Сквозь пространство (СИ)

Глава 29

Вирджиния слышала какой-то отдаленный грохот. Похоже, позади все продолжало рушиться. Только вот теперь все доносилось словно через вату. Будто она и Мэл где-то очень далеко, чего, она знала, на самом деле просто не могло быть. Они по-прежнему лежали совсем рядом с лабораторией. Становилось очевидным, что Джини просто оглушило. Это было вполне естественное и логичное объяснение.

Вот только почему так тяжело дышать?

Джини попытала приподняться, но не смогла. Ее медленно начала охватывать паника. Она устойчивее уперла ладони в землю и снова попыталась приподняться, но сверху что-то давило.

Джини с трудом повернула голову, чтобы узнать, подо что угодила, и с удивлением заметила голову капитана. В мозгу вдруг вспыхнули воспоминания: как они с Малкольмом падают на землю, по воздуху проносится оглушающий звук взрыва. Похоже, она на некоторое время отключилась или была невменяема, раз сейчас страдала странными провалами в памяти.

К слову о невменяемости… Вирджиния действительно целовалась с капитаном?

Немыслимо.

Джини заставила себя вернуться мыслями в настоящее. Что она делала последние минут пять? И пять ли? Сколько времени прошло с момента взрыва?

Вирджиния предприняла еще одну попытку освободиться и облегчить себе дыхание. На этот раз она знала, как лучше действовать и не стала пытаться встать из упора лежа, сейчас она пыталась перевернуться, чтобы оказаться под Малкольмом боком. Так должно было быть проще выкарабкаться из-под его массивного тела, обладавшего далеко не малым весом. Конечно, Джини повезло, что она не оказалась в схожей ситуации с кем-то вроде Шена, к примеру. Так что, ей не за что было гневаться на судьбу. Тем более, что… Все звезды Галактики, они ведь выжили!

«Невероятно».

Кряхтя и тяжело дыша, Вирджиния все же освободилась, чтобы вдохнуть полной грудью. Перед глазами мельтешили какие-то точки, но Джини решила не обращать на них внимание. Они должны были пройти сами, без какой-либо помощи с ее стороны. Зато пока ей было не так скучно и одиноко.

Вирджиния закатила глаза в ответ на свои мысли. У нее определенно поехала крыша после такого насыщенного приключения. По правде, последние дни у нее выдались не слишком то веселыми.

«Думаю, надо радоваться, что ко мне пришли только эти чертовы точки».

Приложив усилия, Джини перевернула Малкольма на спину и чуть приподняла его голову, положив на свое бедро, а потом мягко скользнула руками в волосы. Открытой раны она не нашла, лишь наливающаяся шишка чуть сбоку от макушки. Вероятно, Мэл заработал сотрясение, но открытых ран на голове она не обнаружила. Заметила лишь поверхностный порез на спине. Что-то острое, скорее всего осколок стекла теплицы, пропароло его костюм, но, слава всем Богам, оставило лишь неглубокую царапину. Она кровоточила, но опасности для жизни не представляла. Джини больше волновало то, что Мэл до сих пор был без сознания.

Она тихонько потрогала его за плечо, но капитан все еще находился где-то глубоко в себе.

— Малкольм, очнись, — произнесла Вирджиния слабым, еле слышным голосом и закашлялась. В воздухе витало слишком много мелкодисперсной пыли. — Мэл, — Джини снова его потрясла, но это не привело ни к каким положительным последствиям. — У меня с собой ни черта нету, — вдруг проговорила она громче, начиная злиться на судьбу и Мэла в частности. — Как я смогу помочь тебе без аптечки и даже бинтов, олух? Только не говори, что у тебя открылось внутреннее кровотечение. Я тут же сама тебя прикончу.

На последних словах ресницы Мэла дрогнули, и, воодушевившись, Джини вновь его потрясла.

Капитан застонал, а потом медленно открыл глаза, казалось, не замечая Вирджинию перед собой. Взгляд был абсолютно дезориентированным, Мэл ни на чем не фокусировался. Несколько раз моргнув, он на пару мгновений прикрыл глаза, прежде чем еще раз распахнуть их. Джини улыбнулась, заметив, что на этот раз Мэл нашел ее взглядом, и заправила за ухо выбившуюся из волос прядь.

— Как ты себя чувствуешь? Сколько меня ты видишь перед собой? — она попыталась пошутить, но лишь отчасти.

Нередко после ушиба головы у людей наблюдалось нарушение зрения. Ей просто нужно было проверить, насколько все плохо.

— Мы выжили, Мэл, — пробормотала она, ее тон ясно дал понять, что она и сама в это до конца не верила.

Малкольм пытался разглядеть за пляшущими перед глазами кругами Вирджиния. Сосредоточить на чем-то взгляд было до тошноты мучительно, в ушах шумело, собственные удары сердца казались оглушительными. Наконец, ему удалось различить ее черты. Кажется, она с ним говорила, но пульс был громче голоса. Со сдавленным стоном капитан облизал пересохшие губы и сморщился. Они были в какой-то пыли. Понимая, что пытаться вставать или хотя бы садиться ему еще ой как рано, ибо содержимое и без того голодного желудка просилось наружу от его недавних кульбитов, Малкольм вновь прикрыл глаза.

— Консерва, — просипел капитан и тяжелой рукой дотронулся до собственного лица, потирая кончиками пальцев больные глаза. — Нет, Джини, ты как хочешь, но в следующий раз, если предложат такой аттракцион, то я, пожалуй, пошлю зазывалу в черный космос.

Он говорил медленно, вяло и почти не понимал собственных слов. Просто поток лился из него, заставляя рот шевелиться. Девушка снова что-то проговорила, и он открыл глаза, различая лишь какой-то далекий неразборчивый голос.

— Знаешь, я думаю, что Эмма заслуживает пинка под зад. Так пуф! И в открытый вакуум ее выслать. Из нее ужасная тамада, не находишь?

Прикрыв рот ладонью, Малкольм попытался сдержать тошноту от прыгающей перед глазами картинки. В голове появилась первая осмысленная мысль — надо двигаться. Выбираться отсюда, пока не поздно. Скорее всего, чертов союзный агент скоро будет на «Крошке» и попросту стартует подальше от орбиты. Тогда до корабля им не дотянуть, а если учитывать, какая это отдаленная планета, да еще и полная Коллекционеров… Плохи их дела тогда. Навряд ли на космолете кто-то выживет, чтобы вернуться за ними или хотя бы послать за подмогой.

— Джини, — выдохнул Мэл, собираясь с силами, — нам надо к нашему флаеру. Надеюсь, его не успели увезти. Даже без защиты, есть шанс добраться до корабля и свалить к чертовой бабушке.

Ухнув, он повернулся на бок и с удивлением узрел, что лежит на ногах Джини. Отлично. То, что им удалось выжить уже чудо, но…спасибо боги за эти ноги! Да, это было приятно, но время вновь играло против них. Тем более что здесь, на поверхности, безоружные и уставшие они были легкой добычей как для мелких хищников, так и для Коллекционеров, которые еще по какому-то волшебству не стянулись к такому огромному и громкому фейерверку со всей округи. Капитан с тяжелым вздохом и бушующей головной болью скатился на землю и, оперевшись на руки, до сих пор кажущиеся слабыми, аккуратно сел. Повертев тяжелой головой, он обнаружил рядом невредимые планшет и рамку с фото. Ощущения были не фонтан. Хотелось снова упасть и забыться сном на несколько часов, лишь бы эта усталость и тяжесть прошли.

Дотянувшись до вещей матери, Мэл пододвинул их к себе под пристальным взглядом Вирджинии. Бережно вынул интерактивный лист из рамки и не удержался, надавив на левый угол. Картинка тут же ожила, становясь коротким видео без звука. С фотографии махал маленький Малкольм, тряся красным цветком и совсем не переживая за то, что от таких активных движений сам цветок может отвалиться от стебля. Отец сдержанно улыбался, сквозь темные усы, а мать с широкой улыбкой заправляла шоколадный локон за ухо. И солнце светило ярко, и трава у их ног колосилась волнами, потревоженная ветром, и кусты трепетали летним днем.

Мэл сглотнул и посмотрел на Джини.

— Родители, — только это он и смог выговорить.

Ученая грустно улыбнулась ему в ответ, смотря на изображение вверх тормашками. Мэл же, сложив фото пополам, сунул его в карман, к недавно найденным УнНИ. Планшет, естественно давно разряженный, отправился ему за спину, оказавшись заткнутым за ремень штанов.

— Пошли, — собравшись с силами, он встал и едва не оступился. Наверное, он бы снова упал, но Джини вовремя подхватила его за руку. — Я в порядке, спасибо.

Мэл ткнул на слегка треснувший экран коммуникатора сразу, как только Джини чуть отступила. Надо было узнать направление, в котором им стоило идти и попытаться связаться хоть с кем-то с корабля. Хотя Мэл не питал особых надежд, скорее всего Эмма заблокировала как входящие, так и исходящие сигналы.

— Да, я прямо вижу, как ты в порядке, — пробормотала Джини себе под нос. — Слабоумие и отвага.

Мэл недобро покосился на нее, и Джини вздохнула.

— Ладно, не злись. Наверное, мне следовало бы тебя поблагодарить, — произнесла она чуть громче. Впрочем, ей сложно было оценить громкость собственного голоса, поскольку в ушах все еще немного шумело. — По правде, я уже почти смирилась с тем таймером, когда ты начал сыпать идеями, — она на пару мгновений замолчала. — Спасибо, — наконец, произнесла Джини.

Малкольм снова споткнулся. Джини обхватила его за талию и положила его руку себе на плечи. Похоже, так было безопаснее и куда проще, чем потом поднимать его с земли.

— Хотя если нас сожрут Коллекционеры по пути к флаеру, я сделаю все возможное, чтобы не дать тебе покоя в загробной жизни. Просто характер, уж прости, — усмехнулась она.

— Тогда лучше пусть меня сожрут первым, — усмехнулся Мэл, вытягивая руку с коммуникатором вперед и двигая ей вдоль линии горизонта. — Хоть будет время отдохнуть и подготовиться… ау! — тычок в бок был не сильный, но ощутимый. Коммуникатор пискнул. — Нам туда. Идти будем долго, а скоро уже стемнеет.

Они, словно сговорившись, подняли головы вверх и вгляделись в небо, проглядывающее сквозь кроны деревьев. У них не было и часа до захода местного солнца. Черт подери.

— Навряд ли мы сможем идти без фонариков ночью по джунглям. Как думаешь, Джини, насколько безопасно заночевать здесь? Не уверен, что рядом есть чудесная необитаемая пещера или что-то вроде того.

— Тоже сомневаюсь, — задумчиво отозвалась Вирджиния, осматриваясь по сторонам. — Это словно тропический лес, такие раньше были и на Земле. Удивлюсь, если здесь есть пещеры. Если только мы сами выкопаем ее в земле, — Джини вдруг прищурилась и посмотрела вверх на раскидистые деревья с большими листами. Что если… — Мэл, — окликнула она его и кивнула на ближайшее дерево. — Если не удастся уйти далеко, может, и не нужно? Затаимся там, дождемся рассвета и дальше будем действовать по обстоятельствам. Надеюсь, за ночь внизу не соберется стая этих монстров.

Капитан тяжело выдохнул. Идея была лучшей на данный момент. Только вот они не успеют на «Крошку», не смогут даже попытаться подняться выше орбиты и догнать ее… даже если будут бежать всю ночь с одной и той же скоростью. Мрачными мыслями кэп не стал делиться с ученой. Она не глупа. Наверное, уже и сама догадалась.

— Консерва, — выругался он и сам убрал руку с ее плеча, отходя в сторону дерева.

Без поддержки его начало немного пошатывать. Добравшись до растения, Мэл задел теплый и влажный ствол. Нижние ветки находились высоко, так что обычные хищники — если, конечно, они не обладают цепкими когтями и ловкостью — навряд ли могли забраться без особого шума. А вот Коллекционеры, если заметят дружно прикорнувшую парочку на ветках, заберутся в два счета.

— Ты права. Заберемся выше, попробуем спрятаться за большими листьями. Нас не должны увидеть с земли, — Малкольм поманил Джини к себе пальцем. — Давай помогу забраться.

Она подошла ближе, и Мэл встал на одно колено, ожидающе смотря на немного притормозившую ученую. Он не понял ее странного, казалось, недоверчивого взгляда. Впрочем, свое замешательство она объяснять не стала и уже уверенно оперлась ногой о его подставленное колено. Немного побалансировав, Джини с пыхтением забралась ему на плечи. Малкольм медленно поднялся, сразу, как Джини выпрямила ноги.

Скорчив ехидное заговорщицкое выражение лица, Мэл начал поднимать голову, радуясь чудесному костюму Вирджинии, скользя взглядом по ногам вверх.

— Только попробуй! — раздалось злобное рычание сверху.

— Ладно, — быстро сказал он и тут же снова начал смотреть перед собой, не без обиды, от такого грандиозного облома.

Когда он еще недавно сжимал ее бедра, она вовсе не была против. Даже наоборот. Он насупился и шумно выдохнул. У нее просто был шок от происходящего, не иначе. Глупо было даже стараться провернуть что-то подобное еще раз.

Через несколько секунд ученая была уже на дереве, и настала очередь Мэла карабкаться. Немного отойдя, он пригнулся, вздохнул, переминаясь с ноги на ногу, и сделал рывок, от чего его желудок едва не выпрыгнул наружу. Разбег удался, Мэл зацепился за самую нижнюю ветку руками и было обрадовался, как пальцы тут же соскользнули с дерева. Кэп, охнув, позорно рухнул на землю, ударяясь спиной о корни и плотную почву. Планшет, который он заткнул за пояс, впился в поясницу. Малкольм не сдержал звучного ругательства.

— Мэл?! — ученая глянула на него, высунувшись из-за крупного листа. — Ты как?

— Охрененно. Решил, вот, отдохнуть.

Вторая попытка удалась ему лучше, и уже через минуты взбирания по дереву кэп вместе с ученой нашли самое удобное для сокрытия от взгляда снизу место — три плотно растущих друг к другу ветки. Достаточно толстых, чтобы удерживать вес Мэла и Джини. Расположены они были очень удобно. Одна не давала упасть с левой стороны, а другая, расположенная чуть выше, позволяла удобно подтягиваться на ветке.

Только отдышавшись и расслабившись, насколько позволяло положение, Мэл ощутил, как желудок сжался от боли и начал громко вопрошать еду.

— Хочешь есть? — взглянув на Джини, откинувшуся спиной на толстый ствол дерева, Мэл полез рукой в задний карман и выудил оттуда небольшой шоколадный батончик, который успел стянуть у дока, перед отлетом на поиски Нарисы и Эммы. Сладость, вынутая из упаковки, оказалась расплющена в лепешку, отвратительного вида, с торчащими в разные стороны орехами. — Эм, вид ужасный, но ее все еще можно есть. Будешь?

Вирджиния пару мгновений смотрела на превратившийся в месиво батончик и почувствовала, как желудок сжался, требуя еды. Закатив глаза, она пожала плечами.

— Выглядит и правда ужасно, но не думаю, что у нас есть выбор, — вздохнула Джини, а потом уже тише добавила: — По правде, я не ела с самого утра. Разделим пополам?

Мэл не стал возражать.

Трапеза оказалась слишком быстрой и почти бесполезной, но это было лучше, чем ничего. Они оба погрузились в собственные мысли. Джини могла лишь догадываться, о чем размышлял Малкольм, потирая грудь. Сама она думала о своих питомцах, о коллегах, оставшихся на корабле, и членах команды Мэла. Жив ли еще Шен? Эмма серьезно ранила его, и без своевременной помощи у него просто не было шансов. Она лишь надеялась, что он догадался найти поблизости хоть какой-то лоскут, чтобы перевязать ногу.

Подняв взгляд, Вирджиния поняла, что уже стемнело. Она даже не заметила, как солнце окончательно опустилось за горизонт. Джини обхватила себя руками и снова подняла голову, задержавшись взглядом на невероятно ярких звездах и непривычных созвездиях.

— Здесь так красиво, — прошептала она. — Как жаль, что в природе красота часто граничит с опасностью. Эта планета просто невероятная, но любоваться тут видами может быть смертельным риском, — Джини сейчас была готова говорить о чем угодно, лишь бы не вспоминать, как руки Мэла обхватывали ее талию и бедра, а губы впивались в рот. Почему-то она вдруг почувствовала себя немного неуютно рядом с капитаном на этой ветке дерева. Слишком близко, чтобы она могла спокойно уснуть. Джини облизала губы, не сводя взгляда с неба над ними. — Ответь мне на один вопрос, Кэмпбелл: ты всегда так делаешь, когда тебя выведут из себя? — она не сомневалась, что Малкольм поймет, о чем она. Вирджиния совсем не хотела задавать этот вопрос, но просто не смогла удержаться.

Мэл немного задумчиво посмотрел на Джини, которая смотрела куда угодно, но не на него. Едва заметно усмехнувшись, каким-то своим мыслям, капитан почесал голову.

— Такая привычка, думаю, только бы мешала нашему бизнесу, — он глянул на звезды, впрочем, смотреть на них с поверхности планеты без возможности полететь к ним, было все равно что голодному показывать на экране еду — бесполезно.

Интересно, что она решила обсудить это прямо-таки сразу после инцидента. Хотела расставить все точки над «i» и просветить кэпа о том, что это было лишь помутнение головы от эмоций?

— Согласись, способ заставить тебя замолчать был просто прекрасный, — как-то уныло проговорил он, надеясь, что Джини спишет все на усталость. — На самом деле, я зачастую сдержанный, но ты, видимо, настоящий мастер.

Вирджиния несколько раз моргнула и медленно перевела взгляд на капитана. Его черты были едва различимы в черноте ночи, с которой совершенно не справлялся местный спутник. Он едва ли был способен тускло осветить землю. Словно свеча на корабле, оставшемся без электроэнергии.

«Вот же засранец, — ошеломленно подумала она. — Помешает бизнесу, значит? Поцеловал, чтоб заставить замолчать?»

Черт возьми. Да, она знала, что так, по сути, и было, но зачем теперь акцентировать на этом внимание таким образом? Неужели нельзя было сказать как-то мягче? Чтобы у нее перед глазами в секунду не воспламенялись ярко-красные искры.

— Да, — она задумчиво кивнула, стараясь не замечать скребущую внутри обиду и пытаясь справиться с собственным голосом, чтобы не выдать охвативших ее чувств. — Думаю, ты прав. Это недоразумение, ошибка, глупость. Я рада, что мы понимаем друг друга, ведь бизнес, — последнее слово она проговорила довольно едко, — не приемлет таких привычек. Однако вынуждена попросить вас, капитан, не прибегать более к тактильным контактам. Проявите хоть толику профессионализма, направив ее на поиски других способов затыкать рот оппонентам. Даже мастерам. Я, знаете ли, не проверяла вашу слюну, потому понятия не имею, что у вас там сидит. У нас неравные позиции. И если тогда мне было плевать из-за таймера, отсчитывающего оставшиеся у нас минуты, то сейчас должна попросить вас впредь избегать подобных методов.

Капитан удивленно приподнял брови и вытянул шею, не сводя взгляда с ее фигуры в темноте. Такая резкая перемена настроения, мягко говоря, поразила его, отодвинув пока на задний план усталость и сонливость, наряду с тошнотой и головной болью. Сильнее обхватив ногами теплую толстую ветвь под собой, Мэл распрямил спину, нахмурившись.

Что это только что было? Фиг знает. Но обиду не трудно было отсеять от эмоций в ее речи.

— Джини, ты чего? — удивленно и тихо спросил капитан.

Она лишь молча отвернула голову от него, но после глаза ее мстительно блеснули в тусклом свете местной луны, казавшейся мелкой желтоватой чашкой. Малкольм пытался не рассмеяться и давился собственными смешками. Наверное, ей это показалось оскорбительным.

— Вакуум, я говорил про то, как плоха для ведения бизнеса была бы привычка целовать тех, кто тебя выбешивает, ведь в основном переговоры у меня ведутся с мужчинами, — он издал последний смешок и вздохнул. — Вирджиния, просто посмотри на это под другим углом и, может, поймешь, что подобным образом выводишь меня из себя только ты… мастер. И раз для тебя все это было ошибкой, пусть так.

Вновь активировав экран коммуникатора, Мэл переключил внимание на него и попытался утонуть в поиске канала, по которому смог бы связаться с кем-то на корабле. Однако ощущения внутри были гадкие.

— Неважно, — откликнулась Вирджиния, желая закончить неудобную тему, которую сама же имела глупость затронуть. — Мы находились в стрессовой ситуации, думали, что время на исходе, поэтому наше поведение вполне логично, — ох, а теперь она начала их оправдывать. Ладно, пусть так, но она не собиралась оставлять Малкольму пищи для скользких шуток в будущем. Пора было включить умницу, которая так не понравилась ему на том злополучном первом свидании. — В конце концов, мы — взрослые люди. По данным исследований сексуальные потребности в жизни людей занимают далеко не последнее место. Это было как запрыгнуть в последний космолет. Согласно филематологии[1], в процессе поцелуя в организме человека вырабатываются эндорфины, также известные как «гормоны радости». Я лишь хотела поднять себе настроение перед мгновением «Х». Уверена, ты занимался тем же, даже если не смог распознать потребность организма и идентифицировать ее, прежде чем последовал зову тела.

«Правда? Почему тогда ты сама испытывала такую близость к Мэлу?» — раздался в ее голове внутренний голос.

«Наверняка все дело в окситоцине[2]», — ответила она самой себе и закатила глаза. Еще немного, и она просто сойдет с ума на этой планете.

Все то время, что ученая сыпала в него бессмысленными научными фактами, Мэл просидел, прикрыв глаза и потирая пальцами переносицу, словно при сильной зрительной усталости. Коммуникатор едва заметно светился оранжевым, показывая, что ежесекундно сканирует возможные каналы связи.

— Черт подери, Джини, — выдохнул он после того, как она закончила свою лекцию, — я понял. Все, больше не трогаем эту тему, — Кэмпбелл начинал тихонько злиться. — Ты — пассажир, я — капитан, и в моей обязанности вытащить нас живыми с этой гребанной планеты. Это все, что на данный момент имеет значение. Выжить. А эти разговорчики — фигня полная, — Мэл поспешил спокойно вдохнуть и выдохнуть воздух, понимая, что вновь заводился. — Термины и подобные рассуждения годятся лишь для научных диспутов и статей, а в жизни обычные люди говорят так, как есть, не зарываясь эмоциями в кучу бесполезных доводов и фактов. Хотя бы перед самим собой. Знаешь, как это делается? Вот тебе пример, ученая, я и вправду хотел это сделать. Я сделал. Мне понравилось? Да, я получил удовольствие. Хотелось бы мне повторить? Черт, да! Но, такой уж я человек, что за уши никого никогда не тянул. Представь себе, я способен на уважение. Нет и нет. А вся эта бурда из оправдательных «все вполне объяснимо сраной органической химией и психологией», нахрен никому не сдалась, Джини. Анализируй не научные статейки по психологии, подстраивая любое свое желание под их объяснение, а анализируй свои чувства, — он вновь вернулся к коммуникатору. Сердце в груди отвратительно сильно колотилось. Неужели, ей не понятны такие простые человеческие истины? Или она просто притворялася перед ним, пытаясь только сильнее оттолкнуть? Вакуум разберет этих женщин…особенно ученых. — Это так, совет от питекантропа на будущее, — проговорил он, не отрываясь от коммуникатора.

Джини почувствовала, как к щекам прилила кровь. Если бы не темнота вокруг, то капитан стал бы свидетелем ее стыдливого румянца. Чертов «специалист в любовных делах» отчитал ее словно школьницу. Да, может, Джини и перегнула палку, но учитывая всю ситуацию на Банадае, никто не стал бы ее винить, а тем более отчитываться за скачущие эмоции.

— Намекаешь на то, что я бессердечная идеалистка? — она глубоко вздохнула. — Я… я переволновалась, — запинаясь, проговорила она тихо, досадуя на саму себя, — а ты еще по-дурацки формулируешь предложения, которые воспринимаются совсем не так, как ты их, возможно, задумал. Впрочем, все можно списать на сотрясение, — как бы между прочим пробормотала она себе под нос, а потом украдкой взглянула на Мэла, лицо которого сейчас было подсвечено экраном коммуникатора. — Думаю, меня пугает неизвестность, поэтому я много болтаю.

Вблизи в ветках вдруг что-то зашевелилось, и Джини сама не поняла, как мигом оказалась на коленях Мэла, вцепившись пальцами в его плечи и с опаской оглядываясь по сторонам. На их ветку прыгнуло небольшое мохнатое создание и тут же скрылось за листьями, убегая прочь. Глаза Вирджинии удивленно расширились. Что это за форма жизни? И откуда она тут взялась?

Джини перевела взгляд на капитана и ослабила на нем свою хватку.

— Прости, — она пригладила помятую ткань.

— Да ладно, что там, — пожал плечом капитан, вздыхая и отключая подсветку коммуникатора, переведя тот в режим ожидания.

Он ожидал, что Джини тут же слезет с него, так как прыгнула явно в испуге, но она продолжала тихо сидеть, похоже, удобно устроившись. Впрочем, его это тоже устраивало. Более чем. Едва слышно выдохнув, Малкольм попытался мысленно призвать себя к самообладанию. Попытался. Кончилось все тем, что его ладонь медленно проскользила вдоль поясницы девушки и легла на талию, как бы слегка приобняв и прижав к его телу. Вирджиния немного поерзала, устраиваясь еще лучше, и вторила усталому вздоху капитана.

Ночью этот бесконечный тропический лес потихоньку оживал. Видимо, звери вылезали из своих домиков и нор, понимая, что ночью опасные твари в виде Коллекционеров спят, и им нет никакой опасности показываться снаружи. Кто-то на соседнем дереве попискивал, будто семья мышей, делившая кусок еды. В похолодевшем небе что-то стрекотало, а где-то там внизу под их ногами, на земле ночные животные тревожили растительность, быстро передвигаясь. Банадае жил в своем до сих пор душном климате. Продолжительность дня и ночи, в силу маленьких размеров планетки была небольшой, поэтому, скорее всего у них есть только несколько часов до восхода местного солнца.

Они сидели и слушали звуки джунглей, завороженные такой чужой красотой ночи, а вверху мириады звезд и планет приветственно светили двум потерявшимся на далекой планете людям. Москиты с наступлением темноты перестали жужжать над ухом, что было странно для насекомых, но удачно для них.

Малкольм поймал себя на том, что начал клевать носом. Джини, судя по всему, тоже боролась со сном, но они оба проигрывали. Пережитое наваливалось на них титанической усталостью, а голодные желудки, казалось, начали тихо переговариваться, сетуя на хозяев.

— Джини.

— М? — тихо раздалось куда-то ему в грудь.

— Давай спать, — зевнул капитан. — Прислонимся к стволу, чтобы не упасть, а я тебя подержу, — он вновь зевнул, не в силах удержаться.

Джини подняла голову от его груди, куда уткнулась минутами раньше, пытаясь справиться со сном. Мужчина сонно моргнул, оборачивая лицо к ученой. Наверное, у них точно помутился рассудок, потому что они замерли так, смотря в глаза друг другу. Не было понятно, кто в этот раз подался вперед первым. Наверное, оба. Дыхания смешались, и губы остановились буквально в миллиметре друг от друга.

— Давай договоримся, — прошептал Мэл, обдавая губы Вирджинии теплом, — ты больше не болтаешь всякую чушь.

Джини почувствовала, как уголки рта поднималися в улыбке. Да, она определенно сошла с ума, раз позволила Мэлу вытворять такое и до сих пор его за это не отчитала. О, что только творила с ней его горячая рука на ее талии?

— Ничего не могу обещать, — отозвалась она шепотом.

Мэл хмыкнул, а в следующий миг их губы встретились в простом, ничего не требующем поцелуе. Капитан пробормотал какую-то нелепость и почувствовал на губах улыбку Джини.

А после Вирджиния уснула в кольце его рук, прислонившись спиной к широкой груди и, о все боги Вселенной, ощущая на шее легкие поцелуи Малкольма.

Полностью вымотавшись, не чувствуя ни капли сил в телах, они спали на потерянной для всех далекой планете.

[1] Филематология — наука о поцелуях.

[2] Окситоцин — нейропептид и пептидный гормон паравентрикулярного ядра гипоталамуса, окситоцин стимулирует выработку эндорфинов.