Шестерни системы

Глава 14. Богатство

Третий день моего пребывания в Вельске начался на удивление плодотворно и мирно. Никто не тыкал в меня оружием, никто не собирался доказывать свою правоту.

Как раз наоборот — теперь я собирался заняться этим делом и кое-что прояснить. Хотя бы потому, что в моей голове не укладывалась одна единственная вещь — на какие деньги Новиков содержит выкупленные сотни гектар земли, которые по большей части не могли даже считаться лесом?

Что, если это как раз та самая информация, которая и нужна, чтобы убедить императора не брать графа в Большой Совет? Тогда ситуация устроит всех, независимо от дальнейшего статуса Новикова.

С другой стороны, если бы тот занимался чем-то незаконным, то вряд ли бы стал вести со мной благопристойные беседы. И все же это он отправил вооруженных людей, чтобы встретить меня на вокзале.

И снова я запутался в паутине. Вроде бы самые что ни на есть простые шестеренки: мэр, графиня, Новиков. Но что-то между ними слишком сложное — слишком непонятное с наскока.

У всех были свои взаимосвязи и интересы. С мэром я общался не очень много, но, учитывая, что город развил дед Ирины Хворостовой, что сейчас сидела за рулем, у толстяка наверняка имелись какие-то обязательства перед семьей.

С полицией все намного интереснее. Купленная или иным образом подчиненная графине, она могла творить в Вельске все, что душе угодно. Или наоборот — я же склонятся к первому варианту, потому что слово графини значило для бесфамильного пока что Дениса Порфирьевича куда больше, чем слово мэра.

Не по этой ли причине Станислав Новиков решил обзавестись вооруженной охраной? А следом за ним и графиня тоже вооружила своих слуг карабинами и двустволками?

— О чем задумались, Максим? Вы всю дорогу такой задумчивый?

— Думаю о сложностях жизни, — ответил я первое, что пришло в голову. Ира, не отрываясь, смотрела на дорогу.

— Здесь или вообще? — уточнила она.

— Здесь. А как вы считаете? Здесь сложно или просто?

— Я почти всю жизнь провела в Вельске, — отозвалась девушка и крутнула рулем, входя в поворот — мы сворачивали с городских улиц на просеку в той части города, где остатки леса почти вплотную примыкали к городской застройке. — Пару раз выезжала в столицу. Маман — женщина строгая, вы и сами это видели. Но при ней я не знала горя.

— Выглядит так, словно она вас готовит к чему-то, — заметил я.

— Известно, к чему. И не надо на меня так смотреть, точно вы не понимаете, — она впервые повернулась ко мне за время движения, потянула руль в сторону, и я инстинктивно схватился за него, чтобы выровнять машину — пока нас не встретило какое-нибудь дерево.

— Простите, если я вас обидел. Это не повод кончать с жизнью таким образом, — я попытался превратить ее неловкость в шутку.

— Нет-нет, — поспешно произнесла она, снова краснея. — Вам не стоит просить прощения. Вероятно, ближе к столице нет таких проблем. Ни финансовых, как у нас. Ни... семейных. О боже, о чем я... Это так непристойно...

— Единственное, что я уяснил за время пребывания в высшем обществе в столице, — сказал я и запнулся — а не слишком ли я начал завираться? Хотя полуправда — тоже правда, пусть лишь отчасти. И не такая у нас тема для разговора, чтобы чего-то стесняться или опасаться. А потому продолжил: — Я уяснил, что нет ничего лучше правды. Если только в этом нет политики. Вот здесь — врите, насколько можно. У нас же не политическая тема, правда? — я постарался мило улыбнуться, хотя опасался, что буду выглядеть по-дурацки.

— Что вы, нет, конечно же. Это обычная история с выданьем дочери. Маман ищет жениха получше, но кому придется по душе девушка из провинции?

— Какой-то мексиканский сериал, — ответил я.

— Что? Сериал? — повторила Ира. — О чем вы?

— Я не так выразился, — моя попытка отчаянно подобрать что-то похожее и понятное ей отразилась у меня на лице, и девушка вдруг рассмеялась:

— Не знаю, что за слово вы только что произнесли...

— Я имел в виду роман! — выпалил я, жутко смущаясь. Я уже привык к тому, что никто не собирается тыкать в меня пальцем и кричать: «попаданец!» — после каждого непривычного местным слова. Но менее неловкой ситуация от этого не становилась.

— Ах, роман. Я и не думала, что столичные модники придумают для этого новое слово. И свяжут его, к тому же, с чужой страной. Вы очень забавны.

— Спасибо, — просипел я, чувствуя, что в горле пересохло — разговор ушел совсем не в ту степь.

— Но я вынуждена вас предупредить, что уже влюблена, — добавила Ира, и у меня отлегло от сердца. Мне в этой путанице еще и поклонниц не хватало.

— Очевидно, не в того человека, которого вам намерена подобрать ваша матушка?

— Она еще никого не подобрала. Но вы же видели, какая она! Ищет идеал — который нравится исключительно ей! — воскликнула девушка. — Мне не следовало вам этого говорить.

— Во всяком случае, воспитала она вас в строгости, — заключил я. — Судя по вашим разговорам, вы и сами разрываетесь между желанием быть послушной дочерью и делать то, что вам хочется.

Добавлять про возраст, когда уже все давным-давно можно, я не стал, чтобы не наступать на минное поле. Это Аня может понять все, что угодно. Почти никогда не сердится. Идеальная. И... скучная?

Я вздрогнул и выбросил эти мысли из головы. Не успел на пару дней уехать и уже такое! Бр-р...

— Как-то вы точно в душу заглянули, — ответила Ира, когда мы уже практически выехали к дому Новикова. — Понимаете, стандарты у нас с ней одинаковые. Приятный внешне, не бедный, разумеется. Но это снаружи. А вот внутри — она явно желает, чтобы тот был послушным, как и я. Ох... опять лишнее болтаю. Вы не подумайте, богатства — это для семьи!

Отвечать на такое я не стал. Слишком личное. Слишком семейное. Но догадывался, что рядом со мной сидит Вельская Джульетта, которая не меня привезла к графу. А сама приехала к своему Ромео. И опять же промолчал.

— Вы так загадочно улыбаетесь, — прокомментировала девушка сложившуюся тишину. — Идемте, Слава наверняка дома.

Я посмотрел на ее смущенное лицо и усмехнулся:

— Вашей матушке я ничего не скажу, — добавил я при этом.

— Вы догадались?

— Все слишком очевидно. А вы не боитесь, что он окажется злодеем?

— Нет, что вы! — воскликнула Ира. — У него такая трагичная история! Он не может быть злодеем!

— Может, вы расскажете? Пока мы ищем графа.

— Я не знаю даже, — протянула девушка и надула губки. — Вдруг он не захочет рассказывать?

— Чего я не захочу рассказывать? — граф Новиков вырулил откуда-то сбоку в сопровождении одного из своих людей, весьма деловитого вида. Сам он был одет в приличный походный костюм и если бы не рыжина волос, то смахивал бы на Индиану Джонса.

— О своей семье, — девушка вдруг приняла нарочито правильную позу и протянула Новикову ладонь: — доброго вам дня, граф!

— И вам, — вежливо поклонился он, поцеловал ее ручку, а потом прижал к себе. Девушка разразилась звонким смехом, пока он не заставил ее молчать, крепко впившись в ее губы.

Ира вдруг уперлась в него ладонями и, запыхавшись, отодвинулась:

— Слава, это уже неприлично!

— Ладно, — весело добавил он. — Так что вас интересует в моей семье? Но я очень тороплюсь, поэтому... черт, не знаю даже... Ир?

— Что?

— Можно ли доверять нашему новому другу? А то поговаривают, что у вас в доме уже убили слугу.

— Он сам, — ответил я. — Мы хотели его догнать и поговорить, но не успели. Он оказался слишком быстрым и неловким одновременно.

— Вот ведь поворот судьбы, правда? А что он натворил?

— Пытался вскрыть кабинет дядюшки.

— У вашего дяди могло оказаться немало ценной информации, между прочим. Хорошо. Давайте устроим небольшой торг, — граф приобнял Иру. — Я уверен, что времени вы зря не теряли и уже порылись в бумагах Ипполита. Правда?

— Да, — ответил я. — Изучили кое-что. Нашлось немало странностей и потому я здесь. Я бы хотел поговорить не только о вашей семье, граф. Эту тему мне подсказала Ира, которая любезно согласилась меня подбросить сюда.

— А что же твоя мать?

— Она сама меня отправила сюда.

— Сама? — ахнул Новиков. — Чудеса.

— Я удивлена не меньше твоего!

— Так, удивляться некогда. Едем! Еще двух лошадей! — крикнул он слуге, который вел под узды пару жеребцов. — У нас есть еще минута. Что необычного вы нашли в бумагах ее дяди? — он и не думал говорить тише.

— Вы обсуждали эту тему раньше? — спросил я прежде, чем дать ответ. Кое-какие аспекты вельской жизни только что заиграли новыми красками.

— Было дело, — Новиков повел плечами. — Ипполит занимался тем, что рылся в моем грязном белье. Пытался найти всевозможные непристойности и в итоге остановился. Итак, что вы нашли?

— Только одну зашифрованную записку, но не думаю, что она как-то связана с вами. К вам, граф, у меня другой вопрос.

— Зашифрованную записку? — удивился Новиков. — Так из знал! Надеюсь, он ее не расшифровал?

— Пометок не было, как и указаний, — ответил я, чуя, что напал на какой-то важный след. — Так что я уверен, что Ипполит не смог ее перевести и понять. Значит, это ваше?

— Мое, не стану скрывать, — с готовностью ответил граф. — Раз уж вы и так про нас с Ирой знаете, скрывать тут и нечего вовсе.

— То есть эта записка — ваше с ней общение??

— Да, — подтвердила девушка, в очередной раз краснея.

В это время нам подвели еще пару лошадей и, взобравшись в седла, мы отправились прочь от поместья. И хотя я давно уже не ездил верхом, в седле я держался уверенно.

А вот разочарование от тайны, которая оказалась пустышкой, было куда сильнее. Я надеялся узнать что-то очень важное — в итоге записка, над которой сейчас корпел сыщик, была лишь признанием в любви.

Хотелось задать несколько вопросов, но с каждым из них я понимал все лучше — они бестолковые. И к моему делу отношения не имеют. Все было логично.

Девушка, до жути правильная и романтичная, хотела быть любимой и в то же время избавиться от опеки матери. И сделала как раз тот выбор, которого от нее стоило ожидать.

Наперекор графине она выбрала Новикова. Тот отвечал всем параметрам, упомянутым по пути сюда. Красивый, богатый. С трагедией и тайной. Занимался непонятно чем и...

— Граф Новиков! — я слегка ускорился и догнал графа, который ехал впереди со своим помощником. — Как вы находите местную систему электроснабжения?

Тот сперва закончил давать указания помощнику, потом задумался, точно прокручивал в голове сказанные мной слова, а затем рассмеялся:

— Ха-ха! Странные вы все-таки, столичные! То у вас вопросы ко мне, а когда ждешь вопросов вроде «почему это вы вместе?» — оказывается, что вас интересует электричество!

— И все же, — настаивал я. — Ваши личные дела меня совершенно не касаются. И, поверьте, я умею уважать чужие границы.

— Удивительно слышать такое. Я даже готов вас зауважать, если я найду подтверждение вашим словам. Но вас же интересует мое мнение о местных электросетях.

— Все верно.

— Отвратно. Но раньше было лучше, если это и правда вам интересно. Но в чем причина вопроса?

— Я в городе уже три дня, — мне пришлось постараться, чтобы мой ответ звучал по-простому. — И за это время я успел посетить ваш дом, местную тюрьму, погостить у Хворостовых и побывать в гостинице. Во многих местах явные проблемы с электричеством. А слуга у Хворостовых и вовсе сказал, что им приходится пользоваться стабилизаторами с некоторых пор.

— Так, думается мне, что вы неспроста решили все это вот так вот рассказать, — искоса посмотрел на меня Новиков. — Поэтому сейчас будет логично задать прямой вопрос?

— Решили меня смутить?

— Вовсе нет. На самом деле, барон, вы не похожи на столичных хлюпиков, которых можно было бы смутить простым вопросом, крепким словом или агрессией. Поэтому я старательно держу дистанцию и, если так можно выразиться, присматриваю за тем, что вы творите. Если бы я хотел вас смутить, то говорил и действовал бы иначе. Не так мирно. И не припоминайте мне моих олухов, пожалуйста, — поморщился он. — Я и сам не ожидал, что они так с вами поступят. Сами видите, дворян у нас мало и относиться нашему племени, да еще и к приезжим, как выяснилось, они не умеют. Итак, я отвлекся. Ваш вопрос?

— Что вы делаете с выкупленной землей?

— Пытаюсь сделать так, чтобы она приносила прибыль.

— Каким образом? Заводы?

— Честно, вы продолжаете меня удивлять, дорогой мой барон, — снова рассмеялся Новиков. — Нет. Заводы это не по мне. Понимаете, надо строить, надо сбывать продукцию. Вы же понимаете, почему город приходит в упадок?

— Вероятно, некому становится продавать?

— Верно. Конкуренция. Поближе к столице тоже нашлись умельцы, которые могут рубить лес, делать доски, мебель и более искусные изделия. Ближе к столице спрос. А Вельску так и не хватило рывка, чтобы стать крупным городом.

— Звучит интригующе, — не удержался я от язвительного комментария. — Так что же вы намерены делать? Город в упадке, мэр здесь невнятный, полиция едва ли служит интересам горожан. К тому же с вашими финансами едва ли можно сделать что-то грандиозное.

— Я и не хочу спасать этот город. Он мне не нравится. Безвкусный, грязный. Что мне с него толку? Если бы у меня вдруг появилась куча денег, которые я бы не знал, куда девать — я бы, несомненно, отстроил город заново. Чище. Лучше. Как столицу.

— Грандиозно. И откуда бы вы взяли все эти деньги? Простите, граф, но ваши мечты звучат несерьезно. Признаюсь, я полагал, что источник проблем с электричеством как-то связан с вами.

— Я уже привык к тому, что в этом городе во всех бедах обвиняют меня, — вздохнул граф. — Но, хочу вам сказать, это еще не значит, что я действительно несу ответственность за все происходящее в Вельске.

— Но это точно не старые лесопилки Хворостовых, — возразил я. Девушка тоже нас догнала — ширина дороги позволяла ехать втроем. Четвертый, помощник Станислава Новикова, только что ускакал вперед.

— Не сомневайтесь, что графиня непременно бы скрыла от вас, будь это правдой. Но Ира не позволит мне соврать, да и я сам не люблю голословных обвинений, — сказал он, а я почувствовал, что этой фразой он намеревался слегка уколоть меня за мои прежние расспросы. — Источник проблем в городе не я, и не Евлампия Хворостова. И не Ипполит — об этом мы бы здесь тоже знали.

— Тогда получается совсем необычная картина, — ситуация меня живо заинтересовала. — Значит, есть кто-то с машиной такой мощной, что отбор энергии влияет на подачу электричества для всего города!

— Я тоже разбираюсь в физике и могу сказать вам, что такая штука должна располагаться неподалеку от реки, — добавил граф. — В противном случае через весь город или через мои владения пришлось бы тянуть очень толстый провод. А если не тянуть — так закопать. И такие работы нельзя скрыть.

— К тому же, судя по карте, очень далеко их тянуть не пришлось бы, если речь идет не о ваших, а о чужих владениях, — вспомнил я набросанные на карту лоскуты проданных земельных участков.

— Именно. Я верю, что вам и вашему другу-сыщику удастся прояснить ситуацию и узнать, кто за всем этим стоит. А теперь позвольте мне представить вам, так как Ира это все уже видела, дело жизни моих родителей.

Мы проехали последние ряды деревьев и оказались в небольшой долине. Мимо почти бесшумно протекала река, а за ней, за широким, приподнятым над голубой гладью, мостом, виднелись странные постройки и отвалы земли.

Возле моста скучали люди — трое или четверо. Вооруженные и в темно-зеленой, точно егерской, форме, завидев Новикова, вскочили и вытянулись, не забыв закинуть за плечи свои ружья.

— И что это такое? — спросил я.

— Источник моего богатства, — довольно заметил граф.