След оборотня

Глава 10

Ее величество Виктория, королева Англии, сидела в маленькой спортивной коляске со спущенным верхом, держа в руках охотничий лук. Несмотря на почтенный возраст и солидный вес, королева оставалась заядлой охотницей и на редкость метким стрелком. Пара особым образом обученных охотничьих лошадей осторожно влекла коляску вперед, а кучер зорко высматривал подходящие для экипажа прогалины между деревьями. Виктория уже подстрелила двух огромных дымчато-серых песцовых зайцев, и королевский егерь приторочил их к своему седлу. Черно-белые собаки рассыпались по лесу, вынюхивая дичь, придворные рассредоточились, стремясь добыть хотя бы одного рогатого фазана, чтобы было чем похвастать вечером, и никому и в голову не приходило, что престарелой монархине может что-то угрожать.

И никто впоследствии не мог понять, почему собаки не заметили огромного количества лисиц, затаившихся на пути королевской охоты.

Но в тот самый момент, когда в небе над охотниками появились черные силуэты летающих ящеров, из-за деревьев бесшумно выскочили десятки лисиц — и пара лошадей мгновенно была выпряжена из королевской коляски, кучер отброшен в сторону, а королева Виктория, из рук которой небрежно вырвали охотничий лук, связана. Лисицы плотно обступили коляску, с десяток тварей забрались в нее и устроились рядом с Викторией, грозя королеве кинжалами.

Придворные, примчавшиеся на крик кучера, ничего не могли сделать. Оборотни весьма недвусмысленно дали понять, что готовы убить монархиню.

Птервусы, видя это, растерялись.

— Что делать? — мысленно закричали они. — Мы не можем насыпать на них чеснок! Они убьют королеву!

— Ничего не делать, — поспешно приказал эливенер. — А где Лэса?

— Я здесь, — откликнулась иир'ова. — Я тоже опоздала…

…Спешившись неподалеку от места событий, брат Лэльдо пошел вперед, слушая панические, бессвязные мысли испуганных придворных. Лисицы снова закрылись ментальными щитами, и эливенер не знал, что они замышляют. А потому передал птервусам, чтобы те держались поблизости, но ничего пока что не предпринимали. Лэса находилась по другую сторону небольшой полянки, на которой столпились оборотни, выглядевшие милыми пушистыми зверьками… державшими в удивительно подвижных лапах острые охотничьи кинжалы. Эливенер всматривался в них, пытаясь пробиться через ментальную защиту и узнать, что твари намерены делать дальше, — но ничего не получалось.

Из-под деревьев выступил на полянку бледный, но вполне владеющий собой сэр Арнольд, премьер-министр правительства ее величества, в блекло-синем охотничьем костюме и шляпе с пером, как-то особенно нелепо выглядевшем в этой обстановке. Премьер откашлялся и негромко заговорил, обращаясь то ли к лисам, то ли к Виктории:

— Что все это значит? Зачем это? Что мы должны делать?

Крупная лисица, сидевшая на месте королевского кучера, поднялась на задние лапы, и…

Из-под деревьев на краю полянки, где столпились придворные и егеря, с трудом державшие рвавшихся в бой собак, раздался многоголосый крик ужаса.

Фигура лисицы утратила очертания, как бы окутавшись дрожащим воздухом, потемнела, вытянулась вверх… она менялась плавно и незаметно, словно перетекая в новую невидимую форму… и вскоре перед глазами людей предстало нечто высокое и гибкое, похожее на человека, но не имеющее лица, темное, пугающее…

Оборотень заговорил низким хриплым голосом:

— Вы должны принять закон, дающий нам равные с вами права. Иначе мы убьем не только королеву. Мы убьем всех вас. Всех жителей этой страны. Закон должен быть принят в течение сегодняшнего дня.

И взмахнул похожей на змею рукой. Лисы, повинуясь его приказу, поволокли коляску королевы в лес, на запад.

Билли, до сих пор молча стоявший позади эливенера, вдруг бросился вперед, подняв руки над головой.

— Послушайте, — закричал он, — погодите! Возьмите меня с собой! Я не вооружен, я ничего вам не сделаю! Ее величество не может обойтись без слуги! Возьмите меня! Она ведь старая женщина, ей нужна помощь! Возьмите меня с собой! Вы же всегда можете меня убить, если я сделаю что-то не так!

Лисы переглянулись, о чем-то тихо посовещались, и тот, что обрел почти человеческую форму, сказал:

— Ладно, иди сюда.

Лисы расступились, позволив Билли забраться на подножку коляски, и снова сомкнули свои ряды за его спиной. Растерянные придворные и не менее растерянные гости королевы молча смотрели, как оборотни увозят королеву.

Но куда они ее повезли?

До брата Лэльдо донесся мысленный голос степной охотницы:

— Впереди какое-то строение… похоже на охотничий домик. Крепкий, каменный… да, они ведут Викторию туда. И Билли с ней.

— Лэса, ты там поосторожней, — предостерег кошку брат Лэльдо. — Надо подумать. Не спеша.

— У нас не так уж много времени, — напомнила ему Лэса. — Уже за полдень.

— Ничего, Парламент начал заседание, лисы об этом знают. Им самим невыгодно убивать королеву, а уж обо всех жителях Англии и говорить не приходится. Кто их кормить будет, этих сволочей?

— Да, но у Виктории есть наследники. Трон не опустеет с ее смертью.

— И все равно нельзя суетиться.

К путешественнику подошел Лестер, давным-давно уже примчавшийся в лес вместе с другими полицейскими.

— Слушая, сэр Лэльдо, наши люди сейчас занимаются теми лисицами, что остались в Лондоне. И все телепаты, что есть в городе, им помогают. Мы держим с ними связь. Но, конечно, всех переловить не удастся, сбегут. Да и защищаются они… уже нескольких собак разорвали.

— Ну и зачем это? — не понял идею брат Лэльдо. — Вы же все равно ничего не можете с ними сделать. Если этот отряд оборотней узнает…

— Не узнает, — перебил его сыщик. — Они не умеют разговаривать на большом расстоянии.

— Что?! — воскликнул эливенер, не веря собственным ушам. — Как это — не умеют? Они же владеют мысленной речью, а значит…

— Ничего не значит, — снова перебил его Лестер. — Мы уже давно это выяснили. Что-то в их поганых мозгах устроено неправильно. Дальше двухсот метров — ничего у них не получается.

— Но как же они общаются с лондонскими тварями?

— Уже никак, — усмехнулся полицейский. — Мы сделали подставу. Отловили тварей, служивших связными, и вместо них теперь прием и передачу ведут наши специалисты, из Скотланд-Ярда. Очень качественно. Так что нам, по сути, осталось только одно: вызволить ее величество.

— У тебя есть какие-то идеи? — спросил брат Лэльдо, вполне оценив работу лондонского Скотланд-Ярда.

— Пока нет, — с сожалением ответил Лестер. — Ну, я ведь тут не один. Что-нибудь придумаем.

Он ушел к коллегам, оставив троих друзей.

Уроборос, осторожно тронув брата Лэльдо пушистой лапкой, передал на направленной волне:

— А если подобраться снизу?

Эливенер сначала непонимающе уставился на малыша Дзз, потом охнул и всплеснул руками. За всей этой суетой он совсем забыл, что рядом с ним топчется живая осадная машина. Карпатский горнодобытчик и в самом деле мог с легкостью проникнуть в охотничий домик, прорыв подземный ход… да и разгрызть каменный фундамент дома уроборосу тоже ничего не стоило.

— Я скажу полицейским, — бросила иир'ова и умчалась туда, где собрались старшие чины Скотланд-Ярда.

Эливенер и уроборос не спеша двинулись в ту же сторону, и по дороге брат Лэльдо сказал:

— Ну, а если они услышат, что ты снизу подбираешься?

— Я постараюсь не шуметь, — ответил малыш Дзз. — Но, конечно, будет лучше, если вы их постараетесь как-то отвлечь.

Сэр Роберт уже шел навстречу эливенеру. Несмотря на то, что начальник Скотланд-Ярда был знатным вельможей, он ничуть не смущался тем фактом, что его сыщики — все до единого телепаты, и что даром мысленной речи обладает сэр Лэльдо, эсквайр, а заодно и его «друзья человека». Главу лондонской полицейской службы интересовали только результаты. А какими способами добиваются их его подчиненные, посторонних не касалось.

— Итак, — сказал сэр Роберт, — твой друг, кажется, может быстро прокопать подземный ход в домик?

— Да, — кивнул эливенер.

— Ну что ж, — решительно произнес сэр Роберт. — Давайте обсудим подробности операции.

После того, как юный уроборос взял пробы лесной почвы и рассчитал скорость своего продвижения к охотничьему домику, все заняли свои места. Брат Лэльдо, еще раз повторив инструкции, пожелал летающим ящерам удачи, и те бесшумно поднялись в воздух, держа пакетики с сушеным чесноком в клювах.

— А если он устанет и не сможет выбросить огонь? — спросил брата Лэльдо сыщик Лестер, имея в виду, конечно же, уробороса, которому предстояло не просто проникнуть в охотничий домик, но и оглушить лисиц молниями.

— Не устанет, — ответил эливенер. — Ты просто не представляешь, на что он способен. Их народ сквозь гранитные скалы проходит, как по ровному месту, а тут рыхлая земля да корни деревьев. Нет, об этом и думать незачем.

— Фундамент дома не рыхлый, — с сомнением произнес сыщик.

Брат Лэльдо только махнул рукой, следя взглядом за птервусами, кружившими над поляной. Не уроборос, а хищные детки вызывали у него сомнения. Конечно, они были уже почти взрослыми, но уж очень невелики были их умы…

Иир'ова рвалась под землю, ей очень хотелось проникнуть в домик вместе с уроборосом, но Дзз сказал, что лаз для кошки нужен раза в три шире, чем для него самого, а это потребует большего времени, и степная охотница сдалась. Но не смирилась. Ей страстно хотелось поскорее добраться до оборотней и расправиться с ними по-своему, по-степному.

Сэр Роберт, не сводивший глаз с больших карманных часов на золотой цепочке, наконец кивнул стоявшему рядом с ним премьер-министру.

— Пора, сэр.

В задачу сэра Арнольда входило отвлечение оборотней на последнем этапе движения уробороса. Что ж, премьер-министра не нужно было учить, как заговаривать зубы. Он был опытным политиком и не первый год заседал в Парламенте.

Выйдя из-под деревьев, сэр Арнольд поднял руки, показывая лисицам, что он не вооружен, и неторопливо, с достоинством зашагал к охотничьему домику.

— Позвольте задать вам несколько вопросов, дорогие лисы! — мягким баритоном заговорил он, остановившись шагах в пятнадцати от рыжих тварей. — Мы, как вам уже сообщено, готовы принять любой закон, лишь бы стабилизировать положение и обойтись без ненужных эксцессов. Но законодатели — серьезные люди, это юристы, а юристы, да будет вам известно, по натуре невообразимые крючкотворы. Им нужно сформулировать каждую мелочь в полном соответствии со строгими нормами юрисдикции. В связи с этим возникло несколько вопросов, и я искренне надеюсь, что вас не затруднит ответить на них… без вашего совета эти детали решить просто невозможно! Я могу спросить?

Иир'ова, не удержавшись, хихикнула и тихонько передала:

— Вот болтун! И как только ему удается произносить такое количество слов без передышки?

Молодой эливенер улыбнулся и молча покачал головой.

Темный оборотень, бродивший вокруг домика и время от времени что-то говоривший стоявшим на страже рыжим лисицам, остановился, прислушиваясь к словам сэра Арнольда. Потом, немного подумав, он прогудел:

— Спрашивай.

— Вопрос первый состоит в следующем, — баритон премьер-министра зазвучал вкрадчиво, благородный сэр мурлыкал, как объевшийся сливок кот. — Желательно ли вам приобрести юридические права полноправных граждан Англии и собственников движимого и недвижимого имущества? Ведь в таком случае вам придется платить за приобретаемые вами вещи, а для этого необходимо иметь источник доходов. Однако наша налоговая инспекция…

— Стоп! — перебил его оборотень. — Права вы нам, конечно, предоставите, но платить мы не собираемся. Нас должно обеспечивать государство.

— Хорошо, — с легкостью согласился сэр Арнольд. — Тогда позвольте задать второй из насущно необходимых вопросов…

— Я бы в жизни не сумела наворотить столько слов, когда можно обойтись тремя-четырьмя! — восторженно передала брату Лэльдо иир'ова.

— Я тоже не сумел бы, — хмыкнул эливенер. — Вот и давай учиться, вдруг понадобится когда-нибудь.

— …в частном владении. А это значит, — продолжал сэр Арнольд, — что правительству ее величества придется подыскивать для вас земельные участки вне пределов городской черты, другими словами, не в Лондоне, а…

— Стоп! — снова перебил его оборотень. — Найдете и в городе, и за городом, где нам захочется. Придется выселить кого-нибудь, только и всего.

— Хорошо, — снова согласился премьер-министр. — Парламент это учтет. И наконец, последний из жизненно важных вопросов, — и это, как вы, надеюсь, уже догадались, вопрос о банановых деревьях.

— А что с деревьями? — насторожился оборотень, и даже шагнул вперед, отойдя от дома на довольно большое расстояние. Рыжие твари, сохранявшие форму лисиц, забыли о том, что необходимо стоять цепью вокруг тюрьмы, и сгрудились за спиной темного получеловека. Разноцветные бананы поддерживали в них способность к перевоплощению, и вопрос о деревьях, конечно же, заинтересовал всех оборотней.

— Видишь ли, — теперь сэр Арнольд обращался уже не ко всем лисам, а только к их главарю, — в настоящий момент каждое такое дерево принадлежит какому-то конкретному человеку или же лично королеве. Ты прекрасно знаешь, что выращивание этих замечательных деревьев требует немалых трудов, садовники вынуждены ежедневно заниматься обрезкой ненужных побегов, а значит, встает вопрос об оплате труда этих незаметных, но честных и старательных тружеников…

И тут из домика раздался грохот, а вслед за ним — визг перепуганных оборотней.

И в ту же секунду птервусы камнем упали на крышу королевской тюрьмы.

…В следующие несколько секунд на поляне вокруг охотничьего домика происходило нечто, не поддающееся описанию. Полицейские и охотники гонялись за теми лисами, что оставались снаружи. Иир'ова и брат Лэльдо бурей ворвались в дом, с которого мощные когти птервусов уже наполовину содрали крышу, и принялись сыпать чесночным порошком направо и налево, не глядя, в кого попадают. В конце концов, ни Виктории, ни слуге Билли чеснок повредить не мог, так что незачем было и время зря тратить, разбираясь в целях. При этом оба путешественника лупили оборотней молниями, испускаемыми из пальцев, а уроженец Карпат ужом вился по полу, расстреливая такими же молниями корчащихся от чеснока оборотней снизу, создавая вторую линию огня. Птервусы, уже высыпавшие на лис все свои чесночные запасы, то и дело пикировали в дом сквозь огромные прорехи в крыше и хватали когтями то одну лисицу, то другую, и выволакивали ее на поляну, где метались вконец озверевшие собаки. Трое друзей уже надеялись, что вот-вот все закончится, но тут…

Одна из лисиц, каким-то чудом увернувшаяся от облаков сушеного чеснока, внезапно очутилась возле королевы Виктории, сохранявшей поистине королевское спокойствие во всей этой безумной кутерьме. В руке лисицы-оборотня, начавшей перевоплощение, сверкнул длинный изогнутый кинжал.

Эливенер и кошка, одновременно заметившие блеск металла, бросились к королеве — но их опередил слуга Билли, ни на секунду не отходивший от ее величества. Он как-то странно ухнул — и прыгнул на оборотня, сбив того с ног. Но лис оказался не так-то прост. Он змеей выскользнул из-под тяжелого тела Билли и уже снова замахнулся было на королеву кинжалом, но Билли вцепился обеими руками в пушистый хвост твари и дернул что было сил. Оборотень пронзительно взвизгнул и, извернувшись, ударил Билли. Все это произошло настолько быстро, что когда иир'ова и эливенер, отшвыривая со своего пути всех без разбора, очутились рядом с Викторией, лис уже корчился в судорогах, а в его спине торчал охотничий нож королевы. Билли был ранен, но не слишком серьезно. Кинжал оборотня проткнул его левое плечо. Лэса занялась слугой, а эливенер с восторгом и изумлением посмотрел на старую королеву.

— Твое величество… вот не ожидал, что ты так ловко владеешь оружием!

Королева усмехнулась.

— Ты просто незнаком с английскими традициями, сэр Лэльдо. Мы все заядлые охотники, с юности и до глубокой старости. Ну что, можно идти?

— Да, твое величество, конечно… но лучше подождать еще минутку-другую. Там на поляне собаки за лисами гоняются…

Виктория рассмеялась и, тяжело поднявшись, повлекла свое большое грузное тело к выходу. Эливенер шел рядом, беспокоясь за королеву. Как-никак, не молоденькая, после такой встряски все может быть…

Но английская королева в очередной раз поразила путешественника. Перед выходом из охотничьего домика она как-то подтянулась, глубоко вздохнула — и предстала перед подданными великой монархиней, несмотря на перепачканное платье и растрепанные волосы. На поляне раздалось дружное громогласное «Ура! Да здравствует королева Англии!» — и подданные Виктории низко склонились перед истинной женщиной и настоящей королевой.

Вестминстерский дворец бурлил и сверкал огнями. И весь Лондон веселился, празднуя победу над оборотнями и спасение королевы. Путешественники, уроборос, крылатые ящеры и слуга Билли находились в центре внимания всего города, в одночасье став знаменитостями. Птервусы в результате окончательно обнаглели, как считал брат Лэльдо. И к вечеру, к началу торжественного приема во дворце, после которого должен был начаться бал, обожрались так, что уже и летать-то не могли, а лишь лениво бродили по лужайке, засыпая на ходу.

Брат Лэльдо, несмотря на суматоху, царившую со вчерашнего дня во дворце, сумел добраться до Виктории и коротко переговорить с ней. Его очень беспокоило то, что лисицы, конечно же, не были перебиты все до единой, большая их часть просто-напросто сбежала… и при этом в Лондоне и в загородных поместьях благородных сэров продолжали как ни в чем не бывало красоваться цветные бананы. Деревья необходимо было уничтожить, и как можно скорее.

Виктория была полностью с этим согласна, вот только не знала, сумеет ли она убедить других в своей правоте. Она пообещала молодому эливенеру завести речь о бананах прямо во время торжества по поводу ее спасения.

Отчасти, но не до конца успокоенный, эливенер решил, что они с друзьями должны в случае необходимости принять свои меры. Но какие именно — он пока не знал, поскольку это было скорее по части Лэсы, ведь ее народ был не только племенем степных охотников, но и племенем колдунов и магов.

Друзья, не обращая внимания на предпраздничную суету в служебном флигеле, где они жили, заперлись в своих комнатах, чтобы посовещаться.

— Конечно, мы могли бы просто сжечь их хрустальным шариком, например, — рассуждала иир'ова. — Но тогда нам придется проникать на территории частных владений, а сэры едва ли это потерпят. Или малыш Дзз мог бы подкопать корни каждого банана…

— Не забывай, что банан — растение недолговечное, — напомнил ей молодой эливенер. — Так что дело даже не в том, чтобы прямо сейчас уничтожить все до единого деревья. У кого-то останутся семена — и все начнется сначала. Сэры должны сами понять, что нельзя выращивать эту гадость, слишком опасно.

— Ну, поймут они только в том случае, если старушка Викки сумеет их убедить, — фыркнул уроборос. — Нам-то это точно не под силу. Не станут они слушать каких-то иностранцев.

— Однако в Скотланд-Ярде нас очень даже слушали, — напомнила степная красавица.

— Это совсем другое дело, — отмахнулся брат Лэльдо. — Сыщики — люди особые, они смотрят на мир со своей собственной точки зрения. А у сэров позиция другая. Престиж, честь и так далее…

— А какое-нибудь из заклинаний Бенет не может помочь? — вдруг спросил уроборос. — Она ведь научила вас договариваться с растениями!

— Верно! — мысленно воскликнула кошка. — Гениально! Ты прав, малыш! Надо попробовать!

И в самом деле, когда путешественники и уроженец Карпат находились в плену у злобных зеленокожих курдалагов и жили в поселке кузнецов-суртов, милая огородница Бенет, наследственная ворожея, научила их кое-каким чарам, относящимся к растениям разного рода.

— Точно, надо попробовать, — согласился эливенер. — Может, прямо сейчас? В королевском саду бананов достаточно.

— Ну нет, сейчас нам лучше не высовываться, — хихикнула иир'ова. — Ты выгляни в окно, посмотри, что с хищными детками происходит! Нас только и спасает, что местный девиз — «мой дом — моя крепость». А то бы нас давно вытащили отсюда…

И трое друзей расхохотались. Ведь и в самом деле, их участие в спасении королевы Виктории от чудовищных тварей, захвативших в плен монархиню, вызвало у обычно сдержанных англичан такую бурю чувств, что сейчас лучше было не попадаться им на глаза. Ящеров уже закормили до того, что у целителя Лэльдо это вызывало серьезные опасения. Не пришлось бы откачивать обожравшихся птервусов… Ну, а сэра Лэльдо, эсквайра, уже по дороге из леса в Лондон вконец замучили рукопожатиями и изъявлениями вечной преданности и благодарности за его удивительное мужество. К тому же он успел получить больше пятидесяти приглашений на торжественные обеды в его честь. Не хватало еще, чтобы количество приглашений перевалило за сотню! А Лэсу и уробороса, по-прежнему игравших роли «друзей человека», пытались чем-нибудь угощать и гладить. В общем, едва не довели всю троицу до нервного припадка.

— Да уж, лучше мы этим ночью займемся, — жалобным тоном передал уроборос, вспомнив, как к нему приставали англичане. — Ну их!

Однако им все равно необходимо было показаться на люди — ведь через пару часов должен был начаться торжественный прием.

И трое друзей смирились с неизбежным.

…Зал парадных приемов сверкал всеми красками. Нарядные кавалеры и пышно разодетые дамы толпились здесь, напоминая оживший тропический цветник. Несмотря на широко распахнутые высокие окна, в зале было душновато — ведь здесь горели сотни масляных ламп и свечей.

Брат Лэльдо в который уже раз удивился тому, что у англичан нет электричества, и решил наконец выяснить, почему это так. Кое-как отвязавшись от очередного поздравителя, он отправился на поиски лорда-канцлера. Но ему сказали, что тот появится в зале только вместе с королевой, выход которой ожидался примерно через полчаса. Эливенер спросил у первого попавшегося сэра, кто в правительстве Англии занимается промышленностью, и ему указали на министра мануфактур, сэра Генри. Эливенер подошел к нему и, терпеливо выслушав очередную порцию похвал и поздравлений, поспешил задать свой вопрос.

— О, электричество… — сразу погрустнел министр. — Не подумай, сэр Лэльдо, что мы так невежественны. Нет, просто для ламп накаливания необходим вольфрам. А для проводов — медь или алюминий. У нас их нет. И если медь и алюминий мы еще можем понемногу покупать у соседних государств, то вольфрама и там почти нет, и за те крохи, которые нам готовы продать, запрашивают безумные суммы. Но на этих крохах не создашь промышленное производство.

— Нет вольфрама? — задумался эливенер. Он знал от своих наставников, что когда-то, в незапамятной древности, вольфрам действительно был редким металлом, но после ядерной Смерти почему-то стал встречаться практически везде, хотя и в небольших количествах. Но ведь для лампочек его и нужно немного… А уж о меди и алюминии и говорит нечего. Этого добра кругом навалом. Видимо, англичане просто не умели вести поиск этих металлов.

— Можешь что-то подсказать? — осторожно поинтересовался министр, внимательно наблюдавший за путешественником. — Поделишься какими-то вашими заморскими секретами?

— Секретов тут никаких нет, — пожал плечами молодой эливенер. — Если вам в принципе знакома технология, и дело только за металлами…

— Да, это так, — кивнул министр мануфактур.

— Надо поискать, — коротко сказал брат Лэльдо.

Сэр Генри молча вздернул брови. В ответ на его вопросительный взгляд эливенер пояснил:

— Малыш Дзз умеет искать металлы. Точнее, руды. Он ведь горный житель.

— Малыш… ты имеешь в виду свою смешную колючую сороконожку?

— Да, — рассмеялся эливенер. — Именно колючую сороконожку. Завтра он займется поиском. А моя огромная кошка ему поможет. Она владеет техникой лозоискательства.

И сэр Лэльдо, эсквайр, поспешно сбежал от министра мануфактур.

Но вот зазвучали фанфары, загремели барабаны, зазвенели трубы… ее величество Виктория, королева Англии вышла к своим верноподданным.

В сопровождении огромной свиты Виктория неторопливо прошествовала к трону, стоявшему на небольшом возвышении у северной стены зала, и, тяжко вздыхая, поднялась по двум ступенькам. Камер-дамы поспешили подхватить шлейф пышного золотого платья королевы. Виктория повернулась и опустилась на сиденье. Обведя зал спокойным взглядом умных глаз, королева чуть повернула голову к лорду-канцлеру, вставшему справа от нее.

Лорд-канцлер наклонился, королева что-то тихо сказала ему, и важный сэр тут же поспешно подозвал другого не менее важного вельможу и что-то шепнул ему на ухо. Но тут королева заговорила, и брат Лэльдо отвлекся от суеты придворных.

— Добрые подданные старой Англии, — неторопливо произнесла Виктория, — сегодня у нас и радостный, и печальный день. Мы радуемся потому, что чудовищные вчерашние события окончились благополучно. Мы печалимся потому, что сами виноваты в случившемся.

Сотни людей слушали Викторию, сдерживая дыхание.

— Мы оказались слишком беспечны и ненаблюдательны, — продолжила королева. — И в результате лишь вмешательство иностранца сэра Лэльдо и нашего преданного слуги Билли Уокера спасло наш трон.

Зал судорожно вздохнул.

— Сэр Лэльдо получит свою награду, — сказала Виктория. — Это орден, который Англия жалует тем гражданам иных стран, которые оказывают нам неоценимые услуги. Подойди, сэр Лэльдо, эсквайр.

Эливенер улыбнулся и по образовавшемуся мгновенно проходу подошел к Виктории. Преклонив колено перед удивительной монархиней, он принял из пухлых рук золотой орден, на котором был выбит портрет королевы. Поцеловав руку Виктории, путешественник под громкие аплодисменты придворных вернулся на свое место. Но торжественная часть приема еще не закончилась. Королева снова заговорила.

— Но ничего другого никто и не мог ожидать от такого благородного сэра, как эсквайр, — задумчиво сказала она. — Однако могла ли я думать, что один из тех, на кого мы обычно не обращаем внимания, окажется столь же благороден и силен?

В зале произошло некое движение — и из рядов придворных чьи-то руки аккуратно выдвинули вперед испуганного слугу Билли, одетого в светло-синий камзол, явно с чужого плеча.

— Подойди ко мне, Билл Уокер, — торжественно произнесла королева. — Встань на колени.

Растерянный Билли, чувствовавший себя крайне неловко в парадной одежде, непривычной ему, неловко вышел вперед и опустился на колени перед троном английской королевы.

— Ты, Билл Уокер, вчера днем спас корону Англии, — заговорила королева, и огромный зал замер, ловя каждое ее слово. — Ты рисковал своей жизнью, понимая, что жизнь одного человека — ничто в сравнении с величием династии. К счастью для всех нас, ты остался жив. Англии нужны сильные и благородные люди.

Виктория величественным жестом протянула правую руку к стоявшему рядом с троном лорду-канцлеру, и тот почтительно вложил в королевскую длань длинный узкий меч с драгоценной рукояткой.

В следующую секунду лезвие меча, повернутое плашмя, коснулось правого плеча онемевшего Билли.

— Властью, данной мне Богом и людьми, посвящаю тебя, Билл Уокер, в рыцари.

Меч коснулся левого плеча Билли.

— Отныне и навсегда ты и твои потомки будете носить это звание, и я надеюсь, что ни единого пятна не ляжет на честь твоего рода.

Меч коснулся головы Билли.

— Встань, сэр Билли Уокер. Ты находишься среди равных тебе.

Встать ошеломленному сэру удалось не сразу. Но он был человеком по-настоящему мужественным — и справился с задачей.

Огромный зал Вестминстерского дворца взорвался приветственными криками и рукоплесканиями.