Шайтан Иван

Глава 11

Вот и наступает день нового набора для формирования сотни. После завтра назначен день проведения испытания. Уже известный марш –бросок для новиков желающих служить в пластунской сотне. По предварительным данным претендентов будет не меньше семидесяти человек, на пятьдесят мест. Появились новые препятствия, пятнадцати метровая полоса преодолевать которую нужно ползком, по пластунски и десяти метровое бревно через ров наполненный водой, ну как водой, практически грязной жижей. Думаю это самое трудное в конце маршрута. Сегодня прискакал вестовой из Семеновки с радостным известием, что завтра нас посетит полковое начальство с проверяющими из штаба линии. Что ж покажем себя, дело не новое, знаем что и как. Тыловая служба смогла пошить парадку на всех, не забыв себя, только в нашей форме я внес изменения, вместо тонкого ремня с серебряными накладками, ремень из черненной кожи более широкий с бляхой с буквами ОП, как в советской армии. Пистолетом в кобуре, сзади, патронташем на 10 патронов и кинжал. В принципе всем понравилось, а когда я показал дополнительное применение ремня с тяжелой бляхой, вопросы отпали.

В заключении сказал

— пластун должен быть всегда готовым зарезать или пристрелить врага, даже при параде.—

Все смотрелись грозно и красиво, после того как подогнали форму и построились на плацу. Учились строевым приемам и приветствию начальства. В строю стояли все, кто числился по штату. Наши пластунки с черным ворсом и синим верхом смотрелись более аккуратно чем папахи в полку.

Утро следующего дня началось с совещания командного состава, все получили мои ценные указания.

— Егор Лукич, как на счет угощения начальства, да еще с проверяющими.—

— За то не сомлевайся командир, встретим как положено, накормим и спать уложим, все как полагается, —

— У тебя Трофим не будет толкотни и бардака? Народу чувствую навалит много, —

— Нет, все распределены, кто за что отвечает знают, так что порядок будет. —

— Хорошо, все свободны, Трофим, готовь людей к построению, что б глянули и померли от зависти —

Все заулыбались и стали расходиться. Ближе к часам четырем, после полудня дежурный с вышки доложил

— Едут —

Вышел, объявил общее построение. Полусотня построилась в линию, десяток в две шеренги, все кроме дежурного десятка. Служба тыла в конце. При параде, подтянутые и лихие, приятно глазу. В ворота въехала карета и кавалькада всадников, двенадцать человек. Увидев строй, полковник и есаул спрыгнули с коней, отряхнулись и пошли на встречу ко мне. Я скомандовал.

— сотня смирно, равнение на середину — подхожу к полковнику и есаулу, ладонь к пластунке.

— господин полковник, отдельная пластунская сотня построена, командир сотни, сотник Иванов. —

Делаю шаг в сторону и вижу как полковник и есаул просто ошарашены, но довольны. Полковник улыбаясь приветствует.

— Здравствуйте пластуны! —

— Здравия желаем ваше высокородие — получилось очень хорошо.

— Вольно, —

— Вольно –дублирую я и иду рядом с начальством, которое идет вдоль шеренги и смотрит на моих бойцов. Довольно начальство, ну еще бы заезжему проверяющему нос утереть.

— О, Егор Лукич, молодцом, не затер сотника, с твоим то характером? —спросил полковник.

— Его, затрешь, сам кого хош заездит — ухмыльнулся Егор Лукич.

— А можа обратно, в сотню, Сомов до сих пор жалуется, Иванов сманил вахмистра.— спросил есаул.

— Нее, господин есаул, я в пластунах буду, да и Анисим сдеся, вместях как в молодости, скажи Анимсим—

— Нам сдеся хорошо служиться, чего добра на стороне искать, любо нам служить в сотне.—подержал Анисим своего дружка.

— Ладно, коли так, молодец сотник, хорошо устроил службу любо дорого посмотреть, завтре держись, сколько добровольцев будет не знаю, но точно много. — под итожил есаул. Я командую.

— Сотня равняйсь, смирно, далее по расписанию, вольно разойдись. —

Строй распадается и все расходятся по своим делам.

— Ну что сказать, Петр Алексеевич, порадовали, спасибо. — с чувством произнес полковник.

— Ну еще бы, не в каждой армейке такая красота — есаул не мог успокоится от радостного возбуждения.

Подошли к группе стоявшей в стороне. Увидел капитана Шувалова, какой-то чиновник и прапорщик, которого видел в кабинете генерала, наверно с проверяющими приехал. Поздоровался со всеми, пригласил в штаб. Поместились все, кроме двух сотников, донцов. Пошли бродить по территории базы и присоединились к нам позже.

— Что сказать Петр Алексеевич, приятно удивлен устроению вашего укрепления, дисциплине и внешнему виду ваших пластунов, чисто, все ладно и разумно устроено. Честно признаться ни где из проверяемых мест подобного не видели. Много слышал о вашем формировании, вот теперь сам убедился. Обязательно доложу генералу. Полковник говорит, что завтра у вас испытании желающих поступить к вам на службу в сотню, очень хотелось бы взглянуть.—

— Петр Алексеевич, разрешите представить.—полковник не успел договорить как встал прапорщик

— Прапорщик Долгорукий Андрей Владимирович, представляюсь по случаю назначения на должность хорунжего в вашу сотню.-

— Вот предписание и сопроводительные документы — протянул полковник пакет.

Я взял пакет, достал бумаги и стал читать. Прочитал и посмотрел на полковника

— Внимательно читайте Петр Алексеевич — Стал перечитывать заново.

— Так, так, вот оно, рассмотреть вопрос о зачислении прапорщика Долгорукого на должность хорунжего отдельной пластунской сотни. Уф, атаман оставил мне лазейку, что бы отказать прапорщику —

Ободренный новыми открывшимися обстоятельствами я, успокоенный, посмотрел на прапорщика.

— Дело в том, господин прапорщик, что поступлении ко мне на службу в сотню, сопряжены с некоторыми правилами, которые у нас выполняются неукоснительно.—

— И что это за правила позвольте узнать? —

— Первое и основное правило для командира, делай как я. Это значит, прежде чем требовать от пластуна выполнения определенного действия или упражнения, командир должен уметь выполнить его лучшим образом и в случае необходимости показать и научить своего подчиненного —

— Вы хотите сказать господин сотник, что вы умели все и научили своих пластунов? — с удивлением спросил прапорщик

— Да, практически всему, кроме верховой езды, сам обучился этому позже.—

— То есть сотник, ты, можешь выполнить все, что умеют твои пластуны? —недоверчиво спросил сотник донцов. Я просто кивнул.

— Да как-то не вериться — с сомнением заметил он.

— А ты спробуй его сотник, говорить это одно, а на деле виднее будет — вставил хитрожопый есаул подначивая донца, тот конечно повелся.

— А и спробую, айда на двор —

— На сабельках, слабо — хорохорился донец.

— Аслан, принеси учебные —

Он принес прямой палаш, которым я тренировался с бойцами, а сотнику шашку и саблю на выбор. Я снял черкеску и расстегнул бешмет, надел поданные Асланом кожаные перчатки с обрезанными пальцами, мое нововведение. Почти все мои бойцы обзавелись подобными, почувствовав удобство, не скользит ни чего. Сотник выбрал шашку. Бой не получился, на второй атаке я выбил шашку из рук противника.

— Как-то не сподручно пехом — сконфуженно признался он. Зрителей стало больше, подтянулись свободные бойцы.

— А ты его на кулачках спытай — влез есаул, хитрый змей.

— Давай, только я сразу скажу, не силен я на кулачках, можно вместо меня урядник встанет —

— Давай урядника — вздохнул я.

— Никита, подь сюды — крикнул донец.

Никитой оказался крепкий казак и по всему видно, бывалый и умелый.

— Лучший кулачник в станице, вот Никита на кулачках с господином сотником —

— Так зашибить могу — сказал Никита, смотря мне в глаза, давил морально.

— Биться будем об заклад — сказал я доставая золотой, надеясь, что у казаков нет таких денег

— Так, нет у меня таких денег — расстроился Донец.

— Ни чего, я поставлю — сказал прапорщик показывая золотой.

— Биться по настоящему или шутейно — спросил Никита снимая кафтан.

— По настоящему, только по яйцам не бить и в глаза не тыкать —

— Никит ежели побьешь, золотой твой, — сказал сотник донцов, он только кивнул головой.

Встали в круг, Никита сделав обманное движение ногой, резко ударил правой в голову, без замаха. Я сместившись влево попробовал сделать подсечку, он отпрыгнул назад и сходу нанес удар левой в голову, а правой хотел провести в корпус. Я присел, пропустив левую над головой, подавшись в право и нанес правый хук, дозируя удар. Все равно, Никита дернулся и упал вперед, стоя на четвереньках, мотал головой. Все прибывшие стояли молча. Только мои бойцы спокойно отреагировали, они не ожидали другого конца. Я присел рядом с сидящим на заднице Никитой, проверил челюсть, вроде цела.

— Ты как Никита, челюстью подвигай, нормально, до свадьбы заживет. Достал серебряный рубль и протянул казаку.

— Так за что, ваш бродь? — удивился он

— Бери и помни кто тебя на задницу посадил —

Все стали смеяться, подшучивая над донцом и Никитой.

— Благодарствую, ваш броть, такое не забудешь — усмехнулся Никита.

— Так это, ужинать просим — объявился Егор Лукич.

Стол накрыли в свободной казарме, там и решили всех гостей уложить спать. Казарма на 30 человек. По обеим сторонам двух ярусные нары по 8 с каждой, матрас набитый сеном. Стелилась бурка, на ней спали, ей же укрывались. Просто и удобно, остальное снаряжение и ружье хранились в специальных нишах, пистолет и кинжал каждый держал при себе. Егор Лукич расстарался, обязательный кулеш с мясом, малосольные огурцы и помидоры, мое новшество. Нарезка из домашней колбасы и сала, свежий хлеб, он умудрился найти тарелки, ложки и вилки. Бойцы ели из своих котелков и пили из своих кружек.

Когда все расселись, я сказал вступительное слово

— простите господа, у нас все по простому, по военному, как говорится чем богаты тем и рады, прошу, угощайтесь.—

Угощались все с аппетитом, вина пили умеренно.