Серый бог

7

Дни и ночи слились для нас в один непрерывный праздник наслаждения. Мы как дети, которых допустили до взрослых игрушек, или до запретного ранее плода, — из спальни выходили только для того, что бы перекусить или совершить омовение. Если и выезжали куда на прогулки то только для того, что бы заняться любовью где нибудь на поляне или на берегу ручья, даже занимались этим в карете во время движения. Это было какое то неистовое безумство. Мне было постоянно мало и у меня постоянно было желание, то же самое наверное было и у Глории. Так продолжалось довольно долго, почти до окончания лета.

В один из последних дней месяца сбора урожая Глория отказалась вставать с постели, мотивируя это тем, что у неё сильно болит низ живота. А потом вообще она перешла в другую спальню, заявив, что у неё начинаются слезы любви и дней 5–7 она будет болеть и мне придется спать и везде бывать одному. Это было связанно с какими то особенностями женского организма. Я, получив достаточно времени для размышлений, в который раз подивился мудрости его королевского величества, который представил в наше распоряжение дворец. Видимо он прекрасно знал, или предполагал страсть и темперамент своей дочери и постарался нас оградить от посторонних и любопытных глаз.

Первые дня два я пытался заниматься чтением в библиотеке, совершал конные прогулке на Маре, изнурял себя тренировками, но увы. Перерыв давался мне достаточно тяжело. Я стал раздражительным, даже немного вспыльчивым, придирчивым. Глория тоже тяжело переносила свою болезнь. Малышка Лу, которую я не замечал почти два месяца, авторитетно заявила, что так всегда бывает после того, как девушка начинает жить взрослой жизнью и первые слезы любви после этого самые болезненные. Глория лежала бледная, с синяками под глазами, она тоже стала раздражительной и крайне обидчивой. То я ей надоедаю, то не уделяю достаточного внимания, то мне нужно только её тело, а когда она болеет, то ни кому не нужна и так далее. Я потихоньку свирепел.

В этот день наступили пятые сутки болезни Глории, а её выздоровление и не предвиделось. Она выгнала меня из своей спальни и я отправился на утреннюю тренировку, надо было восстанавливать свою запущенную форму. Левая рука меня почти не беспокоила. После тренировки я пошел в терму чтобы ополоснуться и смыть с себя пот, пыль и грязь. Не очень веселые мысли меня одолевали. Я понимал, что рано или поздно нам с Глорией придется расстаться. Её мужем я стать не смогу, по крайней мере до тех пор, пока я барон. Принять титул от короля Фредерика я не могу по определению. А значит его величество будет подбирать ей мужа соответствующего ранга и возможно где то за пределами своего королевства.

Если Моли родит ему сына, то он официально признает его и объявит наследником, если родится дочь, то она получит титул графини, небольшой надел земли или постоянный пенсион. Но насколько мне было известно, ещё ни одна фаворитка короля не понесла от него ребенка, а их у него было уже несколько. И как правило через год он заводил себе новую. Так что пока единственной наследницей являлась Глория, а вернее надежда, что в законном браке у неё родиться сын, который и будет объявлен наследным принцем. Глории скоро исполнится 16 лет, то есть тот возраст, с которого в цивилизованном мире можно уже заключать брачные контракты, в отличии от султаната и южных королевств, где замуж выходят с 14 летнего возраста…

Я так задумался, что даже не заметил, как в пропнигии, в густом пару рядом со мной появилась леди Луиза. — Что то случилось? — Нет, я просто дала ей немного успокоительной воды и она заснула. Бедняжка, я не думала что у неё это будет протекать так болезненно. Лу прижалась ко мне:- Тебе надо снять напряжение, ты не похож сам на себя. Ещё немного и будешь бросаться на людей… Я вошел в неё с рычанием и каким то зверским наслаждением закончил.

Она потихоньку плакала. — Лу, я сделал тебе больно? — Нет, Арт, наоборот мне было так хорошо, как никогда до этого не было, — проговорила она сквозь слезы. Но скоро наступит месяц красных листьев и как только он закончится, кончится и моя веселая жизнь, я выйду замуж и уеду. Внимание многих достойных молодых людей я променяю на невнимание своего мужа. Это так обидно.

Лу, мы вот с тобой занимаемся, а ты не боишься, что может родиться ребенок? Она рассмеялась сквозь слезы:- Какой же ты большой, взрослый ребенок. Конечно не боюсь. У нас у женщин есть достаточно средств, что бы предотвратить нежелательную беременность. Глория тоже принимает их. Можно иметь сколь угодно любовников, но рожать только от мужа. Это непреложная истина, и те кто не следует этому правилу становится изгоем. — А если предположим муж не может или у него не получается? — вспомнил я сэра Варта — Тогда заключается контракт на ребенка и жена может родить наследника от другого человека и он будет признан законным наследником…

Потом мы занялись любовью ещё раз и Луиза исчезла:- Ты только постарайся не заснуть, я ночью к тебе приду, принцесса будет спать. После завтра она будет уже полностью здорова и нам придется ждать почти месяц её следующих слез любви, что бы вот так украдкой встретиться в последний раз…

Из термы я вышел умиротворенным и спокойным. Оказывается мне действительно надо было просто сбросить напряжение.

Иоган встретил меня встревоженным:- В библиотеке вас ждет барон Ирвин, он распорядился вас не тревожить, но как только вы освободитесь, велел доложить о себе. — Спасибо Иоган, я уже иду к нему. Поднимаясь в библиотеку я с тревогой подумал, — Интересно, что понадобилось барону, с какими новостями он пришел? Сэр Ирвин внимательно рассматривал те книги, которые я недавно пересматривал. — А я и не думал, сэр Арт, что вы всерьез интересуетесь мерсисайской историей, а у вас оказывается все серьезно. Здравствуйте барон, — и он протянул мне свою руку для рукопожатия. — Здравствуйте барон, что то случилось? — задал я интересующий меня вопрос, пожимая ему руку.

— А что, я не могу так просто зайти и поинтересоваться здоровьем, настроением молодого человека, которому я симпатизирую? — Ах, сэр Ирвин, не лукавьте, говорите без обиняков, что вас привело в нашу тихую обитель. Хотя то что у нас тут происходит вы и так знаете. Ведь знаете? Барон коротко хохотнул: — Ну в общих чертах, в общих чертах, сэр Арт. В общем что ходить вокруг и около. Наши заговорщики активизировались и теперь их главное усилие будет направлено против вас барон, как против человека, который убил их предводителя и сорвал все их замыслы. Они готовятся вас убить.

Эту новость я воспринял довольно спокойно, но потом быстро сообразил, что готовясь убить меня в их поле зрения наверняка попадет и Глория: — Принцесса? — А вы быстро соображаете молодой человек. Да, она единственная наследница престола и возможно так ей и останется, так что сами понимаете, её безопасность, — первоочередная задача короны. Не знаю, заметили вы или нет, но почти половина ваших слуг заменены. Все, кто был чем то недоволен, или мог хранить преданность де Бове были убраны, а вместо них появились те, в чьей лояльности мы уверены. — Знаете сэр Ирвин, положа руку на сердце, — не заметил. — Да это и не удивительно. Знаете, по секрету скажу, при дворе ходят удивительные слухи о вашей страсти и выносливости в постели. Барон с завистью вздохнул.

— В общем у вас месяц, а потом её высочество должно вернуться во дворец, а вам желательно отправиться куда нибудь в путешествие, долго на одном месте не задерживаться, — голос барона приобрел стальной оттенок, — быть постоянно на чеку, никому не доверять, избегать толпы и в тоже время быть постоянно на виду. Мы будем за вами следить и постараемся перехватить ваших убийц, но это не значит, что всё у нас получится… — Можете не продолжать, сэр Ирвин. Знаете, что то я в последнее время стал более трепетно относиться к своей жизни. Наверное потому, что познал некоторые прелести её, о которых раньше не знал, или не догадывался.

Сэр Арт, не хотел вам говорить, но я вам симпатизирую. Его королевское величество начал подбирать кандидатов в мужья своей дочери. Вас, как вы понимаете в этом списке нет. — Да все я прекрасно понимаю, барон. Спасибо за добро участие.

Сэр Ирвин встал, я встал тоже. — Простите барон, но должен расстаться с вами, дела, знаете ли. Вам привет от леди Клары. Можете как нибудь навестить её в моем доме, она будет рада вас увидеть… Я проводил барона и помог ему сесть на коня. — У вас всего месяц, сэр Арт, всего месяц. До встречи.

Вот и наступает конец моему счастью. Всего месяц и всё. Словно понимая мое состояние Иоган спросил:- Может быть вина? Есть очень хорошее… — Спасибо Иоган. Скоро, где то через месяц я отправлюсь в путешествие на юг. — А леди Глория? — Леди Глория вернется во дворец, или останется здесь, как пожелает. Это приказ его величества. Старый управляющий только сочувствующе покачал головой. А я гордо поднял голову. Но месяц то у меня есть и его я использую по полной…

Обедал я в одиночестве. Лу появилась, что бы только сопроводить поднос с едой для Глории, что то убрать, что то оставить, а что то добавить. Мельком взглянув на меня и поняв своим чутким сердцем что произошло то, что и должно было произойти, она только спросила:- Сколько вам дали ещё побыть вместе? — Месяц Лу, всего месяц. Она кивнула головой и вышла из залы. Ни какие слова утешения тут не помогут.

Вечер я посвятил полностью работе со шпагой и стрельбе из пистолей. Так же стоило подумать и о новой кирасе, если мне конечно не удастся найти что нибудь приемлемое в оружейной комнате, да и пистоли надо будет заменить, у этих уже стволы поизносились, а это сказывается на точности стрельбы. Вечером Глория встретила меня страдальческим взглядом: — Потерпи Арт, после завтра я буду уже в норме и мы все наверстаем. А потом она стала хлюпать носом:- Ну почему месяц? И зачем мне этот трон? Я хочу простого женского счастья, быть рядом с любимым, рожать детей, жить обычной жизнью… Я как мог утешал её, пока Лу не дала ей выпить какой то отвар и не выставила меня за дверь.

Заснуть я долго не мог, не получалось, а потом ко мне пришла Лу. Я был поражен той нежностью и страстью, которая ключом била из этой маленькой женщины. В эту ночь она призналась мне, что любит меня с того самого момента, как увидела на приеме. Я чувствовал, как бьется её сердце, готовое вырваться из груди. Её худое девичье тело вздрагивало от моих прикосновений и поцелуев. Я несколько раз брал её то неистово, то нежно, как в первый раз. Но вот за окном появились первые утренние зарницы и она вынырнула из моих объятий…

Утром я опять усиленно тренировался, доводя себя до полного изнеможения, потом надеясь, что Лу сможет вырваться хоть на минутку, долго нежился в терме. А перед обедом я наконец то собрался в оружейную комнату. Иоган взялся меня сопровождать. Большая комната сплошь завешенная оружием произвела на меня впечатление. Чего тут только не было: мечи, палаши всяких размеров, диковинные сабли изогнутые полумесяцем, боевые топоры, шестоперы, булавы, рыцарские копья, дротики. Огромное разнообразие щитов и доспехов, как полных рыцарских, так и облегченных и парадных. Даже луки и арбалеты были развешены. Особенно меня привлекли несколько кольчуг. Легкие, мелкоячеистые практически невесомые, они вызвали мой интерес. Я взял одну из них и под неодобрительный взгляд Иогана попытался пробить её ударом меча. У меня не получилось, тогда я взял укороченное рыцарское копье и попытался пробить им кольчугу. У меня тоже ничего не получилось. В конце концов я достал свою шпагу и попытался ей. Клинок прогнулся, жалобно зазвенел, но кольчуга и не думала поддаваться.

Иоган, это что за чудо? — Не знаю ваша милость. они были доставлены в тот памятный день, когда маркиз отправился со своими друзьями во дворец. Они разминулись буквально в полчаса. Я вздрогнул. Будь на маркизе это чудо, у меня не было бы ни каких шансов. Надо будет одну опробовать под выстрел из пистоля. А потом я увидел чудо. Небольшие, двуствольные пистоли, легкие и практичные, они сами просились в руку. Иоган счел нужным пояснить, — Доставлены вместе с кольчугами. Из них ещё не стреляли. А вот и пороховые мерки для них.

Пистолей тоже было четыре, но что самое главное, они были почти в два раза короче обычных и во столько же раз легче.

— А ещё что нибудь передали в этот день? — Да, ваша милость, письмо на каком то тарабарском языке. Вот оно не распечатанное лежит. Я взял квадратик бумаги, там на старомерсайском языке было написано: предназначено для Артура, сына Милы. Удивленный, заинтригованный я тут же разорвал место склейки. Там на том же мертвом языке было написано: "Артур, тебя ждут четыре опасных путешествия. Кольчуги и пистоли для них. Первое, — на юг, второе — на запад, третье, — на восток и последнее — на север. Помни о пророчестве. Оно должно быть исполнено" И все, больше ни слова.

Ни от кого, ни подписи, ни обратного адреса. — Иоган, а кто передал всё это? — Какой то всадник. Он даже спешиваться не стал, сказал, что торопиться. Загадка. Как этот всадник мог узнать, что король подарит мне этот дворец, что я тут буду жить с Глорией и что я обязательно зайду в оружейную? Хотя если это от авгура, то удивляться не стоит. Им открыто будущее во всем её многообразии. Только вот какой авгур? Их несколько. Ведь это только в нашем королевстве нет своего авгура, а в остальных есть.

А на юг я и так собирался. Ведь нити заговора ведут туда, а бегать от опасностей я не собирался. На оборот надо идти навстречу им. Как говорит мой отец: — даже в безвыходных ситуациях есть выход — напасть первым. И именно этому правилу я собираюсь последовать. Уж очень мне хочется посмотреть в честные глаза сэра Георга и леди Дианы.

Вечером меня ждал приятный сюрприз: Глория ждала меня на нашем ложе: — Нет, сегодня мне ещё нельзя, а вот утром наверное уже можно будет… Эту ночь в объятиях любимой я спал как никогда спокойно. А утром мы стали наверстывать упущенное. Дни и ночи опять слились в нечто незабываемое. Мы любили друг друга как в последний раз, как будто это последняя наша совместная ночь. За три дня до истечения установленного нам срока, когда Глория взмолилась, что она больше не может, что у неё все там болит, и грудь и губы тоже, мы решили расстаться.

На следующий день, рано утром, она в карете отправилась во дворец. Я взял с неё слово, что если обстоятельства будут ей позволять, она будет навещать наше гнездышко и присматривать за порядком.

На подготовку к своему отъезду я отвел себе тоже только три дня. Да мне и собираться то толком не надо было. Как говорится, — все свое ношу с собой: Камзол по проще да по прочнее, сапоги на толстой подошве, кольчуга под рубашкой, пистоль за поясом да верная шпага. К моему удивлению попрощаться со мной приехала леди Луиза: — Её высочество болеет, у неё слезы любви, лежит в своих покоях и никого не принимает, даже Моли не может к ней попасть. Надо ли говорить, что мы с Лу попрощались по особому. Только через три часа она уехала. А я передал Иогану почти все содержимое разбойничьей шкатулки на содержание дома. Старик расплакался и предупредил, что будет обязательно ждать моего возвращения… Перед отъездом я побывал у леди Клары и узнал много интересного и полезного для себя…

Конец первой части.