Сигнал из космоса

Предисловие

Казалось, мир привык уже к внезапному перерыву в радио- и телевизионных передачах, когда взволнованные дикторы сообщают в «молниях» из Москвы о новых и новых дерзких шагах советских людей на пути овладения космосом. Казалось, мир перестал удивляться, привык… Но в то же время он удивляется! Первый искусственный спутник Земли, первый человек, поднявшийся в космос, первая армада кораблей в космосе, первая экспедиция из трех человек в одном корабле, первый человек в скафандре, покинувший корабль и пролетевший почти пять тысяч километров в пустоте космического пространства, наконец, первая посадка корабля на Землю с помощью ручного управления - так, как пришлось бы посадить его на другую планету. На очереди посещение Луны и других планет.»

Люди Земли привыкли мыслить фантастическими категориями, поверили в воплощение самой дерзкой мечты. Это не могло не отразиться на отношении к литературе. Научно-фантастическая литература, до недавнего времени имевшая свой круг любителей, преимущественно молодежь, была вынесена на гребень волны общего читательского интереса во многих странах мира. Произведения фантастов переводятся на многие языки, в том числе и советских научных фантастов.

Французский литературный критик Жак Бержье несколько лет назад писал в журнале «В защиту мира», а потом в нашем альманахе «На суше и на море», что в мире, как он полагает, существуют два основных потока научной фантастики - советская и англо-американская. Жак Бержье классифицировал их не по идейной направленности, а по темам. И тем не менее раздел, проведенный Жаком Бержье может быть, принципиально верен, Ведь советская научная фантастика - скорее всего оптимистическая литература мечты, литература творческих поисков, преобразования планеты, предотвращения мировых катастроф. Англо-американская фантастическая литература - в своей основе литература пессимистическая, смакующая ужасы войн, земных и галактических, рисующая гибель цивилизации, диких потомков. Во многих случаях она сбивается на прямую мистику и фрейдизм, обнажая внутреннюю сущность своего героя - человека-зверя. В этом потоке мы находим произведения (прежде всего Рэя Бредбери), которые звучат как предупреждение западному миру; они помогают бороться против термоядерных войн и возможной гибели человечества. В научно-фантастической литературе писатели закономерно отражают, если они подлинные художники, свою современность, присущие этой современности взгляды на будущее, чаяния и мечты, тревоги и опасения.

Фантастика не может быть оторвана от действительности, иначе она превратится в абстракционизм, в голую умозрительную схему. Сила воздействия научно-фантастического произведения - в его эмоциональности, в правдоподобии и достоверности, а не в уходе от действительности. Вспомним хотя бы то, что в большинстве своих знаменитых романов Жюль Берн описывал свою эпоху, своих современников, ставил их в острые положения, возникающие при использовании изобретений, которые были тогда лишь мечтой писателя.

Встречаясь несколько лет назад в Париже с тем же Жаком Бержье, я слышал его горькие сетования на то, что в стране Жюля Верна, во Франции, нет видных последователей этого великого фантаста.

Надо думать, что сейчас положение изменилось. Фантастические победы науки в области физики, в частности ядерной физики, в реактивной технике и завоевании космоса, в первую очередь советскими людьми, привлекли к фантастике внимание не только миллионов читателей, но и писателей. Появились фантасты в социалистических странах (наиболее заметный из них Станислав Лем), появились и во Франции (такой, как Карсак), и в Германской Демократической Республике, и в Федеративной Республике Германии.

Теперь можно говорить о немецкой фантастической литературе. Не надо думать, что она выросла на пустом месте. Достаточно вспомнить Курта Ларсвица и его романы «На двух планетах» и «В тумане тысячелетий». Он был современником Жюля Верна.

Конечно, нельзя не вспомнить такой великолепный роман, как «Туннель» Бернгарда Келлермана, в котором так ярко, с оправданной гиперболичностью показан капиталистический мир периода его расцвета. Не всякий причислит это произведение к научной фантастике, но оно могло бы служить в этом жанре высоким художественным образцом.

Известен был и романист Ганс Доминик, автор пятнадцати романов, в том числе таких, как «Власть трех», «Атлантида», «Наследие Уранды», «Лучи жизни». В двадцатых годах он писал о войнах рас и континентов, отражая в зеркале фантазии умонастроения людей своего времени, своего класса.

Так же отражают умонастроения своего времени, своего класса и современные немецкие фантасты. Космос!.. Прежде всего космос!.. Казалось бы, ему и занять всю фантастическую тему, но… Курт Занднер в своем романе «Сигнал из космоса», которому мы предпосылаем этот краткий обзор немецкой фантастики, совмещает космическую тему с острой темой современности, делает повествование реалистическим и разоблачительным.

Ученый услышал с помощью сконструированного им прибора сигналы разумных существ, живущих на планете другой звезды!..

Об этом сейчас мечтает весь мир!.. Весь мир, но не серая вязкая среда немецкого мещанства нынешней Западной Германии. Там человек, осмелившийся думать не так, как думают власть имущие, обречен на гонение и травлю.

Герой романа Курта Занднера - отнюдь не герой-борец. Он робок, застенчив, неуклюж, боязлив… Но вопреки самому себе он талантлив. Он изобретатель!..

Можно вспомнить, как много сделали для развития радиотехники радиолюбители. Вполне достоверно поэтому, что герой Занднера действует как радиолюбитель, оставаясь недюжинным ученым. Не получая государственных субсидий на разработку своей фантастической темы, не решаясь даже испрашивать их в стране, где возрождается гонка вооружений во имя безумной идеи реванша, герой Занднера на свои скудные средства создает аппаратуру, с помощью которой принимает сигналы из космоса.

Что это? Достоверность?

Ныне получение сигналов разумных существ внеземных цивилизаций вошло в программу научных исследований. Эта проблема как бы уходит из ведения научных фантастов, переходит непосредственно к ученым. И, конечно, она не может исчезнуть из поля зрения писателя.

Уже несколько лет по плану «Озма» американские радиоастрономы ведут, правда пока безуспешно, поиски сигналов на длине волны, излучаемой космическим водородом. Американские ученые Коккони и Моррисон высказали интересную мысль, что любая разумная раса, где бы она ни находилась, непременно будет изучать межзвездное вещество по его радиоизлучениям. А это вещество - по преимуществу межзвездный водород. Излучение окружающих звезд возбуждает его, и он сам начинает излучать радиоволны на длине двадцать один сантиметр. Не на этой ли длине волны жители другой планеты могут пытаться передать нам, землянам, свои радиосообщения? Ведь у них будет надежда, что такие сигналы непременно будут приняты, если на Земле цивилизация доросла до изучения космоса с помощью радио?

Радиотелескоп американского радиоастронома Дрейка был направлен в сторону ближайших звезд, около которых можно было предполагать существование планет, где могла бы развиться жизнь, в том числе и разумная. Эпсилон Эридана, Тау Кита… Опыты были повторены и у нас в СССР в Институте имени Штернберга. К сожалению, результатов они не дали. Впрочем, несколько лет исканий - это очень мало! Авторы проекта разумно говорят, что искать в космосе чужие сигналы нужно терпеливо в течение, быть может, столетий…

Советские ученые подходят к этому вопросу очень широко. Не так давно со специальным докладом о связи с инопланетными цивилизациями (не в фантастическом романе, а в Академии наук СССР) выступил профессор И.С.Шкловский. Он упоминал об интересной статье, опубликованной советским астрономом Н.С.Кардашевым в «Астрономическом журнале». Основные мысли Кардашева существенно отличаются от рассуждений американцев. Он считает, что на длине волны космического водорода разумные сигналы наименее вероятны. Это же диапазон наибольших космических помех! И в самом деле: ведь на волне двадцать один сантиметр «шумит» весь межзвездный водород. Разумные сигналы надо искать в других диапазонах, где условия передачи и приема наиболее благоприятны, где помехи наименьшие! Кардашев высказал пусть спорную, но любопытную гипотезу: разумные расы, достигнув вершин цивилизации, будут вещать не направленным лучом, как предполагали американцы, а обращаясь ко всем, всем, всем жителям Вселенной, способным мыслить.

Правда, при этом пришлось сделать рискованный вывод о неимоверных количествах энергии, которую необходимо затратить на подобную передачу. Это количество сопоставимо с энергией, излучаемой средней звездой, и даже больше… Но если не ставить искусственного барьера развитию цивилизации, если мысленно продолжить кривую роста потребления и производства энергии у нас на Земле, как указывает Шкловский, можно вполне реально представить себе разумные расы, способные затратить такую гигантскую энергию для связи с младшими братьями по разуму.

Кардашев даже проанализировал характер таких сигналов и указал на некоторые радиосигналы, принимаемые на Земле (СТА-21 и СТА-102), которые не имеют оптического адреса (то есть источники их не зарегистрированы оптическими инструментами). Эти сигналы подходят под характеристику искусственных сигналов.

Дело науки - решить в дальнейшем этот увлекательный вопрос. Дело литературы - мечтать об этом решении. Курт Занднер мечтает. Его герой, приняв сигналы от неведомых существ, живущих на планете другой звезды, расшифровывает их общий смысл, находит доказательство их искусственного происхождения, видит в них предупреждение против неразумного использования ядерной энергии в целях уничтожения. В этом прогрессивное начало мыслей героя романа, и в этом его главное преступление с точки зрения окружающей мещанской среды. Для них он - выразитель «крамольных» мыслей, идущих из социалистического лагеря, о недопустимости использования ядерных средств уничтожения.

В герое романа Занднера как бы уживаются два человека: робкий, забитый немец, женатый на мещанке, выросший и живущий среди бюргеров, дрожащий перед университетским начальством, и ученый с совестью гуманиста, который анализирует принятые им сигналы и способен на выбор трудного пути.

Роман не завершает событий: им еще предстоит развиваться. И они развиваются. Если действительно будут приняты сигналы, то их заставят расшифровывать все электронно-вычислительные машины, которые только можно будет привлечь для этого на Земле. Уже закладываются основы такой расшифровки. Голландский математик Фронденталь разрабатывает своеобразный галактический язык, основанный на понятиях математической логики, который может быть понят любым мыслящим существом и который можно положить в основу общения с инопланетянами, безразлично какого - контактного (когда-то это будет!) или по радио (кажется, мы уже накануне!)

Курт Занднер продолжает своим романом очень близкую нам тему борьбы против ядерных войн. Реалистическая форма повествования не позволяет порой даже заподозрить, что мы имеем дело с фантастическим произведением. Его герои списаны с действительности. Правдиво показана реакция различных слоев населения Западной Германии на наши первые успехи в освоении космоса. Зародившаяся ныне мечта установить радиосвязь с инопланетянами представляется кое-кому из власть имущих в Западной Германии даже опасной, если она звучит протестом против гонки вооружений. Сама тема романа Занднера отвечает современности.

События и интересы современности отражаются и в других произведениях немецких научных фантастов. Однако здесь отчетливо прослеживаются две линии, отражающие мировоззрение писателей Германской Демократической Республики и Федеративной Республики Германии. Проследим каждую из них в отдельности. Карлос Раш в романе «Охотники за астероидами» описывает грандиозные межпланетные экспедиции, ставящие себе цель расчистить пути для межпланетных полетов в солнечной системе, предотвратить опасность столкновения с метеоритами, исключить вредное влияние таких космических тел, как астероиды. В другом романе, «Голубая планета», Карлос Раш рассказывает о посещении Земли в глубокой древности представителями внеземной цивилизации, гелоидами. В занимательной форме он отражает гипотезы современных ученых, прежде всего советского ученого, физика М.М.Агреста (выступившего с гипотезой о том, что в древности на Земле побывали инопланетные космонавты; он основывался при этом на текстах из библии), а также крупного американского астронома Карла Сагана (он пришел к той же мысли на основе анализа древнешумерских сказаний), не говоря уж о сходных гипотезах советских фантастов.

Другой немецкий писатель, Гюнтер Крупкат, в романе «Когда умерли боги» романтически рассказывает (в фантастическом плане достаточно обоснованно) о древних посещениях Земли инопланетянами-межуанцами. Он тоже основывается на гипотезах советских ученых и фантастов, позволяющих ему развить увлекательный сюжет. Экспедиция людей прибывает на спутник Марса Фобос, который был когда-то космической базой жителей соседней с Марсом планеты Межу. Эта планета погибла от столкновения двух своих космических частей (это была двойная планета).

Писатель Лотар Вейзе тоже переносит современные конфликты и чаяния в необыкновенную обстановку других планет. В его романе «Тайна Трансплутона» земной космический корабль «Циолковский» опускается на прежде неизвестную в солнечной системе планету, имеющую собственное искусственное солнце. Вместе с членами его экипажа в чужой населенный мир проникает посланный американскими империалистами агент, пытающийся использовать вражду двух народов планеты - эйоров и йоров, чтобы с помощью мрачных сил Трансплутона восстановить царство капитала на Земле. В разгоревшемся конфликте эти мрачные силы, готовые вмешаться и в земные дела, в отчаянной борьбе за ускользающую от них власть гасят искусственное солнце своей планеты. Однако противостоящие им прогрессивные силы сначала не дают разрушенному солнцу упасть на планету, а затем, спасая цивилизацию, зажигают новое искусственное солнце. В этих, казалось бы, неимоверных конфликтах и общепланетных катаклизмах можно, как в зеркале, увидеть наши земные дела. Какую бы ни избрал форму писатель, он защищает доброе начало, он ненавидит не просто зло, а авантюры носителей зла, грозящие концом цивилизации.

В другом романе, «Предприятие Марсгиббереллин», тот же Лотар Вейзе ставит перед собой куда меньшие проблемы, не выходящие за рамки ускоренного выращивания растений на Земле с помощью стимуляторов роста, которые можно добыть лишь на Марсе. Писатель показывает борьбу двух научных направлений и космические экспедиции, служащие реальным земным целям. Как бы ни были спорны взгляды ученых - героев этого романа, но общая его направленность - стремление к счастью человечества. Конфликты и их решения подсказаны писателю действительностью. Вопрос лишь в том, где и как будут найдены столь необходимые людям стимуляторы роста растений. Вполне может быть, что не на Марсе.

Выделяется интересный роман Рихарда Гросса «Человек из другого тысячелетия». На читателей роман производит разное впечатление. В грядущих столетиях в силу стечения обстоятельств оживает находившийся в анабиозе человек, наш современник. Это американский полковник, типичный милитарист, сын генерала, когда-то возглавившего экспедицию бежавших с Земли «сильных мира сего» (совсем как в романе А.Беляева «Прыжок в ничто»). Романист пытается показать, в каком положении окажется человек нашего времени, если он попадет в мир будущего, справедливый и светлый. Писатель уверен в облагораживающем и преобразующем влиянии среды. Американский военный не останется самим собой, вольно или невольно он пойдет в ногу с новыми современниками, иначе станет изгоем.

По другому представляют себе будущее писатели, живущие и работающие в ФРГ.

Отталкиваясь от тех же достижений в освоении космоса, которые пробудили особый интерес к фантастике, романист Ганс Кнейфель экстраполирует современные достижения. В романе «Нас звали звезды» экспедиция людей Земли летит на некое попавшее в нашу солнечную систему космическое тело Тропос, подбирает там раненого космонавта-инопланетянина и, расшифровав его рассказ, летит уже на его родную планету, чтобы помочь братьям по разуму, которым, спасаясь от неминуемой гибели, предстоит переселиться на другую планету. Скорость их корабля, если это нужно автору, превышает скорость света во много раз. Его герои вмешиваются в начинающуюся космическую войну, истребляя агрессивных мудрых муравьев планеты Кодон, к которым они было попали не то в гости, не то в плен.

Ганс Кнейфель не очень самостоятелен в своем творчестве. Он, несомненно, идет в потоке стандартной американизированной фантастики. Это весьма ярко проявляется в другом его романе «Дальше, чем ты думаешь». Герой его - сверхчеловек, которому была сделана соответствующая операция мозга, возвысившая его над всеми. Этот герой - космический полицейский. Он «наводит порядок» на множестве планет, подчиненных некоему «Тризолярному Союзу» - гигантскому космическому концерну, выколачивающему прибыли из целых планетных систем. Летает он в одиночку на принадлежащем лично ему космическом корабле. Он ловко подавляет восстания недовольных, приобретает новые космические колонии и облагает данью даже обитателей иных миров, которым он помог превратиться из шаровых сгустков энергии снова в человекообразные существа. Казалось бы, вот где абстракция, оторванная от действительности! Нет. И здесь действует закон, общий для любой литературы. Романист вольно или невольно в утрированной форме подает все те же идеи неоколониализма, воспевает всемирного жандарма.

Особый интерес представляет творчество крупного западногерманского писателя Герберта Франке. Остановимся на двух его фантастических романах, написанных в манере, типичной для современной западной прозы, - «Сетка мыслей» и «Стеклянная западня». Казалось бы, углубляясь в воспроизведение галлюцинаций, искусственно вызванных в испытываемом мозгу обвиняемого судьями-изуверами, автор уйдет в абстракционизм. Но он остается и здесь не менее злободневным. Со всей силой художника он протестует против чудовищного урбанического будущего Земли, где не будет места ни полям и лесам, ни свободе чувств, ни свободе мыслей. Современные американские увлечения психотехникой и детекторами лжи он гиперболизирует: человека будут судить за одну только способность к самостоятельному мышлению и (боже упаси!) к героическим гуманным поступкам. Мозг преступного вольнодумца, законсервированный в банке, спустя несчетные времена попадает в руки неведомых пришельцев, посетивших окончательно вымершую Землю. Ради эксперимента они подключают этот оживленный ими мозг в кибернетическую систему своего корабля. Вольнодумец нежданно обретает свободу. Он побеждает в борьбе с экипажем корабля и, наконец-то свободный, улетает в безмерные дали космоса. Вот единственный путь к свободе, который видит писатель для своего героя, члена общества гипертрофированных наследников маккартизма. Горький памфлет!..

В другом романе, «Стеклянная западня», Герберт Франке гневно обличает прусско-казарменный строй, который организован неким «фюрером», возглавившим когда-то переселение на другую планету горстки людей, уцелевших после гибели человечества от ядерной войны. Нарисованная писателем картина казарменного строя вызывает содрогание, пробуждает ненависть к тому, что было так недавно чисто немецким, арийским и что пытаются возродить теперь те, кто вынашивает в Западной Германии планы реванша. Писатель, пользуясь самыми невероятными допущениями и взлетами фантазии, на деле отражает действительность, вмешивается в нее, как честный художник, который не может оставаться равнодушным.

Хочется закончить наш обзор характеристикой романа Генриха Гаузера «Мозг-гигант». Здесь художник, используя метод фантастики как некое литературное увеличительное стекло, показывает, куда может зайти Америка Пентагона. Человеку, где-то в основе своей таящему гуманное начало, по мнению генералов, уже нельзя будет доверить управление Америкой будущего. Надо создать жестокий бесчувственный мозг, равный по своим возможностям совокупности интеллектов всех гениев, когда-либо живших на Земле. Этот «мозг» через автоматические устройства должен будет управлять всем организмом страны, и, конечно, военными силами. Тут уже ничего не будет зависеть от эмоций президента или его советников, которым, может быть, ничто человеческое не чуждо.

Безумная затея генералов Пентагона осуществляется. Где-то в горах создано беспримерное кибернетическое устройство - мозг с миллиардами искусственных электронных нейронов, соответствующих двадцати пяти тысячам умов выдающихся людей. Это страшное устройство впитывает информацию. Оно дает оптимальные «советы», подсказывает даже, кого посадить диктатором в Южном Вьетнаме (какое ироническое предвидение!). Но «мозг» питают только антигуманными идеями. Самим создателям электронного чудовища становится страшно. Они пытаются привлечь настоящих ученых-гуманистов, чтобы «сгладить» ум своего «воспитанника».

Случается так, что ученый-гуманист вынужден вступить в единоборство с электронным чудовищем. Оно не желает знать ничего гуманного, оно антигуманно в своей основе, как и те, кто его выдумал. Когда начинается борьба, мозг приступает к действиям. Первой его жертвой становится неугодный, слишком человечный президент США (роман написан до убийства Кеннеди!). Как видим, писатель в самой фантастической форме все же отражает реальные процессы, происходящие в американском обществе. История борьбы с электронным чудовищем, совершающим посредством подчиненных ему автоматических устройств возмутительные преступления против людей во всей стране, таково содержание романа.

Ученый находит остроумное средство победить чудовище. Оно перестает существовать. Но… Пентагон уже добивается выделения средств для постройки нового, еще более совершенного и неуязвимого «мозга-гиганта». Как видим, дело тут не в электронике, а в антигуманном сознании тех людей, которые на самом деле претендуют на функции античеловеческого «мозга-гиганта» в Америке.

Не надо думать, что рассмотренные нами произведения немецких писателей отражают ту фантастику, которую преподносят немецкие издательства своим читателям. Увы, эти читатели буквально захлестнуты мутным потоком переводов американской фантастики, полной характерных черт американской литературы низкого пошиба: космические гангстеры, космические полицейские, космические погони… супермены галактик и блондинки с осиными талиями…

Но честные писатели и в Америке, и в Германской Демократической Республике, и в Федеративной Республике Германии, пользуясь приемами научной фантастики, выражают свое неприятие всего человеконенавистнического, что прививалось немецкому народу в течение многих десятилетий. Писатели - это совесть народа. Они верят в торжество разума. В этом они рядом с нами.

Александр Казанцев