Скитальцы

Эпилог

— Темная эпоха Летты, страшнейший период в истории нашей планеты. Время тирании кхоров и служащих им правителей. Войны, голод, болезни, беззаконие, вот что окружало людей. А потом, пришли они, Десятеро. Первые маги среди людей. Они обучили остальных своему искусству, и впервые, человечество смогло противостоять захватчикам. Разразилась страшнейшая, столетняя Великая война, и мы победили. Кхоры были изгнаны из этого мира, а люди стали свободными. — Эдвар обвел взглядом собравшихся. — И этим мы пичкаем своих детей с самого рождения. Одна сплошная ложь! Но мне это надоело. Всю нашу историю, наше прошлое, переписали. Её просто взяли и поменяли, словно какую-то игрушку! И в своей книге, я разоблачу это. Всю жизнь я потратил на сбор, изучение этих событий, доказывающих лживость существующих, исторических фактов! Каждая страница, подтверждена реальными историческими документами, и от них нельзя отмахнуться! Великие пандемии?! Враньё! Еще до начала этого тысячелетия, кхорами были создана система карантинов, и предотвращения распространения заболеваний. Междоусобицы?! Каждая стычка, даже мелкая, контролировалась, а некоторые страны даже армий не имели. Беззаконие?! Но куда бы кхоры не приходили, немедленно создавали законодательную базу, и внедряли её. Единый язык, единая церковь, единая валюта, международная торговля, равенство мужчин и женщин, и бесчисленное множество других вещей, это результат прихода их в наш мир! И вместо того что рассказывать об этом, мы зовем их абсолютным злом. Десятеро, присвоили себе эти заслуги, и делают все что захотят! Но пришла пора это изменить! Именно от нас зависит правда которую услышат наши дети…

— Эдвар, хватит. — прервал тираду ректор университета, который возглавлял комиссию. — У меня больше нет сил, это слушать. Ты, правда, считаешь потоки этого пафоса и бреда научной работой? Я долго тебя терпел, но мне надоело. Это уже какое-то психическое заболевание, мой тебе совет, обратись к психиатру.

— Я не уйду, пока вы не откроете глаза. Именно от вас зависит судьба нашего мира, мы должны рассказывать правду людям! Мы обязаны…

— Богиня, Эдвар! — рявкнул глава комиссии. — Катись отсюда, мы никогда не признаем этот бред научным трудом! Убирайся, пока я не позвал охрану!

Эдвар Тоумон стоял, оперившись головой о дверь, и с трудом перебирал ключи. От выпитого за вечер, его шатало, а пальцы и мысли путались. Обида жгла изнутри, намного сильнее, чем алкоголь. «Ученые идиоты!» — зло подумал он, и бухнул кулаком о дерево. — «Как они не видят?!»

Наконец историк подобрал нужный ключ и повернул в замочной скважине. Квартира встретила его коридором темноты и пустоты. Мужчина, покачиваясь, шагнул внутрь и облокотился о стену. Неожиданно он заметил, что в глубине комнаты появился колыхающийся голубой огонёк. Эдвар протер глаза, но свет никуда не исчезал.

— Что за…? — обратился он сам к себе, и тут что-то сильно дернуло профессора назад.

Он не удержался, рухнул на пол, а из квартиры раздался громкий хлопок, и лицо обожгло волной холода.

— Не вставай! — раздался знакомый голос.

Он все же приподнял голову, и увидел, как силуэт Дианы исчезает в темноте квартиры. Резкая вспышка света осветила жилище, раздался грохот и невнятный крик, а потом все затихло.

— Можете подниматься. — сказала из темноты женщина вжавшемуся в пол профессору.

— А… что… что это было? Меня, пытались убить? — ошарашенно пробормотал он, пытаясь нащупать выключатель на стене. Алкогольный туман в голове моментально исчез.

Под потолком зажглась магическая лампа, осветив белым светом квартиру. На полу, возле дивана лежало тело неизвестного мужчины, в черной одежде и с торчащей из груди рукоятью ножа. Диана сидела на корточках рядом, и обыскивала карманы куртки нападавшего.

— Вы абсолютно правы. — кивнула женщина. — Думаю, вы понимаете, что сами виноваты? Пошли в научный совет со своей книгой, не посовещавшись, не спросив разрешения. И вот, закономерный результат.

— Вы мне не хозяйка… — начал возмущаться Эдвар, но замолчал, едва она обернулась.

Правая половина лица и шеи Дианы, были похожи на черные, обугленные волшебным пламенем угольки, но судя по всему никаких неприятностей женщине это не доставляло.

— Вам нет. — ответила она. — Но вот работа, которую вы делаете, очень важна. И я не позволю ставить её по угрозу. Понятно?!

— Вы… вы… — заикаясь, бормотал историк. — Я… я… я не собираюсь иметь дел с мертвецами!

Диана удивленно на него посмотрела, а потом достала из кармана круглое зеркальце и взглянула на отражение.

— Эх, а мне нравилось это лицо. — вздохнула она и улыбнулась самой жуткой улыбкой. — О, профессор, не беспокойтесь, я не нежить. Хотя и человеком меня назвать трудно. Что же касается вашей книги? У моего хозяина, на неё планы. Конечно, не на ту, что вы относили в ученый совет, а на отредактированную версию. Так что не волнуйтесь, и трудности с публикацией, и неприятности с покушением, мы решим.

— Я так понимаю, от меня это уже не зависит? — обреченно спросил Эдвар опустившись на пол, возле стены.

— К счастью, не зависит.