Сбежать из Академии

Глава 23 Эксперт vol. 2

В корпусе вырубило свет. Так иногда случалось, все привыкли. Но сидеть в тёмном зале рядом с трупом — аттракцион не для слабонервных.

— Надо позвонить в Управление, — прошептала я.

— С ума сошла? — прошипела Мегера. Она тоже понизила голос. В темноте вообще многие начинают говорить шёпотом. Чисто машинально. А уж когда под боком мертвец… — Что ты им скажешь? Что мы убили Эксперта оливкой?

— Мы не убивали, Мегера Душегубовна! — тихо, но твёрдо возразила Злорада. — Это случайность.

— Случайность, случайность, случайность… — закивали приворожённые студиозусы.

Мегера раздражённо зыркнула на Злорадину свиту.

— Убери их отсюда немедленно.

— Не могу, — отозвалась ведьма. — Ломиться будут. Дверь снесут.

— Дурдом, — Мегера потёрла лоб прицветником. — Был бы другой эксперт, уже камня на камне бы не оставил. А тут… Так повезло, а теперь — труп! И обвинят нас! Во всём, включая оливку.

— И что же делать теперь? — робко вопросил Енисей Симарглович. Он вытащил из-за пазухи тонкую восковую свечку, зажёг и держал, как на церковной службе. Вид у профессора был бесконечно растерянный.

— Не знаю, — сказала Мегера. — Но в Управление звонить нельзя. Они сравняют факультет с землей после такого выверта. Под магтрибунал отправят, к гадалке не ходи. Нина!

— Да?

— Коньяк остался?

Я подала ей коньяк. Гербера сделала несколько смачных глотков прямо из горла и крякнув, распорядилась:

— Лиходейского ко мне. Немедленно.

Кощей Кощеевич был оперативен, как ОБХСС [1]. Явившись незамедлительно, он быстро вник в суть проблемы, осмотрел тело, оливку и изрёк:

— Дело дрянь.

Все мы воззрились на него, а Мегера, почуяв неладное, пошла иголками.

— Мне его не поднять, — резюмировал Кощей.

— Это с какой же стати? — рыкнула Мегера, окончательно превратившись в кактус. — Некромант вы или кто? Да у вас в должностных инструкциях сказано: «воскрешать мёртвых по требованию руководства». Руководство требует! Воскрешайте!

На жёстком, словно каменном лице Кощея не дрогнул н один мускул.

— Руководство может требовать сколько угодно, — спокойно изрёк он и кивнул на несчастного Эксперта. — Этого человека не поднять по одной простой причине: он не человек.

— Не человек? — охнули все разом. — А кто?

— Понятия не имею. И рекомендую не выяснять. На нём магическая защита: полезем в память, огребём проблем.

— Проблемы нам не нужны, — тут же выпалила Мегера. Глаза её забегали. Видать, пришла в голову светлая мысль. — Нина. Срочно звони в АД [2]. Выпроси у них гроб хрустальный артикул ноль четыре. Тело поместим туда до выяснения.

Я кивнула, а Мегера повернулась к Одоевской.

— Гиена Игоревна. Вы у нас магистр заморочек. Нужна точная копия Эксперта. Срочно. Сдюжите?

— Сдюжу, пожалуй, — отозвалась Одоевская. — Но нужна глина.

— У меня есть! — внезапно вызвался Енисей Симарглович.

Откуда у него глина выяснять никто не стал, а Мегера коротко бросила:

— Несите.

— Сколько?

— Всю, что есть.

Голема лепили всем миром. Мегера руководила — поторапливала и давала указания: нос длиннее, голову круглее, плечи уже.

Когда работа была завершена, за дело взялась Гиена Игоревна Одоевская. Опытная чароплётница, она долго и нудно пела что-то на ненецком. А потом вдруг потребовала курицу. Злорада наколдовала очаровательного пушисто-жёлтого цыплёнка, но Гиена Игоревна покрутила пальцем у виска.

— Ну и как, скажите на милость, его есть? Я же перьями поперхнусь! Несите куру гриль! И чтоб в лаваше да с кетчупом!

В итоге я заказала доставку.

Когда последние кости были обглоданы, работа подошла к концу: глиняный голем оброс плотью и стал точной копией Эксперта. Осталось дать ему подобие жизни и… одеть.

— Восстань! — громогласно велела Гиена Игоревна, и истукан поднялся. — Отныне ты повинуешься мне. Понял?

— А-ы-ы-ы-ы… — ответил голем.

— То, что надо! — воспряла Мегера, осматривая раскрасавца. — Родная мать не отличит!

Все согласно закивали. А Кощей так вообще одобрительно хлопнул Одоевскую по плечу.

— Вы молодчина.

Гиена Игоревна высокомерно фыркнула, смерив его презрительным взглядом.

— В своём деле я профессионал.

— Предлагаю хряпнуть, — Мегера Душегубовна потянулась за остатками коньяка. — Нина, в моём кабинете за портретом Которектора стоит ещё одна бу…

— Мегера Душегубовна! Вы здесь? Откройте! — от яростного стука в дверь мороз пошёл по коже, и я вздрогнула. Напряглась. Переглянулась с начальницей.

— Не ссы, — сказала та. — Наверное, хрустальный гроб принесли. Самое время!

— Откроешь? — бросил мне Кощей Кощеевич. Взгляд его был тёмен и тревожен.

На негнущихся ногах я проковыляла к дверям. Вынула из кармана ключ и дважды провернула в скважине.

Замок щёлкнул.

На пороге стоял белый, как полотно, вахтёр Савелий. Губы его дрожали. Руки тряслись.

— Мегера Душегубовна! — проговорил он загробным голосом. — Матушка! У нас беда!

— Где? — поинтересовалась Мегера.

— Там, — уточнил вахтёр, неопределенно тыкнув куда-то пальцем.

Плотно заперев зал заседаний, мы все рванули за Савелием. Енисей Симарглович шёл впереди, освещая путь церковной свечкой. Вахтёр долго путлял, спускался по этажам всё ниже и ниже и, наконец, добравшись до подвала, подвёл нас к каптёрке.

— Здесь, — сообщил он.

— Отворяй, — приказала Мегера, и все мы разом затаили дыхание. А потом также разом охнули.

В тесной, набитой разнообразным хламом каморе на узкой тахте лежало бездыханное тело, облаченное в полосатые семейки. На правой стопе красовался чёрный носок с концептуальной дырой на большом пальце. Вторым носком несчастному заткнули рот, а руки крепко-накрепко стянули кожаным брючным ремнём.

Мы узнали его мгновенно: перед нами лежал Эксперт.

— Невероятно, — чуть слышно пробормотала Злорада.

Гиена Игоревна запричитала.

Енисей Симарглович порывисто осенил себя крестом.

Мегера длинно и витиевато выругалась.

Кощей Кощеевич Лиходейский протиснулся вперёд и склонился над телом. Осмотрел внимательно, с пристрастием.

— Он не мёртв, — резюмировал он, и все обрадовались. Как оказалось, рано. — Но и не жив.

Мегера начала опасно увеличиваться в размерах.

— Не мёртв, не жив — говорите конкретнее, Кощей Кощеевич! Вы профессионал или где?

Лиходейский ловко справился с ремнём, высвободил бледное запястье, вгляделся и нахмурился.

— По всему очевидно, его укололи зачарованным веретеном, после чего наш Эксперт уснул мёртвым сном на веки вечные.

Звучало жутко, но вполне логично. Зачарованное веретено я списала года четыре назад, но Центральный корпус несколько раз менял регламент утилизации, и, в конце концов, об опасной штуковине все позабыли напрочь. Выкидывать веретено было нельзя, использовать — тем более, вот и прописалось оно в каптёрке. А тут как назло — экспертная проверка.

Интересно, что Эксперт здесь забыл? Зачем пришёл? Кого искал? Куда девалась его одежда? Кто его усыпил, и, самое главное, откуда взялся тот, второй?

Похоже, вопросы терзали не меня одну: все участники злосчастной экспедиции угрюмо переглянулись. Енисей Симарглович повторно перекрестился.

— Его можно воскресить? — спросила я Кощея Кощеевича, озвучив, видимо, общий интерес: на Лиходейского уставились все и каждый. Даже Мегера. Особенно Мегера.

— Его можно разбудить поцелуем истинной любви, — ответил некромант. — Я таким не занимаюсь. Даже не просите.

— Проклятье… — выцедила Мегера. С ног до головы она покрылась острыми шипами. — Злорада Церберовна, влюбите в труп Нину — она его поцелует.

Я чуть не задохнулась от беспардонной наглости.

— Нет! — выпалила, отступая назад. — Я не согласна!

— Тебя кто спрашивал? Не согласна она! — вспылила начальница, и шипы её встали дыбом. — Ты что, не видишь, в какой мы заднице?

— Но… я не хочу! Я его не люблю! И не буду! Вы не имеете права!

— А ну прекрати истерику! — рявкнула Мегера. — Кого велю, того и полюбишь! Злорада Церберовна, приступайте. Время не ждёт.

ОБХСС — отдел по борьбе с хищениями социалистической собственности в СССР.

АД — Артефакторика и документоведение. Один из четырёх главных факультетов ЗГУ (подробнее о нем см. в главе № 4).