Смотрящий

Псевдособаки медленно выписывали вокруг меня вензеля, припадая мордами к заснеженному полю. Передвигались они почти бесшумно. Конечно, из оскаленных пастей вырывалось хриплое дыхание, а снег под лапами скрипел точно так же, как и у любого другого живого существа. (Или неживого — в Зоне и такое бывает). Но свист ветра, гонящего позёмку куда-то на юго-запад, в сторону чахлого леска, заглушал все остальные звуки. И это было очень плохо. Мало ли кто, кроме этого зверья, может сейчас подкрадываться ко мне со спины. Приходилось усиленно вертеть головой и сквозь прищуренные веки быстро, но очень внимательно осматривать окружающий пейзаж ночной Зоны. Луны, ясное дело, не было, но небо довольно ярко освещалось отблесками далёкого зарева, разливающегося на востоке. До рассвета вообще-то было ещё далеко. Мертвенным бледно-зелёным светом светилось небо над ЧАЭС, до которой от меня было километров пятнадцать по прямой. Что-то происходило на Станции, что-то очень необычное, но мне сейчас было не до загадок Зоны. Передо мной стояли более насущные задачи…

Низкие облака равнодушно проносились над моей головой. Света, отражавшегося от них, было достаточно, чтобы хоть как-то видеть окружающие предметы. И не только предметы. Но тоже окружающие, блин… Пока что, вроде бы, никого, кроме этих псевдособак, которых я насчитал на настоящий момент пять штук, вокруг не наблюдалось. Но и этой пятёрки было вполне достаточно, чтобы отправить одинокого сталкера на встречу с Хозяевами Зоны. Тем более, что, судя по поведению тварей, стаю кто-то «вёл». Значит, или чернобыльский пёс… Или контролёр. Лучше, конечно, всё-таки пёс. Хотя и с ним мои шансы на выживание, и без того минимальные, стремительно приближались к нулю. Но если стаю ведёт контролёр, и у него кроме псевдособак есть «под рукой» кто-нибудь ещё, эти самые шансы вообще становятся отрицательными…

Где же эта гадская тварь может прятаться? Вокруг — почти ровное поле, укрытий не то, чтобы особо много. Лично я бы засел или вон за теми чахлыми кустиками в ста метрах к северу, либо вон там, в двухстах метрах восточнее, среди каких-то припорошенных снегом ржавых останков непонятно чего. Эти останки с такого расстояния выглядели как расплывчатое тёмное пятно.

Восточнее… А ветер у нас северо-западный… А о чём это нам говорит? А о том, что тварь может прятаться в обоих этих подозрительных местах. Подветренная сторона, однако… Других укрытий вокруг вроде бы нет.

Вроде бы… Эта зараза может тихо сидеть себе в какой-нибудь ложбинке, которую я в таком сумраке просто не вижу. А если стаю «ведёт» контролёр — так тот может прятаться и ещё дальше… Например на склоне во-он того холма, который смутно виднеется за обломками. Тем более, что на мозги вроде пока никто не давит — это значит, что если контролёр есть — он достаточно далеко.

Ладно. Раз с «хозяином» пока ничего сделать нельзя, придётся решать проблемы по мере их поступления. А то, пока я размышляю, Чернобыльский Пёс, или кто там ещё, подтянет свою стаю на расстояние броска. А если псевдособаки кинутся одновременно… Мне кирдык. И к гадалке не ходи. Я перехватил АКМС левой рукой, а правой полез в подсумок за одной из двух оставшихся РГДшек. Контролирующая псевдособак тварь, безусловно, заметила и оценила мой манёвр, и её «подопечные» замерли в напряжении, готовые по команде рывком уйти из зоны поражения. Однако дальнейшие мои действия стали для этой твари сюрпризом.

Я прикинул расстояние до уже почти замкнувших вокруг меня кольцо мутантов, выдернул чеку, закрыл глаза, и, крутанувшись три раза на левой ноге, метнул гранату в белый (а точнее, в чёрный) свет, как в копеечку. И сразу упал ничком. Наверное, со стороны это выглядело смешно, но мне было не до смеха. Тут бы выжить… Взрыв не заставил себя долго ждать. Я тут же рывком вскочил, и дал длинную очередь по поднявшемуся на месте взрыва гранаты облаку снежной пыли. Затем, быстро оглядевшись вокруг, увидел, что четыре псины без видимых повреждений остались на тех же местах, где и были до взрыва. Но одной не видно, может, всё-таки накрыл… Этому фокусу меня когда-то научил Хруст. Если сам не знаешь, куда полетит твоя граната, этого не узнает и гребаный телепат. Есть шанс хоть в кого-то попасть…

Когда снежное облако осело, оказалось, что таки да — одну накрыл. Она лежала на снегу, не подавая признаков жизни. В уже почти было замкнувшемся круге образовался разрыв, через который можно было попытаться прорваться наружу. Что я и сделал. Для начала дал короткую «контрольную» очередь по лежащей без движения псевдособаке, и две чуть подлиннее — отгоняя вправо и влево её «соседок». Уходя от пуль, твари разбежались в разные стороны, освободив для меня коридор, по которому можно быстро пробежать… куда? А, чёрт, как раз в сторону тех самых подозрительных ржавых железяк.

Но другого пути нет. Остававшееся ещё свободным пару минут назад направление отхода на запад уже было перекрыто одной из чёртовых псин. Поэтому, чертыхнувшись, я сменил рожок, и непрерывно оглядываясь по сторонам, чтобы не пропустить момент, когда чуть поредевшая, но всё ещё смертельно опасная стая всем скопом бросится на меня, двинул в сторону, свободную от преследователей. При этом, конечно, не забывая поглядывать под ноги и на экран ПДА, дабы не угодить в какую-нибудь затаившуюся аномалию. Вроде всё было чисто… Волки-мутанты (кто придумал назвать волков-мутантов псевдособаками?) позволили мне приблизиться к ржавым железякам, оказавшимся при ближайшем рассмотрении останками какого-то совсем уж доисторического грузовика. Почему бы и не позволить? Если там, как я и предполагал, на самом деле прятался хозяин стаи, то по его расчётам, я топал прямиком в западню.

Но у меня были свои расчёты. Подобравшись к тому, что осталось от грузовичка, на расстояние броска гранаты, я быстренько вынул эту самую гранату из подсумка, и, выдернув чеку, бросил… Граната ещё летела, а я уже палил в сторону останков машины из автомата, встав на одно колено и отвернувшись влево. Но когда отворачивался, успел краем глаза заметить размазанную тень, метнувшуюся прочь от грузовичка. Значит, угадал… Моя странная для несталкера атака «не глядя на цель» решала две задачи. Первая — не дать чернобыльскому псу сбить мне прицел и уклониться от пуль. Нет прицела — нечего сбивать. Не «видит» моими глазами, куда должна лететь пуля — не может от неё увернуться. Всё просто.

Вторая — обстреливая «хозяина» стаи, я одновременно следил за его «подопечными». И не зря. Не прошло и пары секунд после взрыва, как две псевдособаки, которых я держал в поле зрения, пошли в атаку. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что то же самое сделали и твари, которых я не видел. Я снова быстро сменил рожок, предварительно бросив взгляд в сторону грузовичка. Надо же убедиться, что «командир» не присоединился к своему «войску». Слава Богу — пса видно не было. Будем надеяться, что я его достал, или хотя бы ненадолго отогнал. Как только рожок «клацнул», я резко повернулся вправо, и начал садить короткими очередями по буквально летящим ко мне монстрам.

С этой стороны их было двое. Попал в обоих. Успел заметить про себя, что это хорошо. раз мутанты не уклоняются от пуль, значит, они не под контролем… Развернулся влево, одновременно отступая в сторону только что подстреленных тварей. Двигаться в направлении грузовичка было бы глупо, не зная, в каком состоянии находится чернобыльский пёс. А этих хоть видно, если дёрнутся — дострелю. Оставшиеся две псевдособаки бежали с разной скоростью. Похоже, одну всё-таки зацепило осколком первой гранаты. Или она раньше где-то на что-то напоролась… Но это сейчас не важно. Важно то, что не придётся иметь дело сразу с двумя тварями. Повезло…

Блин!… Нельзя так ни говорить, ни даже думать в Зоне! Я успел выпустить только две пули в сторону псины, которая была ко мне ближе. Осечка! Передёрнул затвор, продолжая пятиться назад, и тут моя левая нога провалилась куда-то по щиколотку. Я взмахнул руками, чтобы удержать равновесие (впрочем, не бросив автомат), и автоматически глянул под ноги. Чёрт! Угодил в «колодку»! Чрезвычайно редкая аномалия, и ни детектором, ни болтом её не определишь. Когда в неё наступаешь, она крепко схватывает тебя, и не выпускает. Как выбраться из «колодки» — никто не знает. Тут или застрелиться сразу, или оттяпать конечность, в безумной надежде выбраться из Зоны на одной ноге. Хотя и такие чудеса случались пару раз… В общем, отступать я больше не могу. И вообще вряд ли вообще когда-нибудь смогу ходить.

Все эти мысли промелькнули в моей голове буквально за доли секунды, но этого времени хватило, чтобы бежавшая первой тварь добралась таки до меня. Подняв голову, я увидел её оскаленную морду почти на расстоянии вытянутой руки, и единственное, что успел сделать — это выставить перед собой автомат. Мощные челюсти псевдособаки сомкнулись на ствольной коробке. Я упал на спину и перекинул тварь через себя. Псевдособака куда-то улетела. Челюсти она, к сожалению, не разжала, поэтому мой автомат улетел вместе с ней, попутно ремнём чуть не оторвав мне ухо. В это время на меня прыгнула вторая псина. Я сунул правую руку в набедренную кобуру, а левую выставил перед собой, согнув в локте… И тут из ПДА, пристёгнутого к левому запястью, раздался противный звук зуммера…

Зуммер всё гудел и гудел, а я лежал в холодном поту, не понимая, жив ли я, или уже отправился на встречу с Хозяевами Зоны. Постепенно пришло осознание, что всё-таки жив, и бой, уже в который раз прокрутившийся у меня перед глазами, имел место быть уже шесть лет назад… А сейчас я лежу на кровати в своём домике недалеко от Зоны. А звук зуммера действительно исходит из моего ПДА, но не пристёгнутого к левой руке, а лежащего на тумбочке рядом с кроватью. А «распинается» ПДА потому, что вчера вечером я сам установил в нём будильник на полпятого утра.

Я, пошарив рукой по тумбочке, налапал ПДА, и поднёс его к глазам, чтобы отключить будильник. Ну почему конструкторы сего хитроумного навороченного прибора не могли прилепить к нему какую-нибудь ба-а-альшую кнопку, как на настоящем будильнике. Чтобы хлопнул по ней — и всё затихло. А так, надо вглядываться в кнопочки, целиться в нужную… Всё. Отключил. В наступившей тишине я полежал ещё немного, бездумно пялясь в потолок. Потолка, конечно, не было видно. В середине февраля в пол-пятого утра ещё темно. Но даже если бы и было светло, потолка бы я, скорее всего, не увидел. В этом состоянии полунирваны, когда ты уже как бы не спишь, но ещё и не бодрствуешь, взгляд не фиксирует окружающие предметы. Однако долго разлёживаться я не стал. Пора на работу.

«На работу» — это значит, надо идти в Зону. И идти именно сейчас. В больших городах сейчас, так же, как я, просыпаются от сигнала будильника люди, и начинают собираться на свою работу. В это время их пока ещё немного, но вот через час-два начнётся массовый подъём, умывание, чистка зубов, одевание… И всё это с поглядыванием на часы, чтобы не дай Бог не опоздать. Им там, в больших городах, легко. Они знают, что, если опоздают, строгое начальство их накажет. А у меня вот нет начальства. Вроде бы — просыпайся, когда хочешь, делай, что хочешь… Но нет. Надо подчиняться строгим правилам, самим же и установленным. Здесь за невыполнение правил, в частности за опоздание, грозит не выговор от начальства или (о ужас!) — увольнение. Здесь такие вещи частенько караются смертью. И далеко не всегда лёгкой.

Так что, повалявшись пару минут, я встал, включил свет, налил из ведра воды в электрочайник, и, поставив её кипятиться, подошёл к умывальнику. Умывальник был старинный, системы «Мойдодыр». По количеству слоев шелушащейся краски можно было с лёгкостью определить его возраст, подобно тому, как возраст дерева определяется по числу колец на срезе. Остался сей девайс от прежних хозяев дома. Впрочем, весь дом был старинный. В исходном варианте он был обычной украинской мазанкой. Деревянные стены, оштукатуренные глиной, две комнаты, расположенные по принципу избы-пятистенки (то есть дом делится пополам внутренней стеной, причём сначала входишь в одну комнату, а потом уж из неё — в другую). Веранда. «Сзади» дома — то есть со стороны, противоположной от веранды — прилеплен маленький сарайчик. Крыша четырёхскатная, покрыта так называемым «тернитом» (старый листовой шифер «квадратиками». Название пошло от того, что на каждом квадратике было выбито слово «ETERNIT». Хрен его знает, что это такое — то ли название фирмы-изготовителя, то ли название материала). Потом снаружи дом обшили рубероидом, а изнутри обклеили обоями. Судя по состоянию и того, и другого, происходило это где-то в семидесятых годах прошлого века. Потолок обоями не обклеивали — может, не хватило материала, может, решили, что и так сойдёт. Он так и остался просто побелённым, с выступающими деревянными балками (тут их называют «матицы»). На одной балке был вырезан крест, а под ним дата «1913». То ли дом построили в тринадцатом году, то ли эта балка досталась ему «по наследству» от другого, более старого дома. Первый вариант казался мне более вероятным.

Электропроводка тоже ещё времён «лампочки Ильича». Наружная, на керамических изоляторах. Обычную дровяную печь снесли ещё при Советской Власти, когда в дом провели газ. По такому случаю в доме было устроено паровое отопление. Однако потом, в счастливые годы «незалэжности», денег на оплату газа у стариков — бывших хозяев дома не хватило, и подводящая газовая труба была обрезана. Котёл переделали на дрова, которые пилили и возили на санках из ближайшей посадки. Я, после того, как купил домик, воду из отопления слил (всё равно замёрзнет, пока я по Зоне шастаю), а помещение обогревал инфракрасным обогревателем. Тем более, что мне особого тепла не надо, да и обогревалась только одна комната — та, в которой я жил. Во вторую я свалил весь ненужный хлам и не заходил туда. Ну что ещё сказать о доме? Туалет во дворе, забор перед домом вот-вот рухнет, за домом — заросший бурьяном огород в пятнадцать соток, за огородом — кусты, за кустами — поле. По кустам можно добраться до ближайшего леса. Вот, собственно, в основном именно за огород с бурьяном и кустами я этот домишко и прикупил. И за то, что стоит он на отшибе. Подальше от любопытных глаз.

Кстати, по деньгам эта развалюха обошлась мне примерно как четырёхкомнатная квартира в центре Киева. Народ ломится на заработки в Зону толпами, «жилищный вопрос» стоит очень остро. «Счастливый обладатель» даже такой халупы, как у меня, считается чуть ли не Ротшильдом, у которого денег куры не клюют, и он может сорить ими направо и налево. Большинство сталкеров снимают комнаты у барыг, которые своевременно повыкупали жильё у местных жителей. И это тоже стоит немалых денег. Для самых необеспеченных существуют специальные общаги, построенные методом разделения фанерными перегородками бывших колхозных коровников и свинарников. Так что я, по сравнению со многими, устроился с шиком. Правда, после моего прошлого жилища, — почти такой же хатки, но с проведённым своими силами ремонтом — этот мой дом смотрелся не так, чтобы очень. Но «прошлый» дом вместе со всем посёлком после очередного расширения Зоны оказался за Периметром. Та же участь в любой момент могла постигнуть и это жилище. Потому я и не стал тратить силы и средства на приведение халупы в божеский вид. Главное, что дом есть, и что он — отдельный. Благодаря этому я сейчас мог спокойно, никого не тревожа, собираться в дорогу. И меня, кстати, тоже никто не доставал, что немаловажно. А главное — никто не видел, что я ухожу в Зону.

Пока я умывался, чайник забулькал, побурлил немного, и отключился. Значит, пришло время пить кофе. Растворимый, конечно. Многие «гурманы» будут кривиться, но лично я вообще-то к кофе абсолютно равнодушен. Предпочитаю чай. А кофе с утра — исключительно, чтобы привести организм в рабочее состояние. Завтракать я не стал. Хоть убей, утром еда в рот не лезет — так что с известной пословицей. «завтрак съешь сам…», я не дружу. У меня всё получается наоборот. Быстренько выхлебав кофе, я начал одеваться. Закончился этот процесс натягиванием маскхалата. Затем я достал из тумбочки тактическую кобуру со «Стечкиным» и пристегнул её к правому бедру. Рюкзак был собран ещё вчера, так что мне оставалось только закинуть его за спину. Автомат стоял у изголовья кровати. Это было чудо современной российской оружейной мысли производства Ковровского завода — АЕК-973. Давно прошли те времена, когда я ходил по Зоне с «АКМСом». Но этот «калькулятор» появился у меня сравнительно недавно. Я ещё не совсем к нему приноровился, но пока в общем и целом автомат произвёл на меня благоприятное впечатление. (Ещё бы — за те деньги, в которые он мне обошёлся…) Повесив автомат на плечо, я внимательно осмотрел комнату, проверяя, не забыл ли чего. Вроде — нет… Ну и ладушки. Я развернулся и вышел на улицу, предварительно обесточив помещение путём выкручивания «пробки» из электросчётчика.

На улице было темно — ночь выдалась безлунная и беззвездная, как по заказу. На сборы у меня ушло не более двадцати минут. Значит, когда я вышел из дому, было около пяти утра. Тщательно смазанные дверные петли не издали не звука, внеся тем самым свой посильный вклад в обеспечение скрытности моего выдвижения. Заперев дверь на висячий замок, я спустился с крыльца на двор. Попрыгал. Вроде тихо… Удовлетворившись проверкой, я, пригибаясь, двинулся по тропке, едва видневшейся между бурьянами, заполонившими мой огород. Тропка была протоптана в направлении зарослей кустов, по которым можно было добраться до ближайшего леса. Бурьяны вымахали почти в человеческий рост, так что пригибаться особо не пришлось. От посёлка, в котором я живу, до Зоны — шестнадцать километров по прямой. Но если учесть, что по прямой дороге я идти не собираюсь, да её, собственно говоря, и нет — то топать мне придётся километров двадцать. И это только до Периметра.

Многие считают, что жить на таком расстоянии от Зоны не имеет смысла. Переться туда, обратно, два раза преодолевать Периметр… Причём рискуя нарваться на засаду в районе периметра как со стороны Зоны, так и снаружи. И обосновывались в самой Зоне, вообще не приближаясь к периметру, а хабар меняли на оружие и снарягу прямо у спекулянтов внутри Зоны.

Но у меня было своё мнение на этот счёт. Во-первых, пребывание в Зоне — это постоянный риск. Даже если ты никуда не движешься, и, следовательно — не можешь угодить в аномалию, это ещё не значит, что ты не подвергнешься нападению мутантов, не попадёшь под огонь «по квадратам» артиллерии охраняющих Зону частей, или тебя не застигнет врасплох внеплановый Выброс. Даже если все эти «радости» обошли тебя стороной, всё равно ты живёшь в постоянном напряжении, твои нервы ни к чёрту. А сталкер с плохими нервами — это практически уже мёртвый сталкер. Потому-то я и предпочитаю обитать вне Зоны, да ещё и на порядочном от неё расстоянии, чтобы не быть застигнутым врасплох очередным её внезапным расширением (например, ночью в постели). Есть и ещё одна причина. Если продавать артефакты в Зоне — то они стоят значительно дешевле, чем за её пределами, а всё оружие и снаряжение — значительно дороже. Так что экономическая выгода тоже налицо. Именно благодаря таким вот логическим умозаключениям я и двигался сейчас по подлеску, проваливаясь в снег по щиколотки.

До края леса, который простирался в сторону Зоны на десять километров, я дотопал за двадцать минут. Сейчас лес был более-менее спокойным местом. Раньше не только в Зоне, но и возле её границ ходить было, мягко говоря, очень небезопасно. Банды «братков» караулили сталкеров с обеих сторон Периметра, не решаясь углубляться далеко в Зону. Те, что поумнее, ждали сталкеров, возвращающихся из Зоны с хабаром. У таких и патронов поменьше, и здоровье послабше, и усталость посильнее. А прибыль, если удастся завалить — о-го-го. Мелкие же крысы нападали на всех подряд, даже на тех, кто шёл в Зону, хотя в таком случае бандюкам доставались только оружие и снаряжение сталкера. Года два назад это безобразие прекратилось. Торговцы, до того считавшие, что безразлично, кто приносит товар — тот, кто его добыл, или тот, кто его украл, пораскинули мозгами и решили, что «непроизводственные» смерти сталкеров для них не выгодны. Потеря одного опытного сталкера-профессионала, который знает Зону как свои пять пальцев, и которого Зона «признала», не компенсируется даже двумя десятками новичков. Из которых две трети лягут на маршруте, а из оставшейся трети половину выбьют бандюки. Была организована грандиозная жёсткая «чистка», в ходе которой сталкеры при поддержке торговцев перебили практически всех местных бандитов. Пленных не брали. Немногочисленные уцелевшие «братки» улепётывали со всех ног.

Такой расклад очень не понравился кое-кому в Киеве, Донецке, Львове и кое-где ещё. Начались «наезды». Приезжали и «бригады» братков, и отряды ОМОНа… Но в конце концов ситуацию удалось разрулить, и «братва» у Зоны больше не появлялась. Попадались иногда разные «залётные», но такого беспредела, как раньше, уже не было. Территорию, примыкающую к Зоне, патрулировала теперь «служба охраны», финансируемая торговцами. Результаты такого положения дел сказались на доходах торгашей самым наилучшим образом. Потому они и дальше собирались сохранять сложившийся порядок вещей.

Вторая причина, по которой я шагал по лесу спокойно, была не менее весома. За время моих прогулок по территории, примыкающей к Зоне, я раскинул по окрестностям целую сеть из маленьких, но эффективных датчиков движения. И теперь, основываясь на их показаниях, которые стекались в конце концов на мой с виду обычный ПДА, я был уверен, что на маршруте меня никто не поджидает. Наверное, не стоит говорить, что такая система обошлась мне в копеечку, как и покупка дома. Времени и сил на её создание тоже потребовалось немеряно. Обычно такие «сети» создают, просто «засеивая» квадрат датчиками с вертолёта. Но у меня нет ни вертолёта, ни такого количества датчиков, поэтому пришлось попотеть самому. Зато теперь я шёл по лесу более-менее спокойно, а это тоже дорогого стоит. В лесу снега было не очень много. Здесь всё-таки Украина, а не Сибирь, так что можно свободно передвигаться и без снегоступов. Единственный серьёзный минус этого снега на данный момент — так это то, что мой след будет виден аж до следующего снегопада.

Следующий снегопад, согласно прогнозу погоды, намечался уже после обеда, так что если мои следы никто не обнаружит раньше, то их вообще никто не обнаружит. А если обнаружат — то я недаром проложил свой маршрут так, чтобы проходить в зоне действия датчиков движения. Сразу узнаю, если кто-то будет поджидать меня впереди, или захочет догнать меня сзади. В таких условиях можно было даже доехать до периметра «с ветерком» на лыжах, но такому перестраховщику, как я, данный способ передвижения был не по душе. Датчики-датчиками, но по сторонам поглядывать тоже надо — а на лыжах это сделать не так то просто. Да и пока соскакиваешь с лыж — тратишь драгоценные мгновения, которые могут стать последними мгновениями в твоей жизни. Так что я уж лучше ножками…

Тем временем в лесу начало светать. Вокруг, как на проявляющейся фотографии, постепенно «возникали» всё новые детали окружающего пейзажа. Стало легче ориентироваться, но и я стал более заметен, несмотря на то, что был в маскхалате. По части маскировки зима в Зоне — вообще время паршивое. Вне Зоны и на небольшом расстоянии от Периметра внутри Зоны надо бы для маскировки надевать одежду белого цвета. Но ближе к центру Зоны температура почти всегда плюсовая. Да и при довольно частых «выбросах» снег просто плавится. Поэтому там нужен «осенний вариант» камуфляжа. Приходится на тёмный камуфляж надевать белый маскхалат, а когда надобность в нём отпадает — снимать. Но если бы всё было так просто… Существует довольно большая «переходная полоса», где в Зоне «белые» участки чередуются с «тёмными». Вот там хоть в белом, хоть в чёрном — обязательно где-нибудь и «засветишься». Кроме того, в грязи этой переходной полосы белый маскхалат очень быстро становится чёрным. Назад в нём уже возвращаться нельзя. Поэтому одного маскхалата при походе в зимнюю Зону мало. Их надо брать три или четыре. Впрочем, маскхалатами многие пренебрегали, так как от прибора ночного видения они того, на кого были надеты, замаскировать не могли. Но я всё же считал маскхалат не лишним. Бережёного бог бережёт…

Я прошёл уже почти половину пути до периметра, когда завибрировал ПДА, пристёгнутый к моему левому запястью. Зуммер на время рейда, естественно, был отключен. Остановившись, я бросил взгляд на экран прибора. Понятно. Сработал один из датчиков движения впереди левее по маршруту. Отрегулированы датчики были на «массу тела, эквивалентную человеческой» — так что вряд-ли причиной тревоги была лиса или лось. В то же время метки других ПДА в районе потревоженного датчика на экране не появились. Значит, либо там прошли не сталкеры, либо сталкеры, у которых нет ПДА (а такое бывает довольно редко).

Я огляделся вокруг в поисках места, где можно укрыться. Ближайшим подходящим укрытием оказался небольшой бурелом чуть левее. Более близкое его обследование подтвердило предварительные прикидки. В буреломе меня не было видно — с какой стороны не посмотри. В то же время в нём были проходы, через которые я мог покинуть укрытие в любом направлении. Конечно, следы на снегу выдавали моё местоположение, но, чтобы их разглядеть, надо было подойти достаточно близко. А люди, которых засекла моя «сеть безопасности», находились от меня километрах в трёх. И укрытие мне нужно было скорее для проформы, чем с целью защиты от реальной угрозы. Многие мои знакомые пренебрегли бы в данной ситуации подобными мерами предосторожности, и посмеялись бы надо мной. Но многие из этих моих многих знакомых уже отправились на встречу с Хозяевами Зоны, а я вот всё ещё жив… Так что я полез в укрытие просто на всякий случай — чтобы меня никто не застал врасплох, пока я выясняю степень опасности появившихся поблизости людей. Обосновавшись в буреломе, я стал ожидать сигнала от очередного датчика. Сигнал пришёл через пять минут. Проведя линию на карте местности от первого сработавшего датчика к второму, можно было получить приблизительный маршрут движения незнакомцев. Что я и сделал.

Получалось, что они идут со мной пересекающимся курсом, и пересечение это произойдёт километров где-то через пять. Я взглянул на карту. Оказалось, что в предположительной «точке встречи» есть удобное место для наблюдения. Там была большая поляна, которую незнакомцам придётся перейти (могут, конечно, и обойти, но если бы хотели обходить, то их маршрут бы пролегал в чуть другом месте). А с «моей» стороны поляны как раз находился большой холм, с вершины которого удобно вести наблюдение. Конечно, с одной стороны — безопаснее просто разминуться с этой группой. И я, наверное, так бы и сделал, если бы знал, кто это гуляет по зимнему лесу. Но я всегда считал и буду считать, что нельзя позволять находиться возле себя неизвестной угрозе. Непонятно, каким боком всё это вылезет в самый неподходящий момент…

Так что, немного подумав, я выбрался из своего укрытия, и ускоренным шагом направился к точке, которая должна послужить мне наблюдательным пунктом. Примерно через час я был уже на месте. Вершина нужного мне холма оказалась изрыта старыми окопами, оставшимися ещё со времён войны. Сейчас уже не поймёшь, чьи это были окопы, наши или немцев… Я поймал себя на том, что по привычке назвал Красную Армию «нашей», и грустно улыбнулся. На Украине сейчас считается, что красноармейцы были такими же оккупантами, как и солдаты вермахта. По крайней мере, СМИ и министерство просвиты усиленно продвигают именно такую версию событий… В общем, в Зоне подобный бред никто не слушает… Но, к сожалению, не потому, что все знают истину, а потому что многие из сталкеров вообще не знают, что была какая-то война, по результатам которой их папы и мамы, и следовательно, они сами получили право на жизнь.

Н-да, что-то я отвлёкся, надо место для НП выбирать… Вот этот полузасыпанный окопчик как раз подойдёт. Почти на самой вершине, на поляну вид отличный, сзади тоже незаметно не подкрадёшься. Чуть впереди окопа выросла молодая сосенка, и накрыла его своими ветвями. В общем. то, что надо. Я утоптал снег, подстелил на дно бывшего окопа сосновых веток, достал бинокль, и стал ждать неизвестную группу. «АЕК» я пока положил рядом.

Группа нарисовалась через восемнадцать минут. Из молодого ельника внизу появились два человека в НАТОвском камуфляже. На голове — вязанные чёрные шапочки. Оглядевшись, они, как я и предполагал, двинули прямиком через поляну. Из вооружения у обоих «АК-74», на спинах — довольно дохлые рюкзаки. Ни сталкерских комбинезонов, ни контейнеров для артефактов… На рукавах — шевроны с украинскими «вилами», а на правой стороне груди нашивки, наподобие фашистских времён войны. Орел со свастикой в когтях. Только свастика не такая, как у немцев. Что-то вроде колеса, или солнца с кучей изогнутых лучей. Такой «прикид» меня немного озадачил, но, порывшись в памяти, я вспомнил, что не так давно видел такую форму в интернете. Кто-то в каком-то блоге делился впечатлениями об очередной демонстрации в центре Киева украинских нацистов, в том числе и вот этих — из УНА-УНСО. Да и Клещ на той неделе рассказывал мне в баре за бутылочкой пивка, что в соседней деревне появились «фашисты». Речь шла именно об УНСОвцах — они за каким-то чудом тоже попёрлись в Зону. Мало им приключений в Чечне, Грузии, и вообще везде, где можно сделать какую-нибудь пакость «клятым москалям». Сталкеры вообще народ, можно сказать, «политкорректный» в национальном вопросе. Главное, чтобы человек был хороший, а так, «будь ты хоть негром преклонных годов…». Кстати, негры среди сталкеров попадались. Я лично знал Пепса, Лумумбу и Дядю Тома. Первые два сгинули в Зоне, (Пепса увёл контролёр, а Лумумба угодил в «мясорубку»), а Дядя Том (он же просто Том — в Зоне длинные клички не в ходу) и сейчас мотается туда-сюда, наравне с остальными. «Государственным языком» в Зоне стал русский. Почему так сложилось (Зона-то на Украине), толком никто не знал. Но всех сей факт устраивал, и даже редкие сталкеры из таких далёких стран, как например, Испания и Канада, учили русский, чтобы нормально общаться с «местными». И ничего, выучили. Испанец Диего так шпарил на русском (в том числе и матом), что сомнение в принадлежности его к великороссам возникало только при взгляде на его характерную испанскую физиономию.

В общем, УНСОвцы, появившись возле Зоны, попытались навести свои порядки. Однако понимания среди «местного населения» такое поведение не нашло, и потеряв в ходе разборок троих убитыми, и десяток покалеченными, «фашисты», как их прозвала сталкерская братия, были вынуждены поутихнуть. В населённых пунктах «фашистов» рядом с собой никто терпеть не захотел, везде им «отказали в доме». Поэтому они оборудовали себе базу на отдельностоящей свиноферме (что, естественно, вызвало среди народа некоторые ассоциации. Теперь украинских «наци» в разговорах стали называть не просто «фашисты», а «фашистские свиньи»). Те и на «фашистов» то обижались (а что тут обижаться — фашисты они и есть фашисты), а уж теперь… Ни о каком взаимопонимании со сталкерским братством не могло идти и речи.

Вот, значит, эти самые «фашисткие свиньи» и топали сейчас передо мной через поле на расстоянии (что там показывает дальномер?) четыреста двадцать метров. Для «Вала» с «оптикой» — лёгкая мишень. Я хмыкнул. Такое впечатление, что история повторяется. Я, как и мои предки, сижу в окопе на украинской земле с оружием в руках, а в четырёхстах метрах от передо мной по той же украинской земле идут фашисты. Вспомнился Высоцкий.

Можно, конечно, проникнуться духом предков и перестрелять эту банду. Но есть нюансы. Во-первых, не в моих принципах убивать людей только за то, что они придурки. Может, одумаются когда-нибудь, станут нормальными людьми. На моей памяти бывали прецеденты… А пока эти «друзья» мне ничего плохого не сделали. Впрочем, такими рассуждениями дорога в ад вымощена… Да и интуиция, на которую я привык полагаться, мне просто кричит, что мы с этими чудаками на букву «м» ещё встретимся, и встреча эта будет отнюдь на дружеской… Однако кроме моральных принципов и интуиции, подстрелить этих двух боровов мне мешал ещё и трезвый расчёт. Их только двое, а датчики засекли как минимум шестерых… Значит, остальные сидят в лесочке, и ждут сигнала от тех, что пошли первыми.

На моём «Ковровце», вообще-то, установлен глушитель, изготовленный местными Кулибиными с использованием артефактов Зоны. В результате автомат получился чуть короче, чем при установке штатного ПБС, а громкость звука выстрела практически как у «Вала». И это при использовании обычных патронов, а не дозвуковых. Так что, если я открою огонь, то свою позицию вряд ли демаскирую, но вот в «зарницу» с остальными фашистами поиграть придётся. Скорее всего, выигрыш будет за мной, но у меня просто нет времени на эти «игры патриотов». Да и в группе может оказаться снайпер. Тогда уж мне будет совсем нехорошо. Так что пусть идут себе мимо… На том я и порешил… И с чистой совестью принялся наблюдать за поляной. Не забывая, впрочем, и по сторонам оглядываться. Двое «фашистов» пересекли поляну, и скрылись в зарослях на её противоположной стороне.

Минут через десять один из них появился из подлеска обратно, и махнул рукой. «Ага, похоже, сейчас на поле выдвинется основной состав» — подумал я. И не ошибся. На поляну вышли ещё трое в той же униформе и с тем же вооружением. Только чёрные шапочки у них были натянуты так, что «морды лица» не было видно — только глаза и рот в прорезях. И рюкзаков у них не было. Вот это уже становилось интересней. Я задумался. То, что боевик из передовой группы не воспользовался рацией, а махнул рукой, означало, что группа идёт в режиме радиомолчания. Может, конечно — у фашистов просто учения с отработкой этого самого режима, но что-то не очень верится. Во-вторых, «маски-шоу». Здесь, в Приграничье Зоны, не принято ходить со скрытым лицом. При встрече с этими тремя любой сталкер сразу откроет огонь на поражение, без всяких предупредительных выстрелов в воздух. А уж потом будет разбираться. И «фашисты» не могли этого не знать. Значит, у них есть серьёзная причина, чтобы скрывать лица, и вряд-ли эта причина — несоответствие лиц под масками стандартам современной эстетики. В общем, всё страньше и страньше… Ладно, смотрим дальше…

Трое «людей без лица» пересекли поляну гораздо более быстрым шагом, чем первая двойка. Как только они скрылись в кустарнике, на поляну вышли ещё двое, и торопливо двинулись догонять основную группу. Один держал наперевес такой же «Калаш», как и у предыдущих участников шоу, только с подствольником, а у второго за плечом на ремне болталась СВД. Оба были с рюкзаками. «Это значит, правильно я не высовывался» — похвалил я сам себя, и принялся ожидать, что будет дальше. Однако дальнейшие двадцать минут сидения на посту результатов не принесли. Из леса больше никто не появлялся. Ну что ж, пора в путь-дорогу. Вот только сначала надо озаботиться одной вещью. Я набрал на своём ПДА текст сообщения, в котором указал возможные время и координаты подхода к периметру «фашистов», и отправил его через прокси-сервер в анонимном режиме «заинтересованным лицам» — знакомым торговцам и некоторым главам кланов. Пусть сами разбираются, что это за беда бродит вокруг Зоны.

Ну вот. Дело сделано. Теперь меня здесь ничего не задерживает. Хотя… Я снова надел рюкзак, повесил на плечо автомат, и начал спускаться по склону холма. Естественно, не по тому, который выходил на поляну, а по противоположному. Ещё когда я подходил сюда — заметил хорошо утоптанную местным зверьём тропу. То ли на водопой местная фауна по ней ходит, то ли ещё куда. По идее, эта тропа должна пересекаться со следом, который оставили «фашисты». Вот по ней дальше и пойдём. Снег утоптанный, моих следов на нём почти незаметно, да и следом звери будут идти — совсем затопчут. Хотя могут следом и не пойти — запах человека здесь все знают, а человек тут ходит исключительно с ружьём… Вот и тропка. Довольно широкая — сойти с неё случайно в снег — надо потрудиться. Одно плохо — звери на двух ногах не ходят — разве что в цирке. Поэтому ветки на кустах и деревьях вдоль тропы были отломаны только на высоту где-то по пояс человеку среднего роста — то есть мне приходилось в некоторых местах буквально передвигаться на карачках.

До тропы «фашистов» я добрался минут через пятнадцать. Звериная тропа пересекалась с ней почти под прямым углом. Судя по следам — «фашисты» пытались идти след в след, однако не очень-то старались. Опытный следопыт без особого труда мог вычислить количество прошедших, пройдя вдоль следа сто метров. Ну, это мне не надо, я их и так пересчитал. И сообщил «куда следует». Так что теперь с чувством исполненного долга могу двигаться дальше. Что я и сделал. Но прежде я достал из рюкзака и замаскировал на ближайшем к пересечению троп дереве ещё один датчик. (Штук пять я обычно беру с собой в каждый поход к Зоне, чтобы попутно расширять свою сеть). Продвинувшись по звериной тропе около километра где пешком, где согнувшись, а где и ползком, я решил с неё свернуть. Тем более, что тропа поворачивала вправо, а мне надо было прямо. Да и время уже перевалило за обеденное, пора перекусить. А перекусывать, постоянно оглядываясь, не подкрадывается ли к тебе по тропе какой-нибудь волчара, меня как-то не очень тянуло. Так что я сошёл с тропы, и двинул в нужном мне направлении, попутно выискивая место, где можно было бы пообедать и отдохнуть. Неожиданная встреча в пути, конечно, меня порядком подзадержала, однако, предвидя подобные «неожиданности» (которые случаются в Зоне и у её границ с завидной регулярностью), я вышел в путь с изрядным запасом времени. И ещё этот запас не исчерпал. Место для отдыха обнаружилось довольно быстро. Это был почти такой же бурелом, в котором я ожидал сигнала от второго датчика для подтверждения маршрута «фашистской» группы.

Пробравшись внутрь природного укрытия, и убедившись, что обзор оттуда не позволит никому подобраться ко мне незамеченным, я снял рюкзак и поставил его на снег. Затем, положив автомат на рюкзак, стал расчищать ногами снег вокруг большого трухлявого пенька, который, наверное, остался здесь ещё с времён Советского Союза. Снег с самого пенька я смахнул рукой, а потом расстелил на нём «скатерть» из куска полиэтиленовой пленки. Расстегнув рюкзак, достал из него объёмистый пакет, на котором крупными буквами было написано: «Meal Ready-to-Eat, Individual. Menu №5», и — буквами чуть помельче: «U.S. Government Property, Commercial Resale is Unlawful». Сейчас, значит, полакомимся собственностью правительства США…

Опять-таки, экономнее брать с собой сухари и тушёнку, или на худой конец, наш армейский сухпай, но я такой еды в своё время уже наелся. Спасибо — больше не надо. Были в моей жизни и советские солдатские сухпайки, и даже такой вариант, как «банка тушёнки на двоих, буханка хлеба на троих». А сейчас на кровно заработанные деньги могу и «пошиковать». Хотя врачи настоятельно не рекомендуют употреблять сублимированную пищу, но если слушать врачей — вообще непонятно, как жить на свете. Так что, не смотря ни на какие наставления эскулапов (в том числе и Болотного Доктора, которого я, как и все сталкеры, очень уважаю), будем кушать штатовский сухпай, тем более, что возле Зоны его можно купить свободно и относительно дёшево — спасибо правительству США и американским прапорщикам, или как они там в США называются. По крайней мере, распродают армейскую собственность налево и направо с таким же проворством, как и их отечественные коллеги.

Итак, что там мне сегодня бог послал? «Меню №5». Основное блюдо — запечённая говядина с подливкой. Одобряю. Далее — картофельное пюре… Ну, тоже можно есть… …печенье с начинкой, желе, овощные крекеры, какао, кофе, сахар, сухое молоко, красный перец, шоколад… А так же соус «Табаско» в стеклянной бутылочке. Так сказать, «завтрак НАТОвского туриста». И ко всему этому прилагается хрень под названием «подогреватель еды без огня». Капнул водички на пластину размером с игральную карту, она и разогревается. И разогревает содержимое сухпая. Раньше штатовский сухпай разогревался специальным пакетом с карбидом. Заливаешь в него воду, прикладываешь к блюду и ставишь вертикально, оперев о камень или что-нибудь подобное. Из пакета начинает бить ацетилен, его надо только поджечь. Спички прилагались. Но потом янкесы сориентировались, что открытый огонь является демаскирующим фактором, и решили исправить ситуацию. Что ж, хвалю… Теперь у меня есть возможность покушать горячего с соблюдением всех правил конспирации. Чем сейчас и займусь, вот только рюкзачок к пеньку поближе подтяну… Пусть пока поработает табуреткой.

Отобедав НАТОвским сухпаем, я решил, что неплохо бы немного отдохнуть. Но прежде всего надо «убрать со стола». Природу решил не загрязнять, остатки от упаковок компонентов сухпая сложил в пластиковый пакет, и засунул обратно в рюкзак. После чего присел на корточки, привалившись спиной к поваленному сосновому стволу, и расслабился…

Из тяжёлых свинцовых облаков, которые пролетали так низко, что, казалось, вот-вот заденут верхушки сосен, начал сыпать мелкий снежок. Это хорошо. Через час моих следов уже будет не видно. С другой стороны, и видимость упадёт. Это хуже. Лес скоро закончится, и мне придётся идти по более-менее открытой местности. Назвать её «открытой», конечно, можно только с большой натяжкой. Небольшие рощицы из молодых деревьев и кустарника, выросшие за время, когда люди перестали обрабатывать здесь землю, почти срослись друг с другом. Поля в заросли бурьяном, вымахавшим почти в человеческий рост. В точности, как огород возле моего дома. Так что пройти по этому участку местности незамеченным вполне возможно. Но и мест для засады тоже достаточно. Именно поэтому в Приграничье Зоны мои датчики были расставлены так, чтобы можно было обеспечить несколько вариантов безопасного прохождения маршрута.

Жизнь — это самое ценное, что есть на земле. Особенно, если это моя жизнь. Именно поэтому мне ничуть не жаль времени и денег, затраченных на создание такой громадной сети датчиков. Хоть за эти деньги можно было купить небольшую виллу где-нибудь на Кипре, или несколько лет колесить по миру, останавливаясь в самых дорогих отелях. И при каждом походе в Зону я снова и снова убеждаюсь в правильности своей инвестиционной политики.

Последние пять километров до намеченной мной точки перехода Периметра прошли без проблем. Еще два раза поступали сигналы от моей сети наблюдения, подтверждая, что «фашисты» двигались в том же направлении, никуда не сворачивая. Что вызвало у меня лёгкое недоумение. Сам я практически никогда не прусь вот так по азимуту, а петляю туда-сюда сообразно с рельефом местности и соображениями скрытности передвижения. А эти ломятся, как стадо вспугнутых лосей. Впрочем, их проблемы.

К Периметру я вышел к началу сумерек. Это хорошо, ведь пересекать его я планировал ночью. И именно эти время и место для перехода были выбраны отнюдь не случайно, а тоже с расчётом на то, чтобы обеспечить себе наибольшую безопасность при наименьших затратах труда. Но верны ли мои расчёты и на этот раз, ещё предстояло узнать. Поэтому я выбрал себе укрытие недалеко от того места, где периметр пересекала старая грунтовка. (Или периметр пересекал старую грунтовку — это с какой стороны посмотреть). Укрытие было неплохое — ложбинка, над которой выросла молодая сосёнка, почти закрыв её своими ветвями. В чём-то это место напоминало мою позицию, с которой я отслеживал передвижения «фашистов». Конечно, то, что укрытие находилось не на возвышении, — это существенный «минус». Но поскольку подходящих позиций на близлежащих невысоких холмиках не наблюдалось, пришлось довольствоваться этим местом.

Поэтому я поудобнее устроился в своей ямке, и стал терпеливо ждать, поглядывая на уходящую в глубину Зоны старую разбитую дорогу, перегороженную проволочными заграждениями Периметра. Сразу за проволочным заграждением начиналось минное поле. На котором, впрочем, мины были расставлены довольно редко. На первый взгляд эти инженерные сооружения выглядели не очень убедительной преградой для монстра из Зоны или хорошо подготовленного сталкера. Вообще-то, так оно и было. Когда-то Периметр Зоны представлял собой чуть-ли не линию Маннергейма. Доты, дзоты, рвы, пулемётные гнёзда, наблюдательные вышки со снайперами… Но после двух-трёх спонтанных расширений Зоны, когда все эти дорогостоящие чудеса фортификации оказались полностью бесполезны, от них решили отказаться, как экономически нецелесообразных.

Теперь Периметр на большинстве своего протяжения представлял проволочное заграждение, вдоль которого со стороны Зоны располагались минные поля, а с наружной стороны — контрольно-следовая полоса, и дорога для патруля, который осуществлял патрулирование Периметра, не вылезая из бронетехники. В обычное время это патрулирование велось скорее формально, ибо монстры в это время к границам Зоны не рвались, а на сталкеров командование объединенных сил давно махнуло рукой. Тем более, что высшие чины этого самого командования, как я понимаю, получали нехилые откаты от торговцев, которым сталкеры сбывали добытый в Зоне хабар, и которые перепродавали его с дикой накруткой. Но в первую неделю после очередного Выброса, когда в Зоне происходила «перезагрузка», исчезали старые аномалии, появлялись новые, а «новорожденные» монстры ломились во всех направлениях, включая и направление Периметра — для военных наступала горячая пора. Патрулирование усиливалось, то есть патрули начинали проходить чаще и были вооружены гораздо солиднее, к наблюдению за Периметром подключались орбитальные группировки, войска находились в полной боевой готовности, готовые «заткнуть» любой прорыв в периметре любой ценой.

На моей памяти была пара случаев, когда в совсем уж критических ситуациях на сцепившихся военных и мутантов Зоны сбрасывались вакуумные бомбы, надёжно хороня и тех и других. Но выброс должен был произойти только послезавтра, и пока у Периметра было относительно спокойно. Основная масса сталкеров прошла в Зону ещё три-четыре дня назад, и сейчас коротала время в разнообразных укрытиях (В основном — в баре «Сталкер» в Припяти, и в баре «Сто рентген» на базе клана «Долг». Как только пройдёт Выброс, они кинутся собирать артефакты, в изобилии появляющиеся в Зоне каждый раз после этого катаклизма. Самые осторожные сталкеры — а таких меньшинство, — пойдут в Зону где-то через неделю после Выброса, когда основной «хабар» уже будет разобран их более расторопными коллегами. Зато у «второй волны» будет преимущество в том, что им будут известно месторасположение большинства ловушек, которые появятся после Выброса. Да и не всегда те, кто первыми заполняли свои контейнеры артефактами, доносили свою добычу до перекупщика. Зона — место, полное неожиданностей. И в основном — неожиданностей неприятных).

Довольно часто случалось, что «осторожные» сталкеры, которые вышли в Зону с опозданием, возвращались, под завязку нагруженные артефактами, снятых с трупов своих более нетерпеливых собратьев по ремеслу. И не так уж редко бывало, что в категорию трупа один сталкер переходил при непосредственном участии другого. Несмотря на борьбу торговцев и сталкерского сообщества с бандитами, последние были неистребимы. Их стало меньше, и теперь они маскировались под сталкеров. Да и многие сталкеры по своим моральным принципам не сильно отличались от бандитов. В общем, в Зоне, кто выжил, тот и прав. А мой маленький вклад в повышение вероятности собственного выживания в данном случае заключался в том, что я пересекал Периметр во время, когда первая волна сталкеров в Зону уже прошла, а вторая — ещё и не собиралась идти. Таким образом, риск случайных встреч по дороге, как приятных, так и неприятных, я свёл к минимуму с помощью простого приёма — выбора оптимального времени перехода. Я мог себе позволить пройти в Зону перед самым Выбросом, потому что моё укрытие, в котором я пережидал Выброс, располагалось ближе, чем у остальных.

ПДА завибрировал примерно через час после того, как я обосновался в своём НП. Я уж начинал потихоньку замерзать. Хоть моя одежда была довольно тёплой — но без движения зимой недолго замёрзнуть и, будучи тепло одетым. Взглянув на экран ПДА, я увидел, что со стороны Зоны к периметру приближается группа из двадцати-тридцати человек. Двигаются рассредоточившись — так, чтобы охватить как можно большую полосу вдоль грунтовки. Еще через пятнадцать минут пришёл сигнал с противоположной стороны. «Снаружи» к периметру приближался объект, определённый датчиком, как «легковой автомобиль». Через некоторое время стал слышен и звук мотора. Еще через несколько минут по окружающим дорогу деревьям и по столбам и проволоке Периметра замелькали отблески фар, а затем показалась и сама машина. Не доехав до Периметра метров на сто, она съехала с дороги, (точнее с того, что когда-то было дорогой), погасила фары и заглушила двигатель.

Я надел ПНВ. При более подробном рассмотрении машина оказались пассажирской «буханкой». Из машины начал вываливаться народ. Один, два… шесть, двенадцать, пятнадцать… Как они там все поместились?… Я правда, когда-то видел, как двенадцать человек «утрамбовалось» в старенький «Москвич», и, что удивительно, он при этом поехал и даже доехал куда надо… Не тратя времени, прибывшие принялись выставлять оцепление с наружной стороны Периметра. К этому моменту к Периметру подошла и группа из Зоны, и занялась тем же самым, но со своей стороны. Причём двое из тех, кто приехал со стороны Зоны, прошлись с миноискателями по дороге, а двое из приехавших снаружи быстро проделали проход в проволочном заграждении. Судя по всему, дорога оказалась не заминирована, что могло быть как простой халатностью военных, так и результатом договорённостей этих самых военных с «заинтересованными лицами». Каковые «заинтересованные лица» сейчас и прибыли к периметру. Хотел бы я посмотреть, как бы они выковыривали мины из мёрзлой земли, если бы они там оказались. Значит, знали, что мин нет, а проверили для очистки совести. Кстати, «по науке», если бы всё делалось «как положено», минные поля должны были располагаться с обеих сторон периметра, но что у нас на Украине делается как положено? Большинство мин, скорее всего, были благополучно проданы в какую-нибудь Мумба-Юмбию, а оставшихся едва хватило, чтобы создать видимость минирования за проволочным ограждением.

В пришедших со стороны Зоны я по чёрным повязкам на рукавах опознал бойцов сталкерского клана «Долг». Народ, прибывший «снаружи» оказался ребятами одного из самых крутых местных торгашей — Сидорыча. По крайней мере, я признал среди них двоих из его личной охраны. Когда-то Сидорыч начинал, как простой торговец, но со временем неплохо поднялся, и стал самым крутым воротилой местного бизнеса. Тем временем снова послышалось урчание двигателя, но уже с другой стороны — а именно с дороги, проложенной военными вдоль периметра. Тот факт, что по дороге кто-то приближался, и скорее всего эти «кто-то» были военными, ничуть не напугал деловито занимавших свои посты людей. Посты, надо сказать, были расставлены грамотно, «долговцы» и охрана Сидорыча перекрывали площадь в радиусе полукилометра от пересечения грунтовки с Периметром, а ещё полкилометра попало под наблюдение.

Один из наблюдателей расположился чуть ли не у меня на голове — он занял позицию на холмике метрах в пятидесяти сзади. Так что пришлось вести себя ещё аккуратнее, несмотря на то, что наблюдатель в основном смотрел в другую сторону. Тем временем гул мотора приближался, окружающий пейзаж снова осветился отблесками света фар. Вскоре в поле зрения появился и сам источник звука и света. Это оказался «БРДМ-2» с опознавательными знаками коалиции. Он подъехал к только что проделанному проходу в проволочном заграждении и остановился. Поводил из стороны в сторону башней со спаренными пулемётами ПКТ и КПВТ, и заглушил двигатель. Из командирского люка вылез человек в форме и при погонах майора, и поздоровался за ручку с подошедшим начальником охраны Сидорыча — Дроном. Майор скомандовал механику-водителю БРДМа потушить фары, а сам отошёл вместе с Дроном в сторонку. Они закурили, и принялись что-то обсуждать вполголоса. «Держу пари, что те, кто остался в броневике, тоже все в погонах с просветами и звездочками», — подумал я. На моём запястье снова завибрировал зуммер, но сейчас я не мог смотреть на экран ПДА. Свет экрана мог привлечь ненужное внимание.

Тем временем снова послышались звуки моторов. Шли дизеля — причём один приближался по грунтовке с внешней стороны Периметра, а другой — из Зоны. Машины подошли к Периметру практически одновременно. С моей стороны это был тентованный «КамАЗ», а со стороны Зоны — «Урал». Я покачал головой. В принципе, я считаю — передвигаться по Зоне на машине, особенно на легковой — это безумие. Ну, вблизи периметра — ещё куда ни шло. А чтобы соваться «на колесах» вглубь Зоны — надо быть полным психом. Влетишь с разгону в мощную аномалию — и никакие «колеса» не спасут. Даже БТР. А сколько я видел в Зоне искорёженных железяк, которые не так давно были новыми машинами… Но тем не менее — желающие прокатиться по Зоне «с ветерком» почему-то не переводились. Не смотря на то, что «автолюбителей» среди погибших сталкеров была где-то пятая часть.

Здесь же случай был другой. «Долговцы» свои машины вглубь Зоны не гоняли. Они использовали их для доставки грузов от Периметра к своим базам, которые располагались от этого периметра относительно недалеко. И машины эти были не «КамАЗы», на которых в Зону ездили только военные — они ездят, на чём прикажут, а капотные «Уралы» и «КрАЗы». «Два метра жизни» перед кабиной — в Зоне не роскошь, а средство выживания. При въезде, например, в «комариную плешь» (она же «грави»), капот спасает тех, кто находится в кабине, в девяти случаях из десяти. А в безкапотном «КамАЗе» въезд в гравитационную аномалию — гарантированная смерть. Так что выбор «долговцами» средства передвижения я полностью поддерживаю.

Тем временем грузовики развернулись и подъехали задними бортами к проходу в заграждении. Борта откинули. С «Урала» сгрузили и подтащили к «КамАЗу» несколько довольно тяжёлых ящиков. Вне всякого сомнения, в контейнерах были артефакты. Представитель Сидорыча не стал вскрывать ящики и знакомится с их содержимым, как этого можно бы было ожидать. Также, не проверяя содержимое, «долговцы» совместно с ребятами торговца начали сгружать с «КамАЗа» и перегружать в «Урал» похожие длинные зелёные ящики. Когда договариваются серьёзные стороны, нет смысла в проверках. Не выполнить договор любой стороне станет себе дороже. Ящиков в «КамАЗе» оказалось гораздо больше, чем в «Урале». Тем не менее их быстро перетаскали в кузов «Урала», а в «КамАЗ» загрузили ящики, которые привезли «долговцы». Как только был загружен последний ящик, задние борта закрыли, машины заурчали моторами и разъехались каждая в свою сторону. Дрон уехал вместе с «КамАЗом», что-то сказав одному из своих людей. Тот, проводив грузовик взглядом, подошёл к майору, пританцовывающему на снегу около своего БРДМа, и передал тому пухлый конверт. Майор сунул конверт в карман, и начал карабкаться на броневик. После того, как командирский люк броневика захлопнулся, двигатель БРДМа завёлся, и машина двинулась дальше вдоль Периметра. Боевики с обеих сторон периметра начали снимать посты. Вскоре уехал и «УАЗик» с ребятами Сидорыча, а «долговцы» ушли пешком, так же, как и пришли. Правда, теперь они двигались не рассредоточившись, а разбившись на свои боевые единицы — квады.

Я решил посидеть в своём укрытии ещё немного — для гарантии, что ни на кого не напорюсь. Ребята Сидорыча точно уехали, а вот «долговцы» могли оставить прикрытие. Этот народ серьёзно подходит к планированию своих операций — особенно таких… Вывоз из Зоны артефактов и ввоз в оную Зону товара — продуктов, снаряжения и боеприпасов — в принципе рутинное дело. Через любое КПП в Периметре машины в Зону и из неё ездят каждый день. И если бы «долговцы» вывозили из Зоны обычные артефакты, а получали от Сидорыча обычный «джентльменский набор» — обе стороны бы не стали устраивать такой спектакль с конспирацией, а просто занимались бы своим бизнесом у всех на виду. Такую «конспиративную» переброску грузов, свидетелем которой я стал, имело смысл организовывать только в том случае, если из Зоны вывозилось нечто очень дорогостоящее или очень незаконное. Хотя, в принципе, «дорогостоящее» и «незаконное» по отношению к артефактам Зоны — это одно и то же.

Конечно, вывоз любого артефакта из Зоны любым из сталкеров — это явление незаконное. Но на деятельность сталкеров власти в большинстве случаев смотрят сквозь пальцы. Но есть такие артефакты, за которые можно серьёзно влететь. Например — «чёрная метка». Нечто вроде небольшого плоского чёрного «голыша». На поверхности — рисунок, напоминающий папиллярные линии на пальце. Если вглядываться в них, начинает казаться, что линии двигаются. Одно время (когда эти камешки ещё не назывались «чёрными метками»), их использовали за пределами Зоны в качестве женского украшения — в основном носили на груди, как кулон. Считалось, что такие кулоны обладают успокаивающим и расслабляющим действием. Однако довольно скоро выяснилось, что «чёрные метки» имеют наркотический эффект, причём такой, что и не снился никаким «обычным» современным наркотикам. И Слава Богу, что никто ещё не догадался о том, что у «чёрных меток» есть и ещё одно крайне опасное и неприятное свойство… Я тряхнул головой, отгоняя мысль, что рано или поздно на это свойство кто-то наткнётся… И тогда…

В общем, я отвлёкся. Кроме «чёрной метки» есть и другие артефакты, за торговлю которыми власти по головке не погладят. Но с другой стороны, такой «хабар» стоил немалых денег. И всегда находились люди, которым было наплевать и на страдания других, и на угрозу страшной кары… Для них шуршание банкнот способно было заглушить любые звуки, которые пыталась подавать забившаяся куда-то в уголок души совесть. Впрочем, «Долг» не имел репутации группировки, которая занималась поставкой на чёрный рынок артефактов, несущих вред людям. Наоборот, «долговцы» с такими случаями усиленно боролись. Так что, может быть, секретным был только тот груз, который пошёл в Зону. А артефакты «Долг» передал в ходе этой акции просто так, чтобы машина до Периметра не шла пустой. А уж что могло идти в Зону… Да что угодно. Вплоть до образцов оружия, которое ещё находилось в стадии разработки. Вот уж чем-чем, а хорошим оружием «Долг» никогда не пренебрегал. Даже если приобрести его можно было уж очень незаконными методами. Впрочем, в таком отношении к закупкам оружия «долговцы» были не одиноки. Большинство сталкеров, в том числе и я, готовы были отвалить любое количество бабла (в пределах толщины своего кошелька) за то, что поможет выжить и заработать этого самого бабла ещё больше.

Ладно, в общем и целом — не моё это дело, что бы тут туда-сюда не возили. Главное — после разъехавшегося по своим делам народа остался свободный и более-менее безопасный проход в Зону. И пора этим проходом воспользоваться. С такими мыслями я вылез из своего укрытия и направился к проходу в проволочном заграждении. Проход, естественно, никто не заделывал. Таких дырок в Периметре за сутки обычно образуется великое множество. Следующий патруль эту дыру обнаружит, вызовет ремонтную бригаду, те приедут… И только тогда ограждение восстановят.

Не прекращавшийся с обеда снег уже почти засыпал следы людей, а через часика полтора при такой интенсивности снегопада заметет и следы машин. И мои следы тоже… Преодолев Периметр, я углубился в Зону, забирая от грунтовки немного влево. ПНВ позволял двигаться довольно уверенно. Как и большинство моего снаряжения, внешне он выглядел вполне стандартно, однако был намного легче, да и работал гораздо лучше. Через два часа пути по сугробам я уже подходил к Старому Периметру. Точнее, к одному из старых периметров. На этом участке он казался точной копией того заграждения, которое я уже преодолел, с тем лишь различием, что проволока была во многих местах порвана, столбы повалены, а накатанная патрулём колея вдоль проволочного заграждения отсутствовала.

Это, в принципе, ещё более-менее нормальное состояние. Есть места, где эти же остатки периметра представляли собой местность, сплошь изрытую воронками. В которых местами попадаются разбитые останки военной техники — грузовиков, БТРов… Даже несколько танков имеется. Ближайший такой участок — в пяти километрах правее. Там было место прорыва мутантов при очередном расширении Зоны. И артиллерия коалиции, а также ракеты «Градов» и «Смерчей» не оставили там целым и сантиметра земли. Останки мутантов были перемешаны с останками солдат, которые этих мутантов сдерживали. Ни тех, ни других никто не хоронил. Зона сама прибирала за собой.

Именно такие вот периодические инциденты привели к тому, что срочники, охранявшие Периметр в первое время с образования Зоны, были заменены контрактниками. Хоть содержание контрактников и обходилось дороже, но сразу пропала неудобная необходимость объяснять родителям солдат и общественным организациям, вроде комитета солдатских матерей, откуда берётся такое количество «пропавших без вести» военных. Пропадали без вести военные сталкеры, пилоты вертолётов вместе с самими вертолётами, даже простые караульные, уведённые с блокпоста контролёрами. «Пропадали без вести» военные из частей, отбивавших атаку мутантов при Прорыве, когда их накрывали огнём свои же. Даже если труп погибшего находили, его хоронили тут же в Зоне, причём, если была возможность, трупы старались сжигать. Командование не хотело роста поголовья зомби в Зоне. А вывозить «груз 200» для захоронения на Родину было запрещено. Мало ли, вдруг из могилы в какой-нибудь Ивановке Урюпинского района вылезет что-то и начнёт терроризировать местных жителей.

Содержание контрактников, которые теперь «пропадали без вести» в Зоне вместо срочников, компенсировалось добычей военными всё тех же артефактов. Все страны — участницы коалиции имеют в составе своего контингента, охраняющего Зону, военных сталкеров. Которые занимаются на законном основании тем же, чем занимаются обычные сталкеры на основании незаконном. Кроме поддержки Закона, на стороне военных сталкеров поддержка авиации и артиллерии, а так же современная экипировка, которую может позволить себе далеко не всякий «гражданский» сталкер. «Минусом» профессии военного сталкера было то, что весь найденный «хабар» они были обязаны сдавать начальству. Утаить что-нибудь из найденного теоретически считается невозможно. У каждого военного сталкера на шлеме закреплена видеокамера, которая фиксирует, что с ним происходит в Зоне. Ходят военные сталкеры только группами, так что на «случайный сбой» выключение камеры не спишешь. У одного «засбоила» — у остальных работают. А после рейда записи камер проверяют особисты. С которыми, в принципе, можно договориться. Может, и договариваются… Только, естественно, никому не рассказывают. Так что сбывают военные сталкеры «левый» хабар в доле с особистами, или нет — науке неизвестно. Если и сбывают — то на не очень выгодных условиях, так как лично мне были известны случаи, когда по истечении контракта военные сталкеры оставляли службу и становились сталкерами «гражданскими» — в надежде заработать больше, чем на службе. Что ж. Как говорится, флаг им в руки.

У Старого периметра я сделал передышку на пять минут, и двинулся дальше. Но примерно через полчаса снова остановился. Вокруг был небольшой сосновый лесок. Сосны были ещё не очень старые, и росли рядами. Когда-то какой-то лесхоз постарался — посадил лес. Лес вырос, но пилить деревья теперь некому — мутантам и сталкерам сосновые брёвна ни к чему.

Дальше ночью идти было опасно — здесь начиналась настоящая Зона. с аномалиями и бродячими мутантами. По Зоне ночью и летом ходить опасно, а зимой уж и подавно. Конечно, на снегу и «комариная плешь» видна отлично, а уж «жарка», «электра», или «карусель» — и подавно. Да вот только зимой в Зоне появляются новые, «зимние» аномалии. Например, «серебрянка», или та же «пентаграмма»… Зимой впадают в спячку химеры. Но появляются «зимние» монстры — например, маленькие, но очень опасные «снежные черви». Если вовремя не заметишь — прогрызёт в тебе дырку и выест изнутри. Пока грызёт — анестезирует рану, поэтому сталкер частенько замечает, что его грызёт снежный червь, будучи уже основательно подъеденным. Так что это как раз тот случай, когда размер не имеет значения. Несмотря на малые размеры, снежный червь чуть ли не опаснее псевдогиганта. По поводу размеров. я вообще молюсь, чтобы в Зоне не появились агрессивные насекомые-мутанты. Представляете себе миллион «мини-кровососов», которые устремляются на вас? Если от «обычных» кровососов ещё можно спастись, то от такой «живой тучи» — вряд-ли.

Но на данный момент и вполне обычного набора аномалий и монстров вполне хватало, чтобы не шляться по Зоне ночью, а подождать рассвета. Опять, уже который раз за этот рейд, мне пришлось искать себе укрытие. Я, пожалуй, с момента выхода из дома, больше прятался и ждал, чем двигался к цели. Конечно — не самое героическое и романтическое поведение, но зато благодаря ему я вот уже сколько лет всё ещё брожу по Зоне. В то время как многие, начинавшие в одно время со мной, уже или отправились на встречу с Хозяевами Зоны, или вернулись из Зоны калеками.

Очередное укрытие я оборудовал в зарослях кустарника, опять-таки на небольшом холмике. Ну люблю я холмики — с них лучше видно, кто к тебе подбирается. Холмик одной стороной выходил на небольшую полянку. Что-то на этой полянке когда-то произошло. Лес в радиусе ста метров полностью выгорел. Лишь местами из-под снега торчали обгорелые останки, бывшие когда-то стволами деревьев. Если бы вокруг поляны сосны были поломаны и повалены, как в месте падения тунгусского метеорита — то я бы предположил в качестве причины пожара банальный взрыв. Но нет — деревья стояли, как ни в чем не бывало. Значит — было что-то другое. Что другое — я гадать не стал. Счётчик Гейгера показывал, что с радиацией всё в порядке, аномалий Зоны тут ещё не наблюдалось, так что можно было спокойно располагаться на ночлег. Что я и сделал, предварительно вынув из рюкзака и закрепив на ближайших деревьях специальные сканеры. В принципе это были те же датчики движения (ещё пару штук которых, кстати, я установил по пути от Периметра до этого места. Моя Сеть стала чуть шире). Но были побольше, подороже, и имели намного большую чувствительность и радиус действия. Теперь ко мне ближе чем метров на сто — сто пятьдесят незаметно никто не подберётся.

Перекусывать я не стал — хлебнул только горячего кофе из термоса, и позволил себе вздремнуть. За годы в Зоне я привык спать «вполглаза» и «вполуха». Любая подозрительная возня вокруг меня не прошла бы незамеченной. Бывали случаи, что вот в таких обстоятельствах я просыпался раньше, чем срабатывали датчики. Но на этот раз всё прошло спокойно. Меня никто не потревожил до самого утра. Едва вокруг посветлело настолько, что можно было продолжать движение, я демонтировал сканеры, сложил их в рюкзак, собрался, и тронулся в путь. Завтракать опять-таки не стал, ограничился тем, что хлебнул ещё кофе из термоса. Снегопад к утру прекратился, но успел тщательно замести мои следы.

Ну что ж. здравствуй, Зона. Теперь я шёл аккуратно, то и дело поглядывая на экран ПДА. И ещё более внимательно глядя под ноги. По сторонам тоже не забывал оглядываться. Где-то через километр появились первые признаки Зоны — заросли «жгучего пуха» на деревьях. Да и сами деревья искривились причудливым образом. Ещё метров через пятьдесят обнаружилась «грави». (Мне лично нравится название «комариная плешь», которое «изобрели» когда-то ещё Стругацкие, но в Зоне длинные названия не приживаются. Бывают такие моменты, когда, если долго говоришь — быстро умираешь). «Грави», как и ожидалось, была хорошо видна — впрессованный ею снег чётко указывал на границы аномалии. А вот «трамплин» зимой так же, как и летом — не виден, пока не наступишь или пока не кинешь болт или камешек. Поэтому эти самые болты я усиленно раскидывал направо и налево. «Трамплина» рядом не оказалось, зато, потревоженная болтом, завертелась «птичья карусель», доселе мирно дремавшая под снегом. «Жарку» тоже трудно было не заметить — тёмное пятно, над которым клубился пар, очень здорово выделялось на фоне окружающего белого снега… Я порылся в рюкзаке и достал оттуда остатки своего обеда, завёрнутые в полиэтиленовую пленку. В принципе, это были остатки пластиковых упаковок от различных блюд сухпая. Несильно размахнувшись, кинул пакет в «жарку». Беззвучно полыхнуло. На землю посыпался мелкий пепел, оставшийся от пакета, и к клубам пара, поднимающимся от земли в границах аномалии, добавились клубы пара от снега, растаявшего у её границ. Вот так. Никакого загрязнения окружающей среды отходами. Бороться за экологию в Зоне, конечно глупо, но сгоревшие бесследно отходы уменьшили количество следов, которые я оставлял за собой.

А вот и первый «монстр Зоны» — тушканчик. Поскакал куда-то по своим делам. Пусть скачет… Главное, чтобы кого пострашнее не появилось. В Зоне у меня датчиков не было. Пытался ставить, но ничего не вышло. Они то работают, то не работают, а после Выброса просто выходят из строя все до единого. В Зоне электронные приборы вообще ведут себя загадочно. Даже мой навороченный ПДА может не видеть другой ПДА, находящийся рядом на расстоянии десяти метров. Что уж говорить про обычные приборы… Зато сообщение о смерти владельца ПДА отправляет безотказно, если только прибор не повреждён. Почему так — никто не знает. Одна из загадок Зоны. Так что волей-неволей приходилось оч-чень внимательно смотреть по сторонам. Аномалия конечно — страшная вещь, но пока ты стоишь на месте — она к тебе сама не придёт. И чтобы обнаружить большинство аномалий — достаточно электроники или болтов. Но вот монстры Зоны, или коллеги-сталкеры могут выскочить на тебя, и когда ты стоишь. Правда, «коллеги-сталкеры» обычно сами не подходят, а посылают пулю. А от пули не увернёшься, даже будь ты супер-пупер-мегасталкером.

Так я и топал, то поднимаясь на пригорки, то опускаясь в ложбины, при этом внимательно всматриваясь и вслушиваясь в окружающий пейзаж. Шагал я, надо сказать, «на автомате». Нет, я не пренебрегал ни одной из мер безопасности, которые приходится соблюдать в Зоне. Просто за мою долгую бытность сталкером всё это было отточено до автоматизма и делалось на уровне инстинктов. Причём инстинкты работали более качественно, чем, если бы я усиленно обдумывал каждое своё действие.

Вот и сейчас, едва услышав сухой треск автоматной очереди, я сначала упал в снег, а уж потом подумал. «Стреляли». Автоматные очереди повторились снова. Судя по звукам, стреляли из «Калашей» за поросшим кустарником небольшим пригорком, на который я как раз взбирался. Я взглянул на экран ПДА. Прибор ничего не показывал, чего и следовало ожидать. Пригорок экранирует сигналы ПДА стрелявших (а кроме того, у стрелявших вообще могло не быть ПДА). Так что хочешь — не хочешь, — придётся подобраться поближе к источникам неприятных звуков. Хоть это и опасно. «Калаш» бьёт на семьсот метров, а перестрелка идёт метрах в двухстах, и пуля-дура вполне может попасть и в случайно оказавшегося не в том месте и не в то время дорогого и единственного меня. Несколько утешает тот факт, что свиста пуль я не слышу. Значит, стреляют не в моём направлении. Так что я потихоньку стал подползать ближе к вершине холма. Автомат я, естественно, при этом из рук не выпускал.

До вершины оставалось совсем немного, когда завибрировал ПДА на запястье. Я взглянул на экран. Ага. Семь меток. Семь сталкеров. Как минимум. Метрах в ста пятидесяти севернее находились трое: Михалыч, Бак и Серый. В ста метрах на северо-запад — четверо: Косяк, Чёрт, Битюг и Череп. Погонялова, конечно, у этой четверки… Нет, я знал и вполне нормальных сталкеров с «интересными» кличками: например Жмур (он же «Покойник»), Крюгер (он же «Фрэд»), Бык… Но чтобы такая компания собралась вместе… Кстати, о ещё о кличках. Считается, что ПДА не сообщает другим имя своего владельца — только если тот умер. Так же считается, что отключенный ПДА вообще ничего не сообщает. На самом деле это не так. Точнее, не совсем так. Все ПДА (кроме моего, конечно, и ещё нескольких), докладывают о своём владельце, причём даже в выключенном состоянии. Вот только видеть эту информацию обычный ПДА не может.

А мой — может. Кстати, у Черепа и Косяка ПДА были выключены. И это наводило на размышления… Тем более, что обо всей этой четверке я не мог сказать ничего определённого. В Зону они ходят сравнительно недавно, хабара приносят немного, в нарушениях сталкерского кодекса замечены не были. А вот Михалыча и Серого я знал хорошо. Не раз вместе пиво пили. И в Зоне пересекались… Нормальные ребята. Бак — тот тоже сравнительно новенький. Но если он с Михалычем и Серым — значит — должен быть свой человек. Хотя и тут возможны варианты… Осталось узнать, по какому поводу стрельба. Может, вместе от кого-то отбиваются, а может, и чего-то не поделили. Я посмотрел на ПДА. В правом верхнем углу экрана мигала зелёная пиктограмма. Значит, уже может получиться…

Я осторожно, без резких движений снял рюкзак, и вынул из него «серебряного змея» — довольно редко встречающийся артефакт, напоминающий отлитую из серебра змейку. Всё как положено. Хвост, голова с пастью и глазами… Химический анализ показывал, что «змейка» состоит из чистого серебра, однако это не мешало ей свободно гнуться в любом направлении, подобно живой змее. Что «умел» этот артефакт — знали немногие. Но я знал. Я засунул в «пасть» змею его же «хвост», и двумя пальцами надавил на «глаза». «Пасть» закрылась. «Змейка» дёрнулась в моих руках, принимая форму обруча. Обруч я натянул на голову, прямо на шапочку. Перед глазами на мгновенье «поплыло», но потом зрение нормализовалось. Я не видел, что происходило сейчас с обручем, но знал — глаза «змейки» загорелись зелёным светом, а обруч как бы подёрнулся дымкой, искажающей его очертания. Я напрягся, и одновременно расслабился. Глупое, конечно, словосочетание, но нормальным человеческим языком то состояние, в которое я вошёл — не описать. На окружающий зимний пейзаж, который фиксировался моим зрением, стала накладываться постепенно проявляющаяся картинка. То там, то там — на деревьях, под деревьями, в небе, под снегом — стали появляться разнообразные пятна, окрашенные в разные цвета: от зелёного до красного. Я сосредоточился на одном из ярко-жёлтых пятен над моей головой. В обычном зрении это пятно накладывалось на обычную чёрную ворону, которая как раз сидела на ветке сосны почти над моей головой. Я потянулся к пятну, пожелал слиться с ним…

И вот я уже гляжу на мир глазами вороны. Вижу под собой снег, кусты, деревья, себя в маскхалате, ветку дерева… И больше ничего интересного. Так дело не пойдёт. Придётся читать заклинание. Я вздохнул поглубже, и начал негромко произносить вслух заученную абракадабру. При этом надо было, произнося определённое слово, вызывать перед глазами соответствующий ему образ. Например, слову «абрдсвык» — соответствовал образ зелёного яблока, а слову «зтеркут» — образ красного кирпича. Когда я читал эту белиберду в первый раз — чувствовал себя полным придурком, а теперь ничего — привык. Когда я закончил читать заклинание, то получил возможность не только видеть глазами вороны, но и управлять ею.

Ну что ж, полетели… Повинуясь моей воле, ворона поднялась в воздух, и полетела в сторону звуков стрельбы. Так… Деревья… кусты… Ага! Вот вспышки выстрелов. Кто это у нас там? Михалыч — старый бродяга… И Серый рядом. Залегли за стволом упавшего дерева, и время от времени постреливают куда-то из автоматов. Недалеко от них за сосной лежит белобрысый парень. Наверное, тот самый Бак. Но ему сейчас не до стрельбы. Он зажимает рукой бок, а на снегу под ним медленно расплывается красное пятно. Нехорошо, однако… Теперь посмотрим, от кого это уважаемые сталкеры отбиваются. Ага…, а вот и наша весёлая четвёрка. Точнее, пятерка. О чем это нам говорит? О том, что у одного из пятерых сталкеров нет ПДА. Кстати, один из них в маскхалате, как и я. Остальные — в обычном камуфляже. Интересно — человек без ПДА и человек в маскхалате — это одно и то же лицо?

Трое из укрытий стреляют в сторону моих знакомцев, причём, по всему видно, что это организованная заранее засада, а двое… куда это они? А! Вот! Обходят противника, чтобы зайти с фланга. Точнее, обползают. Вообще, засада, а в том, что это именно засада, я уже не сомневался — организована безграмотно. Надо было вторую группу размещать так, чтобы те, кого ждали, сразу попали под перекрестный огонь. Понадеялись на численное преимущество. Зря. А теперь… Если я вмешаюсь в эти разборки, численное преимущество им не поможет. А я вмешаюсь. Не люблю людей, которые устраивают засады на сталкеров. Сегодня на этих, а завтра устроят на меня. Значит, надо сделать так, чтобы «завтра» для них не наступило.

Вот только вопрос, как сделать? Я временно «посадил» подчинённую птицу на ветку ближайшего дерева, и заставил её закрыть глаза. Когда смотришь одновременно двумя парами глаз, толком ничего не разглядишь. Затем прополз ещё немного вперёд по склону холма, и, спрятавшись за толстым деревом, осторожно высунулся из-за него, оценивая оперативную обстановку. Сравнил увиденное своими глазами с увиденным глазами вороны. Затем мысленно наложил на образовавшуюся картинку изображение с моего ПДА.

Ну что ж, можно действовать. Я достал из рюкзака подствольник и установил его на автомат. Если бы знатоки военной техники увидели этот подствольник, они бы сильно удивились. Так как девайс не был похож ни на одну из серийных моделей. Из кармашка разгрузки я вытянул предмет, который можно было бы назвать гранатой для подствольника. Собственно говоря, это и была граната. (Она же — по научному «выстрел»). Хотя вряд-ли много народу видело гранаты, изготовленные из полупрозрачного материала, да ещё и непрерывно переливающиеся всеми цветами радуги. Говорил же «академикам», что лучше бы граната была похожа на обычную, или хотя бы не светилась, но те и ухом не повели. «Пользуйтесь, чем имеем». Паршивцы…

Но вернёмся к нашим баранам… Двое из которых сейчас ползут вне зоны прямой видимости. Так что достать их ни из автомата, ни с помощью штатной гранаты для подствольника я не смогу. А вот с помощью нештатной… Я нажал кнопку с правой стороны гранатомёта. На ПДА появился маркер прицела. Я поводил стволом автомата, добиваясь, чтобы маркер совпал с меткой «трамплина», к которому медленно, но уверенно подползали две метки, обозначавшие бандитов с выключенными ПДА. (Хоть «официально» они и считались сталкерами, но лично я считаю, что тот, кто занимается бандитизмом, может называться только бандитом, и никак по-другому). Как только подвижные метки поравнялись с меткой аномалии, я нажал на спуск. Гранатомёт тихо щёлкнул. (У меня не только автомат с глушителем, но и гранатомёт. В Зоне, чем меньше шума ты производишь — тем лучше). Через пару секунд с той стороны, куда я стрелял, раздался страшный треск. В воздух взлетела туча щепок и облако снега. Сосны на участке диаметром около ста метров от подпрыгнули вверх, и начали валиться верхушками в противоположную от эпицентра сторону. Эпицентром, надо полагать, являлся тот самый «трамплин», в который я целился. С падающих сосен поднялась стая ворон. Чёрные птицы, оглашая окрестности своим карканьем, преполошенно заметались в воздухе, не понимая, что происходит.

Метки Черепа и Косяка на экране моего ПДА погасли. И не удивительно. «Снаряд», который я запулил в «трамплин», заставил аномалию сработать. Причём не вверх, как обычно, а «нештатно» — в стороны. Гравитационное поле в этом случае двигалось не «стеной», а сотней плоскостей, захватывая пространство на высоту до метра над землёй. Сейчас незадачливые «гопники» были порезаны на сотню тоненьких ломтиков. Как «академикам» удалось добиться такого результата — я так толком и не уразумел, несмотря на пространные объяснения их «главного ботаника» Склифа. (»Главным ботаником» его называл только я — да и то за глаза. Подчинённые его называли «магистром». И от других он требовал такого же обращения. Мне лично всё равно, хоть «магистр», хоть «император», хот «папа Римский» — лишь бы дело делал). В общем и целом, насколько я понял — для изготовления этой «гранаты» использовалась пара артефактов, несколько каким-то хитромудрым способом обработанных растений из Зоны, и последние достижения обычной, «не-аномальной» химии и физики.

Как только «граната» вылетела из подствольника, я перевёл прицел на позиции, где залегали три остальных бандита. И не зря. Один из лежавших в засаде высунулся, чтобы получше рассмотреть источник шума. Высунулся, надо сказать, грамотно. Со стороны троих сталкеров, угодивших в засаду, его видно не было. Зато прекрасно видно с моей стороны. Чем я немедленно и воспользовался, всадив ему в затылок пулю. На экране ПДА погасла ещё одна метка, и почти сразу появилось сообщение. «Погиб сталкер Битюг. Координаты. 14-й квадрат. Причина смерти — повреждение головного мозга, несовместимое с жизнью». Значит, осталось двое. С тем, у которого ПДА, проще. Я его, конечно, не вижу, но он находится в зоне действия «нормальных» боеприпасов к подствольнику. Ну, более-менее «нормальных», по сравнению с тем, чем я убил первых двоих. Я бы, конечно, и на них не стал тратить экспериментальный заряд (кстати, сработал отлично, надо будет сообщить «академикам»), но по дальности их ничем из моего «нормального» оружия было не достать. А этим — запросто.

Я достал из кармашка разгрузки вторую гранату. Эта имела более-менее привычный вид. Действия, которые я проделал далее, не сильно отличались того, что я делал при первом выстреле из подствольника. Единственное отличие — это то, что когда я подвёл маркер прицела к метке «Чёрт» на экране, я нажал на ПДА одну из клавиш. Маркер мигнул, и на экране появилась надпись. «захват цели по радиоканалу осуществлен». Я нажал на спуск. Снова тихий щелчок, и граната пошла к цели. Взрыв не заставил себя долго ждать. Тут же погасла очередная метка на экране и на ПДА пришло сообщение. «Погиб сталкер Чёрт. Координаты. 14-й квадрат. Причина смерти — множественные повреждения внутренних органов».

Остался только один. С того места, где я его видел глазами вороны, он уже мог и слинять. Придётся провести доразведку. Я снова потянулся сознанием к птице, которая всё это время спокойно сидела на ветке, на которую я её посадил. Вообще-то, вряд ли она сидела так уж спокойно — при всём произведённом мной шуме. И, если бы не мой контроль, уже давно улетела бы подальше. Ну что, полетаем ещё немного, подруга? Мой воздушный разведчик взлетел, и я принялся высматривать, куда же делся последний из бандитов — тот, что был без ПДА. Как и следовало ожидать, на прежнем месте его не оказалось. Я заставил ворону нарезать расширяющиеся круги вокруг последнего места лёжки последнего бандита. Первый круг… Не видно. Второй… Аналогично. Третий… А ну-ка, ну-ка… Кто это у нас? Нашёлся, неуловимый Джо. Кстати, в маскхалате. Значит я угадал: в маскхалате бандит без ПДА. Ползёт довольно шустро — осознал, скотина, что находиться здесь стало опасно для здоровья. Вот только направление отхода он выбрал неверно. Прямо ко мне в «тёплые объятия». Было бы время, я б его взял тёпленьким, и мы бы поговорили за жизнь… Но времени нет. Не повезло бедняге. Или наоборот, повезло.

Поставив переводчик огня в положение «одиночный», я приложил свой «АЕК» к плечу, и стал высматривать в прицел шустрого беглеца. Не отпуская ворону, сделать это было довольно сложно. На изображение с сетчатки моих глаз накладывалось изображение с сетчатки глаз вороны. Но «отпускать» птицу было ещё рано. Мало ли куда мог свернуть «клиент». Однако он пёрся как лось, никуда не сворачивая. Видно, зрелище внезапной безвременной кончины подельников сильно впечатлило его тонкую натуру. Убедившись, что бандюк выйдет прямо на меня, я снова «посадил» своего воздушного наблюдателя на ближайшую ветку, и прильнул к прицелу. «Клиент» уже не полз, а двигался короткими перебежками, видно, считал, что вырвался из опасной зоны.

Неправильно считал. Я совместил красную точку в коллиматорном прицеле с головой мишени, и плавно выбрал люфт спускового крючка. Пуля из «Ковровца» прошила голову незадачливого бандита насквозь. Труп сделал по инерции ещё пару шагов, и упал навзничь. Контрольный в голову делать не было смысла, так что я снова обратился к своему «воздушному разведчику». Теперь надо посмотреть, как там дела у попавшей в беду троицы. Ворона быстро перелетела поле боя, и села на ветку как раз над сталкерами. Они всё ещё не могли понять в чём дело, и не догадывались, что их обидчиков больше нет. Но передышкой в обстреле воспользовались. Серый перевязывал Бака, который имел очень бледный вид (крови, наверное, потерял порядочно). Михалыч с «калашом» в руках всё так же лежал за поваленным деревом, всматриваясь в густые заросли. Ну-ну, помогла бы ему его бдительность, если бы я рядом не оказался. Те двое к этому времени уже должны были выйти во фланг, и положить всех троих. Но надо успокоить ребят.

Я набрал на клавиатуре ПДА. «Опасность миновала. Нападавшие на вас устранены. Можете следовать прежним маршрутом». И подпись. «Смотрящий». Выбрал адресата — Михалыча, и нажал на кнопку «отправить». Ворона исправно ретранслировала мне картинку, как Михалыч дёрнулся, и уставился на экран своего ПДА. Это надо было не только видеть, но по возможности и записывать на видео. Сначала глаза у него сделались, как тормоза (а то — сообщение пришло без указания отправителя. Моего ПДА он не видел). Потом на лице отобразилось недоверие (действительно, мало ли кто мог отправить сообщение). Потом — облегчение (дошло, что в анонимном режиме сообщение может отправить далеко не каждый). Михалыч перестал вглядываться в кусты в поисках врага, и начал оглядываться по сторонам в попытке вычислить, откуда за ним наблюдают. На ворону, сидящую на ветке над его головой, он, конечно же, внимания не обратил. Я прервал поиски Михалыча ещё одним сообщением. «Что с Баком? Помощь нужна? Смотрящий.»

Михалыч оторвался от своего бесплодного занятия, и окликнул Серого.

— Серый, что там с Баком? (Ворона, естественно, транслировала мне не только картинку, но и звук)

Серый буркнул, не отрываясь от своего занятия.

— Крови много потерял. Но жить будет. Если до укрытия дотянет. Точнее, если мы дотянем…

Михалыч помрачнел. И я его понимал. Скоро выброс. Если во время Выброса группа будет вне прочного подземного укрытия — это гарантированная смерть. А раненый может их сильно подзадержать, и тогда — смерть всем троим. Значит, раненого придётся добивать. Это Зона, и тут нет места для игр в благородство.

Я отстучал по клаве. «Сообщите конечную точку маршрута. Смотрящий».

Михалыч прочитал сообщение, и недоумённо почесал затылок. Ну да, кому сообщать-то?

Я набрал. «Произнесите вслух. Я услышу. Смотрящий».

Михалыч ещё раз огляделся вокруг, чуть приподняв ствол автомата, и громко спросил.

— А чё прячешься то? Выходи, так поговорим!

Ум-гу. Как будто не знает, что в лицо Смотрящего никто не видел…

Серый при этих словах Михалыча схватил автомат, и залёг на землю. Правда, выражение лица у него было недоумённое. Он явно не понимал, где враги.

Я поспешил успокоить обоих. «Я далеко. Лично явится не могу. Могу только услышать. Как — не спрашивайте».

Серый к этому времени поднял голову, и посмотрел на Михалыча, который и не думал прятаться.

— Михалыч, в чём дело?

— Да ты поднимайся, всё путём. Слышал, когда отстреливались, два раза «шарахнуло»?

— Обижаешь. Не только слышал, но и видел тоже. Красиво сосны летели.

— Вот от Смотрящего привет пришёл, — Михалыч кивнул на свой ПДА, — Пишет, что с засадой он разобрался. Можно идти дальше.

— Смотрящий?

— Так подписался… Да и кто ещё сообщение на ПДА без обратного адреса пришлёт?

— Ну… мало ли у нас «чудо-мастеров»…

— Немало, но пока отправки анонимного сообщения никто не смог добиться. Всегда есть обратный адрес. А тут — нет. Так что Смотрящий это. Больше некому.

— И чего хочет за помощь? — поинтересовался поднявшийся с земли сталкер, снова возвращаясь к раненому.

— Хочет, чтобы сказали, куда идём, — пожал плечами Михалыч.

— Кому, вон той вороне? — раздражённо спросил Серый (Надо ж, как угадал! — подумал я, улыбнувшись).

— Да хоть вон тому дубку! Пишет, что услышит.

— Не принято, вообще то, кому попало говорить, куда идёшь.

— Принято — не принято… Это не кто попало — это Смотрящий! Не скажешь сейчас ему, а он потом тебя из передряги не вытащит, такой, как сегодня с нами приключилась… Или и того хуже. Если он «тех» положил, то почему думаешь, что нас положить не сможет?

— Ну, это всё-таки Смотрящий… Он «просто так» ещё никого на встречу с Хозяевами Зоны не отправил…

— Это тебе те, кого он отправил, рассказали?…

Я терпеливо ждал, пока сталкеры примут решение. Время мне пока позволяло, а вот их, я думаю, наоборот, подгоняло. Так что ждать придётся недолго…

И верно. Минуту попрепиравшись, Серый буркнул Михалычу.

— Ну говори… Только я тебя предупреждал.

Михалыч хмыкнул, и громко сказал в никуда. «Смотрящий, ты ещё слышишь?»

Я отстучал: «Да».

Михалыч глянул на экран ПДА, и сказал уже потише.

— Идём в Рудьки.

Понятно, значит, или в самих Рудьках, или где-то рядом у них схрон. А вот почему в таком интересном месте? Но вот об этом уже спрашивать было бесполезно. Всё равно не скажут. Ничего, когда-нибудь разберусь.

Я прикинул предполагаемый маршрут группы, подумал немного, и отправил сообщение. «В двух километрах отсюда по вашему маршруту остатки фермы колхоза «Большевик». Там рядом была ЛЭП. Столбы ещё стоят. Найдёте столб №47. У его основания тайник. Осторожно — растяжка. В тайнике — «Душа». Отдадите раненому. С «Душой» успеете до вашего укрытия. За артефакт рассчитаетесь с Сидорычем по рыночной стоимости. Скажете — для Смотрящего.»

Михалыч читал сообщение, и его лицо прояснялось прямо на глазах. Ну да, я хорошо знал этого мужика. Для него было не так то просто убить товарища, даже если это была суровая необходимость. А с моей помощью смерти Бака теперь можно было избежать. «Душа» — это мощный артефакт, который позволяет истощённому или раненому человеку довольно оживлённо передвигаться. Потом, правда, наступает отходняк… Но к тому времени группа уже доберётся до своего укрытия.

Михалыч показал моё сообщение Серому, и пока он читал, громко произнёс.

— Спасибо, Смотрящий!

Потом сталкеры заторопились, собираясь двигаться дальше. Время поджимало.

Я не стал контролировать сборы троицы и «отпустил» наконец-то ворону. Снял ненужный больше обруч с головы, и нажал на мерцающие зелёным светом «глаза» змея. «Пасть» артефакта разжалась, и он снова превратился в гибкую змейку из серебра, которая тут же была аккуратно уложена обратно в мой рюкзак.

Теперь надо сделать ещё одно маленькое дело, и можно идти дальше. Я подошёл к трупу последнего убитого мной бандита, и снял с него рюкзак. Затем перевернул труп на спину. Лицо было мне не знакомо. Ладно… Сфоткал покойника на камеру, встроенную в ПДА. Когда вернусь, отправлю картинку Герману. пусть полазит по базам — выяснит, что за гусь. Осмотр рюкзака и карманов убитого тоже ничего не дал. Оружие, снаряга, еда, вода, аптечка, спирт… Стандартный набор сталкера. Камуфляж военный, продаётся на каждом базаре. На левом рукаве когда-то был пришит шеврон, а с правой сторону груди — какая-то нашивка. Аптечку, еду (офицерский сухпай, между прочим), и фляжку со спиртом я переложил в свой рюкзак. Пригодятся. Оружие — АК-74 и «ТТ», и боеприпасы к ним — оставил. Мне это сейчас не нужно.

Затем порылся в своём рюкзаке, достал контейнер для артефактов, и вытряхнул из него на ладонь «чёрную метку». Вот и пригодилась… Я положил «чёрную метку» покойнику на грудь, а затем снял с его пояса нож, и вложил ему в правую руку. Достал из рюкзака ПДА, и пристегнул его к левому запястью убитого. Потом принялся чертить вокруг тела пентаграмму. Концы пентаграммы согласно ритуалу полагалось окропить кровью. Неважно чьей — хоть кролика, хоть своей. Своей мне было жалко, кроликов вокруг не наблюдалось. Так что я обошёлся ещё не застывшей кровью покойника — благо, труп ещё не застыл. Когда мазал пентаграмму кровью, работал, конечно, в резиновых перчатках, которые достал из своего рюкзака (там у меня полно всяких интересных и полезных вещей). При этом, естественно, матерился вполголоса, вспоминая разнообразных дальних и ближних родственников долбанных шаманов. Кудесники хреновы. Не могли придумать ритуал по-эстетичнее. Обязательно им кровь нужна. После того, как все подготовительные работы были завершены, начал читать заклинание.

Это заклинание было малость подлиннее и посложнее того, которое я произносил, когда брал под контроль ворону. По мере того, как заклинание близилось к концу, контуры пентаграммы постепенно наливались багровым светом. Снег в местах, где были начертаны лучи, зашипел и начал испаряться. Слова тяжело срывались с моего языка, и, как только было произнесено последнее слово, пентаграмма вспыхнула ярким белым светом и погасла.

Сомкнутые веки покойника дрогнули. Еще секунды три ничего не происходило, но потом глаза убитого широко распахнулись. Еще какое-то время труп пролежал неподвижно, как будто осваивался в своей новой ипостаси. Затем его руки дёрнулись. Левая рука потянулась к «чёрной метке», лежащей на груди, а правую, в которой был зажат нож, труп поднял над собой. А потом с силой опустил, так что нож пробил грудную клетку с левой стороны — там, где находилось сердце. Поковыряв ножом у себя в груди, новоиспечённый зомби сунул в образовавшийся разрез руку, в которой держал «чёрную метку». Когда окровавленная рука была вытянута наружу, артефакта в ней не было. Он остался в сердце зомби, и сейчас перестраивал его организм в новое состояние. Выпасть «чёрная метка» не могла — она «вплавилась» в ткани покойника, и выдрать её изнутри теперь было практически невозможно.

Пролежав ещё около минуты, зомби начал неуклюже подниматься. Конечно, это был уже не человек, и координация движений у него была совсем другая. Поэтому процесс подъёма на ноги у него занял больше времени, чем при жизни. В конце концов зомби поднялся, и встал напротив меня, пялясь мне в лицо уже начавшими мутнеть глазами.

— Ты слышишь меня? — спросил я

— Да, — глухо ответил зомби. Так как «живой мертвец» был ещё свежим, речевой аппарат у него работал ещё вполне нормально. Со временем зомби теряют возможность говорить, и вернуть им дар речи может, пожалуй, только Болотный Доктор. Да и то не всем. В зависимости от степени разложения. Правда, разлагается зомби, созданный при помощи «чёрной метки» очень медленно — на порядок медленнее «обычных» зомби, которых в избытке хватает в Зоне. Так что говорить он сможет ещё долго.

— Ты готов повиноваться? — задал я зомби очередной вопрос.

— Да, — односложно произнёс зомби.

— Ставлю задачу. Идёшь в том направлении. (Я махнул рукой в стороны места, где лежала группа Михалыча). Там были люди. Трое. Пойдёшь за людьми. Возьми своё оружие. Будешь охранять. Старайся, чтобы они тебя не увидели. Задача понятна?

— Да, — снова коротко ответил ходячий мертвец.

— Выполнять.

Зомби неуклюже наклонился, поднял со снега автомат, передёрнул затвор, и поковылял в указанном мной направлении. Это пока он такой неуклюжий. Когда «Чёрная метка» закончит работу по перестройке мёртвого тела, его возможности не будут уступать возможностям тела живого человека, а кое в чём и превосходить их. Так что не далее чем через три часа моя пока маленькая «армия» пополнится ещё одной совершенной боевой машиной.

Я немного постоял, устало глядя вслед удаляющемуся зомби, а потом, тяжело ступая, отправился к месту, где лежал во время боя. Там было более-менее безопасно, а мне надо было хотя бы немного отдохнуть. Два заклинания подряд вымотали меня так, будто я целый день разгружал вагоны с углём. Плюхнувшись на уже утрамбованный снег под сосной, я на минуту задумался. В таком состоянии идти дальше опасно. И внимание будет рассеяно, и реакция уже не та. Возрастает риск и в ловушку угодить, и от монстра не увернуться. Можно, конечно, вколоть себе что-нибудь из аптечки, но что-то пока не хочется… Да и подкрепиться не мешало бы, но после еды вообще нападёт сонное настроение. Это не годится… Ладно. Ограничусь пока плиткой чёрного шоколада и банкой энергетика.

…Доев шоколадку, (кстати, горькая, как моя жизнь… настоящий шоколад, а не то г…, которое под видом шоколада продают на каждом углу), и допив энергетик (тоже не самый приятный на вкус напиток), я какое-то время просто посидел, бездумно пялясь перед собой. Ну, не совсем перед собой, и не совсем бездумно… — в Зоне надо постоянно оглядываться по сторонам, даже если не двигаешься. Если ты ни к кому не идёшь, это ещё не значит, что никакая «приятная компания» не заявится к тебе.

Просидел так минут пятнадцать. Посидел бы ещё, но надо идти… Раз надо, значит надо. Я тяжело поднялся, поправил лямки рюкзака, повесил на плечо автомат, и направился дальше — вглубь Зоны. Подствольник с автомата я по здравому размышлению снимать пока не стал. Места такие пойдут, что может внезапно пригодиться. После отдыха и небольшого «перекуса» мне стало чуток получше, но всё равно — идти было тяжелее, чем раньше. Однако бывалый сталкер тем и отличается от начинающего, что может передвигаться по Зоне в любом состоянии. Так что я отмахал по Зоне ещё два часа без особых приключений, лавируя между ловушками «на автомате», и не встретив по пути ни единого монстра. Разве что пару раз услышал из кустов подвывание и бормотание псевдоплоти… Кругов с возвращением на свой след я делать не стал, ограничившись остановками в удобных местах, и наблюдением, совмещённым с передышкой. Преследования не заметил. Конечно, между «не заметил» и «нет» существует большая разница. Некоторые мои знакомцы из Зоны могут так профессионально «висеть на хвосте», что их увидишь, только если они сами этого захотят.

В общем, через два с половиной часа я уже был у Первого Периметра. Того самого, о котором я уже упоминал. Со рвами, дотами, дзотами, пулемётными вышками, минными полями… Рвы уже порядком пообсыпались, став не такими уж и труднопроходимыми, доты и дзоты большей частью разворочены, проволока, ранее натянутая между столбами, осталась только возле самих столбов, которые, кстати тоже можно было пересчитать по пальцам. Пулемётную вышку в более-менее целом состоянии на этом участке я наблюдал только одну. Она напоминала Пизанскую башню. Непонятно, как до сих пор не упала при таком наклоне. Пустая смотровая площадка была разворочена. Сквозь металлические уголки, из которых вышка была когда-то сварена, уныло свистел холодный ветер. От остальных вышек остались только кучи искорёженного металла. Все эти обломки были густо припорошены снегом. Минное поле тоже перестало существовать. За прошедшее время оно было разминировано «естественным образом» — неосторожными сталкерами, и, в основном — монстрами Зоны, большинство из которых моталось по Зоне, не разбирая дороги. Так что если бы они размножались только естественным путём — думаю, что благодаря таким вот минным полям, многочисленным аномалиям, и межвидовой борьбе за выживание — за столько лет монстров в Зоне уже бы почти не осталось. Но после каждого Выброса появлялись новые монстры, в результате чего количество мутантов не падало, а наоборот — неуклонно росло. И поскольку вся эта нечисть оч-чень любила гнездиться в разнообразных развалинах, при пересечении Старого Периметра надо было быть оч-чень осторожным.

Поэтому я не стал подходить к этой куче бетонных и металлических обломков сразу, а некоторое время понаблюдал за местностью в оптику, затаившись в рощице деревьев неопределённой породы (в сердце Зоны в основном все деревья такие — смесь бульдога с носорогом, и при этом стволы и ветви дико изломанные и перекрученные). Вроде всё тихо. Но это ещё ни о чем не говорит. Даже более того — это то и настораживает… СЛИШКОМ тихо. От такой благостной атмосферы обязательно надо ждать какой-нибудь подлянки. Потому, прежде чем начать проходить этот участок, я снял маскхалат — им здесь запросто можно зацепиться за кусок арматуры, торчащий из бетона, или за колючую проволоку, куски которой были хаотично разбросаны кругом. Немного подумав, я сменил магазин с обычными пулями на магазин, в котором пули бронебойные чередовались с пулями разрывными. Конвенции конвенциями, а такая смесь против мутантов эффективнее. В подствольник зарядил осколочно-фугасную гранату. Вроде всё, готов. Плохо, что перед Первым Периметром — полоса растаявшего снега. Значит, аномалии там расположены буквально одна на другой. И полосу эту не обойдёшь… На самом Периметре тоже пятен хватает, но всё же аномалий поменьше… Ну ладно, с Богом!

Пару раз глубоко вздохнул, и, выбросив из головы лишние мысли, на полусогнутых осторожно двинулся вперёд. Теперь я уже был не человеком, а скорее — боевой машиной, работающей на рефлексах, отточенных до автоматизма. Со стороны это, наверное, смотрелось очень эффектно. Засыпанные снегом обломки старых укреплений, искрение в воздухе в местах, где затаились аномалии, местами столбы пара, низко нависшее над всей этой апокалиптической картиной тёмное небо, и одинокий сталкер, осторожно двигающийся сквозь весь этот сюр…

Но я, к сожалению, не мог посмотреть на эту красивую картинку со стороны. Мне вообще сейчас было не до картинок. Я шёл по Зоне, я был частью Зоны, я чувствовал ловушки без болтов и приборов, но всё равно решение, куда поставить ногу, принимал, только бросив болт и глянув на экран ПДА.

Шаг. Слева — «грави». Пока видно и без болта. Бросить болт вправо. Чисто… Шесть шагов до болта по прямой. Взгляд на ПДА. Впереди — «трамплин». Слева — «Жарка». Видно и без приборов. Вон как пар идёт. Болт правее… До земли не долетел, «трамплин» отбил его в сторону. Еще правее. Можно идти. Пять шагов до болта. Взгляд на ПДА. Прямо — «мясорубка». Слева вроде чисто… Но идти туда не хочется. Раз не хочется — не пойдём. Что справа? Бросить болт… …Начала раскручиваться «птичья карусель». Так… Болт вправо и чуть назад. Чисто… Четыре шага до болта. Взгляд на ПДА. Вроде можно идти вперёд… Но как-то снег вон там подозрительно выглядит… Болт. Упал, как положено… Или не как положено… Что-то не так… Ещё один болт туда же. Понятно. На снегу не осталось следов. «Серебрянка». Наступишь, и «проваливаешься» сквозь снег. Всё, что провалилось — исчезает. Такое впечатление, что мгновенно разъедается какой-то кислотой. Ладно… Границы «карусели» хорошо видны, границы «серебрянки» надо обозначить. На это ушло четыре болта. Десять шагов вперёд. Началось «пятно» без снега. Подобрать болт. Взгляд на ПДА. Впереди — «грави». Слева — она же. Болт вправо. Чисто. Пять шагов. Подобрать болт. Взгляд на ПДА. Прямо — «кисель». Вроде, можно далеко пройти влево, но там метрах в двадцати — «электра». Близко подходить к ней по мокрой земле — нет уж, извините. Ладно. Болт вправо. Чисто. Семь шагов. Подобрать болт. Стоп. Какое-то движение в развалинах сто метров вперёд-вправо. Посмотрим в оптику… Ничего не видно. Хорошо бы это место обойти, но тут я немного решаю — куда «лабиринт» выведет, туда и выйду. Взгляд на ПДА. Прямо — чисто. Болт. …Подтверждается. Шесть шагов вперёд. Поднять болт… Взгляд на ПДА. Слева — «трамплин»…

Как и полагается согласно закону подлости, лабиринт «вывел» меня на относительно свободную от аномалий местность недалеко от подозрительных развалин. Похоже, когда-то эти развалины были дотом, а может, ещё чем-то. Так разворотило — не разберёшь. Плохо, что тут могли сохраниться неповреждённые подвалы… Местная «нечисть» очень любит гнездиться в таких местах. Так что обойду-ка я это подозрительное место стороной… Вроде бы местность позволяет. Вот так… Бочком… Бочком…

Сзади раздался какой-то шелест. Я начал резко разворачиваться, одновременно падая на снег, и… Время замедлилось. Завершал я и разворот, и падение оч-чень, оч-чень долго… С той стороны, откуда я услышал подозрительные звуки, ко мне двигался кровосос. Двигался быстро. Даже для такого «ускоренного» состояния, в котором я находился. Кровосос шёл в режиме «стелтс», и поэтому мне казалось, что он движется «рывками». В одном месте исчезает, в другом появляется. Снова исчезает… Снова появляется… Только на снегу оставалась цепочка следов, по которой было видно, что никуда монстр не «исчезал», а двигался «непрерывно». Просто я не успевал следить за его перемещениями. Если бы не вошёл в ускоренный режим — вообще бы его не увидел. Я ме-е-едленно начал поднимать автомат. Конечно, в реальном времени всё происходило намного быстрее, но это был как раз тот случай, когда установка подствольника может стоить жизни. Тяжёлый ствол поднимался медленнее, чем, если бы был без гранатомёта, да ещё заряженного, и это дало мутанту фору в несколько десятков метров. Но в конце концов я поднял-таки автомат, и, когда мутант оказался на линии прицела, нажал на спусковой крючок. Пули понеслись навстречу буквально летящему ко мне чудовищу. Конечно, полёта пуль я не увидел — это не «Матрица», а реальная жизнь. Но стрелянные гильзы вылетали из автомата очень медленно и красиво.

От тела монстра начали в буквальном смысле отваливаться куски. Разрывные пули — страшная сила. Да и бронебойные — не подарок. Кстати, «Ковровец» показал себя во всей красе. Не знаю, сколько пуль из длинной очереди прошли бы мимо мозгоеда, если бы я стрелял из «Калаша». А тут — все попали в цель. Кровосос «выпал» из режима невидимости и замедлил скорость. Он был уже почти рядом со мной. Я отчётливо видел, как по телу мутанта бугрятся жгуты мышц, заставляя конечности сгибаться и разгибаться, как сжимаются в ярости его широкие уродливые кисти рук. В чёрных глазах кровососа, глубоко посаженных под мощными надбровными дугами, кроме боевой ярости и охотничьего азарта появились боль и недоумение: жертва вела себя совсем не так, как ожидалось. Я не дал недоумению монстра разрастись ещё больше — прицелился чуть пониже головы, на которой вокруг рта противно извивались щупальца-присоски, и нажал на спуск подствольника. Осколочно-фугасная сделала своё дело — в груди уже почти добравшегося до меня мутанта появилась большая рваная дыра. Всё-таки подствольник — это хорошо. Иногда… По инерции кровосос сделал ещё пару шагов, затем его ноги подломились, и почти двухметровое тело с силой грохнулось об землю. По-моему, земля от такого удара даже вздрогнула.

Я вывалился в «нормальное» восприятие. Поднялся на одно колено. Ну всё… После такого «бабаха» на меня вся «нечисть» в округе охоту начнёт. Шорох за спиной, почти рядом… Наверное, слегка оглушённый близким взрывом, я пропустил начало атаки. Развернуть автомат уже не успеваю, войти в «ускоренный» режим — тоже. Что за день… Падать приходится через каждые пять минут.

Я упал ничком, и снорк, планировавший запрыгнуть ко мне на спину, пролетел над ней сантиметрах в двадцати. Мутант ещё не успел коснуться земли, а я уже перекатился влево и вскинул автомат. Приземление снорка прошло не совсем мягко, и пару секунд он ошарашено мотал головой с натянутым на нее старым противогазом. Сейчас я тебя ещё сильнее ошарашу…

Я нажал на спусковой крючок… Щёлк… Кончились патроны. Чёрт! Снорк уже начал подниматься. Я перехватил автомат в левую руку, а правой схватился за «Стечкина» в тактической кобуре на правой ноге. Слава Богу, успел выхватить. Четыре пули продырявили уже изготовившегося к прыжку мутанта. Одна попала в ногу, и наверное, перебила кость. Снорк не смог прыгнуть, как планировал, но упорно продолжал ползти ко мне, подволакивая ногу. Ещё раз. Чёрт! Что-то было не так. Надо подумать. Я автоматически всадил в голову снорка ещё одну пулю, попутно размышляя над «неправильностью» сложившейся ситуации. Пуля вошла прямо в стекло противогаза. Снорк дёрнулся последний раз и затих.

Я поднялся на ноги. И тут же почувствовал острое желание упасть на землю. Не надо отказывать себе в желаниях, тем более когда находишься в Зоне. Как только я, уже в который раз за последние несколько минут, распластался на земле, густо посыпанной щебёнкой — в том месте, где только что была моя голова, что-то просвистело. Это, «что-то» попало прямо в расположенную неподалеку «Жарку», и та не замедлила полыхнуть горячим воздухом во все стороны. Вокруг зашипел плавящийся снег. Прикинув траекторию полёта непонятно чего, я быстро подполз к большому куску железобетонной плиты, который наискось торчал из земли в десяти метрах от меня. Успел вовремя. Как только я укрылся за плитой, послышался мощный удар, и с плиты посыпалась бетонная крошка. Воспользовавшись передышкой, я сменил магазин на автомате, и сунул пистолет обратно в кобуру. Нормальные люди, вообще-то, заряжают в магазин пару трассеров, чтобы видеть, когда заканчиваются патроны. Я же, из соображений «если я ставлю на ствол глушитель, чтобы меня не было видно и слышно — то почему я должен стрелять трассерами, которые меня демаскируют?» — ограничился установкой прозрачного магазина, которые наконец-то начала выпускать российская оборонка. За что чуть не поплатился жизнью. Ладно, оргвыводы будем делать потом, а сейчас надо выяснить, кому я опять не понравился. Я осторожно подполз к краю плиты, и стал ждать, напряженно вслушиваясь в тишину. Продолжения банкета долго ожидать не пришлось. Послышался свист воздуха, и плита, послужившая мне укрытием, снова вздрогнула от тяжёлого удара. Я быстро выглянул из-за плиты, и снова спрятался назад. Так. Низенькая фигурка в бесформенном коричневом балахоне и капюшоне, накинутом на голову.

Бюрер. И хорошо, если один. Хренов психокинетик! С такого расстояния он на меня воздействовать не может, но вот кидаться всякой гадостью — запросто. И может отклонять мои гранаты в полёте. Из-за него я не могу выбраться из укрытия, а пока я тут торчу, подтянется кто-нибудь ещё.