Гоблин. Том 6 – Секта

Глава 20

Друзья сидели наверху, и сразу поняли, что происходит что-то из ряда вон.

Утро, казалось, начиналось спокойно: гоблинские старики протирали глаза и сморкались-плевались, тихо ругаясь на всё вокруг и проклиная свои дряхлые тела. Дети вылезали наружу из пещерок, где спали, а взрослые гоблины обходили территории. Трущобы постепенно оживали, только Зур’дах, Маэль да ещё парочка мутантов бодрствовали еще с ночи, потому что они не хотели пропустить рассвет нового дня.

Собственно, друзья делали так теперь каждый день, даже в пасмурный. Было что-то волшебное в те дни, когда из-за горизонта показывался красный ободок светила. Такого в Подземельях не увидишь, и это, в чем-то, было даже невероятнее, чем звезды на небе.

И сегодня это утреннее спокойствие было нарушено.

С большого камня, на котором они любили сидеть, было видно, как стену, окружающую город, так и ворота, которые на ночь запирались. Открывались они обычно с первыми лучами солнца. Вот только сегодня произошло нечто странное.

После того как ворота открылись, наружу начала высыпать стража. Много стражи. Все они выстраивались в одну линию и медленно двинулись вдоль границы трущоб.Дошли и свернули, начиная окружать трущобы справа. С той стороны располагались в основном гнолльские и людские жилища.

— Что-то мне это не нравится, — поднялся во весь рост Маэль, пытаясь рассмотреть, что происходит с того конца.

Зур’дах сделал то же самое.

Из врат города продолжали выбегать сотни и сотни вооруженных стражников в броне, с копьями и широкими щитами. Командиры их подгоняли, так что скоро все они бежали трусцой.

Похоже, тут намечается что-то серьезное… — подумал Зур’дах, схватив прислоненное к камню копье.

— Что думаешь? — спросил Маэль.

— Что дело пахнет дерьмом, — ответил Зур’дах.

Хоть большинство трущобников только просыпались, но слово «тревога» быстро передавалось из уст в уста, облетая жилище за жилищем. Людская часть жила на поверхности, поэтому им, по сути, и спрятаться было негде — все они были на виду. Бежать они могли только вперед, в сторону равнин и предгорий.

Однако и там бы бегущих ждал бы сюрприз, потому что с небес спикировал десяток огромных птиц со всадниками в одеждах Ордена, и приземлились они аккурат на равнинах, перекрывая возможность бежать.

Они спрыгнули с птиц, и зашагали в сторону трущоб. Однако, это была лишь часть Практиков Ордена, потому что со стороны предгорий, по направлению к гоблинской части трущоб медленными прыжками, словно кузнечики, прыгали с полсотни фигур в одеждах Ордена Заката.

Зур’дах впервые видел явное применение способностей Практиками Поверхности. И, похоже, они совсем отличались от того, что делали дроу. Дроу не могли так прыгать. У Тьмы была совершенно другая область применения.

Молодой гоблин на какое-то время застыл, наблюдая за тем, как эти полсотни Практиков перекрывают выход из трущоб. Они двигались на расстоянии друг от друга, но, дойдя до трущоб, застыли как вкопанные.

— Не бежать! — раздался громкий голос Шарха Камнебрюхого.

Зур’дах оглянулся, и увидел, что вожак поднимается из тоннелей вместе со всеми своими подчиненными.

Собственно, те гоблины, которые уже посматривали куда бы слинять поскорее, тут же застыли. Подчиняться вожаку было для них чем-то само собой разумеющимся.

— Не бежать? — переспросил сидящий у выхода из подземных ходов Гарх.

— Ты тупой? С первого раза не понимаешь? Сказано не бежать, значит, не бежать!

— Но там же стражи… Куча… И орденцы.

— Я что, по-твоему, слепой, Гарх? А? — рявкнул Камнебрюхий. — Я что, стражи не вижу⁈

Горх молчал.

— Значит так, Гарх, найти своих, и тащи всех детей сюда.

— Но…

— Тащи. Всех. Детей. Остальным тоже самое скажи. Потому что если ты их сам не притащишь, я нахрен тебя убью! Понял⁈

— Понял, вожак. Я всё понял.

— И еще: если не ты их притащишь, то мальцов будут пинками и тычками тащить стражи, ты этого хочешь?

— Не хочу, — буркнул Гарх.

— Ну вот беги и собирай всех. Ничего страшного тут не случится.

А потом он посмотрел на Зур’даха и Маэля, которые подобрались, готовые, если что, бежать. Не от Шарха — от Практиков.

— И вы тут? Жаль, вы не ушли, — заметил Шарх.

Он с ними заодно, — вдруг понял Зур’дах. — Это как-то связано с тем, что мы ходили в катакомбы и их Владыкой. Поэтому он возвращался такой взбешенный. Он знал, что будет так. Что сюда придут стражи.

Огромные птицы, идущие с Практиками со стороны равнины, взмахами своих крыльев распугивали тех, кто собирался проскочить мимо них и удрать. Сами Практики в этом участия не принимали — они просто шли вперед, двигаясь на расстоянии сотни шагов друг от друга.

Вдруг из гоблинских тоннелей полезли наружу…еще стражники. Оказавшись на поверхности, они сразу сбивались в небольшие отряды и распихивали прочь тех из трущобников, которые собирались дать отпор.

— НЕ ТРОГАТЬ! — рявкнул Шарх во всю глотку.

И кричал он, понятное дело, не стражникам, а гоблинам. Те сразу притихли. Так было в том числе и потому, что большинство трущобников были по сути стариками, и никакого отпора они никому в принципе дать не могли.

Однако более странным для Зур’даха было то, что гнолли…тоже не сопротивлялись. Стражники ходили по их территории как у себя дома.

Зур’дах расслышал крики гноллских вожаков, которые, как и Шарх, приказывали своим соплеменникам не рыпаться и не сопротивляться.

— Вы бы положили копья на землю, — посоветовал Шарх друзьям, — а то стража может подумать, что вы сопротивляться вздумали. Это может плохо кончиться.

— Ты знаешь, зачем они тут? — спросил Маэль.

— К сожалению, знаю. — мрачно сказал Камнебрюхий. — Вы и сами всё увидите. Нечего расспрашивать. Идите, собирайте детей!

Последнее он приказал уже своим мутантам, которые тут же рванули выполнять приказ.

Больше ничего Шарх не сказал, только пристально на них посмотрел — и всё.

А может, он и сам хочет, чтобы мы оказали сопротивление? — мелькнула мысль у Зур’даха, — Это бы решило его проблему в виде нас.

Тем временем, наружу выбрался перепуганный Ыглар с кучкой других детей. Тех самых, которых друзья тренировали.

И как бежать, когда эти мелкие идиоты прицепились к нам? — вдруг подумал Зур’дах, а потом взглянул на наездников на птицах, — А от них вообще возможно сбежать? Нас же будет видно отовсюду… Впрочем, а зачем нам бежать? Нас пока никто не трогает…пока…

Стражи бродили среди трущоб и выталкивали в центр детей и совсем молодых гоблинов. Часть стражей продолжала выскакивать из тоннелей.

Ну а потом с неба спустился член Ордена Заката на огромной птице. Он приземлился прямо в жилища гоблинов, и птица, взмахами крыльев, раскидала жилища. Их просто смело в стороны. А молодой человек спрыгнул и втянул воздух, после чего скривился.

Практик был в черно-красных одеждах.

И вот даже глядя на этого орденца, Зур’дах чувствовал, как инстинктивно начинает использовать Кровь. Потому что этот человек был опасен — опасен на уровне инстинктов. Последний раз молодой гоблин чувствовал подобное когда сражался против кучи драуков вместе с Чернопрядцем.

Маэль тоже вздрогнул, понимая, что ситуация резко накаляется.

Пока стража выпихивала детей к центру трущоб, к границе, Шарх молча и обреченно смотрел на всё это, даже не пытаясь вмешиваться, хоть, Зур’дах был уверен, с несколькими десятками стражи он и его мутанты бы справились. На людских и гнолльских территориях происходило всё то же самое. Только там не приходилось выкуривать никого из подземных тоннелей — просто потому, что там их не было.

Значит, они тут уже обо всем договорились, — решил Зур’дах, глядя на слаженные действия стражников и отсутствие сопротивления со стороны трущобников.

Молодой человек, приземлившийся на самой огромной птице прямо в центре трущоб, чего-то ждал. И скоро стало понятно чего. Из ворот выехала запряженная ящерами повозка и помчалась прямо к нему по границе трущоб, правил ей старый-старый практик Ордена.

Хоть до молодого практика Зур’даху было несколько сотен шагов, слова, которые произнес старик, он услышал.

— Глава, — поклонился старик.

А потом из повозки высыпали крепкие и мускулистые люди, которые дружно вытащили наружу большой булыжник. Он был покрыт странными выемками и символами.

— Зур’дах? Мы это… Может, бежать будем? — вдруг предположил Маэль.

Фактические, конечно, шансы сбежать у них были, вот только на практике сделать это было сложно. Пришлось бы прорываться с боем.

— Нет, — вдруг ответил Зур’дах, — Я хочу увидеть, что они хотят сделать. Возможно, это важно.

Он подсознательно чувствовал, что сейчас произойдет что-то важное для всех, и хотел увидеть это.

— Эм… — робко протянул Маэль, — А тебе не кажется, что если что-то случится, то бежать будет уже поздно?

— Случится «что»? — разумно предположил Зур’дах, — Не убьют же они тут всех. Шарх хоть недоволен, но спокоен, неспроста это. Значит, он знает, что им надо. И не в рабы же они пришли нас брать….

— А детей тогда зачем сгоняют? — спросил Маэль.

— Не знаю… Не только детей, вон, молодых тоже гонят.

Интересовал Зур’даха только один человек — это глава, возле которого выгружали булыжник. Через минуту его установили посреди границ трущоб, и быстро расчистили пространство вокруг.

Глава показывал, что и где расчищать, и стражи широкими щитами просто сносили всё в стороны. Когда они закончили, орденец просто взмыл на высоту сорока шагов и взгляды всех трущобников тут же обратились на него. Впрочем, не только их, стражей тоже.

Оказавшись на высоте, он хлопнул в ладоши и по всем трущобам пронеслась звуковая волна, на мгновение оглушая всех вокруг.

Даже Зур’дах на пару секунд оглох.

Что ж, орденец привлек к себе внимание всех.

— Я — КРУЛ ТАМРАХ! НОВЫЙ ГЛАВА ЭТОГО ОТДЕЛЕНИЯ ОРДЕНА ЗАКАТА!

Каждое его слово разносилось по трущобам, проникая во все уголки, во все тоннели и проходы.

— НЕ БОЙТЕСЬ! НИКТО ВАС ТРОГАТЬ НЕ БУДЕТ! — продолжал он говорить, — МНЕ НУЖНЫ ТОЛЬКО ДЕТИ И ТЕ, КОМУ НЕ ИСПОЛНИЛОСЬ ДВАДЦАТИ ЛЕТ! КАЖДЫЙ РЕБЕНОК, КАЖДЫЙ ПОДРОСТОК, КАЖДЫЙ МОЛОДОЙ ГНОЛЛ, ГОБЛИН, ЧЕЛОВЕК ИЛИ ПОЛУКРОВКА ДОЛЖЕН ПОДОЙТИ К ЭТОМУ КАМНЮ! ПОНЯТНО?

Сияющей синим рукой молодой человек указал на булыжник под ним.

— ВАШИ ВОЖАКИ УЖЕ ВСЁ ЗНАЮТ! ЕСЛИ ПОДОШЕДШИЙ ОБЛАДАЕТ КАКИМИ-ЛИБО СПОСОБНОСТЯМИ — КАМЕНЬ ЗАГОРИТСЯ, ЕСЛИ НЕТ — ОН БЕСТАЛАНЕН.

Зур’дах сглотнул. В душе возникло странное желание взять, подойти, положить руку на камень и узнать, есть у него способности или нет? Хотя, почему-то он был и так уверен, что у него они есть.

Или это было какое-то внешнее воздействие на мозги?

Маэль ведь тоже дернулся в сторону камня.

Самое удивительное, что еще вчера Зур’дах думал о том, как бы подсмотреть за орденцами, узнать, как именно они управляют своей энергией, и что вообще из себя представляют, как тут… Они сами приходят в трущобы.

— ЕСЛИ ИСПЫТУЕМЫЙ БЕСТАЛАНЕН, ОН НАМ НЕ НУЖЕН, ОН ОСТАЕТСЯ В ТРУЩОБАХ! ЕСЛИ ЖЕ КАМЕНЬ ЗАГОРИТСЯ, ОН УХОДИТ С НАМИ. В НАШ ОРДЕН! Я ПОНЯТНО ОБЪЯСНИЛ?

Голос молодого практика словно проникал в самую душу и делал волю слабее. Слыша его, не хотелось сопротивляться, хотелось только подойти, положить руку на камень, и уйти обратно.

Собственно, единственные, кто мог оказать какое-либо сопротивление — молодые гоблины с самодельным оружием, подчиняющиеся вожаку, бездействовали по его же приказу.

Теперь Зур’дах воочию увидел, что трущобы — это трущобы. Что могут старики и женщины, коих тут большинство? О детях и речи не шло — их стражи гнали вперед, подталкивая щитами и тупыми концами копья.

— ПОВТОРЯЮ, — вновь раздался голос Орденца, — ЛУЧШЕ ВЫХОДИТЕ САМИ, ИНАЧЕ МЫ БУДЕМ ВЫНУЖДЕНЫ ПРИМЕНИТЬ СИЛУ!

А то вы сейчас не применяете силу? — мысленно хмыкнул Зур’дах.

Дети, оглядываясь на стражей и тихо ругаясь, медленно шли вперед, по направлению к камню. С многими шли взрослые гоблины — подчиненные Шарха, которые контролировали весь этот странный процесс.

Причем, точно так же происходило у гноллей, которые сгоняли свой молодняк к этому булыжнику.

У гоблинов Шарх Камнебрюхий, мрачный и недовольный, вскоре сам стал ходить и раздавать приказания.

— Все идем к камню! — громко говорил он. — Не ссать, ничего нам не сделают, понятно?

— ЕСЛИ ВЫ БУДЕТЕ ПРОДОЛЖАТЬ СИДЕТЬ В НОРАХ, Я ПРОСТО ОБРУШУ ТУТ ВСЁ!

Зур’дах не знал, для кого он это сказал, потому что из нор и так все как будто бы повылазили наружу, однако… Видимо, это было нужно для демонстрации силы.

Орденец опустился на землю и топнул ногой. От него прошлась мощная воздушная волна, и землю сильно тряхнуло. Кое-где на полу даже пошли трещинки.

Трущобники загалдели и пошли к камню быстрее.

А ведь он, похоже, реально может тут обрушить всё, — осознал Зур’дах. — Это он так, чисто припугнул.

— Вы тоже идете, — сказал Шарх Камнебрюхий, глядя на Ыглара и дюжину других детей, толпившихся возле Зур’даха и его друга.

— И нам?

— И вам тоже. — кинул он, — И малым.

— Зур’дах? — внезапно ухватился за его ногу Ыглар. — Мне страшно.

— Чего ссышь? — рявкнул Камнебрюхий, — Приложишь руку к камню и всё. Вы тут все бездари, просто надо чтоб в этом убедился этот…кхм…орденец.

Зур’дах на секунду застыл, раздумывая. А сзади уже сжималось кольцо стражей. Его раздумья прервал друг.

— Зур’дах! — вдруг шепнул ему Маэль на ухо. — Я хочу попробовать. Они сказали до двадцати. Я хочу.

— В смысле? Зачем это тебе?

— А вдруг у меня есть способности?

— Но…

Какие-то сомнения у молодого гоблина были, вот только объяснить в чем они состоят, он не мог.

— Вот у тебя же есть способности и ты сильный? А я? Вдруг это мой шанс стать сильнее?

— Но… — возразил Зур’дах, — Мы не знаем, зачем им нужны гоблины со способностями.

— Не только гоблины, вон, гноллы уже пошли, и люди почти собрались, смотри.

И действительно, гноллская мелюзга начала по одному, под присмотром орденцев подходить к камню и прикладывать к нему мохнатые лапы.

Пока ничего не происходило.

Буквально десяток секунд на одного мелкого гнолля — и звучал голос главы:

— СВОБОДЕН.

И так раз за разом.

А потом он обратился к другим столпившимся:

— Видите? Если у вас нет способностей — вы нам не нужны. Останетесь в своих вонючих трущобах. Более того, я сразу скажу — среди вас, скорее всего, мало тех, кто имеет способности.

Он сделал паузу:

— Но они все-таки среди вас точно есть. И они мне нужны.

Очередной гнолл приложил лапы…и…отошел. Как будто даже немного разочарованным.

— Видишь? — ткнул его в бок Маэль, — Ничего такого. Просто прикладываешь руку — и всё. Вон сколько бездарей. Делов-то. Пойду, приложу руку и всё. Если у меня нет способностей, то…

— То?..

— То ничего и не изменится.

Зур’дах задумался. Про себя он точно знал что у него должны быть способности, но вот есть ли они у Маэля — тот еще вопрос.

Даже если один из нас приложит руку к камню — это изменит всё. Потому что если вдруг у Маэля обнаружатся способности…то я обязан идти с ним.

Вот только в Зур’дахе был другой страх. Страх, из-за которого он вообще не хотел подходить к камню. Вдруг этот булыжник среагирует как-то…не так….Вдруг он как-то почувствует Тьму в нем? Ведь может же быть такое?

Процесс ускорился. Гнолли видели, что все они возвращаются к своим и уже почти без страха прикладывали ладони к камню.

— Страшно? — хлопнул по плечу Ыглара Маэль.

Тот молча кивнул.

— Чуть-чуть…

— Пойдешь со мной?

— С тобой?

— Ага, тогда тебе страшно не будет.

Иглыр довольно кивнул. Рядом с Зур’дах и Маэлем он чувствовал себя в безопасности.

Шарх, тем временем, вместе со стражниками и своими подчиненными ходил позади толпы детей, которую они пригнали. Парочка непослушных гоблинят решила рвануть прочь, но их поймали бойцы Шарха и вернули обратно, надавав подзатыльников.

— Не рыпайтесь, мальцы, камень потрогаете — и обратно вернетесь, — успокоил их Камнебрюхий. — Они тут за людьми. Мы — так, для виду. Или вы думаете вас, зеленокожих ублюдков, будет кто-то тащить в этот сраный орден?

Шарх захохотал, и его поддержали другие мутанты. Удивительно, но этими словами он многих успокоил.

А может он и прав… — вдруг подумал Зур’дах, — Не зря в Ордене нет ни гноллей, ни гоблинов, — это все знают, а тут вдруг они решили всех проверять. Это всё очень странно. Неужели они на самом деле хотят их принять? Но охранники Неларии рассказывали, что туда только дети богатых торговцев попадают. Даже людей далеко не всех берут.

— ВИДИТЕ? НИЧЕГО СТРАШНОГО НЕ ПРОИСХОДИТ, — прогремел снова голос молодого главы.

В сторону отходили «отбракованные» гнолли, и таких было уже три десятка. Зур’дах даже подумал, что видимо среди гноллей, в принципе, не может быть одаренных, как вдруг под лапой одного камень тускло засветился.

— Он реально засветился! — выдохнул удивленно Маэль.

Впрочем, удивился не только он. «Одаренный» гнолль опешил, пожалуй, больше всех и заметался, не понимая, что теперь делать. Он хотел к своим, но… Его пихнули к двум практикам Ордена.

— Стой тут, и не рыпайся, псина, — сказал один из них.

Гнолл зарычал.

— УСПОКОИЛИСЬ! — накрыл всех голос молодого практика.

И все тут же успокоились. Даже Зур’дах ощутил влияние этого голоса.

Процесс продолжился, и вскоре один гнолл пополнился еще двумя своими соплеменниками и…сразу угомонился. Теперь он был не один.

Большинство взрослых и старых трущобников просто молчали и, не двигаясь, следили за происходящим. Они хотели одного: чтобы конкретно их не трогали.

Детей тут и так продавали постоянно в город, так какая им разница — заберет их орден, или их продадут? — Никакой, — вдруг понял Зур’дах, — Вот почему они так спокойно реагируют. Им все равно! Они привыкли, что детей постоянно отбирают.

Группа гноллей росла и скоро достигла тридцати особей. Вот только и отбракованных было больше тысячи.

Зур’дах впервые воочию увидел, насколько же многочисленна гнолльская детвора. Раньше он видел их разрозненно — то тут, то там, по всей территории трущоб, а сейчас же они были согнаны в одну большую стаю, из которой выдергивали по одному ребенку и потом возвращали обратно.

Численный перевес что по сравнению с людскими детьми, что с гоблинятами был безоговорочно на стороне гноллей. Их было в несколько раз больше.

Маэль все это время напряженно следил за камнем, и за теми, у кого получалось заставить его светиться. Видимо, он думал, что там есть какой-то секрет, какой-то способ, активирующий булыжник.

Только сейчас, глядя на друга, Зур’дах понял, что Маэль ведь всегда чувствовал себя…слабее, беспомощнее, неполноценнее. Потому что у него не было ни Тьмы, ни Крови, которой научился управлять Зур’дах. У него была только его мутация и Сила Крови. И всё…

А этого мало.

Наверное, поэтому глаза Маэля горели так, словно он увидел для себя невероятную возможность стать сильнее. Раньше его глаза горели так только когда они добывали ядра скороходок.

— Я иду. — вдруг заявил Маэль.

Зур’дах посмотрел вокруг. Самые мелкие гоблинята сбились в одну толпу и контролировались мутантами и…стражами.

— Ты уверен, Маэль? — придержал за локоть друга Зур’дах — Обратной дороги нет.

— Уверен! А что я теряю? Если не загорится, то вернусь сюда обратно. Если загорится…то.

Зур’дах сглотнул и кивнул.

— Иди, если решил.

— Решил.

Маэль протолкался через толпу совсем не спешивших к камню гоблинов и, дождавшись, пока иссякнут последние гноллы, первым из гоблинов приложил руку.

Камень сначала оставался таким же….а через пару мгновений тускло засветился.

А вот на лице Маэля теперь было написано полнейшее недоумение. Потому что он хоть и хотел, чтобы у него оказались способности, на самом деле до последнего в это не верил.

— Сюда, гоблин. — показал тот самый молодой практик, который своим голосом оглушал всех вокруг.

Зур’дах тут же протолкался вперед.

Что делать, он уже знал. Они с Маэлем должны быть вместе. Вопрос лишь в том, сработает камень или нет?

— Отойди, — кинул Зур’дах прущемуся вперед него гоблину, мощно шагнул и шлепнул ладонью на камень. Тот был холодный.

Едва он коснулся камня, как ощутил как что-то проникло в его тело, и начало словно бы ощупывать его. Чернопрядец на мгновение встрепенулся, но так и не проснулся. А камень… Камень просто засветился ярко-синим цветом.

Зур’дах облегченно выдохнул. Потому что камень сработал как надо.

— Сюда, гоблин. Не задерживай остальных. — сказал старый практик Ордена справа.

Зур’дах шагнул к Маэлю.

— Что, без меня собрался? — улыбнулся Зур’дах.

— Оооо… Смотри, кто бежит…

А бежал, протискиваясь через остальных гоблинов, Ыглар вместе со своей компанией. Он с обидой в глазах смотрел на обоих молодых гоблинов.

Стиснув зубы, он шагнул к камню и положил свою руку…

Камень секунд пять был обычным, а потом…чуть тускло засветился.

А Ыглар рванул к Зур’даху с Маэлем.

— Вы чего меня оставили, вы же сказали что вместе пойдем!

— Ну вот и вместе. — буркнул Маэль.

Словно резко осмелев, вслед за Ыгларом посыпали к камню один за другим остальные гобилинята. Увы…из десятка, который учили друзья, обладал способностями только Ыглар, остальных отправили в сторону.

— Ничего, малой. — приобнял его Маэль, — Ты ж с нами, чего тебе бояться?

Ыглар с помокревшими глазами смотрел как остальных его друзей отвели прочь, как ненужных. Он остался из всех один.

Постепенно количество отобранных гоблинов росло. Но что их, что гноллей, было всё так же немного.

Это что получается?.. — как-то внезапно осознал Зур’дах, — М ы все отправимся в Орден? Нас возьмут, вот так просто? И нет никакого подвоха? Разве так может быть? Нет, не может быть всё так просто. Есть что-то, чего мы просто не знаем.

Зур’дах следил за выражением лица главного Ордена, пытаясь что-то по нему прочитать, но не понимал ничего. Он только чувствовал, что тот крайне опасен…и всё. А вот от остальных орденцев подобного чувства опасности не исходило.

Он самый сильный, — еще раз мысленно проговорил Зур’дах, — Но чего я боюсь? Я же сам хотел попасть в Орден! Вот она возможность, я по сути уже в него попал.

Однако, его не покидало чувство какой-то нереальности происходящего. Какой-то подстроенности. Не могло же быть так, что закрытый от посторонних Орден вдруг решил забрать к себе трущобников всех рас.

Количество детей и подростков вокруг камня м уменьшалось и уменьшалось, потому что отсеивались все неодаренные. Это заняло несколько часов. И спустя это время, возле Зур’даха и Маэля стояло почти два десятка гоблинских детей.

Отбракованных гоблинов было же более трех сотен. Рядом стояли гнолли, которых было три десятка. Но самой многочисленной группой были людские дети, вперемешку с полукровками. Почти четыре десятка.

Зур’дах вдруг вспомнил, что похожее событие уже было в его жизни. Было давно. Много лет назад.

Ритуал Жребия.

Тогда не только он, но и многие гоблинята из его племени с помощью двух камней решали свою судьбу… А ведь сейчас происходило то же самое: те, кого отбирал камень, бесповоротно меняли свою жизнь.

Они покидали трущобы.

Внезапно молодой орденец взмыл вверх, и завис над камнем и отобранными детьми.

Его руки и ноги светились странными символами и фигурами.

Это энергия, которую они используют. — понял Зур’дах.

— МЫ ОТОБРАЛИ ВСЕХ КОГО НУЖНО! КАК Я И СКАЗАЛ, ВАС НИКТО НЕ ТРОНЕТ И НЕ ТРОНУЛ! ТЕПЕРЬ ЭТИ ДЕТИ И ПОДРОСТКИ — ЧАСТЬ ОРДЕНА! ОНИ К ВАМ БОЛЬШЕ НЕ ВЕРНУТСЯ! У НИХ БУДЕТ ДРУГАЯ ЖИЗНЬ И ОНИ ПОЛУЧАТ НОВЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ! МОЖЕТЕ РАСХОДИТЬСЯ! НАШ ОТБОР ОКОНЧЕН!

Взгляд молодого практика остановился на трех группках детей.

— А ВЫ ВСЕ ИДЕТЕ СО МНОЙ.

Огромная птица, на которую все перестали обращать внимания, настолько она неподвижно стояла, теперь коряво зашагала вперед, к летающему практику.

— Лети! — взмахнул орденец рукой, и она тут же радостно взмыла вверх.

Зур’дах смотрел на эту огромную тварь, и вдруг ему захотелось точно так же оседлать ее, как это делал молодой практик перед ним, и потом…потом взмыть в небеса.

Молодой глава подошел к детям и уже тише, только для них, сказал:

— Надеюсь, у вас хватит ума не пытаться бежать? Это бесполезно. Хотите вы этого или нет, вы теперь часть Ордена. Камень показал наличие способностей, а значит если вы не будете частью Ордена, я вас просто убью, чтобы вы не достались никому другому. Я ясно выразился?

Зур’дах сначала подумал, что этот человек шутит. А потом…потом на них всех, на всех детей, обрушилось давление. Несильное. Но ноги всех вокруг пошатнулись, а в голове закружилось.

Это было не в полную силу, — четко осознал Зур’дах, — В полную он бы всех тут положил.

Друзья обеспокоенно переглянулись. Очевидно, что не всё так просто было с этим Орденом.