Смертельная песня

16

Я стиснула зубы, чтобы сдержать вопль шока. Я ослышалась. Или красноволосый призрак так насмехался над Кейджи. Он бы заметил, если бы его брат умер.

— Хорошо, — сказал Кейджи. — Я думал, мы уже достаточно обсудили. Ты ясно говорил, что планируешь, раньше.

— И все хорошо идет, — сказал призрак. — Омори был впечатлен моими докладами, сделал меня капитаном, осталось лишь свергнуть его. Нужно скрывать это, ведь нас могут раскрыть, но пара призраков идет к горе, чтобы доложить ему. Я хочу, чтобы все концы были скрыты, когда мы получим его указания, — он склонил голову, ухмылка стала еще страшнее. — Что за вид, Кей? Я не отблагодарил тебя?

— Жаль, что ты не рассказал мне сразу, что происходит, — тихо сказал Кейджи.

Я задохнулась. Я не ослышалась. Это был брат Кейджи. Брат, за которого он переживал, с которым был связан, оставив дом. Которому хотел помочь…

Обрывки разговоров всплывали в памяти.

«Пару лет назад произошел, кхм, несчастный случай. Благодаря тебе, у меня появился шанс исправить все для него», — и теперь призрак говорил о докладах, о благодарности?

Я прижалась плечом к стене, ноги вдруг ослабели. Мы думали, что мой побег, Рин и пророчество выдал ками на горе Фудзи, как и сущность Чиё. Но Икеда не знали, что мы идем во дворец, а не в Исэ. Никто не знал, кроме горстки ками с нами, меня, Хару и… Кейджи.

Потому он настаивал, что пойдет с ними. И все его вопросы теперь имели смысл. Он пытался помочь брату, да. Помочь ему одолеть нас.

И я попалась. Я позволила ему победить себя этими улыбками и словами. Сколько он узнал от меня?

Но мысли все равно вернулись в прошлой ночи у храма возле Нагои, его взгляду, когда он сказал, что я самая удивительная девушка, и мое сердце все равно сбилось с ритма. Глупое человеческое сердце.

Голоса разносились по комнате и вернули меня в реальность. Я не могла думать о прошлых ошибках. Важнее было настоящее. Я приблизилась к двери.

— И что с этим Хару? — спросил брат Кейджи. — Обычный человек?

— Насколько мне известно, — ответил Кейджи.

Я посмотрела на светлую груду на полу за столом. Дыхание перехватило Моя сумка, сумка Хару и короткий меч Такео. Кто-то бросил их в угол. Призраки увидели, что внутри соль? Я спрятала в свою сумку еще и офуда. Амулеты должны еще быть там.

Мне нужен лишь один. Один, и я изгоню брата Кейджи, пока не вмешались другие призраки. А потом я заставлю Кейджи рассказать мне, где Чиё и Такео, и у меня будет ключ. Я освобожу их.

Голова все еще кружилась. Я прижала ладонь к подбородку. Если я хочу все проделать вовремя, нужно думать как ками, действовать как ками. И не давать человеческой сущности мешать всему. Но у ками была бы сила пробиться, оградиться от призрака, пока она хватала бы сумку. Я не знала, успею ли добежать хоть до стола, пока на меня не нападет брат Кейджи. И я не смогу тогда ничего. Я даже не знала, оставался ли офуда в моей сумке. Сомнения приковали мои ноги к полу.

— И они не говорили ничего о силах этого камня? — сказал брат Кейджи.

— Нет, — ответил Кейджи. — Это важно?

— Стоило знать и о мече. Мы не ожидали, что потеряем своих не ради блага.

Терять ради блага. Как это понимать? Многих мы уже изгнали силой офуда.

— Но ты хорошо поработал, Кей, — продолжил юноша. — Не сомневайся.

Голос Кейджи был тихим, я не могла понять тон.

— Спасибо, брат.

— Что за формальности? — спросил призрак. — Можешь звать меня по имени. Мы равны.

— Прости, Томоя.

— Помнишь, когда ты впервые услышал, как дядя назвал меня Томо? Это злило. У него не было приоритетов. Но мы не дали ему остановить нас.

Он опустил катану на стол. Рядом с ключом. Я сжала кулаки. Мне нужно получить его, исправить все — доверие к Кейджи, потерю Чиё и свою слабость.

Я не могла добраться до ключа без стычки с призраком. Мне нужно было избавиться от призрака. Мне нужен был офуда.

Я могла сделать новый. В комнате, где я проснулась, была ткань в коробках. Там могла быть и ручка или карандаш, или… если не было, можно было порезать палец и написать своей кровью.

Я не успела сдвинуться, а призрак заговорил снова.

— Думаю, нужно выбить все, что можно, из пленников. Они могут знать больше, чем рассказали тебе.

Чиё и Такео были здесь? Я замерла.

— Уверен, они не знают ничего нового, — сказал Кейджи. — Мы говорили обо всем.

— Уверенности нет, — сказал его брат. — Мы не можем верить никому, кроме нас, Кей. Помни это.

— Но…

— Ладно тебе. «Убедить» наших людей-пленников будет просто.

Мой пульс ускорился. Он говорил о нас с Хару. Они увидят, что я сбежала. Ровные шаги приближались к двери, призрак все еще был телесным. Я не успею добежать. Лестница была ближе, но они увидят, что меня нет, когда в комнате окажутся только обрывки веревки.

Если я не хочу, чтобы меня поймали, нужно нападать, используя внезапность.

Я приготовилась, смотрела на сумку за столом. Я не знала, смогу ли, но попробовать стоило. Шаги призрака звучали за дверью, и я бросилась на нее всем весом.

Дверь врезалась в его плотное тело. Он закряхтел, а я уже мчалась по комнате.

Я была в шаге от стола, но удар выбил из-под меня ноги. Локтями я ударилась о стол, пока пыталась восстановить равновесие. Эта боль была ничем, по сравнению с поражением, что пронзило меня. Но там была катана. Я не собиралась сдаваться без боя.

Я схватила меч и развернулась. Брат Кейджи отскочил из зоны риска. Он выхватил из кармана пиджака гладкий пистолет и направил на мое лицо.

Я замешкалась, ладонь потела на рукояти. Он стоял между мной и дверью. И стол все еще отделял меня от сумки. Я подозревала, что он нажмет на курок, как только я двинусь. И если я нападу, катана Хару не ранит уже мертвого.

Обувь Кейджи шаркнула по полу слева, но я не посмела оторвать взгляд от брата.

— Томо, — сказал он напряженным тоном. Не слушая его, призрак склонил голову, насмешливо изображая поклон.

— Томоя Митсуока к вашим услугам, — сказал он. — Я познакомлюсь с самой госпожой Сорой. Я много о вас слышал.

От Кейджи. Я напряглась. Вблизи сходство было заметным. У них были одинаковые глаза и круглый подбородок. Но лицо Томои было узким, скулы выделялись сильнее, придавая ему истощенный вид. Тонкий шрам пересекал переносицу под неровными прядями красных волос.

Я не ответила, и он махнул пистолетом.

— Наверное, тебе будет приятнее, если я перестану указывать на тебя этим. Я перестану, когда ты опустишь меч.

— Может, ты первый? — предложила я. Улыбка Томои вернулась.

— Сора, — сказал Кейджи уже ближе. Я почти видела его краем глаза. Рука крепче сжала рукоять меча.

— Назад, — сказала я. — На человека это подействует сильнее, чем на призрака.

— Добрее с ним, — сказал Томоя. — Если бы не Кейджи, ты уже была бы мертва.

Мышцы на руке болели от стараний держать меч ровно.

— Мне ценить его за обман, ловушку, путы и пленение, пока мои друзья умирают или умерли? — спросила я.

— Если не хочешь быть здесь, можем придумать что-то другое, — он скользнул взглядом по моему телу. — Омори будет рад такому образцу.

Образцу?

— Для чего? — спросила я.

— О, ты узнаешь. До Обона всего несколько дней.

Он ухмылялся, словно было что-то смешное в грозящей буре, в извержении Фудзи. Я не понимала. Он не должен был сражаться со мной, как и женщина в воробье — помогать.

— Зачем ты это делаешь? — спросила я. — Почему вы помогаете ему? Вредите ками?

— А почему нет? — спросил он. — Что ками сделали для нас? Все эти души были брошены во тьме преисподней. У нас нет причины для верности. Омори уже спас больше, чем они.

— Спас?

— Я ведь здесь?

Я не понимала, а он не собирался объяснять.

— А как же остальные? — спросила я. — У вас есть семьи, друзья, люди, что еще живы. Вам все равно, что будет с ними?

— Потому я это и делаю, — сказал Томоя, помрачнев. — Ради семьи.

— Томо… — начал Кейджи, но я не хотела его слушать.

— Что делаешь? — перебила я. — Что случится во время Обоне?

Томоя покачал головой.

— Подожди, сама увидишь.

— И вы доверяете слову демона?

— Демон? — повторил он. И вскинул брови. — Так вы называете Омори? Он человек, как и все мы.

Он на дюйм опустил пистолет, веселясь. Шанс был маленьким, но все же был. Я пригнулась и ударила катаной. Лезвие не попало по груди Томои, который отпрянул. Я в отчаянии всеми силами направила меч дальше. Лезвие задело запястье. Его рука дернулась, и пистолет упал.

Я отбросила его ногой. Томоя шел ко мне, выхватывая нож из рукава. Я уклонилась и ударила по его колену. Он следовал за мной, размахивая ножом, ударяя меня по ногам. Я потеряла равновесие и ударилась о край стола. Мне нужно обойти его. И открыть сумку.

Но, в отличие от предыдущих призраков, Томоя был обучен. Я едва успевала уйти от его ножа. Когда я замахнулась мечом, он отразил удар со смешком. Он отгонял меня от стола в другой угол. От моей цели.

— Если бы я хотел тебя ранить, — сказал он. — Я бы стал прозрачным, чтобы ты меня не видела. Но так веселее.

Я попыталась обойти его и вернуться к столу, но он был быстрее. Он ударил меня по руке и с треском потянул назад. Боль в запястье потекла по моей руке. Голос кричал что-то, но сердце колотилось так громко, что я не могла разобрать слов. Я развернулась, слезы застилали глаза. Меч встретился с ножом Томои.

Я ударила катаной, он перехватил атаку. Его пальцы сияли от ки, он опустил нож на мою руку. Я пошатнулась, он ткнул меня локтем в ребра, выбив из меня воздух и отбросив на пол.

— Хорошо, — сказал он, опуская нож к моей шее. — Хватит играть. Тебе пора отвечать на вопросы.

Он договорил, и в него врезалась фигура, отбросив в сторону. Я растерянно отползла. Крик звенел сзади. Рука схватила мою раненую руку, боль снова пронзила меня. Я развернулась. Томоя выкручивал мое запястье. Я заскулила.

Но он не успел ничего сделать. Я уловила на полу Кейджи, его пальцы сомкнулись на руке Томои с ножом. Кровь текла на его подбородок из царапины.

Края тела Томои мерцали. Он выхватил руку и толкнул Кейджи в меня. Я видела только один способ спастись.

У Кейджи были офуда. Край виднелся из кармана штанов. Он не хотел применять его на брате, но я не собиралась колебаться.

Кейджи отлетел в меня, я пересилила боль в руке, уклонилась и выхватила листок. Узнавание блеснуло в угасающих глазах Томои, и я прилепила офуду к его почти прозрачному лбу. Он открыл рот, чтобы возразить, но тело его исчезло. Кейджи издал сдавленный крик.

Я склонилась, держась за край стола, последний удар лишил меня сил. Левая рука висела плетью, запястье болело и от того, что задевало мою ногу. Я не понимала раньше, куда меня ударил Томоя, но теперь живот болел с каждым вдохом. Мне хотелось свернуться и раскачиваться, пока телу не станет легче.

Но я не могла.

Кейджи опустился на пол. Он смотрел на точку, где был его брат, словно видел там Томою.

— Он ушел, — прохрипел он. — Ты… — он посмотрел на меня, лицо его было серым. — Сора, — он встал на ноги. Его взгляд снова стрельнул в сторону места, где был его брат, а потом он встряхнул себя. — Я… Ты точно не в порядке. Что я могу сделать?

Я отвернулась от него к столу, злость, которую я давила, пока сражалась, вспыхнула раскаленным огнем. Там был ключ, ради которого я все затеяла. Я сунула его в карман. Я склонилась, чтобы забрать меч Такео и сунула его за пояс. Движение причиняло меньше боли, чем взгляд на Кейджи. Сумка казалась легкой, ее опустошили. Я заметила, куда упала катана Хару, и забрала и ее, обхватила пальцами кожаное плетение на рукояти. Томоя не ранил мою ведущую руку. Я была этому рада.

— Будь здесь, — сказала я Кейджи. Не было времени связывать его. Он не остановил бы меня, хотя я и была ранена.

Я пошла к двери, проверяя ноги, и обнаружила боль в правой лодыжке. Но ноги работали. Повезло.

Кейджи шел за мной в зал, вытирая кровь с челюсти воротником футболки.

— Прости, — сказал он, когда я подошла к лестнице. — Я не знал. Я не хотел… Томоя сказал, что мне нужно рассказывать ему все, чтобы он попробовал помочь нам. Я не знал, что он работает на Омори. У него бывали проблемы, но он никогда… Я не думал, что он…

Ярость меня обожгла так, что я уже не боялась смотреть на него. Пусть видит мои чувства.

— Ты знал, — заявила я. — Ты мог не знать, что он работает на Омори, сначала, но он расстраивал тебя, да? Ты знал, что он спрашивает о наших планах, и, когда ты рассказывал ему, об этом узнавали враги. Может, ты не хотел думать, но можно было понять связь. Но ты продолжал рассказывать ему все. Продолжал…

Притворяться, что заботишься обо мне.

Лицо Кейджи было таким, словно он проглотил пригоршню хвои, и они искололи ему весь пищевод, но он не отвел взгляда. А я все еще хотела коснуться его щеки, убрать это ужасное выражение из его красивых медных глаз. Поверить, что он не портил все намеренно.

Я подавила чувство под гневом.

— Прости, — сказал он. — Я задумался на миг, когда мы нашли дом Рин, и потом… Но он мой брат. Ты ведь понимаешь, почему я не хотел верить, что это он? Всегда может быть другое объяснение. Если бы я понял… Мне очень жаль.

— Плевать, — сказала я. Я открыла дверь и пошла в темноте по ступенькам. На первом этаже я прижалась спиной к стене и заглянула в окно в двери, проверяя коридор.

Тусклый свет озарял темноту, свет сотни призраков или больше. Они парили там. Катана дрожала в моей руке.

— Мы там же, где на нас напали? — спросила я у Кейджи. — Чиё и Такео там?

— Да, — сказал он. — Они все еще в той комнате, насколько я знаю. Та женщина-призрак, Томоя звал ее своим лейтенантом, пошла созвать сюда охрану.

— Что с ками, что были с нами?

— Я не видел всего сражения, — сказал он. — Я… пытался отогнать призраков от тебя. У некоторых были ведра, и они что-то лили на стены и пол, и сражение прекратилось, — он громко сглотнул. — Думаю, это была кровь.

Я скривилась. Как веревки, как их оружие. Они полили все кровью, чтобы ками не могли сбежать.

Кровь не могла остановить меня, но сотня призраков могла. Девушка-человек со сломанным запястьем и без амулета, хоть и с офуда Кейджи, не сможет всех одолеть. Атака будет самоубийством.

Если я хочу спасти Чиё и Такео, нужно убрать призраков. И просто просьба не сработает.

Моя просьба не сработает. Я оглянулась на Кейджи, я чувствовала его во тьме.

— Та «лейтенант» знает, что ты — брат Томои?

— Томоя постарался, — сказал он, — чтобы они меня точно не тронули.

Его голос еще был хриплым, эхо его извинений звенело в нем. Почему не использовать его вину? Я ему почти не доверяла теперь, но он не хотел, чтобы я умерла. Он боролся из-за этого с братом. И он не откажется от помощи мне здесь.

И у меня не было других вариантов.

— Хорошо, — сказала я. — Тогда мне нужно, чтобы ты избавился от них.

— Что?

— Найди лейтенанта, — сказала я. — Скажи ей, что Томое пришлось уйти без обсуждения с ней, и что он просил тебя передать ей, чтобы все призраки следовали за ним. Скажи, что на призраков на горе вдруг напали. Или что Омори их созывает. Убеди их уйти.

Шорох ткани. Кейджи переминался.

— Они не поверят, — сказал он. — Томоя ушел и оставил меня? Они меня не послушают.

Моя защита от него начинала трещать по швам.

— Может, нет, — сказала я, — но если тебе жаль, то почему бы не попытаться исправить бардак, что ты устроил?

Молчание, а потом выдох.

— Ладно, — сказал Кейджи. — Ладно.

Я прижалась к стене, а он прошел в коридор. Огни собрались вокруг него, а он шел, и его одежда и кожа зловеще сияли. Он замер в нескольких шагах от скопления огней.

Через миг перед ним стал плотным один призрак. Ее волосы длиной до плеч закрывали от меня лицо.

Кейджи объяснял, нетерпеливо размахивая руками с тревожным видом. Женщина постукивала ногой по полу. Я видела, что она говорит, когда Кейджи замер.

И тут она развернулась и пошла к лестнице. Я отпрянула от двери, подавив шипение от боли в запястье, которым ударила по стене. Пригнувшись, я бросилась к второму этажу. Дверь прошумела подо мной, я успела скрыться из виду.

Женщина прошла по ступенькам.

— Я говорил, что он должен поговорить с вами, — говорил Кейджи, спеша за ней. — Но он хотел добраться до Омори как можно скорее.

Женщина издала хмыканье. Ее слабое сияние угасало, она спускалась все ниже. Я не шевелилась. Офуда не оставлял следов изгнанного призрака. Она не поймет, что случилось.

Пока не проверит комнату, где должна быть я, и не поймет, что я пропала.

Дверь снова зашумела. Обувь женщины простучала по ступенькам. Она прошла в коридоре. Я выждала пять секунд, десять, она не вернулась, и я заглянула в окно двери.

Огни вылетали из другого конца коридора. Они напоминали облако светлячков, которых потревожил порыв ветра. Они исчезли, а я прижалась лбом к стене и вдохнула.

Заскрипели петли. Послышались осторожные шаги.

— Сработало, — сказала я. — Они ушли.

— Да? Она не выглядела впечатленной, — Кейджи оказался рядом, я чувствовала тепло, хотя мы не соприкасались. Мою кожу покалывало.

Я выглянула в окно. И крепче сжала катану.

— Почти все ушли, — исправилась я.

Пять огней осталось на середине коридора. У комнаты, где держали Чиё и Такео. Женщина поверила Кейджи так, что отослала основную часть армии, но не оставила ценных пленников без стражи.

Я взвесила меч в руке. Он мне против призраков не поможет. Я оставила его на полу.

— Сколько у тебя офуда? — спросила я.

Зашелестела бумага, Кейджи вытащил их из карманов.

— Не знаю. Штук двадцать?

— Дай половину.

Он протянул их, края бумаги щекотали руку. Я спрятала несколько в карман, другие оставила в руке. По сравнению с тем, что я уже видела за эти дни, пять призраков не пугали. Но в горле пересохло.

— Что теперь? — спросил Кейджи.

Я разглядывала коридор.

— Пойдешь первым, — сказала я, — может, они станут плотными, чтобы поговорить с тобой. Будет проще, если их будет видно.

Без возражений он открыл дверь и пошел по коридору. Темнота стала гуще, ведь почти все призраки ушли. Через несколько секунд я уже едва видела Кейджи.

Он подошел к стражам, двое из них обрели плотный облик. С двумя я справлюсь. Я выскользнула в коридор.

Я хотела приблизиться тихо, чтобы они не заметили меня. Но через пару шагов я ступила на лужу на полу. И, когда подняла ногу, послышалось хлюпанье.

Кровь, которую разлили призраки. Я дышала ртом, но все равно ощущала ее металлический запах. Борясь с тошнотой, я поспешила. Если не удивлю их, то обгоню.

— Кто там? — спросил один из плотных призраков у Кейджи, тот пожал плечами и сказал:

— О, друг, — они не успели спросить, а я замахнулась офуда на них.

Два огня тут же угасли. Кейджи прогнал еще один огонек, а потом прилепил офуда к лицу плотного призрака, пока она смотрела на меня. Я подняла еще один офуда, но последний призрак схватил меня за локоть. Его другая рука стала прозрачной и погрузилась в мою грудь.

Легкие сжались, он потянул тонкую нить ки. Он сжал, и мои пальцы вздрогнули, офуда выпал из них. Тело призрака начало таять. Он улыбался, сжимал мой дух, и мой пульс стал неровным, ноги подкашивались. Лед охватывал меня. Я трясла головой. Если меня поглотит страх, я умру.

Я боролась, а призрак склонил голову. Он вдруг исчез, и за ним оказался Кейджи, опускающий руку после того, как ударил призрака офуда. В коридоре стало темно.

Я прижалась к стене. Кейджи тут же оказался рядом.

— Сора?

— Я в порядке, — прохрипела я. Я надеялась, что вскоре мне полегчает. Боль пронзала меня, словно были ранены все органы во мне. Я нащупала ключ. — Выпусти их. И тут есть свет? Я ничего не вижу.

Шаги прозвучали по коридору. Я добралась по стене к двери, нашла ручку, а потом скважину. Кейджи издал радостный вопль, лампы загудели над головой. Я сунула ключ в замок. На миг он не двигался, мое сердце трепетало. А потом дверь открылась.

Сначала меня ударил запах гнили, от которого тошнило. Чиё и Такео лежали у двери, окруженные красным, кровь покрывала стены, пол и потолок, слои крови и я не хотела знать, что еще там было. Чиё дрожала, Такео хрипел, их лица блестели от пота.

Уронив ключ, я задержала дыхание и поспешила к ним. Я взяла Чиё за руку, чтобы поднять ее на ноги. Ворвался Кейджи, застыл и вышел. Я услышала, как его тошнит на пол снаружи.

— Сора, — прошептала Чиё. Она цеплялась за мое плечо и шаталась на ногах. Она все еще сжимала другой рукой меч, словно не смела его отпускать. — Где… Хару?

— Внизу, — сказала я, стараясь не думать о том, как он выглядел. — Не бойся за него. Тебе нужно…

Она задрожала. Я вывела ее на кусок чистого пола в коридоре.

— Я в порядке, — ее голос был слабым, но уже бодрее. — Я нужна ему.

Она прошла по коридору. Я посмотрела на нее и дверь, посудила, что ей туда идти еще долго, и пошла помогать Такео.

Он был слабее Чиё. Я едва стояла, поддерживая вес его высокого сильного тела. Кейджи вернулся с бледным видом и бросился помогать. Вместе мы вытащили Такео из комнаты и направили на тот же чистый путь, что и Чиё. Он кашлял и шатался.

Чиё прошла половину коридора, она с дрожью обходила пятна крови. Что будет, когда она увидит Хару? Она не сможет исцелить его.

— Выведи Такео наружу, — сказала я Кейджи. Он кивнул.

— Чиё! — позвала я и побежала за ней. Я догнала ее у ступенек. Она замерла и убрала со лба мокрые пряди. Взгляд ее был стеклянным, но решительным.

— Он внизу? — спросила она.

— Тебе нужно сначала отдохнуть, — сказала я.

— Я справлюсь, — возразила она. Она отодвинула дверь и прошла к лестнице. Здесь стены и пол были без крови. Она шла по ступенькам, и ей становилось все лучше, но все же дверь подвала она открыла только с третьей попытки.

Кровавая клетка сжигала ее ки, а я была изранена с головы до ног. Я боялась, что если буду рядом, она потеряет еще больше энергии, но все же шла поодаль.

Мне не нужно было говорить ей, где именно Хару. Она шла по коридору на качающихся ногах, словно он был маяком, который она видела. Мы добрались до комнаты, и она бросилась туда. Она рухнула рядом с ним с криком.

— Нет, — сказала она и отпустила меч. Она прижала ладони к его лицу и покачала головой. — Нет-нет-нет. Ты никуда не уходишь. Ты остаешься со мной.

— Чиё, — сказала я с комком в горле. — Я не знаю, жив ли…

— Он жив, — сказала она. — Я это чувствую. Тут… — она коснулась его груди. — Но жизнь ускользает. Я должна поймать ее.

Она вдохнула с хрипом, комнату озарил свет. Тело Хару дернулось. Он выдохнул, застонал и перекатился. Чиё рухнула рядом с ним.