Секреты высшей стратегии в командировке

ГЛАВА 6

Джонатан

Возбуждение от победы разлилось по телу подобно адреналину, так же как всегда бывало, когда я побеждал соперника.

У меня дрожали пальцы, когда я раскладывал свои карты, трепетало сердце, когда наблюдал, как Алевтина оценивает мою выигрышную комбинацию и понимает, что ее карт недостаточно, чтобы перебить мои.

Я сделал глубокий вдох, наслаждаясь победой, но вместо того, что бы выслушать поздравления и выполнения пари, наблюдал, как Алевтина буквально подскочила с дивана, метая молнии прекрасными глазами.

Не было ни дружеского рукопожатия, ни проявлений вежливого спортивного мастерства. Женщина была в ярости. Её глаза вспыхнули, когда она посмотрела на меня, и я впервые понял, что нельзя недооценивать. Я бы не удивился, если бы она перепрыгнула через стол и попыталась меня задушить.

Мой триумф угас, а гордость увяла, когда Алевтина гордо вышла из столовой, оставив меня одного. Звёзды возьми, всё пошло не так, как я ожидал.

А что ожидал? Что она упадёт в мои объятия и проведёт незабываемую ночь в моей постели? Думал ли я, что Алевтина спокойно смирится с поражением? Или я надеялся, что она втайне обрадуется, что ее насильно затащат в мою постель?

Я подавил грубый смешок. Зачем вообще предложил такое условие? С самого начала не планировал играть на желание. Или всё-таки собирался? Было ли это тем, чего я подсознательно желал каждый раз, когда Алевтина смотрела на меня или бросала вызов?

Поспешно собрал карты со стола и поместил обратно в коробку, заметив, как руки чуть дрожали от избытка адреналина и сильного возбуждения, которого не испытывал даже в бою. Тревожно осознавать, что земная женщина смогла вызвать во мне реакцию, на которую неспособны даже самые страшные монстры. А значит, что Алевтина представляла большую опасность, чем злейший враг.

Я вздрогнул, вспомнив, как потемнели зрачки Алевтины, когда она поняла суть пари, а затем, как побледнели щёки, когда до нее дошло, что она проиграла желание. Наверное, стоит найти и сказать ей, что отказываюсь от пари…

Поднявшись на ноги, я собирался покинуть столовую, как Алевтина сама влетела в столовую и направилась прямо ко мне, прожигая взглядом, от которого мне захотелось прижать к стене и поцеловать, пока она не застонет. Как бы сильно я ни презирал себя за то, что меня влечёт к ней, как бы сильно я ни хотел противостоять её вспыльчивому характеру и колкому языку, я хотел так отчаянно, что был готов на все, чтобы заполучить её.

– Возможно, вы и выиграли, но это ничего не значит, - Алевтина упёрла руки в бока и гордо взглянула на меня: – Вы сделали это специально, чтобы унизить меня? Ты хочешь затащить меня в свою постель, чтобы доказать, что тебе всё подвластно? Знай, мне всё равно, кто ты и какую должность занимаешь. Я не собираюсь сдаваться или отступать.

Её слова били больнее, чем физические удары. Алевтина права. Я хотел укротить Алевтину, но забыл, что нет никакого удовольствия в том, что бы получать что-то против воли.

– Я не говорил, что буду заставлять тебя исполнять желание.

– Да? – прищуренный взгляд женщины не отрывался от меня и если бы она могла испепелить меня, то уже сделала бы. – Мы поспорили, что за каждое набранное тобой очко я проведу с тобой по ночи. И ты думаешь, я не буду исполнять уговор?

– Если ты проведёшь со мной ночь, это не значит, что я ожидаю, что ты раздвинешь для меня ноги, - зло прошипел я. Не то чтобы я отказался, но только не в том случае, если мне придётся связать её. - У меня достаточно женщин, которых не надо принуждать провести время в моей постели.

– Значит, ты просто хочешь, чтобы я спала в твоей постели? - недоверчиво переспросила Алевтина.

– Желание состоит в том, что ты проведёшь ночь со мной. Вот и всё. Что произойдёт ночью, зависит от тебя.

Она рассмеялась и отступила на шаг, глядя на меня так, словно я бешеное существо, готовое напасть на неё.

–Тогда я могу сказать тебе прямо сейчас, что произойдёт. Абсолютно ничего! Три ночи, коммандер и наше пари окончено. И если ты кому-нибудь расскажешь, я отрежу тебе все причиндалы и выкину их на растерзание твоим монстрам.

Что же, кажется, я только усугубил своё положение. Её мнение обо мне, и без того не слишком хорошее, теперь стало ужасным.