Соавторство

Глава 9. Чаевые

Чаевые? За такой поганый кофе это она должна ему приплатить. И за то, что он вообще сюда пришёл. Хоть официантка и не была виновата, Арво Саар сконцентрировал своё раздражение на ней. Он сидел в недавно открывшейся кофейне на улице Кунгла и злился на весь мир. Стоило бы распять это дрянное заведение в статье, подумал он, но потом вздохнул. Гастрономические обзоры его не интересовали. Хотя если дело пойдёт и дальше так же вяло, придётся опуститься и до гастрономии. А то и до чего похуже.

«Саар» был его личным островком дерзкой правды среди всего остального интернетного барахла. Блог, превратившийся почти в журнал, почти в официальное интернет-издание. Даже в шапке сайта Арво написал «Журнал». Его детище. Когда ему посчастливилось наткнуться на Аннику Хольм, он не смог упустить такую возможность, хотя и испытал поначалу шок от обнаружения трупа, а потом был промурыжен полицией. «Саар» оживился обнаруженной им несчастной Анникой и душещипательным рассказом об этой трагической находке. На сайт журнала резко повалили посетители, Арво был вне себя от радости. Он с удовольствием смаковал допустимые подробности и строил допустимые версии вместе с читателями. Но время шло, убийцу (вероятно, какого-нибудь наркоторговца, свидетелем тёмных делишек которого и стала Анника) всё не находили, интерес к делу Хольм угасал. Саар не мог позволить этому случиться. Не мог просто смотреть, как костерок, хоть и небольшой, но всё-таки костерок, который он сам раздул из тлеющих угольков, удачно обнаружив тело Анники, безвозвратно угасал. Он просто не мог выпустить из рук то, что вселяло ему веру в будущее «Саара». Арво, за неимением подробностей и подозреваемых, переключился на весьма скользкую тему – на полицию. И её бездействие. Бессилие. Некомпетентность. А скользил он весьма и весьма умело – Арво мог написать всё, что хотел, и так, как было бы безопасно для него и для издания. Блестяще балансируя на тонкой грани между тем, чтобы поддержать интерес у читателей (соглашавшихся с любой информацией, которую им правильно подавали; если бы Арво захотел, он бы мог внушить им, что полиция работает блестяще и дело Анники вообще-то не такое уж и важное, и они бы в итоге согласились и с этим), и тем, чтобы не нажить врага в лице полиции, Арво всеми силами цеплялся за убийство Анники. Потому что это было убийство. И потому что это был первый в жизни труп, который он обнаружил. И он надеялся, что последний. Писать о найденных телах ему нравилось больше, чем находить их. Как бы вдохновляюще это ни было для журнала. Впечатления от того дня потускнели, но всё ещё не стёрлись. После рассуждений о работе полиции в ход пошли вечные и неисчерпаемые темы типа криминогенной обстановки, мерах безопасности и другого слишком общного, слишком скучного материала.

И вот, четыре месяца спустя, Арво Саар сидит в этой новомодной кофейне-пустышке с отвратным обслуживанием (официантка могла бы улыбаться и поискреннее), уставившись на пустую белую чашку (слишком белую и слишком простую) с тёмным кофейным кольцом на дне, и не знает, что ему делать. Дело Анники заглохло. Все сопутствующие ему темы были исчерпаны. Поток посетителей его сайта превратился сперва в тонкую струйку, а затем и вовсе в едва капающий кран. А если ничего не предпринять, то и он вскоре пересохнет. Арво посмотрел на официантку, чей голос любезным ручейком журчал недалеко от его столика, рекомендуя какому-то толстяку наиболее подходящий ему вид кофе, и поморщился. Потом задумался. Даже зажмурился. Но мозг журналиста, несостоявшегося писателя, а главное – автора, редактора и главы затухающего журнала, единственного, что было мило его сердцу, уже начал работу. Как колючки репейника к одежде, мысли одна безумнее другой дерзко цеплялись друг к другу и к тому, что он видел, мгновенно соединяясь в яркую картинку. Новая кофейня. Убитая официантка. Убитая прямо здесь, на полу, там же, где растеклась лужа опрокинутого ею кофе с подноса. Подноса со столика последнего посетителя, ушедшего минуту назад. Она одна, в пустом зале, клиентов нет, кассир, пересчитав выручку, с охраной отправился в служебное помещение. Она одна. Была. Теперь же её тёмная кровь смешивается с лужей остывшего кофе, огибая осколки когда-то белоснежной, а теперь заляпанной коричнево-красным чашки. Горло её перерезано, а голова повёрнута ко входу, глаза широко раскрыты, один покраснел от лопнувших сосудов. Губы плотно сжаты, словно она пыталась не кричать. Что ж, теперь-то точно уже не закричит. Пахнет смертью. Как пахнет смерть? Арво точно не знал, но думал, что всегда по-разному. На чём там он остановился? Нераскрытое убийство, да. Конечно, ярко освещённое в «Сааре». Официантки поначалу боятся выходить на работу, но постепенно всё возвращается в норму. И тогда-то убивают вторую официантку. Точно так же. Только крови на этот раз ещё больше. Кровь заливает весь пол, так что подойти к телу, не ступив в неё, невозможно. И поэтому они ступают, они, всё ещё надеющиеся, что это не начало жуткой серии убийств, они, разносящие потом эту кровь по всей кофейне. Тёмное полированное дерево мебели, белые скатерти на круглых столиках и кровавые следы разных размеров по всему помещению. Для такой фотографии Арво не пожалел бы целый разворот PDF-версии. А то и обложку. И заголовок…

– Что-нибудь ещё?

– Что? – очнулся Саар. Увидел склонившуюся над ним официантку. Ту самую, что убили первой. Огляделся. Все столики были заняты, у входа стояла парочка и сверлила его взглядом. Боже, подумать только, эта дерьмовая кофейня была забита до отказа. Ни одного свободного столика. А ему намекают на то, что один всё-таки должен появиться.

– Что-нибудь ещё? – повторила официантка.

– Нет, – ответил Арво, вставая со стула.

Официантка ощерилась, явно довольная тем, что ей удалось выбить столик для парочки. Наверное, почувствовала себя так, словно забила гол. Гримаса всё не сходила с её лица. «Мёртвой ты мне нравилась больше», – подумал Саар. Официантка наскоро протёрла его столик и жестом пригласила к нему парочку. Арво пошёл в туалет. И только там, усевшись в кабинке и размышляя о вечном, он вдруг спохватился.

Что за кошмарные мысли лезут ему в голову?