Шаровая молния

33

Новое, молодое тело — давно забытые проблемы. Ну, не совсем проблемы, когда рядом с тобой жена. А вот в купе поезда, чтобы скрыть утреннюю эрекцию, приходится выкручиваться. Особенно в эту пору: весна, женщины начали раздеваться. Как там, в песне ещё не родившегося Ивасюка?

Повсюду буйно квитна черемшина,

Мов до шлюбу, вбралася калына…

И поезд идёт туда, где украинская речь звучит довольно часто — в Первую Столицу Советской Украины.

А соседка по купе действительно хороша! Тяжёлая грудь то и дело мелькает в запа́хе халата. Как и тугие, широкие бёдра тоже, но уже внизу. Густые чёрные волосы собраны и заколоты в копну на затылке. Черты лица правильные, рот волевой, тёмно-карие, почти чёрные глаза светятся умом. В общем, чорноока-чорнобрива украинская красавица. Впрочем, судя по правильному произношению, за исключением характерного «г», скорее, южнорусская. Специально, что ли, подбирали, чтобы испытать его на бабоустойчивость? Паранойя паранойей, а с Лаврентия Павловича станется. Тем более, Галя так и не поведала, от какого именно института она ездила в командировку в Москву.

Не из-за неё ли Демьянову сегодня снилось, что обе его одноклассницы, в которых он в разное время был влюблён в старших классах, собравшись вместе, поставили вопрос ребром: решай, на ком из нас ты должен жениться, пока снова бегаешь в холостяках? Причём, в образе не юных школьниц, а сформировавшихся красивых женщин примерно его нынешнего физического возраста. И ведь не помнит он их такими — слишком уж сильно раскидала их судьба. Так, что встретились только лет через двадцать после школы.

Вот это «в холостяках» и вызвало когнитивный диссонанс: он же сейчас женат и вполне себе счастлив с Кирой. Любит её. Пусть не до умопомрачения, как часто бывает в молодости, а спокойной любовью более зрелого возраста, но любит. Пока в полусне думал над этим несоответствием сна и реальности, окончательно проснулся и минут пятнадцать приходил в себя, восстанавливая душевное равновесие. И поглядывая на соблазнительную ножку Гали, не прикрытую простынёй.

Любопытно, что ему снятся только люди из его, демьяновского прошлого. В разных ситуациях: когда-то там, в будущем, когда-то в реалиях конца 1930-х. Может, среди незнакомых персонажей сновидений и мелькают бывшие знакомцы Степана Шеина, но Николай их не узнаёт. Да оно и к лучшему: ещё не хватало ему раздвоения личности!

А ведь заметила его интерес к её прелестям! Смотрит, вроде бы, вполне равнодушно, а в глазах чёртики мелькают. Ну, какая, скажите, нормальная женщина откажет себе в удовольствии подразнить обратившего на неё внимание мужчину?

— Вы надолго к нам в Харьков?

— Может, дня на три-четыре, может, на неделю. Как получится.

— Если совсем скучно станет в гостинице, заходите в гости. Вот мой адрес и номер домашнего телефона.

Ого! Даже телефон дома установлен. Непростая, непростая попутчица попалась.

— А ваш муж это правильно поймёт?

— А что тут такого? Один из попутчиков в четырёхместном купе. Правда, очень интересный собеседник. Но он тоже любит интересных собеседников.

Ага, поболтали они вечером с соседями под перестук колёс…

А дальше в извращённом воображении Демьянова уже нарисовалась сценка из «Обыкновенного чуда».

— А кто у нас муж?

— Волшебник. И он превратит вас в жабу.

— Предупреждать надо!

Оказалось, не совсем волшебник, но где-то близко: физик, занимающийся исследованием элементарных частиц. С наличием телефона теперь всё понятно. Учитывая недавний разговор с наркомом, как говорится, на ловца и зверь бежит.

— Постараюсь забежать, чтобы познакомиться и с ним.

Дразнишься? Так получи «ответку»!

Нет, едет он не по делам ещё даже не обсуждённого атомного проекта. Всё банальнее: надо разобраться, как у Кошкина и Морозова идут работы по созданию сразу трёх версий будущего Т-34. Уже зимой его надо будет демонстрировать руководству страны, и к этому времени требуется, чтобы опытный образец хотя бы имел законченный внешний вид и мог самостоятельно передвигаться. Но когда Лаврентий Павлович начнёт подбирать персонал для работ над «урановой проблемой», неплохо будет дать ему конкретные кандидатуры. Так что командировочный роман, как бы ни бунтовало естество, в данном случае крайне нежелателен.

— А выпадет выходной, можно будет погулять по набережной.

— Полюбоваться на стремительный бег Лопани? — улыбнулся Николай.

— Да вы что? — колокольчиком зазвенел смех Галины. — Вы, наверное, не представляете, как выглядит наша «великая река».

— Я как-то бывал в Харькове, поэтому и иронизирую.

— Давно бывали?

— Очень. Даже не припомню, сколько лет назад.

Не рассказывать же ей, что с тех пор лет прошло даже больше, чем его «паспортный» возраст.

— Значит, вам будет интересно увидеть, как с тех пор изменился город.

— Галя, если признаться честно, то я вообще его не помню.

Что-то, конечно, помнит. Огромный красивый храм на холме над рекой, где когда-то была основана крепость, памятник Ленину, сваленный в 2014 году бандерлогами, центральную площадь с массивным зданием администрации, застроенную зданиями «сталинского ампира» улицу, проходящую по краю этой самой площади. Но совершенно не помнит, существовал ли этот храм и эти здания накануне Войны, которая несколько раз прокатилась через Харьков.

— Значит, буду вашим экскурсоводом. Договорились?

Только не надо рассказывать, что такая красавица вдруг «запала» на совершенно обыкновенную, неприметную «крестьянскую» внешность, доставшуюся Николаю от Стёпки Шеина. Явно тут прослеживается «чекистский след». Либо, как уже предполагал Демьянов, Лаврентий Павлович «случайную» встречу подстроил, либо зачем-то ей нужны выходы на центральный аппарат наркомата.

А вот и соседи, выходившие перекурить, вернулись.