинный стол, на котором были расставлены огромные блюда с кусками разделанной баранины, козлятины, запеченная птица, сыр, различные виды рыбы, овощи, зелень, какая-то похлебка, в которой плавали куски мяса. С краев, по всей длине Павел увидел расставленные миски, чаши и кубки. Большие чаны с пивом, элем и медовухой располагались в углах зала. У южной стороны помещения в огромном деревянном кресле, с резной спинкой и подлокотниками, сидел сам Роалд. Рядом с ним, по левую руку, расположилась Лагрета. Павел в нерешительности остановился. Ему показалось, что все места уже заняты. Ближе к ярлу сидели мужи, которые были у него в наибольшем почете.

Не зная, что делать Смирнов переступал с ноги на ногу. В этот момент он почувствовал, как его руку сжала маленькая женская ладонь. Павел скосил взгляд. Рядом с ним стояла Мэгрит. Она ободряюще улыбнулась и пошла, вперед увлекая его за собой. Подведя спутника к столу, девушка усадила его по правую руку от своего брата, сама же заняла место рядом с ним.

В зале появились служанки с огромными ковшами в руках. Ими они стали зачерпывать из чанов напитки. После чего проходили вдоль стола, разливая их в чаши всех желающих, наподобие Валькирий в Вальхалле.

– Эй, друзья! – Роалд поднялся со своего места, держа в руках огромный рог, который на первый взгляд вмещал не меньше двух литров, – я поднимаю этот кубок за моего гостя! Дважды он оказал мне неоценимые услуги! В первый раз спас мою семью и многих из вас. Во второй раз, он спас мою собственную жизнь уже в бою! Верны ли мои слова?!

– Верны! – вскочил со своего места один из воинов, – я сам видел, как он расправился с Ульвом, хёвингом Рыжего Пса, затем подхватил щит и закрыл собой нашего ярла!

– Так вот, – кивнул Роалд, – Он пришел к нам за помощью! Посему перед всеми вами и лицом праотца нашего Одина и его могучего сына Тора, покровителя воинов, клянусь, вернуть княжичу Новгородский престол! Слава нашему гостю Федору! Князю Великого града!

– Слава! Слава! – единым хором поддержали правителя десятки голосов. Вверх взметнулись наполненные кубки и чаши.

Роалд поднес рог к губам и сделал несколько больших глотков. После этого он передал его почетному гостю. Павел взял рог, мельком глянув внутрь. Там еще оставалась примерно половина. Смирнов поглубже вздохнул, и стал пить. Вино оказалось приятным на вкус и пахло вереском. Без труда Смирнов опустошил рог до дна. Перевернув его, он стряхнул на пол последние капли.

– Слава! – вновь раздался единодушный крик.

Павел сел на свое место, чувствуя, как голова слегка закружилась. Вино было очень коварным.

– Молодец! – хлопнул по плечу гостя Роалд, – от чего тот покачнулся.

Пир продолжался. Эль, пиво и мед, лились рекой. Будучи уже основательно пьян, после очередного выпитого кубка за свое здоровье, Смирнов чуть не свалился с лавки. Его подхватили, бережно усадив на место. В руку вложили новую наполненную до краев чашу. Осоловевшим взглядом, Павел огляделся по сторонам, и хотел было поставить кружку на стол, но его руку задержала чья-то ладонь.

– Нельзя ставить поднятую чашу, – с лукавой улыбкой предупредила Мэгрит, – это оскорбление тостующего…

Павел повернулся в сторону огромного верзилы, недавно произнесшего речь. Тот сделал страшное лицо. Смирнов опустил взгляд на чашу, вздохнул и через силу выпил. В этот момент гости вскочили со своих мест. Размахивая наполненными до краев кружками в такт, они запели:

Перед глазами Павла все поплыло. Он уже не различал лиц, но слышал гремевшие вокруг голоса.

Голоса стали отдаляться.

Лихая песня продолжалась, но Павел уже ничего не слышал. Мир вокруг окончательно расплылся. Он закачался, и, уткнувшись лицом в свою тарелку, захрапел…