Синий Мир

Глава 18

Год, впоследствии названный Годом Отщепенцев, близился к концу. Вскоре после наступления нового года трое Кидал, тянувших сети неподалеку от плота Спокойствия, заметили приближение флотилии, двигавшейся с востока. Двое рыбаков помоложе заторопились было назад, но старший артели удержал их:

– Наше дело рыбачить, а остальным пусть занимаются другие. Нас не тронут.

Так оно и оказалось: флотилия прошла мимо. Двенадцать галер с высокими бортами были покрыты каким-то тускло-черным материалом. На каждой из них было по тридцать гребцов, они сидели низко, а весла торчали из отверстий, узких, как амбразуры.

На гребцах были шлемы и доспехи из того же тускло-черного материала, за спиной у каждого торчал лук и дюжина зажигательных стрел, а у ног лежало копье с наконечником из красного металла. Галеры сопровождал квадратный плот, в центре которого находились два массивных предмета, закрытых черным покрывалом, а все свободное пространство было уставлено полупрозрачными емкостями, в которых колыхалась какая-то жидкость.

Флотилия была замечена с маяка, и фонарщик стал торопливо передавать срочный сигнал тревоги. На берег немедленно высыпали несколько сотен гвардейцев. Однако вскоре фонарщику пришлось давать иное сообщение – флотилия прошла мимо.

Растерянные гвардейцы, погрузившись в несколько кораклов, пустились следом.

Флотилия проплыла мимо Трашнека, Бикля, Зеленой Лампы, затем миновала Фэй, Четырехлистник и наконец достигла Уведомляющего.

Перед лагуной плескался чудовищный Царь-Краген, посматривая в сторону нежданных гостей. Он подплыл поближе, вздымая волны мощными плавниками, холодные глаза уставились на странный караван.

Тем временем плот с емкостями подошел поближе к Крагену. Несколько человек сдернули черное покрывало, под которым оказался массивный механизм, по виду напоминающий арбалет. Он был заряжен гарпуном с железным наконечником.

Царь-Краген начал проявлять беспокойство. Кто отважился подплыть к нему так близко? Он ринулся вперед, гневно щелкнув челюстями.

Гарпунщики были белы как морская пена, руки у них дрожали. Склар Хаст скомандовал: «Огонь!», но голос у него сел, и команду пришлось повторить. Гарпун устремился вперед, разматывая за собой бухту черного каната. Наконечник гарпуна с хрустом вошел в горб, и Краген, зашипев, взметнулся из воды. Но поздно – второй гарпун уже торчал рядом с первым. К нему был прикреплен точно такой же черный трос – медная проволока, покрытая изолирующей смолой.

– Контакт! – воскликнул Склар Хаст.

– Есть контакт! – откликнулся с квадратного плота Роджер Келсо.

Электрический заряд из кислотных аккумуляторов прошел сквозь череп Крагена, сотрясая его тело. Вскоре монстр стих, распластав по воде плавники и щупальца.

Склар Хаст нервно рассмеялся:

– Итак, Царь-Краген тоже смертен – не менее, чем любой из меньших крагенов.

– Я никогда и не сомневался в этом, – отозвался Роджер Келсо.

Как только прибор отключили, два десятка ныряльщиков бросились в воду. Они подвели под тушу Крагена плот, закрепив щупальца крюками. К монстру подплыло несколько лодок; вооружившись инструментами, люди начали долбить его череп.

Тем временем на берегу собрался народ. В толпе метался человек, махая руками и что-то выкрикивая, – это был Баркан Блейсдел. Наконец он прыгнул в один из кораклов и погреб к флотилии, призывая за собой гвардейцев. Но тут в небо взметнулись огненные стрелы, и несколько гвардейских кораклов занялись огнем. Гвардейцы попрыгали в воду и атака захлебнулась, невзирая на проклятия взбешенного Блейсдела.

Тем временем двадцать с лишним человек усердно работали зубилами, пытаясь вскрыть череп гиганта. Наконец твердый хрящ треснул; в трещину тут же были вставлены клинья, и крышка черепа, отделившись, с плеском рухнула в воду. Но при падении она вырвала один из гарпунов, торчащих в горбу. Контакт был прерван; Царь-Краген снова мог двигаться по своей воле.

С леденящим душу воплем махина Крагена взвилась в воздух. Ныряльщики поспешно ринулись в воду, побросав инструмент. На плоту рядом с Крагеном удержались только трое, одним из них был Склар Хаст. Он умудрился забраться внутрь открытого черепа чудовища, и теперь пытался ножом перерезать толстые серые кишки, управлявшие движениями Крагена.

Монстр испустил еще один душераздирающий крик, дернулся – и двое остальных тоже оказались в воде. Теперь Царь-Краген попытался нырнуть, но соленая морская вода обожгла его обнаженные внутренности, и он опять взметнулся в воздух, перегнувшись пополам. Склар Хаст, изо всех сил вцепившись в извилины, яростно рубил ножом нервные узлы. Тело монстра сотрясали конвульсии; щупальца, плавники, челюсти – все ходило ходуном, дергалось, сокращалось, хлестало по воздуху.

Наконец силы Крагена начали иссякать, движения делались все более бессвязными. На помощь Склару Хасту уже спешило несколько кораклов, но еще прежде, чем они успели подойти, все было кончено – нервные узлы чудовища были вырезаны с корнем и выброшены в океан.

Гигант лежал на воде неподвижно, чуть покачиваясь на своей «разделочной доске». Флотилия устремилась к Уведомляющему.

– К оружию! – закричал Баркан Блейсдел. – Хватай пики, топоры, молоты, ножи, дубины! Уничтожить еретиков!

– Царь-Краген мертв! С ним покончено! – прокричал Склар Хаст, стоявший на носу передней галеры. – Что скажешь на это?

Наступила тишина, затем раздался ропот, он разрастался все больше и больше, и наконец толпа разразилась аплодисментами.

Склар Хаст указал на Баркана Блейсдела:

– Этот человек должен умереть. У меня нет к нему личной мести. Но он принес смерть слишком многим. Он виновен в гибели половины своей Гвардии. Он убил Генри Бастафа. Он скармливал вашу пищу Крагену, чья туша лежит перед вами, и продолжал бы делать это, пока Краген не сожрал бы все плоты.

Баркан Блейсдел закричал, обращаясь к своим гвардейцам:

– К оружию! Что же вы стоите?! Заткните ему глотку!! Склар Хаст повернулся к безмолвно стоящим гвардейцам:

– Бросайте оружие. Все кончено. Царя-Крагена больше нет. Вы больше не Гвардия Царя-Крагена, вы – Гвардия дохлой морской твари!

Баркан Блейсдел беспомощно озирался по сторонам. Несмотря на то, что численность Гвардии в несколько раз превышала десант Склара Хаста, никто из его подчиненных не проявлял желания сражаться.

Тогда он горько рассмеялся и повернулся, чтобы уйти.

– Постой! – окликнул его Мос Свайн, Арбитр Уведомляющего. – Баркан Блейсдел, вернись! Ты должен предстать перед Советом, который будет судить тебя за то, что ты сделал!

– Я никому не позволю судить себя! – вскричал Блейсдел, пытаясь силой пробиться сквозь толпу.

И в этом была его ошибка. Стоило ему нажать плечом, как люди попытались задержать его. Первый же человек, схвативший его, получил удар кулаком. И это была его вторая ошибка – и последняя, ибо на его удар последовал ответный удар, и не успел он даже крикнуть, как был буквально разорван на куски. Затем разъяренная толпа обернулась к гвардейцам. Те уже успели сообразить, что их ожидает, и рванулись к кораклам, но многие, не добежав, разделили участь своего предводителя. Те же, кто успел отойти от берега, были взяты в оцепление галерами.

– Идите на берег, братья! – закричали с берега. – И тащите сюда этих псов, пусть разделят участь остальных!

– Мы ждали вас! – раздался другой голос. – У вас здесь много друзей, которые соскучились по вам!

А еще один голос воскликнул:

– Сегодня арак будет литься рекой, и зажгутся желтые лампы. Сегодня все будут пить и плясать до упаду! Идите к нам пить и плясать при свете желтых ламп!

Помедлив, Склар Хаст отвечал:

– Мы сойдем на берег, и мы доставим вам пленных гвардейцев. Но вы должны обещать, что кровопролития больше не будет. Пусть судьбу виновных решит общее собрание, и те, кто действительно виновен, понесут наказание в соответствии с нашими старинными обычаями. Если вы не согласны, мы возвращаемся на Новые Плоты.

Мос Свайн ответил с берега за всех:

– Мы согласны! Достаточно крови, мы устали от бесконечной войны.

– Тогда мы идем!

И черные галеры зашли в гавань, и моряки спрыгивали на берег, встречая старых друзей, соратников по гильдии и братьев по касте.

А тело Крагена продолжало плавать в океане. Спустились сумерки, и башня маяка осветилась праздничной иллюминацией: от Спокойствия на востоке до Альмака и Сционы на западе летели радостные известия. Сводники с грустью взирали на потемневшие воды океана. Гвардейцы торопливо срывали и прятали форму, которую совсем недавно с такой гордостью носили.

Над ними смеялись, порой с издевкой, но никому не причиняли вреда: радость людей была слишком велика, чтобы вспоминать старые обиды.

И перед каждой хижиной горела желтая лампа, и доставался из кладовых самый старый арак и самые душистые настойки, и старые друзья пили за здоровье друг друга. Ночь напролет под яркими созвездиями люди пировали, веселились и от всего сердца благодарили судьбу за то, что никогда больше, отныне и во веки веков, народ плотов не будет никому служить – ни Царю-Крагену, ни кому-либо другому.