Сабатон. Системный приручитель 2

Глава 9 Утро начинается не с кофе

На секунду меня ослепил яркий золотой свет, подсветив розовым опущенные веки. Я закрылся рукой, проморгался — и увидел знакомый с детства берег Катуни.

Шумел за спиной сосновый бор, журчала стремительная бирюзовая вода, нос уловил запахи смолы и хвои.

На нагретом солнцем песке — множество следов босых ног, взрослых и детских. В тени сосен разбита красная палатка, неподалёку — чёрное пятно обложенного булыжниками потухшего костровища. На двух рогатках — закопчёный котелок, неподалёку — брошенные детские кеды с покемонами, две удочки и перевёрнутое на бок пластиковое ведро.

Выбивался из общего ряда только диван, стоящий в песке у самой воды. Синий, облезлый, перекошенный. Кажется, чуть пни его — развалится. На диване сидел мужчина. Он откинулся на спинку, запрокинул голову и то ли смотрел на плывущие по блеклому от жары небу перистые облака, то ли просто подставил лицо жаркому июльскому солнцу.

Я подошёл к нему, уселся со вздохом рядом — и дивин ответил на это отчаянным скрипом, но выдержал. Как всегда.

— Привет, Антон.

Он вздрогнул, уставился на меня с удивлением, но мгновенно успокоился и грустно улыбнулся:

— Привет, Никит.

Его лицо я в последний раз видел посеревшим, с горящими безумными глазами и огромной пастью, полной треугольных акульих зубов. С превращения Антона в зомби для меня и начался приход Системы на Землю. А для него этим превращением и закончился.

— Такая херня, Никит, ага, — он чуть поморщился. — Скажи лучше: у тебя тут сигареты не будет?

— Щас.

Я поднялся с отчаянно заскрипевшего дивана, пришёл к костру — там валялась пачка синего «LM». Внутри, как всегда, нашлись пять сигарет и зажигалка. Вот одну сигарету и зажигалку я и забрал.

— Держи. Батины.

Антон удивлённо хмыкнул, продул фильтр — и подкурил, щёлкнув кремниевым колёсиком. Сигаретный дым раздражал ноздри, перебивал запахи воды и близкого бора, но я не обратил на это внимания.

— А что это за место-то, Никит?

— Катунь. Когда мне лет шесть было, мы на этом берегу с родителями отдыхали. Сам не думал, что это место мне так в душу запало, понял уже после, задним умом. Просто… Короче, когда на войне впервые погиб мой друг, он пришёл ко мне. Сюда вот. Дело ещё в Сирии было. А потом, год за годом, приходили все мертвецы. Парни, которым в блиндаж снаряд прилетел, притащили диван. Даже не спрашивай, сам не знаю, где они его взяли. С Кузнецом тоже тут прощался.

Кузнец — Юлин отец. Ну и, мой лучший друг по совместительству. Был.

Антон выдохнул дым через ноздри, бросил на меня странный взгляд.

— Ну чего?

— Чего? Ты зачем моим обрезом в волков бросался? Это дубина тебе, что-ли?

— Ой, не начинай, Антох. А за обрез спасибо, кстати. Он мне очень в тему пришёлся.

— Да пользуйся уже, куда тебя девать. Будешь?

Он протянул мне сигарету, выкуренную наполовину.

Я бросил сразу после войны. Там без сигарет совсем никак было, да и смолил каждый первый. На гражданке я от мерзкой привычки сразу избавился, нет в ней ни черта хорошего: вонь, кашель, лишние траты и мерзкое ощущение собственной несвободы.

Последнее, пожалуй, отвращало меня больше всего. Быть рабом привычки? Нет, нахрен.

Но иногда сигарета — это не просто сигарета.

— Давай.

Я втянул горячий горький дым, сморщился — ну нихрена ведь хорошего.

— Антох.

— У?

— Ты из тех людей, кто фильтры слюнявит? Фу таким быть.

Антон хмыкнул, поднялся на ноги.

— Ладно, не давись. Дай добью.

Сигарету до фильтра он втянул парой мощных затяжек, оглянулся — и спрятал окурок в кулаке.

— Никит.

— Да?

— Машка и пацаны мои…

— Не переживай, ты же знаешь меня. Если живы — сделаю всё возможное.

Антон улыбнулся и пошёл к воде. Там и было то — пару шагов сделать. Он шагал против солнца, золото снова ослепило меня, а когда я проморгался — остался на берегу один.

— Прощай, Антох.

Будем честны, наш дом — паршивая защита в нынешних обстоятельствах. Крюкачи, при их то нечеловеческой силе, вынесут ставни с одного удара. Дверь, пожалуй, продержится чуть дольше, но не задержит их надолго.

До нападения полёвок я надеялся, что мы вчера шумом выманили на себя всё самую опасную дрянь. Безобидные мышки хорошо показали, что смертельной опасностью теперь может быть всё, что угодно.

Можно укрепиться и, убив кучу времени, сделать хотя бы частокол вокруг нашей территории, но обезопасит он далеко не от всех тварей. И, что не менее важно — отнимет время, не позволяя прокачиваться.

Не говоря о том, что Система в любой момент может дать квест, который откроет стены нашего осколка — и укреплённый лагерь, в который мы вбухаем кучу сил, времени и труда, придётся бросить.

Не помешали бы решётки на окнах, как у нас на турбазе, но в лесу их взять неоткуда.

Впрочем, без дома было бы ещё хуже.

Ребята, интересно, понимают, как нам повезло?

Я позволил им спать до девяти утра. Сам провёл один важный эксперимент, когда все уснули: съел одну эску выносливости. Раз в каждой эссенции заложена энергия, что облегчает прокачку, её ведь можно использовать и просто так?

Во всяком случае, так я подумал — и оказался прав.

Съеденная эска уже минут через пять прогнала из головы сонную ленность, прояснила мысли и наполнила энергией тело.

Пока я спал, мелкие царапины реально зажили, затянувшись практически полностью. Раны серьёзнее зарубцевались так, будто заживали уже дня три-четыре.

Регенерация неплохо так отработала занятую ячейку. Правда, снова дико хотелось есть, и я навернул пару порций приготовленного Мэй риса с копчёным салом.

Вчера совсем не было времени, чтобы разобраться с самым новым членом нашей группы — с медвежонком. Когда его накормили, он просто залез под полати, откуда Олег не так давно вытащил влетевший в окно булыжник, и улёгся там спать, громко сопя.

Зато, вместе со мной остаток ночи не спал Буран. И я сделал то, о чём думал с самого прихода Системы: прокачал своего пса.

Он никак не мог мне сказать, достиг ли лимита, есть ли у него этот лимит вообще. Я даже не знал, можно ли скормить ему навык, или у Бурана нет даже ячеек под них. В итоге, решил просто довериться псу.

Это ведь он показал мне, что эссенции в принципе существуют. И он же тогда часть слопал, будто заранее зная, что ему это нужно.

Так почему бы не довериться инстинктам Бурана опять?

Я собрал десять эссенций выносливости, выложил перед ним в рядок — и пёс с удовольствием съел четыре из них. Тут же уставился на меня, высунув язык и виляя хвостом. Точнее — громко стуча им по полу.

Ребята, впрочем, спали крепко, никто даже не заворочался. Ещё бы, после такого-то дня…

Я Бурана не обидел, выложил перед ним десять эсок на ловкость — он слопал четыре. Снова. Я ещё подумал: может, животные в целом развиваются по характеристикам гармоничнее людей?

Предположение подтвердить пока было нечем, эсок на силу и интеллект у нас мало. Нужны волки, мороки, плевуны и танки. А ещё — новая добыча, которая может принести нам не виденные ещё навыки и полезные ресурсы — вроде бронированных шкур и пробивающих кости мутантов когтей, клыков, рогов… Да чего угодно!

По итогу, я скормил Бурану ещё и две эски силы и целых четыре на интеллект. Больше просто не стал давать, чтобы сохранить небольшой запас. Тем более, и медвежонку надо приподнять характеристики хоть немного.

Когда я уложил перед собой навык — пожирание, — Буран тоже не стушевался и с удовольствием его съел.

Знал ли он, интересно, что последует дальше?

Я успел дать ему ещё две эски на выносливость для лучшего усвоения — пёс сразу их есть не стал, пришлось самому их пихать ему в рот. Инстинкта на приём эссенций сверх лимита у животных нет, выходит?

А потом я обнимал тихо скулящего Бурана, сидя на полу, а он мелко дрожал всем телом и скрёб когтями по полу.

Эти десять минут были чертовски долгими для меня. Маленькие дети и животные, не осознающие себя, даже ведь не понимают, из-за чего страдают, и из-за этого мне трудно переносить их бессмысленные страдания.

Я не святой, конечно: не веган, не зоозащитник. Я охотник вообще. Но, одно дело — добыть мясо, быстро прикончив добычу. Другое — смотреть за мучениями.

Тем более, Буран — не попавшийся в капкан заяц с перебитой ногой, он мой питомец и мой друг.

Когда навык усвоился, я покормил пса, да заодно и сам поел — снова, ага. Похоже, пока у меня не заживут раны, еды я на себя буду переводить много.

Эсок стало совсем мало:

Эссенция интеллекта — 13 шт.

Эссенция выносливости — 60 шт.

Эссенция силы — 9 шт.

Эссенция ловкости — 66 шт.

Радуют, разве что, запасы на выносливость и ловкость — но такими темпами и они скоро кончатся.

Я вдумчиво прошёлся ревизией по дому и сумкам, оставшимся от охотников. Полезных мелочей нашёл немало, но главной находкой стала коробка патронов двенадцатого калибра. Она была начата, но даже эти восемнадцать патронов могут не раз спасти нам жизни.

Ещё порадовал кастет. Нет, для боя он нам не нужен, мутантов им только смешить. Кастет был свинцовым, массивным — на четыре пальца. Весил, наверное, грамм эдак триста-четыреста.

Если мы сможем сделать плавильню — пусть даже одноразовую — и расплавить его, можно будет собрать надёжное оружие из кайла и когтя морока. Да, оно не будет системным, но иногда лучше убить тварь и выжить, ничего не получив, чем пойти на смерть ради опыта.

Обсужу с геологами нашими, это больше по их части. Сам примерно представляю, что нам нужно, до три головы лучше, чем одна.

Перед тем, как будить ребят, я вскипятил на газовой плите чайник, заварил травяной сбор. Сам в нём узнал только бадан, ромашку и иван-чай, но пах сбор отлично, и я не устоял.

С флорой я знаком куда хуже, чем с фауной, знаний достаточно разве что для того, чтобы не сожрать волчью ягоду или какие-нибудь ложные опята.

А для побудки я использовал таланты Бурана, сказав ему:

— Голос!

Подскочили все, непонимающими глазами оглядываясь вокруг. Ну, кроме Юли, которую так просто не возьмёшь, и Мэй, которую Юля сгребла в объятия и отпускать не собиралась, просто ворча сквозь сон.

— Экзамен, блин! — крик Ильи за печкой подействовал на остальных, в заспанных глазах начала появляться осмысленность.

— Ага, ищи зачётку скорее! — пробурчал Олег.

Илья выглянул из-за печки, растерянно оглянулся и вздохнул.

— Я думал, мне это всё приснилось. Всё нормально? Нас никто не жрёт?

— Пока нет, — я взял бутылку с водой и с улыбкой пошёл будить Юлю. Это у нас с ней — добрая такая традиция.

— Помагити, — простанала Мэй едва слышно. Юля её обнимала и руками, и ногами, и миниатюрная китаянка с этим ничего не могла поделать.

— Сейчас, — хмыкнул я. — Готовьтесь, будет громко.

За завтраком у нас обнаружились в отряде два неожиданных таланта. Сначала Сметана заинтересовалась сбором, который я заварил, сгребла мешочек с травами и принялась перебирать, бормоча что-то под нос.

Ей сегодня полегчало, она выглядела усталой и сонной, но по сравнению с вчерашним это был невероятный прогресс. После того, что было ночью, она постоянно краснела и старалась не пересекаться со мной взглядами. Ещё и Юля, будто почувствовав что-то, спросила:

— Лен, а ты когда помыться успела?

— Ночью, — буркнула Сметана и стремительно сменила тему.

А вот травяной сбор её прям оживил.

— Давно бадан не пила, — пояснила она. — Да тут вообще чего только нет! Я из Республики Алтай родом, это для меня — как вкус детства. Родители в Барнаул переехали, когда я уже в универ поступила.

— Разбираешься в травах? — заинтересовалась Юля. — Меня немного учил Александр Семёнович, это партнёр дядь Никиты. Но у меня всё из головы вылетает. Более-менее только грибы смогла выучить.

— Да, я вообще травяные сборы люблю делать, только до этого у меня редко руки доходят. Жалко, этот почти кончился, я бы весь день его пила.

— Походи по территории, — отозвался я. — В лес ради травок мы не полезем, конечно, но тут тоже чего только не растёт. Надо ещё посмотреть, что от огорода осталось. Надеюсь, мыши всё не сожрали, с овощами у нас рацион разнообразнее будет.

— А можно мне? — в этот раз меня удивил Шенг. — Я люблю в земле возиться. Дома, в Китае, у меня есть садик, теплицы и клумбы.

Мэй закатила глаза, её брат этого не заметил:

— Мейсян, поможешь мне?

Она аж подавилась, закашлялась. Но, тем не менее, обречённо кивнула.

Что же, неплохо. Как минимум, для одной проблемы — огорода — нашлись сами собой те, кто ею займётся.

С Юлей я договорился о починке моего патронташа. Точнее — того, что от Антона мне достался. Он мне нравится больше поясных, да и нож на груди носить удобнее.

Остаток завтрака с геологами — Юлей и Ильёй — мы обсуждали, как можно в наших условиях соорудить плавильню. К нам присоединился Олег — он, как оказалось, немного шарил за изделия из глины, и смог немного дополнить наши планы.

Спасибо хоть, недостатка в камнях и глине тут нет, всё можно добыть без проблем. В одном мы сошлись: всё должно получиться, но заморочиться придётся крепко.

Расстраивало одно: если всё делать по уму, хоть что-то толковое у нас может выйти только через три-четыре дня — и это в лучшем случае. В целом, в бою когти с кайлом можно использовать пока так же, как я вчера. Не так надёжно, но хоть что-то.

После завтрака я поднял вопрос, который мы вчера так и не обсудили:

— Сейчас вы должны внимательно меня выслушать и намотать сказанное на ус. Это — вопрос нашего выживания. Олег вчера прокосячился, поставив под угрозу наши жизни, и чуть не сдох сам. Тупо и бестолково.

Парень напрягся, будто заледенел. На миг было опустил взгляд — но сжал зубы и уставился на меня. Весь его вид прям говорил: я готов принять любое наказание.

Посмотрим, что можно придумать. Унитазы чистить вилкой его тут не отправишь.

— Олег, тебя чуть не убили. Мы потратили лишние эски из-за того, что ты не запомнил свои характеристики. Ты мог кинуться на кого-то из ребят, а они даже не догадались бы до последнего, что от тебя нужно защищаться. Это ты понимаешь?

— Д-да!

— Все вы должны понять одно: мелочей нет. Я — лидер нашего отряда, и меня касается всё. Кто-то на марше хочет писать — и об этом он докладывает мне. Кому-то натёрло обувью ногу — он докладывает мне. Дырка в зубе, насморк, ноготь врастающий — меня волнует всё. Сдохнуть из-за чьей-то хромоногости, мигрени или поноса я не хочу. И видеть ваши смерти не хочу тоже. Есть желающие высказаться? Я что-то должен узнать?

Желающих не нашлось.

— Я не могу обещать, что сегодняшний день будет легче вчерашнего. Возможно, теперь будет только хуже. Предварительный план: дождаться выполнения квеста и разделиться. Половина отряда остаётся в доме и не высовывается, половина возвращается назад по вчерашнему пути за рюкзаками. Плюс, нужно вернуться к машине, на которой я приехал, как минимум слить бензин. Не исключаю, что Система внесёт свои корректировки. Проверить метеорит тоже нужно, но это пока — цель номер два. Всем всё ясно? Тогда идём на обход территории. Со мной Илья, Шенг и Мэй. Остальные остаются в доме.

Олега — единственного, у кого ловкость и выносливость теперь на моём уровне — я не рискнул брать с собой. Пока с его классом и навыками не определимся, лучше держать его подальше от боёв.

А о причинах его приступов мы обязательно поговорим с глазу на глаз. Впрочем, я подозреваю ПТСР. Война в Африке, видимо, и для него не прошла бесследно.

Шенг его проконтролирует, у него в отряде самая высокая сила после меня.

А ведь ещё и Сметану надо прокачать…

Ладно, сначала — проверка.

Единение мгновенно обострило чувства, избушка разом наполнилась множеством звуков, которые я до этого не улавливал, и многоцветьем самых разнообразных запахов.

К двери я подошёл с обрезом наготове, ребята с оружием остались позади. Снял засов, толкнул со скрипом, оглушительным для собачьего слуха, дверь — и никого не увидел.

Другое дело, что в нос шибанула невыносимая вонь мертвечины. Тушки полёвок мы утащили, поляну перед домом кое-как подмели метлой в темноте, но кровь и мелкие ошмётки остались.

И вся эта дрянь загнила и воняла пропастиной, ещё и привлекла целый гудящий рой мух. Спасибо хоть, обычных, а не гигантских людоедских. Собачий нюх же мне сейчас не помощник — мертвечина просто перекрыла собой любые другие запахи.

Обострившийся слух не уловил ничего, кроме журчания бурной Дурнухи и обычных звуков леса.

Ладно, отрубаем навык, мне сейчас больше пригодится человеческое зрение — с собачьим лучше только в темноте.

— За мной.

Я выскочил наружу, стремительно оглядываясь, потревожил мух — с гудением поднялась целая чёрная туча.

— Фу, — пискнул Илья.

— Отставить.

Зато, я теперь знаю, как накажу Олега…

— Идё…

Я не закончил — с рычанием вскинулся Буран, обнажив клыки. Он не предупреждал о возможной опасности, он её УЖЕ где-то нашёл. Только вот, мать его, где?

— В круг!

Треск шифера сквозь гудение мух я едва расслышал. Вскинул взгляд и увидел на крыше мутанта. Нового — мы с такими ещё не сталкивались.

Ублюдок уже подобрался для прыжка.

Срань господня!