Романов #03

Глава 21

«Комету» я бросил на парковке головного офиса «Руснефти», там же переоделся в свою студенческую униформу и, прыгнув в «Монстра», отправился в лабораторию Университета. Где до одиннадцати часов вечера провозился с интерфейсом.

И до трех часов ночи мы с Кристиной разбирали присланную версию программного обеспечения для «Оракула». Казанские специалисты честно работали, и результат был заметен. А что нам приходилось дорабатывать за ними отдельные моменты, шлифуя версию под себя — это было не так уж и страшно.

С прошлого раза замечания оказались отработаны, и не для галочки, а всерьез. Масштабный проект, очевидно, пришелся КИСТу по вкусу — я бы при всем желании не смог сказать, что где-то нанятые князем Романовым сотрудники халтурили. Но, разумеется, продукт еще был очень далек от завершения, и всплывающие новые ошибки в нем неизбежны. Мы все-таки не мобильную игру из шаблонов собираем.

А наутро я спустился в столовую и оказался в полном одиночестве — остальные отбыли по делам. Матушка всерьез занималась подготовкой Ксении к предстоящей свадьбе с Юсуповым, отец прихватил Сергея на очередные важные мероприятия «Руснефти».

Спокойно поглощая поданный прислугой завтрак, я листал новости в телефоне и делал пометки для Кристины. Сегодня понедельник, и биржа могла дать небольшой доход в пару сотен тысяч рублей. Не в том я положении, чтобы отказываться от денег.

Разумеется, всегда можно попросить у отца нужную сумму. Но я — совершеннолетний княжич, а значит, и сам могу заработать столько, сколько требуется. А кроме того, никто не потребует с меня отчета, на что я потратил свои деньги. Насколько я знаю, в других родах за счетами каждого члена рода, так или иначе, следят. Та же Татьяна Игоревна вообще не может распоряжаться ничем из того, чем владеет.

В новостях мне попалось интервью управляющего «Зарей». Уже немолодой мужчина, совсем недавно работавший на род Николаевых, рассказывал в цифрах и деталях, на что будет способен комплекс после возведения нового корпуса, заказанного мной отцу. Немудрено, что биржевые деятели решили вложиться в этот проект.

Отметив для себя этот факт, я поднялся из-за стола и прошел на выход.

— Доброе утро, княжич, — поздоровался со мной Слуга, открывая мне дверь внедорожника.

— Утро доброе, Виталя, — ответил я, опускаясь на сидение.

Он обошел машину и, заняв место водителя, тут же сообщил:

— «Комету» привезли в гараж ночью, — сказал он. — Проведут техосмотр, и завтра она будет готова к выезду.

— На самом деле я бы хотел себе что-то менее приметное, — признался я. — Премиальный класс автомобиля — это прекрасно. Но где гоночные машины и где княжич Романов?

— Ты на такой в Казани ездил, — напомнил мне Слуга, не отрываясь от дороги.

— Баловство, — пожал я плечами. — Что у нас в гараже есть на случай важных переговоров? Что-нибудь, на чем мог бы ездить серьезный молодой человек, а не вчерашний мальчишка, мечтающий гонять по ночным улицам наперегонки с другими такими же недорослями?

Виталя сменил полосу и прибавил скорости. Я его с ответом не торопил, это не был срочный вопрос, но раз уж он поднял тему, почему бы действительно не сменить машину? Все же встречают по одежке.

Это Юсупов мог себе позволить гонять на кабриолете, но у него репутация под стать: богатенький Казанова, для которого не существует тормозов. Я не хочу, чтобы меня воспринимали так, а «Комета» хоть и выглядит гораздо более органично на городских улицах, все равно остается немного за гранью.

— Есть «Аврора», — наконец сказал Виталя, бросив взгляд на меня через зеркало заднего вида. — Но я ее не проверял с нашего приезда. Проверить, насколько готова?

— Слишком официально, — покачал я головой. — Мне же не в Кремль ездить.

На «Аврорах» обычно ездили сами князья на официальные мероприятия. Это машина для очень серьезных переговоров. Ну или визитов к царю.

— Тогда есть китайский «Танк», — вздохнул Слуга. — Куплен по случаю выставки в прошлом году. Стоит, пылится в гараже, его после проверки на «лишние» комплектующие и не трогали даже.

Прежде чем ответить, я порылся в сети. Машина насквозь городская, хотя и выглядит под стать «Монстру». Название было вполне заслуженным, почти шесть метров длиной, два с половиной в ширину и чуть меньше двух в высоту. Автомобили Поднебесной хорошо расходились на Дальнем Востоке, но до Москвы добирались редко — конкуренции хватало.

— Долго его оснащать придется? — уточнил я.

— Если срочно, могу поторопить, конечно, но неделю, по-хорошему, дать надо. Там же только рама останется.

— Пусть делают тогда, — кивнул я. — Не думаю, что мне самому понадобится водить на неделе, а так и нашего «Монстра» хватит.

Виталя кивнул и тут же вдавил кнопку на панели, чтобы передать мои указания.

Шагая по дорожке от парковки, я заметил Орлова на нашей лавочке. Он поднялся при виде меня и, вежливо улыбаясь, решительно протянул мне ладонь для рукопожатия.

— Петр Васильевич, здравствуйте, рад вас видеть! — совершенно искренне сказал я, отвечая на его жест.

— Спасибо, Дмитрий Алексеевич, — кивнул он и тут же указал на сидение. — Подождете со мной остальных? Хочется поприветствовать группу перед началом занятий.

— Разумеется, — согласился я, опускаясь рядом с Орловым. — Как ваши успехи? Все ли в порядке? Может быть, нужна помощь?

Он решительно покачал головой.

— Все превосходно, — ответил Петр Васильевич. — Покров полностью восстановлен, база отремонтирована. Так что благодарю за предложение, но мы вполне справились.

Я улыбнулся ему в ответ.

— Это действительно хорошие новости.

Орлов кивнул.

За прошедшее время он совсем растерял бывалую неуверенность в себе, теперь передо мной стоял пусть и по-прежнему худой и щуплый молодой человек, но язык уже не поворачивался его так назвать. Даже униформа первокурсника Царского Государственного Университета на нем смотрелась военным мундиром на боевом генерале.

— Отдых определенно пошел вам на пользу, — заметил я.

— У меня были возможности многое переосмыслить, Дмитрий Алексеевич, — ответил Орлов. — И не только мне. Я бы хотел передать вам лично благодарность от моего деда за ваше участие.

Видимо, адмирал все же взялся за внука. Это отрадно слышать — в будущем мне именно с Петром Васильевичем придется иметь дело. И хотелось бы, чтобы правил родом партнеров не тот волнующийся подросток, каким был Петр Васильевич раньше, а достойный глава рода.

— Для любого благородного — это долг, защищать тех, кто рядом с тобой, — ответил я, ничуть не кривя душой.

Орлов кивнул, и в этот момент на дорожке раздался радостный вздох. Я обернулся вслед за посмотревшим в ту сторону старостой и хмыкнул.

Комарова, проявившая такую несдержанность, теперь шла неспешно, как и подобает благородной девушке. При этом, судя по сложной прическе, было заметно, что Надежда Григорьевна всерьез подготовилась к этой встрече.

— Петр Васильевич, — произнесла она, чуть наклоняя голову, — с возвращением вас! Я очень рада, что вы снова с нами.

Ее голос в конце все же чуть дрогнул, и я отвернулся в сторону, чтобы не смотреть, как девушка медленно краснеет. А вот Орлов, наоборот, шагнул к ней навстречу и, взяв за руку, поцеловал воздух возле пальцев.

— И я очень рад быть с вами, Надежда Григорьевна, — ответил он, распрямив спину.

Следующей пришла Горская. Елизавета Петровна не стала демонстрировать эмоции при виде вернувшегося старосты, но было видно, что она очень рада тому, что теперь ей можно сбросить с себя это лишнее бремя.

Постепенно вокруг лавочки собиралась вся наша группа. Мы с Орловым уже давно стояли, уступив место девушкам. Одногруппники искренне поздравляли Петра Васильевича с возвращением.

Морозова пришла в числе последних. Заметив меня, Виктория поправила прядь волос и улыбнулась открыто. На этот раз никакого румянца не возникло, но я видел, как лучились ее глаза. Встав рядом со мной по правую руку, боярышня поприветствовала Орлова и остальных.

Последней появилась Мэйлин. Принцесса выглядела довольной жизнью, хотя я и заметил небольшие мешки под глазами. Это был очень дурной знак — чтобы настолько вымотать одаренного, нужно очень постараться. Видимо, внутренний конфликт в Китае выжал из дочери императора все силы.

— Петр Васильевич, с возвращением, — кивнула она Орлову. — Я очень рада, что мастера Поднебесной смогли справиться с вашим недугом, — походя заметила она. — Вы, надеюсь, не станете возражать, если позднее я попрошу своих друзей удостовериться, что присланный вам мастер все сделал правильно?

Петр Васильевич кивнул в ответ.

— Разумеется, госпожа Ван, — согласился он. — А теперь, дамы и господа, предлагаю пройти на занятие.

Никто спорить с ним не стал. А уже в обед Горская официально передала свои полномочия, вернув бразды правления Орлову. И Петр Васильевич развернул кипучую деятельность.

В столовой, где мы заняли свои традиционные места, восстановленный в статусе староста разослал каждому из нас график дополнительных занятий, отметил отстающих, которым подобрал нужные материалы и даже назначил время сдачи.

Занятия дальше прошли своим чередом, и нас вывели на стадион. Здесь собрались все студенты со всех курсов. Никто не озаботился разбить нас на группы, так что народ быстро смешивался, ожидая, что же нам решил рассказать ректор.

Я заметил, как от нас отделилась Мэйлин, и вскоре уже стояла рядом с Ефремовым, недвусмысленно держа моего друга за руку. Чуть в стороне от них мелькнула Горская с великим княжичем Выборгским. Соколов, будто почувствовав мое внимание, обернулся и наклонил голову.

Ответив ему кивком, я поднял взгляд на установленную у трибун сцену. Часть преподавателей уже собралась там, другие только рассаживались на стульях. На сам помост установили кафедру, подключили микрофон.

Я знал о планах государя лишь в общих чертах, сейчас же, по идее, должны были озвучить все в деталях. И тот факт, что Мэйлин так открыто стоит рядом с Ефремовым, наводил на мысль, что правители все же пришли к какому-то консенсусу. Будем надеяться, выигрыш в международном состязании действительно будет стоить потраченного на него времени.

Наконец, на сцену взошел ректор, и из динамиков, размещенных по периметру стадиона, заиграли фанфары, приветствуя пожилого мужчину с ворохом царских наград на униформе сотрудника Университета. Без шуток — достойный человек, Михаил II других не отмечает медалями и орденами. Тем более в таком количестве.

— Здравствуйте, студенты, — произнес он хорошо поставленным голосом. — Сегодня мы собрались, чтобы послушать особенный указ нашего государя Михаила II.

По знаку ректора один из сотрудников, дежуривших на сцене, вручил ему царскую грамоту — на особой бумаге, с четко видимой печатью государя.

Ректор зачитывал документ, и студенты слушали его крайне внимательно.

—…провести научную выставку работ по каждому направлению. К участию непременно допустить все группы всех курсов, чтобы найти лучших из лучших. Победители будут отмечены наградами за вклад в развитие науки Русского царства и также получат денежное вознаграждение в размере миллиона рублей каждый.

Тут народ не выдержал, среди студентов послышались негромкие голоса. И их можно было понять. Царские наградные не облагались налогам. А кроме того, никто не имел права ими распорядиться, кроме самого награжденного.

Несмотря на наличие среди студентов представителей довольно богатых семейств, иметь личный миллион хотелось всем. На эти деньги можно было многое купить, и в пересчете на одного человека сумма была внушительной.

Ректор взял короткую паузу, обводя взглядом студентов, и голоса тут же стихли.

— Помимо этого, — продолжил он, — группа студентов, чей проект победит, выступит на международной выставке. Среди учредителей выставки: Русское царство, Поднебесная империя, Римская империя, Германский рейх, Османская империя, Египетское Африканское царство, Королевство Великобритания и Испанское королевство.

То есть практически весь цивилизованный мир. А Михаил II даром времени не терял. Ведущие передовые политические игроки собрались вместе. Одно только участие в подобном мероприятии может дать столько возможностей, сколько не каждому за жизнь выпадает. Если и не победишь, то связи завязать вполне можно, а это — возможности.

— Победители международного этапа выставки получат, помимо наград в виде особого ордена и пяти миллионов рублей каждый, — ректор вновь взял паузу, но на этот раз желающих поболтать не нашлось, — полное обеспечение проекта на международном уровне. Ведущие специалисты с мировым именем и оборудование. Реализация проекта в массовый продукт или серийное производство — полностью за счет фонда, созданного странами-участниками выставки. При этом все права на проект останутся за их авторами.

Достаточно ловко — и другим странам нос утереть, и свою казну пополнить. Даже с учетом того, что в Русском царстве все будет производиться на деньги фонда, куда царь тоже вносит некую сумму, продажи продукта за границу пойдут уже за реальные деньги. И это помимо того, что часть ученых перетечет на нашу территорию, что само по себе даст отличный шанс получить превосходство в отрасли для нашего научного сообщества и престижа страны.

Отложив лист на кафедру, ректор прижал его ладонью.

— А теперь, дорогие студенты, я хочу рассказать вам, как будет проходить наша внутренняя выставка, — сказал он. — Во-первых, для участия будут допущены все студенты, имеющие допуск в лабораторию ЦГУ. Мы хотим выбрать лучших, поэтому, если действительно хотите принять участие, вам придется выполнить минимальные условия. Во-вторых, от каждой группы будет рассматриваться только один проект. Для этого ваши старосты отберут предложения и обозначат один проект, который группа будет представлять на выставке, и участвовать в проекте чужой группы запрещено.

Что же, вполне ожидаемый ход. У ректора нет причин верить кому-то на слово, а без допуска никто тебя и слушать не станет. Условия-то для его получения плевые. Миллион уж точно стоит таких усилий. А вот то, что собирать участников из других групп нельзя, может усложнить дело.

— И, в-третьих, — продолжил ректор, приподнимая голову от кафедры. — У каждого проекта есть автор, есть руководитель, а есть исполнители. Мы будем учитывать вклад каждого участника. Однако решать, кто какую роль на себя возьмет, чью идею вы будете развивать, и чье имя в итоге прославите на весь мир — только вам.

А вот и конфетка для любителей интриг. Если бы я не имел возможности протолкнуть нужный мне проект, я бы мог, например, надавить влиянием семьи, чтобы присвоить себе результаты чужого труда. И я уверен, кто-то в толпе студентов уже сейчас просчитывает такие варианты.

Потому что порой проще заплатить несколько миллионов создателю прорывной идеи, а потом веками собирать прибыль с ее реализации, чем пытаться выдать гениальную идею самому. Таких примеров в этом мире тоже хватает с лихвой.

— На этом я с вами прощаюсь, — объявил ректор, завершая свою речь. — Все вопросы вы можете задать вашим старостам. Желаю удачи, дорогие студенты. Пусть победит лучший!

Да, обязательно победит лучший, подумал я с усмешкой. Вот только удача здесь будет совершенно ни при чем. Удача — удел слабаков, которым чемодан с деньгами на голову упал. Сильные создают свой успех сами.

Меня за рукав потянула Виктория, и я повернулся к ней.

— Вы знали, — утверждающим тоном произнесла она.

Я улыбнулся в ответ.

— Я всегда держу слово, — сказал я и тут же повернулся к стоящему чуть в стороне Орлову. — Петр Васильевич, нам нужно с вами поговорить.