Через два дня, когда Игорь возвращался с работы домой — он увидел сидящего у подъезда на лавочке Рината Замалиева. Блатные научили его — ничего не пропускай, бей первым. Потому он подошёл и грубо спросил
— Чо надо?
— Присядь.
— Пешком постою.
Замалиев поднялся
— Слушай, пошли посидим. Угощаю…
В те благословенные — а может и проклятые это кому как — времена, ресторан, как и любое заведение общественного питания не было местом, куда люди заходят поесть. Советский человек в ресторанах не питался, если что перекусит в буфете и бегом, а так в ресторанах паслась определённая публика.
Для начала — тебя в ресторан не пустят. На входе швейцар, это либо бывший мент, либо рукопашник из крышующей группировки. В некоторые места пускали за деньги, а в некоторые — если ты из себя что-то представлял.
Дальше вопрос, куда тебя посадят и рядом с кем. Там ведь многие ходили в ресторан для того чтобы крутость свою показать. Какой ресторан без драки? Не так посмотрел, не то слово сказал — и готово. Пьяные выходки отдельных личностей — наутро обсуждал весь город.
Ну и в Казани было правило — в ресторан имеют право заходить только старшие возраста. Если кто из мелочи — не миновать репрессий.
На трамвае — они доехали до вокзала, чуть дальше была новая гостиница Волга и на первом этаже ресторан. Стены были оформлены в народном якутском стиле наскальной живописи, Замалиева пустили без вопросов. Игорь прошёл с ним. И посадили их хорошо, не на проходе…
— Бывал здесь?
— Чо мне тут делать.
— Ну, да…
Подошёл официант. Замалиев ни капли, не смущаясь, сделал заказ, несмотря на то, что официант был вдвое старше
— Щас принесут. Короче, Игорян, разговор к тебе есть…
…
— Ты прости этих дундуков в транспорте, они вести себя не умеют. Пятница настанет — они в своей конторе фанеру[18] получат за то, что в блудняки влезли. Речь о другом.
…
— Ты вроде правильный пионер был, а тут глянь — пасёшься с ворами. Я чуть пончиком не подавился, когда узнал
— Я с ворами не пасусь
— Ну ты же на рынке работаешь
— Работа как работа
— Да не скажи.
Принесли заказанное
— Так вот, Игорян. Ты мне скажи, ты на рынок ради чего пошёл? Только честно.
— А тебе зачем знать.
— Вопросом на вопрос… ладно. Ты может, думаешь, что на рынке реальные филки поднять можно, так что ли?
— Ну, допустим?
— Нет. Не так. Реальные бабки даёт только одно — власть!
Игорь скривился
— Какая, над малолетками? Это ты с них по рублю собираешь?
Замалиев с постным видом покачал головой
— Рубль. Ты серьёзно думаешь, что кому-то их рубль нужен? Они должны приносить рубль, потому что тем самым они подтверждают свою верность конторе. Но это так, на мелкие нужды. Настоящие бабки в других местах водятся. И конторы для другого существуют
— Это для чего?
Иногда прямой путь — самый простой. Но Замалиев только головой покачал
— Ты пока не в теме. Но знай — над нами есть старшие. У старших есть планы. Большие планы. Это тебе не БКД — за что вы там машетесь? За справедливость? А справедливость тебя прокормит?
— Так что же, без справедливости жить?
— Справедливость она каждому своя. А эти ваши уголовники на рынке — они за что? За лишнюю сотню — другую рискуют, здоровье в тюрьме оставляют. Уголовники, они и есть уголовники. Дальше колючки не смотрят.
— Говоришь много. Зачем позвал?
— Я тебе предлагаю вместе кушать. Ты на рынке устроился? Хорошо, смотри, сколько там выторг с точек, какой там оборот. Это пригодится.
Игорь выругался
— Да меня рубщики замесят, если узнают.
— Ни черта они не узнают. Если ты им не скажешь.
Игорь помолчал, будто обдумывая. Потом сказал
— Не. Не катит.
— Почему?
— Я с рынка в день двадцать тридцать рублей имею, сильно не напрягаясь. А ты мне что предлагаешь? Старшие — какие твои старшие, кто их видел? Пока я видел только малолеток, которые в штаны сдачу сделали, как только взрослые дяди их за шкирку взяли. И больше ничего. Где они были, старшие? Как помогли?
Замалиев прищурился
— Думаешь, старших нет? Ошибаешься, есть они. Для примера — говори, что хочешь.
— А что?
— Что угодно. Джинсы хочешь?
— Джинсы я и так куплю без напряга.
— Тогда говори.
Игорь задумался
— Ну, вот я трояк по английскому схватил, исправлять не хочу. Могут твои старшие мне помочь?
Замалиев кивнул
— Запросто!