Смерть или слава

Глава девятая

Несмотря на очевидные дурные предчувствия, владевшие мною, наше путешествие сквозь сердце разрушенного города прошло без всяких происшествий; этим я хочу лишь сказать, что Юрген и я добрались до южного сектора живыми. По дороге возникали ситуации, когда мы избегали гибели лишь со скрипом. Чем больше мы приближались к центру происходившего в городе, тем больше зеленокожих видели наравне с другими вещами, о которых даже по прошествии стольких лет я предпочитаю не вспоминать слишком подробно. Один раз мы проходили мимо святилища Императора, разбитого и оскверненного, подношения к которому были разграблены, а чаши для них теперь, судя по вони, использовались орками в качестве импровизированного сортира.[47]

Но даже это, как бы отвратительно оно ни было, меркло перед одним-единственным взглядом на здание Администратума, располагавшееся в центре городка.

Когда-то, вне сомнения, это было элегантное, пропорциональное строение, выходящее на широкую мощеную площадь, на которой играли струи фонтанов и искусно расположенные колоннады предоставляли укрытие в тени для граждан, спешащих по своим обычным делам. Теперь оно несло на себе гирлянды перекрученных тел, свисающих из окон и со статуй и, несомненно, принадлежавших ранее гражданским и духовным лидерам городского сообщества, насколько можно было судить по тому, что они были облачены в одеяния Администратума и Экклезиархии. Лишь немногие умерли быстро, это было очевидно, несмотря на обычную для здешних мест иссушенность трупов.

Юрген отхаркнулся и сплюнул, и я только кивнул, потому что сам испытывал чувства, которые выразить словами было затруднительно. В последующие годы мне, конечно, предстояло наблюдать и худшие картины, не говоря уже о подобных этой, но в то время я еще не встречался ни со слугами Темных Сил, ни с некронами, ни с бесконечно утонченным садизмом затронутых Хаосом эльдар, и, вероятно, именно поэтому воспоминания о том разе остаются так сильны. Тогда я ничего не желал больше, чем истребления каждого зеленокожего на планете, и, если необходимо, готов был способствовать этому даже голыми руками, но мой инстинкт выживания взял верх раньше, чем я мог дать волю порыву отомстить за этих несчастных жертв следующему же орку, которого встречу на своем пути.

Впрочем, даже тогда мы могли видеть немало этих существ, больших и маленьких, суетящихся на площади по своим недоступным нашему пониманию делам, причем большинство этих дел, кажется, с необходимостью включали как можно больше крика и тумаков. Пару раз для прояснения спора даже вынималось оружие, хотя никто из вступавших в схватку, похоже, не нес какого-либо непоправимого урона от какого-то там ранения топором или пулевого отверстия, так что большинство находившихся поблизости собратьев просто игнорировали подобные инциденты. В общий шум постоянно вносил свою лепту нескончаемый рев их ветхих средств передвижения, которые носились по всему пространству с совершеннейшим презрением к безопасности как пассажиров, так и попадавшихся на пути пешеходов. Вдобавок к багги и байкам, каковые нам уже довелось подробно рассмотреть, я заметил некие более крупные машины, которые смотрелись как тяжелобронированные грузовики, и один раз мимо проскрежетало что-то, что, вероятно, предназначалось быть танком, но выглядело исключительно как обуреваемая демонами[48] куча металлолома, нагруженная вопящими орками.

Несколько раз мы видели отряды фуражиров, подобные встреченному первым, хотя не все они занимались сбором мяса. На некоторых тачках громоздились высокие груды чего-то, что опознал бы только техножрец, в то время как другие группы, похоже, стремились собрать лишь побольше металлолома. К моему превеликому удивлению, в некоторых случаях существа, которых я поначалу принял за особенно тощих гретчинов, при рассмотрении в ампливизор оказались пленными людьми. Я с неразборчивым звуком отвращения указал Юргену на эти изможденные, волочащие ноги фигуры, и он мрачно кивнул.

— Долго не протянут, — сказал он, и я вынужден был согласиться.

Конечно же, они должны были изначально обладать выдающейся силой либо верой в Императора, чтобы так долго выжить в подобном рабстве.

Вне сомнения, зверства, результаты которых виднелись в окнах Администратума, были направлены на то, чтобы с помощью устрашения вселить покорность в выживших, и, судя по всему, орки преуспели в этом отношении.

— Мы ничего не можем для них сделать, — произнес я, отодвигаясь чуть дальше под прикрытие разрушенной стены.

Пытаться освободить эти несчастные развалины значило бы лишь быть убитым самому, да и никто из них не выглядел способным к тому, чтобы бежать, даже дай мы им такую возможность. Несмотря на подобные размышления, продолжили мы свой полный опасностей путь в печальном расположении духа.

Через некоторое время мы достигли водовода и с благодарностью побрели по течению по пояс в благословенно прохладных струях. Солнце стояло почти в самом зените, и облегчение от окружающего жара, которое приносила вода, было более чем необходимым. Впрочем, пить я ее все-таки не стал, продолжая пользоваться для утоления жажды запасом из фляги. Не было никакой возможности судить, где канал берет свое начало и чем могла быть заражена вода в нем, особенно учитывая армию зеленокожих, находившуюся в городе. Если вы подумали, что с нашей стороны было примечательно дурным решением пойти поплескаться, то, очевидно, никогда не испытывали на себе действия пустынной жары либо никогда не пытались играть в прятки с орками, не говоря уже о том, чтобы делать и то и другое одновременно.

Несмотря на то что продвигались мы как можно осторожнее, чтобы не выдать своего присутствие слишком громким плеском, мы покрыли приличное расстояние таким образом. На всем основном протяжении акведук проходил между камнебетонными стенами, которые поднимались выше наших голов, делая сложным как обнаружение нас врагом, так и ориентирование на окружающей местности. Впрочем, компас Юргена указывал, что мы все еще двигаемся примерно в нужном направлении, и спустя некоторое время, когда гул орочьей деятельности снова затих в отдалении, я посчитал, что пора бы уже рискнуть высунуться и осмотреться, чтобы решить, где мы находимся.

К счастью, к тому времени стены акведука стали наклонными и были выложены из готовых камнебетонных блоков, щели между которыми представляли идеальную опору для ног, так что мы смогли добраться до самого верха и залечь так, что наши головы оказались вровень с краем стены. Осторожно приподняв голову еще чуть-чуть, я огляделся и, не увидев признаков жизни, выбрался наружу. Юрген проделал то же самое, едва не наступая мне на пятки, затем сразу же пригнулся, держа лазган наготове, я же поднял к глазам ампливизор.

— Добрались, — произнес я, разбирая на ближайшем индустриальном здании надпись, информирующую, что оно находится в собственности Трубопроводной компании южного сектора. Как и везде в этом подвергшемся жестокому нападению поселении, здания вокруг несли на себе шрамы, оставшиеся от сражений или орочьего вандализма, хотя на улицах было меньше трупов и большое число строений все еще стояли целыми и под крышами. Я включил микрокоммуникатор:

— Тайбер, говорит Каин. Отвечайте.

Несколько мгновений ничего не происходило, и мне оставалось только вслушиваться в ставшее привычным шипение статики, ощущая, как этот звук, вливаясь в уши, заставляет мои внутренности неумолимо сжиматься от напряжения. Если все это было просто погоней за черной мусорной крысой в черном туннеле и мы прошли через все это орочье воинство зазря…

— Минуту, — произнес голос у меня в наушнике с удивительной четкостью. Канал, вероятно, оставался далее открытым, потому как я мог различить доносящиеся по нему голоса, хотя слов было уже не разобрать. Через минуту голос и правда вернулся: — Он идет.

— Хорошо, — произнес я. — А кто вы?

— Гренбоу, сэр, то есть, я хотел сказать, комиссар. Сэр. Вокс-специалист второго класса, сэр, то есть, я хотел сказать, комиссар…

— Хватит и одного из двух обращений, — отрезал я, стараясь, насколько мог, скрыть раздражение.

Несомненно, это были СПО, вероятно никогда за всю жизнь не видевшие алого кушака, так что их представление о том, что являет собой комиссар, было самым расплывчатым. Я полагал, что надеяться встретить здесь настоящих гвардейцев было бы слишком, но если этот самый Гренбоу был типичным местным бойцом, то выходило так, что мне было бы легче последовать первому импульсу и просто убраться из Колодцев Благоденствия, пока у меня была такая возможность. Ну что ж, теперь об этом беспокоиться было уже поздно, и, по крайней мере, выходило так, что Тайбер располагал парой единиц пехтуры, за которыми я мог некоторое время прятаться. В конце концов, если эти ребята все еще были на свободе, хотя прошло столько времени с того момента, как орки захватили город, то уж чем-то они должны были быть хороши.

— Сколько вас?

— Семеро в строю, двое раненых на ногах, — прорезался в воксе новый голос, более спокойный и уверенный, а также смутно знакомый; очевидно, это был тот самый человек, с которым мы разговаривали ранее. — Где вы находитесь?

— Снаружи пакгауза Трубопроводной компании, что на Прометиепродуктовой улице.

С помощью ампливизора я мог достаточно четко прочесть уличный знак.

— Как мы доберемся до вашей позиции?

— Вы не доберетесь. — Голос Тайбера звучал с той же степенью доверия, что в свое время проявлял полковник Мострю. — Я не могу быть уверен, что вы не просто коллаборационист на службе у зелененьких, подобравший где-то вокс. Мы сами придем за вами.

— Фраг раздери! — горячо возразил я. — Если вы полагаете, что мы будем здесь сидеть как на ладони и дожидаться, пока нас снимут…

— Ну, так найдите себе укрытие.

Вокс-передача оборвалась. Мы с Юргеном переглянулись. Очевидно, этот Тайбер был настолько же осторожен, как и я сам. Несмотря на нарушение протокола с его стороны, я начал думать, что все-таки сделал правильный выбор, а если выйдет, что я все же в нем ошибаюсь, всегда можно позже пристрелить его за неподчинение приказу.

— Ну, нельзя винить его за осторожность, — произнес я, стараясь не ухмыляться при виде пышущей возмущением физиономии моего помощника, и указал в сторону пакгауза. — Можем и переждать здесь.

— Отлично, сэр.

Низко пригибаясь за рядами грузовых платформ с керамической сантехникой, как ни удивительно, неповрежденной, несмотря на все происходящее, мы начали продвигаться под защиту стен здания. И мы уже почти добрались, когда Юрген вдруг помедлил, слегка приподняв голову над укрытием:

— Слышите, сэр?

— Да. — Звук донес легкий ветерок, который обдувал нас нежной прохладой, остужая уже начавшую обильно парить на солнце мокрую ткань моих штанов. Я мрачно кивнул, поскольку ошибиться и принять треск лазерных разрядов, а также более резкий рев грубого орочьего оружия за что-то иное было невозможно. — Перестрелка.

Выходило так, что сержант Тайбер к нам все-таки не придет.

— Что же нам делать теперь, сэр? — спросил Юрген.

Я с сожалением покачал головой. В сложившейся ситуации самым благоразумным я мог посчитать только рассудительное отступление, прежде чем шум перестрелки привлек бы каждого зеленокожего в пределах слышимости. Конечно же, доблестному сержанту не повезло, но, как казалось, мы ничего не могли предпринять по этому поводу, по крайней мере в данный момент. Ему оставалось надеяться лишь на удачу и горстку своих оставшихся солдат.

— Убираемся, к фрагу, отсюда, — произнес я за мгновение до того, как один из упакованных горшков в стойке непосредственно рядом с моей головой разлетелся на тысячу кусочков.

На нас неслись трое орков, паля из грубых болт-пистолетов. К счастью, полное отсутствие всякой меткости, столь характерное для всего их рода, не подвело и на этот раз. Это, впрочем, не означало, что под огнем зеленокожих мы могли долго оставаться без царапинки, так что мы сразу ответили тем же, но целясь и не спеша, аккуратно укладывая свои выстрелы. Еще раз, как и обычно, я убеждался в том, что та доля секунды, которая требуется, чтобы убедиться, что каждый следующий лазерный заряд достигнет цели, значит больше, чем вся самая отчаянная пальба в галактике. Конечно же, если просто разряжать оружие куда-то в сторону врага, обычно удается убедить его не высовываться — если, разумеется, имеешь дело не с зеленокожими, некронами или одержимыми кхорнитами, — но если враг умеет держать себя в руках лучше, чем ты, то он использует все появившееся у него в результате время, чтобы твоя дурная голова не осталась на плечах в следующий раз, когда он все-таки нажмет на спусковой крючок. Гораздо лучше, на мой взгляд, взять на себя труд прицелиться, прежде чем это сделает противник.

В любом случае, вынеся из схватки, происшедшей на месте нашей посадки, достаточно, чтобы сразу целиться только в голову, я уложил вожака лазерным разрядом в черепушку, в то время как Юрген поступил точно так же с бегущими на его флангах подчиненными. Памятуя о том, как сложно их убить, я не стал надеяться на лучшее и, едва они упали, бросился вперед, чтобы снести то, что осталось от их голов, с помощью цепного меча. Не важно, насколько орки были упрямы; после такого они уже не должны были подняться.

— Я за вами, сэр, — заверил меня Юрген, хотя его отличительный запах возвестил об этом за секунду до того, как это сделал его голос. — Куда?

— Отходим, — отозвался я, показывая в направлении, противоположном тому, откуда появились нападавшие.

Если поблизости были еще орки, то можно ставить собственное доброе имя против моркови в заклад, что они сейчас уже направляются сюда же. Юрген кивнул, проверяя уровень заряда в батарее своего оружия. Видимо посчитав его достаточным, он снова взял лазган на изготовку, пока я быстро осматривался. Конечно же, именно в том направлении, как я и опасался, промелькнуло какое-то движение, и мы начали отступать, стараясь двигаться под углом по отношению к приближающемуся подкреплению врага, держа головы как можно ниже и надеясь, что площадка перед пакгаузом вмещает в себя достаточный запас унитазов, дабы скрыть наше продвижение.

Но конечно же, так сильно нам повезти не могло, хотя и удалось довольно сильно оторваться, прежде чем преследователи снова заметили нас. Кинув взгляд назад, я заметил десяток или около того таких же, как и прежде, возвышающихся горой мышц существ, рысящих с той же неожиданной легкостью, что я ранее заметил в их собратьях, так что их головы и плечи на каждом шаге показывались над стеллажами с фарфоровыми санитарно-техническими изделиями. Двое из них внезапно бросились вперед, завывая что-то неразборчивое на своем варварском языке, затем остановились, подзывая остальных. Очевидно, они только что обнаружили ту троицу, с которой я и Юрген разделались несколькими секундами назад.

— Пора бы нам отсюда убираться, — пробормотал я в сторону своего помощника, и он просто кивнул, ибо нужды отвечать не было.

Я указал на стену пакгауза, находившуюся всего в нескольких метрах впереди. Окрашенная в синий цвет металлическая дверь стояла, будто приглашая, распахнутой настежь, казалось, так близко, что можно было дотянуться рукой, но до нее простиралось открытое место без всякого следа укрытий. Возвращаться той же дорогой, которой пришли, мы уже не имели возможности, так что нам оставалось лишь рискнуть. Внезапно усилившийся вой орков заставил меня на секунду обратить взор в обратном направлении, и этого мне хватило, чтобы подтвердить мгновенное предположение: между ними вспыхнула свара за личные вещи тех, кого мы только что убили. Я решительно кивнул. Нам определенно не представилось бы лучшей возможности.

— Вперед! — поспешно шепнул я.

— За вами, сэр, — ответствовал мой преданный помощник.

Мы что есть силы припустили к спасительному дверному проему и почти уже достигли его, когда за нашими спинами раздался единый вопль «Вааагх!», сопровождаемый разлетающейся во все стороны кирпичной крошкой, выбитой залпом плохо нацеленных болтерных зарядов и тяжелых пуль, которые вычерчивали на стене свою неподдельную подпись, в целом делая совершенно очевидным, что нас заметили.

— Внутрь!

Я подкрепил слова делом, слишком поздно ловя себя на мысли, нет ли внутри еще зеленокожих и не стоит ли пропустить вперед Юргена, но, к моему облегчению, пакгауз оказался абсолютно пуст. Через мгновение ко мне присоединился и сам мой помощник, и вместе, вызвав к жизни дикий визг ржавого металла, мы налегли на тяжелую дверь, захлопывая ее. Очевидно, она так и стояла нараспашку с того самого момента, как орки атаковали город, оставленная в небрежении всеобщей паники, и на одно ужасное мгновение я подумал, не слишком ли она заржавела, чтобы вообще встать на место. Но тот прилив адреналина, который мы испытывали, оказался более чем достаточным, чтобы сломить ее сопротивление, так что она — ни секундой раньше, чем абсолютно необходимо, — со стуком закрылась.

— Это их долго не удержит, сэр, — своевременно напомнил Юрген, задвигая пару на редкость внушительно выглядевших засовов.

Спустя секунду стальная дверь содрогнулась, когда наши преследователи врезались в нее, явно не потрудившись предварительно затормозить. Как и обычно, впрочем, слова Юргена прозвучали на удивление лишенными какой-либо озабоченности, очевидно в связи с полной убежденностью в том, что у меня все схвачено, — и я, как ни странно, нашел эту его флегматичную уверенность ободряющей.

— Давай надеяться, что не придется это проверять, — произнес я и снова активировал микрокоммуникатор. — Тайбер, ваша дислокация?

— В заднице, — почти сразу же отозвался он. — Прижаты к земле и окружены. Вы?

— Тоже. — Я рефлекторно дернулся, когда грубое подобие гранаты, похоже являвшееся не более чем консервной банкой, привязанной на рукоятку из куска трубы, влетело в окно и закатилось под полки с чем-то, что смахивало на промышленные кондиционирующие установки. Юргену и мне едва хватило времени на то, чтобы нырнуть в укрытие за убедительно прочно выглядевшей паллетой с водонагревательными аппаратами, прежде чем она рванула, осыпав помещение осколками, которые срикошетили от защищавших нас металлических цилиндров с грохотом, подобным ливневому шторму на Галаване.[49] — У вас есть план?

— Забрать с собой как можно больше гроксолюбов.

И тут вокс-передача прервалась с внезапностью, которая заставила бы меня сразу обеспокоиться добрым здравием Гренбоу, коли бы мне не нужно было так волноваться за свое собственное. В любом случае их план мне не слишком понравился.

— Вы целы, сэр? — спросил Юрген, аккуратно привставая, чтобы оценить масштабы разрушений.

Я кивнул.

— Пока что да, — произнес я так невозмутимо, как только мог, стараясь не обращать внимания на ритмично повторяющиеся удары в дверь.

По взрывам сиплого смеха, которые сопровождали каждый из них, я догадался, что орки, очевидно, по очереди разбегались и били в преграду, надеясь своротить ее своими головами, и это впечатление было тут же подтверждено Юргеном, который осторожно выглянул в ближайшее окно.

— Почему им просто не взорвать ее? — спросил он, откровенно изумленный.

Я только пожал плечами и отозвался:

— Фраг знает.

Но чем дольше они продолжали эту игру, тем больше она была мне по душе; это давало нам шанс побороться за то, чтобы найти выход из этой ловушки. Только когда я начал лучше понимать, что происходит в сознании этих существ, этот инцидент — ретроспективно — начал казаться мне понятным. С точки зрения зеленокожих, мы все равно никуда не могли деться, и, учитывая их склонность к импульсивным поступкам, а также к постоянной внутренней борьбе за социальный статус, было практически неизбежно, что орочьи попытки добраться до нас превратятся в одно из их нескончаемых хвастливых состязаний в силе и храбрости.

— Они и с той стороны тоже, — доложил Юрген, что, впрочем, было излишне, потому как такие же удары начали эхом разноситься со стороны способных пропустить грузовик ворот, ведущих на погрузочную рампу.

Мне подумалось, что не следует питать ложной надежды выбраться тем путем, и это было весьма прискорбно, поскольку на рампе был припаркован самый настоящий грузовик, который мог бы оказаться значительно более комфортабельным, чем тот костедробильный орочий багги, который мы присвоили. Если, конечно, нам удалось бы этот грузовик запустить — полоса вытекшей смазки тянулась откуда-то из-под машины до дренажного отверстия в углу помещения.

— Юрген, проверь, нет ли где-нибудь технического прохода, — указал я на решетку, которая была едва четверть метра в поперечнике и не оставляла нам возможности, конечно же, протиснуться за нее, но мне показалось неплохим предположением, что она вела в канализацию, которая должна была требовать периодической прочистки.

Конечно же, город Колодцы Благоденствия был слишком мал, чтобы за прошедшие сотни лет образовать приличные подземелья, но в нем должна была быть хоть какая-то система технических туннелей, в которую мы могли бы попасть.

Но разумеется, таковой не оказалось. Как правило, вовремя попадающиеся под руку сливные решетки, ведущие к легкому спасению, могут в огромных количествах встречаться в самого дешевого подбора и эскапистского духа литературе, но, насколько можно положиться на свидетельство моего многолетнего жизненного опыта, в реальной жизни они попадаются угнетающе редко (ну конечно, я несколько раз даже находил их в нужный момент, но гораздо реже, чем вы могли бы ожидать, учитывая, как часто я оказывался в ситуациях, подобных этой). Нескольких секунд отчаянных поисков было достаточно, дабы убедиться: на этот раз дело с ними обстоит туго. Я как раз начал размышлять, не воспользоваться ли паяльной лампой, чтобы предпринять пустую попытку расширить слишком маленькое сливное отверстие, обнаруженное мною, когда мне в голову пришла гораздо более практичная идея.

— Проверь, можно ли завести эту машину, — приказал я, прежде чем прихватить охапку паяльных ламп и ринуться обратно к осажденному черному ходу.

К моему облегчению, дверь все еще держалась, хотя и выглядела к этому времени достаточно побитой, а болты, крепившие дверную раму к стене, уже заметно вылезли из кирпичной кладки. Судя по шуму снаружи, толпа орков тоже подросла, и весьма значительно, но об этом, как и о состоянии двери, мне беспокоиться времени не было.

На мое счастье, все, что было мне необходимо сейчас, нашлось прямо под рукой, включая стойку с водонагревателями, за которыми мы прятались от разрыва гранаты. Я направился к ближайшему и ссыпал всю охапку паяльных ламп внутрь, задержавшись лишь для того, чтобы отвинтить от одной из них сопло вместе с запальником; газ, находившийся под давлением в небольшом баллоне лампы, начал с шипением выходить наружу, и я поспешно кинул ее вслед остальным, задержав дыхание, пока прикручивал позаимствованную с ближайшей полки заглушку на широкое отверстие в верхушке бойлерного котла, которое, очевидно, предназначалось для основной выходной трубы. Спустя всего секунды металлический контейнер должен был наполниться горючим газом, по крайней мере так я надеялся. Входную трубу я заглушил запальником паяльной лампы, заделав оставшиеся щели мастикой, позаимствованной где-то по дороге, и остановился, чтобы оглядеть дело рук своих. Пока что все шло хорошо, но теперь как раз начиналась сложная часть.

Горячо вознося молитвы Императору (который, как я был уверен, все равно был слишком занят, чтобы к ним прислушиваться), чтобы Он не позволил мне теперь ошибиться, я продел кусок тонкой проволоки через рычажок запальника и обвязал ее концы вокруг дверной ручки. Только я отступил, как дверь снова заметно сдвинулась в креплениях, что сопровождалось более громким, чем до того, ударом и, соответственно, усилившимся хором одобрительных звуков, издаваемых собравшимися снаружи зеленокожими. Сердце пропустило пару ударов, когда проволока от этого натянулась, но удача от меня не отвернулась, и самодельный взрыватель не подался достаточно, чтобы спустить мою импровизированную мину-ловушку. С пересохшим ртом я поспешил обратно к Юргену, надеясь, что за прошедшее время он тоже сумел чего-то добиться.

— Выглядит не очень, сэр. — Мой помощник мрачно покачал головой и указал на струйку смазки, тянущуюся из-под грузовика. — Маслобак пробит. Это работенка для технопровидца или техножреца.

Едва его слова дошли до моего сознания, я начал ощущать, как тяжелое облако отчаяния начинает собираться надо мной, будто саван, поднимающийся из моей будущей могилы, чтобы потребовать меня в свои объятия. Вот, вероятно, и пошел прахом весь мой блестящий план, и последняя робкая надежда на то, чтобы спасти свою шкуру и, конечно же, шкуру Юргена тоже, испарилась…

— Двигатель встанет намертво уже через клом, самое большое — через два.

— Ты хочешь сказать, что все-таки сможешь его завести? — уточнил я, в то время как волна облегчения снова начала затапливать меня, едва он завершил постановку диагноза.

Мой помощник взглянул на меня с видом еще более недоуменным, чем обычно, и кивнул:

— На несколько минут, так я думаю. Но, как я сказал, сэр…

— Нам и потребуются только эти несколько минут, — заверил я его, принимаясь забрасывать остаток паяльных ламп, а также все выглядящее потенциально горючим, взрывчатым, а лучше и то и другое вместе, что мог найти, в грузовое отделение машины.

В этом отношении мы вряд ли могли найти себе убежище лучше; пакгауз был просто набит удовлетворяющими этому определению вещами. Собрав весьма впечатляющую коллекцию растворителей и баллонов со сжатым газом, я привязал ко всей этой куче маленький таймер, найденный здесь же и предназначавшийся для системы управления отопительной системой, а вместе с ним самую обычную аккумуляторную батарею и еще один запальник от паяльной лампы плюс бутыль чистящего средства, украшенную удовлетворительно крупным желтым треугольником предупреждающего значка и надписью: «Огнеопасно. Токсично. Беречь от детей и огринов». Несомненно, техножрец, окажись он здесь, пришел бы в ужас от столь откровенного использования даров Омниссии не по прямому назначению, и у меня совершенно не было уверенности в том, что все сооруженное мною заработает без соответствующего благословения, но убивать орков, в конце концов, было одним из тех трудов, что благословил сам Император, так что я понадеялся, что подобная небольшая вольность сойдет мне с рук.[50]

— Есть, сэр.

Выражение непонимания так и не сошло с лица Юргена, но он завел двигатель, как я приказал. Тот, судя по звуку, определенно был настроен не лучше, чем у нашего ворованного багги, но очень скоро набрал обороты, издавая при этом вой протестующего металла.

— Вылезай из кабины. — Я придавил педаль газа большой канистрой с болтами и показал на запоры, удерживавшие гаражные двери от проникновения орочьей орды снаружи. Таймер я поставил примерно на две минуты и надеялся, что этого окажется достаточно. Было бы воистину высшей иронией, если бы мы сами погибли в огне моего хитроумного плана. — Отвори тихо.

Верный себе, мой помощник так и сделал, хотя продолжал глядеть столь же непонимающе и, вытащив до упора тяжелые полосы металла, которые служили засовами, обернулся ко мне, ожидая дальнейших инструкций.

— Да убирайся уже с дороги! — крикнул я, снимая грузовик с тормоза и бросаясь прочь от него.

Надо признать, даже спустя столько времени воспоминание о происшедшем далее порождает во мне ощущение радостного, мягкого тепла. Говоря кратко, все сработало как по нотам. Едва Юрген нырнул в сторону, орки, напиравшие на гаражные двери, внезапно обнаружили, что те начали подаваться. Издав очередной пробирающий до костей «Вааагх!», они потоком устремились через расширяющийся проем — как раз вовремя, чтобы столкнуться с набирающим скорость во встречном направлении грузовиком. Мучительно завывая двигателем, несчастная машина, будто плуг, прошла прямо через центр толпы зеленокожих, разбросав тех, кому повезло, и раздавив не столь удачливых, исчезнувших под ее колесами с хрустом и чавканьем, которое было неловким образом сходно со звуками, какие обычно издавал Юрген, заполучивший тарелку с дарами моря. Если гибнущие и успевали исторгнуть последние крики, то они потонули в разъяренном боевом кличе остальных, как один повернувшихся, чтобы преследовать удаляющуюся машину, дико паля на бегу.

— Вперед, — окликнул я Юргена, устремляясь за ними. Как я и надеялся, диверсия удалась просто чудесно — все до единого орки теперь устремились в погоню за пустым грузовиком. Я лелеял надежду на то, что по крайней мере некоторые из них догонят свою цель прежде, чем таймер дойдет до назначенной мною отметки. — Через пару секунд тут будет не очень здоровая атмосфера.

И в этом я абсолютно не ошибся.

Я устремился прочь от пакгауза и одновременно от грузовика с его дико завывающим эскортом зеленокожих, большинство которых продолжало впустую и с приятным отсутствием всякого результата тратить на него патроны; точнее, если быть до конца честным, то я просто бежал куда глаза глядят, лишь бы только поскорее убраться оттуда. Мы как раз достигли огораживающей периметр складов сетчатой стены, которой хватило мимолетного взмаха моего цепного меча, чтобы согласиться пропустить нас, и осматривались, стараясь решить, куда рвануть дальше, когда отряд орков возле черного входа, очевидно, преуспел в том, чтобы ворваться на склад. Последовал громкий, но удивительно глухой звук «бамм!», раскатившийся по плоскому пустому пространству между ним и более крупным, лежащим в руинах зданием, на которое мы вышли, — как я полагаю, стены пакгауза удержали внутри большую часть звуковой волны. Медленно, сопровождаемая поднявшимся вокруг грибовидным облаком пыли, крыша склада рухнула внутрь.

— Это научит их не врываться без приглашения, — констатировал Юрген с очевидным удовлетворением.

Толпа орков, преследовавших грузовик, смешалась, в недоумении оглядываясь назад и пытаясь понять, что происходит, когда второй взрыв разметал машину и ее горящее содержимое в радиусе, гораздо более широком, чем я мог предполагать. Рев злости и боли был даже сильнее воинственных криков, и многие зеленокожие, мгновенно превращенные в живые факелы, ничего не видя вокруг, закружились на месте, прежде чем пьяно споткнуться и упасть на обожженный солнцем камнебетон. Юрген улыбался, и его настроение с каждой минутой явно улучшалось.

— Похоже, для этих нам прометий уже не понадобится.

Тут бурная радость овладела и мною тоже, так что я едва смог удержаться от того, чтобы не вскинуть высоко в воздух сжатую в кулак руку, будто я только что забил выигрышный гол в скрамбольном матче, и только осознание того, что Юрген найдет подобную жестикуляцию недостойной и, несомненно, до конца дня повесит на лицо мину, подобную выражению мордочки щенка, страдающего несварением желудка (которая, как он полагал, выражала многострадальное терпение), удержало меня от подобного поступка. Впрочем, это было очень даже кстати, потому как торжество нашей победы, как вскоре должно было выясниться, было несколько преждевременным.

— О нет, — произнес я, вложив в эти слова все свои чувства. — Да ты просто, к фрагу, шутишь!

Еще одна кучка зеленокожих с оружием на изготовку появилась из руин прямо по курсу и тут же устремилась в нашу сторону со столь уже знакомым боевым кличем. Я кинул взгляд вокруг, выискивая укрытие, и как раз в этот момент из сливной канавы перед нами выметнулся орк и обрушил мне на голову свой громадный мясницкий топор.