Слепой странник

Глава 13. Девятый тоннель

Как и предчувствовала Лори, всю следующую неделю на любые её запросы о получении работы организации отвечали решительным отказом.

«Нет, медсестра нам не нужна».

«Извините, в нашей клинике и так уже перебор с кадрами».

«Мы бы предпочли врача, а не медсестру».

— Да, дорогой, похоже, придётся начинать работать в одной команде с тобой. Других вариантов нет, — грустно пошутила девушка. — А что? При соответствующей подготовке из меня получится замечательный спасатель!

— Вероятно, — Марков сидел в салоне корабля и задумчиво смотрел в потолок. — Может, загипнотизировать кого-нибудь из них? Тогда они сделают всё, что ты захочешь?

— Нельзя. Ты знаешь, — она вздохнула, — Великая Мать запретила подобные опыты с чужим сознанием. Разве только речь идёт о жизни и смерти.

— А сейчас и идёт речь о жизни и смерти. Ты осталась без работы, и нам надо что-то придумывать, дабы изменить данное положение вещей. Особенно, если вдруг что-нибудь случится со мной в одном из рейдов, и ты останешься одна…

— Не говори об этом, — вздрогнула девушка. — Накличешь неприятности!

Марков сдержанно улыбнулся:

— Чисто земные суеверия. Узнаю мою Лори!

— Уж конечно! — в тон ему ответила та. — Только земные женщины и могут быть суеверными!

Неизвестно, куда завёл бы их этот спор, но тут внезапно в беседу вмешалась до сих пор сохранявшая молчание Си-А:

— Попутчик, не хотелось бы тебя беспокоить, — деликатно кашлянула она, — но кто-то в данный момент пытается со мной связаться. Если ты не хочешь, чтобы…

— Нет-нет! Включи монитор!

На тёмном прямоугольнике экрана вспыхнуло изображение просторной светлой комнаты. Судя по видневшимся на дальней стене трёхмерным картам звёздного неба, Марков сразу понял, что это один из Центров по исследованию космоса. Несколько человек у монитора спорили на повышенных тонах и возбужденно жестикулировали. На переднем плане показалось лицо белокурой женщины с близоруко прищуренными голубыми глазами. Она пыталась скрыть владевшие ею страх и растерянность, но ей это плохо удавалось.

— Месье Марков?

— Да, мадам. Что случилось?

Глаза женщины округлились от изумления, когда спасатель ответил ей на чистейшем французском. Многие вот так же удивлялись, не догадываясь, в чём причина его столь феноменального владения всевозможными иностранными языками. Подавив удивление, женщина ответила:

— У нас пропал туристический модуль «Астра». На нём были трое пилотов и четыре человека, взятых под нашу ответственность. Курс на третью Акубенс в созвездии Рака.

— Отклонение от курса? — быстро осведомился Марков.

— Да.

— Высылайте информацию.

Она стала набирать пароль, но в этот момент ей крикнул кто-то, кого спасатель не мог видеть.

— Это бессмысленно! Чистое безумие!

Женщина резко вскинула голову:

— Там моя дочь! За неё я готова отдать любую сумму!

— Тогда ты за всю жизнь не расплатишься! — в тон ей ответил говоривший. — Ну, давай, давай, пробуй! — и послышались удаляющиеся шаги.

Спорившие у монитора умолкли и напряжённо стали всматриваться в то, что делала женщина. Марков увидел, как экран разделился на две части, и слева замелькали цифры и графики.

— Что это? — тихо полюбопытствовала Лори.

— Си-А отбирает информацию для меня. Самую основную из всего потока, чтобы я знал, куда суюсь, — одними губами ответил ей спасатель. — Действительно, безумие, — промолвил он, увидев среди промелькнувших надписей одну, означавшую смертный приговор для экипажа корабля. — «Превышение критической скорости. Девятый тоннель».

— Мадам, — стараясь говорить, как можно более тактично, начал спасатель, обращаясь к взволнованной женщине, — мои возможности, к сожалению, ограничены. Мой корабль умеет многое, но не всё. Почему вы не сказали сразу, что «Астра» попала в девятый тоннель?

— Обстоятельства иные, — торопливо и сбивчиво заговорила женщина. Казалось, она вот-вот расплачется, — не такие, как в остальных случаях. Вы посмотрите, может быть есть шанс? Центр назначит вам большую сумму, если вы отыщете команду! От себя я готова тоже…

— Мадам, не в деньгах дело! Я не всемогущ!

Некоторое время женщина смотрела на монитор спасателя с отчаянием, потом прошептала одно только слово:

— Пожалуйста…

Марков тяжело вздохнул:

— Подождите несколько минут. Я должен проанализировать ситуацию.

— Спасибо.

На экране появилась стандартная картинка режима ожидания: бледно-зелёный фон с белым крестом в центре.

— Си-А? — обратился Марков к кораблю. — Есть ли в самом деле какие-то особые обстоятельства в этом деле?

— Да. Только я бы не назвала это «особыми обстоятельствами». Скорее, преогромные странности с пространственно-временным континуумом. Послушай-ка вот эту запись.

Внезапно тишину салона прорезал отчаянный крик: «Вызываю Парижский Центр! 0-5-689-009! Центр, вы меня слышите?! Туристическому модулю „Астра“ срочно нужна помощь! Подходим к критическому значению скорости! Центр, сделайте что-нибудь!»

Марков пожал плечами.

— Это бессмысленно. Им всё равно не сумели бы помочь. Если «накрылся» си-прибор или «бортовик» вышел из строя, «девятки» не миновать. Одно неясно: как эта запись добралась без искажений, если корабль шёл восемь си-точек в минуту? Любой школьник знает, что движущийся в «тоннеле» корабль не в состоянии отправить сигнал на монитор Центра. Волна гасится из-за отличия свойств межпространства от обычного трёхмерного мира. Кораблю надо сначала выйти из «тоннеля», остановиться, а затем закодировать посылаемое сообщение с помощью дельта-си-прибора. Только тогда оно дойдёт на Землю в целости, причём в разумные сроки, а не через тысячи лет, когда в нём уже не будет никакого смысла.

— Держись, Попутчик! Это не всё! — перебила его Си-А. — Знаешь, каким числом датируется запись?

— Понятия не имею.

— Она пришла на монитор Центра за неделю до отправления «Астры». Центр счёл эту запись чьей-то неуместной шуткой, однако не уничтожил для проведения тщательного расследования. Вторую запись сделали час спустя.

Опять Си-А включила звук, и Марков с Лори услышали: «Центр, ответьте! Это „Астра“. У нас серьёзная неполадка бортового компьютера. Скачкообразно нарастает скорость перемещения. Нам нужны подробные инструкции по устранению неполадки».

— Да, хронология сообщений нарушена, — озадаченно произнёс Марков. — Такого ещё никогда на моей памяти не было.

— Именно, — подтвердила Си-А. — Мало того, что эти сообщения опередили по времени отправление самого корабля, так они вдобавок пришли в обратном порядке. Вот какой должна быть самая первая запись.

Снова в динамиках зазвучал голос пилота: «Вызываю парижский Центр! 0-5-689-009. Объясните, почему в программу полёта введено не целое, а дробное значение скорости? Нововведение фирмы, что ли?» — это ещё не был голос бьющегося в панике человека. Пилот даже пытался шутить.

— Но чем нам эти записи помогут? Экипаж пропал. Где его теперь искать? Кстати, что с кораблём?

— «Дожал» до тридцати трёх и отправился следом за экипажем, — мрачно пошутила Си-А. — Нет, я серьёзно. Можно было бы попытаться последовать их примеру: не сбрасывать лишнюю энергию во время перемещений, как я обычно это делаю, а сымитировать полное сходство с аппаратом, работающим на си-приборе. Войти в «девятый тоннель», но… Попутчик, мне ещё жить хочется! Кроме того, я не уверена, попадём ли мы туда же, куда и «Астра»?

— Она права, — заговорила тут Лори. — Таким путём вы вряд ли попадёте в нужное место.

Марков оглянулся и замер.

Девушка опять стала другой. Выражение глаз, интонации, мимика… Это теперь была даже не Вайссе, а кто-то ещё.

— «Астра» перескочила в альтернативную реальность.

Марков снисходительно улыбнулся, словно она была маленькой девочкой.

— Это просто теория, Лори. Я тоже слышал про альтернативные реальности, но их существование не доказано.

— Доказано! — вспыхнула та.

— Кем?

— Жрецами Лоо, — откликнулась вместо неё Си-А.

— Верно, — поразилась девушка, — а ты откуда знаешь?

— Я была в альтернативной реальности. Совсем недолго.

— Когда?! — в один голос воскликнули Вайссе и Марков.

— Это случилось, когда я пыталась восстановить в памяти переход через Пещеру… Кажется, я преодолела в межпространстве гораздо большее расстояние, чем планировалось.

Альтернативные реальности, «несуществующие миры», как их называл учёный Виктор Толмачёв, пытавшийся теоретически обосновать многомерность времени… В его модели альтернативные реальности являлись некими Вселенными, где реализовывались иные варианты развития событий нашей Вселенной. Они становились вполне материальными для объекта, обладающего достаточно большой энергией, чтобы «перепрыгнуть» разрыв реальностей. В обычном состоянии несуществующие миры были прозрачны, невидимы. Однако практически реализовать подобный переход не представлялось возможным. Человеку для этого пришлось бы превратиться в некий поток сверхфизической энергии. Не атом, не кварк, а именно в поток энергии, настолько тонкой, что её невозможно было бы зарегистрировать никакими существующими приборами.

— Значит, ребят вернуть невозможно? — нахмурил брови Марков.

— Нет, — покачала головой Вайссе. — То есть, конечно, их вернуть можно, но возвращать некуда. В этой реальности их тел больше не существует. Они рассеялись по космическому пространству. Только сознание человека может пройти в другую реальность. Тело слишком плотное. Оно погибает. Или же надо уметь покидать его на время, чтобы совершать такие переходы.

— Я не смогу, — печально вздохнула Си-А. — Альтернативные реальности — не мой профиль. Я специализируюсь по межпространству. Для альтернативных реальностей у меня не та структура сознания.

— Это-то не проблема, — задумчиво произнесла Вайссе. — Жрецы Главного Храма умели путешествовать по иным мирам. Правда, перемещение отнимало у них много сил.

— Тебе нельзя терять энергию, — обеспокоился Марков.

— Это ещё почему? — вскинулась девушка. — Я хочу работать с тобой! Всё равно ничего другого не предвидится. Вы мне помогли избежать лабораторных исследований, эдакой цивилизованной процедуры вивисекции, которую надо мной собирались произвести. Я бы хотела теперь в свою очередь быть полезной вам. И потом. Подобные переходы я не раз совершала на Лоо.

— Здесь не Лоо, — пробормотала Си-А, — кроме того, ты сама сказала, что тела пилотов и туристов уничтожены. Куда их возвращать?

— А для этого, — Лори осторожно погладила панель управления, — у нас есть ты, дорогая Дарисса.

— Опять самодеятельность? — ужаснулась Си-А. — На борту «Астры» было семь человек! Я с ума сойду создавать оболочки для всех!

— Нам не обязательно вытаскивать их разом. Такого даже я не «потяну». Будем добывать наших путешественников по одному. Ну, что?

«Мы никогда ничего подобного не делали, — послал Марков мысль Си-А. — Это может быть опасно для Лори».

«Теоретически её Узор не должен быть затронут. Но, конечно, ей лучше знать, что происходит с сознанием во время таких путешествий по реальностям».

«А я уже всё решила! Простите, что вмешиваюсь, — прервала их мысленную беседу Лори. — Если я в состоянии помочь той женщине, почему бы не попробовать? Сейчас я ей об этом скажу!»

— Но, — начал было Марков, однако Лори уже нажала кнопку «ответить» на пульте.

«На тебя девочка стала похожа, — обратилась к Маркову Си-А, — такая же отчаянная и упрямая. Я даже не удивляюсь».

— Ладно, — заговорил спасатель, дождавшись, пока Лори отойдёт от погасшего монитора. — Тебе взбрело в голову проявить геройство и поразить всех присутствующих? В твоем упорстве я не сомневался. Меня не устраивает только один момент.

— Какой?

— Получается, я в данном случае отстранён от дел? Ты отправишься «отлавливать» Узоры землян, Си-А воспроизведёт для них материальную оболочку. Что остаётся для меня?

Лори приблизилась к нему, крепко обняла за шею и поцеловала:

— А у тебя, любимый, очень важная роль. Ты совсем забываешь, что Лоо погибла, а, следовательно, мне неоткуда черпать энергию для перехода. Я беру её у Валлы через твоё посредство. Так что без тебя у меня и Си-А ничего не получится. Ты у нас будешь в роли своеобразного электрического провода. Я могу на тебя рассчитывать?

На хмуром лице спасателя появилась улыбка.

— Не беспокойся. Бери энергии столько, сколько нужно. Я не расплавлюсь даже при очень сильном напряжении! — и добавил секунду спустя. — Береги себя.

«Возможно, — подумал Марков, — я переоценил свои силы».

Никогда ему ещё не приходилось пропускать через себя энергетическую подпитку, бьющую столь мощным потоком.

«Терпи, терпи, — шептал Марков самому себе после очередного прорыва, обессилено откидываясь на спинку кресла. — Она там совсем одна, без поддержки. Ей должно быть очень страшно. Если ты не выдержишь, она погибнет».

Эта мысль помогала не терять контакта с сознанием Лори.

Для Вайссе процесс перехода содержал в себе иные сложности. Она не учла того, что в одной связке с ней находится человек и шепси, — некое существо, не имеющее имени. Себя через межпространство Вайссе повела без проблем, но Лори моментально запаниковала. У неё не было подобного опыта перехода между двумя реальностями. Воевать с собственным раздвоенным сознанием куда тяжелее там, где, в сущности, ничего, кроме этого сознания, не существует.

«Нет, я не сдамся, — шептала про себя Хранительница. — В конце концов, эта земная девочка, чья память соединена с моей, не трусиха. Просто для неё подобные ощущения незнакомы. Надо её успокоить, — и продолжила, обращаясь ко второй половине себя. — Давай же, Лори, не бойся! Ты всего лишь в другой плоскости собственного сознания, подавленной жизнью в физическом плане. Здесь те же законы, что и на Земле, но материя намного тоньше, поэтому все твои страхи становятся реальными, как и мечты, надежды. Поэтому единственное, что от тебя требуется, — уравновешенность, собранность, хладнокровие. Запрети воображению рождать образы, и ты увидишь этот мир иным, не искажённым сквозь призму твоих страхов. Ну же, девочка! Всё когда-нибудь делается в первый раз!»

Устрашающие образы, казавшиеся вполне материальными, начали бледнеть, словно предрассветные краски. Колебавшаяся ткань межпространства, готовая порваться, застыла, а потом Вайссе уловила в ней знакомые пульсации: влево-вправо, вверх-вниз, вперёд-назад. Невидимые нити подхватили её в свои тёплые объятия.

«Я дома», — с удовлетворением подумала она, и сознание Лори на сей раз вторило ей. Теперь среди этих нитей надо найти нужную.

Жрица Лоо действовала умело и уверенно. Мгновенье назад она ещё была в межпространстве, а частично — уже на грани того, чтобы увидеть нечто новое. Будто две картинки легли одна поверх другой, а девушка оказалась в месте их соприкосновения. Такое с ней происходило не раз. Оставив за собой «памятку», Вайссе нырнула в альтернативную реальность.

— «Астра» идет на Акубенс, — зазвучал в её голове голос пилота.

Хранительница внимательно огляделась. Она находилась в кабине туристического корабля и смотрела на всё происходящее глазами помощницы второго пилота. В салоне четверо путешественников: Бертран, Леон, Ив, Жерар. Они собираются полюбоваться на главную звезду родственного им зодиакального созвездия. Корабль шёл идеально: неполадок, даже вполне безопасных и устранимых, в полёте не возникало. Поняв это, Вайссе успокоилась окончательно. Не зря же она всё утро внушала себе, в какую именно реальность должна отправиться. Ей удалось. Сноровку она не потеряла.

Многим жрецам Лоо подобные путешествия сквозь несуществующие миры стоили памяти или даже жизни. Но недаром Вайссе считалась одной из мудрейших. Для неё такие перемещения были не в новинку. Однако путь назад будет намного труднее, и это девушка тоже прекрасно осознавала. Надо запомнить Узор француженки, в чьём теле она оказалась, а по возвращении передать его Си-А для воспроизведения материальной оболочки.

Но и этому в своё время её научил великий Вай-То-Ли:

«Запомни, — говорил учитель, — в том тонком мире, куда ты направляешься, надо быть быстрее урагана и в то же время легче перышка ла-ма-ри, иначе не выберешься целой. Поэтому я повторяю: никакого страха или неуверенности. Ничего, что заслонит твой рассудок и сделает тебя незрячей. Только хладнокровие, ясность ума и бесстрастная энергия. Ничего лишнего. Твой Узор должен стать центром, на который будет нанизываться, как на крепкую нить, всё остальное. Тогда, какое бы трудное дело ты ни замыслила, оно тебе удастся».

Стоило Вайссе мысленно коснуться Узора, и он тут же вырос перед внутренним взором легко и привычно. Теперь — никаких колебаний. Теперь надо отразить Узор той девушки из кабины пилота внутрь своего и запомнить, где именно он будет находиться. Вот так. Теперь Узор француженки стал одной из галактик в бескрайней Вселенной, словно всегда и был здесь. И последнее — проверить, чтобы в памяти девушки не осталось следа её присутствия. А то получится, как в легенде о сумасшедшем жреце, которую на Лоо считали классическим примером некорректного вмешательства в тонкий мир, приведшим к массе ошибок и анахронизмов. Но сейчас не время вспоминать легенды.

«Потерпи, любимый, — мысленно обратилась она к Маркову. — Я иду назад».

Девушка была абсолютно уверена в том, что энергетический прорыв сейчас ощутят оба спасателя: из этой и из другой реальности…

Когда Лори очнулась, ей вначале показалось, будто она пришла в себя после продолжительного обморока. Рядом стоял Марков и заботливо гладил её по волосам. Память вернула девушку к моменту перехода, и Лори быстро приподнялась в кресле.

— Си-А, как у тебя дела? — обратилась она к кораблю.

— Всё в порядке. Я скопировала Узор, который обнаружила в твоём сознании. Готовлюсь воспроизвести тело. Ты отлично поработала, Сестра!

— Через два дня пойду за следующим, — бледными губами прошептала Лори, в изнеможении откидываясь на спинку.

— Ты что? — Марков вцепился в её ладонь. — К чему такая спешка? Ты ещё не отдохнула!

— Ладно. Через пять дней.

Марков улыбнулся и кивнул, прижимая её холодную ладонь к своим губам.

— Кстати, ты тоже здорово вымотался, — Лори нежно провела рукой по его щеке. — Тебе следует хорошенько выспаться.

— Си-А, ты сумеешь обойтись без нас? — спросил Марков.

— Да идите, идите, — ворчливо отозвалась та. — Когда наш клон будет готов, отправлю его во Францию в наилучшем виде. Яковский бы умер от зависти!

Несмотря на крайнее изнеможение, Лори не удержалась от смеха.

— Над чем ты смеёшься? — поинтересовался спасатель.

— Вспомнился тот злополучный аппарат, сожжённый Си-А…

— Он не застрахован! — передразнивая Яковского, воскликнул Марков, и они с Лори громко расхохотались.

Потом, обнявшись, направились к выходу из салона. Си-А смотрела им вслед и размышляла о том, как сильно изменился её Попутчик за эту неделю.

А ещё о том, что теперь Вайссе заняла в его жизни то место, которое раньше, пусть только частично, принадлежало ей.

Дарисса сама удивилась тому, что способна расстраиваться по этому поводу. «Надо заняться работой, — решила она. — О некоторых вещах, чем меньше думаешь, тем лучше», — и со вздохом приступила к процедуре материализации помощницы пилота.

— А что это за легенда о сумасшедшем жреце? — спросил Марков, когда они оказались в квартире.

— С чего ты заинтересовался? — удивилась Лори.

— Когда ты была там, на корабле, а твоё сознание совершало переход между реальностями, ты про себя несколько раз упомянула эту легенду, но меня тогда не было сил читать твои мысли глубже, вот я и спрашиваю сейчас.

Лори задумчиво посмотрела перед собой, потом крепче прижалась к Маркову.

— Это одна из историй, описанных в Священных Свитках. Тех, что не дошли до вас. Я не успела дочитать Си-А весь текст. Нас тогда прервали эти новоиспечённые доктора, и позже мы не возвращались к этому.

— Надо будет вернуться. После того, как закончим извлечение экипажа «Астры».

— А я и не отказываюсь, — Лори поудобнее устроила головку на плече Маркова. — В той легенде рассказывается следующее. Много сотен лет назад, когда Великая Мать ещё была полна сил, а жрецы умели такое, о чём теперь и помыслить невозможно, один из рядовых Посвящённых внезапно принял твёрдое решение добиться мантии жреца Главного Храма. Как водится, для начала он должен был стать учеником одного из Главных Посвящённых, после чего, если Создатель выкажет ему свою благосклонность[10], тот будет принят. Но Верховный Совет не принял во внимание одного обстоятельства: разум Посвящаемого оказался слишком слаб, и во время первого перехода в альтернативную реальность, он не выдержал и сломался. Та-лоо не погиб, не потерял память, а сошёл с ума. Такие случаи происходили крайне редко. Может, один раз на сто миллионов переходов. Жреца следовало бы взять под наблюдение кому-нибудь из Главных, но этого сделано не было. Никому и в голову не могло прийти, что этот чудак попытается ещё раз самостоятельно пробраться в альтернативную реальность. Дело в том, что во время перехода, как ты уже успел испытать на себе, затрачивается масса энергии. Некоторые Посвящённые, несмотря на их способности, вынуждены были проводить опыты внутри восьмиугольных пирамид, так как эти сооружения прекрасно концентрируют необходимую для перехода энергию и облегчают её получение тем, кто находится внутри. Кроме того, пирамиды Лоо, как ты знаешь, сложены из специальных кристаллов, состоящих из чрезвычайно плотного переплетения Магических Линий, соединённых в «цепь бесконечности». Это фигура, у которой невозможно обнаружить ни начала, ни конца, ни центра, и в то же время она сохраняет симметрию и занимает определённое положение в пространстве, — объясняла Вайссе ровным, лишённым эмоций голосом Хранительницы. — Эта фигура N-мерна, однако наши жрецы обозначали её символикой следующего вида, — и она передала Маркову мысленный образ знака, не раз виденного им у входа в храмы.

— И вот сумасшедший жрец как-то ночью пробрался внутрь одной из пирамид и отправил себя в несуществующий мир, — продолжала Вайссе. — Через некоторое время он вернулся. Он говорил на непонятном языке, в течение восьми дней ничего не пил и не ел, и, в конце концов, умер. Но за эти восемь дней его учителю с большим трудом удалось проникнуть в рассудок жреца и прочесть его мысли. Я говорю «с большим трудом», потому что мысли безумца читать очень тяжело в отличие от мыслей здорового та-лоо. К своему ужасу учитель узнал, что его спятивший ученик во время перехода попал в альтернативный мир будущего, отправил себя в сознание какого-то инопланетянина, не обладавшего достаточно высоким уровнем интеллекта, и отразил свой Узор в Узор того существа. «Встроил» копию своих линий туда наподобие некой сверхмощной детали!

— Зачем?!

— Он полагал, что таким образом помогает тому инопланетянину повысить его интеллектуальные способности. Но беда была даже не в этом, а в том, что до того, как стать жрецом, та-лоо изобрёл космический корабль для перемещения по пространству посредством сжатия межвременных интервалов. Эти сжатые интервалы он называл «си-лу» — «временные точки».

— Ничего себе, — потрясённо выдавил спасатель.

— Так и было, — подтвердила девушка, не поняв сразу, что именно в её рассказе удивило Маркова. — Ученик жреца рассуждал следующим образом. Если надо преодолеть расстояние между точками А и Б, затратить на этот процесс уйму энергии, то наша задача в том, чтобы заставить это расстояние исчезнуть вовсе, и тогда перестанут существовать отдельно точка А и отдельно — Б, а исходный пункт путешествия превратится в конечный. Но для этого не обязательно «корёжить» структуру пространства, «уминать» его, «скручивать» в складки и тому подобное. Наш конструктор пошёл другим путём. Он задумался над вопросом, как сделать, чтобы для корабля исчезло время между пунктами А и Б. Ведь время тоже обладает энергией, которую можно использовать для перемещений. Это похоже на то, как если бы ты шёл по дороге, а она внезапно укоротилась на несколько метров, потом ещё и ещё, ускоряя твой путь до конечной цели. Но на самом деле, только казалось бы, что укорачивается дорога. «Укорачивалось» бы время, и только следом за ним — длина пути. Однако на практике изобретение жреца повело себя иначе, нежели предполагалось. Через определённое количество скачков по временным точкам корабль набирал столько энергии, что фактически делал для себя невозможным существование в обыкновенной пространственно-временной Вселенной. Сначала за пределы мироздания «выскакивал» экипаж корабля, а следом и аппарат, будто искусственный спутник, которому придали слишком большую скорость. Всем известно, когда такое случается, модуль вместо выхода на орбиту улетает в открытый космос. Что-то подобное происходило и здесь. В конечном итоге жрец был вынужден доработать свой аппарат. Он ввёл в него дополнительный прибор, который должен был контролировать объём «потребляемого» кораблем сжатого времени. Таким образом, уровень накопленной энергии внутри корабля постоянно снижался, поддерживая скорость аппарата на неизменном уровне. Однако изобретение всё равно отвергли. Корабли вели себя слишком непредсказуемо во время испытаний в пределах звёздной системы. Они часто сбивались с курса, не гарантировано было, что не сломается прибор, ограничивающий скорость перемещения. Кроме того, чтобы эффективно управлять ими, требовалось нечто вроде современного земного монитора, некоего усовершенствованного во многих отношениях компьютера начала двадцать первого века, а та-лоо привыкли управлять аппаратами телепатически.

Вайссе на секунду умолкла, чтобы передохнуть.

— Попробую-ка я догадаться, что произошло дальше с другим действующим лицом этой истории, инопланетянином, — воспользовавшись паузой, заговорил Марков. — Узор та-лоо в его сознании некоторое время оставался заблокированным, как и любая информация, попадающая в мозг живого существа не через посредство его же собственных органов чувств. Далее случилось нечто, ввергшее инопланетянина в состояние шока. Сильное психическое потрясение: нервный срыв или тяжёлая болезнь, и блок сорвало с места. Вся информация, заключённая в Узоре та-лоо, или её часть, оказалась доступна его сознанию. И он повторно «изобрёл» корабль на временных точках на своей планете.

— Хохлов! — ахнула Лори, в чьих воспоминаниях содержалась информация о техническом прогрессе, происходившем на Земле.

— То-то и оно, — вздохнул спасатель. — Случайность? Пусть мне кто-нибудь скажет, что здесь случайность!

— Да, эта история не так проста, как кажется, — задумчиво произнесла Лори. — На первый взгляд можно решить: что тут особенного? Жрец лишился рассудка, оставил энергетическую копию своего Узора в сознании землянина, жившего за тысячи лет дальше по временной линии от него, тот изобрёл си-прибор, а затем… Кстати, он должен был умереть! — тоном Вайссе заявила девушка. — По легенде, когда инопланетянин снял блок и позволил Узору та-лоо управлять своим сознанием, его собственный Узор исказился, и он вскоре погиб, поскольку у него нарушился контакт с родной планетой.

— А Хохлов и умер, — подтвердил её правоту Марков, — всего три месяца спустя после того, как получил патент на свой прибор.

— И жрец, по всей видимости, умер по той же причине, — продолжала размышлять вслух Вайссе. — Он унёс с собой часть Узора землянина, вживив его неотъемлемой составляющей в свой Узор, но этим он подорвал связь между собой, другими жителями и Великой Матерью.

— Постой! — обеспокоенно прервал её Марков. — Ты ведь сделала то же самое. Ты унесла в себе Узор той француженки с «Астры».

— Нет, — засмеялась Вайссе. — Это другое. Подобную процедуру жрецы называли «схватыванием и отзеркаливанием». Такое с Магическими Линиями возможно проделать, когда ты находишься на границе между двумя мирами. Грань миров выступает в роли зеркала, помогая копировать выбранные тобой линии. Кроме того, я изолировала чужой Узор, отделила его от собственного и не оставила внутри себя, а просто передала Си-А. Мне ничего не грозит.

— Ты уверена?

— Конечно! Вот оттого я и повторяла себе: не оставить следа в Узоре той девушки, а то получится, как в легенде о сумасшедшем жреце. Нельзя вмешиваться в ход событий в альтернативных мирах. Неизвестно ещё, чем это аукнется в твоём собственном мире. Однако ты хорошо сделал, что спросил у меня про легенду. Я прежде над этим не задумывалась, но… всё так запутанно! В этой истории анахронизмов куда больше, чем кажется.

— Точно, — заметил Марков. — К примеру, зачем, а главное как жрец додумался до того, что его кораблём будет управлять нечто, напоминающее земной монитор. На Лоо все приборы создавались с расчётом того, что ими станут управлять телепатически… Подстраиваясь под меня, Дарисса приняла облик именно такого аппарата: корабля, действующего на основе мысленных контактов астронавта и искусственного интеллекта. На Лоо никогда не создавалось ничего похожего на земные компьютеры! У нас были Магические Линии и наш дар читать мысли. Однако жрец изобрёл аппарат даже раньше, чем совершил свой первый переход. Откуда в его сознании мог возникнуть образ техники Валлы? И почему во время последующего перехода он оказался не где-нибудь, а именно на этой планете?

Вайссе тихо улыбнулась, как изредка во время обрядов улыбались Посвящённые Главного Храма. Впрочем, подобное случалось крайне редко.

— В Священных Свитках сказано, что связи могут быть самыми неожиданными. Очень вероятно, между жрецом и землянином существовала подобная связь. Нам не дано узнать, какая, но наличие её очевидно. А что ещё здесь странно, — начала она, но спасатель перебил её:

— Мы с тобой, получается, тоже из разных реальностей? В легенде говорилось про альтернативную реальность! Выходит, жрец из вашей реальности проник в наш мир? А теперь каким-то образом ты тоже…

Она вдруг остановила его резким жестом. Чужим жестом.

— Не рассуждай о том, чего не понимаешь, Странник. Воля Создателя определяет Путь его Детей. Не нам судить о необходимости или бессмысленности. Если мы здесь, значит, на то была воля Создателя.

Марков потрясённо взирал на неё округлившимися глазами.

— Лори! — только и смог вымолвить он.

Девушка бросила на спасателя холодный взгляд и вышла из комнаты, закрыв за собой дверь.

Марков тяжело уронил голову на руки:

— Ла диэ Раддэ…Ваг’то ла сол’о,[11] — прошептал он с благоговейным ужасом.

Следующие три недели все мировые средства массовой информации задыхались в конвульсиях удивления и радости.

«Это невероятно! — кричали ведущие различных видеоканалов с экранов мониторов на всех языках многоликой планеты Земля. — Новая, неизвестно откуда появившаяся жительница Лоо, ставшая не столь давно законной супругой известного спасателя Владимира Сергеевича Маркова, умеет вытаскивать мёртвых с того света!»

Затем демонстрировалось фото очередного спасённого с «Астры».

Никого, казалось, не беспокоило, что у всех возвращённых членов экипажа и туристов жуткие провалы в памяти, нервный шок и тому подобные «прелестные» последствия произведённой Си-А процедуры клонирования. Всех куда больше озаботил вопрос, каким образом Вайссе удаётся «разыскать» тех, кто по всем параметрам уже должны быть даже не один, а раз десять мертвы.

Толпы журналистов осаждали квартиру Маркова и ангар, где находилась Си-А, пока, наконец, спасатель не сделал публичное заявление перед телекамерами, требуя прекратить подобное безобразие.

— Моя жена имеет право не раскрывать своего секрета. Добавлю от себя: эта её способность уникальна даже среди представителей нашей цивилизации. Например, я такого делать не умею. Это индивидуальный дар Вайссе-Шен, унаследованный милостью Создателя от её ныне покойных родителей. Больше комментариев не будет!

Но с каждым днём в газетах и глобальной информационной сети появлялись всё более сногсшибательные версии того, как Лори удаётся «воскрешать мёртвых». Марков, читая их, смеялся до судорог, как никогда в жизни.

— Создатель и Великая Мать! — кричал он с утра пораньше, получив на свой домашний монитор очередной «шедевр» жёлтой прессы. — Любимая! Это просто умопомрачительная галиматья!

Лори с удовлетворением отмечала, что словарный запас её супруга заметно обогатился, благодаря их совместному проживанию в течение этого месяца.

— Ты, оказывается, владеешь тайнами древнего клана вселенских ведьм, умеешь вызывать стихийные бедствия, мор и эпидемии, кроме того, участвуешь в ритуалах жертвоприношения во имя какого-то экзотического божества Лу-Тту, которому поклоняются на планете Призраков.

— Фу, какая гадость! — морщилась Лори. — Неужели им доставляет удовольствие писать подобное?

— Они отрабатывают свой гонорар. Радуйся, что прошли те времена, когда по обвинению в колдовстве сжигали на кострах. Кроме того, явный идиотизм этих статей убеждает меня в том, что ни один здравомыслящий человек в них не поверит. Нет, любимая, как только вытащим оставшегося члена экипажа «Астры», Си-А сделает нам карточки без «обратной связи», и мы отправимся в какое-нибудь красивое местечко. Например, на север. Я так соскучился по ослепительно белому снегу и кристаллам льда…Ох, прости! — прервал он самого себя с неловкой улыбкой. — Привычка! Тебе бы, наверное, куда больше хотелось провести медовый месяц, которого у нас пока ещё не было, возле моря или в горах?

— Всё верно, — сказала Лори и полушутливо добавила. — Как мы с тобой находим общий язык при столь разных вкусах?

Марков ласково притянул её к себе.

— Наверное, эта разница кажется значительной лишь на первый взгляд, — он не успел закончить фразу.

Их губы соприкоснулись, и утренний кофе опять остался остывать на столике рядом с кроватью…

Что им было за дело до недалёких журналистов, у которых не хватало фантазии дальше «ведьминской» темы? До всего мира? Спасатель иногда жалел только об одном: что он не понял раньше, какое чудо эта девушка, полюбившая его столь трепетно и преданно, и что столько времени она страдала из-за его собственных глупых страхов.

Сентябрь был в самом разгаре. Бархатный сезон… За окном тёмной позолотой блестела листва берёз.

— Всё-таки вначале необходимо сосредоточиться на работе, — Лори откинулась на подушки, делая вид, что пытается остудить неуёмный пыл мужа. — О развлечениях подумаем позже. Не сбивай мой настрой. Сегодня мне предстоит в последний раз попутешествовать до «Астры» и извлечь оттуда самый тяжёлый и нервный груз — второго пилота.

Груз и в самом деле был тяжёлым и нервным. Вайссе уже несколько раз пробовала провести себя в сознание этого мужчины, но её попытки до сих пор не увенчались успехом. Второй пилот Дженкинс был экземпляром в высшей степени мнительным и подозрительным, а, соответственно, его сознание напоминало захлопнутый ящик. Девушка всерьёз опасалась, что этого последнего субъекта ей извлечь не удастся. Однако у Дженкинса тоже имелась куча родственников, которые с нетерпением ожидали его возвращения. Обмануть их ожидания Лори не могла.

— Теперь я понимаю тебя, — сказала она, — почему ты не бросил это дело. Хотя тебе много раз хотелось, не так ли?

— Да, это правда, — признался Марков, опуская голову и погружаясь в воспоминания. — После первого рейда на Солёный Берег — не самую страшную планету в моей практике, как выяснилось впоследствии, — я проклял всё. Я решил, что ещё раз такого напряжения не вынесу. Я терпеть не мог этих нахальных, самоуверенных землян. Я не хотел работать с одними из них и спасать других. Но там, — тут голос его стал тише и мягче, — была одна женщина. Я вытащил с Солёного Берега её двадцатилетнего сына. А мне самому тогда было что-то около двадцати трёх… Когда мы вернулись, мать того парня бросилась к моему тогдашнему командиру, Вячеславу Пахоменкову, и спросила: «Кто из ваших ребят спас моего сына?» Это никого не удивляло. Те же вопросы задавали и остальные родители. Но одно дело знать про других и совсем другое, когда лично к тебе подбегает взволнованная женщина с мокрым от слёз, раскрасневшимся лицом и бросается перед тобой на колени, повторяя: «Спасибо, спасибо!» Я так и не смог подать прошение об отставке, хотя по дороге на Землю почти был уверен, что сделаю это. Не буду отрицать, я думал также и о том, что в подобных экспедициях однажды наткнусь на планету, где окажутся другие та-лоо… Но, с другой стороны, я всё время вспоминал ту женщину и её сына. Ребята из команды, которую мы отправились тогда спасать, умудрились заснуть на Солёном Береге, удалившись от своего аппарата на значительное расстояние, да ещё зачем-то сняв защитные костюмы! Весь экипаж поголовно решил почему-то, что планета абсолютно безопасна для людей, наверное, потому что там находилась вода в жидком состоянии и состав воздуха напоминал земной… Проснувшись, ребята обнаружили, что их тела начали закристаллизовываться в соль. Сколько они там проспали, неизвестно. Может, не одни сутки… Скорее всего, сама планета устроила им это путешествие в страну Морфея и, вероятно, она же внушила мысль о безопасности. Тот из ребят, кто пострадал меньше всех, ухитрился на руках проползти до корабля и подать сигнал SOS. Когда мы туда прибыли, многие из экипажа были по шею обёрнуты в соляные кристаллы, а тот юноша, о котором я говорю, лежал на берегу озера. Он не мог двигаться и уже начинал задыхаться. Спасатели его не заметили в спешке, а те, кого извлекали из соляного панциря, были слишком обеспокоены собственной персоной, чтобы вспомнить о товарище. Я уловил его мысленный крик: «Помогите!» и нашёл его. Я подумал, имею ли право уходить из спасателей? Ведь тот юноша наверняка погиб бы! Никто другой из нашей команды не умел читать мысли. Пусть в те дни я ничего не знал про цветок и звезду, но вдруг подумал: смогу ли потом убедить себя в том, что неповинен в чьей-то смерти? Заставить свою совесть замолчать?

Лори накрыла его руку своей.

— У меня так же, — сказала она. — Именно поэтому я должна вернуть Дженкинса семье.

Марков улыбнулся.

— Удачи тебе, милая Хранительница!

— Удачи нам обоим, — поправила его Лори, крепче сжимая ладонь любимого.

Она опять шла в межпространстве, чувствуя мир, который покинула, только по тянущейся позади трепетной ниточке, соединявшей её с сознанием мужа.

Те же ощущения, что и обычно, то же нежелание поддаться страху и сомнениям…

Салон корабля… Но она не чувствует себя единым целым со вторым пилотом. Дженкинс паникует. Он не хочет впускать внутрь себя нечто, настойчиво желающее пробиться туда. Он, несомненно, ощущает её присутствие и боится. Ох, уж эти земляне с повышенной сенситивностью и мнительностью!

Отвлечь его — вот решение. Когда человек растерян, он безоружен. Как и та-лоо, впрочем. Каким же образом? Лори внутри сознания Вайссе лукаво улыбнулась, подкинув удачный вариант решения своему второму «я»: «Попробуй внушить помощнице мысль поцеловать своего босса».

Нехорошо. Внушение никогда не одобрялось учителем Вай-То-Ли. Он всегда говорил: «Нельзя никого лишать свободы выбора». Тем более, в сфере личных чувств. Но у неё нет другого выхода.

«Поцелуй его, тебе же этого безумно хочется, — шепнула она француженке, будто змей-искуситель. — Ты ведь считаешь его очень обаятельным мужчиной. Ну, давай, смелее!»

Девушка легко поддалась. Недаром она была первой, кто раскрыл свой Узор для Вайссе.

Француженка склонилась ближе к Дженкинсу и страстно поцеловала его в губы. Тот вздрогнул от неожиданности и изумлённо уставился на свою помощницу. Очевидно, спятившую. Может, уже неизлечимо.

— Простите, месье, — растерянность и испуг на лице девушки указывали на то, что она сама не понимает, как такое могло случиться.

Немая сцена, когда любые объяснения могут только ухудшить ситуацию. То, что надо! Вайссе толкнула себя вперёд и оказалась в чужом сознании. Очень хорошо, прямо-таки великолепно! Теперь запомнить Узор, не оставить…

«Что это? Кто здесь?!» — мысли Дженкинса беспорядочно заметались от одного предмета к другому, образы спутались. Он настойчиво выгонял из своей головы незваную гостью.

«А он сильный телепат! — внезапно поняла Вайссе. — Из него мог бы получиться жрец, если дать его способности развиться». Она не успела домыслить до конца, как вдруг резкая, обжигающая боль в правой руке Дженкинса прервала её раздумья. Поскольку сейчас они со вторым пилотом делили одно тело, эта боль весьма ощутимо отозвалась в ней.

— Месье, осторожнее! — испуганно вскрикнула помощница.

Трясущимися от волнения пальцами Дженкинс дёрнул за один из контактных проводов и оборвал его. Освещение в кабине погасло, но тут же автоматически включилось дополнительное.

— Проклятье! — яростно выругался второй пилот на своём родном языке, разглядывая обожжённые пальцы, по которым прошёлся электрический разряд.

«Не обращать внимания! Успокоиться! — приказала себе Вайссе. — Пока он думает о порванном контакте, а не о моём присутствии, надо действовать!»

Отразить Узор внутрь сознания, а теперь назад, туда, где её ждёт муж, а Дженкинса семья и любовница…

Меньше, чем через минуту, она открыла глаза в салоне корабля.

— Ну как? — испуганно склонился над ней Марков. — Ты такая бледная!

— Всё в норме, — слабо улыбнулась Лори. — Си-А, я добыла его Узор.

— Вижу, Сестра. Ты умница!

— Я очень устала, — пробормотала девушка, веки её снова сомкнулись. — Можно я посплю прямо здесь?

— Разумеется! Отдыхай, сколько тебе нужно.

— Спасибо, Сестра, — Лори перевернулась на другой бок и почти тут же заснула.

Марков наклонился, чтобы поправить сбившуюся подушку под её головой, и вдруг испуганно отпрянул. На двух пальцах правой руки Лори виднелось ярко-алое пятно ожога.