Романов #03

Глава 2

С Измайловой мы так и не поговорили во время танца, впрочем, она вела себя безукоризненно и мне не к чему было придраться. Так что я выпустил ее из рук и с поклоном поблагодарил за танец. Великая княжна Красноярская мгновенно оказалась окружена молодыми людьми — даже раньше, чем успела мне ответить, как того требовала традиция.

Юсупов, незаметно отделившийся от этой толпы желающих покружиться с Татьяной Игоревной, тут же подхватил меня под руку. И пользуясь тем, что великую княжну приглашают практически все неженатые кавалеры приема, вывел меня из бального зала в игровую комнату.

Здесь пока еще не было никого, кроме прислуги, готовой исполнить желание гостей развлечься за карточным столом или покатать шары с кием в руках. Еще нетронутый бар для господ был закрыт и полон, а бокалы рядом с ним стояли ровными рядами, как солдаты на смотре.

— Михаил, ты как раз вовремя, — заметил я, не скрывая вздоха облегчения, и друг усмехнулся в ответ.

— Будешь должен, — заявил он в ответ. — Партию?

Он широким жестом обвел стол для покера, за которым стояла в ожидании крупье в форме рода Романовых. Девушка была симпатичная, с выдающимися формами, и я совершенно не удивился, что именно ее и заметил наследник Юсуповых. Притом что ее место было третьим от нас.

— Ты же знаешь, я не слишком азартен, — покачал головой я.

— Это я в тебе и ценю, Дмитрий, — заявил Михаил, говоря совершенно серьезным тоном, но при этом так улыбаясь, что было ясно — княжич шутит. — Танец уже начался, можем возвращаться. Или? — он снова бросил взгляд в сторону стола, но смотрел при этом исключительно на девушку.

Я посмеялся и, подхватив друга под руку, повел его обратно. Задерживаться без веской причины мне не стоило.

— Ты неисправим, Юсупов, — заявил я другу, когда мы переступили порог бального зала.

Измайлова действительно кружилась на танцполе, и, судя по раскрасневшемуся лицу, ей происходящее очень нравилось. Именно это, похоже, ей и требовалось: чтобы ради возможности танцевать с ней выстраивались толпы благородных молодых людей, чтобы все видели, как она блистает.

— Не нравится она тебе, как я погляжу, — с легкой улыбкой заявил друг.

— Ты слишком хорошо меня знаешь, — ответил я, осматривая зал.

Василиса танцевала с Сергеем, и оба держались подчеркнуто вежливо друг с другом. Не похоже было, что Волкова собирается налаживать отношения с наследником. Но и отказывать не стала.

— Открою тебе секрет, Дмитрий, — почти шепотом произнес Юсупов, подводя меня к столику с фужерами.

— Я весь внимание, — поддержал я игру друга.

— Чем легче женщина увлекается светскими развлечениями, тем проще ей овладеть, — заявил Михаил. — Вопрос лишь в том, что делать после того, как она окажется в твоих объятиях, Дмитрий. И я скажу тебе, как на духу: если бы я захотел, она бы ела у меня с рук уже к концу приема.

А это интересная мысль. Заодно можно будет проверить, насколько великая княжна Красноярская искренне рассчитывает отделаться от отца и брата.

— А вот твоя сестра, например… — продолжил речь Юсупов и обернулся к прислуге. — Два игристого, любезный!

Официант тут же исполнил заказ, и Михаил всучил мне бокал.

— Ты подходишь к очень опасной черте, — подметил я, но Юсупов лишь отмахнулся.

— Наоборот, Дмитрий, совсем наоборот! — заявил он. — В том-то все и дело, что девушки, подобные Ксении — это не просто Гран-при, недосягаемый и закрытый. Такие женщины бывают в жизни настоящего мужчины только раз, и я был бы идиотом, если бы упустил этот шанс.

Он посмотрел на меня, и я заметил по его глазам, что говорит наш вечный балагур и весельчак предельно серьезно.

— Ты сказал мне, Дмитрий, что если что, то пощады мне не будет, — произнес он негромко. — Но если я добьюсь руки твоей сестры, я скорее пущу себе пулю в голову, чем взгляну на другую.

Я повернулся к залу, следуя за взглядом друга. И ожидаемо увидел Ксению. Сестра танцевала с мужчиной около тридцати лет в униформе лейтенанта. И на ее рукаве уже было только четыре бутона.

Один претендент выбыл.

— Ты как-то подозрительно серьезен, — заметил я, слыша, что музыка подходит к концу.

— Потому что, возможно, впервые в жизни ты видишь меня без маски? — грустно улыбнулся Михаил.

А после залпом выпил весь бокал и, поставив его на стол, хлопнул меня по плечу.

Я проводил его взглядом, подмечая, как медленно ломается его уверенная походка. Может быть, немногим было дано заметить разительную перемену, но я Михаила знал так же хорошо, как себя, и обратил внимание. Мой одноклассник волновался настолько, приближаясь к Ксении, что я практически наяву слышал, как шуршит во рту его пересохший от нервов язык. Видел подрагивающие кончики пальцев, которые княжич старательно пытался взять под контроль.

В голове будто щелкнуло, и я увидел события давно минувших лет. День, когда Юсупов приехал в наш Казанский дом и впервые увидел Ксению, как раз вернувшуюся из своего пансионата.

— А хорошо живется младшему княжичу! — заметил тогда Михаил.

Мы провели практически весь день без особой цели, выбирая занятия для себя по сиюминутному желанию. Я еще придерживался осторожности и не выставлял напоказ свои тренировки.

— Наследником быть сложнее, — поддержал его я.

Двери гостиной, в которой мы распивали чай, открылись, и к нам вошла Ксения.

Она готовилась к своей первой встрече с будущим женихом, была взволнована и то ли не знала, что у меня гость, то ли позабыла из-за нервов.

Сестра застыла на пороге, растрепанная после целого дня подготовки с примеркой одежды, сменой причесок. Совсем не тот вид, в котором нужно впервые представляться парню. Пусть нам и было тогда всего по шестнадцать.

Михаил открыл и закрыл рот. Ксения отступила на шаг, собираясь сбежать, но наследник Юсуповых оказался быстрее.

— Прошу прощения, вы, должно быть, Ксения Алексеевна? — спросил он, не сводя взгляда с ее лица и поднявшись на ноги.

— Сестра, позволь представить тебе — Юсупов Михаил Эдуардович, — встав так, чтобы перегородить вид на Ксению, произнес я.

— Дмитрий, я зайду позже, — пунцовая от смущения, сестра отступила за порог. — Рада знакомству, Михаил Эдуардович.

Двери за ней закрыл я, а Юсупов стоял до тех пор, пока я не потянул его за рукав.

— Кажется, я женюсь, Дмитрий, — сказал он.

— Это вряд ли.

— Почему? Наши отцы ведут дела, я договорюсь. Я наследник.

— Она выходит замуж, — сказал я, прерывая его.

Прошло больше двух лет с тех пор. И я никогда не задумывался о том, что Михаил пустился во все тяжкие именно после этого события, воспринимая это просто как попытку отвести душу прежде, чем на плечи ляжет тяжкая доля главы рода.

Михаил подошел к Ксении и, предложив руку, повел мою сестру на танец. Я отвернулся, чтобы проверить, где там Измайлова, но Татьяну Игоревну больше занимали другие кавалеры. И это было хорошо, так что я с легким сердцем направился в сторону Сергея, стоящего рядом с Волковой, и также внимательно следящего за нашей сестрой.

Но подойти к ним мне не дали. Слуга рода остановил меня на середине пути.

— Княжич, Алексей Александрович ждет вас в кабинете, — сказал он мне, и я, кивнув, последовал за ним.

Стоило покинуть бальный зал, как я позволил себе расслабиться. Уж в этой части особняка мне точно ничего не угрожает.

Пройдя к лестнице, я кивнул двум охранникам, дежурящим возле ступенек.

— Княжич, — поприветствовали они меня синхронными движениями голов.

По пути до кабинета отца я успел передохнуть после напряжения на приеме и, войдя к князю, был уже собран и готов к диалогу.

Стоило двери открыться, отец кивнул мне, указывая на свободное кресло. В другом разместился с комфортом седой мужчина лет пятидесяти. Подтянутый и серьезный. Чувствовалось, что это каменное лицо крайне редко улыбается.

— Дмитрий, — заговорил князь, когда я прошел к предназначенному мне креслу. — Это генерал военной разведки, Марков Василий Павлович.

Мужчина встал и протянул мне ладонь. Ответив на рукопожатие, я кивнул человеку, подарившему нашей семье внедорожник, с которого Виталя до сих пор едва пылинки не сдувал от счастья.

— Рад нашей встрече, Василий Павлович, — сказал я, прежде чем мы оба опустились в кресла.

— Итак, господа, — произнес Алексей Александрович, — времени у нас немного, так что сразу перейдем к делу. Военной разведке требуется неофициальный ликвидатор.

Генерал кивнул с таким видом, будто ему зачитывали принятый в ресторане заказ. Мне это понравилось, люблю, когда люди говорят прямо, что им нужно, а не юлят, стараясь избежать неприятных формулировок.

— Мы уже договорились, что твое дело ляжет на стол самого государя, — сообщил князь, переводя взгляд на меня. — И будет на его личном контроле. Никто, кроме нашего рода, царя и генерала не будет знать об этой договоренности, — продолжил он. — Это значит, никаких званий, наград, пенсии. И, разумеется, твое вмешательство, Дмитрий, будет осуществляться только после личного приказа государя Михаила II.

Я кивнул в ответ. Это был приятный ход. Тем более что и государь наверняка хочет убедиться, что я гожусь для защиты наследника, кем бы тот ни оказался. А это лучший способ из всех возможных, чтобы сделать это не просто с пользой для страны, но и не поднимая шума.

— Теперь дело за малым, — вновь глядя на меня, сказал отец. — Твое согласие и подпись, Дмитрий.

Он придвинул мне уже заполненную форму с подпиской о неразглашении и следом договор. Я не стал сразу подмахивать документы и прочел их внимательно.

Эта бумага присваивала мне один из высших статусов сотрудника силовых структур Русского царства. После всех подписаний единственный, кто мог с меня требовать отчета — сам Михаил II. Уровень секретности для любого сотрудника ЦСБ, кроме разве что государыни, становился недоступным. И это означает, что никто больше не вправе вызывать меня на допросы.

Абсолютная защита и личная ответственность перед царем. А генерал здесь всего лишь куратор, который будет наблюдать, обеспечивать поддержку и передавать информацию. У Маркова нет никаких прав мне приказывать, по сути, он всего лишь связной.

— Я согласен, — сказал я, поставив подпись на документе.

Василий Павлович кивнул мне с легким намеком на улыбку. Возможно, так он выражал искреннюю радость, но выглядело, будто скала вдруг решила улыбнуться.

— Будем сотрудничать, Дмитрий Алексеевич, — кивнул он мне. — И пока есть время, какой позывной у вас будет, чтобы нам не пришлось пользоваться ни настоящим именем, ни, само собой, титулом.

— Полагаю, у вас уже есть вариант? — предположил я, уже предчувствуя, что Марков пришел подготовленным настолько, насколько это вообще возможно.

— Зверь, — ответил тот, глядя на меня с неким ожиданием в глазах.

— Пусть так и будет, — кивнул я, легко соглашаясь.

Для меня это ничего не значило, главное, чтобы ни с кем другим потом не перепутали. А в остальном — если мерить даже местными мерками, я действительно порой крайне жесток.

— Хорошо, — ответил он, протягивая мне руку. — До связи, княжич.

Я кивнул, отвечая на рукопожатие, и после знака отца покинул кабинет, чтобы вернуться на прием. Никаких особых чувств по поводу своего назначения я не испытывал, хотя, оглядываясь на взаимоотношения с государем, мог признать, что роль ликвидатора доказывает, что признан цесаревичем буду не я. Иначе бы Михаил II не стал так рисковать, посылая меня на смертельно опасные задания.

Ну что же, по крайней мере, еще одно дело можно считать закрытым. Теперь следовало разобраться с оставшимися проблемами, и жизнь младшего княжича Романова вновь засияет красками.

Слуги распахнули передо мной двери, и я прошел в бальный зал, сразу же погружаясь в полумрак. Прожектора светили в центр, где кружились в вальсе пары, и я машинально наткнулся взглядом на три.

Великая княжна Красноярская слева от меня в паре с молодым человеком, одетым ничуть не менее броско, чем сама Измайлова. Справа же, сохраняя прежний настрой, танцевали Сергей и Василиса. А в центре до сих пор двигались Михаил и Ксения. Я повел глазами по сторонам, прекрасно улавливая, что внимание всех присутствующих приковано именно к сестре с моим другом.

Я сделал шаг вперед, и Ксения, исполняя очередное движение, обернулась ко мне. Я заметил, что она о чем-то говорит с Юсуповым, но пара находилась слишком далеко, говорили негромко, да и музыка серьезно мешала. Однако по лицу Михаила было заметно, что он, несмотря на подходящую моменту улыбку, говорит совершенно серьезно.

В какой-то момент я даже решил, что их пара сейчас распадется, Ксения вручит Михаилу его белую розу, и друга придется ловить по всей Москве, чтобы он не наделал очередных глупостей, которые порой устраивал в Казани.

Но музыка звучала, и танец продолжался. Я отступил в сторону напитков, ступая между гостями, пока едва не столкнулся нос к носу с матушкой. Княгиня Романова смотрела в центр зала, и ее глаза слегка блестели.

— Дмитрий, — обратилась Ирина Руслановна, заметив меня и быстро промокнув края глаз платочком, — ты знал?

Я обернулся на пару Ксении и Михаила. Музыка еще играла, но они прекратили танец. Наследник Юсуповых стоял перед моей сестрой на колене, держа раскрытый футляр с кольцом.

Замерла великая княжна, заметившая происходящее и просто переставшая двигаться, отчего ее партнер сбился с ритма и по знаку Измайловой споро ретировался. Не иначе прогнала его, чтобы не мешал смотреть. Замер Сергей, все еще держа Волкову за руку. Казалось, замер весь зал.

Смотрелось красиво. Осветители направили все прожектора на Ксению с Михаилом. Ее платье и его костюм неожиданно идеально совпали при таком освещении, будто изначально планировались друг под друга.

На ее платье еще оставались две розы помимо белой, подаренной Юсуповым. Свободной рукой он снял их, и моя сестра с улыбкой протянула ему пальцы. Михаил вытащил из футляра кольцо, инкрустированное искусно и так, что сейчас украшение походило на еще одну белую розу.

— Дорогие гости, — раздался голос моего отца, и один прожектор тут же выхватил из темноты князя Романова. — Мы пригласили вас отпраздновать помолвку нашей дочери, Ксении Алексеевны Романовой.

Он сделал шаг к моему другу, стоящему рядом со своей невестой.

— И мы рады, что вы стали свидетелями того, как было сделано предложение, — с улыбкой закончил Алексей Александрович. — Михаил Эдуардович, Ксения, благословляю вас.

Музыка вальса давно затихла, и после слов князя зал заполнили аплодисменты гостей, поддержанные ангельским хоралом, звучащим из динамиков.

Отец протянул руку Юсупову, и тот пожал ее в ответ, после чего был обнят. Князь улыбнулся дочери и поцеловал ее в щеку.

Я слышал, как выдохнула матушка, стоящая рядом со мной, и протянул ей платок. Княгиня Романова благодарно кивнула и промокнула слезинки.

— Я не знал, матушка, — честно ответил ей на заданный ранее вопрос.

— Ах, Леша, — прошептала Ирина Руслановна, не обращая на меня внимания. — Заставил же ты меня поволноваться…

В этот момент вновь заиграла торжественная музыка, включилось освещение во всем зале, позволяя рассмотреть лица гостей. Подготовившиеся слуги тут же пустились по помещению, разнося напитки.

Я заметил брата, что-то шепчущего на ухо стоящему рядом с ним Руслану Александровичу. Патриарх Демидовых смотрел на Ксению с улыбкой и, держа бокал в руке, обнимал жену. Мария Евгеньевна нашла меня взглядом и хитро прищурилась. Услышать я ее не мог, княгиня только губами шевелила, но я отчетливо прочел по ним то, что бабушка хотела мне сказать.

«Ты следующий».

Но я лишь улыбнулся в ответ и отсалютовал своим бокалом. Отказываться от необходимости взять невесту, полезную роду Романовых, я не собирался. Будет ли это Волкова, или кто-то другой — время покажет. И несмотря на матримониальные планы моей бабушки, действовать по ее указке я не намерен.