София, Анна, Мара...

1.

Как вы думаете, что была за жизнь у ребёнка, который родился «на гОре»? Ведь дети обычно приносят в дом радость и счастье. Но в случае с Анной всё по-другому – она принесла в дом беду.

Почему я прервал свою нить событий и пытаюсь рассказать о жизни Аннушки, вы вскоре поймёте сами. Я уже говорил, что в небесных сферах всё предопределено заранее, все декорации нарисованы, а роли написаны и розданы. Так что нам, как послушным марионеткам кукольного театра, остаётся лишь отыграть свой выход на сцене под названием жизнь. Итак, об Анне.

«Дрянь, убийца, мерзавка». Каким может вырасти дитя, изо дня в день, слыша такие слова от своего родного отца? И это ещё цветочки! Когда тот прикладывался к бутылке, лучше было не попадаться ему на глаза. Маленькая Анна всё время пряталась в крохотном чуланчике их огромной неухоженной квартиры. Отец, как большой злобный медведь, громко топал по комнатам. И когда его шаги приближались, маленькое сердечко Анны колотилось так, что она боялась, что и он услышит этот стук, откроет дверь её убежища и вытащит за ухо или волосы. Побои были неотъемлемой частью её детства. Отец ненавидел дочь с такой силой, что, возможно, со временем могло бы случиться несчастье.

***

Они были необыкновенной парой – её отец и мама. Безумно красивые, богатые, успешные. Но за всё надо платить. Что-то Бог даёт, а что-то отбирает. Вот и у родителей Анны было всё – достаток, красота, счастье, успех. Но не хватало главного – детей. Отцу, по большому счёту, было на это наплевать. Ему нравилось чувствовать себя свободным, заниматься собой, карьерой. Он купался в обожании красавицы-жены. Зачем нужны эти вечно пищащие и пачкающие пелёнки существа? Но мать Анны с такой страстью и одержимостью хотела ребёнка! Она мечтала только об этом, готовая пожертвовать карьерой, деньгами, фигурой. Всем, чего только Господь не попросит, лишь бы родился свой, родной и от этого самый чудесный ребёнок на свете.

Чувствуя её неистовое желание, отец тоже поддался горячему стремлению жены. И началось. Врачи, клиники, лекарства – всё напрасно. Ясновидящие, экстрасенсы, маги – бесполезно. Каким только святым она не поклонялась, какие только храмы не посещала. Ничего не помогло. Ну не давал им Бог ребёнка! Но неожиданно случилось чудо.

Анна совершенно случайно услышала обрывок разговора пьяного отца с не менее пьяным приятелем. Хорошо, что вовремя успела залезть под стол, но правда потом пришлось сидеть там, дрожа, пока они не ушли на поиски не хватившей, как всегда, выпивки. Смутно Анюта поняла, что забеременела мама после того, как съездила к себе на родину, в глухую деревушку на Псковщине. Отец громко и злобно ругал какую-то старую ведьму и чертовку. Но от страха и удушливого запаха мужских носок Анна плохо запомнила разговор. Девочка мысленно умоляла, чтобы они не обнаружили её под столом.

Итак, я продолжаю. Как бы то ни было, молитвы были услышаны, и счастливая чета ждала ребёнка. Все знакомые, коих было огромное число, радовались приближавшемуся событию. Мать Анны похорошела ещё больше. Незнакомые люди на улице оборачивались ей вслед. Шла не просто женщина, а женщина – счастье! А потом мама умерла. Умерла во время родов. А Анна – нет. Вот этого и не мог простить ей родной отец. Поэтому он так ненавидел девочку, изо дня в день вымещая на ней своё отчаянье, злобу и безысходность.

Малышкой она часами орала в кровати, мокрая и голодная. Кормил и переодевал её он с такой брезгливостью и пренебрежением, словно она была заражена вирусом. Еда всегда была невкусная, одежда старая и грязная. Когда она немного подросла, отец определил её в ясли - сад, куда отводил по понедельникам, грубо таща за руку по улицам. А забирал по пятницам, в хорошем уже подпитии, так же цепко и больно схватив за руку. И вот как раз в пятницу надо было как-нибудь исхитриться освободить руку, убежать и спрятаться. Потому что на людях он не бил дочь, а вот дома её ждал настоящий ад.

В садике Анна была одета хуже всех. Она никогда не приносила с собой игрушки, у неё их просто не было. Дома, прячась в чуланчике, она играла с деревянной ложкой, которую заворачивала в рваный отцовский носовой платок. Она смотрела, как другие родители приходят за своими детьми, как все радуются и любят друг друга. За что с ней так? В чём она виновата? Анна, забитая и запуганная, большей частью молчала, тихо сидя в углу с какой-нибудь игрушкой, и наблюдала, как смеются и общаются другие дети. К концу недели она немного оживлялась, и слабая улыбка расцветала на её милом личике. Но наступала пятница, и домашний тиран безжалостно стирал эту лёгкую улыбку ластиком тяжелой пятерни. Вот так Анна жила до школы.