Смертельная песня

12

Мы съехали несколько метров по склону, Кейджи на спине, а я — на боку, пока моя рука не уцепилась за бамбуковый стебель. Мы дернулись и остановились. Мидори, покинувшая мои волосы, пока мы падали, парила над нами.

Большой черный заяц прыгал по следу, прорытому нами, а потом бросился в кусты. Кейджи увидел его и рассмеялся.

— Я думал… — сказал он. — Думал… — он старался закончить предложение. Я посмотрела на нас — в грязи, задыхающихся из-за страха к зайцу, и все напряжение вырвалось из меня смехом.

Кейджи покачал головой, попытался встать и ударился плечом о мое. Он замер. Я обернулась, и его лицо оказалось в дюймах из меня, глаза сияли. Его дыхание задевало мою щеку.

Он мог пошутить сейчас. Я приготовилась к этому. Но он смотрел на меня, словно я была волшебной, как те существа, которых он всю жизнь хотел встретить.

Мое сердце заколотилось. Глядя на него, я почти верила. Я хотела утонуть в его взгляде.

Пока я не поняла, что делаю, голова моя поднялась. Я замерла. И тут Кейджи словно проснулся. Он преодолел небольшое расстояние и накрыл своими губами мои.

Мой рот приоткрылся от удивления, нежное прикосновение наполняло меня теплом. Я никогда никого не целовала. Не так.

Пока я мешкала, Кейджи обхватил рукой мою шею сзади, склонил свою голову, чтобы мы снова поцеловались. Его пальцы были шершавыми от земли, край его очков задел мое лицо, но я была не против. Его губы были теплыми и чуть грубыми, и пока я целовала его, голова кружилась, не совпадая с происходящим. Но, ох, он дрожащим большим пальцем скользил по моей челюсти, свежий персик, что он съел на завтрак, был в его дыхании, кожа была нежной, когда моя ладонь нашла его щеку. Мой пульс пел, кровь танцевала…

И тут я пришла в себя. Я целовалась с парнем, которого встретила два дня назад, а тот, кого любила годами, убегал.

Я отпрянула. Губы покалывало, словно вся энергия тела скопилась в них. Жар заливал лицо, я смотрела на путь, по которому мы пролетели, и желала, чтобы чувство прошло.

Рука Кейджи опустилась, но он не двигался больше. Я чувствовала его взгляд, слышала тихое дыхание. Затянулось молчание. Мое сердце трепетало.

— Нужно двигаться, — сказала я, встав на ноги. — У… у нас мало времени.

Кейджи сглотнул. Он сел. Я отказывалась смотреть на него. Я отказывалась смотреть на него, но краем глаза все равно видела.

— Пора, — сказал он. — Верно, — он снял очки, протер их чистой частью футболки и вернул на нос. Он добрался до сумки, слетевшей с плеча. Схватившись за бамбуковый стебель, он смог встать. Я замерла на дороге впереди. Мидори опустилась у моего уха. Я не осмелилась спросить у нее, что она думала о моем поступке.

— Сора? — позвал Такео. Он появился из-за деревьев вдали. Паника проступила на его лице при виде меня. — Ты в порядке? — спросил он, подбегая. Он скользнул взглядом по лесу и посмотрел на меня.

— В порядке, — сказала я с комком в горле, соврав. Кто-то перемешал мои органы. Все ощущалось не как прежде. Я хотела закрыть глаза и прижаться к нему, пока все не встанет на меня.

— Ого, — сказала Чиё, появляясь за ним. — Что с вами было?

— Упали, — быстро сказала я и махнула Кейджи, плетущемуся по дороге. — Нас напугал заяц. Глупо, да. Вы нашли Рин? Она в порядке?

Такео все еще был встревожен, но мои вопросы отвлекли его. Я вдруг поняла, что на щеке у меня может быть пыльный отпечаток ладони.

— Я не знаю, — сказал он, я вытирала след. — Там есть следы ки и отпечатки ног, но других признаков существ нет.

— Хорошо, — сказала я.

— Так идемте, — сказала Чиё, схватив Кейджи за руку. — Вы уже нас замедлили, грязнуля.

Они умчались с порывом ки. Такео протянул руку. Я обхватила его знакомую ладонь, но в голове всплыл вкус персика и нежное давление других губ. Жар покалывал во мне.

Было ли это человеческим: неспособность понять, кому отдано сердце?

Я крепче сжала ладонь Такео.

— Вперед.

Мы добрались до ручья на дне долины, когда Чиё скривилась и замерла. Я напряглась.

— Ты в порядке? — спросила я.

Она кивнула, напряженно улыбаясь, и коснулась груди.

— Похоже, наш друг Омори решил ударить еще раз. Но я чувствую. Сегодня он не пробьется.

Омори снова ранил матушку или отца. Кровь пела крови, сердце — сердцу, дух — дух, хоть это и причиняло боль. Горло сжалось.

Я думала, что Чиё движется через ручей медленнее обычного, но, когда мы добрались до дома Рин в дереве, я уже не понимала, защищается она или Омори сдался. Ее глаза сияли от предвкушения, она смотрела на большой кипарис.

Такео постучал по коре. Мы ждали минуту, но мудрейшая не появилась. Такео коснулся ствола и стал эфемерным, чтобы скользнуть внутрь. Глаза Кейджи расширились.

— Ты со мной, — сказала Чиё и потянула его за собой сквозь кору. Я огляделась, ощущая в воздухе ту же горечь, что и от отпечатка ноги. Мы с Мидори последовали за ними.

Я резко замерла у стены. Чистую комнату Рин теперь усеивали обрывки бумаги и осколка фарфора. Лавочка в углу лежала на боку. Пятна земли усеивали полированные половицы.

— Мудрейшая? — позвал Такео и взбежал по лестнице. Мы шли за ним по осколкам и мятым травам. Стол, за которым мы с Рин пили чай, был разбит пополам, двери шкафа свисали на петлях.

— Тут была драка, — сказал Такео.

— И если бы Рин победила, — невольно сказала я, — то была бы здесь. Они забрали ее, — мне было не по себе.

— Это тоже сделал Омори? — спросила Чиё.

— Мы видели огров, идущих к горе, — сказала я, глядя на Такео. — Омори мог послать их сюда?

— Мог, — сказал Такео.

Рин не была добра со мной, когда мы встретились, но я бы не желала ей вреда. И нам нужно было, чтобы она передала Чиё мудрость и опыт, чтобы Чиё поняла силы лучше, чем могли объяснить мы с Такео. Что нам делать без нее?

— А была причина нападать на нее? — медленно спросил Кейджи. — Пророчество было тайной? Или она — очевидная цель?

— Он знал, что нужно напасть на меня, — сказала Чиё, стиснув зубы, и я поняла, что она еще отбивается от его магии.

— Да, — сказал Такео, хмурясь, — но мы верили, что он напал, потому что понял, что важный ками сбежал с горы. Только твои родители знали о видении, о связи Рин с ним. Не представляю, при каких обстоятельствах они бы выдали информацию, он не мог их заставить.

— Они бы умерли, чтобы не навредить всем на горе, — согласилась я, обхватив себя руками. — Но я не вижу других причин нападать на Рин.

Чиё побледнела.

— Ладно, — сказала она Кейджи и протянула руку. — Мне нужен твой телефон.

Он напрягся.

— Что?

— Телефон! Нужно позвонить другим родителям. Они тоже знали о пророчестве.

— О. О! — он отдал телефон, и Чиё раскрыла его.

— Призраки могли понять, где ее дом, — сказала я Такео. — Несколько видело нас на улице, где она жила. Мы говорили о победе Чиё, мы упоминали, что вернемся к Рин?

— Не помню, — мрачно сказал он. — Но этого уже хватило бы.

— Нет сигнала, — голос Чиё дрогнул. Она захлопнула телефон. — Может, на вершине холма было бы лучше.

— Стой, — сказал Такео. — Одной идти нельзя. Если вы посторожите, пока мы с Ссорой осмотрим дом, мы вскоре уйдем вместе.

Чиё нахмурилась.

— Если те призраки навредили маме с папой… — сказала она. Ки пробилась сквозь ее кожу сиянием. Возможно, Омори ощутит ее смятение. Уверенный мужчина с фотографии всплыл в голове, и я поежилась.

Такео пошел к лестнице. Я поспешила за ним, и комната дальше была такой же разоренной, как до нее, так было и на других этажах. Я замерла на пятом этаже, задев ногой край одеяния, застрявший между половицами. Огры не оставили ничего полезного.

— Такео, — сказала я. — Вряд ли мы найдем…

— Знаю, — он прижал ладонь к стене и скривился, глядя на пол. Он поднял голову. — Я хотел поговорить с тобой наедине. Думаю, тебе нужно уйти, Сора.

— Уйти? — повторила я.

— В город. К настоящим родителям, если призраки не нашли их. И, может, вы найдете укрытие.

— Но… почему? — возмутилась я. Они не хотели меня. Я не хотела к ним. — Такео, ты обещал поддержать любое мое решение. Я хочу быть здесь, — без Рин Чиё нужна моя помощь.

— Я говорил, — признал Такео. — И я хотел бы сдержать слово, но обещал и уберечь тебя, а это важнее. Я не смогу сдержать оба обещания. Если бы дело было только в походе по храмам… но это не так. Ты ведь понимаешь? Если Омори знает о Рин, может знать и все остальное. Армия может ждать нас, когда мы пойдем за сокровищами. Если ты отпустишь Мидори и уйдешь, никто не узнает, что ты связана с горой Фудзи. Ты уже сильно помогла нам.

Нет. Но Такео был прав. Если Омори знал о пророчестве, он знал и о том, как Чиё победит его. Он скажет своим прихвостням, как остановить ее.

Как она сможет отбиться ото всей армии без сокровищ?

— Это слишком опасно, — продолжил Такео. — Мы не знаем, что нас ждет в храме Аматэрасу в Нагое.

Я моргнула, глаза пылали.

— И ты думаешь, что я не справлюсь. Потому что я человек.

— Сора, — он издал сдавленный звук и повернулся ко мне. Вдруг его руки оказались вокруг меня, сильные и прочные, и его лицо оказалось близко к моему. — Это не важно для меня, — сказал он. — Решение не связано с этим. Но я не знаю, сколько нас выживет после этого, даже Чиё. Рин не говорила ничего точного. И теперь ее нет… Я не могу пустить тебя, я не знаю, что с тобой случится, ведь врагов не смогла одолеть даже мудрейшая. Если тебя ранят из-за моей ошибки… Если я потеряю тебя…

Я не слышала еще у него столько боли. Мои руки сомкнулись на его спине. Мой мир накренился. Остались лишь сила его объятий, дрожь в голосе, его слова. Он заботился обо мне. Я даже надеяться на это не смела. Но я не могла…

Конечно, могла. Посреди страха и неуверенности я нашла четкую мысль и успокоилась. Я могла стереть воспоминание о поцелуе, которого не должно было случиться, заменить его чем-то верным. Чем-то нужным мне, независимо от усилий демона разбить нас.

Я отстранилась, нос задел челюсть Такео, и я посмотрела на него.

— Прости, — сказал он. — Я перешел черту. Я не…

— Такео, — сказала я, он замолк, чтобы выслушать меня, а я приподнялась на носочки и поцеловала его. Такео тут же ответил, крепче сжав меня. Его губы были гладкими, но тверже, чем у Кейджи, и они прижались к моим, и я приготовилась к пению и кружению тела.

Но этого не было.

Я была защищена в объятиях Такео. Словно я проснулась от кошмара, и матушка целовала мой лоб. Было тепло, уютно, но не так, как я представляла. Я прижалась ближе, пытаясь вытянуть из поцелуя все, но сердце билось все так же ровно.

Что со мной? Я хотела Такео. Разум знал это. А что с остальной мной? Целовать его было предательством, целовать и не чувствовать того, что было с другим. Это было неправильно. Я собиралась извиниться, не зная, за что.

С лестницы донесся крик. Я оторвалась от Такео не так изящно, как хотела, но это не имело значения. Мы бросились вниз, не думая ни о чем.

— Прочь! — кричала Чиё, что-то звякнуло, и Кейджи сказал так мрачно, что мне стало страшно.

— Вам стоит ее послушать.

Маслянистый запах ударил по моему носу, мы пробежали мимо третьего этажа. Я бросилась еще ниже и застыла, не добравшись до последних ступенек.

Две высокие кривые фигуры, одна с белыми волосами, другая — лысая и с шишками на голове, окружили Чиё и Кейджи, что были в центре комнаты. Еще одна фигура с рогами на плечах стояла на лестнице, ведущей на первый этаж. Оно посмотрело на меня, и я не увидела носа, только глаза рептилии и оскал острых зубов.

Огры.

Чиё заняла защитную стойку, вскинув руки, между ними сияла ки. Наши враги не нападали, и она не должна была тратить силу. Но она не успела это выучить, да? Кейджи рядом с ней был с бамбуковым посохом, он нашел только такое оружие. Руки его дрожали.

Такео снял лук с плеча. Он выхватил стрелу, натянул тетиву плавным движением, готовясь выпустить ее по идеальной прямой в голову ближайшего огра.

Огр на ступеньках прыгнул на нас быстрее, чем я ожидала для такого большого существа. Его узловатые пальцы впились в мой бок, я отпрянула. Я тут же стала эфемерной, но сильная ки огра тянула меня так, словно я была еще материальной. Я пошатнулась и выхватила короткий меч, что мне одолжил Такео.

Со стуком и треском стрел Такео вонзилась в стену над моей головой. Я обернулась. Огр прижал его, Такео пытался вытащить меч, убирая лапы чудища от шеи. Обломки его лук лежали на ступеньке.

— Думаю, этих стоит забрать, — сказал враг грубым голосом, звуком воды на камнях. Он прижал руки Такео к ступенькам и повернул голову к товарищам. — Ками. Они похожи на тех, кого мы ищем, не думаете?

— Огры на побегушках у призраков? — дрожащим голосом спросил Кейджи. — Теперь я вас вообще не уважаю.

— Мертвецы захватят мир духов, — сказало существо рядом с ним. — Только глупый не встанет на сторону победителя, — он ударил по посоху Кейджи. Парень скривился и отпрянул, ударяя посохом по животу огра. Тот отломил треть, кусок отлетел на пол.

— Хватит! — порыв энергии сорвался с рук Чиё и ударил огра по груди, тот отшатнулся. Она ударила еще одним порывом ки, а я вскинула меч и ударила огра, что удерживал Такео.

Он не ожидал моей атаки. Одну из рук он вскинул, но я ударила мечом по его ноге. Я вонзила лезвие, задержала дыхание из-за вони его кожи, а огр начал вставать. Такео ударил его по животу. Существо издало вой, и мы рухнули.

Я ударилась о пол, ноги содрогнулись. Я ударила спину с вскриком боли. Крылья Мидори гудели у моего уха, она была злой. Огр развернулся, и я бросила шар ки в его глаза. Он отпрянул, и Такео взмахнул мечом. Лезвие ками вспороло шею. Тело огра упало на меня, голова покатилась по полу и ударилась об обломки стола Рин.

— Митсуока! — крикнула Чиё и протянула руку Кейджи. Он бросил ей посох и пригнулся. Ки вспыхнула на посохе. Второй огр бросился на них, и она ударила его посохом по лицу. Загорелась плоть на его лбу. Существо рухнуло на пол. Чиё смотрела на содрогающееся тело.

Она впервые кого-то убила. И пока она была отвлечена, последний огр зашипел и замахнулся на нее когтями-ножами.

Я вылезла из-под безголового тела, потянулась к мечу в его ноге. Такео спрыгнул с лестницы. Огр услышал свист его меча, он резко обернулся, увернулся от его удара и бросился ко мне, пока я бежала вперед.

Я попыталась остановиться, но ноги ехали по полированному полу. Я отпрянула, огр поймал пряди моих волос. Ки Мидори уходила от меня, как корни в землю. Кулак огра сжался на ней с болезненным хрустом.

— Нет! — выдохнула я. Я ударила пяткой ногу существа, но оно уже впилось в меня, уклоняясь от Такео.

— Отпусти ее, — закричала Чиё, я пыталась мечом отбить пальцы, державшие меня. Слепящее сияние залило комнату. Огр заревел и схватил то, что мог. Меня.

Последним рывком он вонзил коготь под мой подбородок и проехал им по горлу. Я упала. Огр тоже, заполняя воздух вонью горящей плоти. Мой рот раскрылся, но не вышло ни звука. Горло болело и пылало, было влажным. Голова ударилась об пол, кости затрещали.

Легкие пылали. Я смотрела на мятое тело Мидори на полу. Ее крылья напоминали бумагу, ее тельце было сломано. Ее круглые глаза смотрели в никуда. Мои глаза наполнились слезами.

Если их ранить, когда они слабы, ками умрут. Мидори давала мне много ки так долго, что не могла исцелить себя от таких ран.

А я не была ками.

Я видела, как подо мной растекается алая лужа.

«Моя жизнь», — подумала я. Моя жизнь вот так вытекала из меня.

Ледяные пальцы впились в мой дух и потащили. Они тянули меня вниз, к тьме подземного мира. Там было темно, просторно и пусто…

Паника пронзила меня. Нет. Я пыталась удержаться за мир живых, хотела ухватиться за что-то, но руки не двигались. Я не чувствовала ноги. Холод пробирался в грудь.

Я тонула так быстро, что поймать меня не удалось бы.