Смертельная мечта

49

Дэн лежал на бетонном полу комнаты. Его снова окружала сплошная темнота. Он попробовал незаметно приподняться, но не смог этого сделать. Руки Дэна словно вросли в пол.

– Если бы я просто хотел уничтожить тебя, Данно, я мог бы это сделать уже не один миллион раз, – затрещал в наушниках бесполый голос Джэйса. – Но я всегда даю противнику шанс.

– Хороший же ты шанс дал Ральфу, – проговорил Дэн.

– Чертов солдафон в любой момент мог остановить программу, но не захотел. Он считал себя героем, вот потому и сдох. Он сам себя убил!

Дэн не ответил. Злость, кипевшая внутри его, поутихла, но не погасла. Дэн не давал ей исчезнуть, она подогревала его кровь, смешивалась с ней. Дэн вынашивал свою злобу, пестовал ее, питался ею. Он знал, что для него адреналин – это жизнь, потому что именно его вводили Дэну во время приступов астмы. «Вот почему я победил Джэйса в рыцарском турнире, мои собственные гланды выработали адреналин и впрыснули его в кровь. Это значит, что я сам остановил приступ».

Но, несмотря на все старания Дэна, злоба постепенно проходила. Легкие у Дэна работали нормально, но его беспокоило, что программа может продлиться слишком долго. «Думай, действуй быстро и решительно, – говорил он себе. – Речь идет о твоей жизни и смерти, Джэйс не выпустит тебя отсюда до тех пор, пока или не добьется своего, или не убьет тебя. Выйти из программы можно, только переступив через его труп. Господи, только бы мне не пришлось убивать его! Но если ничего другого не останется? Тогда мне придется это сделать. Но прежде всего следует оставаться спокойным и рассчитывать каждый шаг. И еще я должен заранее суметь предугадать его намерения. «Прогулка по Луне» дает мне шанс победить Джэйса. Правда, очень небольшой».

«Нет, если он действительно поставит «Прогулку по Луне», я победил. Я даже уверен в этом. Не исключено, что он не знает об уменьшении притяжения. Если Гари Чан ничего не говорил Джэйсу о своей работе, то у меня определенно есть шанс».

Ничего не видя, не имея возможности пошевелить ни рукой, ни ногой, Дэн чувствовал себя беспомощным. Он стоял посреди комнаты, как преступник, ожидающий палача. «Не бойся, – успокаивал себя Дэн. – Ничего страшного не происходит, просто Джэйс с помощью дистанционного пульта управления устанавливает программу, вот и все. Медлит он, конечно, нарочно. Хочет, чтобы я поволновался. Понятно, что эта игра в кошки-мышки его забавляет. Гадина, все эти годы он только и делал, что забавлялся со мной. Ну, так мы сейчас посмотрим, кто повеселится последним».

– Все готово, Данно, мы отправляемся на Луну.

Темнота вокруг Дэна рассеялась, но не намного. Дэн увидел себя. Одетый в громоздкий, сверкающий белый костюм, он стоял посреди пустынной лунной равнины. В какую бы сторону Дэн ни смотрел, повсюду он видел только безжизненную пустыню, усеянную маленькими кратерами. Словно какой-то гигант от нечего делать сидел и тыкал пальцем в серую, унылую лунную поверхность. Кругом были только камни. Ярдах в ста от Дэна лежали громадные валуны. Правильную линию горизонта разрезали полуразрушенные, древние, мрачные горы. В черном небе висел величественный, сверкающий бело-голубой диск Земли.

Дэн решил проверить, та ли это программа, над которой бился Чан, и сделал несколько шагов. «Она!» – Дэн едва не вскрикнул от радости, когда почувствовал, что ноги его оторвались от земли. Дэн не шагал, а летел вперед.

– Эй, куда ты? Я здесь, – послышался голос Джэйса. – Ку-ку, мальчик, иди сюда.

Дэн повернулся и между валунами величиной с дом увидел неясную фигуру. Расстояние до валунов Дэну показалось громадным, но тем не менее, присмотревшись, он увидел, что Джэйс одет в такой же блестящий, но черный костюм. Особенно отчетливо Дэн видел похожий на лампу шлем Джэйса, в безвоздушном лунном пространстве свет Земли бросал на него таинственный, зловещий отблеск.

– Черный костюм? – удивился Дэн.

– Да, – гордо ответил Джэйс. – Это потому, что я – са-а-а-а-мый распло-о-охо-о-ой из всех самых плохих на этой стороне «Коперника».

«Перепугался, мразь. Заполз под валуны», – подумал Дэн. В отличие от него, стоящего на открытом пространстве, где не было ничего, кроме камней размером с кулак, Джэйс в любую секунду мог скрыться за валун.

– У тебя прекрасный костюмчик, – усмехаясь, продолжал говорить Джэйс. – Я отлично тебя вижу.

Дэн заметил на левом бедре Джэйса металлическую кобуру. Опустив правую руку, Дэн нащупал у себя на поясе такую же. Из кобуры высовывалась рукоятка увесистого лазерного пистолета.

– Ну что ж, давай начинать, – предложил Дэн. – Считаем до трех?

– До трех, – согласился Джэйс. – Только отсчет будет обратным, как и положено в НАСА, – не дожидаясь ответа, Джэйс неторопливо произнес: – Три, два, один, огонь!

Джэйс оказался проворнее. Дэн еще тянулся к рукоятке пистолета, когда лунную темень разрезал тонкий, как игла, ярко-красный луч и полоснул землю у самых его ног. Дэн испуганно отпрыгнул и поплыл в сторону. Еще в полете Дэн догадался, что способность видеть свет лазерного луча Чан ввел в игру по своей инициативе. В безвоздушном пространстве Луны световой луч увидеть невозможно. Дэн тяжело приземлился на камень, споткнулся и присел, стараясь сохранить равновесие.

– Отлично, дружище! Ты решил потанцевать? Ничего не имею против, давай попляшем. – Джэйс дико расхохотался и снова выстрелил в ноги Дэна.

Дэн успел отпрыгнуть назад. «Смеешься, сволочь?» – с ненавистью подумал он и, выхватив пистолет, выпустил в сторону валунов несколько ярко-синих лучей. Раздался треск разрезаемого камня, и Джэйс тут же нырнул в укрытие.

– Эй, сопливый владыка Вселенной! – закричал Дэн, забыв, что переговариваются они по радио и кричать совершенно необязательно, даже самый тихий шепот будет услышан. – Ты куда это подевался? Уж не описался ли ты ненароком? Застегивай штаны и выходи!

– Нет уж, хватит, – послышался жесткий голос Джэйса.

У Дэна не было никакого укрытия, поэтому, чтобы избежать попадания, ему оставалось только одно – постоянно двигаться. Правда, стреляя из-за валуна, Джэйс мог в конце концов попасть в него, и Дэн решил во что бы то ни стало выманить Джэйса. Дэн опустился на четвереньки и медленно пополз к валунам, надеясь, что ткань костюма не порвется. «Если Гари Чан сделал программу слишком реалистичной, то может и порваться», – подумал Дэн.

Зловещий отблеск насторожил Дэна. Джэйс вынырнул с противоположной стороны валуна, выстрелил и снова спрятался. Луч прошел мимо.

Продолжая дюйм за дюймом преодолевать расстояние до валунов, Дэн со смехом произнес:

– Слышь, гений, у тебя от страха рука трясется. И вообще тебя очень легко обнаружить. Ты так дрожишь, что валуны качаются.

– Помолись лучше, – огрызнулся Джэйс.

– Сейчас помолюсь. Вот, послушай, – Дэн выстрелил в то место, откуда только что показался шлем Джэйса, затем повернулся и дал несколько залпов в противоположный конец валуна. Послышался треск, и в безвоздушном вакууме куски выбитого выстрелом Дэна камня начали испаряться.

Надеясь, что его атака немного охладит пыл Джэйса, Дэн скользнул в сторону. Одной рукой и ногой он поднимал вверх клубы лунной пыли вперемешку с камнями. Они долго висели, загораживая Дэна, и оседали медленно, как во сне.

«Я должен приблизиться к валунам, иначе он рано или поздно попадет в меня», – убеждал себя Дэн. В то же время он понимал, что, приближаясь к валунам, он приближается и к Джэйсу.

Дэн увидел Джэйса только после того, как кроваво-красный луч полоснул левое плечо его костюма, выстрелил, но поздно – Джэйс снова исчез. Удара Дэн не почувствовал, он только услышал тихое шипение уходящего из костюма воздуха. «Черт подери, – подумал Дэн. – Через сколько времени наступает полная разгерметизация костюма?»

– Попал, попал! – радостно закричал Джэйс. – Я все равно убью тебя, никуда ты от меня не денешься.

Дэн решил воспользоваться тем, что Джэйс скрылся из виду сразу же и не знал степени повреждений, нанесенных Дэну. Дэн прижался к земле. Он лежал в холодной лунной пыли, настороженно прислушиваясь к шипению. «Что это шипит? Воздух или это уже мое дыхание?» – с ужасом подумал Дэн.

– Дэ-э-эн? – позвал Джэйс.

Дэн решил не отвечать. «Пусть думает, что я убит или потерял сознание».

– Дэн?

Теперь это был уже голос Сьюзен.

– Дэн, это я! – кричала она. – С тобой все в порядке? Подожди, мы сейчас отключим игру!

– Нет! – завизжал Джэйс, выскакивая из-за валуна. – Только попробуйте дотронуться хотя бы до одной кнопки, и я уничтожу его!

Распластавшись на земле, прижав щеку к внутренней прокладке шлема, Дэн скосил глаза и увидел Джэйса. Тот стоял рядом с валуном, размахивал руками и истерически кричал:

– Ничего не трогайте! Мы сами решим, что нам делать!

Иногда Джэйса отрывало от лунной поверхности, и он надолго зависал. В эти секунды он походил на пугало, сорванное ветром.

Дэн тщательно прицелился и выстрелил. Ярко-голубой луч попал Джэйсу в грудь. Дэн поднял ствол лазерного пистолета чуть выше, поймал в прицел шлем Джэйса и еще раз выстрелил. Шлем разорвало в клочья. Дэн увидел вылетающий из черного костюма воздух, смешанный с кровью и мозгами.

Он снова почувствовал, что лежит на полу комнаты для испытания программ. Рубашка его намокла от пота. Дэн пошевелил пальцами и не ощутил на них перчаток. Сознание, что он снова может двигать руками и ногами, пришло внезапно. Он перевернулся на спину, оттолкнулся руками от пола, сел, и поднял очки шлема.

У противоположной стены, свесив голову на хилую грудь, на корточках сидел Джэйс. Шлем его слегка съехал набок.

– Ты – обманщик, – произнес Джэйс и, совсем как ребенок, обиженно всхлипнул. – Воспользовался тем, что Сью отвлекла меня.

– Ладно, Джэйс, давай прекратим. Вставай.

– Не встану, – капризно ответил Джэйс.

– Учти, Сьюзен наверняка привела с собой полицейских. Это все, конец.

Несколько минут Джэйс молчал. Сгорбленный и жалкий, он сидел у стены и тихонько всхлипывал. Затем он вскинул голову, и в его глазах Дэн опять увидел ненависть.

– Ты прав, это конец. Теперь я уже точно убью тебя.

Увидев в левой руке Джэйса пульт дистанционного управления, Дэн попытался вскочить и одновременно сорвать с головы шлем, но не успел. Его руки и ноги опять налились свинцом, он рухнул на пол и застонал от боли.

– Дэн, Дэн! – кричала Сьюзен, захлебываясь в рыданиях. – Ты жив? Ответь мне! Дэн!

– Приказываю в последний раз – ни под каким видом не дотрагивайтесь до пульта управления. Все органы оперативного контроля соединены с моим пультом. Одно касание – и я уничтожу Дэна.

– Дэн? – снова послышался голос Сьюзен. – Ответь же!

– Все нормально, Сью, – произнес Дэн. Он снова был беспомощен перед Джэйсом и вынужден был признать это. – Делайте так, как он вам говорит, Сью. Ничего не трогайте.

Дэн увидел, как Джэйс встал и медленно пошел к нему. Парализованный страхом, Дэн закрыл глаза, ожидая неизбежного. Джэйс встал на колени и начал заботливо, почти нежно, как добрая нянька, поправлять Дэну шлем.

– Да, Дэн, – приговаривал Джэйс, осторожно опуская ему на глаза очки, – мы могли бы с тобой творить великие дела. Я бы даже разрешил тебе стать моим первым помощником, моим другом. Но делать нечего, – Джэйс сокрушенно вздохнул, – не получилось, значит, не получилось.

– Джэйс, ты нуждаешься в помощи, – сказал Дэн.

– Я ни в чем и ни в ком не нуждаюсь! – проорал Джэйс в лицо Дэну. – Мне никто не нужен, никто! Потому что я – Бог! Я имею власть над жизнью и смертью. А теперь пора заканчивать, – произнес Джэйс уже спокойнее.

Дэн догадался, что сейчас будет самое страшное – перестрелка. «Он снова убьет меня, только теперь это будет уже не Игра. Я умру, и на этот раз по-настоящему».

Сержант Уоллес и Сьюзен следили за перемещениями Дэна и Джэйса в комнате для испытания программ. Ей все происходящее между Дэном и Джэйсом казалось пустой забавой, мальчишеской игрой в полицейских и воров.

Только одним из играющих был ее муж, а вторым – сумасшедший маньяк-убийца. Сьюзен страдала, чувствуя свою беспомощность. «Неужели он убьет Дэна? Господи, что мне сделать, чтобы вытащить его оттуда? Джэйс сказал, чтобы мы ничего не трогали на пульте управления. Может быть, он просто врет? Нет, маловероятно, ведь он же смог убить и Ральфа и Кайла».

Дверь лаборатории открылась, и вошел молодой человек азиатской наружности. «Его явно подняли с постели, не дав как следует одеться, притащили сюда», – подумала Сьюзен, глядя на полусонные глаза юноши, на стоящие дыбом жесткие волосы и плохо заправленную в темные слаксы белую рубашку. Юноша был встревожен, даже напуган.

– Меня зовут Гари Чан, – прошептал молодой человек. – А вы, должно быть, супруга Дэна Санторини?

Сьюзен молча кивнула.

– Вы можете отключить оборудование? – коротко спросил Чана сержант Уоллес.

Чан внимательно просмотрел все приборы и, пожав плечами, ответил:

– А почему бы и нет? Конечно, могу.

– Джэйс сказал, что если мы хотя бы прикоснемся к чему-нибудь, он убьет Дэна! – выпалила Сьюзен. Чан моментально отдернул руки от пульта управления.

– Так это Джэйс и Дэн там, в комнате? – спросил он.

– Да, – ответила Сьюзен.

– А кто включает и управляет программами?

– Никто, – сказал сержант Уоллес.

– Джэйс говорит, что у него есть пульт дистанционного управления, им он и запускает программы, – объяснила Сьюзен.

– Ага, – ответил юноша и поскреб нечесаные волосы. – Значит, Джэйс пригрозил, что в случае, если мы до чего-нибудь дотронемся, он убьет Дэна? Так? – спросил он.

– Да, так, – неохотно подтвердила Сьюзен.

– Ладно, сейчас что-нибудь придумаем. Но прежде нужно посмотреть, какие именно органы управления Джэйс запараллелил с пультом.

– Вы можете как-нибудь отключить его пульт? – Сьюзен повернула к юноше заплаканное лицо.

– Пока не знаю. Говорю вам, сначала нужно посмотреть, что он тут понаделал.

– Слушай, сынок, давай-ка поторапливайся. Этот тип Джэйс уже не один раз заявлял, что убьет Дэна.

– Ради Бога, Джэйс, прекрати, – Дэн продолжал уговаривать Джэйса. – Ведь там, в лаборатории, Сьюзен и полицейские. Они же все видят. Тебе никогда не отвертеться от обвинения в убийстве.

Джэйс ехидно рассмеялся:

– Ну и пусть видят. Очень бы мне хотелось посмотреть на их постные морды потом, когда они будут обвинять меня.

Дэн продолжал неподвижно лежать в темноте. Джэйс отключил внешнюю связь, полностью отрезав Дэна от реального мира. Теперь Дэн мог слышать в наушниках только голос Джэйса.

– Я даже представляю себе, как и твоя Сьюзен, и полицейские дружно усядутся в зале суда и начнут свидетельствовать против меня, – говорил Джэйс. – Только что они могут сказать? Что видели, как я тебя убивал? «А чем я убил его?» – спрошу я их. «Нет, мой подзащитный никого не убивал, – возразит им мой адвокат. – У него не было в руках никакого оружия». – А отчего это подох наш покойный?» – спросит судья, а адвокат ему ответит: «Да от обширного кровоизлияния в мозг, ваша честь. И шарахнуло его, бедолагу, ни с того ни с сего. И вообще, как мой подзащитный мог убить покойного, если даже не дотрагивался до него?» На этом суд и закончится, – уверенно развел руками Джэйс.

– Нет, Джэйс, не успокаивай себя. Суд так не закончится, и ты прекрасно это знаешь, – возразил Дэн, стараясь выиграть время. Он лихорадочно думал, ища выход из, казалось, бесконечной цепи смертельных ситуаций.

– Доказательства! – Лицо Джэйса напряглось. – Где они? Их нет. Я найму таких адвокатов, которые вдребезги расшибут любые свидетельские показания. Перри Мэйсон заплачет от зависти! И кроме того, меня возьмет под защиту Белый дом. Данно, ни один волос не упадет с моей головы, понял? Так что я еще попляшу на твоей могилке, мальчик.

Дэн не успел ответить. Окутывавшая его темнота начала таять, перед глазами поплыли серые и молочно-белые пятна. Постепенно они смешивались, меняли цвет, и вот уже Дэн увидел себя посреди безбрежного океана. Дэн удивился, он ожидал оказаться в дремотном, грязном городке на Диком Западе, а вместо этого очутился в воде. Дэн отчаянно работал руками и ногами, с надеждой смотрел по сторонам, но куда бы он ни взглянул, везде он видел одну и ту же картину – зеленовато-голубые волны. Ни клочка суши, ни корабля. Дэн не заметил даже птиц в небе. Только далекий, пустой горизонт, безоблачное небо и палящее солнце.

Сложив над головой руки, Дэн попробовал нащупать ногами дно, нырнул и тут же в ужасе вынырнул обратно. Одежда его начала намокать и тянуть Дэна вниз. Соленая вода била в лицо, разъедала глаза и губы. Дэн начал задыхаться.

«Господи, да я ведь и плавать не умею, – вспомнил Дэн. Его начал охватывать страх, но Дэн отгонял его. – Я продержусь, продержусь», – мысленно повторял он. – Но насколько времени меня хватит?»

– Перед вами моя версия программы «Царство Нептуна», – прошелестел над водой голос Джэйса.

Что-то коснулось ноги Дэна. Он испуганно отдернул ногу и постарался отплыть от неведомой опасности. Плыл он неумело, постоянно набирая в рот воду и отплевываясь. «Самое главное – удерживать над водой голову», – подумал Дэн.

– В данной ситуации удержаться на поверхности будет очень сложно, – произнес Джэйс, словно угадывая мысли Дэна.

Дэн не видел, как к нему снизу подплыл осьминог, быстро обвил его ногу длинным щупальцем и стремительно начал уходить вниз. Только под водой Дэн увидел его и едва не закричал от ужаса. Это был даже не осьминог, а жуткое морское чудовище с плоским телом, громадными глазами, жадно устремленными на Дэна, и широкой, с мягкими шевелящимися губами, беззубой пастью. Подавив в себе страх, Дэн стал отбиваться от осьминога, стараясь при этом не потерять много воздуха. Осьминог продолжал уходить все глубже и глубже, у Дэна начало звенеть в ушах, но он все-таки продолжал бороться.

«Все, я больше не могу дышать», – пронеслось в мозгу Дэна, и в ту же секунду он почувствовал, что начинает всплывать. Что произошло, Дэн так и не понял – то ли он все-таки отбился от громадного осьминога, то ли тот исчез сам. Однако осьминог утащил Дэна очень глубоко, почти две мили отделяло его от голубовато-зеленой глади океана.

И тут Дэн увидел вдали акул, хищных, прожорливых убийц. Они грациозно скользили к нему, парализуя Дэна одним своим устрашающим видом. Сколько их было, Дэн не знал, но ему казалось, что не меньше десятка. С неимоверной легкостью они подплыли к Дэну и закружились вокруг него в смертельном танце. От страха Дэну хотелось кричать, но он давил в себе страх. Дэн принялся махать руками и ногами, полагая, что это отпугнет акул, и одновременно рвался вверх, к поверхности океана.

Но акулы не уплывали, они поднимались вверх вслед за Дэном, и чем выше он поднимался, тем агрессивнее становились акулы. Они подплывали к Дэну все ближе и ближе. Дэн видел акул, и страх сковывал его, и этот же страх до такой степени усиливал сердцебиение, что Дэну временами казалось – еще немного и сердце его разорвется.

Одна из акул подплыла к Дэну и ткнула ему в грудь тупым, хрящеватым носом. Дэн заработал руками и ногами и быстро отплыл от нее, но тут другая акула с быстротой торпеды рванулась к нему, на ходу разевая свою громадную страшную пасть, похожую на врата ада. Дэн дико закричал, нападавшая акула сомкнула челюсти и едва не перекусила его пополам. Дэн почувствовал во рту соленую воду, увидел, как вокруг него океан краснеет от его крови. Акулы все продолжали кружить вокруг него. Иногда одна из них подлетала к Дэну, вырывала из тела кусок мяса и тут же отплывала, уступая место другой. Потом подплывала еще одна, затем еще и еще…

Дэн ощущал каждый впивающийся в него зуб, он явственно чувствовал, как хищники, встряхивая его, отрывали от него куски мяса. Его мяса. Дэн умирал и знал это. Иногда ему казалось, что он уже умер, но он снова боролся за жизнь и выживал. Обессилевший, на страшной глубине, теряя сознание, Дэн бился за жизнь, а вокруг него с таким же упорством вились убийцы.

«Я не умер, я жив», – повторял про себя Дэн. Он уже ничего не чувствовал, он просто существовал, заставляя себя сохранять сознание.

– Полагаю, что это было не очень больно, – послышался огорченный голос Джэйса. – Здесь я ошибся. Первой реакцией тела бывает шок, а он заглушает боль.

Дэн не успел ответить. Океан исчез, он снова очутился на земле. Дэн увидел себя прикованным цепями к толстому шесту, под его босыми ногами и вокруг него были разложены большие кучи хвороста.

К нему подошел Джэйс, одетый в длинную коричневую сутану с надвинутым на глаза капюшоном. В правой руке Джэйс держал зажженный факел.

– Сын мой, ты обвиняешься в ереси, – горестно произнес Джэйс, – и за это приговариваешься к сожжению. Будем надеяться, что страданиями ты очистишь свою грешную душу.

«Боже, да он хочет меня сжечь живьем!» Круглыми от ужаса глазами Дэн смотрел, как Джэйс подносит факел к его ногам. Раздался треск загорающегося хвороста, вспыхнул костер, и вокруг Дэна начали подниматься громадные языки пламени. «Не волноваться! – приказал себе Дэн. – Боли не будет, это только имитация, только имитация, только…»

Пламя охватило его одежду, и Дэн почувствовал, как вздувается, пузырится и лопается его кожа. «Это имитация, боли нет! Нет! Нет!» – кричал Дэн.

Сквозь дым и языки пламени Дэн видел хмурое, недовольное лицо Джэйса. Его прищуренные глаза внимательно, изучающе смотрели на Дэна из-под широкого капюшона.

И Дэн почувствовал ненависть. Она поднималась откуда-то изнутри и была жарче окружающего Дэна пламени. «Скотина! Маньяк! – думал Дэн. – Ты задумал заставить замолчать меня, убить?! Нет, ублюдок, не выйдет! Я не сдамся!»

Боль перешла в агонию и продолжалась до тех пор, пока Дэн не потерял сознание.

– Мне следовало бы сделать карту твоего мозга, – задумчиво проговорил Джэйс. – Мне неизвестно, где у тебя расположены болевые центры. Черт, придется идти методом проб и ошибок, – горестно закончил Джэйс и вздохнул.

«Я – жив! Жив! – радовался Дэн. – И я могу дышать. Это прекрасно». Дэн закрыл глаза от счастья. Ощутив холод бетона, он догадался, что снова лежит на полу комнаты для испытания программ. На голове его все еще был шлем с надвинутыми на глаза очками, но Дэн уже не боялся его. Он понимал, что пережил очередное испытание. «Но сколько их еще будет впереди? И смогу ли я выстоять?» – спросил он себя.

Дэн почувствовал порывы холодного ветра, смешанного со снегом, и увидел, что висит над пропастью. Пальцы его судорожно вцепились в почти отвесную скалу. Впереди, наверху, у самых облаков, был заснеженный перевал. Дэн прижался к леденяще-холодной скале, пытаясь не сорваться, не дать режущему ветру сбросить себя вниз.

«Я должен лезть, должен», – заставлял себя Дэн. Казалось, что несколько миль отделяют его от спасительной вершины утеса, плоской, с острыми, как бритва, краями. Ветер выл в ушах и сыпал в лицо колючие ледяные иглы. Дэн собрался и полез. Он двигался медленно, крепко цепляясь окровавленными руками за выступы и упираясь ботинками в выбоины и камни. Он вытягивал руку, тщательно ощупывая каждый сантиметр пути, хватался за все, что могло выдержать его вес, и только затем с той же осторожностью передвигал ногу.

Дэну показалось, что он уже несколько часов ползет по скале. Лишь однажды он решился взглянуть вниз и сразу понял, что Джэйс играет на первичных страхах, на тех, что заложены в наших печенках и мучают нас в кошмарных снах. «Все правильно. Начал он с воды, заставил меня тонуть. Затем прибавил акул, костер, и вот теперь – падение. Работает на примитив», – подумал Дэн и удивился собственному спокойствию.

Он чувствовал, как силы покидают его. Израненные, заледеневшие от жгучего холода пальцы болели. Дэну приходилось часто останавливаться и отдыхать, поскольку ноги от долгого нахождения на одном месте начинали затекать. Но Дэн упрямо полз вверх, преодолевая и ветер, и холод, и страшную боль.

– Джэйс! Тебе не победить меня! – крикнул Дэн, борясь с очередным порывом ветра. – Можешь ставить любую программу, но ты проиграешь. Ты уже проиграл!

– Посмотрим, – мрачно ответил Джэйс.

Камень, в который Дэн упирал правую ногу, вдруг треснул и обломился. В ту же секунду соскользнула со своей опоры и левая нога Дэна. Продолжая висеть на руках, Дэн искал ногами выступы, но порывы ветра отбрасывали их от скалы, не давая зацепиться. Кровоточащие пальцы начали слабеть и понемногу соскальзывать. Дэн чувствовал, что скоро сорвется в пропасть, но не долетит до ее дна. Тело его разорвется на куски от ударов о громадные камни, выступающие из скалы.

– Ну как? – послышался голос Джэйса. – Или снова скажешь, что это не забавно?

Вместо ответа Дэн ударил носками ботинок по скале, одновременно оттолкнулся от нее руками и начал падение.

Дэн ничего не чувствовал, кроме очаровательного ощущения полета. Завывания ветра не страшили его, они только добавляли прелести, сладко щемили грудь. Раскинув ноги и руки, Дэн парил, словно парашютист в затяжном прыжке. Он увидел под собой острые камни, но вместо того, чтобы панически испугаться, вдруг почувствовал себя орлом, перелетающим с одной горной кручи на другую.

Дэн перевернулся на спину, посмотрел в ярко-голубое небо и рассмеялся:

– Джэйс, а ты все-таки дурак. Теперь решения буду принимать я. Понял? Я, а не ты!

Дэн кружился в воздухе и хохотал.

– Боже мой, как же я в юности мечтал хоть раз прыгнуть с парашютом, – восторженно произнес он. – Но я все время боялся. И чего?

Темнота обрушилась на Дэна внезапно. Он похлопал ладонью, под ним снова был холодный пол комнаты для испытания программ.

– Ну, давай, Джэйс! – вызывающе крикнул Дэн. – Что там у тебя следующим номером?

– Дэн! Ты слышишь меня? Это говорю я, Гари Чан.

– Убери свои грязные лапы от пульта управления! – раздался истерический вопль Джэйса.

Чан не обратил на Джэйса никакого внимания.

– Дэн, послушай меня, – продолжал он. – Я знаю, как вывести тебя из игры, но на это нужно немного времени. Потерпи, пожалуйста, еще немного.

– Не трогай ничего! – заорал Джэйс. – Или я поджарю его точно так же, как я поджарил Манкрифа!

– Гари, – Дэн поднялся и, словно слепой, вытянул вперед руки. – Оставь все как есть. То, что здесь происходит, это наше личное дело, мое и Джэйса. Ничего не предпринимай, пока я тебе не скажу. Ладно?

– Пока ты ему не скажешь? – раздался насмешливый голос Джэйса. – Вот как?

– Да, так, – ответил Дэн. – Тебе не убить меня, Джэйс, я слишком хорошо вбил себе в голову, что все это – игра. И никакого обширного инфаркта у меня не будет, не надейся.

Внезапно Дэн почувствовал, что может двигать руками и ногами. Он потянулся к шлему.

– Кстати, Джэйс, угадай, что со мной случится, если я сейчас попытаюсь снять шлем?

Джэйс молчал.

– Отвечаю – ровным счетом ни-че-го! Но я не сниму его. А знаешь, почему?

– Почему? – спросил Джэйс.

– Потому что я хочу расправиться с тобой здесь, в твоем мире, и расправлюсь. Я раздавлю тебя. Ты возомнил себя Богом. Ничтожество! Да ты всего лишь трусоватый сопливый мальчишка, мелкий пакостник. И запомни, урод недоношенный, я – лучше и сильнее тебя.

– Опомнись, Дэн! Что ты говоришь?! – раздался вдруг скрипучий голос Эпплтона. – Ведь ты же сам знаешь, что это не так.

Дэн обернулся и увидел перед собой доктора, одетого в свой обычный твидовый костюм. Эпплтон качал головой и вертел в левой руке трубку.

– У нас в лаборатории не было никого лучше Джэйса, – продолжал говорить Эпплтон, глядя на Дэна поверх очков. – Да я и тебя-то взял из жалости. Ну а потом ты кое-чему научился и стал неплохим помощником Джэйса. А Манкриф? – Доктор начал ходить взад и вперед по комнате. – Вспомни Манкрифа, Дэн. И он предложил тебе работу исключительно для того, чтобы у Джэйса было время думать. Он – гений, а ты – только его помощник, причем не слишком умный.

Эпплтон, размахивая в воздухе трубкой, снова подошел к Дэну. Когда до Дэна оставалось не больше фута, трубка Эпплтона вдруг превратилась в нож. Дэн схватил руку «доктора» и вывернул ее. Фигура доктора Эпплтона начала извиваться и таять в воздухе. Вскоре доктор Эпплтон совсем исчез, а вместо него Дэн увидел своего отца, как всегда грозного и рассерженного.

– Если бы ты больше гулял с ребятами, у тебя бы не было приступов астмы, – осуждающе говорил он.

Продолжая сжимать руку, Дэн рассмеялся.

– Джэйс, я никогда не думал, что ты унизишься до такой халтуры. Не считай меня дурачком. Знаешь, ты меня только разозлил, – сказал Дэн и вывернул руку Джэйса так сильно, что тот заревел от боли. Дэн отбросил Джэйса в угол.

– Ты сделал две ошибки, – сказал Дэн и начал загибать пальцы. – Во-первых, доктор Эпплтон никогда не был левшой. А когда ты заговорил о Манкрифе, я сразу вспомнил про Анжелу и разозлился. Ты собираешься убить меня приступом астмы, но не знаешь, что адреналин – лучшее средство от него. Эх ты, гений хренов. – Дэн презрительно фыркнул.

– Дэн, Дэн, иди ко мне, – услышал он позади себя голос и, обернувшись, увидел Дороти. В прозрачном пикантном неглиже она стояла совсем рядом и протягивала к Дэну красивые руки. – Дэн, мы снова можем быть вместе. Иди, теперь нас ничто не сдерживает. – Она сняла бретельки, и неглиже, скользнув по ее груди и бедрам, упало на пол.

– Я люблю тебя, Дэн, и всегда любила.

– Тебя нет, – спокойно произнес Дэн и прибавил: – И скорее всего никогда не было.

– Ты ошибаешься, Дэн, я есть, и моя любовь тоже есть, – умоляющим голосом произнесла Дороти. – Я хочу тебя, Дэн. Прошу тебя, не отворачивайся от меня.

Но Дэн отвернулся и увидел себя в темном узком коридоре, уходящем, казалось, в саму бесконечность.

– Джэйс, тебе не спрятаться от меня! – крикнул Дэн. – Я иду за тобой!

– Эй, тонто, попробуй-ка найди меня, – послышался насмешливый голос Джэйса.

Дэн ударил кулаком в одну из стен, и она рассыпалась на куски. Дэн вошел в пролом и очутился в еще более узком коридоре. По стенам его мелькали мрачные тени.

– Джэйс, похоже, что это твой мозг! – крикнул Дэн.

– Скоро увидишь, что это! – послышался ответ.

По длинным, неимоверно узким, извивающимся коридорам Дэн начал пробираться вперед и вскоре очутился на вымощенной темным камнем улице, убогой и грязной. Стояла ночь, по улице плыл странный белый туман. Дэн ничего не видел вокруг себя, только вверху тускло горели фонари. В темноте ночи и густом тумане они казались висящими в небе. Ничего не видя перед собой, Дэн двинулся вперед. Он почувствовал, что погружается под землю. Хлюпающая под ногами вода постепенно превратилась в зловонную, вязкую жижу, и Дэн понял, что попал в городское чрево – канализацию. Внезапно он увидел ярко-красные крысиные глаза. Их было множество, они смотрели на Дэна отовсюду – из грязной, с тошнотворным запахом воды, со стен и потолка. Послышался шорох, и крысы разом бросились на Дэна.

– Джэйс! Как ни старайся, я все равно отыщу тебя! У тебя не так много воображения. Твои сценарии, которыми, кстати, только детей пугать, похоже, скоро кончатся.

Внезапно вода под ногами Дэна забурлила, и перед ним вырос монстр, полутруп, со следами гниения и разложения на лице и теле. Отовсюду из него торчали черви, с приближающихся к Дэну ладоней и рук клочьями свисало изъеденное мясо.

Дэн пнул его ногой, и монстр рассыпался.

– Джэйс, до чего же ты примитивен! – сказал Дэн. – Когда же ты наконец поймешь, что твои детские ужасы на меня не действуют? Лучше кончай этот спектакль и выходи.

– Тебе никогда не найти меня! – послышался голос Джэйса, и Дэн встал как вкопанный. Он очутился в зале с зеркальными стенами и перегородками. В каждом зеркале, а их были сотни, Дэн видел тощее отражение Джэйса. Не долго думая, Дэн развернулся и кулаком разбил одно из зеркал, затем еще одно и еще… Он методично крушил зеркала направо и налево, усыпая пол зала многочисленными осколками. Но они не мешали Дэну продвигаться вперед – упав на пол, осколки с изображением Джэйса постепенно исчезали.

– Джэйс, где ты? Смотри, я иду к тебе! – кричал Дэн. Кулаки его были залиты кровью, но Дэн не обращал на это внимания. Он совершенно не чувствовал боли. Перед Дэном оставалось лишь несколько зеркал. Дэн подошел к ним, занес для удара руку и внезапно услышал хриплый голос Джэйса, выходящего из одного из зеркал:

– Ну, хорошо. Ты говоришь, что считаешь себя лучше и сильнее меня? Тогда докажи это.

Мелькнувший в глазах Дэна яркий свет заставил его прищурить глаза. Открыв их, Дэн увидел давно ожидаемую, знакомую картинку городка на Диком Западе. Долговязая, тощая фигура Джэйса, одетого в черный костюм, находилась от Дэна не более чем в двадцати шагах. Дэн видел гаденькую усмешку, широкий «стетсон», надвинутый на наглые, покрасневшие глаза.

– И это все, на что тебя хватило? – зло спросил Дэн. – Что, умник, исчерпался? Идей больше нет?

– На тебя мне и этих хватит, – хрипло ответил Джэйс. – Приготовься, сейчас я вышибу тебе мозги.

Дэн почувствовал, как в него начинает вползать холодный страх, но усилием воли Дэн заставил себя подавить его, забыть о нем. «Ненависть, только ненависть!» – думал Дэн. И в ту же секунду почувствовал, как волна злобы снова накатывает на него.

– Ну что, хиляк, – спросил он Джэйса, – уж не убить ли меня ты тут собирался?

– Я даю тебе шанс, шериф, – забубнил Джэйс. – Можешь первым достать свой револьвер, если сможешь.

Трясясь от ярости, ни слова не говоря, Дэн двинулся на Джэйса.

«И этот пигмей хотел отдать Манкрифу мою дочь?! Он несколько раз пытался убить меня, он разрушил всю мою карьеру, всю мою жизнь. Да я его сейчас…»

Дэн шел на друга, ставшего его смертельным врагом.

– Эй, поосторожнее, приятель. – Голос Джэйса задрожал, а сам он подался назад. – Ты слишком близко…

Джэйс не договорил, Дэн бросился к нему и одним ударом в челюсть сбил с ног. В падении Джэйс выхватил из кобуры револьвер, но Дэн ударом ноги выбил его. Затем он навалился на Джэйса, уперся ему в грудь коленом и, сцепив руки, стал наносить по ненавистной костлявой роже удар за ударом.

– Что же ты не убиваешь меня? – спросил Дэн, вбивая в Джэйса нос. – Вот тебе за все, урод! – И кулаки Дэна опустились на челюсть Джэйса. – А это тебе за Анжелу!

От мощных ударов голова Джэйса болталась из стороны в сторону. Джэйс что-то лепетал и тощими ручонками пытался защититься, но Дэн все бил и бил его.

– Это ты, безмозглая скотина, хотел отдать мою Анжелу Манкрифу! – орал Дэн, ударяя коленом в грудь и шею Джэйса. Тот уже не сопротивлялся. Глаза Джэйса превратились в сплошные кровоподтеки, из горла вырывались хрипы, а все тщедушное тело содрогалось от ударов.

Внезапно чьи-то сильные руки оторвали Дэна от Джэйса и подняли в воздух. В глазах у Дэна снова все потемнело, и только теперь он почувствовал страшную усталость и острую, невыносимую боль в руках. Теряя сознание, он услышал голос Сьюзен. Она плакала и звала его:

– Дэн, Дэн, ты слышишь меня? Скажи хоть что-нибудь…