Сказание об Оками 6

Глава 26

– Шини. Для тебя есть дело в Амегакуре, – окликнула меня Конан. – Пожалуйста, постарайся прибыть поскорее, нигде не задерживаясь.

Походу, опасается, что Орочимару меня прикончит и я не успею помочь ее парализованному приятелю. Так-то обоснованные сомнения, про божественную регенерацию синевласка же не в курсе, это информация сугубо для своих.

Отключившись от конференции наемников, я нашла пару секунд для поцелуя и подняла Узушио на уши.

– Кацую, передай, пожалуйста, Цунаде-сенсей и Чико новость о том, что Орочимару дезертировал из Акацуки.

– Теперь мы прикончим ублюдка и нам за это от твоих приятелей ничего не будет? – воодушевилась Учиха.

– Пейн сказал, что сам решит, когда организация им займется. Но прямого запрета нападать не было.

– А мне он нифига запрещать права не имеет. Сам меня принимать отказался! – Чи-тян реально дуется на бога боли за то, что не захотел сделать ее своей рабыней.

Есть у нее какой-то не вполне здоровый комплекс “я ничуть не хуже”. Ну, то есть повторяет за другими. Нет, лучше сказать “копирует”. Психологическая деформация от использования красных глазок? Ну, то есть дурында при их помощи весь мой крутой стиль тайдзюцу без особых напрягов повторила. И где-то там у нее в подкорке укоренилось “делай, как Оками”.

Не только за мной повторяет, к счастью. “Я не хуже Шизуне” – заявляет она и некоторое время рулит компанией Негато, пока Ши-тян выхаживает меня после встречи с Ягурой. “Я не хуже Фумито” – и вот Учиха уже капитан корабля, вполне деепособный. “Я не хуже Оками” – татуировки и быдловатое поведение. Как-то реально получается, что плохому ее научила.

– Хочешь, свой плащик тебе поносить дам? И черный лак. Шини очень похожей на Учиху получилась, такая же темненькая. Никто подмены и не заметит.

– Ага, конечно, никто не заметит, что она стала на голову с лишним выше. Честно, О-тян, пора уже с ублюдком разобраться. Я спать нормально не могу, всё снится, как он Киоко убивает в своей лаборатории. Да че мы вообще Кацую напрягаем своей болтовней, когда живем в соседних домах?

– Угу, сейчас у тебя буду, – буркнула в ответ. – Я к Чи-тян в гости, потрещать о всяком девочковом типа жестокой и кровавой мести.

– Нормальные девушки о новых платьях и косметике разговаривают, – проворчал Фумито. – Как же хорошо, что ты у меня не такая.

У Чико на острове собственный домик, не слишком большой, но и не крошечный, на вырост. С запасом на будущего мужа или переезд к ней братьев, что, если честно, маловероятно. Уж скорее моей подруге обратно клан и хокаге в Коноху вернуться разрешат. Так-то отдельный дом для нее – это блажь. Нафига он одиночке? Но чё бы и не подсластить подруге долгое ожидание законной мести?

Двери Учиха у себя не запирает. Смысла нет. Во-первых, у нас тут нулевой уровень преступности, не считая редких драк, обычно пресекаемых анбушным дедом. Во-вторых, у нее брать нечего, не считая небольшой коллекции метательного оружия. Кунаи, сюрикены, сенбоны и все такое. Она же “не хуже Оками” и тоже имеет право собирать всякое. Самый главный экспонат – огромный фума-сюрикен, в половину моего роста. Странная, на мой взгляд, фиговина, неприменимая в настоящем бою. Зато круто выглядящая, не отнять. Клан Фума придумал, чтобы выпендриться, отсюда и название.

Короче, приперлась в гости без стука, попросту зашла в единственную обжитую комнату. Разве что обувь сняла. Деревянные тапки. Ботинки надевать, чтобы до соседнего дома дойти – это перебор.

– Фигасе, и давно ты на дне чашки с бухлом истину ищешь? Алкоголизм – это не выход, подруга.

На низком столике перед сидящей на полу Чико и правда бутылка сакэ и пара чашечек. Или это у нее “я не хуже Цунаде” сработало?

– Всё равно регенерация протрезвляет за пару минут, – отмахнулась Учиха. – Я, может, не так хорошо, как вы с Ши-тян в ней продвинулась, но уже на такие мелочи, как алкоголь, организм не очень реагирует.

– Для храбрости накатываешь, да? Кстати, бухать в одиночку – это зашквар по любым понятиям.

– Не в одиночку, тебя ждала, – бывшая легавая набулькала в чашки и мне, и себе. Ну, так-то мы совершеннолетние, и насчет регена чистая правда. А потому выпила с ней. Та же теплая дрянь, какую в столице Страны Водопадов пришлось бухнуть перед сожжением города. Не нравится. И не потому, что я вся такая нравственная.

– На вкус как моча биджу, знаешь ли, – поделилась ощущениями.

– А ты че, пробовала? – рассмеялась Чико. Быстро она захмелела, опыта-то никакого. И реген свой преувеличила походу.

– Очень смешно. Но согласись, дрянь редкостная. Ты бы хоть охладила ее.

– Чаша перед битвой, так это называется, – посерьезнела собутыльница. – Суть не в том, чтобы напиться, а в оказании уважения богам.

– Я, типа, агностик, не верю в то, что богам есть до нас дело, даже если они существуют.

– Ага, ты странная. Потому мы и подружились, я ведь тоже ненормальная. Все Учиха с шаринганом чуть сумасшедшие. Итак, как мы это сделаем?

– Найдем ублюдка и порежем на кусочки. У тебя с катаной и самурайскими техниками ведь норма?

– Учиха – клан мечников! – с гордостью подтвердила Чико. – Я считаю, что придется использовать гендзюцу.

– Ага, полюбасу. Но начнем мы с поисков мудилы, знаешь ли. Бывала в Сора-ку? Там есть торговцы информацией.

Сидеть насухую рядом с открытой бутылкой показалось мне стремным, а потому я набулькала нам еще сакэ, предварительно охладив бутылку. Криокинез мне дается не очень. По какой-то причине забирать тепло мне сложнее, чем отдавать. Но уж чтобы напиток охладить, ледяной кеккей-генкай Юки совсем необязателен. К слову, никто из присвоенных женщин и детей этого клана значительными успехами в его освоении похвастаться не может. Есть нехилый шанс, что мелкий Коху достигнет большего, но не слишком скоро.

– И правда вкуснее! – попробовала ледяное сакэ подруга. – Да ты опытная пьяница, раз такие тонкости знаешь! Значит, ты отправишься в Сора-ку и найдешь нам информацию.

– Фигасе. А чё это я? Ты, подруга, отправишься. Моря там нет, так что ножками. Могу тебя до Страны Дождя обратным призывом подбросить, если волки тебя не пугают. Ну, то есть Марин отзовет волка, к которому прикрепят тебя, как письмо, а затем я его призову.

– Это не обратный призыв, это просто с призывом. Обратный – это когда без посторонней помощи, а у меня вообще контракта с волками нет. Я тебе говорила. У нашего клана принят договор с кошками.

– Вот заодно с ними там и скорешишься. В Сора-ку их дофигища, я про призывных, разумных и говорящих, а не обыкновенных. Есть там магазинчик одной полоумной бабки.

– Пффф. Я знаю про заброшенный город и обитающих в нем кошек. Не забывай, что я Учиха, – высокомерно фыркнула Чико. Ну да, реген работает норм. Язык у нее не заплетается. – Наш клан много лет использует Сора-ку для сделок с оружием. Это не клановый секрет, все, кто надо, в курсе.

– А что, клановый секрет мне бы зажала рассказать?

– Тебе – рассказала бы. Фугаку-сама – ублюдок. Мог бы по-нормальному объяснить или даже разрешить мне к расследованию присоединиться. И всё, не было бы мотива для побега. Когда я стану главой клана Учиха на Узушио, всё не так устрою. У меня каждый человек будет важен.

– А в Коноху уже не хочешь вернуться?

– Чтобы стать там бесправным чунином? Тут я лучшая подруга королевы и капитан корабля. Надо только Сэйджи и Рейгена к нам забрать и всё будет отлично.

– Фугаку их так запросто не отпустит.

– Ну и пошел он, как ты говоришь, к биджу в зад. Моих братьев весь клан гнобит, чуть ли не как предателей. Что, честно это? Меня вынудили сбежать тупые старшие, а винят мальчишек. Ублюдки!

На трезвую голову Чи-тян так не сказала бы. Синька – зло!

– И почему вообще Фугаку глава клана? Что, я слабее?

– Ты самая сильная Учиха из всех, с кем я спарринговала, – дипломатично признала я. Это потому, что моими противниками были всякие лохи, но не буду ей говорить. – И тебе пора протрезветь. А мне – лететь в Аме.

– Увидимся. Одна ты меня понимаешь. И Миура-сенсей еще. И… ик… наставница. Я вас всех люблю.

Уходя, я прибрала початую бутылку в печать. Ловкость рук. И скажу Каноно, чтобы приглядела за этой начинающей алкашкой. Так-то понятные причины. Чико тупо страшно. Орочимару – реально неудобный противник. Причем если у меня какие-то аргументы против него есть, то у Учихи только гендзюцу ультимативное. Убрать особые глаза – останется куноичи в целом неслабая, но совсем не S-ранга.

Ну а затем я заглянула еще ненадолго домой, чтобы попрощаться и выпорхнула с острова. Крыло – моё лучшее приобретение за последние пару лет. Да этот невзрачный кусок ткани жизнь мне спас, если задуматься. А сейчас вот кучу времени выигрывает. Это не почти телепортация Минато, позволяющая за минуту пересечь всю Страну Огня с севера на юг, но уже и не пешком ноги бить. Знай себе лети, любуйся восходом… а, он же сзади будет. Ну, тоже хорошо, в глаза не светит.

Впустую время не тратила. При помощи Кацую наставляла учеников по тактике. Ведь мало быть сильной, надо еще с умом свои навыки применять. Вот и толкала ребятишкам телегу о том, как не сдохнуть, изредка переходя на блатной говор Окамимару, чтобы материал эффективнее усваивался.

Вместо обычного “прикрывайте друг другу спины” лучше запоминается что-то в духе “Если ты один, то ты лошара. В команде один отвлекает, другой мутит что-то хитрое, третий добивает, вчетвером было бы вообще в масть, но примета плохая”.

А на закономерное “но ты же постоянно в одиночку, на, хм, миссии ходишь, сенсей”, Окамимару ответил “гнилая предъява, братан, у сеструхи напарник есть, Наоми его зовут. Имя бабское, но он четкий пацан”.

Вылетев в середине ночи, к вечеру была уже в Стране Дождя, но еще не на острове. Оставалось еще одно незаконченное дельце.

– Кацую, передай, пожалуйста, Чико, что пора. Ее задача быть рядом с Марин, когда та отзовет волка и перенестись с призывом в долину зубастых.

– Да не дура я, сама уже сообразила, сейчас в гостях у нее, с ребенком играюсь. Он такой миленький, когда-нибудь своего заведу.

Ну конечно, за Узумаки Марин ей тоже нужно что-нибудь повторить. Вот, нашла, что именно. Не, так-то я придираюсь. Чико отличная девчонка. Но к друзьям ведь надо быть строже, чем к людям, на каких мне плевать. Так в Кодексе написано, а в нем фигни нет.

Несколько минут спустя Учиха снова вышла на связь.

– Так, я в пещере и на меня рычат. Сделаю себе татуировку с волком, они крутые. Реально жаль, что клановая честь не позволяет с ними контракт подписать. Вызывай Кагемару-сана, такой черный волк.

Считай, мой личный призыв. Именно с ним я чаще всего работаю. Так и сделала. Влила чакру в татуировку-контракт и с легким хлопком появился зверь вместе с обнявшей его Чи-тян. Бухлом от нее не пахнет. Это хорошо.

– Спасибо, что защитили меня от сородичей, Кагемару-сан, – поклонилась волку Чико. Она и правда не дура, и по крайней мере в вежливости побольше моего понимает. Повторила за ней поклон.

– Сора-ку в той стороне, – указала подруге.

– Ага, я остаюсь на связи, – подтвердила та и ушла в ночь. Шаринган не хуже моей техники ночного зрения работает, как показали эксперименты.

Халявное электричество – это круто. Нержавеющий мост красиво подсвечен фонарями и кажется, что он парит над черной водой. В самом Аме уже знакомый маршрут, считай, второй дом. Не, третий. Вторым буду считать порушенный мудилой Ягурой особняк из Страны Чая. Ох и хорошо же мне там жилось. А о бассейне и сейчас иногда тяжело вздыхаю. Хотя нафига? Построю себе не хуже на Узушио, если захочу.

Успела залить кипяточком лапшу и всыпать специи, как ко мне постучалась Конан. Ну да, у нее же наружка в виде бабочек-птичек.

– Рыбки? – предложила я. Глядишь, прикормлю куноичи, как морского котика, и будет мне приветливо ластами хлопать, требуя угощения.

– Потом. Сейчас у нас с тобой дело, пошли, пожалуйста, побыстрее. Пациент ждет.

Не, ну если так вежливо просит, зачем отказывать? Я проводила грустным взглядом почти готовый рамен и, чуть не хлопнув себя по лбу от осознания собственной тупости, прибрала стаканчик с лапшой на хранение в татуировку. В воздухе я перекусила шоколадкой и потому желудок к позвоночнику не прилипает, потерплю.

Маршрут Конан выбрала странноватый. Мы все время спускались, спускались и спускались. Где-то на лифте, но иногда и по старинке, лестницами. Я вкрай запуталась, куда мы в итоге пришли. Больше часа, наверное, ноги напрягали. В определенный момент, минут через тридцать, синевласка мне глаза завязать предложила. Хе-хе-хе. Выходит, никак не спалила я свое звуковое зрение. Очень приятный нюанс, мое преимущество на случай, если что-то пойдет не так. Мы, типа, союзники и она только изображает стерву. Это я просекла, сама же притворяюсь Шини. Но доверять нельзя никому, кроме самых близких.

В общем, час спустя я находилась где-то глубоко под городом. Даже так – не скажу, насколько именно ниже уровня воды в озере. Конан наконец-то разрешила снять повязку, какой я глаза прикрывала.

Самый обычный коридор. Как водится в Аме, все из металла. Сворачиваем с Конан за угол и натыкаемся на рыжую длинноволосую тетку с черным металлическим пирсингом в духе Пейна и такими же, как у него, глазами в полосочку. Стильный черно-красный плащик, окрашенные в черный ногти.

– Миссис Пейн? Вы существуете?! – вырвалось у меня. Я же чисто гипотетически пару лет назад мысленно про нее шутила, даже не предполагая наличия у бога боли второй половинки. Или сестры. Есть в этой женщине нечто, неуловимо похожее на великого лидера Акацуки.

Моё восклицание проигнорировали. Жутковатые глаза миссис боль уставились на помощницу божества. Меня, впрочем, тоже как мороз пробрал.

– Объяснись, Конан, – очень неприятным тоном сказала женская версия Пейна. Вроде как нормальный молодой голос, но пробивается в нем нечто стремное, очень похожее на то, как сам садюга разговаривает.

– Она ирьенин, лучший, на которого может рассчитывать Амегакуре. Уже исцелила троих парализованных, они ходят, живут нормальной жизнью.

– Нет никакой нормальной жизни, есть только боль, щедро отмеряемая нам вселенной. Уходите и не получите наказания, – сказала, как сам Пейн. Один в один интонации, несмотря на женский голос.

Очень хотелось заявить что-нибудь уличное в духе “а не пошла бы ты к биджу в зад, шалава”, но я же теперь мастер дипломатии.

– Позвольте Шини взглянуть на пациента, – с неожиданной для себя решимостью предложила я. Попросту жалко Конан стало. Она старалась, мои закидоны терпела и все ради товарища, и теперь какая-то шалашовка запрещает с ним поработать.

Настолько сильным, как в этот раз, болевым импульсом Пейн меня приложить пока не пытался ни разу. Хорошо, что отключение нервных окончаний уже в разряд рефлексов перешло, а то бы и перегрузить мозг паникующими сигналами могла бы. То есть вырубиться.

Периферийным зрением заметила, что Конан, обычно и так бледная, как наштукатуренная, побелела еще сильнее и сжала зубы. И ее тоже госпожа Пейн в мир боли привела. Вот же сучка!

– Ты… вы… вы и есть Пейн-сама, – выдавила я из себя, сообразив, что совпадений с боссом у этой тетки как-то многовато. Нет, боль мне говорить не мешала, но так-то я все еще начинающий дипломат и так запросто найти слова не смогла.

– У Бога множество обличий, – в типичной для лидера Акацуки пафосно-нарциссичной манере провозгласила женщина. Ну, то есть женская ипостась Пейна. Все равно о нем как о мужчине думать продолжать следует.

– Мы всего лишь хотим помочь вашему другу, – продолжила я походу рыть себе могилу.

– Вы проявили своеволие! Возомнили себя достойными решать самостоятельно, без моего благословения.

Ох, если он из-за банального медосмотра настолько разъярился, что же будет, если я Орочимару убить попытаюсь?

– А может, у самого пациента спросим? – предложила я. – Вы, конечно, Бог, Пейн-сама, но пусть он сам за себя решит.

– Конан, ты можешь пройти, – разрешил или разрешила многоликий босс. Его помощница с благодарностью поклонилась.