Штурмовик Империи

Интерлюдия

Адмирал русского флота Андрей Августович Эбергард задумчиво смотрел на бескрайние просторы моря и размышлял о своем выборе. Каждый человек постоянно делает выбор, но совершенно иное дело, когда ты делаешь его за множество других людей. Со злостью сжав кулак адмирал резко успокоился. Командующий Морскими силами Черного моря не должен показывать раздирающие его душу эмоции своим подчиненным.

Вся жизнь изменилась на до и после того странного дня, когда ему пришлось сделать самый важный выбор в своей жизни. Хотя ничего не предвещало подобной бури в его жизни. Началось все с крайне изумленного выражения лица адьютанта докладывающего об очередном посетителе. Попасть к адмиралу непросто, а вид гостя ни капли не намекал о его высоком происхождении, чине при дворе императора или многочисленных капиталах.

— Ваше Высокопревосходительство, я обращаюсь к вам, как представитель великого князя Дмитрия Павловича. Он просит вас отнестись максимально серьезно к той информации, что вы прочтете в этом письме, — мужчина в недорогом костюме передал запечатанный конверт.

Андрей Августович смотрел на стоящего перед ним человека и не мог понять шутят над ним или нет. Что за игры в шпионов? Но адмирал задал совсем другой вопрос.

— Странно… не помню, чтобы мы были лично знакомы с Дмитрием Павловичем. Великий князь, просил что-нибудь передать на словах?

— Нет, больше ничего существенного. Лишь только добавил, что теперь это ваша проблема. Прошу меня простить, но меня ждут дела. Спасибо за то, что быстро меня приняли.

Странный посыльный, в котором за версту было видно военное прошлое и кое-какие повадки жандармов, быстро откланялся, а адмирал остался стоять с конвертом в руках. Адъютант то краснел, то бледнел, ожидая кары небесной. Впрочем, адмирал не собирался ругать его за ошибку и раскрыл конверт. Любопытство сыграло свою роль. Знай он заранее, чем все это закончится, то сразу бы выкинул конверт в камин.

Великий князь, ссылаясь на собственную агентуру, писал о предстоящем нападении Османской империи на черноморские порты Российской империи с целью провокации для вступления в войну. Ход действий противника был расписан вплоть до точного времени и состава боевых кораблей, участвующих в операции. Последняя строчка особенно запомнилась адмиралу. Империя — это не царь или бояре, а ее солдаты. Кем вас запомнят потомки Ушаковым или Рожественским решать только вам.

Каждое слово в письме находило отклик в его сердце. Ранее адмирал предлагал императору войти в порт Константинополя и вынудить «Гебен» с «Бреслау» уйти в Средиземное море, а при отказе уничтожить на месте. Но царь отказался из-за того, что союзники по Антанте хотели оставить Османскую империю нейтральной стороной в войне. И все же Ставка сначала дала разрешение на активные действия против «Гебена», но потом резко поменяла решение на возвращение в бухту Севастополя с приказом не удаляться от нее на большое расстояние.

Закрытие проливов, постоянные сообщения из министерства иностранных дел о возможных провокациях лишь подтверждали доводы великого князя. И вот сейчас он стоял на флагмане Черноморского флота «Евстафий» получив приказ не искать встречи с германским флотом и идти в Севастополь, а в голове у него стояли слова великого князя. Как его запомнят…

— Впереди замечен дым, ваше высокопревосходительство! — прозвучало набатом в голове адмирала.

— Встретим турок! Полный вперед!

Предложение великого князя выставить минные заграждения было сразу же отвергнуто Эбергардом. Он не будет прятаться за береговой артиллерией и встретит врага в море. Так в чем же проблема? Все дело в немецком корабле, формально перешедшим под руку Османской империи. «Гебен» — новое поколение дредноутов превосходил по вооружению любой линкор черноморского флота и мог на равных противостоять сразу нескольким кораблям, да и команда там осталась старая, состоящая из немцев.

Вот и капитан 1-го ранга Галанин Валериан Иванович, что командовал «Евстафием», мягко говоря, был не в восторге от подобной команды и попробовал в последний раз уточнить у своего командира.

— Андрей Августович, вы уверены? Мы нарушим прямой приказ Ставки. В случае неудачи вам не простят…

— Объясним, что случайно встретили вражескую эскадру. Экипаж, к бою!

— Экипаж, к бою! — продублировал Галанин.

— К орудию!

Колокольный звон, команды офицеров и топот ног моряков по палубе смешались в непередаваемую атмосферу подготовки корабля к бою. Османская эскадра также заметила противника, и на «Гебене» выполняли похожие приготовления. От всплесков в море до первых попаданий прошло не более минуты и стальные гиганты старались отправить друг друга на дно.

Скрежет металла, бушующий огонь на палубе от взрыва снарядов и раскиданные тела моряков словно поломанные детской рукой игрушки. Бережно хранимые линкоры сошлись в битве гигантов и лишь только море знает точный ответ за кем останется победа.