Шайтан Иван

Глава 10

Утром еле выбрался из саней. Тело деревянное, да и замерз изрядно. Снял полушубок и хорошо размялся. Пока завтракал, слушал доклад Ромы.

— двое саней целых, 6 лошадей, 15 тюков с тканями, не стали вскрывать, 3 кипы с кожами ну и железа всякого, топоры, пилы, инструмент плотницкий. Одежу не стали брать, только полушубки, что целые и чистые.—

Я кивнул — что с трупами? —

— завернули в рогожу, там в сарае лежат —

— Так Рома, пошли в дом, важным делом займемся, пусть бойцы грузятся и хорошо упакуют товар —

Рома ушел отдавать распоряжения. Я же войдя в дом сел на лавку и стал размышлять.

— где атаман спрятал самое ценное? Закопать не мог, земля замерзла, значит дом.—

Появился Рома

—ну что командир, золотишко искать будем? —

—будем, только где? — задумчиво ответил, внимательно осматривая комнату.

— в подполе конечно — уверено сказал Рома

— ну, ну, вот свеча, вперед и с песней —

Рома приподнял крышку подпола и с зажженной свечой стал спускаться, подпол оказался не глубокий, чуть более 1,5 метров и не очень большой. Я же стал осматривать две другие комнаты. Схрон нашел в комнате где обитал атаман, под ногой топчана, вскрыл широкую половицу, достал небольшую, дорожную сумку, завернутую в мешковину. Больше ни чего не нашли. В сумке лежали; приличная пачка ассигнаций, завернутая в тряпицу и обвязанная бечевкой, большой мешочек с серебром, монеты разного достоинства, мешочек поменьше с золотом, в третьем мешочке перстень мужской, золотой, с мелкими бриллиантами, женские кольца, сережки, золотые часы на цепочке, аккуратно завел и открыл крышку, тикают. Я посмотрел на Рому,

—отвечаешь головой, по прибытию отдашь Фомину — передал ему завернутую сумку.

—а ты командир? —

— Рома, не задавай глупых вопросов. Грузишь трофеями двое саней и одни наши, берешь 4 х бойцов и дуешь на базу. Я остаюсь здесь с нашим грузом, жду казачий патруль, сдаю бандюков и еду домой. Как сдашь груз, дома, можешь встречать нас. Все, выполнять, да, что с оружием? —

— барахло, старье, один только штуцер охотничий хороший, мы прибрали его. Добро, выдвигаемся.

За два часа добрались до тракта. По прощались с Ромой и он поехал домой.

— Савва —

— я командир —

— организуй вывоз бандюков к дороге и сложи рядком, оружие их там же и организуй костер, готовку пищи —

— есть —

Наша эпопея с бандитами вместо 2х планируемых дней растянулась на неделю. Приехавшие казаки на следующий день погрузили все трупы и все остатки имущества с хутора, выгребли до последней тряпки. В Богдановке дождались прибытия дознавателя из Пятигорска, весь день занимались протоколами, рапортами и кучей бумаг. На четвертый день вернулся Рома с десятком, Саней и Анисимом, отправили остатки каравана домой. Мне предстояло вернуться в Пятигорск и предстать пред полицмейстером и наказным атаманом Кавказского казачьего войска, генерал майором Колосовым Николаем Леонидовичем. Ну надо так надо, с начальством не спорят. Только вот не задача, в чем предстать перед ним. Полевка изрядно пропахла потом, дымом не дело. Помылся в бане на постоялом дворе, оделся в сменную, чистую и отправился к Ашоту. К счастью он оказался дома

— Здравствуй, Петр Алексеевич, дарагой, рад тебе, прахади в дом — я разделся и прошел в комнату.

— что за одежда, не видел такую —

— Рабочая. Ашот мне на послезавтра нужна черкеска черного цвета, бешмет синего цвета с серебряным галуном в два пальца толщиной по вороту и до пояса, немного свободные штаны с синим лампасом по бокам, сапоги и бурка, я все оплачу, за срочность тоже. —

— Если очень надо, значит сделаем. Самвел.— он что-то сказал на армянском, парень кивнул иисчез.

— Слышал ты со своими людьми большую банду уничтожил, Петр Алексеевич, —

— ты уже знаешь? —

— весь город уже знает, дарагой — улыбнулся Ашот. Принесли кофе и сладости. В дверь постучали, вошел Самвел с пожилым армянином, за 50.

— добрый вечер Арам, вот господин офицер скажет тебе, что он хочет, сделай, я очень прошу тебя —

— конечно, уважаемый Ашот—и он повернулся ко мне

Я перечислил ему свои хотелки, в плоть до подштанников. Мастер внимательно осмотрел меня, сделал 3 замера и о чем-то подумав кивнул

— сделаем —

— к утру, послезавтра — уточнил Ашот

— да, но…— мастер удивленно посмотрел на него.

— я сказал, ты услышал —

— да, все будет сделано — поклонился Арам и вышел.

— Теперь, Петр Алексеевич, прошу, раздели со мной ужин, отказ не принимаю, не обижай меня. —

Ужин был просто замечательный, о делах не говорили, в общем на постоялый двор мы прибыли поздно вечером, бойцы мои в своей комнате обихаживали свое оружие. Саня тоже получил ружье и пистолет, как и Костя. Спал я как младенец. Комнаты постоялого двора были чистыми, даже простынь с наволочкой имелась.

Следующий день ничего не деланья. Бойцы получив по 5 рублей премиальных, отправились за покупками подарков, Сане я передал через Анисима 5 рублей, в счет его будущих премиальных, не маленькие деньги между прочим. Анисим сидел на лавке перебирал мои выстиранные вещи и укладывал в дорожную сумку.

— Анисим ты почему не пошел со всеми на базар? —

— да чего я там не видел — деланно ответил он

Видимо у него нет денег, сообразил я. Достал 10 рублевую ассигнацию.

— держи Анисим, бери я сказал, в счет твоего довольствия, купи что нужно, когда еще в городе будем —

— Благодарствую, Петр Алексеевич, и то правда ваша, так пойду я —

— давай Анисим, а я поваляюсь пока есть возможность —

Все хорошее заканчивается и как правило быстро, после ужина мы сидели с Анисимом и занимались каждый своим делом. Он в который раз перебирал покупки, а я перечитывал письма из дома. В дверь заглянул Саня

— командир, тут армяшка до вас просится —

— зови —

В комнату протиснулся Самвел с двумя баулами.

— вот, господин хорунжий, мой хозяин просил вам передать, на славах, это подарок от него —

Поклонился и ушел. Я открыл первый баул и стал доставать, черкеска, бешмет, штаны, сапоги мягкой кожи, с невысокими голенищами, комплект нижнего белья. Во втором бауле сверху лежал кинжал в ножнах, богато отделанный серебром, кожаный пояс с серебряными накладками, черная бурка и папаха.

— вот тебе и жопа новый год — растерянно я присел на кровать.

— ух ты, ткань дорогущая, бешмет шелковый, красота — восхищался Анисим встряхивая черкеску

— ну чего ты, Петр Алексеевич, примеряй обнову —

, — что-то я затупил — Переоделся, застегнул пояс с кинжалом и топнул ногой. Анисим отступил немного и с восхищением смотрел на меня.

— мать чесная, да ты красавец командир — восхищение Анисима было искренним, да я и сам чувствовал, что все сидит на мне ладно и с удовольствием, в наше, будущее время, так не умеют шить. Волна самодовольствия прокатилась по телу, потрогал газыри на груди, отделанны серебром, красота, жаль нет зеркала во весь рост, да так верю, что хорош. Суеты добавил Саня, что хотел, забыл, так и застыл в дверях с открытым ртом.

— ты это куда собрался командир, к царю на балу, что ль — пришел в себя Саня.

— эх, красота то какая, мне б такую — с завистью вздохнул он

— зависть Саня плохая черта, борись с ней, какие твои годы и ты пошьешь себе, еще красивее.—

— да раз жеж бывает красивее, — опять грустный вздох.

— бывает Саня, ты чего хотел? —

— так, завтра, как до атамана, верхом али на возчике? —

— на возке, а то конским потом провоняю, жалко обнову —

Первым решил доложиться атаману, как никак прямое начальство, потом отметиться у полицмейстера. Как я узнал штаб наказного атамана находился в соседнем здании со штабом кавказкой линии. Извозчик остановил возок возле крыльца, у входа стоял казак атаманской полусотни.

— на прием к атаману —

Он хотел что-то сказать, но встретившись со мной взглядом, молча открыл дверь. Снял бурку и папаху, кстати, казаки снимают папаху в церкви, перед высоким начальством и все, ну я не природный казак, так что мне можно. Мой внешний вид произвел впечатление на присутствующих здесь казаков и офицеров, не каждый может позволить себе подобное. В приемной атамана, адъютант, молоденький подхорунжий, с серебристыми эполетами и одной звездочкой, уланского образца, внимательно осмотрев меня и не определив мое звание спросил

— вы по какому вопросу? Вам назначено? —

— командир отдельной пластунской полусотни, Семеновского полка, хорунжий Иванов. По личному вопросу. —

— я доложу, ждите —

он вышел сразу

— прошу, вас ждут —

Вхожу в кабинет, у стола стоит не высокий, лет 50 мужчина в черной черкеске и красном бешмете, с генеральскими эполетами, наказной атамана. Делаю три четких строевых шага, тянусь во фрунт.

— ваше превосходительство, командир отдельной пластунской полусотни, Семеновского полка, хорунжий Иванов — короткий кивок.

— что ж, хорунжий, строевик вы отменный, не из природных казаков, судя по всему.—

— так точно, родился и вырос в Москве, экстерном сдал экзамены в кадетском корпусе, получил чин подпоручика и был направлен в Кавказкий корпус. —

—в кадетском корпусе и чин подпоручика? —удивился атаман

—так точно, как лучший кандидат сдавший экзамен —

— однако, да, я помню ходатайство вашего полкового командира о создании пластунской полусотни, так же я помню о том, что вы отличились при отбитии налета на станицу Романовку. Зарубили 2х и застрелили 4 х, я не ошибаюсь? —

— все так ваше превосходительство —

— вчера мне из канцелярии полицмейстера пришла докладная, что вы уничтожили 18 человек из банды которая терроризировала округу в течении 2х месяцев. Вы были с полусотней? —

— ни как нет, 1 десяток и я —

— ну-ка расскажите хорунжий, подробнее —

Коротко рассказал атаману о событии, ну конечно так как я видел это.

— Полицмейстер ходатайствует о награждении вас и просил сообщить, что вам положена премия в 100 рублей. Со своей стороны, я подал ходатайство на имя начальника кавказкой линии о награждении вас орденом Станислава 3 степени. —

— благодарю ваше превосходительство, служу трону и отечеству —

— хорошо служишь хорунжий, как полусотня? Начальство не обижает? —

— ни как нет, несем патрульно-постовую службу, держим кордоны, сейчас тихо на границе, снега много, перевалы закрыты. —

— хорошо хорунжий, еще раз благодарю за службу — он пожал мне руку

— хорошая черкеска, дорого обошлась? — доверительно спросил, пожимая руку.

— да уж не дешево —

— хорунжий, а почему эполет нет? Казачьим обер офицерам положено носить уланские эполеты с серебряным полем, при параде —

—не успел, исправлю, ваше превосходительство —

— можете идти, не забудьте премию у полицмейстера —

В приподнятом настроении иду прикупить себе эполеты к парадке и простые погоня с серебряным полем. Хорошо быть молодым и красивым, успешным, а чего, себе то могу признаться, все пучком, только бы не сглазить, тьфу 3 раза. Иду себе, погруженный в свои приятные мысли, ни кого не трогаю, улыбаюсь и вдруг

— постой казак, стой же, к тебе обращаюсь —

Останавливаюсь, поворачиваюсь, успел пройти 2 шага, стоит пехотный капитан в шинели, башлык в цвет, фуражка. Лицо знакомое.

— Ба, если не ошибаюсь, подпоручик Иванов⁈ — улыбается капитан

— Точно, капитан из приемной комиссии кадетского корпуса, а фамилию не знаю. Так точно господин капитан — четко козыряю

— только теперь я хорунжий, Семеновского казачьего, командир пешей полусотни.—

— даже так, признаться неожиданно, я пятого дня как прибыл к месту службы, остановился временно в гостинице Астор, приглашаю вас на ужин, скажем к 7 часам, вас устроит? Простите, не помню ваше имя и отчество —

— Иванов Петр Алексеевич, господин капитан, я тоже не знаю ваше имя, отчество и даже фамилию —

— Шувалов Александр Константинович, адъютант начальника Кавказкой линии по квартирмейстерской службе. Ну, что, Петр Алексеевич, договорились, я угощаю.—

— обязательно буду —

Нашел портняжную мастерскую, приобрел нужное и прикрепил эполеты к черкеске, ну это другое дело, нет слов, одни эмоции. Кстати штаны я носил на выпуск, это парадная форма одежды.

Успел побывать у полицмейстера, выслушал благодарности, получил в канцелярии 100 рублей и за всей суетой, подошло время назначенной встречи. На возчике подъехал к гостинице, у входа меня встретил солидный швейцар с огромными усищами, принял мою бурку с папахой.

— прошу вас, господин хорунжий, на право ресторация, вас ждут —

Зал ресторации был вполне на уровне, с претензией на роскошь. Свободных столов не было, распорядитель провел меня в самый дальний угол зала. Пока мы шли, я заметил заинтересованные взгляды дам. В зале присутствовали офицеры, шумно гуляли купцы, стоял хорошо слышимый гул. При моем приближении, капитан встал из-за стола и пожал мне руку, улыбнулся.

— вы неотразимы, Петр Алексеевич, казачья форма вам к лицу, право слово —

— благодарю, Александр Константинович, я рад, что вам понравилось — ответил я усаживаясь за стол.

Официант подал меню, я сделал заказ —

— вина или что-нибудь покрепче? — поинтересовался Александр Констанинович.

— немного коньяка, пожалуй —

— отлично, коньяку, любезный.—

Кухня была хорошей, я с аппетитом насыщался. Выпили за встречу. Во время ужина заметил, что капитан внимательно наблюдает за мной. Первая скованность стала проходить, мы насытились и расслабились после второй.

— как вам служба, Петр Алексеевич, не в тягость? —

— Почему служба должна быть в тягость. Я осознанно выбрал воинскую стезю и вполне доволен.—

— по прибытию на Кавказ, заметил, что многие офицеры тяготятся службой, пьянствуют, манкируют своими обязанностями, проклиная эту дыру. Пятигорск, для многих глоток воздуха, как поделился со мной один из офицеров, он задыхается в этом богом забытом краю. — Александр Константинович закатил глаза изображая кого-то.

— Александр Константинович мне здесь нравиться, много возможностей проявить себя и продвинуться по службе, —

— согласен Петр Алексеевич, еще по одной? —

—благодарю, мне довольно –отказался я

— не любите хмельного? —

— люблю, хорошее, но в меру. Казаки хмельное употребляют умеренно, не любят пьяниц, не уважают, могут и плетьми наказать буйных, если не помогает, изгоняют из станицы. Мой денщик тому пример, хотя и была у него причина, по краю ходил. В походе, на службе, сухой закон. Нарушителей наказывают сурово.—

— не знал, я вообще мало что знаю о них — капитан отложил графинчик с коньяком

— Александр Константинович если есть желание, выпейте, не обращайте на меня внимания, вы же не казак — улыбнулся я

—да, нет, не хочется выглядеть в ваших глазах пьяницей — рассмеялся капитан.

— по штабу ходят разговоры, что казаки пластуны крупную банду уничтожили, 30 человек, не вы ли, Петр Алексеевич,? —

— да, мы, только врут не 30, а 18, сколько сбежало не знаю — я коротко поведал ему о данном событии.—

— вы с десятком пластунов — удивился капитан.

Ужин закончился и мы расстались добрыми знакомыми. По дороге домой вспомнил, что в обязанности квартирмейстерской службы входит разведка и контрразведка, по военному ведомству. Понятно, что он не разговоры слышал, а точно знал об уничтожении банды во всех подробностях. Изучал и присматривался ко мне, значит, мы еще встретимся с ним и не