Рожденный повелевать

Глава 5 ч.1

Глава 5.

Агерден проводил Ринго в путшествие добрыми и важными словами: «Любое путешествие — познание, а познание развивает ум и тренирует память, так что благодари богов, что они даруют тебе такую возможность». Юноша благодарно кивнул и обнял учителя перед расставанием. Даже эти слова не повлияли на его нежелание ехать к варварам. Его гораздо больше интересовали другие королевства и страны. Что важного он сможет узнать о жизни от невежественных дикарей?

Отец выделил ему приличную свиту: два десятка конных воинов, проверенных опытных ветеранов, несколько чиновников, пятнадцать слуг и почти сотню купеческих работников, которые сопровождали дары для царя Укенга и товары своих хозяев.

Путь до земель варваров лежал через соседнее королевство, с которым Баприн не так давно подписал мирный договор, но особо не доверял, поэтому принял решение миновать столицу и не сообщать, что в миссии будет его сын и единственный наследник. Ринго немного удивлялся такому: король доверяет вождю дикарей, а не цивилизованному владыке сопредельного государства.

Елинственным плюсом поездки стала возможность увидеть мать. По плану миссия должна остановиться в ее родовом имении на ночевку. Ринго испытывал противоречивые чувства при мысли о предстоящей встрече: они не виделись уже несколько лет, и до него доходили слухи, что безумие королевы только усиливалось, причем, становилось все более агрессивным и злым.

Он навсегда запомнил ее дикие крики, истерики, катание по полу, которое изображало припадок, но точно им не являлось. Никаких физических недугов, способных вызвать такое поведение. Только отклонения в голове. А слухи подливали масла в огонь: ведьма, колдунья, ненавистница богов. Не очень приятно слышать такое про собственную мать, да еще и с добавлением, что и он, возможно, унаследовал подобные особенности. Ринго часто думал о том, что если бы мог выбирать, то выбрал бы другую женщину в качестве матери. Пьянство и кутежи отца меркли перед теми вещами, которые вытворяла его родительница.

Баприн в свое время заключил с ней брак по политической необходимости: семья матери обладала внушительным капиталом и собственностью, настолько серьезными, что женитьба на ней показалась отцу Ринго выгоднее брака с иноземками. Ну, и кроме денег, мать Ринго была красива. Этого у ней не отнять. Высокая, стройная, длинные черные волосы, почти идеальная симметрия лица, приятный голос, о котором и не скажешь, что он готов обрушить небо на землю, если королева решит закричать. А кричала она часто: постоянная смена настроения, отстаивание каких-то бредовых убеждений. Через несколько лет после рождения Ринго, которые по уверениям Баприна, были единственным временем, когда она вела себя достойно, королева увлеклась колдовством. И Ринго точно знал, что это не слухи. Тогда-то Баприн и выслал ее из столицы. Решение далось ему не очень просто, так как пришлось договариваться с семьей жены, но родственники поняли, что мать Ринго перегнула палку, и не стали возражать.

Баприн настоял на том, чтобы Ринго остался в столице для продолжения обучения, юноша некоторое время немного потосковал по матери, как и любой ребенок, он прощал ей все творимые дикости, но постепенно научился жить без нее.

И все же он скучал по ней. Баприн не стал отговаривать его от встречи, хотя вообще мог запретить. Все же отец понимал, что Ринго просто хочет увидеть свою мать, так что через три дня пути, миссия достигла родового имения королевы Тапим.

Ринго никогда прежде здесь не бывал, и сейчас, можно сказать, испытал сожаление по этому поводу: высокие каменные стены защищали три больших башни из огромных каменных блоков. Ворота, тяжелые металлические, выкрашенные в цвет королевского знамени, свидетельствовали о богатстве обитателей имения. Целиком из металла, а не прикрепленные к деревянной основе тонкие листы. Из бойниц на стенах выглядывали стволы пушек. Настоящая неприступная твердыня, окруженная рвом с трех сторон, а с четвертой упиравшаяся в горный склон, подняться по которому, насколько юноша помнил, еще ни у кого не получалось.

И все же семья матери сильна не замком, и даже не парой тысяч отлично вооруженных воинов. Сила ее семьи в рудниках. Медь, серебро, золото и обыкновенное железо. Четыре основы богатства и силы. А потом одни из лучших в мире кузнецы и литейщики.

К воротам вел широкий деревянный мост, который в случае необходимости с помощью лебедок убирался. Дороги ремонтировали совсем недавно: Ринго заметил участки, засыпанные битым камнем и речной галькой.

В качестве телохранителя и советника отец назначил Лорка, мужчину вдвое старше Ринго, из простолюдинов, но с некоторыми понятиями о приличном поведении. Юноша обрадовался этому назначению: Лорк получше остальных бойцов отца, да еще и относительно умен и образован, так что с ним даже возможно вести разговоры не только о битвах и женщинах.

Лорк распорядился, чтобы основная часть миссии продолжала движение в сторону цели, а Ринго с ним и еще десятком воинов посетят владение королевы. Когда-нибудь это владение станет частично принадлежать и ему. Не полностью, так как структура собственности в семье матери была очень запутанной и сложной, однако все же именно ей принадлежала основная часть.

Лорк хотел отправить вестового, чтобы предупредить королеву о прибытии сына, но Ринго отказался, решив сделать матери сюрприз. Он понимал, что это немного детское желание, но в конце концов, как говорил Агерден, не всегда нужно спешить со взрослением, а иногда можно позволять себе что-то вроде детских шалостей.

Их маленький отряд с королевским вымпелом у одного из воинов заметил караульный на стене и протрубил сигнал, предупреждая о прибытии гостей. Лорк улыбнулся:

- Сейчас начнется суета.

Ринго, ехавший рядом с телохранителем на лошади, пожал плечами:

- А, может, и нет. Нам ведь могут быть и не рады.

Лорк удивился:

- Принц, я думаю, что королеве будет приятно повидаться с сыном.

- Конечно же, - ответил юноша, но особой уверенности не испытывал. Он подумал, что все же любит мать, а вот о ее чувствах судить не мог. За те несколько лет, что они не встречались, она не сделала ни одной попытки связаться с ним, не передала ни одного письма, хотя, справедливости ради, он тоже не делал ничего подобного. Баприн пару раз поинтересовался, не хочет ли он посетить мать, получил невнятный ответ, и больше не поднимал этот вопрос, так как Ринго точно знал, что его бы такие визиты не очень обрадовали.

Отряд принца въехал в имение. Ринго с интересом смотрел на крепостные стены, они остались именно такими, какими он их и запомнил. Совсем не изменились. Ни одного следа разрушения или деформации, а ведь их построили больше ста лет назад.

Они спешились, из деревянной будки выбежали несколько слуг и взяли их лошадей за узды. Из центральной башни по широкой лестнице медленно спускался Овангир, маленького роста широкоплечий мужчина постарше Лорка — троюродный дядя Ринго, именно он вел все дела семьи королевы. И именно он являлся одним из самых разумных представителей семьи.

- Добро пожаловать домой, племянник.

Юноша на несколько мгновений замешкался с ответом: для него имение матери никак не ассоциировалось с понятием «дом»:

- Очень рад вернуться, дядя Овангир.

Мужчина подошел к ним, и Ринго обнял его, отмечая, что в последнюю их встречу ему приходилось вставать на цыпочки, чтобы проделать такое, а теперь пришлось наклоняться. Овангир словно прочитал его мысли и засмеялся:

- А ты вырос, Ринго. Уже совсем взрослый мужчина.

- Да, дядя, время идет.

- Твоя мать присоединится к нам в гостиной. Я уже распорядился, чтобы приготовили обед. Вы же проголодались в пути?

- Конечно, - ответил Ринго, хотя есть ему совершенно не хотелось, но обычаи гостеприимства нарушать не следует. Цивилизованные люди тем и отличаются от дикарей и Иных, что проявляют заботу о представителях своего вида.

Он отметил, что дядя одет достаточно просто: штаны, рубаха, широкий кожаный пояс, кожаные боты и короткая вязаная накидка на плечах. На ботах пыль и остатки засохшей грязи, но все остальное чистое.

- Ты тоже только прибыл, дядя? - спросил юноша, и тот утвердительно кивнул.

- За час до вас, так что даже толком переодеться не успел. Был на рудниках. Новую шахту неделю назад открыли, а позавчера туда инсектов привезли.

При упоминании об этих существах Ринго поморщился: порождения демонов выглядели страшно, но обладали впечатляющей физической силой и отлично справлялись с работой на глубине. Порождения подземелий, так что чему удивляться? Матки поставляли рабочих инсектов в обмен на металлы и некоторые специи. Рабочие инсекты очень сильно походили на гигантских муравьев, но если муравьи — создания богов, как и люди, то инсектов сотворили демоны. Но однажды боги сумели совершить чудо, и многие существа из тех, кого создали демоны отринули свое темное начало. Так гласили легенды, но Ринго не особо им доверял, как и не доверял огромным рыже-желтым рабочим особям с мощными жвалами, кргулыми глазами на коротких щупальцах и набором из шести сильных ног, которые несли на себе бочкообразное тело, покрытое тонкой костяной броней, под которой прятались внутренности. Инсекты прекрасно ориенторовались в темноте, но не любили яркого света, хотя могли к нему приспособиться. Не очень быстрые, но выносливые, а при должном уходе еще и абсолютно послушные. Уход заключался в регулярной чистке тела от грязи и мелких насекомых, а также в том, чтобы добавлять в каждую порцию еды небольщой кусочек питательной плитки, которую вместе с рабочими особями поставляла матка. Без этой добавки инсекты впадали в состояние спячки, а затем медленно умирали. Насекомые же и грязь могли занести болезнь, названную «укусом демона». И тогда это смирное и миролюбивое существо превращалось в обезумевшего зверя, старающегося уничтожить все живое вокруг себя.

Ринго читал, что в подземельях, рядом с маткой, такие случаи никогда не происходили, но чем дальше инсекты оказывались от матки, тем более тщательный требовался уход. Справедливости ради, людям тоже было сложно выжить в землях Иных, где даже пищу и воду приходилось возить за собой, так как все вокруг демоны пропитали ядом. Ходили слухи, что даже воздух может погубить человека, если он проведет больше пяти лет в землях Иных, но проверить это пока ни у кого не получалось: смерть человека наступала гораздо раньше.

- Остальная миссия пока будет двигаться без вас? - спросил дядя, и Ринго понял, что за его судьбой следили, так как не очень многие знали, что сын короля отправляется в первое длительное и почти самостоятельное путешествие. Отрицать очевидное не имело смысла:

- Да, там много торговцев с товаром, а их повозки и фургоны едут не так быстро.

- Король продает пушки восточным варварам, - в голосе дяди юноша не услышал осуждения, просто констатация факта.

- Возможно, - тут Ринго решил уклониться от прямого ответа, - я не особо интересовался дельцами и их грузами.

- Весь в мать, - усмехнулся Овангир, - сестра тоже не жалует торгашей, но у вас, слава богам, есть король и я. Те, кто взвалили на себя обязанности разбираться с торгашами и казной.

- Придет время, - ответил Ринго, - и я обязательно изучу этот вопрос в мельчайших подробностях: наставник Агерден говорит, что деньги — это кровь любого государства.

- Он прав, - кивнул головой дядя, - а ты не слишком тяни с изучением казначейских дел.

- Ну, пока мое обучение — политика и военная наука.

- Надеюсь, что последнюю не Агерден преподает?

- Нет, - Ринго непроизвольно начал улыбаться, - наставник очень далек от войны.

- Это верно, - кивнул дядя, а юноша попытался вспомнить, не учился ли Овангир у наставника, но про родственников из семьи матери он знал очень мало, да и почти не интересовался ими. И сейчас подумал, что этот пробел нужно будет заполнить знаниями: когда он станет королем, то понадобятся верные люди, причем не только те, которые прежде служили отцу. Многих из них он вообще не хотел видеть рядом с троном.

Они прошли в столовую имения. И это помещение почти не изменилось. Даже столы стояли в том же порядке, что и раньше. Овангир приказал слугам отвести сопровождающих Ринго охранников в гостевые покои, а с принцем остался только Лорк, следовавший за ними на почтительном расстоянии, но не выказавший и тени подобострастия перед одним из самых богатых людей королевства. Баприн одарил своих приближенных свободой вести себя без заигрывания с дворянами и знатью.

Слуги расставляли на квадратном столе в центре зала приборы и раскладывали полотенца. Ринго заметил, что они как-то чрезмерно суетятся, словно от того, как быстро накроют стол, зависит их будущее. Это его позабавило: слуги для того и существуют, чтобы делать жизнь хозяев удобной, однако все они свободные люди. В королевстве не держали рабов, как в некоторых соседних странах.

Овангир показал отведенное юноше место, сам сел напротив, а Лорка разместили в конце за соседним столом, но блюда выставили такие же. Центральный стол предназначался для членов семьи.

Мать появилась в столовой достаточно быстро. Ринго с удовольствием подумал, что за несколько лет, она ничуть не постарела. Высокая, стройная, с длинными золотистыми волосами, собранными в причудливую конструкцию на голове. Одета, как и раньше, просто, но гармонично: никаких пышных платьев, длинная узкая юбка, голубая сорочка из шелка, на шее изящная золотая цепочка с кулоном из трех сапфиров.

Но двигалась она немного иначе, чем раньше. Пропала плавность, очень ярко проявлялись резкие, почти дерганые движения.

- Сын, - сказала она, приближаясь к столу. Ринго поднялся с места, едва увидел ее и поклонился.

- Мама.

Он бы предпочел, чтобы первая встреча после такой длительной разлуки прошла без присутствия посторонних, но, увы, не все подвластно даже принцам. Мать пристально рассматривала его, остановившись в нескольких шагах. Оценивающе. Ринго поступил также, хотя первым желанием стало броситься ей навстречу и просто обнять.

Лицо королевы выражало придирчивый интерес: в кого за столько лет превратился ее сын? Но, видимо, увиденным она осталась довольна, поэтому улыбнулась, именно так, как он и помнил: доброй и ласковой улыбкой, которой кроме него никто и никогда не удостаивался.

- Ты взял лучшее от нас. Я горжусь тобой.

- Спасибо, - выдавил из себя Ринго, он все же ожидал совсем иные слова.

- Что ты застыл? - засмеялся Овангир. - Иди, обними мать.

Юноша почувствовал, что лицо заливает краска. Но не стыда, а гнева и злости: Овангир, хоть и дядя, но все же не пристало ему так вольно вести себя с наследником престола. Он повернулся к родственнику, но его опередила мать:

- Братец, будь учтивей с будущим королем и твоим владыкой. Он уже не тот мальчишка, которого ты помнишь. Пред тобой будущий государь.

Овангир умело скрыл легкую тревогу, тенью пронесшуюся по его лицу, и примирительно заявил:

- Ты права, сестра, но память о былом меня подводит.

Ринго медленно обошел стол и направился к матери, размышляя, насколько верно он поступил, позволив именно ей поставить на место Овангира. В этот момент один из слуг, несших очередное блюдо к столу, где расположился Лорк, споткнулся и уронил металлический поднос на каменный пол. С глухим стуком раскололась тарелка и вывалилось ее содержимое. Слуга, молодой парень, почти ровесник Ринго, замер и побледнел, не зная, что делать.