Скверна

Глава 24

Кончиками пальцев Кейт закрыла за ним дверь и ответила на звонок:

— Кейт Бишоп.

— Кейт, это Джефф.

Кейт нахмурила брови:

— Джефф? Странно, твой номер не высветился.

— Я звоню по засекреченной линии.

— Зачем?

— Я готов представить отчет по Джеку Рейнсу.

— И для этого тебе нужна засекреченная линия?

— Да.

Такого Кейт не ожидала.

Джефф никогда не звонил ей по засекреченной линии, и она не понимала, зачем это нужно сейчас.

— Значит, ты смог что-то выяснить?

— И да, и нет. Все непросто, Кейт. Ты не представляешь, о чем попросила, это на грани наших возможностей.

Серьезность его тона встревожила Кейт. Джефф Стил был не просто очень ценным знакомым для нее и некоторых коллег; он был хорошим человеком. Последние два года они общались так часто, что она считала его своим другом.

— Извини, Джефф. Я не хотела доставить тебе проблем или неприятностей.

— Ты их и не доставила, — сказал он с расстроенным вздохом. — Речь не об этом.

Кейт задумалась, сможет ли Берт справиться с мужчиной в коридоре, если потребуется.

— Что тебе удалось выяснить? Есть хоть что-то?

— Ты просила узнать, есть ли у него проблемы с законом.

— И?

— Он чист. Но ты не сможешь обсудить с ним книгу.

— Но почему?

— Потому что он призрак.

Кейт бросила взгляд сквозь приоткрытые жалюзи на окне в коридор и увидела, как Джек Рейнс идет к Берту.

— Призрак?

— Верно. По сути, Джека Рейнса не существует. По крайней мере, официально. Он написал ту книгу, которую ты упоминала, и это единственное его появление на публике. Как я уже сказал, он просто призрак. Рейнс исчезает на годы, а потом вновь появляется на радарах — последний раз был с этой книгой. Но даже в этом случае любые свидетельства его существования довольно ненадежны.

— Джефф, ты меня пугаешь до чертиков. К чему ты ведешь? Этот парень опасен или что-то в этом роде?

— Нет, не в этом суть. Джек Рейнс хорошо известен в высших структурах наших служб безопасности.

— То есть, он опасен?

— Нет, он на нашей стороне. Я уверен в этом на девяносто девять процентов.

— Другими словами, ты сомневаешься?

— А как часто в жизни или работе ты уверена в чем-то на сто процентов? Информации об этом парне крайне мало, но я считаю, что он на нашей стороне. Если это тебе как-то поможет.

— Если это говоришь мне ты, то поможет. Почему ты так в нем уверен?

— Самое главное — он известен на глубоких уровнях некоторых наших агентств. Тех агентств, которых для общественности не существует, — ты понимаешь, о чем я.

Кейт не сомневалась, что Джефф Стил знает немало о глубоких уровнях агентств безопасности. KDEX производила системы, которыми пользовались некоторые из этих агентств. Вот почему Джефф сотрудничал с Кейт. Ее проверки могли выявить угрозы для национальной безопасности.

— Понимаю.

— В прошлом Рейнс был палочкой-выручалочкой для решения некоторых проблем, в которые меня не посвящали, — настолько там все засекречено.

— Значит, он работал на АНБ? Он шпион?

— Не совсем, — ответил Джефф. — Он помогал им в прошлом, но, насколько мне известно, только периодически. Скорее, он выступал в роли внештатного консультанта, но я не знаю, в какой сфере. Возможно, он был вовлечен в деятельность некоторых агентств безопасности куда больше, чем мне удалось выяснить. Тот факт, что в определенных случаях они полагались на внештатного консультанта, а не на своих сотрудников, говорит о многом. Обычно агентства стремятся завербовать таких, как Рейнс, но его вербовать не стали, и он снова стал призраком. Примерно шесть лет назад он снова объявился: его вытащили из небытия для решения какой-то задачи. Судя по обрывкам информации, он составлял для них психологические портреты. Может, что-то вроде тех, что ФБР составляет для серийных убийц — наверняка не знаю. Но чем бы он ни занимался, он делал это блестяще, и они нуждались в его услугах. Рейнс согласился на них работать, но, несмотря на заинтересованность агентств, программу свернули — в чем бы она ни заключалась. Они отказались от его услуг.

— Они попросили его помочь, а когда он согласился, пошли на попятную? Какой смысл?

— Политика. Я собрал слухи о том, что органы общественного контроля в лице некоторых политиков не одобряли деятельность Рейнса. Оперативники были заинтересованы в сотрудничестве с ним, а надзорные органы — нет. Бюрократы есть бюрократы. Они не захотели, чтобы агентства были причастны к тому, что может негативно повлиять на их большие зарплаты и субсидии, поэтому проследили, чтобы от сотрудничества с Рейнсом отказались.

— Хочешь сказать, они готовы подвергнуть страну опасности, лишь бы не работать с ним? Поэтому его отослали?

— Выходит, так. Я уверен, что такое решение было принято по политическим мотивам. Некоторые люди, которых я знаю лично, были чертовски расстроены, когда дверь перед Рейнсом закрылась.

— И он решил стать писателем?

— Нет, это произошло позднее. После того как мы отказались от его услуг, он объявился в качестве советника Моссада.

Кейт моргнула, на мгновение опешив:

— Он стал работать на израильскую разведку?

— Верно. И ушел в тень на пять лет. Мы полагаем, все эти пять лет он работал на них, но это только предположения — в Моссаде не любят болтать. Я знаю только, что на эти пять лет он исчез со всех наших радаров. И если я говорю «исчез», то значит, он действительно исчез. Наши люди, работа которых заключается в том, чтобы знать такие вещи, говорят, что он не просто исчез с радаров, а словно исчез с планеты. Рейнс перестал существовать.

— Видимо, это следствие его работы на Моссад, — заключила Кейт.

— Согласен.

— Значит, ты понятия не имеешь, как именно он помогал нашим спецслужбам и чем занимался в Моссаде?

— Ну, кое-что я выяснил.

— Что именно?

— Израиль заплатил ему двенадцать с половиной миллионов долларов.

Кейт прижала ко лбу пальцы, шагая взад-вперед по своему кабинету. Она сомневалась, что верно расслышала слова Джеффа. Она снова взглянула через жалюзи на Джека Рейнса, который болтал с Бертом. Они посмеивались и, казалось, уже отлично поладили.

— Двенадцать с половиной миллионов?

— Ага, у меня была примерно такая же реакция.

— Есть идеи, что он делал за эти баснословные деньги?

— Нет. На этот счет я ничего не выяснил, но могу сказать, что Ближний Восток — крайне опасный регион.

— Все об этом знают. Что с того?

— Израиль все еще на карте, не так ли?

Кейт сделала еще пару шагов:

— Если рассматривать ситуацию с этой точки зрения, то сумма не так уж и велика.

— В том-то и дело. Повторюсь, я подозреваю, что он проводил некий анализ психологических портретов — то, чего наши бюрократы так испугались, что решили отвергнуть. Видимо, Израиль был счастлив воспользоваться услугами Рейнса. Когда под угрозой находится само твое существование, тебе плевать на политическое давление. Израиль не может себе позволить ломать комедию, как мы.

— Почему он прекратил работать на Моссад?

— Этого я тоже не знаю. Судя по его возвращению, ему понадобилась более широкая аудитория, чем зарубежная разведслужба, поэтому он и написал упомянутую тобой книгу. Я слышал, что книга сообщает о знаниях Рейнса больше, чем известно любому из нас.

Кейт шагала по кабинету, пытаясь переварить информацию:

— Что еще?

— Кейт, я хотел бы сообщить тебе больше, но я уже говорил, что этот парень — призрак.

Кейт снова посмотрела сквозь жалюзи.

Джек Рейнс стоял рядом с Бертом, прислонившись к стене, и наблюдал за ней своими странными потусторонними глазами.

Она подумала, что он самый красивый человек на свете. В то же время он вызывал у нее непреодолимое чувство тревоги.

— Хотел бы я иметь возможность когда-нибудь переговорить с этим парнем, — вздохнул Джефф.

— Возможно, я смогу это устроить, — ответила Кейт.

Джефф Стил на мгновение замолчал.

— О чем ты?

— Прямо сейчас я стою и смотрю на него. Я дам ему твой номер.