Система. Город под куполом (СИ)

Глава 3.Страйк

Спортивный бар «Страйк» был из тех мест, где вечером после работы любили сидеть за кружкой пива или чего покрепче мужчины, которым было за сорок. В небольшом помещении без окон всегда господствовал запах табака и пива. Между небольших круглых столиков ловко сновали роботы-официанты. Чаще всего посетители собирались здесь только после работы или по выходным и тогда тут негде было яблоку упасть. Был четверг, и время уже было за полночь, поэтому в баре сидели только трое завсегдатых и хозяин заведения. Они удобно расположились в углу и пристально смотрели на видеостену, где с сумасшедшей скоростью белый гоночный болид ловко обходил своих соперников.

— Я тебе говорю, Джони опять придет первым, зуб даю. Лучше него на треке нету, и не будет я в этом уверен, — ставя кружку на стол, сказал Гордон.

— Леоне конечно хорош, тут спорить бесполезно, но он эээ безрассуден ты только посмотри, как он в повороты входит того гляди с управлением не справится. А там поминай, как звали шансов выжить нет. Я не понимаю, каким чудом он вообще финиширует, не в гробу. Он доиграется, помяни мое слово, доиграется, — говоря это, Гринхил размахивал руками, так что полная окурков пепельница чуть не полетела на пол. Тем временем белая гоночная машина не сбавляя скорости, сделала виртуозный вираж и вышла на финишную прямую. Оставив своих соперников далеко позади.

— Может когда-нибудь он и допрыгается, но пока ему везет, да и гонщик он прирожденный, так что сегодня платишь ты Том.

— Ладно, ладно жмоты чертовы. Три шкуры с друга содрать готовы. С вами дружить себя не уважать вот возьму и перестану сюда ходить тогда что?

— Ну, тогда я перестану, наконец, объяснять людям, что там возле окна сидит не полуразложившейся труп, а ты Томи, — с улыбкой сказал Вильям. — Что у тебя за одеколон такой скажи, пожалуйста, я им крыс морить в подвале буду. Все дешевле отрывы выйдет, да и эффективнее.

— Иди к черту. Крысы вперед тебя вытравят отсюда. Сколько там с меня? — встав, из-за стола спросил Том.

— Да несколько, раз ты такой обидчивый. К тому же я вас пою просроченным пивом ну и конечно не доливаю, — снова пошутил Вильям.

— Ну, ты открыл тайну. Тебе же сюда кроме просроченного ничего не завозят, наверно путают это место с помойкой, — усаживаясь обратно, выпалил Гринхил.

Вильям хотел, что-то возразить, но тут из колонок донося бодрый голос диктора, возвестивший о том, что начался полуфинал по футболу. Играли две сильные команды и поэтому угадать, кто выиграет, было сложно даже завсегдатым спорт-бара.

Если хочешь что-то спрятать, то положи это на самое видное место. Похоже, сейчас именно этим правилом руководствовалось тело Криса, спокойно идущего среди толпы футбольных фанатов, просто валивших толпой из стадиона, где только что был матч полуфинала.

С того момента как он невольно нажал на спусковой крючок, прошло уже часов пять может больше. Парень плохо помнил, что с ним происходило за это время, пожалуй, это можно было сравнить с обмороком, только ты не лежишь на одном месте, а скрываешься. Вообще-то было удивительно, каким чудом он был еще свободен в городе полно патрулей, роботов которые, наверняка заметив его, передадут его местонахождение в КГБ, камер наблюдения.

Камеры были практически везде, и это сам Крис знал точно, но также он знал, где они расположены, и как можно пройти мимо них не замеченным. Откуда это было известно ему? Парень не понимал от, куда ему все это известно, он просто знал и все. И сейчас идя среди полупьяных людей, выкрикивающих лозунги победившей команды, и размахивающих флагами сам Крис был далеко. Он уже не ломал голову, что с ним происходит, ему было просто наплевать, что с ним может случиться.

Самое главное, что уже случилось. Поэтому Гладиус просто решил перестать барахтаться и пытаться снова вернуть свое тело. А может, просто уже не хотел возвращаться. Людям свойственно утешать себя мыслями, что они всегда могут вернуться домой, где их ждут и любят, где поймут и простят, и придадут сил, что бы снова жить. В самые отчаянные моменты в жизни, мы цепляемся за тех, кого любим, словно тонущие за спасательный круг. Но что делать, если уже больше некому рассказать, что ты не виноват, что ты не хотел, ты пытался, но не смог. Еще хуже оттого, что как не крути, виновен ты. Хотя глубоко в темном и далеком уголке мозга прочно засела мысль. Ты не виновен! Ты защищался! У тебя не было выбора! Постепенно толпа людей таяла от большой реки идущих то тут, то там, словно маленькие ручейки отделялись люди и исчезали в ночной мгле. Появились первые многоэтажные дома, упирающиеся своими верхушками под самый купол.

Крис остановился возле одного дома, на верхушке которого красовалась большими ярко красными буквами реклама. Свернув за угол, и пройдя метров десять, он спустился в полуподвальное помещение. Раньше тут он некогда не был и почему идет именно сюда, не знал. Оглядевшись по сторонам, он приоткрыл тяжелую металлическую дверь. В ноздри ударил терпкий запах табака, слегка закружилась голова, и парень чуть не рухнул на четвереньки. В последнее мгновение удалось устоять, и чудом зацепится за ближайший столик, практически не опрокинув его. Парень понял, что его тело вновь принадлежит ему. Сказать, чтобы это было неожиданностью нельзя, несколько минут назад Крису удалось пошевелить пальцами на правой руке. Выпрямившись и сделав пару неуверенных шагов до барной стойки, он сел на один из жестких стульев. Если оно меня притащило, значит, зачем-то это надо? «Оно» — так мысленно окрестил Крис то, что вытесняло его из его собственного тела. Как оно возникло и зачем пришло и куда ведет? Это было не известно, ясно было только одно то, что Кристофер ненавидел это, а вместе с ним и себя. Ведь именно его рука держала пистолет, и он нажал на спусковой крючок.

— Ну что заказывать будем? — прервал раздумья сиплый голос бармена, подошедшего к стойке из-за дальнего столика, который стоял в углу

— Что угодно, на ваш выбор, — отмахнулся Крис.

Бармен не торопясь, достал стакан и начал наполнять его чем-то желтым из большой стеклянной бутылки.

— Что-то ты хмурый, не на ту команду поставил? — спросил мужчина, протягивая стакан.

— Можно сказать и так.

Прикончив первый стакан, жгучего пойла, с зашкалившим содержанием спирта. Крис отодвинул стакан бармену, который, не растерявшись, профессионально наполнил его до краев. После второй порции напиток показался не таким уж и плохим. Крутя пустой стакан в руке, Крис посмотрел туда, где сидел бармен. Там расположились еще трое мужчин, и один из них был в мешковатом зеленом костюме в клеточку. Если бы сейчас на него откуда-нибудь сверху вылили ведро ледяной воды, то он был бы меньше удивлен. За столом сидел Гринхил!

Пусть даже в полумраке не было видно лица, но это был он. Выходит, «оно» привело Кристофера именно к тому человеку, к которому перед смертью посылал его Артур. Сейчас не было времени, докапываться каким образом «оно» умудрилось это сделать, факт остается фактом, ему нужно было к Тому. И в это мгновение Гринхил сидел совсем близко, а значит, к нему можно подойти и попросить помочь выбраться из города. Но как это сделать? Нельзя же просто сесть с ним за один стол и сказать «Привет. Я тут своего деда убил, ну если быть точным не совсем я, но это не важно. Важно то, что мне незаметно надо выбраться из города, что бы меня КГБ не поймало»

При мысли о том, что его может поймать КГБ, парня передернуло, и он залпом опустошил третий стакан. Преступление в современном мире считалось как болезнь, и медики от этой болезни лечили. Преступность больше не искореняли с помощью тюрем, вместо этого были больницы особого назначения. Там с помощью психотропных препаратов и воздействия на мозг из человека буквально выжигали чувства и мысли. Стирали его сущность и оставляли вместо него пустоту. После курса лечения из страдающего социально опасными болезнями получался покорный и услужливый овощ готовый выполнять практически все, что ему скажут.

Такие люди работали на фабриках за городом «отдавая долг социуму, которому они нанесло вред». Жили они в специальном районе, состоящем полностью из многоэтажных однотипных домов. Вся их жизнь текла по расписанию, словно у машин, у них не было свободного времени, да оно им было не нужно.

Как-то раз Крис заметил в толпе людей человека, одетого в рабочую робу серого цвета высокий крепкий шатен стоял посреди бредущих людей и буравил пустыми глазами серую стену. Это был один из вылеченных который неизвестно как попал в центр города. Кажется, он отстал от своей группы или потерялся и поэтому просто стоял, он не мог сам действовать, так как не имел такого приказа, а сам думать и решать не мог. Так и стоял мужчина, одетый в серые одежды с глуповатым выражением неведомого блаженства на лице пока за ним не приехала машина с сотрудниками КГБ.

Сейчас шанс на излечение выпал и Крису, и он не знал даже, что лучше смерть или так называемое излечение. Ведь между этими двумя вариантами разницы можно сказать нет. После лечения ты перестаешь существовать, дальше живет только твоя физическая оболочка, которая отдает долг, обществу занимаясь тяжелым физическим трудом. И даже когда ты умрешь, то все равно будешь должен ему, поэтому твое тело пустят на удобрения.

Перспектива вырисовалась далеко не радужная поэтому, надо попытаться исчезнуть из города там за куполом искать не будут, за куполом нет закона или почти нет. Как утверждало Министерство Информации, за куполом нет ничего, все забрала ненасытная война. Все что осталось это прах и пыль от некогда величественных городов, которые простирались на тысячи километров. Ничего не осталось. От них остались, только воспоминая и несколько фотографий.

Но за куполом были фабрики дым, от которых был заметен даже в городе, на фабрике работали роботы и те, кому не посчастливилось оказаться в долгу перед обществом. Кроме фабрик во внешнем мире был еще один город, город без купола. Все о нем знали, но молчали. Хотя, пожалуй, городом назвать поселение из пары тройки десятков наспех сделанных домов, наверно, было нельзя. Там жили те, кому Эдем пришелся не по вкусу, говорили о них всегда полушёпотом и только когда были уверены, что рядом нет «посторонних ушей». Многие считали их опасными и предлагали, излечит, мол, так даже им лучше будет.

Хотя пока «отщепенцы» были далеко, и на уровне слухов их трогать никто не собирался. Ведь до них просто некому не было дело, их вообще мало кто видел. Поэтому частенько можно было услышать всякие байки о том, что там живут одни психопаты или вообще полоумные фанатики, которые хотят продолжить старую войну.

Крис не верил не в один из рассказов, потому что сам был там и видел все собственными глазами. Конечно, народ, который жил там был странноват, но обезумевших психопатов там не было. Парень не мог понять только одного. Зачем люди оставляли жизнь, которая была и уютна под куполом, и селились у черта на рогах. Ведь там жили отнюдь не глупые люди, и многие из них были уважаемы. Однажды, когда Крис спросил у Дениса, почему он оставил город тот ответил, что просто устал. От чего или почему он устал, Родин промолчал. Жизнь странная штука еще вчера ты был уверен, что лучше место, чем под куполом не найти, а сегодня готов все отдать, чтобы выбраться из-под него.

И сейчас центром, возле которого все крутится, был Гринхил, без него у Криса не было и шанса проехать через посты на выезде. Нужный ему человек был так близко и одновременно далеко. Как подойти к человеку, которого ты практически не знаешь, и попросить рискнуть всем ради себя? Пока Крис раздумывал над этим вопросом, судьба вновь кинула кости, и расклад на этот раз был в его пользу. Том с кряхтением встал и подошел к бармену.

— Кристофер, какими судьбами? — спросил Том, кладя руку на плече парня. — Смотри, как время бежит еще недавно ты под стол пешком ходил, а сейчас сидишь в этой помойке и глушишь дрянь местного разлива.

Когда Том сказал про дрянь местного разлива, бармен посмотрел на Гринхила так, что если бы можно было убивать взглядом, то Том бы умер в самых ужасных мучениях.

— Да так вот зашел по пути со стадиона, — не краснея, соврал Крис. — Кстати это очень хорошо, что я вас встретил, завтра хотел к вам зайти.

— Ко мне? — удивился Том.

— Да мне нужна ваша помощь в одном деле. И лучше, что бы посторонние это слышали, — сказал парень, косясь на бармена, который вместо протирки стаканов, вполне так нагло пялился на парня водянистыми глазами. — Не беспокойся здесь все свои можешь быть в этом уверен.

— Мне надо выбраться из города, причем так, чтобы КГБ об этом не узнало. Еще хорошо бы добраться до «Пристанища Изгоя», — проговорил на одном дыхании Крис.

Мужчина чуть не поперхнулся пивом, услышав это.

— Ну и шутки у тебя парень. Ты, кажется, перебрал с выпивкой, с непривычки она в голову хорошо дает.

Кристофер вспомнил, что говорил Артур насчет Тома и советовал в случае отказа прострелить ему ногу или руку. Но не делать же этого на глазах у людей. Он поймал себя на том, что раньше сама мысль стрелять в кого- то была ему противна, а сейчас он уже готов не раздумывая достать пистолет и выстрелить в человека, единственное, что мешает это свидетели. Значит надо найти другой путь, Артур говорил вроде про долги. Может это сработает? Но что за долг и срок его давности Крис не знал.

— Том вспомни Рояль, — неожиданно для себя сказал Крис. В последнее время Крис делал много неожиданных вещей. Но Рояль — это чересчур. Парень даже слова такого не знал, а что оно обозначает и подавно.

— Рояль? — в глазах Гринхила мелькнуло удивление. — Крис тебе про него дедушка рассказал?

— Да. В общих чертах. Не мог ли ты все в деталях описать, а то Артур рассказал мало, да и то только основные детали. Ты же его знаешь, из него лишнего слова не вытянешь.

По выражению лица Тома, когда речь зашла о Рояле, Крис понял, что это шанс заставить старого контрабандиста помочь ему выбраться из города.

— Крис, что тебе известно о довоенном времени? Кроме того, что преподавали тебе в школе, — поинтересовался Том.

— Ничего, — честно ответил Крис.

Том поудобнее уселся на стуле, пододвинул к себе пепельницу открыл новую пачку сигарет и закурил. Пуская под потолок клубы синеватого дыма.

— Так вот надеюсь, у тебя много времени, потому что рассказ получится длинный. Понимаешь, вам преподают в школе и показывают по телевизору только то, что было после войны. Важно, что было до… А это знает очень мало народу, да и то все знания отрывочные. И с каждым годом тех, кто хоть немного знает о довоенном времени, становится все меньше. И неспроста некоторых отправили на принудительное лечение, другие просто исчезли. Я тебе прямо скажу, правительство города явно не хочет, чтобы о том далеком времени было известно многим. Как ты знаешь, большинство вещей, сделанных или выпущенных до войны принадлежит немедленной конфискации и уничтожению. Ты не представляешь, сколько было сожжено прекрасных и удивительных вещей, созданных человеком! Говорили, что они заражены радиацией, но ведь сжигали не только вещи. Уничтожили даже то, что в принципе невозможно, например, музыку. Ты ведь, как и большинство людей живущих в этом городе даже гитару не слыша, что уж говорит о рояле. Сейчас музыку пишут компьютеры, раньше писали люди. И как же та старая музыка отличается от нынешний. Иногда, когда ты слушаешь ту старую музыку тебе охота плакать совершенно без причины, а иногда смеяться. Бывает так, что-то там внутри словно просыпается и рвется наружу, а под другую музыку это что-то засыпает чудесным глубоким сном. И знаешь, что парень я думаю, что та штука, которая реагирует на музыку это душа! Под то, что сейчас считают музыкой, душа не реагирует, как будто её нет. Максимум что может вызвать теперешняя музыка — это желание танцевать. Выходить, что раньше музыку писали для души, а сейчас для тела. Так вот представляешь, запретили даже музыку. Все старое из внешнего мира сжигалось, без разбора. Ты себе представить не можешь, какие это были чистки. Могли ворваться ночью людям в дом перевернуть там все, найти, например, скрипку, которую конфисковали, а хозяев могли посадить за «Радиационную угрозу». Со временем чистки происходили все реже, просто вещи, которые были под запретом, становились, очень редки. А редкие вещи — это дорогие вещи! Вот так появились коллекционеры, это люди готовые заплатить хорошие деньги скажем, например, за старую потрёпанную книгу, или допустим за пианино. Появился целый подпольный рынок, запрещённых вещей там можно было приобрести практически все, что осталось от старого мира. Со временем все осколки прошлого осели в руках нескольких человек. И в городе уже не велась подпольная торговля, продавать было нечего. Но спрос рождает предложение, — подмигнул Том. — Раз в городе этого не было, то стоило искать за его чертой. Наверно наши предки очень ценили то, что мы практически растоптали в прах. Они построили огромные подземные хранилища, где всего этого добра куча. Единственная проблема найти такое хранилище, и проникнуть внутрь. Но если есть специальное оборудование и толковые люди, то это возможно. И вот в город всеми способами, какими только можно стали протаскивать запрещённые обломки старины. И чем сложнее это было незаметно протащить в город, тем дороже это стоило. Можно и сейчас сколотить приличное состояние при условии, что знаешь определенных людей. Так вот когда я был помоложе то жизнь, наживаясь таким методом мне казалась перспективной. Мы с друзьями, которых ты можешь увидеть здесь, проникли в одно такое хранилище. И там мы нашли практически не тронутый временем рояль. Не буду скромничать, нам чертовски повезло, но было одно, но! Рояль штука огромная и просто пронести в город обычным методом его не получится. Вот тут и появился твой дед. Артур в те времена был обычным служащим в КГБ, и стоял на воротах, досматривая въезжающие машины. Мы познакомились с ним в баре, признаюсь, встретились мы случайно. И вот разговорившись за кружкой, другой Артур посетовал, что служащим КГБ на его должности платят ужасно мало, а скоро у него родится сын. И хотелось бы переехать из маленькой квартиры в собственный дом. В голове у меня тут же появился план. И на свой страх и риск я рассказал все твоему деду. И мне повезло, он согласился. Конечно, сумма была не маленькая, но Рояль стоил как десять домов. Потом мы состряпали план, который не был гениальным, но действенным. В смену Артура мы загрузили рояль в грузовик и обложили свинцовыми запчастями роботов, что бы сканер, не мог засечь наш груз. Такие машины отправляются на досмотр, и нас естественно проверял твой дед, конечно, он не чего не нашел. Все прошло гладко, и он получил свои деньги. И тогда мне не пришлось выполнять обещание, которое было заключено у нас с твоим дедом. Если что, то пойдет не так, то я помогу Артуру и его родным выбраться из города. Лучше жить за куполом, чем лечится тут. И вот спустя столько лет приходишь ты и просишь выполнить то, что я обещал десятки лет назад.

Когда Том закончил свой рассказ, бутылка опустела, а пепельница наоборот наполнилось окурками. Люди, сидевшие в баре, никуда не ушли, а все так же смотрели телевизор. Когда Гринхил говорил о делах, за которые можно было угодить в больницу, он ничуть не беспокоился о том, что они его услышат.

— Ну, так вы мне поможете? — Крис надеялся на обещание, надеясь, что срока давности у него нет.

Наступило неловкое молчание, Том явно упорно размышлял, гася в переполненной пепельнице, давно потухший бычок. По его лицу было видно, что он принимает нелегкое решение.

— Да пропади все пропадом! — наконец разорвал тишину Гринхил, — Знаешь, что, возможно, я был, мягко скажем не очень хорошим человеком. Но одно штуку я усвоил на всю жизнь если ты что сказал, то делай. А иначе твои слова пусты, а значит ты и сам пуст. Знаешь, я думаю, что знаю людей, которые могут помочь тебе. Завтра утром я с ними поговорю, но обещать ничего не могу. И прежде чем я займусь эти делом, я хочу знать вот что, чего ты натворил, что тебе из города улизнуть надо?

Гладиус ожидал этот вопрос и надеялся, что Том его не задаст. Сказать правду? Но тогда, скорее всего Том откажется помогать, да и мало чего еще может сделать. Парень сидел в логове контрабандистов пусть на пенсии. Солгать? Но стоит только переключит кому-нибудь канал, и по телевизору покажут его голограмму, с надписью разыскивается за убийство. Крис не сомневался, что в тысячах комнат маленьких и больший сейчас слегка светясь, словно призрак стоит он в полный рост. А невидимый голос диктует, что сейчас перед вашими глазами находится социально опасный элемент, который совершил убийство. Будьте предельно внимательны и осторожны, если вами был замечен похожий человек, немедленно сообщите в КГБ. Данный горожанин нуждается в принудительном лечении. Так, что врать бессмысленно. Но объяснить человеку, что ты пол дня назад застрелил своего родственника, но при этом стрелял как бы не ты очень сложно и граничит с невозможным.

— Понимаете… — начал Крис, но Гринхил ту же его перебил.

— Крис понимаешь, когда ты обращаешься ко мне на «вы» я себя чувствую столетним стариком давай на «ты». Хорошо?

— Хорошо, — согласился парень. — Том понимаешь, Артур начал вести сегодня себя странно.

— Странно?

— Угу. Все началось с того, как я заметил возле дома робота, такого круглого с большим глазом. И тут он как с цепи сорвался, начал носится по дому, говоря, о том, что я для кого-то опасен, что-то о лабораторных крысах, о том, что мне надо бежать из города и что вы можете мне помочь. Он даже достал пистолет и сказал, что в случае если ты мне не поможешь, я прострелил тебе ногу. Я сказал, что он сума сошел, что ему надо к врачу! Вместо ответа он выстрелил…

Крис замолчал, слишком свежи были в памяти те роковые мгновенья. Как он, после того как выстрелил Артур, потерял контроль над телом. Как с руки спадает на пол теплая кровь капля за каплей. Как вырвал пистолет из рук деда, нажал на спусковой крючок. И как старик, словно сумасшедший, лежа на полу в своей крови засмеялся, будто и в правду лишившись разума. Лицо обычно спокойное, словно вырезанное из мрамора расплылось в страшной улыбке, которая стала последней. Крис автоматически дотронулся до раны на руке и не обнаружил её! С удивление парень бросил быстрый взгляд на рукав где из-под дырки от пули, потемневшей по краем от крови, виднелось бледно-розовая кожа. Как будто не было того выстрела никогда и не было. В голове снова появились мысли, а сумасшествии. Может, выстрела и не было! Возможно, это был глюк, иллюзия или нечто подобное. Единственное что удерживало Криса оттого, что бы самому признать себя сумасшедшим, была дырка от пули в плаще.

— И слегка задел мою руку, видишь, куртка порвана возле рукава? Я попытался выхватить у него оружие, он сопротивлялся, и пистолет выстрелил и попал в него. Он упал на пол, засмеялся и умер, не переставая смеяться. И я убежал из дома, бродил по улицам несколько часов, пока не вспомнил, что дед говорил, что вы часто сидите в этом баре. И я решил зайти сюда, дальше ты знаешь.

Том вылил все, что осталось в бутылке в стакан, руки у него тряслись, поэтому больше половины жидкости попало на барную стойку.

— А знаешь, что я знал, знал, черт побери! — прокашлявшись, произнес Гринхил. — У него после смерти Джулии точно крыша съехала. Он просто бредил какими-то странными идеями, обвинял в её смерти какой-то шестой отдел КГБ, а их всего пять. Говорил, что за ним следят, за мной следят, следят за всеми. А если слегка перебирал с выпивкой, так вообще нес чушь. Сравнивал город с огромной теплицей, а нас с огурцами что ли. Мол, нам регулируют свет, температуру, влажность и мы счастливо растем в неведенье, что в один прекрасный день нас сорвут и пустят на салат. А сегодня как ты говоришь, у него окончательно шарики за ролики заехали, как он увидел патрульного робота возле дома. Ладно, сейчас главное тебе не высовываться, я удивлен как ты добрался до сюда незамеченным. Повсюду полно камер, да и каждый робот запрограммирован так, что если замечает разыскиваемого человека, тут же посылает сигнал тревоги. Так что пока тебе везло, надеюсь, и дальше будет так. Пока побудешь тут. Ты устал?

Крис кивнул в знак согласия. Том встал и подошел к своим друзьям, которые сейчас играли в карты. Несмотря на то, что уже наступило ранее утро, никто из них не выглядел сонным, похоже такие ночные посиделки бывали здесь нередки. Гринхил наклонился и начал что-то говорить, Крис как не старался не смог расслышать, что говорил Том. Мужчина, в темном спортивном костюме с эмблемой одного из бейсбольных команд на спине покачал головой. Похоже, завязался спор, но, даже не смотря на это слышно по-прежнему ничего не было. Было видно, что Том пытался убедить в чем-то своих друзей, наконец, Бармен встал, отбросив в сторону карты, и подошел к Крису.

— Иди за мной, — сухо произнес он, даже не остановившись.

Парень молча послушался, они пересекли зал, и подошли к железной двери, закрытой почему-то на замок. Немного покопавшись в карманах, мужчина достал ключ и открыл дверь. Похоже, ей давненько не пользовались, потому что замок упорно не хотел открываться. За дверью оказалась лестница, идущая наверх. Хозяин бара начал поднимать, позвав рукой отставшего Криса. В конце лестницы оказалась еще одна дверь на этот раз без замка.

— Побудешь пока тут. — сказал бармен, заходя в комнату. — Тут немного пыльно, но зато есть кровать, а это наверно для тебя главное. Попозже к тебе Том зайдет, а пока можешь поспать.

На самом деле слова немного пыльно совсем не подходили для точного описания комнаты. Пыли было столько, что можно было подумать, что лет пять сюда некто не заходил. Стены были обклеены, когда зелеными обоями, но сейчас их цвет походил больше на серый. Из мебели в комнате была только кровать у стены и стул в центре. С потолка свисала лампочка, которая начала раскачиваться, когда дверь позади Криса хлопнула. Хозяин заведения, наверное, был человеком молчаливым или просто не хотел разговорить с ним, да и сам Кристофер устал, так что не хотел не с кем вести больше никаких бесед. Подойдя к кровати, он понял, что снимать куртку было просто глупо и поэтому, погасив свет и не раздеваясь, он просто свалился на кровать, предварительно попытавшись выбить из подушки пыль.