Глава 2 Вторая печать

И когда он снял вторую печать, я слышал второе животное, говорящее: иди и смотри. И вышел другой конь, рыжий; и сидящему на нем дано взять мир с земли, и чтобы убивали друг друга; и дан ему большой меч…

Основная реальность.

Легко сказать: «Это надо прекращать»… Легко сказать, а вот сделать – это уже совсем другое.

У Сидиуса было феноменальное чутье на опасность, и безумие это чутье только усилило, включив отточенные годами инстинкты на полную мощь. У Сидиуса был дар Предвидения… Ситх умел заглядывать в будущее, перебирая варианты, словно струны, он мог с легкостью найти оптимальный способ исполнения задуманного, задавая себе и Силе правильные вопросы. А еще у Сидиуса были навыки аналитика. Даже не пользуясь Силой, ситх с легкостью просчитывал такие мелочи, на которые большинство и не обратило бы внимания, и все это в совокупности делало его страшным противником.

А еще ситх был почти бессмертен. Кроме того, он был безумцем, но он был гениальным безумцем, ведь в принципе, это две стороны одной медали.

Сейчас, с высоты своего опыта, Старкиллер и Люк сами изумлялись, как это у Скайуокера получилось тогда выжить, одновременно став причиной гибели тела Императора. Они часто беседовали на эту тему, в конце концов придя к выводу, что все происшедшее было стечением обстоятельств, которые сплелись в единый узор, той самой пресловутой Волей Силы, о которой говорили джедаи.

Люк и Старкиллер были склонны согласиться с этим… А еще они понимали, что эта выигранная битва – результат выражения воли множества джедаев, в том числе и Кеноби с Йодой. Что, прямо все они были такие добрые и всепрощающие, и никто не мечтал отомстить? Чушь.

Кеноби сделал все, чтобы отомстить. Не своими руками, но благодаря его расчетам. А такое не проходит бесследно…

Вот только джедаи почему-то не подумали над тем, что произойдет после того, как погибнут Вейдер с Императором. И вот этого Старкиллер совершенно не понимал. Неужели они всерьез рассчитывали на то, что недоучка сможет восстановить систему? Ведь Орден был не просто организацией, которую можно создать с нуля, это была именно система. Поиск и обучение одаренных, интегрирование всей этой разношерстной толпы во властную вертикаль Республики… Неужели они были настолько ослеплены своим горем и воодушевлены видениями Йоды о несомненно светлом будущем, которое обязательно должно было наступить после гибели двух ситхов, что не подумали о толпе Темных одаренных, которая сама собой собралась за все эти годы?

Руки Императора. Их было больше десятка! Пророки Темной стороны. Просто Падшие джедаи, которые не выдержали ужасов войны и слетели с катушек. Инквизиторы. И орава тех, кому было откровенно наплевать на все происходящее.

Кроме того, неужели Йода рассчитывал на то, что Сенат снова поделится всей полнотой власти и позволит Ордену занять то особое положение, которое было у него до Чистки? Сейчас, уже побежали.

Поэтому то, что произошло с Люком Скайуокером, было откровенной местью джедаев ситхам. И ничем иным. Они добились своего, а там – хоть потоп. Иначе бы Кеноби не фигней страдал все эти двадцать лет, а собрал уцелевших, свалил куда подальше и потихоньку восстанавливал Орден. На маразматика Йоду, у которого, кроме Тьмы перед глазами, больше ничего не было (идея фикс?), в этом плане надеяться не стоило.

Ну или хотя бы начал учить Люка. Но он не сделал даже этого.

Что касается гранд-магистра, то он попросту самоустранился, предпочтя сидеть в безопасном месте и изредка направлять события в нужную ему сторону – по ушам древний джедай ездил просто отлично. Так мотивировал, что последние мозги отказывали, а о критическом мышлении и речи не шло.

Может, Йода и видел прекрасный вариант будущего, где Орден восстановлен, Люк стал гранд-магистром, джедаев снова целая толпа и в галактике царит мир и благолепие… Вот только он забыл, что будущее всегда в движении, и воскресший Палпатин этот тезис превосходно подтвердил. Что с того, что его тело уничтожили? У него еще есть! И не одно.

Да, его возвращение заняло несколько лет, но зато, в отличие от джедаев, оставшихся с голым задом, у него были ресурсы: верные люди, покорные ему территории, огромные денежные средства, оружие, производства… У ситха была система, работавшая без сбоев, невзирая на некоторые потери.

У Ордена ничего не осталось. И это тоже было странно… Неужели все эти века джедаи питались росой и жили под открытым небом? Ведь Орден прекрасно обеспечивал нужды своих членов, но беглецы остались ни с чем. Они помогли создать Альянс, который стал системой, но она им не подчинялась. Не джедаи использовали Альянс… Альянс использовал их, и как только надобность в опасном средстве достижения поставленных Мотмой, Иблисом и прочими целей отпала, от него тут же избавились. Те жалкие попытки что-то построить, предпринятые остатками джедаев, о которых читал Старкиллер, у ситха ничего, кроме смеха, не вызывали.

Как говорится: «Жалкое зрелище. Душераздирающее!». С философом-осликом Старкиллер был полностью согласен, как и Люк. Тот уже давно стал полной копией подселенного в его тело пришельца. Только и разницы, что имена разные… А так – они точные отражения друг друга. И этого уже не изменить, можно только принять к сведению и использовать в своих интересах, что они и делали.

Уничтожить Палпатина будет трудно. Но шанс есть. Один-единственный… Для тех, кто знает, где находятся лаборатории, в которых растут клоны Императора, этого достаточно. А еще у них есть верные люди. У них есть монстр класса «Затмение». Насколько знал Старкиллер, это чудо никто не сможет повторить даже в будущем… И до этого ничего подобного не существовало.

Бевел Лемелиск был поистине гениален. И теперь Старкиллер воспользуется плодами этой гениальности, чтобы добиться своей цели. Первой из давно составленного короткого списка.

* * *

Лея стояла возле тактического стола, задумчиво рассматривая голограмму, показывающую территории Республики. Принцесса, когда-то мечтавшая о карьере дипломата, а ставшая велением судьбы и волей начальства боевым генералом, едва удерживалась, чтобы не скривиться в презрительной усмешке.

Республика! Какое громкое название! По мнению женщины, этим территориям больше подошло бы другое, не столь громкое и благозвучное, но зато гораздо лучше отражающее суть.

Огрызок.

Осколок, как называли территории бывшей Империи, тоже не подходил. Слишком вежливо. Тем более, в свете сегодняшних реалий. Мадин и Мотма делали все, чтобы Лее была известна не вся информация, поступающая с территорий Осколка, но женщину это не волновало. Она уже давно создала свою сеть информаторов и теперь всегда была в курсе настоящих событий, а не тех сказочек, которыми ее и многих других пыталось кормить руководство Альянса.

Принцесса за эти годы сильно изменилась и многому научилась, и теперь она видела, что происходит.

Осколок уже давно не осколок, а полноценная Империя. И это заслуга того, кто уже создавал такую структуру. Пусть все окружающие уверены, что неожиданно появившийся из ниоткуда Император является просто двойником, ширмой, за которой прячется кто-то другой или другие, Лея знала: он настоящий.

Впрочем, делиться этим знанием принцесса не спешила.

Лея повзрослела. Ушла бездумная вера в идеалы юности, теперь принцесса трезво оценивала и себя, и окружающих. И то, что сектора предпочитают вернуться к откровенной тирании, а не идут в гостеприимно распахнутые объятия восставшей из пепла демократии, уже заставляло задуматься о многом. И пока все остальные считали, что на троне сидит подражатель, женщина только усмехалась. Доказательством истинности Императора служили одаренные, подпирающие его трон.

Теперь, годы спустя, женщина видела, по какому тонкому льду они ходили. Что Люк… Что она. Пусть пропаганда Альянса орала, что Вейдера и Палпатина победил Скайуокер, Лея прекрасно знала, что всё было совершенно не так. Люк рассказал, что произошло на самом деле, и принцесса помнила неприглядную истину: это не Скайуокер превозмог, это ситх восстал против ситха, спасая глупого сына, ставшего пешкой в чужой игре.

Ботанам удалось сделать запись рейда учеников Императора по территории непокорного гранд-адмирала. Лея смотрела и качала головой – ужасающая мощь и кошмарная эффективность. Татуированный забрак и некто в серебряных доспехах прошли сквозь организованный против них заслон как нож сквозь масло.

Они шли под плотным бластерным огнем, отбивая выстрелы в стрелков, небрежно и лениво, а потом ситх в доспехах протянул властным жестом руку, и надеющиеся спрятаться просто умерли.

Лея только головой покачала… И окружающие считают, что во главе собирающейся Империи стоит самозванец? Укротить этих чудовищ под силу только настоящему Владыке. И если Мотма думает, что сможет кого-то противопоставить этим монстрам, то Лея не настолько самоуверенна. Тогда у них был Люк, который своей волей пробивал им путь. Теперь у них нет никого. Да даже если и найдется сопоставимый по силе одаренный, учить его просто некому. Призраки джедаев, о которых ей рассказывал Люк, больше не появлялись, видимо, в глаза окружающим смотреть стыдно.

А надежды на то, что ученики Императора восстанут против своего учителя, нет. Особенно теперь… После обнародования факта родства. Лея, узнав от своих информаторов эту пикантную новость, впала в ступор.

Мало им одного Палпатина, так теперь и второй неизвестно откуда нарисовался… Вообще все происходящее наводило на мысль, что история склонна повторяться. Вот только если в первый раз им откровенно повезло, то сейчас об этом можно забыть.

Это было чудо, а оно, как всем прекрасно известно, не повторяется.

Те ошметки Ордена джедаев, уцелевшие после Чисток, о которых стало известно, им не помогут. Бывшим джедаям на все плевать, и на Мотму с ее демократией в первую очередь. А Лея в пекло теперь не полезет. Ей хватило того, что ее задвинули во второй ряд, навязав роль, которую она не хотела. И уж тем более она не будет помогать тем, из-за кого лишилась сына.

Джедаи, конечно, очень обрадовались, что нашли бесхозного одаренного ребенка, но это именно Мотма настояла на его обучении. И что с того, что Орден находился в зачаточном состоянии, по-другому и сказать-то нельзя? Зато Мон была везде, как и Мадин, которого Лея чем дальше, тем больше презирала.

Так что она не станет никого предупреждать, не будет никому ничего доказывать… Пусть сами лезут в огонь за каштанами. Рано или поздно, но Палпатин обратит внимание на территории Республики, и неважно, который из них, оба хороши. И вот тогда…

Лея вздохнула, переключая карту. Теперь перед ней красовалась Империя. Женщина поджала губы, просматривая карту гипермаршрутов. Наметив очередное задание для своих шпионов, принцесса неторопливо направилась к себе в кабинет. Хотелось отдохнуть…

Присев, принцесса включила датапад, просматривая старое изображение. На экране ситх в серебряных доспехах стоял посреди трупов, отдыхая от ратных подвигов. Лея прищурилась, рассматривая мужчину. Среднего роста, человек… В принципе, это все, что можно сказать. Лица никто не видел, даже слухи не ходят… После обнародования факта родства с Императором двор и армия с флотом немного погадали насчет сходства отца и сына, и на этом дело закончилось. Даже имя ситха, данное ему при рождении, было тайной.

– Старкиллер… – тихо произнесла Лея. – Звездный убийца…

В груди что-то сжалось. Лея смотрела на изображение, чувствуя, что скоро что-то произойдет. Это ощущение ее преследовало с того самого момента, когда она, не выдержав, изливала душу погибшему Люку.

Что поделать, больше ей жаловаться некому – слишком опасно. Вздохнув, принцесса достала присланный ей чип с информацией и принялась ее пересматривать. Если она хочет выжить, то должна быть сильной и умной. А значит, снова придется воспользоваться особым архивом.

На лице женщины мелькнула жестокая усмешка, сразу же сделавшая ее невероятно похожей на давно умершего родного отца. Чем дальше, тем больше Лея Органа становилась похожа на Энакина Скайуокера. Пока что ее спасало то, что никто не знал, что Лорд Вейдер и Энакин Скайуокер – одно лицо. Тогда, спустя год после гибели брата, Лея попыталась найти хоть что-то… Хоть какие-то доказательства… Ничего не было. Архивы вычистили настолько тщательно, как и вообще любые намеки и прочее, что сразу стало ясно – все было организовано по указу Императора. Ситх сделал все возможное, чтобы никто не узнал настоящее имя его ученика.

А потом, спустя еще несколько лет, когда Лея окончательно избавилась от розовых очков и стала адекватно оценивать окружающую ее реальность, она получила письмо, которое в корне изменило ее мировоззрение.

Ее потрясение было неимоверным… Тот день стал поворотным, о чем принцесса абсолютно не жалела. Теперь она стала мудрее… И это хорошо.

Лея решительно подвинула к себе датапад, начиная расписывать намеченную вчерне операцию.

* * *

Старкиллер задумчиво побарабанил пальцами по столу, рассматривая голографию подростка. Высокий. Светлые волосы. Карие глаза. Высокие скулы. Худощавый. Он был слегка похож на свою мать, принцессу Лею, а еще на своего деда. Общий типаж… Рост. Телосложение. Бену Соло очень повезло, что он унаследовал цвет глаз матери и рост деда. Если поставить его рядом с Ханом Соло, то можно сделать вывод об их родстве… Что с того, что нет такого уж сходства? Зато светловолосый и рослый. Что еще надо…

Ситх укрупнил изображение, начиная рассматривать лицо сына своей любимой. Сестрой он принцессу не называл никогда. По многим причинам… Во-первых, ему, Старкиллеру, Лея точно никакая не родственница. Во-вторых, Люк генетический анализ не делал… В-третьих, мало ли что призрак Кеноби сказал… Он много чего говорил, у него все правда, просто «с определенной точки зрения»… И есть еще и в-четвертых, и в-пятых…

Палпатин и Вейдер сделали все, чтобы замести следы. Пусть Лорд и называл Люка своим сыном, пусть он признал их родство, пусть он раскрыл тайну своей прошлой личности… Доказать теперь это невозможно.

Все данные, касающиеся Энакина Скайуокера, были или уничтожены, или подправлены. Когда Старкиллер решил полюбопытствовать, естественно, крайне осторожно, то его ждало огромное потрясение. По документам Энакин Скайуокер и Дарт Вейдер были абсолютно разными людьми. Слова Кеноби о том, что Вейдер убил Скайуокера, оказались пророческими, но таким образом, что крутивший смыслами джедай и сам бы обалдел, если бы узнал.

В храмовых записях на Набу появилась отметка о том, что Падме Наберри сочеталась браком с Энакином Скайуокером. И у них родился ребенок, Люк Скайуокер. О том, что родилась еще и Лея, никаких упоминаний не было. Ни на Набу, ни на Полис-Масса… Нигде. Это их насторожило, и не зря… Старкиллер удивился, так как не мог вспомнить ни одного упоминания о таком из памяти о прошлой жизни, Люк, невзирая на отсутствующие эмоции, волновался. Вернее, пытался.

Воодушевившись, Старкиллер принялся рыть дальше, после чего получил еще один удар. В государственных архивах Корусанта нашлась запись о том, что генерал-джедай Энакин Скайуокер погиб от рук Дарта Вейдера. Официальное заключение, подписи свидетелей, коронера, проводившего освидетельствование, отметки о кремации тела.

Чувствовалась в этом уверенная рука Императора, умеющего подавать факты нужным ему способом, ведь записи были внедрены незадолго до гибели Палпатина. Он уже тогда планировал взять Люка к себе в ученики…

Но больше всего Старкиллера и Люка изумило не это.

Несколько лет назад, когда ситх обрел некоторую свободу и получил возможность не отчитываться о каждом своем шаге, его нашел поверенный одной нотариальной конторы и передал чип с информацией. Там оказался документ, чье существование окончательно похоронило надежды татуинца когда-либо вернуть свое настоящее имя. В тот день Люк Скайуокер умер во второй раз, окончательно.

Завещание Темного Лорда ситхов Дарта Вейдера гласило, что он признает Лею, носящую фамилию Органа, своей дочерью. Своим единственным потомком. Однако, оставляет за собой право сохранить имя матери Леи в тайне.

Старкиллер был шокирован, но окончательно добило его другое: завещание было активировано и вступило в силу сразу же после гибели Люка Скайуокера.

Это заставляло задуматься о многих вещах, к примеру, о том, что Вейдер четко предвидел свою гибель и подстраховался. А еще, что он оставил очень четкие указания, касающиеся всех вариантов развития ситуации. Завещаний было несколько, но все они были уничтожены, как только в силу вступил второй вариант. Старкиллер тогда только уважительно покивал: скорее всего, в первом варианте Вейдер признавал своим единственным потомком Люка, а в остальных – его и Лею вдвоем, а то и вообще никого.

А еще поступок поверенного сигнализировал о том, что, возможно, призрак Вейдера держит руку на пульсе, хотя и не показывается на глаза. Старкиллеру, если честно, было плевать. Ему ситх никто. Люк… Он принял эту информацию к сведению. Изменить они все равно ничего не могли, особенно теперь, когда по всем документам Старкиллер является сыном Палпатина.

Впрочем, во всем этом кошмаре нашлась и хорошая новость: теперь, если что, никто не сможет помешать исполнить третий пункт списка.

Старкиллер еще раз внимательно проанализировал изображение Бена Соло и потер подбородок. Люк был прав… Возможно, он зря нервничал… Этот Бен не похож на потомка Хана, от воспоминаний о котором Старкиллер готов был плеваться огнем. Он похож на, пусть и отдаленно, Энакина в возрасте лет шестнадцати. Или это они принимают желаемое за действительное? В любом случае, требуется для начала парня найти, установить точно его происхождение, наладить контакт и уже от этого плясать.

Расследование бойни в Академии Джедаев принесло много интересных моментов. По отчетам погибли все: и наставники, и падаваны. Однако, девятнадцать трупов опознать было легко, а двадцатый кто-то изрубил в фарш. Впрочем, Лея уверенно заявила, что это ее сын, и надела траур. Вот только Старкиллер, воспитанный земными боевиками и детективами, отнесся к этой эскападе скептически.

Особенно в свете того, что Первый орден начал показывать свое присутствие во Внешних регионах. Да и память о карьере, ждущей Бена, не давала расслабиться… Впрочем, в данный момент он все равно не может ничего сделать напрямую, только косвенно, иначе Палпатин тут же все разузнает. А этого допустить нельзя.

Так что пора принимать меры… Как там классики говорили? Кто был никем, тот станет всем? На губах ситха расползлась жестокая усмешка, янтарные глаза блеснули беспощадным огнем. Пора. Через неделю как раз наступает самый подходящий момент для того, чтобы высказать накопившиеся за эти годы претензии действием.

В принципе, все уже было давно готово. План разработан, составлены и незаметно внедрены пакеты приказов, которые будут распечатаны в нужный момент, верные люди размещены по стратегически важным местам… Люк старался изо всех сил, снова и снова перебирая планируемое по мгновениям и действиям, пытаясь предусмотреть все, что только возможно, Старкиллер маскировал намерения, применяя все известные ему методы. Любые способы: логические ловушки и казуистические изыски, отстраненные размышления и плотные щиты…

Помогало, раз им до сих пор не оторвали дурную голову, которая одна на двоих, но Палпатин нервничал.

Старкиллер видел это, ощущал едва уловимые нотки гнева, словно гудели провода под напряжением.

Конечно, он дураком не был – не после обучения у одного из лучших интриганов галактики. Были найдены следы трех заговоров, сведения о которых Старкиллер заботливо слил отцу, еще четыре заговора ситх создал сам: два существовали на самом деле, еще два были полностью виртуальными, так сказать.

Сидиус, нервничая, вцепился в намеки на доказательства со страшной силой. Он кропотливо перебирал своих придворных и приближенных, не доверяя никому, отыскивая мельчайшие признаки того, что ему неверны. Эта черта характера ситха Старкиллера особенно изумляла: тот, кто был лжецом по своей природе, обманывал, как дышал, предавал по существу, формально оставаясь чистым, требовал абсолютной верности.

Старкиллер такими заблуждениями не страдал. Он прекрасно помнил, к какой Линии принадлежит. Линия Бейна, чья суть – предательство. И ученик, и учитель знают, что рано или поздно произойдет… И никто не решился хоть что-нибудь изменить. Старкиллера это не устраивало. Совершенно. Еще одна строка в его списке…

Мужчина зашагал по кабинету, раздумывая. Им надо продержаться еще неделю. И ему, и Молу, и Пиетту… И всем остальным. Это будет идеально… Однако, если что, то он готов и к форс-мажору, ведь ни один план не выдерживает столкновения с реальностью. Тем более, что… Неожиданно Старкиллер нахмурился, сжимая кулак. Ощущение напряженного внимания скользнуло по границе сознания. Еле-еле ощутимый намек на угрозу.

А вот и форс-мажор.

Ситх прикрыл глаза, сосредотачиваясь, после чего принялся действовать. Отослал приказы о вступлении определенных протоколов в действие, отдал распоряжения, оповестил всех, кого необходимо, в первую очередь – Мола.

Судя по всему, переворот произойдет чуть раньше, чем он планировал, но это не критично. Пиетт оповещен и уже на «Утренней звезде». «Затмение» как раз в доке, проходит профилактический осмотр, и даже если адмирал Неман решит поспешить на помощь, сделать это быстро у него не получится.

Пока выйдут из дока, пока дойдут от Куата до Корусанта… Пройдет время. Кроме того, Старкиллер подстраховался, внедрив на корабль своих людей. Всего трое, но зато в непосредственном подчинении Немана. Они ненавидят Палпатина и сделают все, чтобы помешать преданному, как собака, адмиралу исполнить свой долг. И если что… Немана ждет несчастный случай, а человек Старкиллера займет его место, как и положено по протоколам.

Кроме того, ситх подстраховался. «Лусанкия», невзирая на дурацкое, по мнению и Люка, и Старкиллера, название, была точной копией «Палача» Вейдера. Корабль-близнец. Пришлось действовать очень обходными путями, но ситху удалось задуманное: как раз сейчас «Лусанкия» выходит в пространство Бисса. Достать карту гиперпространственных путей этого региона было неимоверно трудно, но Старкиллер стал истинным сыном своего отца. Пришлось закрутить мозголомную интригу и раскошелиться, но это того стоило.

«Лусанкия» через тридцать две минуты выйдет на орбиту, занимая необходимое положение относительно поверхности. Тяжелым турболазерам корабля будет достаточно нанести несколько выстрелов… И даже если Старкиллер умрет, это не помешает ему уйти в Силу счастливым. Но этого не будет – ему есть для кого и для чего жить. Им обоим.

Вызов неожиданностью не стал. Мужчина слегка усмехнулся, надел шлем и твердым шагом направился к шаттлу. Сегодня все решится.

Шаттл преодолел расстояние до Императорского дворца за считанные минуты. Старкиллер мягко опустил машину на специально предназначенную только для него посадочную площадку, где уже ожидала Алая стража. Гвардейцы изобразили почетный караул, провожая ситха к покоям Императора. Двери распахнулись сразу – Владыка решил продемонстрировать свое благорасположение, не маринуя Старкиллера в приемной.

Мужчина вошел в огромное помещение, отметив, что перед троноподобным креслом стоит на колене Мол. Забраку не позволили встать – дурной признак, особенно если учитывать стоящего рядом с Молом Трауна. Синекожий гранд-адмирал замер, демонстрируя идеальную выправку. Старкиллер бросил взгляд на чисса и довольно прищурился: исаламири, которую Траун демонстративно таскал на плече, отсутствовала. Оно и понятно: Сидиус этих ящериц терпеть не мог, наносить визит Императору с тварью в обнимку – не лучший способ испытывать судьбу. С инстинктом самосохранения у чисса было все в порядке, так что Старкиллер облегчённо выдохнул про себя: одной проблемой меньше. Конечно, никакая исаламири его не остановит, мужчина специально проводил эксперименты, но она могла помешать, замедлить, а это дополнительный шанс для Сидиуса. Кроме того, у Трауна забрали табельное оружие – стража бдила. В присутствии Императора носить оружие могли только два человека – Мол и Старкиллер, – пусть один из них и был забраком.

Ситх плавно опустился на колено, покорно склоняя голову: это последний раз, когда он демонстрирует подчиненное положение. Больше он стоять на коленях не будет… Или сдохнет, пытаясь с них встать.

Сидиус перевел на ученика ленивый взгляд мутных янтарных глаз, морщинистые губы изогнулись в странной улыбке, и мужчина отчетливо понял: ситх знает.

– Встаньте, Владыка Старкиллер… – медовый голос Императора растекся по огромному помещению. Мужчина плавно встал, гордо вскидывая голову:

– Как пожелаете, отец.

Сидиус дернул бровью, слегка наклонив голову к плечу. Старик прищурился, рассматривая закованного в металл ученика.

– Вы все-таки признали этот факт, – удовлетворено произнес Император. Старкиллер кивнул:

– Глупо отрицать. Вы дали мне жизнь. Вы сделали меня сильным. Вы избавили меня от слабостей. Вы выполнили свой долг любящего отца полностью. За это я буду благодарен вам вечно.

– Благодарен, – покатал слово на языке Император. – Я никогда не сомневался в вашем здравомыслии… Однако, чувствуется во всем этом подспудное «но».

– Вы ломали меня, – равнодушно продолжил Старкиллер, начиная освобождать крепления шлема. – Вы убивали, унижали и пытали меня до тех пор, пока не создали то, что хотели. Вы надели на меня рабский ошейник… За это я буду ненавидеть вас, отец.

– Как долго? – иронично изогнул губы старик, вокруг которого заклубилась тяжелая, давящая Сила. Старкиллер снял шлем, отбрасывая его в сторону. Мол поднялся одним плавным движением, тронул за плечо Трауна, и мужчины молча отошли к стене. Сидиус даже бровью не повел: сейчас все его внимание было сосредоточено на впервые открывшем перед посторонним лицо сыне.

Траун смотрел во все глаза, запоминая каждое мгновение. Сейчас перед ним воплощалась в реальность традиция, освященная веками: ученик бросал вызов мастеру, готовясь освободиться от подчиненного положения. Чисс был очень умным и любознательным, он давно уже раскопал все, что мог, про «Правило двух» и Линию Бейна, поэтому прекрасно понимал, что стоит за этим разговором. Одно то, что Старкиллер открыл лицо без разрешения, уже говорило о многом.

Гранд-адмирал отметил, что Лорд Мол, третье по значимости лицо Империи, стоит спокойно и не предпринимает никаких действий, оставаясь наблюдателем. Значит, он как минимум был готов к такому развитию ситуации, как максимум – у него союз с сыном Императора. Чисс слегка прищурился, рассматривая профиль Старкиллера, перевел взгляд на Палпатина, вспоминая, как выглядел Император в бытность сенатором.

Действительно… Определенное сходство проскальзывало. Широкие скулы, форма подбородка. В отличие от Палпатина, Старкиллер был светлым шатеном. Глаза ситха пылали расплавленной магмой, но сам он был спокоен и равнодушен.

– Пока не обрету желаемое.

– И что же это? Я дал вам все, сын.

– Да, отец, – Старкиллер сложил руки на бронированной груди, смотря прямо в лицо мужчины. – Вы дали мне все, кроме одного. Имени.

– У вас есть имя, Дарт Старкиллер, – отрезал Сидиус, пошевелив пальцами правой руки.

– Я хочу знать, – так же равнодушно продолжил мужчина, не реагируя на первые признаки недовольства Императора, – какое имя вы вписали в данные, отправленные в архив.

– Для чего вам это знание, сын? – холодный голос Палпатина выстудил зал. – У вас есть имя, полностью отражающее вашу суть. Ваше «Я».

– Для чего? – ситх слегка наклонил голову к плечу, став ужасающе похожим на сидящего на троне старика. – Чтобы Империя знала, как зовут ее Императора.

Ноздри Сидиуса хищно раздулись, он сжал тонкими пальцами подлокотники, тут же их отпустив.

– Вы осознаете, о чем говорите, Дарт Старкиллер? – от хрупкой фигуры на троне повеяло нешуточной угрозой.

– Да, Владыка Сидиус, – в голосе ситха звенел металл. – Я разрываю свои узы. Но в отличие от вас, отец, я все сделаю так, как положено.

Мужчина скрестил руки, нажимая на наплечники, которые отсоединились с ясно слышимыми щелчками. Отбросив их в стороны, ситх раскрыл кирасу, отлевитировав половинки в сторону, к стене, так же, как и наручи.

– Я, Дарт Старкиллер, объявляю каггат Дарту Сидиусу. Моя воля против его воли. Моя сила против его силы. Ежели я одержу победу, то Линия Бейна будет пресечена. «Правило двух» потеряет силу. Я обрету свободу. Дарт Сидиус утратит власть надо мной. Навеки. Все, что принадлежит ему, станет моим. Я сказал.

Морщинистое лицо Императора исказила злобная гримаса, но он тут же взял себя в руки, вставая. Глубокий голос ситха, совсем не вяжущийся с его подчеркнуто немощным обликом, заполнил зал.

– Я, Дарт Сидиус, принимаю вызов. Если я одержу победу, то Дарт Старкиллер склонится предо мною навеки. Я сказал.

Ситх шагнул вперед, сжав в руке сейбер из темного металла, выскользнувший из широкого рукава одеяния прямо в ладонь мужчины. Он спускался по лестнице, ведущей от трона к подножию, неимоверно плавно и легко шагая, словно с каждым шагом сбрасывая с себя груз лет.

– Двое войдут в этот круг… – ровный голос Старкиллера раздробил душное напряжение, Палпатин тут же подхватил его фразу, завершая ритуал каггата:

– И только один его покинет.

– Да рассудит нас Сила, – одновременно произнесли ситхи, активируя клинки и бросаясь в атаку.

Мол впился пальцами в собственные предплечья: от результата этого каггата зависело и его будущее. Сидиус не простит ему самоустранения. Если Старкиллер проиграет, забрака ждут пытки и смерть. В самом лучшем случае – просто быстрая смерть.

Два размытых силуэта метнулись вперед, сейберы загудели, сталкиваясь с невероятной скоростью. Злые искры летели в стороны, воздух уплотнился, странно загустев – Сила пришла на помощь своим верным адептам. Первое столкновение продлилось не больше минуты. Противники прощупали оборону друг друга и разошлись в стороны, напряженные до предела.

Старкиллер описывал сейберами восьмерки, на руках вздулись вены, с такой силой мужчина сжимал рукояти в ладонях. Сидиус стоял неподвижно, словно статуя. На мгновение воины замерли – и снова ринулись в атаку.

Резкий укол алого луча. Старкиллер уворачивается, нанося одновременные удары мечами. Мол восхищенно выдохнул: Джем Со для обоерукого бойца.

Старкиллер был сильнее физически и использовал свое превосходство по максимуму, не недооценивая, однако, более хрупкого соперника. Для одаренных, чьи тела пропитывала Сила, чисто физические параметры зачастую почти не имели значения, но все же некоторые нюансы имели место быть. Старкиллер непрерывно атаковал широкими размашистыми движениями, ему хватало силы рук, чтобы успешно продавливать оборону Сидиуса, сейчас ситх напоминал машину: постоянно двигающийся, устанавливающий свое превосходство, неутомимый. Сидиус избрал Джуйо, беспрестанно ломая рисунок боя. То он наносил уколы, то уходил в глухую оборону, то атаковал.

Ситхи метались по залу, Сидиус, казалось, плыл над мраморным полом, бесплотный, как призрак. Старкиллер же словно слился с поверхностью, продолжая теснить Палпатина, истощая и пытаясь поймать в щедро рассыпаемые ловушки, терпеливо ожидая подходящего момента, как крайт-дракон, караулящий свою жертву.

Мол застыл, пожирая взглядом происходящее, Траун смотрел, опасаясь упустить хоть мгновение. Он зачастую не видел движений, с такой скоростью все это происходило, но опытный взгляд чисса улавливал общую тенденцию, и на этом основании мужчина домысливал все остальное.

Неожиданно противники вновь остановились, замерев.

Мгновения текли одно за другим, Сидиус злобно оскалился, демонстрируя желтые зубы, левая рука ситха резко выпрямилась. Старкиллера отбросило на несколько шагов, но лицо мужчины осталось бесстрастным: алые сейберы сдерживали напор обрушенной на него атаки, потоки Молний бессильно стекали по лезвиям, ударяя в покрывающийся выбоинами пол.

Мужчина ровно дышал, но острый взгляд Трауна отметил стекающую по виску первую каплю пота. Старкиллера медленно отодвигало, прижимая к земле, он держался, но Молнии все текли и текли, неостановимым трескучим потоком, заставляя упасть на колено, продолжая удерживать их сейберами.

– Ты склонишься предо мною! – триумфально выдохнул Сидиус, делая шаг вперед. Еще один. Еще. Молнии ревели горным водопадом, изливаясь с кончиков пальцев, глаза Императора засияли расплавленным металлом. Старкиллер наклонился еще ниже, руки мужчины задрожали… Палпатин сделал еще один шаг вперед, и Старкиллер бросился вперед, метнув во врага мечи. Одно движение алого сейбера отбило сверкающие круги, несущиеся к Императору, но было поздно.

Гортанный крик забился под сводами, когда когти, украшающие перчатки Старкиллера, вонзились в грудь Палпатина, распарывая ее одним движением. Молнии окутали мужчин, сцепившихся в смертельном объятии, Старкиллер рванул Сидиуса на себя, ударяя его в переносицу лбом и тут же ломая хребет противника об колено обратным движением.

Тело Императора на мгновение обмякло, но мужчина сразу же ударил Силой, отбрасывая покрытого ожогами ученика прочь. Клинки влетели в ладони, преодолевая вновь хлынувший поток Молний, прожигая тело Сидиуса насквозь, пришпиливая его к полу, а в следующий миг резкие движения в стороны отрубили руки Палпатина, и Молнии исчезли.

Старкиллер рухнул на колени, клинки вошли в пол, зажав горло Сидиуса своеобразными ножницами. Тишина затопила зал. Учитель и ученик молчали, смотря в глаза друг друга. Сидиус закашлялся, кривя губы.

– Дэв.[1] Не заставляй меня пожалеть, что я поименовал тебя так.

– Благодарю, отец, – признательно наклонил голову Старкиллер, фиксируя коленом тело противника. – Я буду достоин.

– Все-таки я добился своего, – в клокочущем голосе Палпатина звенела радость. – Ты – мой триумф. Истинный ситх'ари.

– Да, отец. Вы уйдете триумфатором. Прощайте. Между нами нет более долгов.

Уверенные руки резко разошлись в стороны, отрубая голову Императора. Тело дернулось и замерло. Старкиллер вскинул голову, его глаза закатились, Мол шумно выдохнул, запрокинув лицо, сжимая кулаки. Сила содрогнулась, словно от взрыва сверхновой.

– Каггат завешен, – Старкиллер встал, вскидывая руки с сейберами в жесте победителя. – Я, Дарт Старкиллер, объявляю о своей победе. Линия Бейна пресечена отныне! «Правило двух» отменено. Мои цепи разорваны. Все, принадлежавшее Дарту Сидиусу, отходит под мою руку.

Голос ситха гремел, сотрясая зал. Он развернулся, оказавшись спиной к трону.

– Есть ли кто, готовый бросить мне вызов?

Мужчина замолчал, выжидая.

– Да будет по моему слову и моей воле! Я сказал!

Сила дрогнула, даже нечувствительный Траун ощутил невидимую волну, пронесшуюся сквозь зал от слов мужчины.

Мол, шагнув вперед, преклонил колено.

– Да будет по слову вашему, Владыка.

– Встаньте, Лорд Мол, – Старкиллер привесил сейберы на пояс. Забрак поднялся, выкрикнув:

– Император умер! Да здравствует Император!

Траун молча отдал честь и шагнул вперед:

– Долгих лет Императору!

Плавный жест рукой в перчатке, и двери зала распахнулись, впуская Алых гвардейцев. Они стояли, затапливая потрясением помещение, пока Старкиллер не наклонил слегка голову, взирая с равнодушным интересом. Пики ударили в пол, гвардия опустилась на колени.

– Владыка.

* * *

Столб раскаленной плазмы ударил в земную твердь, довершая уничтожение спрятанного глубоко в недрах планеты лабораторного комплекса. Камень кипел, испаряясь, как и металл. Капитан Джеркс выслушал отчет, сдерживая довольную улыбку: все прошло быстро и, самое главное, вовремя. Неожиданный приказ сорвал их с места раньше времени, «Лусанкия», которая, по всем бумагам, как раз проводила проверочный поход, устремилась к своей цели, возле которой находилась словно совершенно случайно. Маршрут был составлен таким образом, чтобы возможность оказаться в нужной точке пространства была постоянно.

«Разрушитель» вынырнул из гиперпространства, совершив микро-прыжок, связисты отослали на «Хранителя» пакет приказов, предупреждая ненужную им суету и панику, еще пару минут занимали нужное положение на орбите, после чего турболазеры заработали, испепеляя четко обозначенное место.

Они выжгли квадрат поверхности планеты с запасом – дело нескольких минут, а затем «Лусанкия» поднялась на высокую орбиту, занимая контролирующее положение в пространстве.

Джеркс как раз выслушал отчеты техников, когда связист, подошедший к капитану, щелкнул каблуками.

– Капитан, сэр, вас вызывает Лорд Старкиллер.

Заработала связь, капитан вытянулся, поедая преданным взглядом появившееся в столбе света изображение мужчины в броне. Как всегда, Лорд был одет в доспехи, но на этот раз почему-то не до конца. На глазах капитана ситх закрепил левый наплечник, после чего ему в небрежно протянутую руку прилетел второй.

– Отчет, капитан, – глухой голос разнесся по мостику, донесся ясно слышимый щелчок – наплечник занял положенное ему место.

– Задание выполнено, милорд! – выпрямился еще больше мужчина, неотрывно глядя на того, кто вытащил его из ада штрафных батальонов.

– Превосходно, капитан. Благодарю, – серебристый шлем с отметинами от многочисленных боев признательно качнулся – слегка, но Джеркса словно ударили под дых.

– Это мой долг, милорд, – слегка пафосно отозвался офицер, уставившись на голограмму.

– Проблемы?

– Никаких, милорд! – гордо отрапортовал мужчина.

– Превосходно. Благодарю за службу, капитан Джеркс.

– Служу Империи, милорд! – отдал честь гаснущей голограмме мужчина.

Старкиллер отключил связь, задумчиво сложив руки на груди. Подумать было над чем. Переворот прошел практически безупречно. Была пара мелких накладок, о которых ему уже доложили, но крупных провалов не было. Мужчина чувствовал себя опустошенным: впервые за долгие годы он был свободен. Не надо ни перед кем отчитываться, не надо опасаться попасть под горячую руку полностью безумного ситха, не надо бояться… Бояться, что можешь вызвать неудовольствие и проведешь следующие дни, а то и недели в камере, построенной специально для тебя. Бояться, что утратишь под пытками еще немного даже не просто рассудка, а человечности. Бояться, что за твои слабость и ошибки будут расплачиваться другие.

Впервые за годы Старкиллер был свободен от чужих оков… Но это не значит, что на нем нет цепей, которые мужчина надел на себя сам.

Горькая истина состояла в том, что Дарт Сидиус ушел в Силу триумфатором, и Старкиллер признавал этот факт полностью. Он добился своего, вырастив из Люка Скайуокера Дэва Палпатина. Да, несчастный художник, по воле злого рока и судьбы в лицах датомирских ведьм попавший в эту вселенную, не был Скайуокером, но он им стал, получив внешность и воспоминания Люка. Это его ломали и пытали, это его раз за разом бросали из огня в полымя, выковывая наследника чудовищно сильного и жестокого ситха. Когда-то он слышал, что Лорды, выходя на определенный уровень своего развития, перестают быть людьми, забраками, твилеками и прочими представителями разумных видов. Они становятся другими, ведь их мораль совершенно отличается от морали даже записных маньяков. Большинство джедаев, к примеру, считали их зверями… Так было проще. Однако те, кто понимал суть проблемы, таких ярлыков не навешивали.

– Зверь самый лютый жалости не чужд, – неожиданно процитировал Старкиллер, чувствуя, как утекает его время. – Я чужд, так значит, я не зверь.

Мужчина вздохнул, прикрыв глаза. Почему ему вспомнился Шекспир? Впрочем… к месту. Он действительно не зверь. Такая жестокость животным не свойственна. Это прерогатива тех, кто имеет разум.

Отбросив отвлеченные мысли, ситх продолжил анализ. Сидиус мертв. На этот раз окончательно. Старкиллер уничтожил не только основную лабораторию на Биссе, но и дополнительную, которая располагалась на Н'Зоте. А еще был голокрон на Кесселе. Все-таки Сидиус был гением, пусть и безумным. Он подстраховался на все случаи жизни, вот только это ему не помогло. Кроме того, Старкиллер уничтожил и пятерых слуг, постоянно пребывавших во дворце на тихих, незаметных должностях. Эти люди, самые обычные, могли послужить временным вместилищем духа Императора, так что давно отсутствующая совесть или что-то подобное мужчину не грызла. Они могли послужить… Этого было достаточно, чтобы нанести превентивный удар.

Старкиллер отлично знал, что Сидиус все понял. Император знал, что сын готовится к перевороту. А еще Сидиус понял, что его сын оказался достоин своего отца: недаром он дал ему такое имя.

– Дэв…

Мужчина покатал слово на языке, вспоминая его значение. На Земле так называли богов… А еще так, вроде бы, называли демонов. Он не помнил подробностей. Прошлая жизнь казалась сном… Но вот то, что одно слово несло два противоположных значения – это он знал твердо. На Набу толкование было примерно такое же – «Господин», в применении к высшему существу. Эго Палпатина в полной мере проявилось даже в этом. Впрочем, Старкиллер был не в обиде. Люк Скайуокер – тоже. Им обоим имя понравилось, хотя бы тем, что не пришлось его выдумывать.

Отметив, что мысли вновь свернули на отвлеченную тему, мужчина осуждающе покачал головой – отвлекся. Впрочем, причина понятна: он чувствовал себя так, словно с плеч свалился пригибающий к земле многотонный груз, и теперь можно идти, не напрягая все силы без остатка. Но это не значит, что проблем не будет – их уже набралось неимоверное количество. Впрочем, все они решаемы – тем или иным способом. Одну проблему он уже решил – Траун. Чисс действительно был очень умным и очень амбициозным. При Палпатине он достиг своего потолка, и мужчина отлично это понимал. Старкиллер открыл гранд-адмиралу новые горизонты, обрисовав требующие внимания гениального флотоводца моменты. Вонги и Первый Орден. Ну и немного Республика.

Для решения первой проблемы есть примерно десять лет, а вторая и третья нуждаются во внимании сейчас, благо теперь Старкиллеру не придется маскировать свой интерес. У него есть информация, но она неполная, значит, настало время это упущение исправить. А пока что надо заняться животрепещущим вопросом: похороны безвременно почившего Палпатина. Впрочем, хоть тут все просто: ситхские традиции существуют не просто так.

Как заботливый сын, Старкиллер уже давно приготовил погребальную урну, заказав ее у лучшего мастера Набу. С Явина привезли дерево, которое послужит топливом для костра. Оно уже давно просохло, гореть будет отменно. Осталось выбрать место, назначить дату, решить, где будет развеян прах ситха.

Интересно, свои собственные похороны Палпатин посетит? Люк помнил, что Вейдер, принявший облик Энакина Скайуокера, пришел, вот только Старкиллер этой благообразной картинке не слишком верил.

Да, бывают раскаявшиеся и увидевшие Свет в конце тоннеля грешники, вот только все земные примеры, которые вспоминал Старкиллер, упорно твердили, что мало раскаяться сейчас. Это возможно… Самое тяжелое – не свалиться вновь и продолжить идти выбранным путем. Ведь старые привычки не умирают так легко, а Свет и Тьма – не метафоры и не отвлеченные понятия. Нельзя просто так перейти на какую-либо сторону и думать, что ничего не будет. Это не порог, через который переступил – и вышел из тьмы помещения к свету дня. Как там Крея говорила? Ситхи – это вера?

Поэтому в веселое лицо Энакина, довольно улыбающегося тем, кого ненавидел до самой глубины души годами, он не слишком верил. Почему призраки Йоды и Кеноби выглядели такими, какими магистры были при жизни, а вот Вейдер резко помолодел? Он ведь со своими доспехами практически сросся… Люк помнил образ отца, пришедший как-то по ментальной связи: темный подавляющий силуэт в доспехах. Вейдер. Никакой не Скайуокер…

Так что присутствие молодого Энакина могло быть правдой, мало ли что там у Вейдера в мозгах перед смертью заклинило, а могло быть и откровенной ложью. Вроде бы призраки могут менять облик… На время. Тем более, Энакин улыбался и махал от силы минут пять, а потом резко удрал по своим делам. Зато Йода и Кеноби отсмотрели спектакль до конца, проследив, как Люк закапывает сгоревшие останки. Боялись, что Вейдер оживет и вылезет из могилы? Кто знает… Больше их Люк не видел.

Старкиллер, впрочем, их тоже не видел. Как и Вейдера.

Мужчина прикрыл глаза, раздумывая. Время. У него его нет… Остается максимум полгода, за эти месяцы он должен успеть все намеченное. Дел невпроворот. Но для начала он примет уже толпящихся в приемной посетителей, жаждущих высказать свое почтение новому хозяину большей части галактики, а потом похоронит отца.

* * *

Похороны прошли буднично. Вначале в тронном зале на помосте выставили тело Императора, чтобы можно было попрощаться. Впрочем, допускать всех желающих Старкиллер не стал, а то все население планеты пожелает убедиться, что мужчина все-таки мертв. Ситх стоял рядом с гробом, как и Мол, принимая редкие соболезнования, полностью фальшивые. Ему было все равно, к покойному мужчина ничего не чувствовал – убийство словно смыло весь негатив, оставив только холодные факты в памяти.

Пришли придворные, главы ведомств и служб… Исанне подошла к гробу, вглядываясь в застывшее мраморной маской лицо. Она постояла, после чего уставилась в маску ситха проницательным взглядом и тихо прошептала:

– Поздравляю.

Иссард была единственной, кому Старкиллер признательно кивнул в ответ. Через несколько часов, когда церемония прощания закончилась, началось основное действо. На площадке, венчающей громаду Императорского дворца, сложили огромный погребальный костер. Старкиллер, привычно облаченный в броню, лично вынес на руках завернутое в плотное полотнище алого цвета, с вышитым на нем гербом Империи, тело Палпатина. Мужчина уложил кокон цвета крови и тьмы на костер, руки в перчатках сделали изящный жест… Трескучая синеватая Молния с белоснежной сердцевиной заставила вспыхнуть облитые горючей смесью поленья, языки пламени взметнулись вверх, пожирая хрупкое тело.

Ситхи стояли плечом к плечу, не отрываясь глядя в огонь. Они молчали, но им и не надо было говорить: Сила прекрасно позволяла понять, что испытывает стоящий рядом. Мол прикрыл желтые глаза, его плечи самую малость расслабились.

– Неужели все кончено?

– Эта часть нашей жизни – да, – глухо отозвался Старкиллер. – Но нас ждут новые испытания. Нас ждет жизнь.

– Жизнь? – усмехнулся Мол. – Жизнь… А она существует?

– Жизнь, – твердо кивнул ситх. – И свобода. Мы их заслужили.

Мол промолчал, не отрывая взгляда от костра, на котором сгорал тот, кто за эти годы стал для забрака всем: учителем, другом, палачом, идолом… Он боялся и ненавидел Палпатина, но при этом знал: Дарт Сидиус был тем, кто заменил ему отца. Именно поэтому Мол так и не смог переступить через себя и убить учителя в поединке, заняв его место. Он был абсолютно верен своему мучителю, вот только Палпатин эту верность не оценил.

Впрочем, ее оценил тот, кого Мол был готов назвать своим братом. Пусть только по духу… Но для ситха, воспитанного крайне суровым Мастером, и это – неслыханная милость Силы.

Костер прогорел, превратившись в тяжелый жирный пепел. Не осталось ни костей… Ничего. Старкиллер молча опустился на колени, собирая пепел руками в ситхскую погребальную урну: высокую, изящную, глубокого черного цвета, расписанную золотыми узорами.

Неожиданно затылок кольнуло чужим вниманием, Старкиллер понимающе приподнял уголок губ – Дарт Сидиус все-таки почтил своим присутствием собственные похороны.

– Вот видишь, сын, все-таки ты встал на колени еще раз, – насмешливый голос призрака вонзился в уши. Старкиллер поднялся, снимая перчатки и отбрасывая их прочь. Пробка насмерть закупорила горло урны, ситх повернулся, отметив почтительно склонившего голову Мола.

– Да, отец. Мы оба добились своего.

Призрак рассмеялся. Сейчас Палпатин выглядел таким, каким появился в Сенате. Молодой мужчина, не старше сорока, подтянутый, в роскошных одеждах, с буйной гривой рыжих волос. Только глаза выдавали: золотые, словно миниатюрные звезды. Но самое главное изменение было не во внешности: ушло ощущение безумия, пропитывающее Силу Императора.

Смерть явно пошла ему на пользу.

– Где вы хотите найти пристанище? – Старкиллер слегка наклонил голову к плечу, демонстративно взвесив на ладони урну. Призрак задумчиво тронул пальцами подбородок.

– А какие есть варианты?

Старкиллер пожал плечами:

– Коррибан. Там великолепная компания. Набу. Родина, однако. Корусант.

– Хм! – Палпатин демонстративно закатил глаза. – Какой богатый выбор! Думаю… Здесь. Поставь где-нибудь в кабинете.

– Станете предметом обстановки? – уточнил Старкиллер. Призрак хихикнул:

– Дарт Плэгас против такой судьбы не возражал.

– Хорошо, отец.

Призрак шагнул ближе, рассматривая снявшего шлем мужчину.

– Правь достойно, сын.

– Буду, отец.

Палпатин удовлетворенно кивнул, смерил взглядом застывшего Мола… Кивнул забраку и исчез. Старкиллер вздохнул, прикрывая пылающие желтыми огнями глаза.

– Прощайте, отец. Да станете вы Силой.

– Сила с вами, Мастер, – поклонился Мол. Ситх резко выдохнул и повернулся к Старкиллеру, на глазах стряхивая с себя меланхолию и оживая. – О чем ты хотел поговорить?

* * *

Коронация – дело не быстрое. Надо расписать протокол мероприятия, определить, кто именно будет приглашен, а кто нет, как будет осуществляться охрана… Да даже что наденет Наследник на церемонию!

Вопрос не настолько глупый, чтобы его можно было игнорировать.

За эти годы Старкиллер настолько привык к броне, что без нее чувствовал себя неуютно. Пусть от ее наличия или отсутствия не зависели его жизнь и здоровье, как у Вейдера, но все же… Покушения были и на него. Этого не избежал никто: ни он, ни Мол, ни ныне покойный Палпатин – на Сидиуса покушались неоднократно, правда, отнюдь не с ожидаемым результатом.

Поэтому доспехи Старкиллер снимал только у себя во дворце, и то не везде. В Императорском он появлялся исключительно при полном параде: кираса, шлем, наручи и прочее. Если же Сидиус требовал от ученика снять броню, это означало только одно: Старкиллер прогневал Мастера и теперь следующие дни, недели, а то и месяцы проведет в камере. Под пытками.

И пусть теперь все это осталось в прошлом и в воспоминаниях… Пусть Старкиллер перелистнул эту страницу своей жизни… В Императорском дворце без доспеха он чувствовал себя… неуютно.

А ведь на церемонии придется быть в обычной одежде. И потом тоже. Выход подсказал, как ни странно, Мол. Забрак сделал определенные выводы из своей смерти от рук джедая, из своей дальнейшей жизни… И принял вполне логичное решение. Вся его верхняя одежда шилась из тканой брони.

Накидки, плащи, робы… Всё. Тяжеловато, но это для обычного человека. Ситх тяжести практически не чувствовал. К тому же был еще один аргумент «за» – такая одежда очень трудно поддавалась порче. Главное – правильно подобрать то, что наденешь под броню.

Старкиллер кивнул и отдал приказы специалистам, скрипя зубами от того, насколько сложный церемониал ввел Палпатин. Но менять он ничего не будет: сейчас важно показать преемственность поколений.

Новость о том, что через месяц на трон взойдет новый Император, всколыхнула Империю, да и не только ее. Пусть имя Наследника было известно, это еще ничего не значило. Старкиллер был широко известен в узких кругах, как и Мол. Он занимался восстановлением Империи в прежних границах, наводил порядок не самыми гуманными методами, в дипломатию не лез, и его закономерно считали новой версией Вейдера. Еще один Палач Императора, пусть и в других доспехах.

Поэтому сейчас что Корусант, что входящие в воссозданную Империю сектора замерли в ожидании. Все судорожно искали информацию о сыне Императора, сплетничали, строили версии… Аналитики пахали без продыху, выдавая прогнозы; ботаны зашевелились, вновь пытаясь влезть в нишу торговцев информацией. Правда, пока у них это не слишком получалось: в свое время Мол как следует проредил ряды мохнатиков, лезущих во все щели, наглядно показав, что излишне любопытные носы и оторвать могут. Вместе с мордой и прочими частями тела. Довершила разгром шпионской сети СИБ во главе с Иссард. Исанне очень не любила конкурентов…

Население гадало, что принесет им смена Императора. С одной стороны, страшно: Палпатин был злом уже более-менее привычным и немного изученным.

С другой… Люди и экзоты радовались тому, что Палпатин мертв. Они были готовы целовать землю под сапогами ситха только потому, что он – не Шив Палпатин. Старкиллер это тоже прекрасно понимал, занимаясь в это время привычным делом: наводил мосты с кланами, аристократическими домами, Королевскими домами, корпорациями… А время текло сквозь пальцы, как песок. Неудержимо.

В подсознании творилось черт знает что: колдовство ведьм, когда-то спаявших две души воедино, разваливалось на глазах. Еще немного – и наступит коллапс, два жителя в одном теле… Это смерть.

Старкиллер прекрасно знал, что такое одержимость, и не хотел, чтобы им пришлось бороться друг с другом просто для того, чтобы банально выжить. Пока что их спасало то, что личность Люка была заперта в подсознании и доступа к управлению телом не имела. А убивать того, с кем прошел ад… буквально… никто из них не хотел.

Кроме того, была одна закавыка: ведьмы подстраховались, не желая, чтобы победитель надолго пережил побежденного.


– Что будем делать, Дэв? – Люк сидел на камне, наблюдая, как пустыня смешивается с морем.

– Я уже все решил… Мы все решили, – пожал плечами Старкиллер. Выглядел ситх кошмарно: кожа окончательно приобрела трупный цвет и потрескалась, покрывшись ранами, сочащимися тьмой. И только сияние глаз давало понять, что этот почти труп жив. – Я уйду. Здесь мне не место.

– Можно ведь переселиться в клона… Хотя бы попытаться, – голос Люка был ровным и безэмоциональным.

– Можно, – согласился Старкиллер, – но я не хочу быть на вторых ролях. Я хочу свою Империю. Свое тело. И свою Лею.

– Я тебя понимаю, – опустил желтеющие с каждым днем все больше глаза Скайуокер, – Я бы и сам хотел того же. Вопрос в другом – как это осуществить?

– Вера, друг мой, – улыбнулся Дэв. – Вера двигает горами. Так говорили у нас. У вас есть Сила. У нас… По Земле ходили боги. Во всяком случае, так писали в священных писаниях. И вопрос реинкарнации давно изучен. Я много чего читал в свое время, и вот… пригодилось. Я уйду перед коронацией. Кто знает, как Сила отреагирует на эту церемонию… Тебе придется тяжело. Но ты сильный. Выдержишь. А я уйду… – мечтательно вздохнул Старкиллер. – Раз где-то есть вселенная Звездных войн, то не может быть, чтобы не было еще одной. Многогранность. Сотни вариантов. Я уверен, что попаду в самый лучший для себя.

– Ты уверен? – в голосе Люка скользнула тень сомнения. Старкиллер твердо кивнул.

– Да. Я – уверен. Это единственное, что мне остается. Поэтому… Готовимся. Я не хочу, чтобы все наши мучения закончились пшиком, как планировали эти датомирские стервы.


Дни слились в наполненную мучениями полосу препятствий. Старкиллер и Люк рвали себя по-живому: один медленно отделял себя от тела, другой выходил из подсознания, понемногу перехватывая контроль. Процесс долгий и наполненный болью. Сейчас Дэв, как никогда, был благодарен отцу за то, что тот учил его на совесть: что бы ситх ни чувствовал, внешне это на нем не отражалось. Просто мужчина стал больше времени проводить в медитациях, рассчитывая ритуал по разделению сущностей.

Как оказалось, древние ситхи и не таким баловались, так что была надежда, что все пройдет успешно. Библиотека у Сидиуса была богатейшая, одни записи по теории и практике Алхимии Живого чего стоили. Старкиллер прочитывал свиток за свитком, книгу за книгой… Он сохранит все это в своей памяти, ведь знания – это ценнейший ресурс, который обеспечит ему все, чего он захочет.

За сутки перед коронацией Старкиллер заперся в своем дворце, приказав не беспокоить. Мужчина готовился сделать последний шаг. Давно приготовленное помещение, экранированное в Силе, так, что никто снаружи ничего не почувствует… Камни, разложенные в узловых точках сложной фигуры: во многом ситхские ритуалы напоминали земные. Пост, который должен был очистить тело.

Старкиллер собрался с духом, лег на пол, чтобы избежать травм, и принялся размеренно дышать, входя в транс и в последний раз погружаясь в подсознание. Мужчины замерли друг против друга, готовясь… Наконец Старкиллер схватил Люка за руки и потянул на себя, одновременно отступая назад. Он рвался прочь, на свободу, пока Скайуокер занимал положенное ему место.

Пространство корежило и трясло, пустыня и море менялись местами, взаимно пожирая друг друга, смешиваясь в единое целое. Тонкий звон все нарастал, пока небо расцвечивалось черным, алым и белым – цветами смерти. Наконец звон окончательно превратился в рёв, заполоняющий все вокруг, пространство вспыхнуло фейерверками… И Старкиллер замер, ошеломленно глядя на тело, лежащее у его ног.

Мужчина на полу распластался совершенно неподвижно, от него не было ощущения жизни… Труп.

Ярость накрыла с головой, заставив ударить ладонью плашмя по груди: прямо в солнечное сплетение. Удар Силой.

Тело судорожно скрючилось, пытаясь сделать вдох, скребя пальцами по мраморным плитам пола… Распахнулись наливающиеся янтарем глаза.

Люк дышал, ошеломленно глядя на себя-призрака, застывшего полупрозрачной фигурой. На Старкиллере даже броня была, правда, без шлема. Почему?

– Захотел – развеялся, – лаконично пояснил призрак, щуря золотые глаза. – Как ты?

– Живой.

– Это радует. Знаешь, что самое смешное? – Старкиллер протянул руку, за которую ухватился Люк. Ощущение было странное – словно сжимаешь плотную струю воздуха.

– Что?

– Мы идентичны. Даже в Силе… Все-таки ведьмы были гениальными.

– Это точно, – Люк судорожно втянул воздух, пытаясь удержаться на подкашивающихся ногах. Старкиллер бросил взгляд на хронометр и покачал головой:

– У тебя есть пять часов. Время пошло.

– Да. Не будем его терять, – Люк кивнул, неловко становясь в стойку. Ката исполнялись одно за другим – динамическая медитация, которая должна была помочь собрать себя в одно целое. Призрак сначала наблюдал, потом присоединился. Сейчас каждая секунда на счету.

Через три часа Люк завершил исполнение комплекса, удовлетворенно кивнув. Все прошло успешно. Конечно, Молнию Силы сделать он сейчас не рискнет, но не позднее, чем через месяц, его состояние будет идеальным. Старкиллер покивал.

– Что ж… Отлично.

Под его взглядом камни, напитанные Силой, собрались в кучку, заполнившую небольшой металлический контейнер. Крышка захлопнулась, щёлкнули замки.

– Чудно. Продолжаем.

* * *

Корусант замер. Жизнь на планете на время приостановилась, ведь происходило то, о чем подавляющее большинство населения и не мечтало – на трон Империи всходил новый Император. Между зданиями установили огромные экраны, которые показывали в реальном времени то, что происходит в Тронном зале. В первый и, судя по всему, последний раз в эту святая святых была допущена съёмочная группа, чтобы запечатлеть для потомков историческое событие.

Естественно, операторов многократно проверили: и дроидов, и двух человек. Они расположились у стены, дроиды бесшумно поднялись в воздух. Они только снимали, оставаясь на строго оговоренных местах, никто ничего не комментировал. Естественно, о съемках крупным планом и вблизи и речи не шло, но люди были безумно рады и этому. Видеть своими глазами… Многие готовы были отдать состояние, только чтобы очутиться здесь, в эти самые минуты.

В Тронный зал были допущены только самые-самые. Все гранд-адмиралы, оставшиеся верными Палпатину, а также те, кто был назначен вместо погибших. Всего семь. Единственный гранд-генерал – Исанне Иссард.[2] Она стояла с краю белоснежной шеренги, единственная женщина среди мужчин, затянутая в форму, высокая, строгая и несгибаемая. Истинная опора трона, чей алый китель казался залитым кровью. Рядом стояли высшие чиновники: Прокуратор, глава всей судебной власти, глава Инквизитория, которым после смерти Тремейна стал Азракел, глава Убиктората и прочие.

За ними рядами стояли гранд-моффы и моффы, представители крупных корпораций и кланов, имеющих отношение к военной сфере, а также высшие офицеры, которым посчастливилось получить разрешение посетить церемонию. Естественно, Старкиллер и Люк не могли проигнорировать тех, кто прикрывал их спину, кто был верен и не задумываясь исполнял их приказы. Адмирал Пиетт, капитан Джеркс и другие, все они сегодня присутствовали в этом зале, воочию убеждаясь, что выпавшие на их долю испытания не были напрасными.

Правая сторона зала была заполнена представителями более мирных направлений: моффы и сенаторы, представители немногочисленных нейтральных планет, главы корпораций и кланов, обеспечивающих Империю продовольствием и прочими благами, члены Королевских домов.

Огромное помещение было заполнено практически полностью, но никого лишнего здесь не было. Ни примазавшихся к представителям имперской элиты, ни журналистов, ни прожигателей жизни и богатеньких бездельников, никаких фаворитов или любовниц. Исключительно те, кто приносил пользу государству – тем или иным способом.

Заиграл марш, двери распахнулись, показалась первая пара Алых гвардейцев. Они проходили вперед, рассыпаясь цепью, образуя своеобразный живой коридор, по которому шел тот, кто сегодня наденет венец. Музыка гремела, стоящие неподвижными рядами люди и редкие экзоты жадно разглядывали застывшее равнодушной маской лицо сына Палпатина. Подавляющее большинство присутствующих сегодня впервые видели его без брони и шлема.

Среднего роста, крепкий, широкоплечий, он шел плавной походкой, облаченный в одеяние, напоминающее боевое: высокий воротник-стойка, рукава по первый сустав большого пальца; плотно облегающее торс, оно расходилось от пояса широкой боевой юбкой длиной практически по щиколотку, из-под которой виднелись только окованные металлом носки сапог. Одежда была черной, пошитой из явно тяжелого материала, некоторые даже опознали тканую броню; украшенная золотой вышивкой на воротнике и манжетах. Больше никаких украшений, даже застежки на груди были из плотных черных шнуров. И лишь сейберы, свисавшие с пояса по бокам, отблескивали в свете люстр.

На расстоянии пяти шагов позади шел лорд Мол, одетый очень похоже, несущий в руках широкую плоскую коробку, украшенную гербом Империи – коронационные регалии.

Дэв Палпатин, Лорд Старкиллер, дошагал до лестницы, ведущей к тронному возвышению, где уже выстроились шеренгой священники – и стоял один простой стул. Мужчина сел, музыка стихла, зал погрузился в тишину.

Запели священнослужители, призывающие богов обратить внимание на коронующегося, зазвучали молитвы… Мол стоял напротив Старкиллера, держа коробку, всем своим видом излучая гордость. Церемония длилась и длилась, все смотрели, опасаясь упустить хоть что-то, наконец священнослужители разошлись в стороны, вперед вышли двое, готовясь возложить на почти Императора Регалии.

Коробка распахнулась, Верховный Жрец взял в руки широкую церемониальную цепь – дрогнувшими от волнения руками, едва не выронив, глаза пожилого мужчины изумленно распахнулись. Его помощник взял кольцо, нервно дернувшись под насмешливым взглядом ситха.

Священники быстро переглянулись, но все же нашли в себе силы довести все до логического конца, хотя и Мол, и Дэв отлично чувствовали: они в ужасе от того, что держат в руках.

Цепь легла на плечи, медальон сверкнул багровым камнем, на указательный палец правой руки надели перстень. Ноздри сидящего мужчины дрогнули, в глазах плеснуло магмой, и регалии отозвались: украшающие цепь и перстень камни приглушенно засияли.

Священники отступили назад, Мол преклонил колено.

– Приветствуйте Императора Дэва Палпатина!

Сила дрогнула, Император на миг раздул ноздри, но больше ничем не выдал своего потрясения. Рдели камни, украшающие регалии…

Находящийся глубоко под поверхностью Корусанта Старкиллер поднял лицо к потолку, Сила текла сквозь него, донося произошедшие только что изменения: Люк Скайуокер окончательно и бесповоротно превратился в Дэва Палпатина. Больше нет пути назад… Только вперед.

– Долгих лет жизни Императору! – прошептал призрак, втягивая энергию очередной жертвы. Будущее, распланированное когда-то жаждущими отмщения ведьмами, изменилось самым радикальным образом. По их задумке, Палпатин должен был погибнуть от рук того, кого признает своим Наследником, однако и победитель не должен был надолго пережить побежденного. Они рассчитали все верно, но все же ошиблись. Двойник сумел договориться с запертым в глубинах разума оригиналом, а добровольное становление призраком окончательно нарушило план.

Люк Скайуокер умер. Да здравствует Дэв Палпатин!

Старкиллер рассмеялся, оценивающе поглядывая на стены, за которыми копошились и истекали ужасом и жизнью обитатели Нижних уровней. Сегодня он как следует почистит эти трущобы: ему нужна энергия, чтобы осуществить задуманное. А потом… На лице ситха заиграла мечтательная улыбка… Потом его ждет новая вселенная и Лея. Та, которой он одержим… Та, которая будет любить только его.

* * *

Люк встал, и все присутствующие покорно поклонились. Мужчина чувствовал себя так, словно родился заново. В очередной раз.

Регалии источали тяжелую, давящую Силу своего создателя, укротить которую было нелегко. Люку была понятна усмешка Мола при виде испуга священников, подносящих цепь и кольцо. Регалии жгли им руки…

Еще бы. Ведь создавал их Палпатин лично.

Ни Мол, ни Старкиллер не знали, когда именно Сидиус изготовил широкую цепь и перстень-печать. Но явно после воскрешения… Также они не знали, почему сам Палпатин их никогда не носил. И почему показал ученикам. Когда-то ситха обуяла мысль заиметь материальное подтверждение его власти, так называемые Регалии. Свои хотелки Сидиус исполнял всегда, рано или поздно, но в этот раз он не решился никому доверить столь ответственное дело.

Палпатин подошел к процессу крайне ответственно: изучил, что таскают на себе монархи разных планет в торжественных случаях. И остался разочарованным. В большинстве своем это были пышные и тяжелые побрякушки разной эстетической ценности.

А он хотел, чтобы Регалии были отражением величия Империи и показывали, на чем основана мощь Императора. В конце концов, после длительного обдумывания, Сидиус нашел выход. Он отказался от идеи таскать корону и создал только две вещи: церемониальную цепь из двадцати одного звена, увенчанную медальоном в виде герба, и перстень. Материалы были взяты особые… Никакого банального золота или чего-то подобного. Предельно простые звенья в виде солнечных дисков, скрепленных между собой, и медальон, украшенный густо-красным, почти черным камнем. Точно такой же камень венчал перстень. Вся соль была в том, что Регалии были сделаны с помощью Силовой ковки из черного железа, а камни выплавил в печах сам Сидиус.

Долгие медитации наполнили их Силой ситха, пришлось показать, кто теперь хозяин, чтобы Регалии отозвались. Мужчина поднялся по ступеням, сел на трон. Рядом с ним, слева, встал Мол. В Силе бушевала буря… За стенами дворца миллионы, миллиарды разумных радовались, горевали, ненавидели, злились… Переживали восшествие на престол еще одного Палпатина. Весь спектр эмоций… Кроме равнодушия.

Люк размеренно дышал. Церемония его потихоньку выматывала. Он только-только воскрес, и если бы они со Старкиллером не стали абсолютными копиями друг друга, все могло быть гораздо более плачевно. Впрочем, все эти затруднения – временное явление, самое сложное впереди. Мало сесть на трон, надо на нем удержаться. Впрочем – в этом ситх не сомневался – врагов он изведет, друзей будет держать близко…

Его смущало другое: похоже, в нем что-то сломалось, какой-то барьер… Или, наоборот, срослось.

Начали возвращаться давно отсутствующие эмоции. И это было непривычно и очень странно.

Много часов спустя, когда полуживой мужчина свалился в кровать, готовясь расслабиться и отдохнуть, а также подлечиться, скользнув в транс, неожиданно вспомнилась та, ради которой он когда-то пожертвовал жизнью. В груди будто что-то лопнуло, Сила метнулась куда-то, ища и находя.

Люк раскрыл глаза, сцепив зубы, загоняя разбушевавшуюся Силу внутрь, вновь беря ее под контроль. Дыхание успокоилось, мужчина стал собранным и цельным, но ситх чувствовал: минута слабости не прошла даром. Он снова слышал биение чужого сердца, бьющегося с его в унисон.

Ситх закрыл глаза, привычно соскальзывая в транс. Еще не время…

Где-то далеко спящая женщина заулыбалась, на лице расправились морщинки… Принцесса Лея спала, впервые за долгие годы чувствуя себя целой.

* * *

Вторая реальность. Дэв Палпатин.

Татуин. Спустя 8 лет после создания Империи.

Люк Скайуокер осторожно выглянул из укрытия, рассматривая нагло ворующих драгоценную воду чужаков.

Великая засуха душила и так не радующую обилием водоемов планету в смертоносных объятиях, каждую минуту забирая все больше и больше жизней. Джабба, негласный правитель этого прожаренного солнцами-близнецами до хрустящей корочки шарика, плевать хотел на остальных, хатта волновала прибыль. Посланные им подручные отбирали с таким трудом полученную фермерами влагу, собирая дань. Откуда фермеры возьмут воду, интересовало Джаббу в самую последнюю очередь.

Люк пошевелился, сжимая в ладошке нож, и один из грабителей вскинул голову.

Кеноби, несущийся к ферме, изнывая от мрачных предчувствий, вздрогнул, когда до него донеслось эхо смерти. Взбежавший на скалу джедай смог только проводить взглядом удаляющийся под покровом ночи транспорт, ощущая удовлетворение грабителей.

Мужчина сделал несколько шагов по гребню скальной гряды, всматриваясь, вслушиваясь в окружающее… Но никого живого он не ощущал. Джедай опустил голову, кутаясь в робу, малодушно стоя на месте. Надо было спуститься вниз. Проверить. Мало ли? Может, ему повезет… Может, он ошибся!

В Силе таяло ощущение смерти, заставив покачать головой. Нет. Он не сможет.

Застонав, Кеноби все-таки собрался с духом, заставив себя сделать шаг. Еще один. Еще. Сила скользила по вапораторам, пескам, конденсаторам… Коснулась лежащего на песке маленького тела. Еще теплого, полного жизни всего-лишь пару минут назад.

Мужчина молча развернулся, уходя прочь. Он не сможет стать скорбным вестником. Все, что угодно, только не это. Сердце рвалось на части, а ноги уносили опоздавшего на пять роковых минут джедая прочь, к спидеру. Больше на этой планете ему делать нечего.

Магистр мчался сквозь пустыню, погруженный в горе, вновь и вновь переживающий личное горе. Люк Скайуокер погиб. Их надежда мертва. Но это не конец… Он переживет это, найдет в себе силы вновь подняться с колен, стать сильным, продолжить бороться… Если бы он не опоздал… Если бы! Спидер уносил мужчину прочь, Сила окутала его плотным коконом, помогая удержать бушующие эмоции и не давая отвлечься на что-то постороннее, вроде всплеска Темной Силы за спиной.

* * *

Старкиллер смотрел на лежащее перед ним маленькое тело, еще теплое, ведь с момента удара головой и последовавшей в результате закономерной смерти прошло не больше нескольких минут. Сила призрака заставляла биться сердце, качая кровь и насыщая кислородом мозг, не давая погибнуть клеткам. В этом мире, этой реальности, Кеноби не успел. Не успел придти, не успел спасти, не успел вырубить грабителей, не успел отнести мальчишку, ставшего на защиту принадлежащей родне собственности грудью, домой.

Роковая минута, решившая судьбу Люка Скайуокера.

Призрак холодно смотрел на тело, не испытывая ничего. Ни жалости. Ни сострадания. Кеноби не смог выполнить долг до конца, видимо, решил, что появление на пороге фермы с телом ребенка – это не то, чего ожидают разбуженные посреди ночи люди. Тем более, учитывая отношение Ларсов к джедаю. И это хорошо. Магистр уверен в гибели Люка, а это Старкиллеру на руку. Впрочем, хватит рассусоливать, пора приступать.

Призрак расправил скрюченное тело Силой, энергия забушевала. Сейчас его не волновала возможность обнаружения, даже если Кеноби вернется – будет поздно. Силуэт воина в доспехах растаял, превращаясь в смерч, наполненный Тьмой.

Жарко дышали пески, пели дюны, переползая с места на место, энергия окутала почти труп, впитываясь в пустой сосуд. Если бы джедаи знали, как на самом деле легко возродиться!

Главное – знать, как именно.

Дарт Старкиллер, Дэв Палпатин – знал.

Детские пальцы заскребли по песку, тело сделало вдох и закашлялось, корчась от боли. Рождение – это всегда боль. Таков закон жизни.

Минуты текли одна за другой, мальчишка хрипел, дергаясь, пока неожиданно не расслабился. Над песками разнесся тихий смех, голубые глаза смотрели в ночное небо, усыпанное мириадами звезд. Ребенок с трудом встал на четвереньки, пытаясь подняться. Еще десять минут мучений и взятия под контроль функций организма… И Старкиллер одержал победу.

Дэв Палпатин сделал первый шаг по направлению к виднеющейся вдали ферме.

Его мотало из стороны в сторону, но с каждым шагом походка становилась тверже и четче, расправились плечи, горделиво вскинулся подбородок. К дому подошел не приемыш, взятый из жалости и под давлением, а принц Империи и будущий Император.

Щелкнули замки, дверь плавно отворилась, впуская пропыленного, окровавленного путешественника под прохладные своды. Старкиллер бесшумно направился к освежителю, на ходу снимая одежку. Ее он приведет в порядок потом. Освежитель убрал пыль, грязь и кровь, пропитавшую волосы, мальчик подошел к зеркалу, висящему на стене, рассматривая себя и ощупывая рану.

Грабитель, оттолкнувший Люка прочь так, что ребенок ударился головой о стойку вапоратора, был очень силен. А ребенок – это ребенок, пусть и имеющий огромный потенциал. Люк был маленьким, ему хватило одного удара, чтобы погибнуть. То, чего взрослый Люк и не заметил бы, стало для ребенка роковым.

Старкиллер это исправит. Он пропитает Силой тело, каждую клетку. Ускорит рефлексы. Укрепит кости и мышцы, сосуды и нервы. Слегка подправит внешность.

Ссадина на голове перестала сочиться кровью, покрывшись коркой. Ситх довольно опустил веки: прекрасно. Да, тело еще не его полностью, так сказать, но за пару часов он эту царапину заживит. Пальцы потрогали почти белоснежные волосы. Их цвет надо будет изменить. Не рыжий, нет… Каштан с красным отливом. Намек на рыжину. Это будет правильно. Черты лица… Голубые глаза прищурились, появились первые золотые искры, вспыхивающие в радужке.

Черты лица он, пожалуй, менять не будет. Широкие скулы и подбородок с ямочкой – очень похоже на Палпатина, которого вскоре ждет огромный сюрприз. А вот какой он будет – приятный или вовсе даже нет, зависит от того, какую информацию соберет Старкиллер. В любом случае, даже если и здесь Палпатин слетел с катушек, невменяемым он станет лет через пять. У Старкиллера есть фора. И знания.

Мальчик подхватил вещи, забросил их в ультразвуковую стиральную машинку, подождал пару минут, вытащил и направился в комнату. Надо исцелиться.

Утром Ларсы были удивлены, обнаружив уже готовый завтрак и сосредоточенного Люка, сноровисто чинящего старенький датапад. Мальчик молча кивнул, продолжая заниматься своим делом, пока супруги завтракали.

– Люк? – недоуменно спросила Беру. – А…

– Я уже поел, – равнодушно отозвался ребенок.

– Тебе скоро на занятия…

– Нет.

– Что значит «нет»? – нахмурился Оуэн. – Ты…

Ледяной взгляд заморозил мужчину.

– Меня не беспокоить! – детский голос наполнился на мгновение пугающей силой, заставив супругов синхронно кивнуть.

Следующий месяц Старкиллер обживался. Лечил тело, исправляя многочисленные детские травмы, восстанавливал навыки, лазил в ГолоНете, выезжая в Анкорхед. Ларсы к ребенку не совались: им было страшно. До них уже через пару дней дошло, что в одном доме с ними живет кто угодно, но только не Люк Скайуокер.

Когда у Беру на нервной почве началась истерика, закончившаяся бурными рыданиями в подушку посреди ночи, Оуэн понял, что надо что-то делать. Равнодушный маленький монстр их уже ждал в кухне. Оуэн смотрел с бессильным гневом на неизвестного в шкуре его племянника: сказки на Татуине изобиловали кровавыми подробностями о том, на что способна разная нечисть, вселившаяся в тело.

– Кто ты?

Желто-голубые глаза уставились на фермера.

– А я все ждал, когда вы созреете, господин Ларс.

– Что с Люком? – резко подалась вперед Беру, комкая подол платья. – Что с ним?

– Мертв, – пожал плечами ребенок с плавными движениями матерого убийцы. – Погиб в ту ночь, когда прихвостни Джаббы забирали Водяную дань.

Женщина пошатнулась, придерживаемая супругом.

– Кто ты? – Ларс шагнул вперед, прикрывая собой потрясенную жену.

– Мое имя вам знать опасно, – покачал головой мальчик. – Вы и так в зоне риска. Я не желаю вам зла и вскоре уйду. Однако перед тем, как я это сделаю, я хочу отплатить вам за добро, оказанное Люку. Вам его навязали, но вы все равно воспитывали подкидыша.

– Он был моим племянником, – угрюмо взглянул Оуэн.

– Вы кого убеждаете? – слегка наклонил голову мальчишка, волосы которого за последнее время потемнели на пару тонов, невзирая на отбеливающий эффект солнечных лучей. – Себя? Или меня? От его отца вы в восторге не были.

– Но…

– Достаточно, – поднял ладонь мальчишка. – Я уеду, так будет лучше для вас. А еще лучше, если вы тоже покинете Татуин.

– Нет! – резко вскинулся мужчина. Ребенок равнодушно пожал плечами.

– Нет так нет. Мне же проще. Тогда вы неминуемо погибнете.

Ларсы побледнели.

– Когда? – хрипло выдохнул Оуэн.

– Через десять лет. Оставите своего ребенка сиротой… в лучшем случае.

– Какого ребенка? – мертвым голосом спросила Беру.

– Своего. Если я уеду, у вас будет шанс родить. Со мной рядом… – мальчик покачал головой. – Никаких.

– Ты… Вы…

– Можно и на «ты», – растянул губы в мертвенной улыбке ребенок. – В конце концов, мы почти родственники!

– Ты… Что это значит?

– Сила, мой дорогой почти дядя, – любезно отозвался мальчик. – Люк был сильным Одаренным. Я – очень сильный Одаренный. А никто не любит, когда внимание родных достается кому-то еще. Поэтому выбор за вами, господа Ларсы. Или вы остаетесь здесь и погибаете. Ребенок, если он тут родится и выживет, конечно, умрет вместе с вами. Может, ему повезет, и он попадет в рабство. Или есть другой вариант. Я помогу вам перебраться на нормальную планету. Где есть все условия. Где люди живут, а не выживают.

– Как ты это обеспечишь? – Оуэн опустил глаза, не в силах смотреть в лицо этому кошмару.

– А это, господин Ларс, – усмехнулся мальчишка, – мои проблемы. Вы об этом не думайте.

Ребенок вышел из кухни, оставив супругов переглядываться. Беру зарыдала, уткнувшись в плечо мужа, неловко прижимающего ее к себе. Супруги отлично понимали: выбора, как такового, у них нет. Совершенно.

* * *

Император Первой галактической Империи, Кос Палпатин, Дарт Сидиус, смотрел на карту и не видел ее. Уже два года, как ситх ощущал нечто странное. Просто однажды ночью он проснулся с четким знанием: мир изменился безвозвратно. Сила заколебалась, словно в водоем бросили камень, и круги на поверхности разошлись в стороны.

Он пытался понять, что же произошло, но никаких подвижек не было.

Мужчина вздохнул, отвлекаясь от бесплодных размышлений. Очередной доклад Вейдера поднял настроение: ситх уничтожил на Кесселе десяток джедаев и был бодр и полон решимости продолжать это приносящее удовольствие занятие дальше. Что есть хорошо.

Все-таки удалось расшевелить Энакина, а ведь после гибели супруги с ребенком он был сам не свой. Палпатин встал, решив пройтись. Он шел по коридорам, направляясь к своим личным покоям. Стража скользила рядом, отстав только возле дверей, мужчина скинул на дроида одежду… Сделал шаг вперед.

Рука сама собой скользнула в широкий рукав. Двери плавно распахнулись от легкого шевеления пальцами, открывая вход в гостиную.

Сидиус прошел внутрь, смотря на стоящего посреди помещения неожиданного посетителя, разглядывающего огромную картину на стене.

Мальчик. Лет десяти, не больше. Каштановые с рыжиной волосы. Одет просто, но удобно: брюки, рубашка с туникой, перехваченные ремнем, сапоги по колено. С пояса свисали два сейбера.

Мальчик стоял выпрямившись, словно на параде, демонстрируя идеальную выправку.

– Картины Локуса Раи бесподобны. Сразу видно истинного мастера набуанской школы.

Ребенок повернулся, окинув взглядом напряженного мужчину, после чего резко кивнул.

– Здравствуйте, отец.

Палпатин замер, всматриваясь в янтарные глаза.

– Кто ты?

– Дэв Палпатин, отец. Или вы запамятовали имя, данное мне? – лицо ребенка застыло маской, голос был холоден и равнодушен. – Также известный как Дарт Старкиллер. К вашим услугам, отец.

Корусант зашатался под ногами Сидиуса.

* * *

Дарт Вейдер, Темный лорд ситхов, в который раз перечитал сообщение на присланном ему пожелавшим остаться неизвестным доброжелателем датападе. Не выдержав, ситх вскочил, бегая по кабинету, а предметы обстановки корежило и сминало в стальные комки.

То, что он прочитал, обрушилось на сознание ситха горной лавиной, погребая под собой. Аноним сообщил, что, оказывается, супруга Энакина Скайуокера, ныне известного как Дарт Вейдер, прожила достаточно, чтобы родить ребенка. Девочку. Которую отдали на воспитание Бейлу Престору Органе.

Королева Бреха не знает, кто родители приемной дочери, она уверена в том, что принцесса Лея нагуляна неверным супругом на стороне. Бейл – знает.

Аноним не был голословным. Вместе с датападом прислали и крошечную пробирку с кровью, пара капель, не больше. Ситх тут же помчался к личному врачу, проводить анализ и сравнение. Результаты свели Вейдера с ума на какое-то время: почти полное совпадение. Его родная дочь. Его и Падме.

В конце сообщения аноним позволил себе дать советы. Несколько. Не пороть горячку и не нестись во главе флота трясти Альдераан и Бейла. Подумать. Хорошо подумать. Остыть и еще раз подумать: девочка не простит убийства тех, кого считает родителями, на ее глазах.

А если у Вейдера с думаньем и многоходовками плохо, то следует обратиться к профессионалу.

Размышления ни к чему путному не привели. Все мысли ситха рано или поздно сворачивали на орбитальную бомбардировку, пыточную камеру и прочее в том же духе. Что самое поганое, Вейдер знал, что Император почуял эту бурю чувств, но с вопросами почему-то не лезет. В конце концов, через несколько дней бесплодных размышлений, Лорд не выдержал и решился.

Заработала связь, появилась голограмма, ситх привычно опустился на колено, приветствуя Мастера.

– Учитель.

– Встаньте, Лорд Вейдер.

Пронзительный взгляд Сидиуса заморозил внутренности, заставив собраться.

– Ученик, что произошло?

– Мастер, – пробасил ситх. – У меня… Я кое-что узнал.

– Да? – как-то неопределенно хмыкнул мужчина. – Ну-ну…

– Я… Я дочь нашел, – выдохнул Вейдер, заранее ощетиниваясь в стремлении защитить потомка. Император закашлялся, изумленно уставившись на собеседника.

– Ты тоже?

Ситхи замерли, глядя друг на друга.

– Мастер? – осторожно пробасил Вейдер, решив, что ему послышалось. Сидящая в кресле фигура потеряла царственную осанку, обмякнув, словно из Императора выпустили воздух.

– Я… – Вейдер с растущим на глазах потрясением наблюдал уникальное зрелище: ошарашенный Палпатин. – У меня сын.

– Родился? – уточнил Лорд. Сидиус хмыкнул:

– Если бы. Нашелся. Сам.

– А…

– Лорд Вейдер, – мягко оборвал его Император. – Возвращайтесь на Корусант. Эти проблемы надо решать.

– Да, Мастер.

Связь погасла. Ситх выдохнул, принявшись отдавать приказы.

* * *

Палпатин вышел в сад, рассматривая сидящего в медитации ребенка. Прошло уже несколько дней, как мир ситха перевернулся с ног на голову, Сидиус все никак не мог привыкнуть к знанию о том, что у него есть сын.

Вернее, анализ ДНК показал, что родство более дальнее, скорее, внук. Но это тело. А вот душа… Не каждый день на голову сваливается взрослый сын из другой реальности. Раскрывший себя. И все только потому, что магистра Винду убил Скайуокер на подходе к кабинету.

– Дэв, – тихонько позвал ситх, и мальчик тут же плавно встал. Сидиус отметил, что ребенок стоит так, чтобы контролировать пространство, что он готов как к обороне, так и к атаке, что эмоции и чувства взяты под полный контроль. Мелочи, но очень показательные.

– Отец, – холодный голос ребенка заставил вздохнуть про себя. Дэв напоминал айсберг, который Палпатин видел на Зиосте. На поверхности – лишь очень малая часть, остальное скрыто. Рассказ мальчика можно было бы счесть идиотской шуткой, попыткой запутать, но Сидиус видел показанные ему воспоминания. Дэв только один раз позволил заглянуть к себе в память… А еще он никогда не преклонял колено.

Сидиус приглашающе повел рукой:

– Прогуляешься со мной?

– Конечно, отец, – церемонно склонил голову мальчик. Еще одна черта: фанатичное следование этикету. Вежливость, ставшая второй натурой, переросшая в броню и изысканное издевательство над окружающими.

Они шли по дорожкам, любуясь кусочком природы. Палпатин казался расслабленным, но на самом деле мужчина напоминал туго взведенную пружину: того, кто может проникнуть во дворец незамеченным, не стоит недооценивать.

Отец и сын, Император и принц, шли по дорожкам, обсуждая лучший способ охоты на джедаев.

Загрузка...