(С)Нежный маг для беглянки

Глава 6

Зимородки исчезли!

Клянусь, еще пару минут назад, когда я шла к столику с пуншем, чтобы запить тоску и злость на ненавистное задание сладким безалкогольным напитком, они еще находились в зале. Я специально высматривала.

Мало того, я последовала совету ректора и сразу выбрала из них самого безопасного. Того золотоволосого парнишку, как его там… Эймса, вроде. Он и в самом деле выглядел безобидно. Правда, почувствовав мое внимание, странно дернулся, занервничал и попытался спрятаться. Но я все равно отслеживала его передвижения, а потому точно знала, что буквально полминуты назад зимородок стоял вон у той колонны.

А теперь, когда до объявления вальса Снежной Властительницы оставалось меньше минуты, все до единого куда-то подевались! Я не видела ни одного зимородка! Совсем! Они как будто испарились.

Сначала я приподнялась на носочки и вгляделась в толпу. Результат не изменился – никого! Затем, поставив стакан на стол, бросилась к небольшому постаменту, на который и взобралась. Проигнорировав удивленные взгляды и тихие смешки, нервно осмотрелась в попытке понять, что в конце концов происходит.

«Где моя жертва… ой, партнер для танца?! Куда он делся?!»

Я крутила головой по сторонам, а остальные студенты, уже не таясь, глазели на меня. Еще бы, не каждый день увидишь такое представление. Присутствующие жаждали запечатлеть в памяти каждую секунду моего унижения. Особенно Элесса! Староста курса даже пробралась в первый ряд и, не скрывая хищной улыбки, жадно наблюдала за мной.

«Ну и как мне выполнять условия задания, если их нет?!»

– Внимание! Танец Снежной Властительницы! – громко объявил ведущий, заставив меня вздрогнуть. – По традиции девушки приглашают кавалеров, а кавалеры не смеют отказывать.

Мне стало уже не до смеха. Спрыгнув с постамента, я вновь осмотрелась.

От злости и досады, меня даже слегка затрясло. Я терпеть не могла непредвиденные осложнения. Это ведь просто танец! С чего вдруг возникли проблемы? Мне требовалось всего лишь пригласить зимородка, потерпеть несколько минут и со спокойной совестью удалиться к себе в комнату. Почему все настолько усложнилось? И как теперь быть? Я привыкла все дела доводить до конца, поэтому происходящее мне совсем не нравилось.

– Случайно не меня ищешь, Кайра?

Знакомый голос раздался прямо у уха, заставив меня слегка подскочить на месте и дернуться в сторону. Уверена, всего пару секунд назад рядом со мной никого не было. Опять эта магия зимородков и их невероятная способность двигаться с нечеловеческой сверхскоростью.

– Ты, – процедила я, смерив сероглазого злым взглядом. Как же я сразу не догадалась! – Так это твоих рук дело, да?

– А время идет, – продолжая широко улыбаться, заявил Эган. – И мелодия уже звучит. Кажется, тебе надо выполнить какое-то задание. Не так ли?

Музыканты уже действительно заиграли вальс, и раз уж других зимородков в зале не наблюдалось, пришлось использовать имевшегося.

– Уважаемый Эган Дербер, – полным медовой сладости и смертельного яда голосом произнесла я, – пользуясь правом Снежной Властительницы, я хочу пригласить вас на танец.

«Чтоб тебя скрутило!»

– С удовольствием выполню вашу просьбу, дорогая Кайра Харрт, – в тон мне отозвался он и протянул руку.

Пришлось вложить в нее ладонь.

Мы вышли на середину зала, провожаемые взглядами нескольких сотен взбудораженных студентов. Под тихие перешептывания, чей гул временами заглушал чарующую мелодию снежного вальса, зимородок обнял меня за талию, а я положила руки на его плечи и упрямо уставилась в светящиеся насмешкой глаза.

И вот танец начался. Три шага влево, поворот. Три шага вправо, разойтись в разные стороны, едва соприкасаясь пальцами правой руки и не разрывая зрительного контакта. Изо всех сил стараться улыбаться и не скрипеть при этом зубами. Снова сойтись и крутнуться в объятиях партнера. Застыть, прижавшись спиной к сильной груди и позволить ему вести. А еще очень стараться не обращать внимания на то, что парень находится чересчур близко и его горячая ладонь лежит на моем животе. Что от аромата его туалетной воды щекочет нос, а от ласкающего волоски за ушком дыхания по телу пробегает сладкая дрожь.

– Зачем ты это сделал? – тихо спросила я, чувствуя себя неловко в его руках.

Вокруг нас уже кружили крохотные сверкающие снежинки – непременный атрибут снежного вальса. Падая на кожу, одежду и волосы, они не таяли, а еще сильнее сверкали, усиливая и без того волшебное настроение. Нас словно присыпало сверкающей пудрой.

– Что именно? – поинтересовался Эган, слегка наклонив голову. И горячее дыхание переместилось чуть ниже, оставляя на шее обжигающий след.

– Это ты подговорил своих друзей и велел им исчезнуть, – нервно проговорила я, пытаясь хоть немного отстраниться.

– И зачем мне это?

И пусть не видела, но я чувствовала усмешку в его голосе.

Разворот. Мы снова оказались друг напротив друга. Он положил руки мне на талию, я – на его плечи. Его лицо приблизилось настолько, что я могла разглядеть свое отражение в расплавленном серебре глаз.

– Хороший вопрос. Поэтому я и интересуюсь, зачем ты это сделал?

– Хотел избавить Эймса от твоего внимания.

– Кого? – нахмурилась я, не сразу поняв, о ком он говорит. В этот миг меня больше волновал сам танец и те эмоции, которые он рождал во мне помимо воли.

– Эймс. Со светлыми волосами и зелеными глазами, – пояснил зимородок. – У него еще щербинка между передними зубами.

– А-а-а, – протянула я, с трудом скрывая досаду.

– Бедный. Ты так пристально и оценивающе на него смотрела, что парня едва удар не хватил.

– Какие слабые нынче пошли арбархи, если их настолько пугает женское внимание, – не удержалась я от ехидной ремарки.

– Это просто девушки нынче смотрят как монстры из-за завесы. Того и гляди сожрут.

– Очень надо!

Мы разошлись и снова сошлись.

– Ты так отчаянно отказывалась со мной танцевать, что пришлось пойти на небольшую хитрость, – прошептал мне на ушко Эган, когда мы танцевали, прижавшись друг к другу.

Рука на моем животе обжигала даже через несколько слоев ткани.

– Что такого в этом танце? Зачем тебе это? – прошептала едва слышно, очень надеясь, что он не заметит, как бешено стучит мое сердце.

Честно признаться, я боялась узнать ответ, вдруг он принесет очередные неприятности на мою голову. Но и его непонятная таинственность и молчание мне не нравились. Обязательно хотелось узнать правду. Вдруг уже этой ночью придется бежать.

– А ты еще не догадалась? – шепнул Эган, едва касаясь губами моего уха.

Я на мгновение прикрыла веки, стараясь сдержать нервную дрожь. А во рту внезапно пересохло.

Когда-то я уже испытывала подобные чувства и эмоции. Восторг, любовь, будоражащее кровь желание. Навязанные, лживые, принесшие лишь боль и отчаяние. Поэтому больше не верила в них. И зимородку тоже не верила.

– Ты не мог бы изъясняться понятнее, – сухо обронила я, поворачиваясь к нему.

Мы снова стояли друг перед другом. Не знаю, что Эган искал на моем лице, сейчас больше похожем на застывшую маску, но он этого не находил.

– Почему ты такая, Кайра? – спросил он.

– Уж какой уродилась.

– Колючая, нелюдимая, жесткая… ты ведь другая.

Я криво усмехнулась, не скрывая клокочущей внутри ярости.

Я злилась на себя за то, что так реагировала на обычные прикосновения, слова и близость. На зимородка с глазами грозового неба за то, что разбудил чувства, которых я не испытывала много лет и которых так боялась. На весь мир, который сломал меня, не оставив даже надежды на счастливое будущее.

– Думаешь, поговорил со мной, пригласил на танец и узнал? – резко ответила я. – Ошибаешься. Я именно такая. Жесткая, холодная и нелюдимая.

– Неправда, – спокойно возразил Эган, продолжая смотреть мне прямо в глаза. – Внутри тебя горит свет. Я вижу.

А вот это уже было плохо. Неужели в защитных заклинаниях появилась брешь, сквозь которую начал проглядывать дар? Может, ректор прав и этот зимородок не так прост, как кажется, а сюда явился по мою душу?

Я рванулась из крепких объятий и, отступив, спрятала руки. К счастью, мелодия подошла к концу, и эту пытку с чистой совестью можно было прекратить.

– Спасибо за танец, Эган Дербер, – склонив голову, произнесла я.

А потом круто развернулась и поспешила прочь, прижимая руку к животу. В том самом месте, где еще совсем недавно находилась его ладонь, тепло которой я ощущала до сих пор.

Ледяная оболочка вокруг сердца уже не просто покрылась трещинами, она рвалась на части, грозя рухнуть, обнажая душу и ту боль, с которой я жила все эти годы.

Бежать… следовало бежать отсюда как можно быстрее. Не ждать окончания каникул, а прямо сейчас. Оказаться как можно дальше отсюда и от молодого мужчины с глазами цвета грозового неба.

Протиснувшись сквозь толпу, я стремительно покинула зал. Студенты во всю веселились, им уже не было дела до меня и моего задания. Выполнила, и ладно. Можно продолжить развлечения.

Лишь у самого выхода меня вынудили ненадолго остановиться.

– Думаешь, победила? – прошипела Элесса, хватая меня за руку и дергая в сторону.

Сама не знаю, почему позволила ей помыкать собой. Наверное, всему виной этот проклятый танец. Он разбудил эмоции, которые я надежно похоронила, всколыхнув в памяти то, что изо всех сил стремилась забыть. И напомнил о том, чего я лишилась.

– Отпусти, – процедила я, вырывая руку.

Глаза старосты блестели то ли от гнева, то ли от алкоголя. Пусть на вечеринке официально разливали только сладкий пунш, но для старшекурсников пронести спиртное не составляло труда.

– Как же ты меня бесишь, Харрт, – продолжила Элесса. И вдруг потянулась к моему лицу, коснулась его пальцами. Я думала, что ударит, но нет, вместо этого староста слегка сжала мою щеку и потрепала. Как будто я была ребенком. – Такая вся… правильная, таинственная. Ненавижу тебя.

– И что? – спокойно поинтересовалась я.

– И твое равнодушие тоже раздражает, – убирая руку, сообщила Элесса. – Почему у тебя нет слабостей? Почему я не могу найти, как побольнее тебя ударить? Сломить?

– Потому что это сделали до тебя, – внезапно даже для себя призналась я. – Надавили, сломали, уничтожили! Меня нет. Ничего нет. Так что и бить некуда. Смирись уже. И не переживай, совсем скоро ты от меня избавишься. Навсегда!

Не дожидаясь ответа или какой-то реакции, я поспешила прочь.

Сначала шла, а потом бежала, практически не разбирая дороги. И никак не могла взять в толк, почему так плохо видно, что за пелена перед глазами.