Рыцарь Венеры

Глава 27

— Дай угадаю, — произнёс Михаил, наполняя бокал виски и усаживаясь в кресло. — Ты позвал нас сюда, чтобы мы помешали тебе лечь в постель с любимой женщиной?

Владимир лишь перевёл вопросительный взгляд на Алека, словно подкрепляя вопрос брата красноречивым молчанием.

— Угадал, — ответил агент и одним махом осушил свой бокал.

Вивиан, стоявшая у окна, деликатно кашлянула.

— Ну и, конечно, чтобы она смогла весело провести время в дружеской компании, — добавил Зорин.

— Угу, конечно, — насмешливо хмыкнул Михаил, также осушая бокал одним движением. — Вспомнил бы ты о приятной дружеской компании, если бы не необходимость потянуть время.

— Не вспомнил бы, — ответил агент без тени усмешки.

— Твоя честность обескураживает, — заметил Владимир. — А теперь объясните, что вы с Вивиан задумали и с чего директор внезапно разрешил тебе ухлёстывать за леди Венерой.

Зорин глубоко вздохнул, набирая побольше воздуха, и, после лёгкого кивка инопланетянки, рассказал свой план.

— Ты сошёл с ума! — объявил Михаил.

— Совсем слетел с катушек, — согласился Владимир. — Слушай, любовь любовью, но самоубийство-то совершать зачем? Будет непросто, но ты ещё молодой, встретишь другую. Кристина полюбит Тристана, он хороший парень. Всё будет у вас нормально.

— Не будет, — мрачно сообщил Зорин. — У меня этот… вселенский кердык.

— Какой ещё вселенский кердык? — изумился Владимир.

— Ты имеешь ввиду «ро-хорадах»?! — спросил Михаил и расхохотался. — Слушай, ну Ирка девочка и потому верит в эти сказки, а ты-то!

— Что ещё за хандра-рах?! — требовательно вопросил Владимир.

— Ро-хорадах, — поправил Хранителя Алек. — Единение душ. Вечная любовь, которая связывает души и проявляется в каждом их перерождении.

— Звучит серьёзно. Миш, хватит ржать! У друга тут хандра вселенская…

— Ро-хорадах, — хором поправили Алек и Михаил.

— Ладно, — просмеявшись, сказал Михаил, пытаясь придать голосу серьёзные интонации. — С чего ты взял, что у вас именно ро-хорадах? Хотя я не уверен, что он существует.

— Вивиан так считает.

— И ты слушаешь эту докторшу по вселенскому безумию? — со вздохом спросил Михаил. — Без обид, Вив.

— Я слушаю в первую очередь себя, — огрызнулся Алек. — Ты когда-нибудь влюблялся в человека, просто узнав о нём?

— Ну… нет, конечно. Надо сначала встретиться, пообщаться.

— Вот именно, а я влюбился. В тот момент, когда мне назвали имя Кристины.

— Ты не преувеличиваешь?

— Нет… Я тоже раньше думал, что любовь — это вспышка физического притяжения, которую нужно долгое время взращивать совместными усилиями, постепенно узнавая и привыкая друг к другу. Услышав имя, понял — она та самая. Увидев фото, подумал, какое счастье, что именно мне выпала честь защищать её. Встреча с ней — словно обретение смысла жизни, конечная цель, без которой всё остальное не имеет смысла.

Добровольские молчали. Владимир с лёгкой улыбкой, Михаил — хмурясь.

— Лучше бы ты, Вивиан, психотерапию с ним провела, чем внушать глупые теории о единении душ.

— Это не теория, — вмешалась инопланетянка. — А научно доказанный факт.

— Ты считаешь это бредом? Ладно, — выдохнул Алек. — Скажи одно, ты мне поможешь или нет?

— Поскольку моя вторая половина явно прониклась твоей речью, — хмуро ответил Миша, — а ты наш лучший друг, то, видимо, ничего не остаётся, кроме как поддержать любое безумие, на которое ты решишься.

— Спасибо, — усмехнулся Алек.

— Я не понял, зачем ты тянешь время с интимом? Нужно, чтобы она как можно скорее влюбилась, потом разочаровалась, чтобы Келлер остался доволен. И чем быстрее всё это произойдёт, тем скорее ты сможешь совершить то безумие, которое задумал.

— Я хотел выполнить задание, не прибегая к… хм… таким средствам, — хмуро ответил Алек.

— Почему? — искренне изумился Михаил. — Это же верный способ добиться цели в твоём случае. Ирка все жилетки мне измочила, рассказывая какой ты замечательный в постели.

— Потому что мне противно играть эту роль, неужели неясно?! — взорвался Алек. — Делать всё, чтобы она ко мне привязалась, зная, что придётся причинить ей боль, не очень-то приятно!

— Ладно, понял. Успокойся. — Уран вскинул руки в примиряющем жесте.

— Только, похоже, у меня нет выбора.

Добровольские вопросительно уставились на агента, но ответила им инопланетянка.

— Ро-хорадах обретает силу после ро-крээтар.

— Это что ещё за хрень?!

— Единение тел, — перевела Т’хэар.

— Мне вот интересно, это какая-то древневселенская легенда или межгалактическая байка для наивных девиц? — едко поинтересовался Михаил.

— Сказал Хранитель портала, пропускавший через себя энергетическую силу планеты Нептун не меньше десятка раз, — в тон брату ответил Владимир.

— Портал — это другое! Это технологии, принцип действия которых нам просто пока не совсем понятен.

— Ро-хорадах имеет реальную силу, — тихо ответила Вивиан. — Могу показать вам записи нейрофизиологов, изучавших данный вопрос. Данные физического тела обоих партнёров до взаимодействия, в процессе и после ро-крээтар.

— В процессе? — хором переспросили Добровольские.

Доктор пожала плечами.

— Во вселенной множество различных существ и не у всех них есть предрассудки против подобного рода исследований. В процессе ро-крээтар происходит обмен энергиями тел, которые оказывают влияние друг на друга, меняя физическую структуру.

— Ты сейчас это серьёзно говоришь? — потрясённо пробормотал Владимир.

— Абсолютно.

— Ты настолько уверена в этом, что готова рискнуть жизнью нашего друга? — в голосе Михаила звучали угрожающие нотки.

Вивиан покусала губы и тихо ответила:

— На людях подобные наблюдения не проводились.

— Ага! Ты сдурел, если собираешься проверить на себе сработает ли этот вселенский закон.

— Ну даже если и не сработает — что я теряю? — Алек посмотрел в глаза Михаилу, затем Владимиру. — Поймите, мне терять нечего.

— Жизнь! — хором воскликнули братья.

— Разве это цена за возможность быть с любимой женщиной?

Добровольские промолчали. Тишина воцарилась в комнате на добрых пять минут.

— Ну, если ты сам готов жертвовать, то кто мы такие, чтобы судить о цене, — тихо произнёс Михаил.

— Мы поможем, — добавил Владимир.

— Спасибо. Я не сомневался, что в итоге вы поймёте. Только есть просьба. Ни слова вашим Рыцарям.

— Почему?! — воскликнули Добровольские хором.

— Кто-то доложил Келлеру о моих чувствах к Кристине, а знать или даже догадываться могли лишь погибшие члены моей команды и вы. Я понимаю, что вы ничего не скрываете от Лемарков, но в дальнейшем прошу воздержаться.

— Ты серьёзно подозреваешь их? — хмуро спросил Владимир.

— Двух агентов БРИЗ, помешанных на соблюдении протокола и должностной инструкции? — хмыкнул Александр. — Да.

— Ну… в принципе это имеет смысл, — согласился Михаил. — Лемарки и правда дотошные в этом вопросе.

— Да, и я их не виню, просто… их нельзя посвящать в это.

За обсуждением деталей допили виски, Алек вышел, чтобы принести ещё одну бутылку, а братья Добровольские, не сговариваясь остановили две пары ярко-голубых глаз на докторе Т’хэар.

— Вивиан, ты же понимаешь, что если наш друг погибнет, то мы вряд ли сможем смотреть на тебя без ненависти? — спросил Уран.

— Понимаю, — спокойно ответила доктор. — А вот вы не знаете, что такое ро-хорадах и как он меняет взгляд на мир.

— То есть ты на себе испытываешь эту вселенскую сердечную хворь? — съязвил Михаил.

— Испытываю.

— Но ты же не стремишься самоубиться.

— Александр тоже не стремится. Он просто нашёл способ обрести возможность быть счастливым. Если бы мне предложили подобное решение — я бы, не задумываясь, согласилась.

Когда вернулся Алек, в комнате уже текла неспешная беседа о грядущем приёме в честь нового Хранителя.

* * *

Я проснулась с ощущением нарастающей тревоги. Непонимание того, чем она вызвана, ужасно раздражало.

Завтрак прошёл довольно молчаливо. Добровольские бросали на меня странные взгляды. Я молчала, чтобы ненароком ни на ком не сорвать копившееся внутри меня раздражение. Вивиан тоже не торопилась начинать беседу.

Тишину прерывал лишь Алек репликами радушного хозяина.

— Кому ещё кофе? Сливки принести? Может ещё яичницу пожарить?

Ощущение такое, что мой ранний уход вчера вечером как-то повлиял на общую позитивную атмосферу. Или они тут поссорились, пока я отсиживалась в комнате?

— Что-то вы какие-то кислые, — решилась я всё же прервать гнетущее молчание.

— Слишком много виски, — буркнул Владимир, мрачно отхлёбывая чёрный кофе без сахара.

— Да, а у этого Рыцаря, — едко добавил Михаил, — весь подвал заставлен бутылками.

— И совершенно атрофирована скупость, — добавил первый.

— Так что мы, пожалуй, пропустим катание на сноубордах и поедем лечиться домой.

Внезапно меня затопила паника.

— Вивиан, ты же не уедешь?

Инопланетянка подняла на меня удивлённый взгляд:

— Вообще-то я прилетела всего на один вечер, зимние виды спорта меня никогда не привлекали.

— Давайте не пойдём кататься на сноубордах. Будем пить чай и болтать! — весело начала было я выдвигать предложения, но поймала внимательный взгляд карих глаз и умолкла.

— Если хочешь — я отвезу тебя домой.

Зорин изо всех сил старался говорить мягким тоном, но я уже видела складку между бровей, гуляющие желваки, сузившиеся глаза… Агент стремительно превращался из обаяшки в опасного хищника, недовольного поведением своей жертвы. Я тут же отогнала непрошеные ассоциации. С чего мне бояться Зорина? Или опасаться того, что мы останемся тут вдвоём? Разве я не этого хотела всё это время?

— Вообще-то, я довольно плохо спала здесь, — начала было я, но глаза… бездонные тёмные глаза, полные разочарования, меня остановили. — Но я не против сначала покататься на сноуборде. Хочу дать второй шанс этому сумасшествию.

— Как скажешь, — улыбнулся Алек, а мне показалось, что я только что собственноручно загнала себя в ловушку.

* * *

— Что с ней? — тихо спросил Зорин, глядя, как Кристина прощается с Добровольскими. Так словно провожает в последний путь, или сама собралась умирать.

— Я говорила тебе — не усердствуй с поцелуями. Не доведённый до логического финала ро-крээтар рождает страх перед грядущими изменениями. Вы оба изменитесь, а организм устроен таким образом, что на любые перемены включается защитный механизм.

— Ты говорила, но, наверное, я не до конца поверил в это, — хмуро ответил Зорин.

— Александр, сегодня или никогда, — резко произнесла Вивиан. — Дальше страхи могут лишь нарастать, отдаляя вас друг от друга.

— Вив, что с ней будет, если я погибну.

— Не погибнешь.

— А всё же?

— Сначала ей будет очень плохо. Очень. Я буду рядом, сделаю всё, чтобы ослабить душевную боль. Затем наступит апатия… Я объясню Добровольским, что их роль — расшевелить её. На разных этапах должны помогать разные люди. В конце концов, появится желание жить и, если повезёт, снова любить. Пережив потерю второй половинки, душа мудреет. По сути, поднимается ещё на одну ступень эволюции.

— Врагу не пожелаешь таким способом эволюционировать, — мрачно сказал агент.

— Ты сомневаешься?

Алек поморщился.

— Немного. Всё время думаю, не будет ли лучше сделать так, как задумал Келлер.

— Возможно и лучше. Только для кого?

Инопланетянка вышла из дома, не дожидаясь ответа. Зорин со вздохом тоже шагнул за дверь, чтобы увидеть полное смятения лицо Кристины. Она явно боялась оставаться с ним наедине. Пока друзья усаживались в четырёхместный планолёт, Алек сжал руку девушки и тихо сказал:

— В любой момент, как только скажешь, сразу полетим домой. Это вообще не проблема, хоть ночью.

— Да я и не переживаю об этом, — ответила она с улыбкой, но в золотисто-карих глазах агент увидел облегчение.