Штурмовик Империи

Глава 7

С Марией на удивление быстро получилось договориться перенести наш разговор после моего возвращения. Не раскрывая подробностей, отговорился отправкой срочного донесения, и сестре этого вполне хватило. В царскую эпоху было совершенно иное отношение женщин к мужчинам, военным делам и настоящим поступкам. Будет интересно увидеть мирную жизнь Российской империи, а не только одни конные марши и сражения.

Оставив выделенный мне в Гумбиннене дом Марии, я отправился в царство пороха и металла. Пора заняться разборкой сокровищ Зуева, пока ушлые трофейщики не забрали все себе. Тыловики нарезали круги вокруг богатств вахмистра, как коты вокруг сметаны, так что нельзя терять ни минуты. Никогда не понимал централизованные трофейные команды. Иногда расположенному на боевой линии подразделению требуется огневое усиление, а они все в тыл тянут.

— Вы ко мне чаще всех остальных офицеров полка заглядываете, ваше императорское высочество, — улыбался в усы вахмистр, натирая свою кружку до блеска. — Чай будете? Только что заварил. У меня никак у Серафима Петровича из второй бригады… там сквозь его чай всю Москву видно.

Интересная конструкция самовара у вахмистра. Походный или дорожный вариант. Для армии очень полезная вещь особенно в холодное время. Рядом с самоваром лежала раскрытая упаковка чая «Губкин, Кузнецов и Ко» вместе с горкой кусочков сахара.

— Наедине обращайтесь ко мне, как и офицеры полка, Платон Иванович. От вашего угощения не откажусь и с радостью присоединюсь к вашему чаепитию.

— Я… как скажете, Дмитрий Павлович. Вот, по рецепту моей жены заваривал, — протянул явно трофейную кружку вахмистр.

Пить чай в России любили при любом правлении, а в дореволюционной России чаепитию придавался особый смысл, но без английских закидонов. Хотя в среде высшей аристократии, как раз все было наоборот, там английские церемонии прижились.

— Спасибо за угощение, Платон Иванович, а теперь вернемся к делу. Мне бы посмотреть еще раз на ваши богатства.

Как говорил славный рыцарь Дон Кихот Ламанческий: «Ничто не обходится нам так дешево и не ценится так дорого, как вежливость».

— Специально для вас припрятал от трофейщиков самые лучшие экземпляры. Ууу, жадюги все к себе тянут, — потряс кулаком вахмистр.

Последнее сражение принесло нам богатые трофеи, но для меня бесполезные. Немецкие винтовки, пистолеты и пара новых пулеметов. Мне из этого ничего не надо, да и немецкие винтовки вахмистр мог отдать трофейщикам. Своих пока хватает. Касательно винтовки Мосина до сих пор ломают копья в спорах, хорошее это оружие или плохое. По мне, так вполне достойное для массового солдата, а после модернизации патрона начальная скорость и мощность были заметно увеличены. Может, даже излишне.

Оружейное дело только начинает свой разбег и до редких и полезных экземпляров у тех же немцев еще пару лет войны. Единственное, что требовалось с запасом — это немецкие патроны для моих пистолетов и трофейных пулеметов. Таскать ящики с патронами лучше всего вдвоем, но Демьян, заботясь о моем авторитете, предложил взять с собой бойцов из второго взвода.

Отпросить бойцов сначала у генерала Скоропадского, а потом и барона Врангеля не вызвало особых проблем. Мне даже бумагу успели подписать о передаче бойцов. С видимым облегчением на лице. Вот как меня сильно любят в полку, что готовы при первой возможности избавиться от странного великого князя.

— Старший унтер Карелин, вы вместе с отделением младшего унтера Паршина переходите в мое подчинение вместе со всем военным имуществом. До особого распоряжения вы в моем личном отряде. Назначьте замещающих лиц и заберите личные вещи.

— Слушаюсь!

Вряд ли Лейб-гвардии Конный Полк до принятия пополнения будет вести активные боевые действия, поэтому я со спокойной совестью забрал опытных гвардейцев к себе.

Кроме патронов, у вахмистра надо было еще кое-что забрать. Гранаты системы Рдултовского образца четырнадцатого года, что поступили экспериментальной партией в полк. Применение гранат в Первую Мировую серьезно отличалось от нашего времени. Сейчас это инженерное средство, чуть позже станет артиллерийским для оснащения гренадерских подразделений. До момента, когда каждый боец будет оснащен гранатой, еще очень далеко.

— Бомба полезная штука, — высказал свое мнение Демьян.

— Поэтому и забираем весь ящик.

— Слава богу, наконец, избавлюсь от этих гранат проклятых. Как на бочке с порохом каждый день сижу, — перекрестился Зуев и резко вспомнил. — Запалы не забудьте, они отдельно хранятся.

Одиннадцать человек личного состава. Каждый с пистолетом, шашкой и винтовкой. Рядом с ними подготовленные к маршу тачанки с пулеметами и еще одна двуколка для патронов и гранат. Орлы! Можно спокойно идти спать в расположение полка, чтобы сестре на глаза лишний раз не попадаться.

С утра совершив все необходимые процедуры, я посмотрел на себя в зеркало, где отображался молодой офицер с далеко не самым приятным взглядом. От старого Дмитрия ничего не осталось, теперь есть лишь командир штурмового взвода с позывным Берс. Что ж, пора идти знакомиться с командиром первой кавдивизии.

Гурко заметно отличался от виденных мною ранее генералов. Острый взгляд из-под прищура, узкое лицо и потертая рукоять шашки. Такое чувство, что он постоянно был готов к бою. И его боевой путь подтверждал мои слова. Василий Иосифович успел побыть даже военным агентом в войске буров.

— Ваше императорское высочество, первая кавалерийская дивизия готова к выполнению задания командования.

— Рад с вами познакомиться, Василий Иосифович. Для вас и ваших офицеров просто Дмитрий Павлович.

— Это честь для меня. Какие будут указания? — прямо спросил генерал.

Похоже, Ренненкампф дал мне максимальные полномочия. И это, несомненно, радует. От Гумбиннена до правого фланга второй армии было более двухсот километров. Не говоря уже о штабе самого Самсонова. Сейчас вторая армия активно захватывает немецкие города, растягиваясь по фронту. Если за два, максимум три дня успеем добраться, то может получится что-то исправить.

— В максимально короткие сроки нам надо успеть добраться до штаба второй армии, попутно уничтожая железнодорожные станции и разъезды противника. Чем позже о нас узнают, тем будет лучше для всех.

Генерал посмотрел на меня, как будто я делаю ему огромное одолжение. Неудивительно, зная, сколько раз Гурко выпрашивал у Ренненкампфа разрешение на свободу действий в тылу врага.

— Дивизия готова к выдвижению в любой момент. Скорость конного марша, поддерживаемая моим подразделением, семьдесят верст в сутки. Возможно, увеличить и до ста верст без учета тыловых служб, но дивизия выдержит максимум два дня. После чего коням и людям нужен будет длительный отдых.

Не всегда гвардия означает лучшие войска. У генерала Гурко собрались подготовленные солдаты и опытные офицеры, которых последние годы он готовил сам лично. Первая бригада и артиллерийский дивизион из-под Твери, а вторая бригада из Москвы. Кстати, Дмитрий долго жил в Москве, так что может за своего сойду. Пригодится.

— В таком случае не будем терять время. Выступаем!

Конный марш, то еще приключение. Хочу машину. Не надо иностранных внедорожников. Согласен на Ниву. Про полет на самолете можно даже не упоминать. Летательные аппараты пока выглядят совсем ненадежными и встречаются с большой редкостью, хотя у того же Самсонова во второй армии должен быть свой авиаотряд, если он его не угробил. С него станется. По крайней мере, немцы точно сбили несколько единиц техники с важными донесениями.

Конный марш в солнечный день и пыль от копыт лошадей прервал гул самолета-разведчика.

— Смотрите, кружится над нами. Самолет-то немецкий, похоже, — первым заметил чужую «птичку» унтер Паршин, показывая рукой в небо.

Если про нас донесут, то пиши пропало. Когда немецкий пилот решил снизиться, чтобы посмотреть поближе на перемещающиеся внизу войска или сбросить бомбу, я понял — пора действовать.

— Дай винтовку!

— Дак далеко ведь…

Унтер непонимающе смотрел на меня.

— Дай винтовку и увидишь сам.

Почувствовав в руках винтовку, я засомневался в собственных силах. Надо успокоиться, настроиться и нажать на спусковой крючок. Глубокий вдох, прицел и выстрел. Первое попадание было в корпус, второе попало в крыло, а вот третий выстрел прямо в летчика. Могу поклясться, что на секунду картинка с самолетом приблизилась, и я увидел полет пули. Чертовщина какая-то.

Самолет, потеряв управление, начал падать вниз и вскоре разбился где-то в лесу, куда сразу же направился конный отряд.

— Хорошее оружие. Зря говорят, что плохая винтовка. Держи, унтер.

Паршин принял свое оружие с таким видом, будто я ему шашку георгиевскую вручил.

— А у вас немало талантов, Дмитрий Павлович, — подкрутил усы генерал Гурко, что позже догнал нашу колонну.

— Просто хороший глазомер и толика везения. Не нравится мне, что немцы проявляют активность рядом с нами. Как бы не попасть в засаду.

Гурко не успел ответить, как к нам прискакал встревоженный офицер.

— Впереди замечен пехотный отряд противника.

Чем дальше мы отходим от расположения второй армии, тем больше шансов встретить «гуляющий» где-нибудь рядом армейский корпус противника. Правда, после уничтожения первой кавалерийской дивизии у немцев стали намного хуже обстоять дела с конницей. Мобильность наше спасение.

— Арьергард отступающей восьмой армии?

— Скоро узнаем, — ответил Гурко и начал отдавать приказы стоящим рядом с ним офицерам.

Недолгий бой драгунского полка с пехотной ротой закончился нашей победой. Из полученных от пленного сведений узнали, что рота приписана к первому резервному корпусу Белова, что сейчас действовал на данном направлении вместе с семнадцатым корпусом Макензена. Весело. Причем второй генерал сильный противник как по числу личного состава, так и как полководец.

Разослав разведку во все стороны, мы вошли в Агенбург, где быстро уничтожили небольшой гарнизон противника и железнодорожную станцию. Попутно уничтожая полотно. Сам Гурко в нашей истории сделал это только через несколько дней, после чего повернул на север. Нам же надо направиться на запад ко второй армии.

Еще одно серьезное изменение в том, что по нашим следам двигалась первая армия Ренненкампфа почти на неделю раньше, чем в реальной истории. Сильное решение генерала, который смог с моей небольшой помощью задавить свои обиды и страхи. Лишь бы он и дальше смог выдержать прессинг от Жилинского и Николая Николаевича Романова.

После марша кони устали, а в Растенбурге, который был уже совсем близко, могли быть подразделения противника, поэтому мы остановились в небольшом селе на ночевку, чтобы на следующий день совершить еще один марш-бросок до Бишофсбурга.

На следующий день разведчики нашли немецкую армию, которая двигалась в сторону Бишофсбурга. Шестой корпус генерала Благовещенского, как и Самсонов, еще не знают, кто идет к ним в гости. В сам город наши передовые конные части входили уже в темноте, избежав встречи с семнадцатым корпусом. Нас с генералом Гурко без проблем пропустили в штаб, но самым большим подарком было то, что нас здесь ждал сам Самсонов. Василий Иосифович не стал заходить со мной к Самсонову, а остался с генералом Благовещенским обсуждать текущую обстановку.

— Ваше императорское высочество, рад вас приветствовать. Генерал Ренненкампф передал через шифрограмму о своем особом посланнике, но я никак не думал, что в этой роли выступите вы. Зачем разводить тайны и пересекать огромное расстояние, привлекая для этого конную дивизию? — сходу задал вопрос Самсонов.

Александр Васильевич Самсонов типичный царский генерал с шикарной бородой времен Александра III. В военной карьере добился всего сам без высоких покровителей. Участник Русско-турецкой и Русско-японской войны он не понимал, что в этот раз война будет идти другими масштабами.

Кто-то считает Самсонова талантливым военачальником, да и в Русско-японской войне он себя хорошо проявил, но с командованием большим соединением не справился. Потеря управления войсками и дальнейший полный разгром прямо говорят об этом. Еще и командующий фронтом Жилинский гнал войска вперед, обвиняя командарма в трусости. Разозленный Самсонов отыгрывался на своих подчиненных, не давая войскам отдыхать, при этом еще больше растягивая фронт и логистику.

— Срочные донесения. Германская восьмая армия полностью отошла от первой армии Ренненкампфа и сконцентрировала все силы против вас. Остановите продвижение войск. В ближайший день или два шестому корпусу будет противостоять в два раза больше сил противника под руководством талантливого полководца. Восьмая армия, в отличие от вас, полностью завершила мобилизационный план.

Первая и вторая армии не были до конца отмобилизованы и не достигли штатной численности военного времени. Также это означало некомплект боевого снаряжения. Немцы, наоборот, успели завершить собственную мобилизацию. Если бы Николай Николаевич Романов не гнал обе армии вперед, возможно, и мы успели…

— Перед нам нет противников, — нахмурился Самсонов. — Полчаса назад была связь со штабом фронта. У нас есть воздушная разведка и агенты в стане противника. Перед нами нет никого! Это какая-то плохая шутка.

— Звоните Жилинскому и скажите, что великий князь Дмитрий Павлович Романов шутить изволит. Вы понимаете, что ваши подразделения будут уничтожены по одиночке, а вы даже помочь не сможете?

Самое смешное, что он, похоже, реально задумался о переговорах со Ставкой. Все разговоры по радио ведутся без шифрования, а радиоперехват немцы быстро освоили.

— Вы не смеете разговаривать со мной в таком тоне!

— В таком случае объясните, зачем вы так упорно гоните себя в германскую ловушку? Противник слушает все ваши разговоры с Жилинским и Ставкой. Вы обречены, если не измените диспозицию своих войск.

— Потому что у меня такой приказ! В армии выполняют приказы, а не занимаются самодеятельностью. Думаете, я не понимаю, что нам надо остановиться? — побагровел Самсонов. — Мне каждый день приказывают идти вперед и только вперед!

Если у меня не выйдет переубедить Самсонова, в ближайшем будущем на Северо-Западном фронте ничего хорошего нас не ждет. Бездарное наступление помогло лишь французам. Лишив Западный фронт ста двадцати тысяч немецких штыков в старой истории и неизвестно, сколько в новой. Благодаря моему вмешательству, потери под Гумбинненом у противника были в несколько раз больше и уже сейчас могут изменить ход истории. Неясно только в чью сторону.

— Я отменяю приказ Жилинского!

Голос звучал как-то неестественно тихо. Неожиданно разболелась голова, а стоящий напротив меня Самсонов мотнул головой, как будто получил хук справа.

— Что вы только что сказали? — с трудом сохранил равновесие генерал и сел в кресло.

Сила убеждения далеко не гипноз или мысленный приказ. Просто человек начинает доверять мне, как самому близкому другу. Пока не поймет, что лучше избавиться от такого друга.

— Полностью поддерживаю ваше решение уменьшить фронт и идти на соединение с первой армией. Вы также только что мне сказали о необходимости проведения проверки в отношении Жилинского в связи с действиями в интересах врага.

Скорее всего, в интересах Франции, но большой роли это не играет. В любом случае, кто платит, тот и заказывает музыку.

— Да? Очень странно. Действия генерала Жилинского можно расценить как незнание текущей обстановки и расположения войск противника. Как вы считаете, Дмитрий Павлович, что в данный момент лучше всего сделать? Принять бой или отступить?

Невыносимо болит голова и жутко хочется пить, а сердце готово прямо сейчас выпрыгнуть из груди. Попытка внушения скептически настроенному ко мне генералу не прошла без последствий, и симптомы были похожи на запоздалое предупреждение.