Скажи миру – Ы!

Глава 15

Пока же я, двигался в сторону Сан-Франциско, удобно расположившись в купе первого класса трансконтинентального поезда, следующего из Вашингтона до места назначения. Конечно можно было совершить и автопробег, но честно говоря «Форд» которым я владел последнее время, находился уже на последнем издыхании, от постоянных поездок, к тому же не совсем соответствовал моему нынешнему статусу, и потому, я решил продать его, что вскоре и было осуществлено. Ничего нового пока брать не стал, хотя бы из-за того, что планировал добраться до Гавайев, чтобы отдохнуть, позагорать, и придумать очередное дельце, могущее принести мне прибыль.

Незадолго до этого я отправил письмо в Советское посольство, аккредитованное в Рио-де-Жанейро, от имени Барака Обамы. Это было последнее деяние, совершенное от имени этого ковбоя. Уж не знаю, насколько оказались обрадованы представители Советского государства, но свой крохотный вклад в победу на Великой Отечественной Войне я внес.

Я бы не стал утверждать, что мне нравилось все что происходило на территории СССР с момента революции и до его развала. К концу своего существования страна представляла собой бедствующий, чтобы там не говорили, народ, возглавляемый маразматическим правительством, заботящимся в первую очередь о себе. Возможно в других странах все происходит точно так же, не спорю, потому, что не знаю. Мне юному всегда казалось, что у меня счастливое детство, но став взрослым я начал понимать, что это счастье было ограждено такими мощными заборами, что приходилось находить радость в том, на что в других странах, люди просто не обращают внимание. Мы были лишены очень многого, начиная от элементарных вещей в быту, спорте, отдыхе, и заканчивая всем остальным. За всех нас, все решали те, кто находился у власти. Что нам есть, что одевать, какую музыку слушать, и чему верить, лучше всего, как мне кажется об этом сказано ниже:

Но все это лирика. Да, мне не нравится то, что сделали со страной, но это моя Родина и там живут ни в чем не повинные люди. К тому же вот-вот должна начаться страшная война. Поэтому сейчас, когда у меня есть такая возможность я хочу помочь своей Родине. Пусть этот вклад в победу будет не очень большим, но тем не менее надеюсь все же сможет сохранить хоть чьи-то жизни.

Помимо оставшихся на счету пяти миллионов долларов, я добавил еще столько же наличными которые удалось изъять во время работы компании, и отправил на адрес посольства письмо с приложенными к нему патентами, якобы купленными у Алекса Фридмана. С одной стороны, этим я подстраховывал сам себя. Ведь я точно помню из истории о том, что стоит Советскому Союзу заинтересоваться каким-то патентом, как он тут же оказывался в секретном листе, и соответственно появлялся отказ в продаже. А так, мои патенты были куплены Бараком Обамой, который был гражданином США, и, следовательно, имел право покупки. Другой вопрос, что он передал их СССР, но тут уж я «как бы» ничего не мог этому противопоставить, ведь я-то продал их гражданину США. В письме было указана технология производства сплавов, и для чего именно они предназначены. Там же прилагалась десятилетняя лицензия на производство подлокотных костылей. В конце письма, было указано, что все это является моим скромным вкладом в будущую войну с Германией. На этом существование Барака Обамы, было завершено. Паспорт был сожжен, а его пепел развеян по ветру. Сам же я авиарейсом перелетел в Вашингтон и там, в столице США с трапа спустился уже, как Алекс Фридман. Кто именно получил в итоге письмо, и дошло ли оно до того человека, который смог принять решение по этим вопросам, я так и не узнал. Но все что мог сделать для своей Родины, я сделал. Надеюсь я поступил верно.

Вагон первого класса, номер которого я занимал во время переезда в Сан-Франциско был просто шикарным. Купе мягкого вагона, из тех, что в свое время имелись на железных дорогах Союза, по сравнению тем, где я путешествовал, небо и земля. Все равно раздолбанный и загаженный до невозможности плацкарт в сравнении с новеньким спальным вагоном.

В моем распоряжении имеется шикарная комната, с личным туалетом, и ванной. Ванна разумеется небольшая, но вполне удобная, и никакого ограничения по воде. В самой комнате широкая деревянная кровать, пара кресел, стол и встроенный платяной шкаф. Всего в вагоне четыре подобных номера и общий зал, где при необходимости можно пообщаться с попутчиками, сыграть партию в покер или шахматы, или просто послушать музыку у радиоприемника. В соседнем вагоне находится вагон ресторан. Всего предстояло проехать около трех тысяч миль, по сегодняшним, не столь великим скоростям достаточно большое расстояние, но порядка трехсот миль в день мне обещали точно, а это составит примерно девять дней пути.

Моими попутчиками оказался семья из Вашингтона, состоящая из обоих родителей и четырнадцатилетнего сына, следующая на пляжи Калифорнии. Меня несколько удивило то, что семья, да еще с вполне созревшим на мой взгляд сыном занимает однокомнатный номер. То, что было в СССР не в счет, здесь несколько иные правила. Но как оказалось из четырех номеров вагона первого класса только два однокомнатные. Остальные два имеют в своем распоряжении две комнаты. Вернее сказать, они просто чуть больше размером, и по мимо кровати в них имеется еще и диван, который на ночь отсекается раздвижной ширмой, обеспечивая таким образом разделение номера. На вопрос, почему именно Калифорния, как оказалось, подобная поездка является почти традиционной. Во всяком случае, если отсечь годы тяжелого кризиса, то вот уже в пятый раз, едут отдыхать именно туда. И даже сделали вежливое приглашение присоединиться. На что я ответил, что давно собирался посетить Гавайи, и потому боюсь, что не смогу его принять. Впрочем, никто особенно не настаивал, да и приглашение было сделано скорее из вежливости. Еще один номер занимал отставной Военно-Морской адмирал, которого мы почти не видели за все время пути. Лишь однажды при отправлении поезда он представился, скрылся в своей каюте, так он называл свой номер, и если и выходил оттуда, то почему-то оказывалось так, что с ним никто не сталкивался. Впрочем учитывая то, что здесь можно было даже обед заказывать непосредственно в занятое купе, не говоря уже о том, что в нем имелись все удобства, было вполне естественным то, что мы не видели нашего попутчика, который не желал ни с кем общаться. Последние апартаменты занимала молодая пара из достаточно обеспеченной семьи следующая до Линкольна, небольшого городка в штате Небраска. Последние скорее всего совсем недавно стали мужем и женой, и поэтому редко появлялись на людях предпочитая проводить большую часть времени наслаждаясь друг другом. Кстати звукоизоляция вагона, оказалась на достаточно высоком уровне, и стоны молодоженов, были лишь слегка слышны, и то тому, кто находился в общей комнате. После того, как молодая пара покинула поезд, выйдя на своей станции, вместо них в вагоне появилась другая пара, состоящая из постоянно мучающейся мигренями высокой и очень худой, до изнемождениия женщины, которая тут же требовала от своего мужа выключить радиоприемник, стоило ей только оказаться в гостинной. Ее муж был полной противлположностью. Маленький, пухленький, похожий на колобка на ножках мужчинка, эдакий живчик, который не мог спокойно оставаться на месте, дольше пары минут, постоянно находящий для себя причину движения, которого интересовали, только биржевые новости и инвестиции. Именно от него я и узнал о лопнувшей совсем недавно конторе «The Michigan Investors Trust», которая приносила очень большие дивиденды. Но с самого начала было понятно, что просуществует она очень недолго. И он благодарит бога, дьявола и всех святых за то, что ему удалось сдержаться и не вкладывать свои средства в эту компанию.

— Хотя кто-то, — он при этом покосился на свою женушку. — Чуть ли не с боем, заставлял меня поступить иначе.

В общем несмотря на шикарные условия поездка была откровенно скучной. Правда уже на второй день, стюард, рассказал, что в поезде имеется неплохая библиотека и если у меня есть желание, то я могу посетить ее, ну или в крайнем случае, он сам может показать мне список имеющихся в ней книг, и доставить понравившиеся. И в тот же день мне была доставлена трилогия о «Необыкновенных путешествиях и капитане Немо» Жюля Верна, и до конца своей поездки я погрузился в фантастический мир описанный писателем, отрываясь от нее только на то, чтобы посетить ресторан, выйти в гостинную на чашечку чая, перекинуться парой слов с попутчиком и вернуться обратно, или просто перекурить. Благодаря книгам, оставшаяся часть пути пролетела совершенно незаметно, правда в Чикаго, где поезд остановившись на местном вокзале, менял локомотив, и выполнял какие-то свои запланированные действия, произошла довольно интересная встреча. Точнее сказать это была не встреча, а скорее взаимное узнавание встретившихся взглядов.

Я в тот момент отложил свое чтение, и раздвинув шторки, слегка приспустил окно, чтобы закурить. Все-таки сидеть в задымленном помещении не слишком приятно. Заодно, стоя у открытого окна, разглядывал текущую обстановку на перроне. И в этот момент, мимо вагона под конвоем проводили осужденных, возможно для загрузки в вагон, и отправки по месту назначения. Мой взгляд остановился на пожилом довольно плотно сложенном человеке, бредущим с опущенными плечами и таким скорбным видом, что хотелось просто расплакаться, видя его опустошенность и безучастный взгляд. Его ярко оранжевая роба только добавляла скорби его положению. Видимо он почувствовал мой взгляд и в какой-то момент обернулся, встретившись с моим интересом. В тот же миг я узнал его. Это был мистер Либензон. Мой напарник по недавнему бизнесу. Честно говоря, мне было ничуть не жаль его, особенно после того, как я прочел в одной из газет заметку о том, что созданная им пирамида, по выманиванию денег у честных американцев лопнула, оставив после себя убытков на сумму более семидесяти миллионов долларов. А еще там говорилось о том, что при обыске в его доме, и на его личном счете в одном из банков были обнаружены деньги в сумме более двенадцати миллионов долларов. Похоже старый гешефтмахер не удовлетворился тем, что я платил ему более пятисот тысяч в месяц, денежного содержания, и потихоньку обкрадывал меня, пользуясь моей неопытностью.

Вначале, еще до того момента, как я узнал об этом, у меня имелось по отношению к нему, некоторое сочувствие. Все же, хоть я и успел вовремя соскочить, и повесил все долги на него, но с другой стороны, узнал от него много нового, да и в раскрутке дела он тоже сильно помог. И поэтому думал, когда все успокоится помочь его семье. Понятное дело, что вытащить его из-за решетки я не смогу, но хоть какую-то помощь семье оказать казалось будет правильным. Но когда прочел газету, решил, что это будет лишним, тем более, что все говорило о том, что виноватым должен был остаться именно я. Но повезло мне, а не ему.

Я улыбнулся этому человеку, и через мгновение в его глазах мелькнуло узнавание. Да, сейчас я был совершенно не похож на Барака. У меня был ежик еще не отросших белокурых волос, чисто арийский нос без каких-либо изгибов характерных для богоизбранного народа, но видимо в моем взгляде и легкой улыбке, обращенной к нему, он прочел нечто такое, что позволило ему признать меня. Дядя Миша, на мгновение остановился, словно запнувшись и повернувшись в мою сторону взмахнул руками, а его раскрывшийся рот показал мне, что он хочет что-то сказать. Впрочем, находящийся рядом конвойный не дал ему этого сделать, ударив дубинкой по рукам, и заставив двигаться дальше. В этот момент мой поезд тронулся, и мы некоторое время могли обмениваться взглядами. Причем его взгляд обещал мне самые немыслимые кары в моем будущем. Приподняв правую руку, я взмахнул ею, как бы прощаясь с ним, и закрывая эту страницу моей жизни.

Далее мне предстояло сделать выбор. Либо лететь самолетом, затратив на это девять с небольшим часов, либо на круизном судне около недели. С одной стороны, самолет был предпочтительнее, все же девять часов это не шесть дней. С другой, авиасообщение с Гонолулу, начато совсем недавно, а буквально чуть больше десяти лет назад состоялся можно сказать первый перелет, между Оклендом — пригородом Сан-Франциско и Гонолулу. Тогда, ананасовый магнат Джеймс Доул объявил о проведении — «Dole Air Race» в мае 1927 года, в рамках которого выполнялся беспосадочный перелет из Окленда, с призовым фондом в двадцать пять тысяч долларов США (что примерно составило бы 350 000 долларов США в 2000 году), Сан-Франциско, Калифорния — Гонолулу, Гавайи. В конечном итоге в гонках «Dole Air Race», участвовали восемь претендентов, однако только два самолета завершили полет, и десять человек погибли при попытке. Разумеется, с того момента, прошло более десяти лет, но вот совсем недавно точнее двадцать восьмого июля 1938 года разбился рейсовый самолет компании «Пан Американ» выполняющий рейс в Гонолулу, не долетев до острова порядка пятисот миль. Погиб экипаж и девять пассажиров. Что интересно рейсы выполнялись с помощью самолетов серии Hawaii Clipper — летающая лодка. То есть при аварии он мог сесть на воду, и после возможного ремонта продолжить если не полет, то хотя бы движение по воде. Но увы самолет просто исчез, и найти его не представилось возможным. Даже несмотря на то, что погода все это время, стояла изумительная. А еще, учитывая недавнюю гибель «Гинденбурга» в аварии которого я успел отметиться, что-то совершенно не тянет испытывать судьбу очередным перелетом через океан. И как ни уговаривал меня менеджер и мой разум, я все же выбрал круизное судно. Да, долго, скучно, но гораздо надежнее чем нынешняя авиация. Да и куда мне, собственно торопиться?

Поэтому, задержавшись на некоторое время в Сан-Франциско, ожидая прихода парохода, и заодно осматривая местные достопримечательности, в итоге взошел на палубу SS «Lurline» круизного судна, выпущенного в 1933 году и следующего по маршруту Сан-Франциско — Гонолулу — Лос-Анжелес. Впереди меня ждало морское путешествие сроком в пять дней и сколько-то там часов.

Каюта, доставшаяся мне оказалась весьма просторной. Состояла она из двух комнат, одна из которых была отведена под спальню, где имелась шикарная деревянная кровать. В будущем подобные ложа, будут называть — траходромами. Наверное, потому, что в ширину, она была даже больше чем в длину. В меру мягкая и очень удобная. В той же комнате имелся встроенный в перегородку шкаф, для одежды и крохотный столик с большим зеркалом на стене. Все это скорее предназначалось для наведения боевой раскраски женского пола, и являлось скорее стандартной обстановкой. На полу в обеих комнатах находились мягкие ковры с абстрактным растительным узором.

Вторая комната занимала примерно такую же площадь и служила толи в качестве кабинета, толи гостиной. В отличии от спальни, здесь имелось довольно широкое окно, выходящее на борт корабля. Правда снаружи, окно было огорожено металлической сетью, служащей для того, чтобы пассажир случайно не покинул судно решив утопиться. Именно этот вопрос, я и задал стюарду, и в ответ получил нечто уклончивое, что-то вроде того, что таким образом компания заботится о своих пассажирах. В комнате, имелись два мягких кожаных кресла, довольно большой, но низенький стол, шкаф или скорее узкий высокий пенал. Верхняя часть которого была застеклена, и в ней находились бокалы и некоторая другая посуда, а нижняя часть была отдана под что-то напоминающее холодильник, заполненный разными напитками. Правда по словам стюарда, который знакомил меня с моей каютой, этот рефрижератор начнет работать в тот момент, когда судно даст ход. Кроме того, при каюте имелся довольно просторный душ, совмещенный с туалетной комнатой. В общем жить было можно. Тем более что в каюте имелась кнопка звонка, нажав которую, я смогу вызвать стюарда, и тот окажет мне любую помощь в рамках своих обязанностей. То есть может принести заказ из ресторана, показать мне какие- другие помещения судна ну и проконсультировать по тому или иному вопросу.

Но оказалось, что я ошибался. Скучать не приходилось. Все было организовано так, что к вечеру скорее хотелось куда-нибудь спрятаться, и отдохнуть. Одних только пассажиров первого класса насчитывалось больше четырехсот пятидесяти. А кроме них еще был и туристический класс, который хоть и размещался на нижних палубах и оборудованных гораздо проще, и питался в другом ресторане, но в увеселениях принимал участие неограниченно. В общем это быт этакий небольшой плавучий город, с прогулочными палубами, шезлонгами для отдыха и принятия солнечных ванн, большим теннисным кортом, который к вечеру превращался в огромную танцевальную площадь, и даже бассейном. Последний правда напоминал небольшую купальню, но тем не менее ополоснуться в нем было вполне возможно. Хотя, когда я увидел в чем именно мне придется это делать я едва сдержал готовый вырваться из меня хохот. Ладно, я допускаю, что закрытые женские купальники, с дополнительной коротенькой юбочкой, слегка прикрывающей самое сокровенное, это норма. В конце концов за все время существования, если не принимать во внимание микробикини, закрытый купальник мало изменился. Ну избавился от этой юбчонки и стал более облегающим. Но при чем тут мужчины? Сейчас, мужской купальный костюм мало отличался от женского. Точно такой же закрытый тканью до самой шеи, ну и разве что низ был выполнен в виде спускающихся до колен трусов. В общем если и кто-то и захочет позагорать, то самое многое может рассчитывать на загоревшее лицо, руки и часть ног чуть ниже колен и до ступней. Честно говоря даже не знал обо всем этом. И одно это напрочь отвратило меня, от подобного времяпрепровождения.