Седой капитан. Роман

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
1. Пусть Валенто поймет все!

Ночные события не прошли бесследно и для «Люцифера».

Но перед тем, как говорить об этом, следовало бы задуматься, каким образом Седой Капитан при всей его проницательности и предусмотрительности допустил такую поразительную ошибку, такую недопустимую небрежность? Ведь, остановив «Люцифер» в лесу, хотя и глухом, хотя и безлюдном, в стороне от проезжих дорог, где за десятки километров не было никаких населенных пунктов, он увлекся речью к населению и не принял мер от внезапного нападения. На верхней палубе «Люцифера» на этот раз не дежурил часовой наблюдатель, что раньше было обязательным во время каждой остановки где-нибудь в глубине страны. Даже надежнейшую электромагнитную завесу, которая охраняла бы машину от пуль и останавливала действие моторов врагов, не включили. Чем объяснить все это?

Неужели хитроумный паук, генерал Альдумеро да Хуранито был прав, рассчитывая на то, что успехи, достигнутые в предыдущих столкновениях с полицией и военными частями, усыпят бдительность Эрнана Рамиро, лишат его обычной осторожности и облегчат охоту на него? Ведь надо признать, что в эту ночь только счастье спасло «Люцифер» от гибели и уничтожения. Достаточно было одному только разрывному снаряду из броневиков попасть, и он нанес бы такие повреждения внутри машины после чего ее можно было бы без проблем уничтожить совсем. Одно лишь обстоятельство спасло на этот раз «Люцифер» и самого Эрнана Рамиро: это то, что вокруг автомобиля был густой лес, а главный инспектор, руководивший операцией, не решился подойти ближе. Вместо того, чтобы нанести непоправимый вред автомобилю и вывести его сразу из строя, снаряды попадали в деревья. Задержка позволила Седому Капитану включить электромагнитную завесу, остановить двигатели броневиков и обезвредить пушки. Потому что иначе…

А впрочем, как мы уже сказали, эта схватка все же не прошла для «Люцифера» бесследно.

Несколько осколков разрывных снарядов, взрывающихся, от попадания в ближайшие деревья повредили оболочку корпуса машины. Эти повреждения, не слишком значительные, чисто внешние, опытные мастера из команды починили еще до утра.

Но один осколок пробив заслонку иллюминатора и сам иллюминатор кабины управления ранил в руку Эрнана Рамиро.

Брызнула кровь. Не теряя присутствия духа, Седой Капитан здоровой рукой включил электромагнитную завесу, подал команде тревожный сигнал. Валенто Клаудо, который вбежал в кабину на вызов Капитана, сразу же принял управление «Люцифером». Эрнан Рамиро молча, яростно стиснув зубы, перевязал раненую руку и встал у пульта управления, отстранив Валенто Клаудо. Так же молча, хладнокровно и безжалостно расстрелял обнаруженные военные броневики своими страшными электрическими снарядами.

А потом Капитан вновь передал управление «Люцифером» Валенто Клаудо и пошел в свою каюту. В дверях он сказал холодно, сквозь зубы:

- Так будет и дальше. Если и этого им мало, если и теперь они не примут мои требования и не покорятся, я еще яснее докажу им, что такое настоящее могущество!

Сквозь открытую дверь своей каюты Алесь услышал эти слова. И еще он заметил, как Эрнан Рамиро, проходя по коридору, чуть повернул голову и невидящими глазами посмотрел в его сторону. У юноши вдруг возникло решение, хотя от этого и забилось вдруг бешеными ударами сердце:

«Если он что-нибудь скажет, хоть на миг остановится, я постараюсь изложить все, что думаю. Будь что будет, я должен рассказать Капитану, должен!»

Но Эрнан Рамиро, видимо, не заметил Алеся. Его невидящий взгляд скользнул дальше. Бледное лицо было застывшим, как гипсовая маска. Капитан был погружен в размышления, для него сейчас как бы ничего и не существовало, кроме собственных мыслей. И юноша не решился ничего сказать…

Да разве можно надеяться, что он согласится выслушать? А если бы и согласился, что значат для него слова парня, которого он из жалости оставил при себе?.. Нет, в такую возможность трудно было поверить. И все же…

Алесь выглянул из каюты. В коридоре не было никого. Капитан, видимо, сейчас будет отдыхать. В кабину, где дежурит у пульта Валенто Клаудо, он в ближайшее время не вернется, тем более, что у него ранена рука. Валенто, милый Валенто, хоть ты и отказался тогда говорить, но не может быть, не может, чтобы и на тебя это не повлияло! У тебя доброе сердце, ты добрый, честный чуткий, нам нужно, очень нужно поговорить с тобой, именно с тобой!

Неслышными шагами Алесь прошел коридором и заглянул сквозь прозрачные двери кабины управления.

Вот он, Валенто, в своем неизменном синем комбинезоне, тот же Валенто, который так ласково склонялся над кроватью Алеся и весело, искренне разговаривал с ним, утешал и подбадривал юношу в тяжелые часы, когда Алесь был таким беспомощным. Валенто, дорогой, не откажись и сейчас быть таким же другом, ты не мог измениться, так же как Капитан! И если ты и в самом деле так любишь Капитана, как говорил, тогда и тебе должно быть больно, тогда и ты должен без опасений сделать все для того, чтобы повлиять на Капитана, который ошибается, несмотря на свой светлый ум…

Валенто оглянулся. На его широком лице появилась радостная улыбка.

- Алесь, ты? - Сказал он. - Заходи, заходи.

Юноша вошел. Он не знал, с чего начать. Конечно, значительно лучше было бы, если бы этот разговор возник как-то сам собой, во время тех непринужденных дружеских разговоров в маленькой каюте, которые так любил Алесь и где так легко говорилось обо всем. Но нечего и думать о досуге в такой напряженной обстановке, когда на каждом шагу поджидают опасности, когда вокруг происходит такое, что страшно вспоминать.

- Что-то у тебя, парень, измученный вид, - сказал Валенто Клаудо, присматриваясь к Олесю. - Не заболел ли ты, часом? Имей в виду, на это я согласия тебе не давал. Ну, говори, в чем дело?

Эх, зачем думать о каких-то там подходах, подготовке! Не лучше ли начать сразу, так, как бросаются в холодную воду, а не колебаться и пританцовывать на берегу, робко пробуя эту воду?.. И Алесь бросился.

- Я не болен, Валенто. Меня мучают раздумья. И я хочу поговорить с тобой.

- О чем?

- О том, о чем мы недавно уже говорили… после столкновения «Люцифера» с «Сан-Себастьяном». Тогда я говорил тебе…

Валенто Клаудо, нахмурившись, прервал юношу:

- Да, и тогда я просил тебя…

- Ты сказал, чтобы я не спрашивал тебя о таких вещах, - не дал ему закончить Алесь, который чувствовал, что уже не может остановиться: ему очень, очень нужно было сломить сопротивление своего друга. - О, все я помню! И ты знаешь, с того времени я не спрашивал тебя.

- Очень мало было «того времени», - мрачно заметил Валенто.

- Но сколько событий произошло! - Воскликнул Алесь. - И я не могу, не могу больше молчать! Если бы Капитан не был так нелюдимым, если бы он ни отгораживался от меня этим высокомерным молчанием, если бы он ни делал вид, что не замечает меня, я сказал бы ему сам. Но это невозможно. И так же невозможно молчать дальше! Если мы с тобой любим и уважаем Капитана, мы не имеем права молчать, Валенто! Ты же сам слышал, что он говорил по радио? Он угрожал всем именно так, как угрожают…

- Замолчи, Алесь! - Сурово сказал Валенто Клаудо.

- Нет, я не замолчу! - Горячо возразил юноша. - Я должен сказать тебе то, что думаю. Опровергни, докажи, что я неправ, если сможешь… И ни говори, пожалуйста, что я не имею, мол, права судить Капитана, что я неблагодарный или еще что-то! Я люблю и уважаю Капитана, ты знаешь, Валенто. Если бы мне было безразлично, я ничего не сказал бы. Но в том-то и дело, что мне не безразлично, меня это мучает и не дает покоя… а тебя разве нет, Валенто?

Клаудо не ответил, вглядываясь в экран.

- Ага, ты не отрицаешь, потому что и сам видишь, чувствуешь, как и я! - будто обрадовался Олесь. - Валенто, милый, я помню, как Капитан и вся команда «Люцифера» выходили тогда к могиле расстрелянных фалангистами патриотов… И помню все то, что ты рассказывал мне о жизни и судьбе Эрнана Рамиро… Тогда я готов был поклоняться Капитану, такой он был благородный, выше всех, необычный! А теперь? Что случилось с ним? Теперь он объявил себя мстительным диктатором, который сеет вокруг смерть! А за что он воюет? Ты скажешь, повторяя его слова: он хочет отомстить и имеет на это право! Он хочет уничтожить Фернандеса и его приспешников. А кем он сам становится, не замечая этого? Таким же диктатором! Это так, Валенто; так! Он сам сказал это сегодня. А ты молчишь? Ты говорил мне, что ты республиканец, Валенто. Твои друзья умерли в борьбе против Фернандеса. А теперь что получается? Ты помогаешь другому диктатору, Валенто?.. И молчишь?..

Нахмурившись, сжав крепкие челюсти, Валенто Клаудо неотрывно смотрел на экран, держа в напряженных руках рычаги управления. Алесь слышал, как он тяжело дышит. Время от времени он будто порывался что-то сказать, но снова отворачивался. Алесь понимал: честный и искренний Валенто очень волновался и не мог скрыть этого.

- Я хотел сказать об этом самому Капитану, но он, я знаю, и слушать меня не захочет, - горячо продолжал юноша. - Ты видишь, каким нелюдимым, холодным стал Капитан. В нем что-то будто сломалось, он будто уже не доверяет никому, он прислушивается только к голосу мести, стремление к которой завладело им. Капитан стал совсем другим человеком… он или сошел с ума, или…

- Замолчи, Алесь! - С усилием, глухо сказал Клаудо.

- Нет! Если он не сошел с ума, то превратился в жестокого, бессердечного, мстительного человека, опьяненного огромной силой, которую дает ему «Люцифер». Только даже этой силы ему не хватит, Валенто.

- Ты повторяешь то, что говорил тебе Фредо Виктуре…

- А разве это не верно? Я говорю то, в чем я уверен. Фредо Виктуре, видимо, коммунист. А я комсомолец. Коммунисты и комсомольцы думают одинаково, у них одна цель, одни и те же оценки и стремление, Валенто! И они честно выражают их, не боясь ничего и никого. А ты боишься не только сказать это, а даже и подумать, прячешь свои мысли и сомнения. Если ты действительно любишь и уважаешь Капитана, Валенто, разве ты имеешь право молчать, а не помочь ему разобраться в том, в чем он запутался? Скажи, разве не так?

И вновь Валенто Клаудо некоторое время молчал, не поворачивая головы к Алесю, который не сводил с него глаз, взволнованно ожидая: что же он услышит сейчас?..

Наконец Клаудо заговорил - медленно, как бы подбирая слова.

- Я выслушал тебя, Алесь. И снова могу сказать тебе пока только одно: не спрашивай меня о таких вещах! Мне трудно и без твоих вопросов…

Сердце Алеся подпрыгнуло. Он обрадовавшись сказал:

- Тогда получается…

- Ничего не получается, - решительно перебил его Валенто. - Я привык считать, что Капитан лучше всех знает, что делает. Ты спрашивал, люблю ли я его, уважаю? Зачем об этом спрашивать. Как и каждый из нас, я многим обязан Капитану. И глубоко уважаю его. Он - это он, Алесь! И этим все сказано. Он имеет право отомстить фалангистам так, как захочет. Да, Капитан в последнее время изменился. И мне очень тяжело видеть это. Но я не хочу, не могу, понимаешь ты, не могу судить его. Он слишком много пережил, ты знаешь это. И не спрашивай меня больше! Я не хочу кривить душой. Мне трудно, но я верю, все еще верю, что Капитан лучше меня и тебя знает, каким путем ему идти. Видимо, я слишком привязался к тебе, парень, если позволяю себе такие разговоры с тобой… И достаточно! Пусть даже Капитан в чем-то ошибается, это бывает со всеми. Но он сам потом поймет все. А я… я привык выполнять его приказы и верить ему…

В голосе Валенто Клаудо звенела неприкрытая боль. Но разве могло это остановить сейчас Алеся, заставить его замолчать и не высказать до конца то, что было для него самого и для Валенто также - в этом юноша был уверен! болезненным?

- Ладно, я понимаю тебя, Валенто, - сказал он, пользуясь тем, что Клаудо на минутку остановился. - Но выслушай то, что сейчас самое важное. И тогда я уйду, даже не требуя от тебя ответа.

Валенто не ответил, как бы давая этим Алесю молчаливое разрешение говорить.

- Пойми, Валенто: то, что делает в последнее время Капитан, называется преступлением! Он обещает убивать всех, кто не будет помогать ему. Он хочет, чтобы его боялись, чтобы его приказы и призывы выполняли под угрозой мести. А мстить он умеет! Значит, он и сам чувствует, что это единственный способ заставить слушаться себя. Средство устрашения! А разве не то же самое делает генерал Фернандес и его приспешники? В чем же заключается разница, Валенто? Генерал Фернандес опирается на своих приспешников, на жандармов и полицейских, на фалангистов. А на кого опирается Капитан, угрожая убивать, уничтожать всех, кто не присоединяется к нему? На тебя, Валенто, на команду «Люцифера». Вы помогаете, новому диктатору! И кровь тех, кого он убивает, и на твоих руках, Валенто!

Это было уже слишком. Валенто Клаудо резко повернулся к Алесю. Глаза его горели гневом. Казалось, он еле сдерживается.

- Хватит! - Гневно крикнул он. - Замолчи! Ты не смеешь так говорить со мной. Иди, я не хочу больше слышать тебя. Иди!

Он дрожал от гнева. Алесь твердо выдержал его испепеляющий взгляд, не склонил головы, не отвел глаз. Юноша был решительно убежден, что говорит правду, чистую правду.

И он победил: Валенто Клаудо первым отвел взгляд, не выдержал напряженного молчаливого поединка!

Теперь можно идти.

Вдруг Клаудо заговорил вновь. Голос его звучал уже не гневно, но остро, когда он сказал:

- Иди же, Алесь. Я не могу больше говорить с тобой сейчас. Мне очень трудно… Возможно… возможно, мы с тобой еще поговорим позже, не знаю… но не сейчас. Ты смелый, добрый парень, и я не жалею, что люблю тебя. Иди, оставь меня…

Алесь вышел в коридор. Мысли его разбегались. Да, Валенто вновь не сказал ему ничего определенного. Даже все время останавливал его, избегал прямого ответа. А с другой стороны, что он мог сказать? Валенто же признал, что ему самому очень тяжело. И конечно, он сказал правду. Значит, в глубине души он соглашается с Алесем. А тогда…

Что именно означало это «тогда», Алесь не знал еще и сам. Но в одном не оставалось сомнения: теперь они с Мартой были на «Люцифере» не одиноки!..