Шаровая молния 3

Фрагмент 5

9

На приём к бывшему подчинённому, а ныне наркому боеприпасов, майору ГБ Демьянову удалось пробиться с большим трудом. Загрузка Дмитрия Фёдоровича была такой плотной, что в приёмной пришлось трясти мандатом Уполномоченного ГКО. Впрочем, таких бумаг помощники Устинова повидали немало, но совсем игнорировать их обладателей не могли. Так что Николай всё-таки прорвался на пятнадцать минут в заветный кабинет. С письмом на председателя Совнаркома товарища Сталина с просьбой принять решение о начале мелкосерийного выпуска патронов размерностью 23×115 миллиметров для новых авиапушек конструкторов Нудельмана и Рихтера. С приложенными актами испытаний этих пушек и описанием техпроцесса переобжимки снарядов в гильзу от патрона противотанкового ружья.

Акты испытаний… Полноценные заводские испытания и частично лётные удалось провести лишь на «одностволке». На «двустволке» же — толькол заводские, да и то не по полной программе, поскольку не хватала патронов. А Яковлев, нутром почуявший перспективы новой, необычайно скорострельной «машинки», ждал, когда ему предоставят образцы для установки в крылья его истребителей (кстати, и его визой на документах Демьянов запасся).

Устинов почти не «отбрыкивался», пока Николай рассказывал ему о возникших проблемах. Но и особой поддержки идее не высказал, поскольку его отрасль едва справлялась с заявками фронта. В общем, согласился с тем, что бывший заместитель начальника ОПБ-100 нереализуемыми прожектами не славится, а окончательное решение всё равно будет приниматься «наверху». В оставшиеся же две-три минуты приёма посочувствовал Демьянову, потерявшему жену, и поинтересовался, как это горе перенесла Анастасия Кирилловна, несколько лет назад преподававшая ему в институте иностранный язык.

— Крепится. На неё же теперь и почти все заботы о нашей с Кирой дочке свалилась. И преподавание языка в военном училище она не бросила.

Так что теперь и нарком боеприпасов, можно сказать, не возражает. «Осталось уговорить дочь Рокфеллера», как говорили в анекдоте времён первой молодости Демьянова. Ну, вы понимаете, кто подразумевается под дочерью Рокфеллера. И всё-таки закончить цикл испытаний авиационного орудия, в котором отдача одного ствола частично поглощается в процессе перезарядки второго.

Для этого пришлось ехать в ОКБ-16 и в очередной раз орать на Таубина, проявившего ревность к успеху подчинённых. Орать, грозиться полномочиями Уполномоченного ГКО, обвинять во вредительстве.

— Вы хоть знаете, Яков Григорьевич, что ходили по лезвию бритвы? Что если бы не я, то к середине мая прошлого года были бы уже арестованы как вредитель, потративший огромное количество народных денег и не принёсший никакого результата? То, что сделали вы с Михаилом Никитовичем, мало чем отличается от поговорки «гора родила мышь». Догадываетесь, что стало бы с вами, когда враг приблизился к Москве? И теперь, когда представители вашего конструкторского коллектива создали по-настоящему революционное оружие, способное многократно увеличить боевые качества советских истребителей, вы вставляете им палки в колёса. Думаете, после доводки МП-6 и удачных испытаний гранатомёта вы выпали из поля зрения соответствующих о́рганов? Самим работать нужно и не мешать работе других.

Была, конечно, у Демьянова и «замануха» для начальника ОКБ-16, но он её приберёг до того момента, когда Таубин пообещает «дать зелёную улицу» изделию Нудельмана и его помощников. Нет, не поддерживать на всех уровнях, как можно подумать, а просто перестанет мешать.

— Это ещё нужно доказать, что их авиапушка способна хотя бы стрелять.

— Так не мешайте тем, кто пытается это доказать. Или вы думаете, что пока я лежал в госпитале, ваши указания «боеприпасникам» оставались без внимания? Вот подписанные бумаги на то, что нужные Нудельману, Рихтеру и Суранову патроны они теперь получат и без вашей помощи, — вынул из планшетки стопку документов Николай. — Пусть позже, чем это могло бы быть, не противодействуй вы им. Но если испытания пушки, которую ждёт Яковлев и другие авиаконструкторы, ждёт фронт, не возобновятся немедленно, за задержку их выпуска вам придётся ответить. Это я вам обещаю. И уж извольте сделать так, чтобы возникающие при их проведении трудности решились немедленно.

Бабурин, как уже знал Николай Николаевич, привыкший работать «тормозом» при закусившем удила руководителе опытного конструкторского бюро, пока молчал, и гость, наоравшись вволю, на несколько минут оставил эту парочку наедине друг с другом. А когда вернулся, оба сидели с раскрасневшимися лицами. Значит, «обсуждали создавшуюся ситуацию».

— Теперь я бы хотел исполнить данное мной ещё до госпиталя обещание, — вынул Николай другую стопку бумаг и начал раскладывать их на столе начальника ОКБ.

По памяти устройство АГС-17 «Пламя» он нарисовал давно, несколько месяцев назад, когда у Таубина с Бабуриным появились реальные подвижки по доработке АГ-ТБ. Теперь же этот гранатомёт стреляет на фронте. Пока — только в частях войск НКВД, где уже прошёл войсковые испытания. И теперь запущено его серийное производство на заводе в Вятских Полянах, куда эвакуировали часть оборудования из Загорска.

— Вы хорошо знаете недостатки своего оружия. В первую очередь — это его гигантская отдача, фактически не позволяющая вести прицельный огонь длинными очередями. Второй недостаток — довольно низкий ресурс автоматики — тоже продиктован сильной отдачей. Третий — большой вес, которым, как я понял, вы пытались частично компенсировать отдачу. Тридцать восемь килограммов это, согласитесь, излишне для оружия, к которому необходимо ещё и боезапас таскать. Четвёртый, тоже вытекающий из сформулированных предыдущих — малый боекомплект.

Таким образом, избавиться от этих недостатков можно, если «плясать» от известной вам формулы «эм на вэ в квадрате пополам». А поскольку снижать эту самую «вэ в квадрате» крайне нежелательно, чтобы не уменьшать дальность стрельбы, то, как мне кажется, следует подумать о том, чтобы уменьшить «эм», достигающей у вас почти шестисот граммов. Например, за счёт калибра выстреливаемой гранаты. Скажем, до 30 миллиметров.

— А не вы ли нам доказывали, что даже калибр 40 миллиметров — это слишком мало? — пробурчал пока так и не остывший от предыдущего разговора Яков Григорьевич.

— Не припомню такого. Может, вы путаете меня с теми, кто предпочёл гранатомёту 50-мм миномёт? Как вы знаете по результатам испытаний, доработанная граната Дьяконова показала очень даже неплохие результаты поражения осколками целей.

— То есть, вы предлагаете ухудшить её боевые возможности, уменьшив и число осколков, и мощность заряда? — тут же нашёл возможность «поддеть» гостя конструктор.

Да только таким дешёвым трюком Демьянова не проймёшь.

— С чего вы решили? Уменьшение объёма взрывчатого вещества вполне возможно компенсировать использованием другой марки взрывчатки. К примеру, вместо тротила применить смесь из гексогена, алюминиевой пудры и флегматизатора в пропорции 73 на 23 на 4 процента, изобретённую Лединым. Которая, как известно, в полтора раза мощнее тротила. А число и массу осколков оптимизировать уже на стадии отливки тела гранаты формированием насечек на её внутренней поверхности. Если стенки будут достаточно тонкими, то это позволит ещё и добиться небольшой прибавки к массе взрывчатого вещества. То есть, к увеличению поражающей способности осколков.

— Только удастся ли выбить у производственников квоты на дефицитный гексоген для наших «несерьёзных» задач, — пробурчал Бабурин.

— Удастся, Михаил Никитович. Дешёвая технология получения этого взрывчатого вещества не только разработана в НИИ-6, но уже запущена в производство. И в первую очередь, гексоген будет внедряться в малокалиберной артиллерии и для оснащения торпед. Снаряды тех 23-мм патронов, о которых я уже упоминал сегодня, стоят одними из первых в «очереди» на модернизацию. Сначала двадцатимиллиметровые, а потом они.

Упоминание о предмете недавнего спора снова заставило Таубина «надуться». Но Демьянов не дал ему возможности продолжить свару.

— Далее. Эффективность и технологичность гранаты повышается ещё и за счёт отказа от жестяного кожуха: им становится сама рубашка гранаты с медным направляющим пояском на ней. Теперь по конструкции гранатомёта. В принципе, ваши наработки проявили себя с неплохой стороны. Но я тут кое-что тоже накидал. Не чертежи, конечно, а так, эскизы. Поэтому прошу не судить строго, — «бросил кость» строптивым оппонентам Демьянов. — Окончательное решение по конструкции принимать вам: толи просто масштабировать устройство АГ-ТБ-41, то ли использовать мои наброски.

А вот с этого момента Уполномоченный ГКО был уже уверен в том, что Якову Григорьевичу в ближайшие недели точно будет не до того, чтобы ставить препоны авиационному орудию Нудельмана. Ну, увлекающаяся он натура, пока работа не дойдёт до предпоследнего перед успехом шага, не остановится. Ну, а «подопнуть» его, чтобы он прошёл и следующий, последний шаг, дело Демьянова.

10

— Авантюра! Чистой воды авантюра, — усмехнулся Шелленберг, а подумав несколько секунд, добавил. — Но красивая авантюра. Если ещё добавить в экипажи штурманов из группы Ровеля, неплохо знающих Россию, то один раз может и получиться.

Заместитель начальника VI отдела РСХА, которому, по слухам очень благоволил фюрер, оказался довольно «пробивным» человеком. Пока Вилли Шлоссер занимался поиском крупиц информации по странным электронным схемам, обнаруживаемым в радиостанциях, диверсионных средствах и даже обломках авиационных реактивных снарядов, оберштурмбаннфюрер не забывал и важнейшую тему — русский урановый проект.

Все эти пластины, на которых были собраны электронные схемы, оказались… прессованной бумагой, пропитанной смолами. На них с обратной стороны наклеивался тонкий медный лист, который потом протравливался химическим методом для создания проводников. Просто, но невероятно эффективно. Сейчас германская промышленность осваивает подобную технологию. Правда, широко развернуться в производстве радиоприборов на такой основе пока вряд ли удастся: Рейх уже начал испытывать дефицит меди. Но инженеры непременно испытают «русский радиомонтаж» в экспериментальных приборах, и после тщательного подсчёта экономии затрат, возможно, последуют соответствующие выводы.

Удалось кое-что выяснить и по необычным радиоэлементам, использованным русскими в своих приборах. В металлические или пластмассовые (из довольно низкокачественного пластика) оказались встроены крошечные кристаллы кремния. Но вёл себя этот кремний совершенно необычно, то проводя электричество обе стороны, то не проводя его вовсе, то проводя только в одном направлении. Проще всего с приборами с двумя выводами: скорее всего, это аналог селенового выпрямителя переменного тока Фриттса. Но для чего соединять встречно два таких выпрямителя, собранных в одном корпусе? И как получается, что эти два выпрямителя в приборах с тремя выводами выполняют функцию лампового триода, как предположили радиоинженеры?

С этого предположения, в общем-то, и сдвинулся с мёртвой точки анализ русских электронных схем. Собственно, ничего особенного в них не оказалось. За исключением самого принципа работы миниатюрных кристаллов кремния, заключённых в пластиковую оболочку или стальной чехол. Между прочим, весьма и весьма чистого кремния, лишь со следовыми посторонними примесями.

Ещё сложнее оказалась задача выяснения, где производятся трофейные электронные узлы. Ещё в начале 1941 года Шлоссер при встрече с герром… С одним из давних знакомых из ведомства адмирала Канариса, упоминал факт тотальной «нумеризации» русских заводов, работающих на оборону. Германской разведке удалось выяснить, какие номера относятся к некоторым из заводов, но эта информация крайне отрывочная, бесконечно далёкая от исчерпывающих знаний. Но всё это касалось, в первую очередь, предприятий, выпускающих танки и некоторых авиазаводов. Что же касалось электроники, боеприпасов и большинства оружейных производств, то, увы, это оставалось тайной за семью замками. Теперь это осложнилось новыми загадками: все эти приборы, собранные на пластинах с картоном, пропитанным смолой, носили буквенно-цифровые обозначения, явно шифровавшие наименования приборов. Как это расшифровать, не могли представить даже лучшие аналитики. Как, к примеру, понять обозначение, начинающееся с русских букв «ЫЖ» с последующими группами по 2–3 цифры, разделёнными точками?

Да, для удобства сборщиков на обратной стороне монтажных пластин имелись вытравленные в меди буквенные обозначения выводов этих самых предполагаемых кремниевых триодов. Но, как уже знал Шлоссер, в русском языке составные части ламповых триодов обозначаются как «накал», «катод», «анод» и «сетка». Здесь же, в зависимости от модели этих приборов, у контактных площадок стояли буквы «и», «с», «з» или «в», «с», «б». Причём, в одних и тех же приборах, случалось, имелись и те, и другие обозначения. Что это? Присущая русским путаница или признак использования компонентов, действующих на разных принципах?

Бывший дипломат нутром чувствовал, что в этих загадках «виновно» то самое Особое проектное бюро № 100, которое он начал разрабатывать весной прошлого года. Чувствовал, но ничем эти предчувствия подтвердить не мог. И, возможно, некоторые ответы на накопившиеся вопросы смог бы дать тот самый майор госбезопасности Демьянов, которого он сумел завербовать. Но, к сожалению, и сам Шлоссер, и этот агент попались чекистам во время первой же передачи информации. Шлоссеру это стоило высылки из СССР, а Демьянов, скорее всего, сгинул где-нибудь на расстрельном полигоне: большевики очень жёстко расправляются с предателями.

Почему, спросите вы, Вилли посчитал заместителя начальника внешней разведки службы безопасности «пробивным» человеком? Да потому что оберштурмбаннфюрер добился от ведомства Канариса передачи некоторой информации по России, поступившей от агентов Шлоссера. В частности, отчёта о посещении Штольцем городка Кыштым, возле которого началось строительство крупного комбината по производству тяжёлой воды. Бывший сталинградский снабженец, направляясь по приказу куратора в Омск, буквально в первые дни войны попал туда, видел масштабную стройку (правда, издалека), зафиксировал перемещение с железнодорожной станции строительной техники, прибывающих рабочих и стройматериалов, установил, что к стройке будет протянута мощная ЛЭП, а потом и вовсе построена собственная электростанция. Всё сходилось, учитывая огромные затраты электроэнергии на получение тяжёлой воды. Подтвердили строительство и другие немецкие агенты, побывавшие вблизи тщательно охраняемого объекта.

Германские учёные, занимающиеся урановым проектом, обещали, что создадут «супер-оружие» в течение буквально полутора-двух лет. Казалось бы, можно и не беспокоиться, поскольку планами ОКХ предусматривался разгром Советского Союза уже в 1941 года. Но благодушию мешали две проблемы. Первая — это то, что претензии фюрера на русские земли не распространялись за Урал: территорию на востоке России он пообещал японцам. Если, конечно, те сумеют проглотить столь огромный кусок. Второе — неожиданное контрнаступление русских, начавшееся после того, как германские войска «забуксовали» в русских снегах на подступах к Москве. Контрнаступление почти по всему советско-германскому фронту. И это уже вызывало тревогу: если большевики сумели сконцентрировать войска, оружие и боевую технику для того, чтобы провести целую серию контрнаступательных операций, то война из «Блицкрига» грозит превратиться в затяжное противостояние. И кто знает, не опередят ли «красные» немецких учёных в деле создания бомбы, основанной на принципах деления ядер урана? С них станется…

Именно поэтому Шлоссер и предложил Шелленбергу операцию, которая серьёзно задержит строительство завода по производству тяжёлой воды.

Суть её заключается в авианалёте не стройку. Пара штаффелей дальних бомбардировщиков Фоке-Вульф-200 «Кондор», взлетев ещё в темноте с аэродрома близ занятого германо-финскими войсками Петрозаводска, проследуют над тыловыми слабозаселёнными северными районами России в направлении Урала. Где-то северо-восточнее Кирова поменяют курс с восточного на юго-восточный и, пройдя над невысокими в этой местности Уральскими горами между Молотовым и Свердловском, выдут к окрестностям Кыштыма. Русской ПВО в той местности не существуют, а самолёты без опознавательных знаков, летящие среди бела дня с севера, примут за свои.

Отбомбившись по строительству комбината, «Кондоры» снова поменяют курс на юго-западный, и в районе Чкаловска их, летящие с тыла, с северо-востока, тоже примут за свои. Достигнув побережья Каспийского моря, они вновь поменяют направление полёта, и пролетев над пустынными степями, они уже в сумерках окажутся над Азовским морем в окрестностях Ростова, летя с востока. А приземлятся в темноте на аэродроме близ Мелитополя.

Очень рисковано, но, проконсультировавшись со знакомыми специалистами из Люфтваффе, Шлоссер тщательно сопоставил технические возможности «Кондоров» с нарисованным им на карте маршрутом и пришёл к выводу, что вполне осуществимо. Импонировал план ещё и тем, что, разведав маршрут, можно будет наносить авиаудары по русским заводам в Молотове, производящим артиллерийские системы и авиадвигатели, в Свердловске и Челябинске, где строят танки. Ведь эти тыловые города вообще не защищены зенитными орудиями и истребителями.

— Чистой воды авантюра. Но красивая авантюра!

А хитрые глаза Шелленберга подсказывали, что идея ему понравилась, и он, ввернув информацию о работе большевиков над урановым проектом, постарается убедить фюрера и рейхсмаршала в необходимости её реализации.