Сбой

Глава 6 Конфликт событий

После того, как подполковник Кудрин заявил, что именно мы должны разобраться с возникшей задачей, все посмотрели на него с недоумением. Как мне показалось, изначально люди подумали, что начальник пошутил.

Но тот продолжал сидеть на своём диване и с невозмутимым видом наблюдал за тем, как присутствующие начинали потихоньку переговариваться друг с другом. Поначалу эти разговоры велись шёпотом, но постепенно становились всё громче и громче. Пока не достигли уровня полноценной дискуссии, в которой принимали активное участие почти все. Разве что за исключением Аллы, Марии и самого Кудрина.

Вступать в дебаты со всеми остальными не торопился и я. Для начала я хотел разложить в своей голове всю информацию по полочкам. Ведь, кроме главного противоречия в том, что обе девушки говорят правду, были и другие. Например, то, что Алла вчера вечером перед приходом в специальный отдел совершенно ничего не опасалась. Она была полностью уверена, что под утро её отпустят, как днём ранее это случилось с Серёгой «Бесячим».

Конечно, можно допустить, что «Милаха» очень профессионально притворялась. Как ни крути, а она соблазнительница. А этот дар, как мне кажется, позволяет ей водить за нос кого угодно. Не исключая и меня. И даже сейчас все её слезы могли быть банальной показухой.

Вот только подполковник Кудрин явно дал понять, что Мария не врёт. И это одна из причин, почему я склонен верить и тому, что она говорила вчера. По крайней мере, надеялся, что она говорила правду.

Но больше всего меня смущало то, что «Милаха», похоже и впрямь, ничего не помнила из того, что рассказала про неё Алла. Выходит, ей стёрли память?

— Какие мысли, командир? — услышал я рядом с собой голос Разводного. В свете последний событий я совсем и забыл про своё повышение. — Думаешь, «Милаха» и впрямь предательница?

Такой постановкой вопроса «Ключ» дал мне ясно понять, что он тоже во многом сомневается.

— Чем больше я про это думаю, тем больше усложняю задачу, — глядя на по-прежнему плачущую Марию, ответил я Фёдору. — Вчера, после того, как я привёл подозреваемых сюда, я много размышлял на эту тему. И Мария во всех моих версиях меньше всего подходила на роль предательницы. Также я исключал «Кулака». Так или иначе, я был почти уверен, что всё сведётся к Анне.

— А наоборот, — хмыкнул «Ключ». — Все ниточки обходили Анну. Ведь перед импульсом осколка мы только-только прибыли с миссии в научном центре. Да, на какое-то время мы потеряли друг друга из виду тогда. Но, тем не менее, у Анны было слишком маленькое окно, чтобы всё это провернуть и вернуться обратно в штаб, где нашу группу и настигла волна импульса. В итоге я больше склонялся именно к тебе и «Кулаку».

Я с прищуром посмотрел на Разводного, вспоминая, как он подозревал меня и по приказу Кудрина выпытывал информацию.

— Даже с моим даром идеальной памяти и визуализации событий сложно было понять, как всё случилось и кто это сделал, — тем временем продолжал «Ключ». — У меня никак не сходился тот момент, что предатель смог дойти до системы безопасности незамеченным. Учитывая количество персонала в лаборатории, этого просто не могло быть. Тем не менее никто из них ничего не увидел. Точнее у всех был провал в памяти. И даже Алла не смогла обнаружить в их воспоминаниях никаких событий, что произошли за пару минут до импульса.

— Не ты ни я не учитывали способность «Милахи», — понял я, к чему вёл «Ключ».

— Ага, — кивнул он. — Но теперь у меня всё сходится.

— Ты смог воспроизвести все события на основе рассказа Аллы? — уточнил я.

— Да, — ответил Разводной. — Но не только её рассказа. Я сопоставил данные всех, кто был рядом. И дополнил картину событиями, которые Алла нашла в голове Марии.

— И каков твой вердикт?

— Это точно была «Милаха». 100 процентов.

— Хочешь сказать, что ты ошибиться не можешь?

— Могу, но не забывай, что это заключение сделано на основе анализа абсолютно всех, кого задел импульс, — вздохнул Фёдор. — Так что ошибки быть не может.

— А саму Аллу кто-то проверял, — подкинул я мысль.

— Сама себе в голову залезть, как к другим, она не может, — пояснил «Ключ». — Но, насколько я знаю, Кудрин её очень хорошо обработал, прежде чем допустил к этому делу.

— Охотно верю, — вспомнил я, как Алла ковырялась в моих воспоминаниях. И от этого аж дрожь пробежала по всему телу. — А самого Кудрина кто-то проверил?

— Да, Алла и проверила. В моём присутствии, — сказал Разводной. — Это случилось как раз перед тем, как я начал выпытывать информацию у тебя.

Тут я обратил внимание, что Кудрин, не отрывая глаз, смотрит на нас с Разводным. И мне почему-то показалось, что он чётко слышал, что мы с Фёдором обсуждали. Либо же читал по губам. Впрочем, не удивлюсь, если у ФСБшника имелись и такие способности.

Затем начальник поднял руку и громко произнёс:

— Довольно! Думаю, у вас было достаточно времени, чтобы составить собственное мнение, — подполковник поднялся со своего дивана, под взгляды затихших людей прошёл по комнате, а затем встал прямо за креслом «Милахи». — Но, перед тем, как вы начнёте высказываться, хочу обратить внимание, что мы не занимаемся охотой на ведьм. Наша задача — разобраться. Ведь это поможет нам в борьбе с астероидом, — он посмотрел сверху вниз на Марию, которая к этому моменту уже перестала плакать и просто испуганными глазами следила за происходящим. — Меньше всего мне хочется, чтобы мы с вами сломали судьбу невиновной.

— Да какая она невиновная, товарищ подполковник? — выкрикнул кто-то из офицеров. — Всё же ясно. Алла заглядывала в голову ко всем нам. Мы знаем, как это работает. За решётку надо девку отправлять. И под суд. Чего мы время на неё тратим?

Мария после его слов аж всхлипнула. Я думал, что она снова расплачется, но та сдержалась.

Следом по комнате побежала волной реакция на слова этого офицера. Кто-то возмущался, кто-то предложил его самого под суд, но в подавляющем большинстве были те, кто его поддерживал. В таких условиях у «Милахи» было мало шансов на позитивный выход из данной ситуации.

— Согласен, под суд её, — подхватил кто-то из стоящих.

— В камеру девку!

— Не гоните лошадей, — крикнул кто-то в ответ.

— Прекратить! — рявкнул Кудрин. — Мы с вами не на базаре. Высказываемся чётко и по делу.

Снова повисла тишина. В этот раз желающих высказаться было уже поменьше.

В итоге единственным, кто поднял руку, оказался Ногтев.

— Думаю, мы все уже приняли, как факт, что именно Мария отключила систему безопасности осколка, — начал профессор. — Нет сомнений, что она перебежчица…

— Предательница, — вставил слово лейтенант Выдрин.

Ногтев, будто не обратив внимание на комментарий особиста, продолжил:

— Также я не могу спорить по поводу заключения Аллы. Она не станет обманывать. Тем более она бы не смогла соврать вам, товарищ подполковник, — затем он первёл взгляд на «Ключа». — Но у нас есть возможно дополнительно доказать рассказ Аллы. Фёдор Разводной может подтвердить её слова с помощью своей способности визуализации. Или опровергнуть…

Все тут же покосились на «Ключа». Что ж, похоже, Федя сейчас ещё больше усугубит и без того бедственное положение Марии. Врать он, разумеется, не станет.

— Что скажете, Разводной? — поторопил Кудрин «Ключа» с ответом. — У вас теперь достаточно информации, чтобы сформировать полную картину?

— Э-эм… Да, — «Ключ» с неуверенностью посмотрел на меня. Затем покосился на «Милаху» с выражением лица, на котором буквально читалось: «Прости».

Ну, а далее Разводной рассказал всем то же самое, что и ранее мне.

А после того, как Фёдор закончил свой рассказ, все присутствующие придавили «Милаху» хищными взглядами. Глядя на их лица можно было сделать вывод, что свое мнение изменили даже те, кто ранее хотел дать шанс Марии. Похоже, теперь у девушки не осталось шансов на хороший исход.

Под всеми этими взглядами Мария вжалась в своё кресло, словно загнанная в угол лань. Я всё ждал, когда она снова заплачет. Но, видимо, для этого у неё уже не осталось никаких сил. И, будто ища спасения, она посмотрела на меня обреченным просящим взглядом. И таким же взглядом почему-то смотрела на меня и Алла. Похоже, ей самой стало страшно от того, к чему привели её действия, её умение ковыряться в памяти людей.

Возможно, в этот момент мне стоило присоединиться ко всем остальным. Признать, что «Милаха» предательница. Только вот мне по-прежнему не давали покоя те самые сомнения, о которых я размышлял ранее.

В моей голове никак не укладывался факт, что Мария накануне допроса вела себя уж слишком непринужденно. Это же какой профессиональный навык обмана надо иметь, чтобы так спокойно, я бы даже сказал, легкомысленно, себя вести? Более того без какого-либо страха и сомнений она сама пошла на этот допрос, веря, что с ней здесь ничего не случится. Но, как теперь мы видим, она недооценила всю серьёзность ситуацию.

В общем, в отличии от остальных, я не был готов спустить всех собак на «Милаху». Перед тем, как вынесут ей приговор, я хотел разобрать все интересующие меня моменты. Если выяснится, что она обманщица, способная обвести вокруг пальца даже Кудрина, на том и сделаю вывод. Мне в отряде подобные не нужны. Но, если же она говорила искренне, то девчонку надо будет спасать.

Не знаю почему, но я больше склонялся именно к последнему варианту.

— Есть ещё один способ проверить правдивость слов Марии, — громко произнёс я. И тем самым сразу же поймал на себе множество недовольных взглядов. Похоже, многие из присутствующих уже приготовились к завершению процесса и хотели покинуть комнату с чувством победы. Но я своим заявлением разрушил их планы.

— Какой ещё способ, «Инженер», — недовольный тоном возразил мне лейтенант Выдрин. — Всё понятно. Всё доказано. Мария Королёва — предательница. Она отключила систему безопасности осколка, что привело к сотням смертей среди персонала проекта «Второжение» и личного состава в оцеплении аномальной зоны. Её место за решеткой. Она изменница, Ларионов. Что ты собрался проверять?

— Ни с кем спорить я не собираюсь, — спокойно пояснил я. — То, что именно она отключила охранные системы, оспаривать не стану. В этом нет смысла.

В этот момент я поймал взгляд «Милахи», которая посмотрела на меня так, будто из её рук ускользнула последняя соломинка, которая удерживала её на плаву.

— Тем не менее, я хотел бы уточнить пару нюансов, — продолжал я.

— Чего ты добиваешься, Ларионов? — высказал претензии один из офицеров.

— Я хочу напомнить вам, что подполковник Кудрин отметил, что обе девушки говорят правду. Мария говорит, что она ничего не делала и не могла сделать из-за банального незнания пароля. Алла же утверждает, что Мария провернула всё это и обо всё прекрасно знала, — я окинул всех присутствующих взглядом. Большинство из них смотрели на меня с недовольными минами, будто я им праздник испортил. — Не могу понять, почему вы закрываете глаза на этот момент.

— А ты сам-то не перебежчик, случаем? — решил кто-то накинуть обвинений и на меня. — Как ни крути, а ты единственный, кто умеет разговаривать с астероидом. И мы не знаем, что он тебе там натрепал. Алла, ты проверяла его после возвращения с миссии? Может, «Инженер» тоже… того. За одно с Королёвой. Вот и защищает её.

— Ну да, — поддержал кто-то его.

— Так и есть!

— Да, я могу общаться с астероидом, — пока эти обвинения не достигли уровня, при котором мне придётся самому защищаться, я решил вывернуть ситуацию в свою пользу. — Я единственный, кто понимает врага хоть сколько-то. И хоть этих знаний недостаточно, чтобы понять ключевых намерений астероида, их мне хватает, чтобы понять, что не всё так просто. Вы все знаете, что мы с Марией вместе были на прошлой миссии. А теперь ответьте сами себе на один вопрос — почему она не перебила там всех нас? А ведь могла. Она была почти сутки заперта с десятками людей в заваленной станции. Она могла в любой момент устроить диверсию и всех людей тут же поубивали бы твари. Но она этого не сделала. Как думаете, почему?

На лицах нескольких людей отразилось сомнение. Похоже, мои слова смогли дотянуться до здравого смысла некоторых из них. Тем не менее, скептиков ещё оставалось достаточно.

— Ну и почему же? — задал вопрос один из таких.

— Потому же, почему все аномальные зоны стоят на месте, — ответил я, — вместо того, чтобы выдвинуться к ближайшим селам и городам. Сам астероид ответил бы, что просто хочет жить. Хочет урегулировать вопрос совместной жизни с нами мирно. Но я думаю, дело в другом.

— И в чём же? — это был лейтенант Выдрин.

— Да в самом банальном, — сказал я. — Сил ему не хватает. Или инструментов. Или в системе случился какой-то непредвиденный сбой, из-за которого астероид не может полностью контролировать ситуацию.

— И что это за сбой? — не удержался от вопроса Порохов, который до этого просто молча наблюдал за происходящим и ни в какие споры не лез. Наверное, хотел посмотреть, как я поведу себя в ситуации, когда один из членов моего отряда находится под угрозой.

— Сбой — это мы, — опередил меня с ответом «Ключ». — Люди.

— Люди? — с недоверием и насмешкой переспросил кто-то из офицеров.

— Это просто предположение, — уточнил Разводной. — Возможно, астероид не предполагал, что на этой планете встретится с таким противником. Не думал, что местная цивилизация окажет такое сопротивление.

— Соглашусь с Фёдором, — подхватил профессор Ногтев. — Наш враг превосходит нас практически во всём. Существа наделяются сверхспособностями под его влиянием. Эволюция, которая при обычных условиях заняла бы миллионы лет, в аномальных зонах происходит за несколько дней. А то и часов. И при всех этих возможностях астероид до сих пор не поработил человечество. А всё почему? Быть может, потому что он не контролирует ситуацию. Либо, как сказал Максим, в его системе произошёл какой-то сбой.

Слова профессора заставили всех задуматься.

Даже взгляд «Милахи» больше не был таким обречённым, как прежде.

— Что ты предлагаешь, Ларионов? — нарушил тишину Кудрин. Его лицо было непроницаемо холодным. По нему невозможно было определить, к какой версии он больше склоняется. Похоже, как профессионал своего дела, ФСБшник хотел именно разобраться во всём, а не просто найти виновного.

— Скажу так, — ответил я ему. Теперь, когда большую часть публики снова одолели сомнения, можно было переходить к самой сути. — Вам этого никто не сказал, но Мария пришла сюда с полной уверенностью, что с ней здесь ничего не случится. Более того, она не боялась сюда идти. Она была полностью уверена, что утром отправится в свою казарму, — я посмотрел «Милахе» в глаза. В них снова зародился огонёк надежды. — А ведь обычному человеку скрыть свои эмоции очень тяжело. Особенно, когда на кону стоит собственная судьба. Тем не менее, она даже виду не подала, что волнуется. Либо она великолепная обманщица, либо знала… точнее, не знала того, что совершила.

— Хочешь сказать, что ей стёрли воспоминания? — произнёс Фёдор вслух очевидное. Видимо раскусил мой план и поддержал меня подобным вопросом.

— Либо она врёт, — не удержался от едкого комментария один из особистов.

— Но как она может врать начальнику? — задался вопросом другой офицер. — Он же сразу раскусит её.

— А если это способность? — парировал этот вопрос Разводной.

Сам я еле сдерживался от желания завершить их дискуссию, сказав, что нужно сделать. Но мне хотелось, чтобы они сами до этого дошли. И они, как мне казалось, были на верном пути.

— В целом, логично, — подхватил ещё кто-то из офицеров. — У Королёвой есть дар соблазнения. Может, в придачу к нему система наградила её ещё и навыками обмана. Как ни крути, а обе эти способности хорошо дополняют друг друга. Может, именно поэтому она обманывает настолько хорошо, что даже подполковник Кудрин не может раскусить её.

— Я вижу, что у Марии очень высокий уровень сопротивления, — задумался профессор Ногтев. — Гораздо выше, чем сила способности у товарища начальника. Если способность обмана у неё есть, то она и впрямь могла обвести подполковника вокруг пальца.

И снова на лице «Милахи» отразилась тревога. Даже боюсь представить, какие эмоциональные качели сейчас творятся в её душе.

— Так почему бы нам прямо сейчас это и не выяснить? — предложил Разводной, глянув на нашего знахаря. — Ван Ваныч, сможете осмотреть Марию? Может найдёте у неё способности, о которых она никому не рассказывала?

Ван Ваныч тут же вскочил со своего места, словно в старике таилась энергия пятнадцатилетнего паренька. Но затем, видимо вспомнив, что ему нужно отыгрывать роль знахаря, захромал по ковру, опираясь на свой посох.

— Так и быть, молодёжь, — прокряхтел старик, приближаюсь к креслу, где сидела «Милаха». — Я заглянул в её душу. Сиди спокойно, дочка. Это не больно.

Мария противиться не стала. И никак не отреагировала, когда знахарь прикоснулся к её вискам.

В этот момент в комнате все замерли.

Около получаса Ван Ваныч ходил вокруг «Милахи». То клал свои ладони ей на лоб, то перемещал их на затылок. То хватался за шею так, будто хотел её задушить. Всё это время знахарь то улыбался, то хмурился. А иногда делал такое лицо, будто чего-то пугался.

Также я заметил, что девушке весь этот ритуал помог расслабиться. Она стала гораздо спокойнее и собраннее. О том, что она совсем недавно плакала, напоминали только излишне розовые щёки и покраснения на глазах.

— Что же… девушка однозначно имеет уязвимый разум, — еле слышно начал говорить Ван Ваныч, когда закончил свой ритуал. Чтобы услышать его слова, все, кто находился в помещении затихли так, что, казалось, даже дышать перестали. — И дар у неё сильный. Она и впрямь могла сделать в лаборатори всё то, о чём нам рассказывала Алла. Но есть в ней кое что…

— Не томи, старик, — перебил его кто-то из офицеров. — Есть у неё дар обманщицы?

Ван Ваныч укоризненным взглядом посмотрел на офицера. Тому от этого даже не ловко стало.

— К счастью… Или к сожалению, — ответил знахарь, — у Марии нет сверхспособностей, связанных с обманом. Влиять на чужой разум соблазном она умеет. Но делать так, чтобы человек принял ложь за правду — нет.

— В итоге мы так и ни к чему не пришли? — спросил профессор Кудрин. — Мы по-прежнему не понимаем, почему Мария говорит правду.

— Отнюдь, — хмыкнул Ван Ваныч. — На это я нашёл ответ, — затем он посмотрел на Аллу. — Аллочка, дочка, будь так добра, извлеки из Маши её энергетическое тело.

— Конечно, Ван Ваныч, — сразу же кивнула та и протянула руку «Милахе».

Мария покорно вложила свою ладонь в ладонь Аллы, а затем выскочила из себя в призрачном облике.

От увиденного у многих из присутствующих округлились глаза. Затылок, шея и грудь девушки имела яркий красный оттенок. И это не было нормальным. Ведь все энергетические тела, которые мы видели, варьировались в цветах от тёмно-серого до светло-синего. И никаких других оттенков на них не было.

— Это что ещё такое? — подошёл ближе к «Милахе» Кудрин, чтобы рассмотреть внимательнее.

— Это раны, товарищ полковник, — ответил Ван Ваныч. — Так сказать, травма энергетической души.

— И что это значит? — добавил вопрос начальник.

— Это ответ, почему Мария, говорит правду, — пояснил знахарь. — Потому что она и впрямь ничего не делала.

— То есть, как ничего не делала? — выпалил лейтенант Выдрин. — Ван Ваныч, ты нас окончательно запутал. Алла же сказала, что это она.

— Да, она, — усмехнулся Ван Ваныч. — Но не совсем. Помните, как Алла описывала эмоции, которые ей были непонятны? Дело в том, что в тот момент Мария ничего не видела и ничего не ощущала. В тот момент её сознание было полностью вытеснено другим — сознанием астероида. Поэтому Алла и не смогла интерпретировать те эмоции. Ведь они принадлежали не человеку, а врагу — внеземному разуму.

— Выходит, память Марие и стирать не надо было? — не удержался от комментария «Ключ». — Стирать ведь даже нечего было.

— Именно так, сынок, — указал Ван Ваныч на Разводного пальцем. — Маши в тот момент просто не существовало. А эти травмы на её энергетическом теле и есть свидетельство того, что её брали под контроль. Ещё раз — не внушили сделать что-то, а именно взяли под прямой контроль. Наверное, поэтому она и знала, как пройти незамеченной до лаборатории и какой пароль нужно вводить. Ведь астероид в своих зонах видит всё. Не исключено, что и пароль поэтому не стал для него препятствием.

— То есть, Маша ни в чём не виновата? — осторожно спросила Алла, которая до этого, как мне показалось, нервничала не меньше самой «Милахи». Видимо, не на шутку переживала, что её рассказ мог поставить крест на жизни девушки.

— Я вам больше скажу — она сама жертва, — Ван Ваныч проковылял обратно к своему креслу и плюхнулся в него.

«Милаха» смотрела на знахаря, едва сдерживая эмоции. Видно было, что она хотела броситься к нему, чтобы обнять.

— Но не спеши радоваться, девочка, — неожиданно хмурым голосом произнёс Ван Ваныч. — Твои травмы очень опасны. Энерготело существовать без плоти не может. Так же и наоборот — если не будет энерготела, то и плоть умрёт. А твои раны с жизнью несовместимы, — затем ещё более хмурым голосом старик заключил. — Как бы печально это не звучало, но тебе, дочка, осталось недолго.

На лице только-только обрадовавшейся девушки снова отразилась боль. Затем она вернулась обратно в своё тело и зарыдала с новой силой.

— Ван Ваныч, — у меня у самого сердце кровью обливалось, когда я смотрел на «Милаху». — А вы можете определить, сколько у неё ещё времени?

— Неделя, — ответил тот. — Может дней десять.

— А как её вылечить?

— Этого я пока не знаю, — покачал головой старик. — Таких способностей ещё не видел.

Да что же это такое? Что за чёрная полоса такая у «Милахи»? То одно то другое. Но, по крайней мере, теперь мы знаем, что она точно не предательница. В этот раз моё предчувствие не подвело меня.

Ну, а как исцелить «Милаху», я, кажется знаю. В отличии от Ван Ваныча, я встречал людей, умеющих лечить с помощью своего дара.