Собиратель душ

Глава 11. Интерлюдия 2

Ника обожала Виктора. Она была без ума от его голубых выразительных глаз, белозубой улыбки и мужественного подбородка. От его крепких рук и широких плеч. От татуировки над сердцем: волк на фоне гор и восходящего солнца с буквами группы крови и знаком резус фактора был прост, красив, лаконичен и информативен. Как и сам любимый.

Первый раз она что-то заподозрила, когда на их свадьбе со стороны мужа присутствовало всего семь человек: мать, отец, три невестки и один двоюродный брат. Невестки смотрели на нее жалостливыми щенячьими глазами. Мужчины же были полны радости, словно Виктор вступал в какой-то тайный клуб.

Но тогда Ника была счастлива и не обращала на невесток внимания. Она была готова быть с Виктором без всяких условий — ей вполне хватало того, что он просто рядом. Такой надежный и сильный. То, что он, позвал ее замуж всего через пару месяцев после знакомства, рвало все шаблоны современного мира, где принято выходить замуж под сорок, а до это жить вместе хотя бы пару лет.

Глядя на подтянутого отца мужа, в пятьдесят пять сохранившего и физическую мощь, и прямую спину, и здоровье, Ника думала о том, что вытащила счастливый билет в жизни. Тем более, что в дополнение к квартире мужа, его семья подарила им еще одну — для будущего внука.

Это была воплощенная в жизнь сказка. Да, немного напрягала работа, Виктор был спасателем, и частенько уезжал в командировки, пропадая и на неделю, и на две. Бывало, показывал свежие ссадины и даже шрамы — профессия была не самой безопасной. Нику всегда удивляло и восхищало: несмотря на опасную работу и физическую силу, муж всегда был вежлив с окружающими, неконфликтен и предупредителен. Впрочем, одного его вида хватало, чтобы остановить большую часть конфликтов в зародыше: сто девяносто сантиметров роста и девяносто пять килограмм стальных мышц и крепких костей.

Иногда, глядя в зеркало после вечернего душа, Ника задавала себе вопрос: почему муж выбрал именно ее, обычную девицу, каких полно, куда ни глянь. Невысокая(если не сказать маленькая) шатенка с полными губами и бледно-серыми глазами, смотрящая из зеркала, не знала ответа на этот вопрос. Более того, в эти моменты она больше думала о том, какую позу на этот раз они попробуют в постели.

Первым у них появился мальчик.

— Неудивительно, — сказал новоиспеченный дед. — Девок у нас еще не рожали! — и подарил Нике новенький «вольво».

Виктор стал чаще бывать дома вечерами, помогая с сыном, командировки его стали более короткими. Иногда он приходил домой расстроенным: бригада уезжала без него. Случались и скандалы: при всей своей идеальности, муж начал частенько приходить домой с запахом перегара. Впрочем, кроме запаха, его ничего не выдавало: вел себя как обычно, даже чуть тише. Бывало, даже не замечал Никины скандалы. Придет такой, что за квартал спиртом разит, сядет за стол, нальет черного кофе, выжмет в стакан половину лимона, бухнет пять ложек сахара, и слушает ее отповедь с осунувшимся, виноватым лицом. Как Ника выдохнется — обнимет, и молча идет спать.

Когда малышу исполнился год, Виктор вернулся к длительным командировкам, и практически перестал выпивать на работе. И хвастаться успехами.

Все чаще он возвращался из все удлиняющихся командировок уставший и хмурый. Оттаивал только после того, как Ника проводила ревизию шрамов и ушибов.

Сашка рос крепким и шкодливым мальчишкой, а через год Ника забеременела еще раз.

Когда забирали из роддома Настю, дед, вердикта которого Ника боялась, как огня, взял малышку на руки, и радостно улыбнулся:

— Наконец-то девка! Думал, уже косички и не позаплетаю!

На этот раз Виктор продолжал ездить в командировки. Впрочем, недостатка в помощниках не было: и деды, и бабки с обоих сторон могли приезжать чуть ли не каждый день, благо жили чуть ли не через дорогу.

А потом раздался звонок.

— Здравствуйте, Вероника Павловна, это Алексей, друг Виктора. Он дома?

Ника глянула на мужа и улыбнулась:

— Да. А почему вы не позвонили ему? Передать трубку? — Не надо. Зачем звонить ему, если есть ты, дорогая, — сказал Алексей.

Улыбка начала сползать с Никиного лица, а еще через секунду на улице раздался оглушительный хлопок, и в окно влетел огненный смерч. Он ударился в стену зала, напротив окна, и расцвел взрывом, поглотившем мужа и детей, играющих в зале, а потом и саму Нику.