25

Рагнар и его Кровавые Когти бросились за дымовую завесу. Мгла колыхалась и закручивалась вокруг них, превращая боевых братьев в размытые силуэты. Если бы не острейшее обоняние Рагнара, он бы мог подумать, что остался в одиночестве, однако он мог чуять и слышать своих товарищей, и близость стаи придавала ему сил.

Словно лавина освобожденной ярости, Кровавые Когти помчались вперед. Воздух еще дрожал от леденящего душу воя, разносимого эхом. Когда Рагнар прорвался сквозь дымовую завесу, то упал навзничь, надеясь привести в замешательство любого врага, который мог взять его на прицел. Он ударился о землю, и откатился шагов на десять в сторону, и только потом снова вскочил на ноги. И тут Рагнара постигло разочарование. Перед ним было лишь несколько сотен человек, к Кровавые Когти прошли через их ряды, как нож сквозь масло. Эти еретики не были преградой ни для Кровавых Когтей, ни для закаленных Охотников, которые прорвались сквозь дым вслед за ними.

Сбив одного еретика с ног, разрубив другого, Рагнар пронесся, почти не встретив сопротивления, к алтарю. Сотни исступленных лиц обернулись к нему в недоумении. Эти еретики с бритыми головами были одеты в красные одеяния и несли каплевидные, похожие на пиявки знаки Тзинча на бровях.

В воздухе пахло ладаном и сладкими ароматическими маслами. У оккультистов был отсутствующий самозабвенный взгляд, как у наркоманов или фанатиков, ожидающих явления своего бога. Рагнар догадался, что это и были «помазанники», о которых говорил одержимый демоном пленный еретик.

Сотни оккультистов стояли вокруг алтарного возвышения. Огромные статуи, изображавшие древних погибших богов, плотоядно смотрели из ниш. Рагнар сразу почувствовал, что в этом месте сконцентрирована чудовищная сила. Воздух так и пульсировал от магической энергии.

Раньше, чем Рагнар успел полностью обозреть происходящее, битва приблизилась к алтарю. Солдат в маске направил на него штык. Рагнар разрубил его сильным ударом с плеча, убил еще двух еретиков, оказавшихся поблизости, и огляделся, высматривая своих боевых братьев. Через несколько секунд пол, выложенный мозаичной плиткой, покрылся телами убитых и раненых, а выжившие еретики дрогнули и стали отступать под натиском Волков.

Нет, внезапно осознал Рагнар, они бегут не только и не столько от Волков. Их напугало происходящее в храме действо. Нечестивый ритуал обжег даже замаранные грехами души этих еретиков. Взглянув на алтарь, Рагнар не удивился их поведению.

Над алтарем взошла ослепительная заря, от мерцающих мраморных стен отразились разноцветные радуги. В непосредственной близости от возвышения стояли пятеро. Все они были одеты в просторные кроваво-красные балахоны, расшитые золотым узором и символами Тзинча. Один из них держал гладкий прозрачный череп какого-то демона с бычьими рогами. Другой — нечто напоминающее кости огромной руки, скрепленные серебряной проволокой. Третий — светящуюся сферу в виде глаза. У четвертого в руках была бронзовая чаша для причастия. Но внимание Рагнара привлекло то, что было в руках пятого.

Пятым был огромный бородатый старик с лицом пророка и глазами властелина демонов. Не могло быть сомнений, что это и есть Сергий. В мощной руке, покрытой татуировками, оккультист держал гигантское Копье. Древко, вырезанное из темного дерева, украшали руны Фенриса. Теперь они светились зловещим ярко-красным огнем — вероятно, результат работы Хаоса. Наконечник Копья был выточен из клыка дракона. Он источал сверхъестественное сияние, холодное яркое пламя, напоминавшее свет зимнего фенрисийского солнца… И это священное оружие было осквернено Хаосом. Рагнар знал, что смотрит на Копье Русса, а человек, держащий его, — предводитель еретиков. Желание сразиться с супостатом один на один и вернуть украденное стало почти непреодолимым.

В Копье, даже несмотря на то, что оно было осквернено, было нечто взывающее к самым сокровенным чувствам Рагнара. Нечто лежащее в основе его существа.

Сергий обернулся и посмотрел на Волков. Это был огромный человек, такой большой, что казался даже тучным; его руки были толстые, как стволы деревьев, а шея — как у быка. Под монашеским балахоном виднелись сверкающие доспехи с выгравированными на них тошнотворными пиявками — знаками Тзинча. На голове Сергия выпирали крученые бараньи рога, и Рагнар не мог достоверно сказать, были ли они частью шлема или росли прямо из висков.

В пространстве над головой еретика возникла настоящая трещина, и сквозь нее стало видно мельтешение постоянно изменяющихся цветов, в котором Рагнар различил морды демонов, что-то невнятно бормочущих. Вскоре все эти лица слились в одно огромное — с широко открытым ртом и единственным глазом. Из распахнутого рта в зал исторгся поток материи Хаоса.

Демоны ворвались в мир.

Сергий вернулся к своему занятию, напевая странные слова глубоким сильным голосом, слова, которые никогда не предназначались для человеческого языка. Они эхом пронеслись в голове Рагнара и воскресили картины, промчавшиеся перед его внутренним взором, когда он крушил фрески. Рагнар встряхнул головой, отгоняя незваные образы.

Демоны во все большем количестве вырывались из трещины. Один из них коснулся бритоголового оккультиста, стоящего на коленях рядом с алтарем, и человек завопил так, словно из его тела вырвали душу. Его глаза загорелись красным светом, изо рта вылетел клуб какой-то омерзительной субстанции, а тело задергалось, словно в припадке. Мускулы внезапно раздулись, так что кожа полопалась, обнажив кровоточащее мясо и голубоватые пульсирующие вены. Еретик засунул руку себе между ребер и дернул, сорвав с себя одежды и кожу. У его ног натекла огромная лужа крови. Несмотря на боль, которая должна была быть просто неописуемой, он стоял спокойно и, что самое страшное, смеялся, смеялся полоумным смехом какого-то безумного божка…

Но превращение еще не закончилось. Одержимый снова открыл рот, и материя Хаоса стекла по его глотке, и его тело ненадолго вспыхнуло: кости светились так ярко, что их можно было видеть сквозь плоть. Пока Рагнар смотрел, они становились толще и массивнее, как будто компенсируя дополнительную мышечную массу, появившуюся в теле. Весь этот процесс показался Рагнару странно знакомым и напоминал виденное раньше. Потом он понял — то, что он сейчас наблюдает, почти полностью совпадает с показанным ему когда-то в Клыке процессом превращения в Космического Десантника. Оккультист, казалось, представлял собой извращенную пародию на священный ритуал инициации воинов Бога-Императора.

Все больше разноцветной материи Хаоса вливалось в обреченные человеческие жертвы, вплетаясь новым слоем плоти, светящимся и чешуйчатым, напоминающим каких-то рептилий или насекомых. Глаза еретика стали глубокими зловещими водоемами танцующего пламени, он поднял руку, и лужа крови у его ног взмыла вверх, застывая и свертываясь, покрывая его слоем черного ила, который затвердевал, формируя панцирь.

Другой сложный жест — и к нему ринулась тьма, хлопая крыльями чудовищной летучей мыши. И снова тело ярко засияло, как только что выплавленный горячий металл, и еретик завопил так, как будто его бросили в чан с этим металлом. Свет, окружающий его, был таким ярким, что Рагнар не мог смотреть на него незащищенными глазами и отвел взгляд. На сетчатке остался багровый отпечаток. Но прежде чем он отвел взгляд, Рагнар увидел, во что превратился человек, и узнал это. Посмотрев вновь, он уже знал, что увидит. И существо, стоящее перед ним, тоже узнало его.

Это был Десантник Хаоса, облаченный в древние, витиевато украшенные доспехи, на которых были изображены сотни хищных демонических голов. В Одной руке он сжимал энергетический меч, окутанный всполохами дьявольского огня, а в другой — древнюю модель болтера. Его голову венчал рогатый шлем. Он был таким же, каким запомнил его Рагнар там, в пещерах проклятой горы Фенриса.

— Мэдокс! — невольно выкрикнул он. Рагнар считал, что убил его много лун назад.

— Всегда приятно, когда тебя узнают, — произнес насмешливый голос, который был до отвращения знаком Рагнару.

Щель же в пространстве над Копьем расширилась. Лицо, которое там появилось, теперь больше походило на человеческое. И его Рагнар раньше видел на самых древних картинах Ордена. Это лицо принадлежало одному из злейших врагов человечества, мятежному примарху Магнусу.

Все больше и больше сгустков Хаоса — душ бессмертных воинов — вспыхивало, врываясь в тела оккультистов. Таких вспышек было уже пять… десять… сто…

Рагнар понял, что из варпа вышла, как минимум, рота, а может быть, и весь Легион Тысячи Сынов.

Еретики вопили, когда их телами овладевали демоны, меняя физическую оболочку и изгоняя души. Чего бы эти люди ни ждали от ритуала, действительность превзошла все ожидания. Несомненно, им обещали божественность или силу, превосходящую их самые смелые мечты. Строго говоря, они получали обещанное, но не тем путем, который предвкушали.

Когда Хаос держит свое слово — лучше бы он лгал… Бритоголовые еретики в панике бросились бежать, однако светящиеся огненные сгустки материи Хаоса азартно преследовали их и пожирали. Возможно, это всего лишь его воображение, но Рагнару показалось, что в каждой накаленной добела сфере он видел лица давно мертвых десантников-предателей. Оккультисты метались, как напуганные овцы, пытаясь избежать своей судьбы. Крича и скуля, они бросились к Волкам.

Щель в пространстве еще больше расширилась. Ересиарх запел громче. Рагнару показалось, что он увидел еще каких-то существ, кошмарных демонов, ищущих вход в этот мир. Смертная тоска сжала сердце Волка. Перед ним как будто разверзлась преисподняя. До пего донесся голос Берека:

— Убейте их! Тогда станет меньше тел, которыми смогут завладеть демоны!

Светящийся черным огнем меч разрубил надвое оккультиста, умоляюще протянувшего руки к Рагнару. Рагнар увидел перед собой Мэдокса.

— Жестокий и беспощадный приказ, достойный восхищения, — произнес он. — Но должен разочаровать — живые или мертвые, эти тела все равно сгодятся. Конечно, мои братья не поблагодарят меня за то, что я разрубил это тело пополам, но мне трудно было сдержаться. Ты не представляешь, как я рад видеть тебя. Я просто сгорал от нетерпения, желая должным образом тебя поприветствовать.

Адский меч внезапно рванулся к лицу Рагнара. Волк яростно отбил атаку своим цепным мечом. При столкновении грозных клинков разлетелись искры. Черный меч застонал.

— Я уверен, что ты усовершенствовал свои навыки с момента нашей последней схватки, юноша. Прекрасно. От этого твоя смерть принесет мне большее удовлетворение.

Мэдокс нанес мощный удар, держа меч обеими руками и целясь Рагнару в голову. Волк пригнулся и провел контратаку, отбив с доспехов воина Тысячи Сынов бронзовый череп.

— Позволь показать тебе, насколько я усовершенствовал свои навыки, мерзкое отродье Магнуса!

— Мерзкое отродье Магнуса? — переспросил Десантник Хаоса, усмехнувшись. — Ты говоришь как настоящий Космический Волк — с бездумным фанатизмом и неоправданной ненавистью.

— Умри, плевок Хаоса! — закричал Рагнар, нанеся такой удар, который разрубил бы Мэдокса пополам, если бы тот не отбил атаку.

Их мечи встретились с грохотом, подобным грому. Космические Волки пошли в рукопашную, сражаясь с воскресшими Десантниками Хаоса.

— Я бы не торопился с выводами, — нравоучительно заметил Мэдокс и провел серию молниеносных выпадов. Рагнар отступил назад и натолкнулся на Свена. — Чем дольше будут открыты врата, тем больше вероятность, что ты станешь одним из нас. Как своему старому знакомому я окажу тебе любезность и убью прежде, чем твои братья примут участь, которая им покажется хуже смерти.

Черный меч вырвал огромный кусок из наплечника Рагнара, обнажив внутренний каркас.

— Не благодари меня, — добавил Мэдокс. — Конечно, если вы умрете здесь, то ваши души отправятся прямиком в варп.

— Почему бы ему, черт возьми, не заткнуться? — рявкнул Свен, перепрыгнул через груду мертвых и атаковал Мэдокса.

Другой Десантник Хаоса в этот момент занес меч за спиной Свена. Рагнар прыгнул и отбил удар, который убил бы его друга. От этого его рука онемела. Тот, кто напал на Свена, был огромен — крупнее Мэдокса и гораздо сильнее, но все же не такой увертливый.

— Побыть мертвым — это интересное переживание, — добавил Мэдокс. — Каждый должен попробовать хотя бы раз.

Его меч прошел так, что Свен не мог уклониться, и попал Волку в запястье. Лезвие заполыхало ярче, словно оно откуда-то начало черпать энергию, чтобы прорезать твердый керамит, и отрубило кисть. Свен взвыл от боли, запрокинув голову, а Десантник Хаоса вонзил меч ему в грудь. У Свена горлом хлынула кровь. Он потянулся вперед, прямо на лезвие, пытаясь достать здоровой рукой до горла врага. Мэдокс ударил его в голову и брезгливо оттолкнул Волка, оставив черный меч в его груди.

— Конечно, это несколько расшатывает нервы, — продолжил Мэдокс. — Я не уверен, что хотел бы пребывать в варпе тысячелетия, как большинство моих братьев. Некоторые из них были там замурованы со времен Сожжения Просперо и восстания Хоруса. Боюсь, что от долгого ожидания в обществе невоспитанных демонов они стали немного сумасшедшими и более чем немного мстительными. С другой стороны, скоро каждый убитый из Тысячи Сынов вновь обретет телесную оболочку, и, поверь мне, это очень хорошие воины. Истинные Легионы были гораздо больше, чем ваши жалкие Ордена. Отлично, Борисеон. Ты почти покончил с ним!

Рагнар отпрыгнул назад, уходя из-под удара огромного, исписанного рунами топора. Он впал в состояние шока, вызванного гибелью Свена. Рагнар чувствовал себя бочонком со взрывчаткой, к которому протянут запальный шнур. Фитиль уже зажжен, и неумолимо приближается миг, когда вся ярость вырвется на свободу. Он знал, что беспрестанные издевательства и насмешки Десантника Хаоса имеют своей целью распалить его, но он и не собирался сохранять спокойствие. Рагнар почувствовал, что час его гнева близок.

— Символично, что Копье Русса призвано воскресить тех, кого оно помогло уничтожить. Прошли тысячелетия, прежде чем Магнусу удалось разгадать все детали и должным образом проинструктировать наших слуг. Я рад сообщить, что тоже внес свою лепту в распространение слова истины в этом окутанном невежеством месте.

Мэдокс подошел к телу Свена, уперся металлическим ботинком ему в грудь и выдернул меч. Краем глаза Рагнар заметил, что щель расширилась и волевое одноглазое лицо стало отчетливо видно. Из раскрытого рта все так же вытекали души Тысячи Сынов. Теперь Рагнар был уверен в том, что смотрит на ужасающее лицо Магнуса Рыжего, примарха Тысячи Сынов, мятежного сына Императора, который мог соперничать с любым демоном по мощи и злобе. Почувствовав на себе взгляд одноглазого полубога, Рагнар вздрогнул. Если бы не ярость, горевшая в нем, он, возможно, струсил бы.

— Когда мы избавимся от вас и ваших жалких холуев, этот мир станет нашим. И он будет первым из многих. Он станет новым Просперо. Он находится как раз на главном пути от Ока Ужаса к центру Империума. Но я полагаю, ты уже знаешь это. Надо сказать, Борисеон, это был хороший удар. Дай мне пару минут, и я помогу прикончить его.

Атака огромного воина Хаоса едва не сокрушила Рагнара, несмотря на то что он отбил ее. Рагнар сделал шаг назад и посмотрел на своего соперника. Его наполнила холодная злоба и ненависть. Он сражался с Борисеоном достаточно долго, чтобы узнать его слабости. Огромный, закованный в доспехи воин был неповоротлив. Похоже, он был способен уничтожить танк ударом своего топора, но ему пришлось бы долго ловить этот танк.

Рагнар прыгнул вперед, поднырнул под топор Борисеона и вонзил меч прямо в латный воротник, отрубив этому выродку голову.

— Когда снова окажешься в аду, — прорычал Волк, — скажи, что тебя послал Рагнар.

Он не стал дожидаться результатов своей атаки, а яростно напал на Мэдокса. Его меч описал дугу и встретился с адским лезвием, покрытым кровью Свена. Ударом кулака по шлему Мэдокса Рагнар сбил Десантника Хаоса с ног.

Однако того было не так-то просто одолеть. За каждым его движением стояли тысячелетия боевого опыта. Падая, он ударил Рагнара под колено и откатился в сторону. Едва Рагнар успел восстановить равновесие, его захватил водоворот сражения и увлек далеко от Мэдокса. Рагнар оказался в центре драки, где небольшая группа Волков прокладывала себе путь через растущие полчища Десантников Хаоса. Повсюду падали сгустки Хаоса, поглощая тела еретиков, переделывая их и воскрешая воинов Магнуса. Несмотря на переполняющую его ярость, Рагнар понимал, что дела Волков плохи.

Через несколько секунд он уже дрался рядом с Береком, Моргримом и Рунным Жрецом Скалагримом. Волчий Лорд и его Гвардейцы разили врагов, но на место каждого убитого вставали двое новых, да и убитые недолго оставались мертвецами. Посреди множества вопящих еретиков и затоптанных трупов не было недостатка в телах, пригодных для вселения.

— Надо закрыть врата! — прокричал Береку Рагнар.

— Как только мы доберемся до них, — ответил Берек уверенно.

Скалагрим вяло улыбнулся и ударил своим руническим посохом, проломив одному из Тысячи Сынов череп:

— Юноша прав. Эти безумцы не ведают, что творят. Если врата в Имматериум не закрыть в ближайшее время, еретики потеряют над ними контроль и врата поглотят всю планету. Этот мир станет миром демонов, подобным Оку Ужаса!

Рагнара передернуло. Такая судьба была хуже, чем все, что обещал ему Мэдокс. Демонические миры возникали в тех местах, где ад вторгался в материальную Вселенную, зараженную Хаосом и управляемую капризами безумных богов. Рагнар хотел бы знать, понимают ли Магнус и Тысяча Сынов, что они делают, или есть ли им до этого дело. Возможно, в том-то и заключается их безумный план? Может быть, как раз это имел в виду Мэдокс, говоря о новом Просперо, планете, которая была родным домом для Тысячи Сынов? Или Магнус хотел создать здесь новую столицу, созданную по его желанию из сырой материи Хаоса? Мог ли он это сделать? Действительно ли он обладал такими силами? Кто знает, на что способен примарх?

— Нам нужно отбить Копье. Оно — источник силы и держит ворота открытыми, а Магнуса — рядом с ними, — сказал Скалагрим.

— Предложение принимается, — ответил Берек, хищно оскалившись.

С меча Волчьего Лорда стекала кровь десятков убитых врагов. Он был похож на бога войны, оказавшегося среди смертных. Волки сражались не хуже великих воинов древности, но все еще не могли приблизиться к алтарю. Рагнар вскинул болтер и выстрелил в сторону возвышения, но воздух вдруг блеснул, и на мгновение стало видно сияющую сферу, от которой отрикошетил болт.

— Я уже это пробовал! — прокричал Берек. — Нам придется делать все по старинке. Хорошо, ребята, надо прорубить себе путь к алтарю.

— Если вам удастся сделать так, чтобы я подошел поближе, то, возможно, я смогу что-нибудь сделать, — сказал Скалагрим.

— Приятно слышать, — произнес Берек.

Он издал протяжный низкий вой и снова бросился в атаку. Если до этого момента Рагнар полагал, что Берек разъярен, то теперь понял, что ошибся, — до сих пор Волчий Лорд был просто в плохом настроении. Ярость же его не поддавалась описанию. С быстротой, от которой рябило в глазах, он продвигался сквозь ряды материализующихся воинов Хаоса, и его цепной меч хищно подвывал своему хозяину. Берек сражался, даже не думая о защите, настоящий берсерк, живущий только для того, чтобы убивать. Моргрим и Стенмарк прикрывали фланги, защищая Волчьего Лорда в его решительной атаке, отражая удары, предназначавшиеся их предводителю, и были готовы, если потребуется, подставить под них собственные тела.

— Держись рядом со мной, мальчик, — сказал Скалагрим. — Когда подберемся достаточно близко, мне понадобится кто-нибудь для прикрытия, пока я буду работать с рунами.

— Как пожелаете, — сказал Рагнар. — Да будет так.

Следуя за Волчьими Гвардейцами, они прорубались к алтарю, над которым парило лицо Магнуса, словно отрубленная голова какого-то злого божества. Его единственный безумный глаз торжествующе смотрел на них.

Загрузка...