Гоблин. Том 6 – Секта

Глава 19

Жизнь в трущобах текла своим чередом. Теперь друзья видели, что тут работали все, даже дети. Просто работа эта была незаметная, обыденная, которую многие и за работу не воспринимали. Увидели они и как именно местные гоблины делают тоннели. Метод был необычный, потому что никаких особых приспособлений у них для этого не было. Они просто использовали насекомых. В один из дней Ыглар со своей небольшой компанией показал, как они это делают.

— Это работа на нас, — гордо сказал он, и достал из корзинки насекомое — смесь пиявки и краба. В корзине таких копошилось не менее десятка.

— Камнежоры, — пояснил он. — Они водятся в горах, и наши их достают. Они могут легко сжирать камень. Намазываешь вот такой хренью стену и…

Он плеснул из сосуда странной липкой смеси и посадил на это место камнежора. Тот сразу начал есть прикормку. После себя он оставлял странный дымящийся след, который начинал шипеть и пузыриться.

В руках мальца появился небольшой, железный, покрытый лаком или чем-то подобным лом.

— А не разъест? — спросил Зур’дах, — Ну, металл.

— Не-а… Оно только камень разъедает. Проверено.

Бах!

Ыглар долбанул в то место, где была слизь, которую выделяет камнежор, и от стены открошились кусочки камня, словно это был не камень, а яичная скорлупа.

— Это всё равно долго, — заметил Маэль, прикинув в уме, сколько придется ждать и долбить камень для создания приличных размеров тоннеля.

— Когда надо много сделать, то сажаем их кучу, а потом долбим. Сейчас я так….Просто чтобы показать.

Через пару мгновений он спрятал насекомое обратно в корзину вместе с ломом.

Да нет, всё равно это очень долго, — подумал Зур’дах, — Очень много работы…

— И все эти тоннели делаете вы?

— Нет конечно! Только небольшие — там, где можем достать по росту. Крупные делают старшие, в основном старики. Им всё равно делать нечего. Но все мелкие тоннели всегда делали дети, — вновь прозвучала гордость в голосе Ыглара. — Это Вожак придумал такой метод, до этого, старики говорят, мы все были на поверхности. А теперь, если что, нас хрен достанешь. Если что — мы все вниз, и стража только глазами будет хлопать. Вниз они никогда не полезут.

Гоблилненок захохотал, и его поддержали его друзья.

Однако Зур’дах сомневался, что стражников остановят тоннели. Скорее, до сих пор у них просто нужды не было трогать гоблинов. Мысль о какой-то негласной договоренности всё больше укреплялась в нем.

— Ладно, кто из вас хотел потренироваться? — спросил Маэль, которому надоело быть в этих подземных проходах: теперь он начал понимать прелесть свежего ветерка, открытого неба и бескрайних просторов вокруг.

— Я!

— Я!

— И я!

Тренироваться хотели все. Они видели, что значит личная сила и тренировки, которые делают их сильнее.

Через пару минут они выбрались на поверхность.

— Хорошо-то как… — вздохнул Маэль, втянув в себя свежий воздух.

— Но воняет, — добавил Зур’дах.

— И это тоже.

Дети вылезли следом и построились в линию — так их научили друзья.

Сначала они сами сделали легкую разминку и растяжку, совсем как их учили в Ямах, а после заставили детей делать то же самое. Те слушались их во всем. Дети хотели быть такими же сильными, как мутанты. И некоторые из них надеялись, что Вожак когда-нибудь даст им ядро. Никакого секрета из того, как становятся мутантами тут не было.

Учили детей они и вместе, и по очереди. Сейчас Маэль демонстрировал переходы, стойки и выпады, а Зур’дах следил, чтобы они всё правильно выполняли. Вместо копий вся группа гоблинят использовала обычные длинные палки, которые им подобрали друзья.

Ну а после легкой тренировки они разрешали им драться друг с другом, чтобы дети показали, чему научились и по ходу боя давали советы. Гоблинята схватывали быстро. Они уже умели драться, но по-трущобному, безо всякой системы — просто колотили, куда могли достать; в мелких драчках проходило всё их детство.

После спаррингов, друзья заставляли мелких снова повторять движения, дружно и синхронно. И вот с этим были определенные проблемы: двигаться синхронно, в едином ритме, им было сложно. Однако, наблюдать за этими беспорядочными движениями было почему-то весело. Может, потому, что у них в руках не было плетки, а в душе — желания довести этих гоблинят до предела. Они просто хотели научить их постоять за себя. А учитывая, что рядом были гнолли и нелюди, смеси обеих рас, это был самый важный навык — драться.

Зур’даха удивило, что гоблины полукровок к себе не принимали, даже если в них была гоблинская кровь. Такое разделение было непонятно Зур’даху. Но так тут сложилась жизнь: гоблины — отдельно, люди — отдельно, гноллы — вместе с полукровками всех рас. Впрочем, у них они были на положении практически рабов, поскольку физически уступали более крупным и сильным гноллям.

Но о полукровках и их судьбе Зур’дах, честно говоря, почти не думал. Он просто наслаждался тренировками с Ыгларом и другими гоблинятами, которых тот притащил с собой. Их был уже целый десяток, тех, кто тренировался.

Остальные же дети всё еще с недоверием посматривали на их группу, однако некоторые неуклюже пытались повторить движения, которым Зур’дах обучал гоблинят.

К неудовольствию Маэля, на них больше никто не пытался напасть. Так что приходилось ограничиваться спаррингами с Зур’дахом на предельных скоростях.

Периодически даже у Зур’даха чесались кулаки. Хотелось серьезного боя, серьезной драки, когда можно бить в полную силу, ощутить настоящую опасность, и…использовать Кровь по полной. Раньше он никогда бы не подумал, что такой момент наступит, что ему самому будет хотеться сражений, и не важно с кем — с разумными или с монстрами.

В остальное время он сидел и наблюдал за обычной трущобной жизнью, словно за копошением насекомых в земле: у них, гоблинов, да и у других рас, тут, в трущобах, была своя маленькая жизнь, маленькие цели, маленькие задачи, маленькие радости. Они не знали опасностей Подземелья, но они тоже выживали тут изо всех сил. Еды мало, вода грязная, болезни десятками, а иногда и сотнями выкашивали стариков. Реже детей, потому что дети кучковались в центре, рядом с мутантами и вожаком, который нет-нет, да выдергивал тех или других для продажи.

Ыглар рассказывал, что просто в какой-то день кто-то из них пропадал. И они прекрасно знали куда.

— Либо в город, либо в катакомбы, — сказал Ыглар.

— В рабство? — спросил Маэль.

— В рабство, — кинул тот, и продолжил жевать кусок черствого хлеба. Тут это была довольно популярная еда, его доставали из города, а с мясом тут были проблемы. Оно было недешевым, не по карману жителям трущоб, да и беднякам из города, скорее всего, тоже. Зато оно было у мутантов и Вожака.

Собственно, именно желание поесть мяса заставляло Зур’даха и Маэля дюжину раз подниматься в предгорья, находившиеся справа от трущоб. Добираться туда было недолго, да и поймать парочку прячущихся среди камней собакоподобных тварей труда не составляло, с их-то скоростью и наличием копий. Добычу друзья тащили в трущобы и давали детям.

Пожалуй, таких счастливых гоблинят Зур’дах никогда не видел ни в родном племени, ни в Ямах. Тут же они жили довольные, несмотря на тяжелую жизнь. Почему-то Зур’даху вспомнилось то время, еще до Испытания, когда он ждал на выходе из пещеры добычу, которую принесут в племя Охотники. Принесут и ни с кем не поделятся.

Сейчас он был, по сути, таким же Охотником, с одним отличием: он отдавал детям почти всё. Ему было не жалко, ему было всё равно, что есть. Как и Маэлю. Они были мутантами, и их потребность в еде была намного меньше, нежели у других гоблинов. С помощью Крови они могли выживать в самых тяжелых ситуациях. Ну а дети… Дети с удовольствием уплетали мясо за обе щеки.

Чуть позже они начали учить детей более «грязным» приемам: подсечкам, плевкам, броскам, ударам в пах. Друзья решили, что, пожалуй, палки — это хорошо, но этой малышне больше пригодится что-то практичное. Больше всего времени уходило на кулачный бой, на постановку стоек и отработку ударов.

— Это даже против взрослых поможет, — говорил им Зур’дах, — наступили пяткой на ногу, между ног двинули, и отработали по корпусу. Это очень больно. Поверьте. Вам не нужно тянуться к голове. Победить можно и по-другому. Ну а когда старший согнулся… Справитесь.

— Ага. — кивнул Ылгар, — понял, Старший.

Обращение «Старший» было Зур’даху непривычно. Обычно это он всех считал Старшими, а тут какой-то малец так называет уже его. Время пролетело незаметно.

Они продолжили тренировку, а Зур’дах погрузился в какое-то отрешенное наблюдение, фиксируя происходящее, но не осознавая его, не думая о нем.

— Тренируете их, да? — прозвучал знакомый голос.

Зур’дах даже не обернулся, Гарха он услышал еще шагов за двадцать до того, как тот подошел.

— Ага… — кивнул молодой гоблин.

— Бросили бы вы это, — продолжил Гарх.

— Это еще почему?

— А смысл? Большинство мальцов всё равно ждет рабство. Зачем им уметь драться? Они же не мутанты. У них другая судьба.

— Но ты ж умеешь драться, вон, держишь в руках какое-то самодельное оружие. Значит, не у всех такая судьба, — заметил Зур’дах.

Гарх рассмеялся.

— Всё, что я умею — это посильнее вдарить и побыстрее убежать, ничего более. А то, что вы показываете… Это совсем другое… Но малышня подумает, что на самом деле стала сильнее, и ввяжется в драку с гнолльским щенятами или с людскими подростками и огребет. Естественно. Они мельче и слабее, они — не мутанты. Мы, гоблины, меньше, ниже. А мутантами ни им, ни мне не стать.

Он горько вздохнул.

— Может, они и меньше, но будут быстрее, наработают движения и навыки. Это уже что-то.

— Это им ничего не даст. — возразил Гарх.

— Пусть учатся. Какая тебе разница?

— Эммм… — Гарх замялся, не зная, что ответить.

— И еще: зачем малых продавать? Вы же так становитесь слабее, вас же меньше. Дети вырастут, станут взрослыми и могут стать…

— Нас достаточно. — перебил его Гарх. — Вожак знает, что делает. И ты забыл про еду. Ее и так на всех не хватает, что будет, если детей тут будет втрое больше? Чем их кормить?

— Мутанты могли бы охотиться. — заметил Зур’дах. — Скажешь, им это не под силу? Мы с Маэлем ходили в предгорья, там есть хищники и обычная живность, которую можно убивать и тащить сюда. Хватило бы многим, если бы этим занимались все мутанты.

Гарх пробуравил взглядом Зур’даха, а потом сказал:

— Этого делать никто не будет. Ты и сам это знаешь.

— Знаю.

Повисло недолгое молчание.

— Ладно, я по делу. — сказал Гарх, — Вас хочет видеть Камнебрюхий.

— Ты знаешь зачем?

— Догадываюсь, — не стал врать гоблин.

— Так и зачем же? — подошел Маэль, прервав тренировку детей.

— Наверное, хочет взять вас с собой в катакомбы.

— Катакомбы? А туда зачем? — прищурился Зур’дах, — Что там такого?

— А вот этого я не знаю, — пожал плечами Гарх, — Сказал что знаю. Так что когда закончите заниматься этой малышней, идите к Камнебрюхому. Он ждет. У него и спросите, зачем вы ему нужны.

Когда он отошел, Маэль сказал:

— Что думаешь?

— Ты всё слышал?

— Ну я ж не глухой, слышал. Так как думаешь, что он от нас хочет?

— Ну вот сейчас пойдем и узнаем, — поднялся Зур’дах, отряхиваясь от пыли.

Через минуту они направились к Камнебрюхому.

Шарх Камнебрюхий действительно «приглашал» их с собой в катакомбы.

— Хочу чтобы вы познакомились с местными боями и…взглянули на Владыку катакомб, если он, конечно, высунет свой нос наружу.

— У катакомб есть владыка? — удивился Маэль.

— Конечно. Он живет в катакомбах, мы тут, но нас связывают десятки ходов. Поэтому с ним лучше…

— Дружить? — предположил Зур’дах.

— Не ссориться… Дружбы не существует. — уверенно сказал Шарх. — А вот договоренность особо не гадить — лучшее, что возможно с такими существами, как он.

— «Такими» — это какими? — спросил с подозрением Зур’дах.

— Сами увидите. Ну что, интересно? Или останетесь тут, с малышней? Да не волнуйтесь, никто вас трогать не будет — мне своя жизнь дороже. Это просто визит одного главаря к другому… И таких мутантов, как вы, лучше иметь рядом.

Значит, и этот хочет нас использовать, как Нелария? — мелькнула мысль. Однако, отказываться Зур’дах не собирался. Он хотел посмотреть и на бои, и на так называемого «Владыку катакомб».

— Мы за тебя драться не будем. — заявил Маэль.

— Я и не прошу этого. Просто пройдетесь, посмотрите на катакомбы, а то несколько недель уже тут.

Шли они не одни, их сопровождал небольшой отряд. Шесть лучших мутантов Камнебрюхого. Они не ощущались опасными бойцами, но Зур’дах был напряжен. Как и Маэль. Он помнил, как его скрутили тогда, во время нападения на особняк Неларии, и повторения он не хотел.

Копья друзья не выпускали ни на миг. Случиться могло что угодно.

Напряжение витало в воздухе. Нервничали и друзья, и Шарх, и его подчиненные. Словно все ждали какого-то удара в спину, которого так и не последовало.

Шли они тоннелем, который вел прямо из пещеры Камнебрюхого, и его явно делали не гоблины. Слишком уж он был ровный, высокий и просторный. Довольно скоро посреди тоннеля возникла металлическая решетка, по ту сторону которой сидели вооруженные люди с мечами на поясах и факелами в руках.

— Опа… Кто идет?.. Неужто Камнебрюхий собственной персоной? — хохотнул стражник.

— Открывай, болтун, — незлобно буркнул Шарх.

— Открываю-открываю… Чего хмурый такой?

— Не твое дело.

— Ну-ну… Доболтаешься, гоблин.

— Смотри, как бы я тебе шею случайно не свернул, человек, — хмыкнул Шарх.

— Да шучу я, — побледнел стражник. — Иди уже.

Это были не настоящие стражники, а, скорее, просто хорошо вооруженные воины. Когда они прошли дальше, сзади лязгнула решетка, вновь закрываясь на замок, отрезая их от остальной части тоннеля, который вел в трущобы.

По стенам тоннеля начали попадаться зажженные факелы, а потом он начал сужаться и становиться ниже. Появились боковые проходы: узенькие, низенькие, ведущие куда-то вниз, вглубь.

— Всё под городом в таких ходах, — сказал Шарх.

Подчиненные шли впереди, а он — позади, рядом с друзьями.

— И кто их делал? Гоблины? — спросил Зур’дах, осторожно заглядывая в очередной проход.

— Проходы? Нет конечно, — хмыкнул Камнебрюхий, — и не люди… Может, дроу, я не знаю. Никто не знает.

Так уж никто? Наверное, кто-то да знает… — подумал Зур’дах.

Одни они шли недолго. Вскоре в проходах им начали попадаться люди и нелюди: гноллы, полукровки и гоблины. Мутанты. Очевидно, не все они подчинялись Шарху, и это ему явно не нравилось, потому что лицо его при взгляде на своих мутантов-сородичей скривилось, будто он сожрал какую-то кислую гадость.

А чуть позже их начали «вести» трое вооруженных людей.

— Сюда, Камнебрюхий, — с издевкой сказал один из них.

— И так знаю куда идти! Говнюк! Тыщу раз тут был. — вспылил Шарх.

Ведущий их человек пожал плечами.

— Мало ли, гоблины, заблудитесь еще.

Тоннели и проходы уже давно перестали быть ровными, чистыми и отделанными. Они стали такими же, как их трущобные норы: шли неровно, переплетались друг с другом, то поднимаясь, то опускаясь.

Один из подобных проходов и вывел их к огромной подземной и явно рукотворной пещере. Еще не дойдя до нее, они уже слышали отдаленный шум и гомон толпы, крики, смех, топот.

Сама пещера была очень длинная, тысячи и тысячи шагов, а вот в высоту всего сорок-пятьдесят локтей.

У входа стояло по парочке стражников.

— Оружие. — потребовали они оставить его.

Друзья сначала посмотрели как вожак и его подчиненные сдают оружие, а потом и сами, под требовательными взглядами стражников, да и Шарха, отдали свои копья.

Друзья видели, как отряды у соседнего входа точно так же заставляют оставлять оружие. Это немного их успокоило. Это была просто обычная мера безопасности.

Ну а в самой пещере располагались…арены. Да, небольшие, круглые, шагов пятнадцать в диаметре.

Шарх шумно вдохнул воздух.

— Запах боев…

Они пошли сквозь кучу людей и нелюдей. Толпой это было сложно назвать, но было тесно, приходилось толкаться. Особенно плотно столпились люди возле «кругов» с боями. Бились там исключительно разумные. Никаких тварей. Для подобного тут просто не хватило бы места.

Буквально пары взглядов, брошенных на сражающихся, Зур’даху хватило чтобы понять — ничего интересного и опасного он там не увидит.

Дрались не настолько хорошо обученные бойцы как в Ямах: не те движения, не те скорости, не та мощь. Да и сражались не до смерти. Эти бои были отдаленной имитацией сражений в Ямах.

Однако, их целью тут были явно не бои. Они прошли пещеру практически насквозь и оказались перед охраняемым тоннелем, ведущим вверх. Их туда пустили без лишних вопросов. Вернее, пустили Шарха и его подчиненных, Зур’даха и Маэля он оставил внизу.

— Ждите меня тут.

— Разберемся сами как-то, — буркнул Маэль и словил недовольный взгляд Камнебрюхого.

— Не убейте тут кого-нибудь. — кинул он им и шагнул внутрь.

Впрочем, они с другом и не стали стоять у входа, а пошли по пещере, с легким интересом рассматривая происходящее. Ничего нового тут не было — всё те же бои, те же орущие толпы болеющих либо за одних, либо за других. Но вот атмосфера отличалась. Тут не витало надо всем незримой печати смерти, как на Арене или в Ямах. Тут просто весело проводили время и…делали ставки на того или иного бойца. Когда бои не до смерти…всё сразу по другому.

Друзья подошли к одному из «кругов» взглянуть поближе на дерущихся. Какая-то помесь тролля и гнолля размахивала своими кулачищами, пытаясь попасть по троим наскакивающим на него гноллям. Скорость последних была ощутимо выше скорости противника, но заканчивать они не торопились, поэтому это был затянутый бой, в котором более крепкого противника методично избивали. Не до смерти, конечно. Поражение полукровки уже скоро стало очевидным.

— Скучно… — вздохнул Маэль. — Какие-то слабаки, двигаются как беременная гнолиха.

— Они же не мутанты, что ты от них хотел… Да и не бойцы…

Парочка людей услышала их и оглянулась, скептически глянув на них.

— Что, думаете сильнее будете? — с наездом спросил татуированный человек, крупный и массивный.

Маэль хмыкнул.

— Уж точно посильнее этих увальней. — уверенно заявил он.

— Можешь выйти против них, если не ссышь, гоблин. Трындеть любой может.

— Против этих? — показал Маэль рукой на троицу победивших гноллей в бойцовском круге.

— Ага, против них. Что, перехотел? Ничего, сначала надо думать, а потом пасть открывать.

— А что, можно вот так взять и выйти? И подраться? — хрустнул костяшками пальцев Маэль.

— Да, может выйти любой. Не запрещено.

Народ вокруг них уже немного расступился, открыв проход к «арене», и явно предвкушая зрелище.

— Зур’дах? — спросил Маэль.

— Ладно, иди, — ухмыльнулся Зур’дах, — Только быстро. Не играй с ними.

— Эх… Ладно… Не играться, так не играться… Тогда будет даже неинтересно…

Через пару мгновений, под дружный смех и хлопки, Маэль прошел в круг.

Гноллы, стоявшие там, резко напряглись, и начали водить носами, а потом зарычали. Они не стали дожидаться, пока гоблин приготовится и сразу кинулись в атаку, действуя слаженно и окружая его с трех сторон. Видимо, очень хотели побыстрее проучить наглеца, который решил, что может сражаться на равных с местными бойцами. На равных с гноллями.

Надо сказать, Маэль и не выглядел как сильный боец, ну а его мутации, потемневшие руки и ноги,…На них почему-то никто не обратил внимания. Возможно, тут все привыкли к таким радикальным мутациям как у Камнебрюхого, когда они заметны даже издалека. Собственно, почти у всех подчиненных Шарха были заметные наросты-мутации, у Маэля же… Это выглядело как серая грязь.

Однако, уже с первых ударов и по первым уворотам гнолли всё поняли. Как и люди вокруг.

— Так он мутант, — разочарованно сказал татуированный.

— Ага, — кивнул Зур’дах, — а их трое и они больше. Считай, всё честно.

К сожалению для публики, всё закончилось слишком быстро.

Маэль ушел от удара одного гнолля, увернулся от взмаха ноги второго, и, словно пружина, выстрелил кулаком третьему. Тот отключился. В момент. Удары измененными частями тела, да еще и нанесенные таким тренированным бойцом, как Маэль, вырубают наглухо.

На двух других противников Маэль потратил чуть больше времени. Нанес несколько легких, прощупывающих ударов, встретил удар кулак в кулак, и в круге раздался звонкий хруст. Это сломалась рука гнолля. Мощный удар в голову — и еще один гнолл распластался на полу. К третьему Маэль рванул резко и быстро. Увернувшись от двух массивных волосатых кулаков, он нанес три молниеносных удара в корпус. Гнолл согнулся от боли.

Завершил всё Маэль отключающим ударом в голову. Под гробовое молчание публики.

— Слабые. — улыбнулся он, — Я даже не размялся.

Зур’дах вздохнул.

— Не найдется кого посильнее? Есть хорошие бойцы? Или этот мусор сильными считается?

— Слушай, — обратился к нему татуированный, — лучше уйми своего друга.

— А что не так?

— Да всё не так, — буркнул татуированный, — и то, что он мутант, и то, что кто-то слишком быстро деньги поставил на ту троицу. Лучше уйдите по тихому к Шарху.

Зур’дах решил, что в чем-то мужчина прав, и внимания привлекать не стоит. Хотя… С этим уже было, конечно, поздновато. Внимание они, несомненно, привлекли.

— Маэль! — позвал его Зур’дах.

— Чего?

— Давай сюда, хватит на сегодня боев.

Маэль, скорчив недовольную рожу и показав кому-то посылающий вдаль жест, гордо зашагал обратно.

— Я даже завестись не успел, — разочарованно сказал Маэль, подходя к Зур’даху, — О-о-о. Смотри, кто тут…

Примерно в это же время из тоннеля вышел Шарх, в сопровождении подчиненных и, видимо, Владыки катакомб. Последнего окружали полукровки. И все сплошь остроухие и темнокожие.

Да это ж дроу-полукровки!

Все вокруг притихли. Даже бои в других «кругах» на время прекратились. Появился хозяин этого места.

Уж кого они оба не ожидали тут увидеть, так это дроу. Чистокровного.

Именно таким и был Владыка катакомб.

И Зур’дах явно ощущал определенную опасность от этого старого, прямого как палка, и смотрящего на всех как на куски дерьма дроу.

Он точно владеет Тьмой, — понял Зур’дах.

Хоть на расстоянии сотни шагов это ощутить достоверно он не мог, но он доверял своему предчувствию. Легкая злоба вскипала внутри Зур’даха. Он давно не видел дроу и сейчас внезапно понял что почему-то уже хочет его убить. Именно этого конкретного дроу. И не мог понять, с чем это связано, почему он вдруг начал терять контроль.

Дроу, тем временем, что-то через губу и с явной брезгливостью бросал Камнебрюхому, а тот сжался, будто в ожидании удара. Он как-то резко потерял весь свой гонор Вожака, как и его резко присмиревшие подчиненные. Очевидно, это был уже конец разговора. В конце Шарх попытался что-то возразить, и тут же последовал молниеносный удар небольшой плеткой тьмы. Дроу не скрывал ни своих способностей, ни своей власти. И он совсем не боялся шестерки подчиненных Шарха, как и его самого. Ни капли.

Зря он недооценивает мутантов, — подумал Зур’дах, — Тьмы тут не так много. Это не Подземелья.

Камнебрюхий сморщился от боли и…кивнул, соглашаясь с дроу. А после поклонился и зашагал прочь. К Зур’даху с Маэлем.

Сквозь стиснутые зубы, он что-то шипел, явно какие-то ругательства.

Владыка, тем временем, исчез в тоннеле, а внутри, в пещере, снова зазвучали голоса, смех и продолжились разговоры и бои.

— Что, всё уже? — удивленно спросил Маэль у Камнебрюхого, когда тот подошел к ним.

— Да, всё. — недовольно ответил тот, — Лучше нам тут не задерживаться. Этот ублюдок злой. Чтоб его тшарки драли во все щели.

Кулак Шарха сжался и разжался.

— И я злой. За мной, трусливые уроды! — бросил он подчиненным, словно расплачиваясь за свой страх перед Владыкой, и зашагал вперед, расталкивая всех, кто не успевал отойти с его дороги.

Зур’дах с Маэлем переглянулись. Какие бы дела ни были тут у Шарха, они закончились явно неважно.

— Зачем он нас вообще туда брал? — спросил Маэль, когда они вернулись обратно в трущобы.

— Не знаю, — пожал плечами Зур’дах. — Возможно, он что-то хотел сделать, но с этим ублюдским дроу что-то пошло не так. Возможно, он просто не успел показать нам то, зачем нас взял… Или же он на самом деле просто хотел нам показать Владыку и бои. И всё… Кто его поймет?

— Да глупость какая-то. Видел? Он сейчас нахрен послал всех своих подчиненных и сидит один в пещере.

— Видел-видел, мы вместе там вообще-то были.

Они на пару мгновений умолкли и взглянули на звездное небо, которое тут, в трущобах, было особенно хорошо видно. Сегодня была безоблачная ночь и дул прохладный сильный ветер, уносящий запах трущоб и всего дерьма, которым они были наполнены прочь.

— Ты же видел, тот дроу Тьму использовал? — спросил Маэль после недолгого молчания.

— Видел-видел. И, судя по реакции Камнебрюхого, такое происходит уже не первый раз. Он сильно боится этого «Владыку».

— Может… — вдруг понизил голос Маэль, — мы убьем его? Мы же сильнее.

— Кого? — удивился Зур’дах.

— Ну не Шарха же, дроу этого! У меня уже руки чешутся, как вспомню его поганую морду. Прям хочется взять и бить-бить-бить, пока эта падла не сдохнет.

— Только если он сунется к нам, — неожиданно сказал Зур’дах, вспомнив катакомбы, — сейчас не до этого, я завтра хотел отправиться на предгорья и забраться на стену, взглянуть на то, как тренируются внутри Ордена.

— Серьезно? — выдохнул Маэль.

— Да, я топчусь на месте. Мы занимаемся не тем. Тьмы тут мало, даже удивительно, что тот дроу так легко создал небольшую плетку Тьмы. Тьму развивать тут невозможно, а кровь… Для тренировки крови тут слишком много глаз. А вот то, чем управляют эти «орденцы», я даже не чувствую. Меня это больше волнует, чем какой-то старый дроу, прячущийся в катакомбах.

— Ну, если так подумать… — неожиданно согласился Маэль, — то да, пошел этот дроу нахрен…

— Конечно, если окажется, что подобраться туда не получится, скажем, если за месяц мы ничего нового не узнаем, то возможно нам стоит уходить дальше, в охотники… Ни в городе, ни в трущобах делать нечего. Не знаю.Не сидится мне на месте, жить вот так….

— В Охотники? — удивленно переспросил Маэль.

— Ну а что? Мы же уже говорили об этом….

— А еще Чернопрядец вроде иногда шевелится, но всё равно спит. Он собирался вылезти из меня тут, на Поверхности, но пока этого не делает. Это странно.

— Он же не может тебе навредить? — обеспокоенно спросил Маэль.

— Нет. Сомневаюсь.

Но неужели Чернопрядец настолько ослаб?..Или тут, в городе, не так уж безопасно, как мы думали? Может, тот дроу представляет все-таки опасность?

Но сам он не ощущал от Владыки катакомб такой уж опасности, какая ощущалась в Подземельях от сильных дроу. Да, он точно опасен, как любой владеющий тьмой, но.не более. Тьме Зур’дах умел противостоять. Он стал намного сильнее, чем раньше. Его тело стало сильнее.

Тело?..А ведь я же совсем не думал об этом… О полной трансформации… Для этого нужны ядра… Паучьи ядра… В этих трущобах я забыл, насколько важна сила. Просто потому, что я ощущаю себя тут самым сильным, а это не так… Этот дроу напомнил мне о том, что такие как он могут быть рядом. И они всё еще опасны, если не для меня, так для Маэля.

Он застыл, прислушиваясь к своим ощущениям. Чувство опасности молчало. Вот только его смущал этот стоячий период в несколько недель, когда ничего с ними, да и вокруг него не происходило. Словно всё это было затишьем перед бурей. Перед какими-то событиями, которые наступят внезапно и всё изменят.

— Зур’дах? — сонный Ыглар вышел наружу. Вся их компания, весь их десяток гоблинят жил тут недалеко, в небольшой подземной пещерке.

Снаружи оставались только взрослые и старики. Детей на ночь прятали.

— М? Чего не спишь, мелкий? — спросил Маэль.

— А можно с вами тут посидеть?

— Почему бы и нет? — пожал плечами Зур’дах.

Удивительно, но это был первый раз, когда он вылез на ночь наружу. В остальное время дети всегда дрыхли внизу.

Ыглар сел на высокий камень.

— А копье можно?

— А? На…

Мальчишка положил себе копье на колени, и в ночи выглядел как маленький воин.

Приготовления были завершены. Крул был доволен. Это был первый его ход в партии с противником, которого он не видел и не знал. Ход под названием «трущобы».

Стража была уже на местах с ночи, все Старейшины были предупреждены в самый последний момент, чтобы никто не передал вражеским лазутчикам информацию. Так что Крул с большим удовольствием наблюдал шок на лицах Старейшин этой ночью. Они тоже были задействованы в захвате, как и Наставники, и все старшие ученики. Он взял всех тех, кто уже умел управлять энергией, использовать простейшие техники и, в случае чего, мог быть полезным.

Удивительно, но наибольшие сложности возникли не с начальником стражи, и даже не с собственными Старейшинами, от которых он ожидал неповиновения, а с…«Повелителем катакомб» — старым и упертым дроу. Этот «Владыка» даже вздумал диктовать условия Старейшине Ляну, которого Крул отправил договариваться, потому что он придерживался мнения, что силу показывать нужно лишь в нужные моменты, и если можно договориться, используя звонкую монету, лучше это сделать именно так. Однако, Старейшина Лян получил отказ.

И после этого отказа Крул спустился к нему сам. И предложил два варианта: либо он убивает этого Практика Тьмы и его прихвостней, либо он делает то, что ему скажут и когда скажут, и ему будет разрешено продолжать делать свои мелкие темные дела. Ни о какой оплате теперь речи не шло. За ошибки нужно платить. И старый дроу еще легко отделался. Видимо, он привык, что Старейшинам он мог диктовать свои условия, и безвылазно жить в катакомбах. Увы для него, это время закончилось. Крул не собирался терпеть вольницы у себя под ногами. И во время их встречи он показал ему свою силу. Спеленать Практика Тьмы оказалось несложно, возможно, виной тому слабое количество этого типа энергии именно тут, в предгорьях, а возможно сам дроу был слабым. В любом случае, Крул просто заблокировал все способности дроу. Печати Запрета отрезали Практика Тьмы от своей энергии, а следом в дело пошли Печати Обездвиживания.

Когда ты стоишь, не в силах использовать свою энергию, и не можешь шевельнуть рукой или ногой, а можешь только моргать, ты очень быстро принимаешь решения. Верные решения. Дроу выбрал жить и служить.

Молодой глава вышел на балкон трехэтажного особняка, с которого открывался вид на секту и на трущобы.

Трущобы… Там жили десятки тысяч гоблинов и прочих нелюдей. И все они могли быть полезны. Да, у гоблинов редко встречаются способности к управлению Ци. Но насколько редко? Кто-то разве проверял большое количество детей? — Нет. Просто бытовало такое мнение. На гоблинов всегда и все смотрели как на рабов, никто не видел в них возможности усилить Орден, да и не нужно раньше было усиливать Орден, он и так был достаточно силен.

А ведь если среди сотни попадется двое-трое одаренных детей… Это уже хорошо. Детей в трущобах много.

А гнолли? Их ведь тоже никто не проверял ни разу. Само собой, они уходили в Охотники или на другую опасную или тяжелую работу. Твари эти были выносливые.

Крул заметил, что и сам к ним относился как к….тварям, не воспринимая их полноценно разумными. Но разве так уже это важно? Важно лишь то, кто направляет оружие, а разумно ли оно в полной мере — это уже второстепенно. С полукровками было проще: он изначально ожидал, что среди них будет больше способных — все-таки почти все полукровки имели человеческую кровь.

Немного подумав о тех же гоблинах, он заметил, что отсутствие гоблинов в Ордене выглядело так, будто учить и передавать знания гоблинам никто почему-то не хотел. Или просто раньше действительно так и было: достаточно способных среди людей, и использовать другие расы просто не было необходимости. Однако сейчас всё иначе.

Ему нужны были пусть слабые, но практики. Те, кто смогут использовать по паре базовых техник и стать пушечным мясом в будущей войне с другими сектами.

Уже одним этим они будут полезны. Достаточно заставить их принести клятву. И всё. Это со Старейшинами возникли проблемы, а со слабыми практиками такой проблемы никогда не было.

Пока еще стояла ночь, но едва забрезжат первые лучи солнца… Начнется оцепление трущоб.

Именно поэтому и нужно было договориться к Владыкой катакомб. Потому что во время облавы туда могли сбежать гоблины и другие трущобники. Теперь же в катакомбах дожидаются отмашки стражники, которые выгонят всех трущобников на поверхность, где их тоже будет ждать стража и… Орденцы. Бежать будет некуда.

«Владыка»… — Крул хмыкнул. — И придумал же себе такое название этот старый дроу. Какой он «Владыка»? Так, средненький практик Тьмы, судя по ощущению опасности от него исходящему.

Конечно, Крул пока не встречался с достаточным количеством дроу, чтобы знать их способности, однако своему чутью он доверял.

Вскоре линия горизонта начал понемногу краснеть.

Время пришло. Одних одаренных городских детей, которых он отобрал, будет мало. Их не набралось и тридцати, будто Марета забирала не только сильных, но и слабых человеческих детей, и всё же кое-кого она пропустила. Это немного, но радовало.

Интересно, а до трущоб ее руки дошли? Или хоть кто-то там остался для меня?

Потому что если Марета втихую вытащила всех одаренных из трущоб… Его затея окажется бессмысленной.