Славные (ЛП)

8 [отметка: 134.09.33]

Орестриан Уркус первым видит тела. Повсюду невинные, граждане Калта, нашедшие убежище в аркологии — как его нашли там Ультрамарины и Несущие Слово. Их изломанные и перекошенные трупы лежат на полу комплекса, разлетевшиеся брызги и лужи крови вокруг напоминают кошмар летописца, нанесенный на холст. Людей разносили на куски болтерными зарядами и раздирали в рваные клочья цепными клинками. Некоторым перерезали горло, другим просто размозжили головы и переломали кости прикладами болтеров и бронированными кулаками.

Озирая бойню, отделение Уркуса и их сержант видят, что пытавшихся убежать или спрятаться граждан расстреливали прямо на койках. Некоторые трупы изуродованы вырезанными на плоти символами, на остальных явные следы кровавой неразберихи неравного боя. Это пример того, что случается, когда генетически улучшенный воин Императора — могучий и облаченный в броню — вымещает свой гнев на простых людях.

— Это омерзительно, — рычит по воксу брат Эврот.

— Эти чудовища... — присоединяется к нему Понт.

— Давайте завершим прочесывание, — говорит им Уркус, но кровавая сцена тревожит сержанта ничуть не меньше. Пока казалось, будто Несущие Слово Курты Седда отступают в тень, других послали назад во внешние комплексы, чтобы нанести удар по уязвимым и раненым. «Таковы реалии, когда ведешь войну под землей, пещера за пещерой, на столь близких дистанциях», — рассуждает Уркус, пытаясь привнести в резню какой-то здравый смысл.

Продвигаясь в систему аркологии, Ультрамарины защищали разношерстное сборище перепуганных граждан от ужасов боя на передовой. Поступив так, даже выставив часовых и заняв пригодную к обороне позицию, они оставили лагерь уязвимым перед нападением. Несущие Слово поклялись заставить Ультрамаринов страдать любым извращенным способом, каким только смогут. Атака в качестве возмездия за потерю командного узла.

Сержант пытается обрести покой в наставлениях примарха.

Во всякой победе кроется будущее поражение; в каждом выжившем — возможность новой смерти. Ибо, как и Галактика, война есть бесконечная спираль насилия, чинимого и претерпеваемого. Все являются частью этого спирального погружения в резню, а некоторые даже созданы для него. Не боритесь с его неодолимой тягой. Сражайтесь, двигаясь навстречу неизбежному. Ибо там нас ждет единство Галактики. Объединение людей, как того хочет Император — когда человечество обладает высшей властью меж звезд, став одним целым и, наконец, освободившись от мириада угроз своих врагов.

Уркус пробирается по бойне, шаги бронированных сапог разносят кровь и раскидывают по полу лязгающие болтерные гильзы. Он раздумывает, предполагал ли Император подобную резню. Видел ли в своем сыне Лоргаре эту угрозу? Рассматривал ли возможность того, что наступит день, когда один из его собственных Легионов превратится в одну из этого мириада угроз?

— Будьте начеку, — обращается Уркус по воксу к своему значительно уменьшившемуся отделению терминаторов-катафрактиев. — Наш враг все еще может быть здесь.

Ультрамарины осторожно движутся по внешнему комплексу, по максимуму используя укрытия. На заднем плане шипит дежурный огонек тяжелого огнемета брата Понта, впереди потрескивают когти сержанта.

Разорванные тела граждан сменяются едкой вонью уничтоженного лагеря. Похоже, что Несущие Слово применили огнемет против лагерного госпиталя, окатив пламенем бесчувственных, раненых и умирающих. Граждане Калта, искавшие в аркологии помощи и защиты, нашли здесь лишь кошмарную смерть. Уркус окидывает мрачным взглядом обугленные тела, которые в страхе сбились в кучу и спеклись в единую массу дымящейся плоти.

Там же Ультрамарины обнаруживают и своих братьев. Тяжело раненых и неспособных вести бой. Сынов Жиллимана, которых отправили обратно в лагерь на лечение и для присмотра за растущей толпой перепуганных граждан. Несколько поджарилось внутри разбитых в бою доспехов. Остальные — хромая, ползком, вглядываясь сквозь корку крови и бинты — явно заняли решительную оборону. Теперь эти отважные воины лежат на полу избитыми и лишенными вооружения. Уркус переступает через боевого брата, у которого в груди все еще торчат два жертвенных кинжала, затем через Ультрамарина, которого так изрешетило выстрелами и осколками, что от него осталась лишь груда перемолотой плоти и расколотой брони на земле.

Отделение петляет среди колонн и куч трупов, и Уркус видит дальше по залу слепящую вспышку. Гаснет и вспыхивает, гаснет и вспыхивает. Сержант подходит ближе, его терминаторы осторожно пробираются позади. Уркус различает впереди большую внутреннюю противовзрывную дверь, ее покрытая воронками панель управления искрит от попадания шального болта. Неисправный механизм с лязгом гидравлики отрывает тяжелую дверь от пола, а затем позволяет ей обрушиться назад.

При каждой неудачной попытке открытия внутрь тянется ядовитое сияние бушующей снаружи звездной бури. Решив, что внешняя противовзрывная дверь, должно быть, точно так же отказала, Уркус замедляет шаг. Ослепительное пламя незваного зарева проникает внутрь, на мгновение заливая все жгучей белизной, а затем вдруг затухает, когда падает противовзрывная дверь.

— Стойте, — произносит сержант. Он начинает переосмысливать обгорелые тела в лагере. — Ауспектры?

— Сбиты, — сообщает ему брат Нереон. — Секция захлестнута радиацией. Нам не следует здесь задерживаться, сержант.

— Верь в свою броню, брат, — отвечает Уркус, гремя разбитыми остатками своего доспеха, — и она тебя защитит. Коммуникаторы?

— Кроме междоспешных? — говорит Виктур. — Не работают.

Уркус кивает. Он слышит, как его собственный вокс шипит и щелкает, когда стучащая дверь обесцвечивает бойню отравленным светом звезды Веридии.

— Понт, Нереон, — командует Уркус. — Проверьте боковые вестибюли.

— Есть, сержант, — отвечают оба и отделяются от группы, высоко подняв оружие.

Противовзрывная дверь движется вверх, и комнату заливает обжигающее глаза сияние, которое обрушивается на доспехи катафрактиев Ультрамаринов, словно физическая сила, и вынуждает Уркуса прищуриться от вспышки. Когда дверь поднимается, Уркусу кажется, что он что-то видит — очертания чего-то крупного. Он принюхивается к раскаленному воздуху сквозь решетку. Смазка магна-катушки. Дым из ствола. Старый запах погребальной жидкости и протечки.

Сердца сержанта гулко ударяют в груди.

— Дредноут!

Оповещая криком свое отделение, Уркус видит контуры чудовищной машины, слабо заметный силуэт, скрываемый буйством света. Модель «Контемптор». Огромный. Бронированный. Уркус отмечает висящий сбоку колоссальный силовой кулак, и штурмовую пушку, которая зафиксирована в положении для стрельбы. Уркус бросается вправо, разбитый доспех реагирует заторможенно. Уходя за колонну, Уркус тянется к Фалону Виктуру, но Ультрамарин уже покойник. Терминатора выдергивает из руки сержанта и швыряет назад шквал снарядов, превращающий броню катафрактия в фейерверк искр.

— Схема «Прэтего», — командует Уркус, прижавшись бронированной спиной к колонне. Его молниевые когти трещат в ожидании. Нереон и Эврот добрались до колонн и отвечают огнем из комби-болтеров. Понт занимает позицию среди изваяний у стены зала, тяжелый огнемет готов откликнуться на зов, когда дистанция станет подходящей.

Огонь штурмовой пушки вгрызается в колонны, осыпая Ультрамаринов камнями. Через считанные мгновения отделение Уркуса сталкивается с еще одной проблемой. Уркус слышит это первым: отчетливое рявканье болтеров. Щурясь от падающей кладки и сверкания звезды, он видит, что из боковых вестибюлей выходят Несущие Слово. Ультрамарины осмотрительно стреляют из-за укрытий.

— Кольца Цирцеи, — ругается сержант. Враг их обыграл. — Схема «Ворто».

Вместо того, чтобы укрываться за колоннами, Ультрамарины вынуждены выбираться. Струи огня болтеров врезаются в окружающие их сооружения, обдавая терминаторов дождем камней и пыли. Уркус слышит среди слепящего блеска гудение огнемета и смещается между двух колонн. Он обнаруживает перед собой Эврота, который точно так же укрывается от наступающих с другого края зала Несущих Слово. В колонну сержанта бьет сгусток пламени, распространяющегося по камню.

— Эврот, — произносит Уркус, пока пылающие щупальца огненной струи текут вокруг и тянутся к нему. Боевой брат пригибает вниз свой доспех катафрактия. У него лучше угол выхода на Несущих Слово снаружи и преимущество в виде авточувств и целеуказателей. Дав облаку огня исчезнуть, брат Эврот вгоняет во врага несколько коротких очередей из болтера. Он попадет тому в грудь, наплечник и оружие. Когда болты бьют в расположенный сзади бак с прометием, огнемет взрывается, разметывая Несущего Слово в клочья и окутывая двух его товарищей покровом огненной смерти.

— Схема «Мотем», — требует Уркус. Штурмовая пушка «Контемптора» снова работает, она перемещается туда-сюда, терзая колонны и пространство между ними. Оказавшись под перекрестным огнем, даже под прикрытием группы опорных колонн, Ультрамарины вынуждены продолжать движение.

Зал сотрясается. Сперва Уркус думает, что это отголоски взрыва огнемета. Царапая каменную колонну спиной доспеха, сержант понимает, что дрожь, которую он ощущает через пол — это дредноут. Боевая машина Несущих Слово атакует. Крупная гидравлика ног перемещает ее громаду по помещению, штурмовая пушка бушует, крутясь и ведя огонь.

Уркус готовит свои когти, прогоняя энергию между клинками, словно молнии между силовыми узлами реактора. Но дредноут не останавливается. Круша каменный пол при каждом тяжеловесном шаге, чудовище врезается в колонну сержанта бронированным плечом. Колонна разламывается. Уркуса сносит с ног, вместе с ним падают огромные куски камня. От импульса удара сержант отшатывается назад, отчаянно силясь не упасть. Он пытается развернуться, подошвы скользят по полу. Подогнув колени, он всаживает в камень потрескивающие когти, замедляется и останавливается, присев.

Дредноут тоже пошатывается. Громадные металлические стопы топчутся вокруг обломка колонны. Машина выправляется, куски камня падают с потолка зала и отскакивают от ее брони.

В пламени звездного шторма и облаке каменной пыли открывает огонь брат Эврот, который целится из своего комби-болтера в грудь и шлем дредноута. На мгновение металлического монстра обдает дождем рикошетов. Эврот шагает вперед, подкрепляя свое наступление из двух стволов высоко поднятого оружия. С огромного силового кулака дредноута срывается буря искр. Сержант отталкивается когтями, с грохотом устремляясь к «Контемптору», но уже слишком поздно.

Первый удар трещащего кулака врезается в Эврота, словно нос идущего на таран ударного крейсера. Оказавшись между кулаком дредноута и каменной колонной, броня катафрактия сминается, будто фольга. В керамитовых слоях доспеха появляются разрывы, сервоприводы гнутся. Шлем Ультрамарина раскалывается. Ошеломленный Эврот отшатывается от чудовищной машины, роняя комби-болтер и незряче протягивая вперед собственную потрескивающую перчатку. Дредноут хватает Эврота поперек груди, толстые пальцы силового кулака держат Ультрамарина сокрушающей хваткой.

Оторвав Эврота и мертвый груз доспеха от пола, дредноут держит его на весу. Уркусу остается сделать всего несколько громыхающих шагов, снаряды из болтеров Несущих Слово рассекают воздух рядом с ним.

Броня катафрактия тянет Уркуса вниз, словно якорь, отказываясь реагировать на требования его сердец. Дредноут поворачивается к надвигающемуся сержанту, Эврот для него теперь второстепенен. Машина стреляет из коротких стволов комби-болтера, расположенных на ладони разрушающего кулака. Снаряды проходят прямо сквозь Эврота, исторгая из груди ошеломленного воина ужасный стон. Пустив всю мощь чудовищного кулака на одно сокрушительное сжатие, дредноут давит терминаторский доспех, будто жестянку из-под пайка. Из смертельной хватки бьет кровь, падающая на пол отвратительным каскадом брызг.

Уркус ревет, бросаясь на дредноут. Врезавшись в «Контемптора» погнувшимся наплечником, сержант отбрасывает его назад. Выронив раздавленный труп Эврота, ужасная машина шатается, утратив равновесие. Дредноут выставляет в сторону Уркуса стволы своей штурмовой пушки, и сержант слышит, как гудит оживающий роторный механизм. Отклоняясь с пути опустошительного шквала снарядов оружия, Уркус вгоняет когти в люльку пушки. Пронзив перекрещенными клинками механизмы руки, Уркус поворачивает полыхающую штурмовую пушку, направляя разрушительный поток огня в толпу осмелевших и приближающихся Несущих Слово.

Еще одна группа напирает с противоположного конца вестибюля, и беспощадный огонь их болтеров пробивает брата Нереона насквозь. Ультрамарин падает на колени, а в него впиваются все новые болты. Один проходит сквозь глазную линзу и попадает в мозг. Содрогнувшись с лязгом брони, Нереон валится лицом на пол.

Когда Несущие Слово устремляются вперед, чтобы завладеть его трупом, они исчезают в вале пламени. Из обильно украшенных пристенных построек выступает брат Понт, готовый отомстить за сородича. Адское пламя, бьющее из его тяжелого огнемета, окутывает появляющихся Несущих Слово, и те шатаются и падают, сгорая в агонии.

— Отходим, — командует Уркус. Им устроили ловушку. Общую бойню. Дредноут обрушился на отделение Уркуса и отделение, ставшее жертвой расправы. Как бы то ни было, Андрон Понт не бросит своего сержанта. Он шагает вперед, выставив опаленные сопла своего тяжелого огнемета.

Дредноут яростно поворачивается на гидравлике, вертя Уркуса вместе с собой. Когти соскальзывают с опоры, вырвавшись из люльки орудия. Уркус разворачивается, используя инерцию, и заходит к дредноуту со спины. Ударив потрескивающими когтями, сержант перерезает ленту, которая осуществляет питание штурмовой пушки от наплечного хранилища боекомплекта. На пол сыплется водопад снарядов, штурмовая пушка запинается и останавливается.

Уркус пытается погрузить свои молниевые когти в спину дредноута, однако машина вертится, крутя своим оружием. Отмахнувшись тяжелым стволом штурмовой пушки от Уркуса, словно дубиной, дредноут едва не проламывает тому череп. Отклоняясь назад и уводя громаду своего доспеха с пути пушки, Уркус бьет когтями. Левой. Правой. Левой. Дредноут начинает неуклюже отступать, шагая по останкам брата Нереона. На толстой нагрудной броне шипят разрезы, проделанные жгучими клинками сержанта.

— Давай! — ревет Уркус обезумевшей машине. В ответ та замахивается, и колоссальный силовой кулак тяжеловесно описывает дугу, чуть-чуть не попав по сержанту. Уркус наотмашь бьет левым когтем, вспарывая броню на тыльной стороне потрескивающего кулака. Топая вперед, сержант делает свой ход. Маневрируя в опасной близости от сумасшедшей машины, Уркус кладет на ее огромную грудь один из молниевых когтей и подается назад, занося второй, словно скорпион.

Прежде чем Уркус успевает всадить коготь в омерзительную машину, дредноут поднимает ногу и припечатывает его в бронированную грудь. Сила удара ужасает. Уркус чувствует, что нагрудник не выдерживает. Грудной панцирь дает трещину, несколько укрепленных ребер ломаются. Пинок заставляет Уркуса закачаться. Кажется, будто колонны мелькают вокруг него, пока он не врезается в одну из них и не отшатывается вбок. Он бьется о каменный пол зала, присоединяясь к трупам Ультрамаринов, которых уже убил чудовищный дредноут. Уркус проезжает разбитой грудью по скользкому от крови полу и, наконец, останавливается.

Сержант позволяет себе сделать мучительный вдох.

Дредноут над ним впал в неистовство и прошибает толстые колонны своим силовым кулаком. Схватив огромный кусок битого камня, машина швыряет половину колонны в брата Понта. Уркус приподнимает голову — новая боль. Колоссальная глыба врезается в стену зала, уничтожая скульптурное изображение примарха. Когда пыль рассеивается, Уркус видит, что за ней лежит сраженный Андрон Понт. Бок терминатора вдавлен, закованные в броню конечности вывернуты и переломаны. Доспех искрит из пробоин в керамите и змеящихся, словно внутренности, кабелей.

— Андрон, — произносит Уркус. При каждом слове его пронзает боль. Сержант слышит, что наверху на него опять с грохотом надвигается дредноут. Разъяренный металлический бык ломится в атаку сквозь лабиринт колонн. — Андрон, — снова хрипит Уркус.

Андрон силится поднять на него взгляд. Его шлем разбит, он держит голову под неестественным углом. Уркус грудью чувствует тяжелую поступь чудовищной машины. Вонзая в каменный пол острия молниевых когтей, он поднимается.

Понт неловко качает головой.

— Иди... — невнятно произносит он в пронизываемый помехами вокс. — Иди!

Орестриан Уркус заставляет свой разваливающийся доспех перейти на медленный бег. Оттолкнувшись сперва от одной колонны, а затем от другой, сержант устремляется туда, откуда пришло его отделение. На ходу он поворачивает между каменными колоннами, пытаясь набрать достаточную инерцию, чтобы опередить дредноут, который неповоротливо пробивается по залу.

Андрон Понт вытягивает искрящий обрубок, оставшийся на месте изувеченной кисти в перчатке, и тянется к луже блестящего прометия, которая разлилась вокруг него из разорванных емкостей разбитого тяжелого огнемета. Культя выбрасывает искры. Топливо вспыхивает. Пламя распространяется.

Гудящий взрыв поглощает брата Понта и дредноут Несущих Слово. Оружие детонирует, разрывая Ультрамарина на части и сшибая грохочущую машину с ее пути в огонь и на несколько колон. Сержант знает, что должен извлечь как можно больше из жертвы своего отделения. Заставляя себя переставлять ноги, Уркус оставляет уничтоженное отделение и зал позади.

— Командование, говорит Уркус. Ответьте, — вызывает сержант, хрипло дыша. Он топает по туннелям, минуя хранилища и проходя под противовзрывными дверями. Он ждет ответа, но не происходит ничего, кроме воя помех. Уркус думает о силе звездного шторма снаружи, о радиации, которая бушует на поверхности и просачивается через укрепленные проемы и взорванные входы. Несущие Слово опять заманили Ультрамаринов в западню, но на сей раз не дали им вызвать помощь, воспользовавшись сбоями связи снаружи.

Уркус знает, что должен добраться до нижних уровней, чтобы у его вокс-передатчика появилось больше шансов достать до командного узла. Он должен предостеречь Эфона и Ультрамаринов о дредноуте и резне. Должен предупредить капитана, что, невзирая на его предложение Курте Седду, Несущие Слово делают свой ход. Отбивают территории подземного мира, недавно занятые сынами Жиллимана, и оставляют за собой пепел и облаченные в броню трупы.

— Командование, говорит сержант Уркус, — произносит он, грохоча по проходам с колоннадами и служебным туннелям, вдоль которых тянутся трубы. Ритмичное бряцанье разбитого доспеха эхом разносится по нижним хранилищам и залам аркологий, и он знает, что чудовищный дредноут, подстегиваемый ненавистью, следует за ним по подземному миру.

Уркус замедляет шаг. Броня его выдает. Он движется по аркологической сети с большей осторожностью, спускаясь по уровням системы, и слышит, как дредноут обыскивает залы и разветвляющиеся туннели. Словно какой-то громадный хищник с равнин мира смерти, машина расчетливо ищет и не устает вести погоню. Она чует его — чует славу его брони, благородство крови примарха, его верность и генетическую стойкость.

Изможденный сержант замедляет гулко стучащие шаги и прислоняется к стене. Он слышит, что дредноут рядом — с грохотом охотится на него в лабиринте залов и грубо прорубленных коридоров. Уркус на мгновение прикрывает глаза. По ту сторону его ждут поля боя на Мелиор-Терции. Там тяжеловесные металлические движения дредноута, пробирающегося по соседним помещениям, становятся жутким механическим лязгом аугментированных чужих...

— Эфон! — ревет Уркус. — Эфон!

Они оказались разделены. Взрыв ярче солнца. По их доспехам Мк-III как будто ударил шквал невидимых молотков. Взорвалось что-то примитивное с орбиты. Что-то, примененное против строя Ультрамаринов приближающейся громадой террор-корабля зеленокожих. Возможно, даже сам звездолет чужих, самоубийственно врезавшийся в поверхность мерзлого мира-фабрики.

— Эфон!

Отделение пропало. Уркус обнаруживает, что стоит в пузырящейся воде. Окружающие его сугробы, в которых наполовину погребены храмы-кузницы Механикума, растеклись. За считанные мгновения лед превратился в талую воду, а та вскипела. На мелководье лежат облаченные в доспехи тела. Ковер из синей и серой брони. Мертвые Ультрамарины, мертвые Несущие Слово. Воины повсюду. Уркус бредет по бойне, выискивая среди тел под собой своего сержанта и отделение.

По грязному потоку топают зеленокожие. Сперва это громоздкие тени, перемещающиеся с механической дерганостью грубой гидравлики. По мере того, как рассеивается пар, они проявляются по-настоящему. Воинская элита зеленокожих, погребенная внутри небольших шагающих танков с толстой броней. Чудовищные пневматические клешни. Установленное на броне оружие: пусковые установки и ракеты. Сделанные наспех рисунки и племенные символы. Захватчики-чужие взяли в Мелиор-Корпус богатую добычу: разграбили миры-фабрики Механикума и забрали их технологические чудеса. Ресурсам для сборочных линий нашли новое применение в мастерских зеленокожих.

Ультрамарины строятся заново. Космодесантники стягиваются к своим офицерам. Перестук болтеров начинает было возобновляться, но зеленокожие в тяжелых экзоскелетах запускают с наручных креплений примитивные ракеты. Те с визгом летят в космических десантников, которые с плеском движутся по мелководью.

Уркус замечает своего сержанта. Тот приземлился на некотором удалении. Белый Паук пошатывается, с брони капает вода. Он безоружен. Дезориентирован. Он поднимается из воды, качаясь туда-сюда. В сторону врагов. От них. Уркус поднимает болтер, но он слишком далеко.

Он бежит к сержанту по воде, с ужасом наблюдая, как аугментированный вожак зеленокожих, закованный в небольшую гору брони, топает к Эфону по испаряющемуся мелководью. На оружейной подвеске у монстра пара тяжелых циркулярных пил, которые с шипением молотят по поверхности воды.

— Эфон! — зовет Уркус, но похоже, что сержант не слышит его ни по вокс-каналу, ни через затопленное поле боя. Уркус делает остановки, чтобы давать очереди по ходячей крепости. Бронированного чужого обдает ливнем приходящихся по касательной выстрелов из болтера, но тварь не отвлечь. Болты — забота бронекостюма безмозглого чудовища. Огромному зеленокожему хочется выместить свой варварский гнев на находящемся перед ним оглушенном воине, который в ошеломлении бредет по мелководью.

Он разгоняет убийственные циркулярные пилы на концах обеих механических рук. Эфон пробирается по воде, прочь от раздирающих плоть лезвий. Отчаянно пытаясь подняться на ноги, он выдирает металлический прут из затопленной бионики мертвого чужака. Эфон выставляет металлический стержень между собой и перемалывающими пилами, и Уркус видит, как сержанта осыпает дождем искр и сносит с ног. От звонкого столкновения прут летит в одну сторону, а Эфона бросает назад в воду.

Уркус видит, как его друг появляется на поверхности, как раз вовремя для смертельного удара. Зеленокожий зверь заносит жужжащую пилу и опускает ее на Ультрамарина со всей грубой механической силой, какую только может собрать полуразвалившийся доспех чужого.

— Нет! — кричит Уркус. Его шаги взметают фонтаны талой воды вокруг. Движения кажутся тяжелыми и медленными. Он не успеет. Он...

Воздух звенит от звука удара металла о металл, и лезвие пилы отводит в сторону потрескивающее энергетическое поле. Эфон ошеломлен, но жив, он пытается встать на мелководье. Между ним и бронированным чудовищем Уркус видит Несущего Слово.

Капеллана. Курту Седда.

Навершие его крозиуса арканум взлетает навстречу неистовствующему зеленокожему зверю, вновь отбивая вбок его вертящиеся циркулярные пилы. Уркус мчится по мелководью со всей скоростью, какую только может позволить его броня. Каждая секунда — это еще один смертоносный взмах, который нужно отражать капеллану. Еще одно мгновение смерти вопреки, проходящее под шквалом мощных ударов зеленокожего.

Уркус врезается в монстра, наплечник сминается о тяжелую металлическую раму на брюхе доспеха. Однако столкновения оказывается достаточно, чтобы нарушить равновесие твари, и чудовище заваливается набок, взметая в студеный воздух ужасающий фонтан. Уркус поднимает глаза, и видит, что над ними обоими стоит Курта Седд. Капеллан заносит свой крозиус, словно легендарный герой, поражающий какое-то мифическое чудовище, и опускает его с такой отточенной силой, что Уркус вздрагивает и отводит взгляд.

Талая вода вокруг зверя-чужака мутнеет от кровавых миазмов, когда Курта Седд вгоняет шипастую сферу крозиуса ему в лицо. При каждом ужасающем ударе разлетаются фонтаны осколков и грубых поделок вместе с кровью, кусками черепа и мозгами. Бронированная грудь капеллана вздымается и опадает от изнеможения, и он останавливается, высоко держа свой жезл, с которого капает кровь.

Уркус отваживается бросить взгляд на изуродованную черепную коробку твари. Курта Седд уничтожил чудовищное создание. Уркус поднимается в окровавленной воде и шлепает к сержанту, который пытается встать. Доспех Эфона превратился в изодранные останки. Шлем разбит, плоть под ним опалена и побагровела от крови, льющейся из пореза над глазом.

— Подними его, — говорит Курта Седд, пятясь в их направлении. Урус слышит, как со всех сторон в тумане лязгают поршни и гидравлика, грохочут двигатели сгорания и визжат пилы. Вокруг них смыкаются зеленокожие в своих чудовищных бронекостюмах. Стоя над двумя Ультрамаринами, капеллан вытаскивает из кобуры плазменный пистолет.

— Твое личное оружие, — обращается Курта Седд к Уркусу, и тот достает собственный болт-пистолет. Они дают пистолеты нетвердо стоящему на ногах Эфону.

— Емкость и магазин полные, — кричит Уркус, вглядываясь в ошалевшие глаза друга. Он не уверен, слышит ли Эфон после взрыва, однако быстро оказывается вознагражден отрывистым кивком.

Пока монстры-чужие в экзоскелетах окружают их, Уркус вынимает из своего болтера пустой магазин и загоняет в приемник новый. Опустившись на колени на мелководье рядом с Эфоном, он взводит оружие. Курта Седд возвышается над ними, описывая крозиусом арканум ужасающую дугу кровавой смерти.

— Пусть они заплатят, — повелительно произносит капеллан. — Ибо цена противостояния Императору Человечества высока.

Орестриан Уркус кивает головой. Он фыркает и моргает, прогоняя стоящее перед глазами воспоминание. Цена и впрямь будет высока — для Курты Седда и его ублюдков из Несущих Слово. Дредноут приближается. Сержант слышит гигантские шаги в туннеле снаружи. Чудовищная машина нашла его, знает она о том или нет.

Уркус бросается прочь от нее, гоня свой доспех катафрактия все дальше во мраке хранилища с колоннами. Дредноут вырывается из входа в туннель, поршни на его ногах работают с не знающей покоя яростью, перемещая громаду твари по залу. Бронированные стопы крушат камень, дредноут выставляет силовой кулак вперед, протягивая огромные пальцы к убегающему Ультрамарину. Но он не пытается схватить того.

Уркус чувствует барабанную дробь от зарядов болтера, врубающихся в его разбитый доспех. Болты, выпущенные из расположенных внутри силового кулака стволов, молотят по наплечнику и плечу, едва не сбивая его с ног. Шатающегося сержанта терминаторов уводит вбок, он толчками перемещается от одной колонны до другой. Боль мучительна, рука онемела. По залу гуляет гром, производимый яростно приближающейся машиной, и Уркус оставляет между собой и дредноутом как можно больше каменной кладки, пока не оказывается у открытой противовзрывной двери.

По обозначениям на ней сержант опознает принадлежность к Проприум-Термини. Ударив молниевым когтем по системе управления дверью, Уркус пятится под широкую переборку, которая, вибрируя, движется к полу. Отступая от входа, он слышит, как «Контемптор» атакует, всаживая в дверь свой грозный силовой кулак. Металл прогибается, по смятой поверхности какой-то миг пляшут потрескивающие молнии энергии. Скребя когтем по стене, шатающийся Уркус направляется прочь. Весь туннель вокруг него гремит от ударов кулака дредноута.

Уркус торопится дальше, волоча доспех, будто якорь, и слушает, как атаки дредноута становятся все более яростными. Наконец раздается болезненный звук, и противовзрывная дверь поддается. Кажется, будто туннель тянется целую вечность. Позади грохочет «Контемптор», и Уркус начинает сомневаться, что выберется. Заряды болтера клюют грубый камень стены туннеля и перепахивают пол под ногами рядами воронок. Быть может, это пальба наудачу, но с каждым нетвердым шагом дредноут сокращает дистанцию стрельбы.

— Уркус командованию, — произносит сержант в вокс, надеясь, что на такой глубине помехи от звездного шторма будут слабее. — Уркус командованию, прошу — ответьте.

Ничего. Ни ответа. Ни помех. Ничего. Уркус пробирается по коридору, мимо него с треском проносятся жестокие струи огня дредноута, и вдруг канал стрекочет в ответ.

— Сержант Уркус, говорит сержант Фидос Галатрион, — отзывается голос. — Мы видим вас и вашу цель.

Уркус всматривается вперед. Во мгле он различает двух легионеров в силовой броне, стоящих на часах в конце туннеля — Ультрамаринов, которым поручили безопасность склада и находящегося за ним грузового телепортариума.

— Галтарион, вы не...

— Встаньте сбоку, сержант, — велит ему Галатарион, и стража Ультрамаринов открывает огонь. Ковыляя вдоль стены, Уркус дает выстрелам болтеров разрывать воздух рядом с ним. Он слышит, как попадающие снаряды выбивают дробь, отскакивая от брони «Контемптора». Через считанные секунды металлический монстр обнаруживает новые цели и отвечает Ультрамаринам градом болтов.

— Галтарион, — предостерегает Уркус. — Мы должны отходить.

— У меня приказ удерживать этот комплекс, — отвечает ему Фидос Галатарион по воксу среди грохота выстрелов. — Приказ моего капитана. И именно это я намерен...

Заряд болтера попадает сержанту в голову, начисто снося шлем. Уркус проталкивается мимо падающего на пол закованного в броню тела.

— Легионер? — ревет он второму воину.

— Низус, брат-сержант, — отзывается Ультрамарин.

— Отходим, брат Низус!

— Есть, брат-сержант, — произносит Низус и тянется к брошенному болтеру своего командира, а также драгоценным боеприпасам.

— Оставь, — командует Уркус, с топотом заходя на грузовой склад. Окатив туннель последним шквалом огня из болтера, Низус следует за ним. Бешеная пальба дредноута преследует их сквозь разбитые штабели, раздирая грузы.

— Последний, — произносит Низус, когда Уркус сворачивает в ведущий к телепортариуму коридор. Он загоняет очередной магазин, взводит болтер и отвечает «Контемптору» струей огня.

— Заходи, — бросает Уркус: машина Несущих Слово проламывается через бочки, грузовые ящики и опрокинутые сетчатые тюки. С треском выпустив последнюю пару зарядов, брат Низус проходит в дверь. Всадив потрескивающий коготь в систему управления дверью телепортариума, Уркус заставляет тяжелую переборку обрушиться на пол.

— Ты можешь управлять этой проклятой штукой? — спрашивает Уркус, пока они оба направляются к помещению телепортариума.

— Так же, как и все, — отвечает Низус. В его голосе не слышно уверенности. — Это не точное оборудование.

Уркус с громыханием движется по короткому коридору в зал, а Низус входит в управляющую кабину. Сержант забирается на переносящую плиту. Пока Низус приводит в действие механизм телепортатора и включаются реакторы, сержант слушает раскатистый грохот, с которым к ним пробивается дредноут Несущих Слово.

— Просто доставь нас в командный узел, — приказывает Уркус, когда Низус запускает протокол переноса. Поспешно влезая на плиту, Низус присоединяется к сержанту терминаторов.

— Эту часть я могу гарантировать, — говорит ему Низус. — А вот в каком виде мы туда прибудем, сказать не в состоянии.

Ультрамарины ждут. И ждут. Уркус слышит какофонию, с которой поддается искореженный металл. Дредноут покончил с переборкой и топает по проходу, ведущему в телепортариум.

Вспыхивают лампы. Помещение заполняет вой сирен, от настойчивости которого замирает сердце. Уркус видит, как кошмарная машина выворачивает из-за угла, и громада багряной брони на миг озаряется стробоскопическими вспышками.

— Я думал, ты сказал, что можешь гарантировать...

Начинается перенос. Дредноут выставляет в их сторону протянутую лапу с силовым кулаком. С ладони оружия срывается бешеный огонь болтера. Уркус отворачивается, но уже опустилась свинцовая дымка перехода. Он прикрывает глаза. На него моментально накатывает ощущение падения во все стороны, от которого кружится голова. Желудок переворачивается. Больно думать. Тело терзает мука. Кажется, будто ужасное ощущение телепортации длится целую невыносимую эпоху, хотя на самом деле проходит лишь одна-две секунды.

Открыв глаза, Уркус обнаруживает, что находится в большом телепортариуме. Металлический пар рассеивается. Грохота от приближающегося дредноута больше нет.

Он оборачивается к брату Низусу, но только для того, чтобы увидеть, как боевой брат падает на колени и валится лицом на переносящую плиту. Дымящиеся воронки на броне отмечают места, где машине Несущих Слово удалось пробить его насквозь своим огнем.

Внезапно заторопившись, Уркус слезает с плиты и подходит к управляющей кабине. В ней пусто. Окружая молниевый коготь потрескивающим нимбом энергетических дуг, сержант погружает колющие клинки в металл кабины и проводит оружием по всей ее длине. Он не намерен позволить дредноуту последовать за ними и учинить погром в командном узле. Отрезав механизм от управления телепортариумом, Уркус разворачивается к переносящей плите и телу Низуса.

— Покойся с миром, брат, — тихо произносит Уркус.

И только тогда он слышит звуки стрельбы за дверью телепортариума. По залу проходит дрожь. Уркус чувствует, как земля сотрясается под ногами. С каменного потолка сыплется дождь пыли. Он пошатывается, тянется к стене, но обнаруживает, что та тоже содрогается. Спустя мгновение далекий гром прекращается, и в зале становится тихо. Сержант понимает, что тряска, должно быть, имела подземную природу, а не была локальными детонациями ракет или гранат. Секции над командным узлом и вокруг него рушатся. Он поднимает взгляд на содрогающийся потолок, а затем вновь переводит его на Низуса.

В этом окутанном ночью мире, где в каждой тени таится предатель, очень мало покоя.