Смута

Интерлюдия

Киев, покои Рогнеды Полоцкой

Глава Тайной Стражи Доброга, стоя перед знакомой дверью, позволил себе намек на улыбку. Всего несколько месяцев тому назад он стоял здесь же и думал, что может и не стоит сюда входить. Теперь же все изменилось. И пусть он появлялся здесь редко, но цели, они изменились в сравнении с бывшими за полгода до этого.

Негромкий стук, недолгое ожидание, и вот он внутри… покоев Рогнеды, княгини Киевской. Но если раньше эта величественная женщина с фигурой, как у ромейских статуй и иссиня-черными, как вороново крыло, волосами, источала презрение, то сейчас все изменилось. Общий интерес, он сближает даже бывших злейших врагов.

— Будь здрава, княгиня, — поклонился Доброга. — Я пришел в тот день, о котором тебя должны были предупредить.

— Я знаю, — кивнула женщина, на чьем лице редко отражались даже оттенки чувств. Она не от хорошей жизни научилась их скрывать. — Если желаешь, можешь присесть. Вышата, Горислав! К смотровым щелям. И чтобы при первом шорохе…

— Это лишнее, Рогнеда Рогволговна, — лениво обронил Доброга, наблюдая за тем, как два личных охранителя княгини занимают места, чтобы следить за происходящим на подступах к ее покоям. — Мои верные люди не допустят сюда чужих. Но как пожелаете, осторожность в наших делах лишней не станет.

Доброга и правда не преувеличивал. Его встречи с княгиней всегда подводились под веские поводы, заранее продумывались и не были частыми. Приходилось скрывать истинное положение дел от всех, особенно от своих помощников, Станислава и Фомы. Последний был опасен сверх любой меры. Во-первых, изначально был натаскан на выявление угроз среди своих. Во-вторых, нынешний глава Тайной Стражи опасался, что именно на Фому Добрыня собрался его вскоре сменить.

Он понимал, что смена эта произойдет не сейчас, но как раз потому следовало использовать имеющуюся власть, чтобы смягчить свое падение. И вообще уцелеть в надвигающейся на Русь буре. Отсюда и его сговор с Рогнедой, отсюда и сегодняшнее посещение с новыми сведениями.

Садиться Доброга не стал, несмотря на предложение. Тут он себя спокойнее чувствовал вот в таком, малость напряженном состоянии как духа, так и тела. Потому стоял и ждал, когда княгиня к нему обратится. Дождался…

— Что за вести ты мне принес?

— Нерадостные, княгиня. Помните то посольство в Византийскую империю, о котором я говорил ранее, и о его целях.

— Да. Перемена веры.

— Предложение твоего мужа, — при этих словах Рогнеда сверкнула глазами. Она ненавидела любое упоминание этого слова в связи с собой. — Оно принято. Скоро, в конце зимы или весной в Киев вновь прибудет посольство от базилевса. И они с Владимиром Святославовичем будут уговариваться не только о смене веры и поддержке его со стороны базилевса, но и о крепости намечаемой связи. При помощи женитьбы уже по христианскому обряду.

Княгиня было легкомысленно отмахнулась, заявив:

— Я от богов отступаться не собираюсь. Будет ему такой позор, что Морок, пес Чернобога, ото сна воспрянет.

— Ты не поняла, Рогнеда Рогволдовна. Ты для него после смены веры не будешь женой законной. Тебя заменит сестра базилевса Василия Второго именем Анна. А Рогнеда или исчезнет без следа либо с ней несчастный случай произойдет.

— Вот как он все обернуть желает, — холодно отчеканила княгиня. — Тогда ты тем более прав, Доброга, что пришел сюда ныне. Надо не только ждать, но и действовать. Советом поможешь?

— За тем и пришел. Слушай, что мне узнать удалось.

Доброга на несколько секунд замолчал, собираясь с мыслями, а потом заговорил. Цепкая его память позволяла без особых затруднений пересказывать многое. Свидетелем чего он был. Да и слова своих послухов он тоже старался запоминать.

Глава Тайной Стражи говорил, и перед Рогнедой разворачивалась обширная и пугающая картина того, что творилось в Киеве, особенно в головах Владимира Святославовича и Добрыни. И ей в этой картине места не было. Совсем.

Владимир всерьез начинал готовиться к смуте, которую Сам и собирался вызвать. Но сначала он спешил как можно скорее заключить договор с ромеями, скрепить его свадьбой, перед этим перейдя в новую веру. А уже потом, опираясь на обретенного могучего союзника, подавить своих врагов.

— И как это будет происходить?

— Мне еще не до конца понятно, княгиня, — развел руками Доброга. — Попробую узнать в ближайшие дни.

Хитрый лис лукавил по своей привычке. Он уже до многого докопался, но придерживал в тайне до поры. Например, для торга с более важной фигурой, чем всего лишь не имеющая силы и власти княгиня Рогнеда. Для нее он приготовил другие слова и советы. И на ее следующий вопрос насчет того, что ей лучше всего начать делать, охотно ответил:

— Готовиться к бегству из Киева. И задуматься о том, чем вы можете оказаться полезны для того, о ком я говорил. Он вас, конечно, примет и не выдаст, но дальнейшая жизнь, влияние будут зависеть от того, насколько окажетесь нужны.

— Люди в Полоцке, мой сын Изяслав, который законно наследует своему… отцу.

— Про второе даже не думайте! — повысил голос Доброга, подчеркивая тем самым значимость сказанного. — Сажать его на киевский престол никто не собирается. Первое может заинтересовать. Но есть еще одно.

— Что же?

— Вы — княгиня, жена Владимира Святославовича. Вам даже сейчас открыты внутри дворца многие пути, которыми другие не ходят. И тайны, которые многим неведомы. Подумайте насчет этого. С моей помощью можно достать то, что сделает вас не просто полезной, но незаменимой. А тот ярл добро помнит.

Снова поклонившись в знак окончания как речи, так и собственно пребывания в покоях княгини, Доброга развернулся и направился к выходу. Останавливать его Рогнеда не стала. Ей и так было над чем подумать. К тому же при настоятельной необходимости она могла дать знать, что требуется новая встреча.

Княгиня думала. Ну а поскольку скудостью ума ее никто не попрекал, то мысли двинулись в должную сторону. Много лет обитая в великокняжеском дворце, она действительно знала о нем все. В том числе и о таких его уголках как хранилище важных грамот и сокровищница. Само собой нельзя было просто зайти туда и уносить добро мешками, но существовали и обходные пути. Из сокровищницы можно было постепенно вытянуть женские украшения из золота и каменьев. Ненавидимый ею муж понимал, что Рогнеда должна выглядеть, как и подобает княгине Киевской. И виды носимых ей украшений должны меняться. Значит…

Правда с хранилищем грамот было куда сложнее. Тут княгиня собиралась просто подготовиться, а уже перед самым своим побегом попробовать рискнуть и вынести оттуда те свитки пергамента, которые представляли бы особый интерес для врагов Владимира.

Теперь ей было не только к чему стремиться, но стремиться именно в скором времени. Мечта освободиться от Владимира приблизилась как никогда. Ну а угроза… Княгиня давно привыкла к этому состоянию, когда Мара-смерть бродит поблизости.