Рождение бессмертной

Глава 4

— Нам серьезно нужно поработать над твоими социальными навыками, Люциан, — раздраженно сказал Магнус, но смотрел на Элли с чем-то вроде восхищения. Ее губы все еще были синими, но злость окрасила ее щеки, а глаза сверкали яростью и решимостью, когда она протянула самодельный огнемет.

Женщина была мамой-медведицей, защищающей своего детеныша. Она также была его спутницей жизни. Магнус не сомневался в этом. Он несколько раз пытался прочесть ее снова с тех пор, как спас ее от мужчин в ее квартире — сначала в пиццерии, когда они ждали, пока Тайбо устроит поездку, затем в машине доставки по дороге сюда и еще раз перед уходом из ее комнаты для гостей наверху — и все напрасно. Он не мог читать или контролировать ее, а это верный признак того, что Маргарита была права. Элли была его спутницей жизни. . и она была великолепна.

Возможно, немного глупа, признал он. В конце концов, она пыталась в одиночку сразиться с четырьмя бессмертными мужчинами, но она была храброй и красивой, и он просто хотел заключить ее в свои объятия и заверить, что теперь все будет в порядке.

— Это не мне нужно работать над общением, — резко сказал Люциан, неохотно отвлекая внимание от Элли. — Она провела здесь большую часть ночи. Почему вы трое ничего не объяснили этому ребенку? Она понятия не имеет, кто или даже что мы такие, или почему она и мальчик здесь.

— Я женщина, а не ребенок, — прорычала Элли, и Магнус поймал себя на том, что улыбается тому, как она отразила хмурый взгляд Люциана. Великолепно, подумал он.

— Мисс Чемберс была без сознания, когда прибыла, Люциан, — сказал теперь Мортимер, неохотно отводя взгляд Магнуса от Элли. «Она очнулась всего несколько минут назад. У нас не было возможности что-то ей объяснить».

Люциан хмыкнул на это, а затем взглянул на Магнуса. «Она твоя женщина, Бьярнесен. Объясни ей кое-что, чтобы мы могли заняться выяснением того, что она знает об этих изгоях, преследующих ее.

— Я не его женщина, — тут же запротестовала Элли, явно не оценив того, что она, по крайней мере, превратилась из ребенка в женщину. Она также повернулась, чтобы бросить на него свой сердитый взгляд, и Магнус не смог удержаться от улыбки в ответ. Она была просто удивительно храброй и огненной/горячей.

Пока он думал об этом, Элли удивленно моргнула, и ее хмурое выражение исчезло, а глаза расширились. Это заставило его задуматься о том, что она думает или видит.

Элли подумала, что он был самым красивым мужчиной, которого она когда-либо встречала. Было странно это осознавать, когда она понятия не имела, кто эти люди и почему они с Лиамом оказались здесь. Вдобавок ко всему, комментарии подлого блондина о том, что она не мать Лиама, заставили ее бояться, что они могут попытаться отобрать у нее сына. Из-за чего ей захотелось схватить Лиама и бежать, поэтому она вытащила свой импровизированный огнемет.

Не то чтобы она знала, как именно она сможет защитить себя и Лиама, выйдя из дома. Она предположила, что ей придется украсть машину. Но куда они могли пойти? Как ей было продолжать скрывать их как от этих мужчин, так и от другой группы вампиров? Нападение прошлой ночью показало, что они не смогут безопасно вернуться в квартиру, даже чтобы забрать ее машину. Так что теперь они были бездомными и без машины. Вдобавок ко всему, после четырех лет беготни и сокрытия она практически разорилась. Она также была истощена морально и физически. По правде говоря, Элли просто хотела вернуться наверх и поспать недельку. Но она не могла себе этого позволить. Ей нужно было беспокоиться о Лиаме.

Именно эти мысли крутились у нее в голове до того, как ее отвлек мужчина рядом с ней. Магнус, вспомнила она. С таким лицом он мог бы зарабатывать на жизнь моделью, решила она, скользнув взглядом по его чертам. У него был прямой нос, высокий лоб и угловатая челюсть, в настоящее время щеголяющая аккуратной бородкой где-то шестичасовой тенью, которую он либо постоянно подстригал, либо только начал отращивать. У него также был рот, состоящий из тонкой верхней губы, но полной, почти пухлой и очень сексуальной нижней губы.

Все это в совокупности ставило его в пятерку лучших, как она была уверена, великолепных мужчин на планете, но его глаза подняли его на самый верх этого списка. Большие и бледно-голубые с темно-синим или почти черным ободком снаружи, окруженные естественно длинными ресницами. . Они были прекрасны. Изысканны даже. Элли могла смотреть в них часами, но любопытство заставило ее обратить внимание на остальную часть его тела.

Магнус был не просто красив, он был большим и хорошо сложенным. Он был одет в костюм и зимнее пальто, когда она впервые встретилась с ним и Тайбо, но сегодня он был одет в джинсы и белую футболку, которая любовно облегала его широкую грудь и выглядела на этом мужчине до смешного сексуально. Он был высок, возвышался над ней на голову, и плечи у него были огромные. Они должны были быть как минимум в два раза шире ее собственных, а может и больше, предположила она.

У него были большие руки, отметила Элли, когда ее взгляд скользнул вниз по его груди туда, где его руки лежали на бедрах. Каким-то образом эта поза только подчеркнула его стройные бедра, и она позволила своему взгляду опуститься ниже.

«Пожалуйста, не направляй туда лак для волос».

Элли моргнула и быстро подняла глаза к лицу Магнуса при этих хриплых словах. Он криво улыбался. Она машинально улыбнулась в ответ, прежде чем он наклонился и мягко отвел ее руку с лаком для волос от своего паха.

— На тот случай, если ты случайно нажмешь кнопку, — мягко объяснил он. — Я бы предпочел, чтобы там не появилось мокрое пятно.

Элли не была уверена, расстраиваться ли от того, что он, похоже, не беспокоится о том, что ее оружие делает что-то большее, чем мокрое пятно, или смущается, что ее рука двигалась вместе с глазами, делая очевидным то, на что она смотрела. В конце концов, она смирилась с тем, что разозлилась на их толпу, снова подняла лак для волос и зажигалку, но направила их на остальных, хмуро оглядывая комнату. — Итак, кто вы, «люди», и почему мы с Лиамом здесь?

Вместо того, чтобы ответить ей, в комнате воцарилась тишина, а затем из дверного проема донесся раздраженное кудахтанье, привлекшее ее взгляд к невысокой блондинке, раздраженно протискивавшейся мимо человека по имени Люциан. Элли поняла, что это была женщина, которая была снаружи с мальчиками. Белой шапочки уже не было, но на ней все еще было белое пальто, хотя оно было расстегнуто и распахнуто, когда она шла к ней через комнату с видом, наполовину раздраженным, наполовину приветливым.

«Ради Бога. Я знаю, что мужчины не самые лучшие собеседники, но я подумала, что вчетвером они смогут все объяснить и успокоить тебя, чтобы ты знала, что ты в безопасности и среди друзей». Остановившись перед ней, женщина широко улыбнулась и протянула руку. «Привет. Я Катрисия Аржено Брансуик, но ты можешь звать меня Триша. Я жена Тедди Брансуика, начальника полиции Порт-Генри. Я также сама сотрудник правоохранительных органов и мать Тедди-младшего, которому твой сын только что помог слепить своего первого снеговика. А ты, конечно же, прекрасная мама Лиама, Эллисон. Выражение лица стало более серьезным, она добавила: «Кстати, ты проделала с ним блестящую работу. Он чудесный мальчик, такой милый и вежливый».

«Я. . Спасибо, — наконец сказала Элли и после кратчайшего колебания сунула зажигалку в карман, чтобы пожать руку, которую Триша все еще держала. «Приятно познакомиться.»

Триша улыбнулась ей, как будто она сделала что-то особенно умное, убрав зажигалку. «Мальчики ждут меня на кухне. Я обещала им печенье и горячий шоколад, чтобы согреться. Не хочешь присоединиться к нам, чтобы я могла ответить на все те вопросы, на которые не смогли эти приматы?

Элли заметила раздражение на лицах мужчин, и если бы ситуация была иной, она, возможно, рассмеялась бы. Вместо этого она просто вежливо пробормотала: «Звучит заманчиво».

«Хорошо.» Триша взяла ее за руку и подтолкнула к двери, говоря: «Тогда пойдем. Тебе понравится кухня Сэм. Она большая и великолепная. Я завидую каждый раз, когда вижу ее. Я работаю над тем, чтобы уговорить Тедди расширить и отремонтировать нашу. Тедди-старший, а не младший, — добавила она, а затем призналась: — Я думаю, это работает».

Элли расслабилась под веселую болтовню женщины. Она знала, что это было просто для того, чтобы успокоить ее, но это сработало, признала она, когда Люциан отодвинулся в сторону, чтобы позволить им выйти из комнаты.

Медленно ведя ее по коридору, Триша ухмыльнулась, увидев лак для волос в руке Элли, и сказала: «Я тоже пользуюсь этой маркой. Хорошо держит завиток и создает лучшее пламя».

— Ты тоже используешь его как импровизированный огнемет? — с сомнением спросила Элли.

«Теперь, когда я гуляю в ритме Порт-Генри, уже не так часто. Там довольно тихо. Но я раньше была силовиком в Нью-Йорке, а лак для волос и зажигалка легкие и пригодны, когда мы зачищаем гнезда изгоев, — весело сказала она.

Женщина улыбалась так широко, что Элли тоже не могла не улыбнуться, но сказала: — Все постоянно упоминают изгоев. Кто они такие?»

— Боже мой, они вообще ничего тебе не сказали, не так ли? — сказала Триша, с отвращением качая головой. «Изгои — это, по сути, бессмертные преступники, нарушившие наши законы и о них нужно позаботиться».

— Смерть от самодельного огнемета? — спросила Элли. Она знала, что вампиры, или бессмертные, как они хотели чтобы их называли, невероятно легко воспламеняются. Стелла передала этот лакомый кусочек за несколько месяцев до своей смерти. Конечно, Элли сама увидела тому доказательство, когда умерла Стелла. Она вспыхнула, как трут, облитый бензином, когда дом взорвался, и Элли была уверена, что один выстрел из огнемета станет смертным приговором для бессмертного.

— Только при зачистке гнезд изгоев, — серьезно заверила ее Триша. «В таких случаях главный изгой обычно очень старый бессмертный, который сошёл с ума и обратил кучку невинных ничего не подозревающих смертных. К сожалению, они обычно не добры, а затем заставляют новообращенных делать вещи, которые также сводят их с ума». Она пожала плечами. «Часто заканчивается это тем, что приходится зачищать все гнездо».

— «Зачищать», то есть усыплять, как бешеных собак, — тихо предположила Элли.

«Почти, все зависит от случая», — сказала Триша, беззастенчиво пожав плечами, а затем остановила ее, когда они достигли дверного проема кухни. Выжидающе глядя на нее, она спросила: «Разве это не славно?»

Элли начала оглядываться, но замерла, когда крик привлек ее внимание к мальчикам у раковины. В следующее мгновение Лиам несся к ней по длинной белой кухне. Мальчик был еще в нескольких футах от нее, когда он прыгнул на нее, летя по воздуху так, что ей пришлось уронить лак для волос, чтобы поймать его. Она знала и была благодарна за крепкую руку, которую Катрисия положила ей на спину, когда Лиам врезался ей в грудь, иначе она могла бы упасть. Этот прыжок он делал только тогда, когда был очень счастлив, и это не то, что мог бы сделать смертный ребенок. Это всегда немного озадачивало ее, но теперь она почувствовала облегчение, увидев это. Это успокоило ее, что с ним все в порядке.

«Мама, ты встала! Мне так много нужно тебе рассказать. Я пил кровь из пакета, а мама Тедди испекла нам блины и… Тебе лучше? он прекратил свою быструю болтовню, чтобы спросить с широко распахнутыми обеспокоенными глазами. «Мама Тедди сказала, что ты метеозависима, и мы должны дать тебе поспать сегодня утром. Ты сейчас не в курсе погоды?

Элли смотрела на ребенка в своих руках, ее сердце просто таяло от любви. Он был таким красивым, драгоценным маленьким мальчиком, что ей просто хотелось тискать его. Что она и сделала сейчас, прижимая его к своей груди и немного поворачиваясь из стороны в сторону.

«Да, мой сладкий, теперь мне намного лучше», — заверила она его, быстро поцеловав в лоб, прежде чем откинуться назад, чтобы посмотреть на румянец на его розовых щечках. — Тебе было весело на улице?

На лице Лиама сразу же промелькнуло чувство вины, за которым последовало беспокойство, когда он сказал: «Да. Я сказал им, что мне нельзя выходить на улицу. Но они сказали, что все будет хорошо. Здесь безопасно, и ты не расстроишься. Ты расстроена?»

— Нет, — торжественно заверила она его. — Я рада, что ты повеселился.

«Это было весело», — сказал он, и его улыбка вернулась к полной силе. «Мы слепили снеговика и сделали снежных ангелов, а теперь у нас будет горячий шоколад. . если… можно?» — добавил он с беспокойством, а затем выпалил: — Тедди говорит, что горячий шоколад — лучший. Я могу выпить немного, не так ли?»

«Конечно можешь.» Едва слова сорвались с ее губ, как Лиам вырвался из ее рук и встал на пол. Отвернувшись от нее, он бросился обратно к своему новому другу, восторженно визжа: «Ура! Мы можем выпить горячего шоколада».

Элли слабо улыбнулась, но чувство вины грызло ее, когда она наблюдала за его волнением. Лиам никогда не пил горячий шоколад. Это была роскошь, а денег на роскошь в той жизни, которую они вынуждены были вести, было не так много.

— Ну, — весело сказала Триша, наклонившись, чтобы взять банку с лаком для волос и поставить ее на прилавок рядом с ними. «Да, кухня вряд ли может конкурировать с таким приветствием. Он очень любит тебя».

— И я люблю его, — мягко сказала Элли, еще раз взглянув на него, прежде чем обратить внимание на большую белую кухню. И она была большой. Она предположила бы, что она была около тридцати футов (9 м) в длину с островом посередине и шкафами, тянущимися почти по всей длине с обеих сторон, за исключением последних восьми футов (2,5 м), занимаемых ею и Тришей. Там ее оставили открытой для большого круглого стола и восьми стульев, которые нужно было поставить перед окнами, выходящими во двор. Были также две двери, где заканчивались шкафы; одна была дверным проемом, в котором они стояли. Но напротив была прочная дверь, которая, как догадалась Элли, вела то ли в гараж, то ли в кладовую, то ли куда-то еще.

«Это довольно удивительно», — сказала она наконец, ее внимание вернулось к Лиаму и его новому другу. Тедди Аржено Брансуик-младший был красивым маленьким парнем с темными волосами, как у ее сына, и такой же очаровательной улыбкой, но в то время как у Лиама были зеленые глаза с серебряным блеском, у Тедди были голубые и серебряные. Однако оба мальчика вырастут красивыми мужчинами, решила она.

— Лиам упомянул, что вы двое много двигаетесь.

Элли оторвала взгляд от мальчиков и увидела, что Катрисия, или Триша, как она сказала называть ее, подошла к плите, чтобы взять чайник с одной из конфорок. Она смотрела, как та несет его к раковине, а затем прислонилась к стойке рядом с плитой и призналась: «Да. К сожалению. Но это было необходимо», — добавила она, чтобы убедиться, что женщина не думает, что она просто богемка по натуре. «Обычно мы переезжаем раз в месяц или два».

— Из-за изгоев, которых Магнус и Тайбо нашли нападающими на вас? — спросила Триша, понизив голос настолько, чтобы мальчики не могли ее услышать. Тедди и Лиам забрались на стулья у стола в другом конце комнаты и теперь гоняли по его поверхности гоночные мини-машинки, издавая при этом звуки врум-врум.

— Да, — недовольно сказала Элли.

Триша кивнула и, видимо, решив, что в чайнике достаточно воды, закрыла кран и отнесла чайник обратно к плите. Она поставила его, повернула ручку на плите, пока из горелки не вырвалось пламя, увеличила огонь, а затем повернулась, чтобы прислониться к стойке с другой стороны плиты, чтобы наблюдать за мальчиками, прежде чем она спросила: Кто они?»

— Я не уверена, — медленно сказала Элли и нахмурилась, потому что это было правдой. Она очень мало знала о стае вампиров, от которых убегала последние четыре года. Только то, что они были другими жертвами того же самого вампира, который обратил Стеллу и ее мужа, и что они сделают все, что потребует их «сир», как назвала его Стелла. Стелла не боялась ничего, кроме того, что этот человек прикоснется к ее сыну. Она боялась, что он превратит Лиама в ненасытного кровососущего изверга, как те люди, которых он обратил, и была полна решимости спасти своего сына от этого. Настолько, что Стелла отдала свою жизнь, пытаясь защитить Лиама.

С тех пор Элли делала все возможное, чтобы сдержать свое обещание и защитить Лиама. Она отказалась от своей предыдущей жизни, успешной, стабильной и безопасной, ради жизни в бегах. Хотя она сомневалась, что Стелла этого ожидала. Вероятно, она думала, что, пожертвовав собственной жизнью, ее преследователи убедятся, что и она, и Лиам мертвы, и Элли придется растить его в относительном мире и безопасности. Именно этого Элли и ожидала в ту ночь, когда умерла Стелла. Но все пошло не так.

— Здесь ты действительно в безопасности, — внезапно сказала Катрисия, привлекая взгляд Элли. «Действительно. Мы никогда не причиним вреда тебе или Лиаму и хотим только помочь».

«Почему?» Вопрос был произнесен до того, как Элли успела над ним хорошенько подумать, но этот вопрос не давал ей покоя с тех пор, как она очнулась здесь. Почему они были здесь? Почему Тайбо и Магнус помогли им? Что они хотели от них? Элли никто не помогала последние четыре года. Она и Лиам были предоставлены сами себе.

Катрисия какое-то время молчала, рассматривая ее, а потом пожала плечами и просто сказала: «Это то, чем мы занимаемся. Мы несем ответственность за то, чтобы смертные были в безопасности от бессмертных, а бессмертные — от обнаружения».

«Итак, прошлой ночью нас спасли от этих бессмертных изгоев, а сейчас….». Ее рот сжался, и она добралась до своего главного беспокойства. «Этот мужчина сказал, что я плохая мать. Они попытаются забрать у меня Лиама?

— Что он сказал? — потрясенно спросила Катрисия.

— Я ничего подобного не говорил.

Элли и Катрисия обе повернулись к двери на эти раздраженные слова. Люциан вел мужчин в комнату, приближаясь к ним с хмурым лицом. «Я сказал, что он не твой биологический ребенок, и что ты, очевидно, понятия не имеешь, как его воспитывать, если позволяешь ему питаться тобой».

— О, дядя Люциан, — раздраженно вздохнула Катрисия. — Неудивительно, что Элли побрызгала тебя лаком для волос. О чем ты думал, говоря что-то подобное?

— О Правде, — прорычал он, проходя мимо них, чтобы открыть холодильник. «Она должна быть осведомлена о наших людях, наших способностях и наших законах, чтобы быть эффективной матерью для Лиама, иначе она может непреднамеренно воспитать его изгоем. А этого никто не хочет».

Элли почувствовала, как при этих словах ее сердце сжалось от страха. Он не думал, что Лиама следует забрать у нее, но что она должна большему научиться, чтобы правильно его воспитать. Она не могла не согласиться с этим. Были книги о воспитании смертных детей, но ничего об особенных детях вроде Лиама. Все, что она знала, это фильмы и художественные книги, ни в одной из которых не говорилось, что вампиры могут есть, и тем не менее Лиам ел еду. В младенчестве она кормила его чистой кровью, пока в первый раз он не схватил горсть картофельного пюре с ее тарелки, не засунул его в рот и не издал счастливого звука, пока ел. Она боялась, что он просто выблюет его обратно, что его организм не будет принимать пищу, но когда он удержал его, она начала предлагать ему детское питание в надежде, что ему понадобится меньше крови, если он будет есть человеческую пищу. Она также держала его подальше от солнца, опасаясь, что он загорится. Что еще она делала не так?

Мысли Элли сменились шоком, когда Люциан отвернулся от холодильника с пакетом крови в руке, резко поднял и ударил себя по лицу. По крайней мере, это выглядело так, будто он занимался самобичеванием пакетом с кровью. Но он не опустил его и не ударил себя снова. Вместо этого пакет остался у его рта, закрывая часть его лица. . а потом она поняла, что он начал сжиматься, как будто он присоединил его к вакуумному шлангу.

«Он прихлопнул пакет к клыкам», — мягко объяснила Катрисия. «Быстрое хлопающее движение лучше всего помогает избежать разрыва пакета и создания беспорядка».

— О, — слабо сказала Элли и сообразила, что его клыки теперь вытягивают кровь из мешка, поэтому он сжимается. Клыки, конечно, быстро все всосали, отметила она, слегка нахмурившись.

— Вот как мы питаемся с тех пор, как появились банки крови, — тихо сказал Магнус, и Элли оторвала взгляд от Люциана и увидела, что рядом с ней стоит очень большой, очень красивый мужчина. Он был достаточно близко, чтобы их руки соприкоснулись, стоит ей хоть немного сдвинуться с места, и это осознание заставило ее руку слегка покалывать, словно в предвкушении прикосновения. Такого раньше не было, и они были ближе, чем сейчас. Он действительно носил ее на руках, и она не реагировала на него так.

Элли обвинила в этом его запах. Она не могла понять, что это было, за исключением того, что в нем был намек на цитрусовые и что-то пряное. Он восхитительно пах, и она была удивлена, что не заметила этого раньше, но предположила, что была слишком расстроена событиями, происходящими в то время, чтобы задуматься об этом.

— Отныне так же будет питаться и Лиам, — добавил Магнус, отвлекая ее от своего запаха.

Элли встретила его взгляд, и ее глаза слегка расширились. Боже мой, у него были красивые глаза. Она замечала это и раньше, но у нее снова перехватило дыхание, когда она вгляделась в их бледно-голубые глубины. Вот только они были не просто бледно-голубыми, отметила она. В них были серебряные искры, и их число, казалось, росло, серебро заполнило его радужную оболочку и затмило синеву. Она зачарованно наблюдала за тем, как это происходило, а затем вздрогнула, когда рядом с ними засвистел чайник.

— Займешься? — спросила Триша, уходя.

«Да.» Слово было хриплым звуком. Смущенная, Элли откашлялась и добавила более сдержанным голосом: «Конечно», отвернувшись от Магнуса и встав перед плитой. Она выключила огонь и переставила чайник на холодную конфорку.

«Ну вот.» Триша вернулась к ней с подносом, на котором стояли четыре кружки и банка порошкового горячего шоколада. Она поставила поднос, взяла горячий шоколад, начала насыпать его в каждую из четырех кружек, которые собрала, а затем посмотрела на дядю. «Дядя Люциан, пожалуйста, возьми для меня сливки из холодильника», — попросила она, а затем добавила: «И кружку, если тоже хочешь. Воды должно хватить на всех».

К большому удивлению Элли, все мужчины двинулись за чашками и последовали за Люцианом к стойке, где работала Триша. Когда первые четыре кружки горячего шоколада были готовы, Элли отнесла их к столу и села за стол с мальчиками, чтобы не мешать. Она не удивилась, когда через несколько мгновений к ней присоединились остальные, каждый из которых уселся на один из восьми стульев, окружающих стол, поскольку их собственные напитки были готовы. Она подумала, что это огромный стол, когда впервые увидела его, но из-за толпы мужчин он вдруг стал казаться намного меньше, подумала Элли, а затем улыбнулась Трише, когда женщина присоединилась к ним с тарелкой шоколадной крошки. печенья и стопкой салфеток.

— Это Сэм приготовила печенье? — спросил Магнус, подозрительно глядя на тарелку.

— Да, но она перестала делать вещи из странных вещей, — весело заверил его Тайбо, беря несколько печенюшек. «Их можно есть. Уже все хорошо.»

«Жена Мортимера, Сэм, какое-то время увлекалась здоровой пищей, — с ухмылкой объяснила Элли Катрисия.

Тайбо фыркнул при этих словах. — Ты имеешь в виду, что у нее была миссия мучить всех нас. Женщина готовила коктейли из зародышей пшеницы и печенье с шоколадной крошкой, тахини, кокосовым сахаром или еще какой-то чертовой штукой. Мы все задались вопросом, что Мортимер сделал, чтобы разозлить ее.

— Я тоже задался этим вопросом, — мрачно сказал человек, которого она приняла за Мортимера.

«Хуже всего было то, что, пока она навязывала нам эту чушь, она ела гамбургеры и коктейли», — с отвращением сказал Тайбо, а когда Элли рассмеялась от удивления, он слегка улыбнулся и сказал: «Конечно, смейся над нашей болью».

«Мам, можно мы с Лиамом отнесем печенье в гостиную и посмотрим мультики?» Внезапно Тедди заговорил, привлекая всеобщее внимание.

«Нет. Там везде будут крошки, — сразу сказала Триша. «Сначала съешь печенье, а потом пойдешь мультики смотреть».

Мальчики посмотрели друг на друга, а затем, оба, засунули печенье в рот. Это были большие печенья, и, когда они закончили, у мальчиков надулись щеки.

— Лиам, — сказала Элли осуждающим тоном. «Ты подавишься. ".

Ее слова оборвались, когда мальчик быстро прожевал и проглотил печенье, затем схватил свою кружку и допил остатки горячего шоколада, как и Тедди. Поставив кружку, он лучезарно улыбнулся ей, как будто сделал что-то умное, и объявил: «Все готово».

— А теперь мы можем пойти смотреть мультики? — с нетерпением спросил Тедди.

— Если мама Лиама разрешит, то все в порядке, — торжественно сказала Триша.

Элли оказалась в центре внимания двух пар полных надежды глаз, и Лиам сказал: «Пожалуйста, мам?»

Элли колебалась, отчасти желая держать его рядом. Она проводила каждое мгновение каждого дня с мальчиком с тех пор, как он был передан ей в руки почти четыре года назад. По крайней мере, пока она не начала работать в банке крови. Но она работала целыми днями, пока он спал, и в ту ночь, когда она пошла грабить банк крови, она ждала, пока Лиам ляжет вздремнуть, надеясь вернуться до того, как он проснется. Она не удивилась, когда вернулась и обнаружила, что он не спит, и он был расстроен тем, что она оставила его. Однако теперь он, казалось, хотел оставить ее, чтобы поиграть со своим другом, и она почувствовала себя немного уязвлённо. Но она знала, что для него полезно заводить друзей. Это также было удобно, потому что у нее были вопросы к Катрисии и остальным, которые, по ее мнению, Лиам не должен был слышать, так что Элли заставила себя улыбнуться и кивнула. «Конечно.»

«Спасибо, мам.» Лиам лучезарно улыбнулся ей и соскользнул со своего места, чтобы выйти из комнаты вслед за своим новым другом.

— С ними все будет в порядке, — заверила ее Триша.

Элли кивнула, уверенная, что это правда.

— Теперь, когда мальчики вне пределов слышимости, — сказал Люциан, обращая на себя взгляды всех, включая Элли, которая насторожилась, когда она заметила его решительное выражение. Прежде чем она успела слишком сильно забеспокоиться, он приказал: — Говори, Катрисия. Кажется, она тебе доверяет.

Триша закатила глаза, но затем повернулась к ней с кривой улыбкой и объяснила: «Как я уже упоминала ранее, мы — Силовики. Полиция для наших людей, в основном. Мы охотимся на бессмертных, которые нарушают наши законы, например, на тех, кто напал на тебя и Лиама.

Элли понимающе кивнула, но мысленно заменила «вампир» на «бессмертный».

«Один из способов сделать это — прослушивать полицейский переговоры на предмет сообщений о любых преступлениях, которые могут быть связаны с бессмертными», — продолжила она. «Прошлой ночью Мортимер узнал, что банк крови был взломан, а преступник доставлен в больницу».

— И предположил, что это связано с вампирами. Потому что кто еще стал бы грабить банк крови, верно? Элли догадалась, и не упустила из виду, как весь стол вздрогнул, когда она употребила слово «вампир».

— В основном да, — сказала Триша. — И из-за этого Тайбо и Магнуса отправили в больницу для расследования.

Элли кивнула, полагая, что ее попытка кражи была связана с вампирами или бессмертными. Она крала кровь, чтобы накормить Лиама, который, очевидно, был бессмертным, а не вампиром. На самом деле она предпочла слово бессмертный. По крайней мере, в отношении Лиама. . и Тришы, и Тедди, и, может быть, даже Тайбо и Магнуса, решила она. Насчет Мортимера она еще не была уверена, но Люциан…. Да, она назвала бы его вампиром за все его рычание и взгляды.

Фырканье смеха Тайбо привлекло ее внимание, и он прикусил губу, а затем прочистил горло и серьезно сказал: — Тебе следовало предпринять попытку гораздо раньше. Ты была слишком слабы для такой вылазки, к тому времени, когда ты созрела сделать это.

Элли вряд ли могла с этим поспорить. Потеря сознания в середине ограбления в значительной степени доказывала, что она была слишком слаба. Вздохнув, она объяснила: «Я получила там работу три месяца назад, намереваясь найти способ получить кровь для Лиама. Я придумала план довольно быстро и заслужила доверие своего босса настолько, что месяц назад мне дали ключи, но….». Она поморщилась и призналась: «Потребовалось время, чтобы убедить себя сделать это».

— Это понятно, — пробормотал Магнус, ерзая на выбранном им месте рядом с ней. «Я уверен, что страх заставил бы большинство людей колебаться перед совершением уголовного преступления».

— Не страх заставил меня так долго колебаться, — заверила она его. «Я имею в виду, я боялась, конечно, но я больше боялась умереть, если не найду другой источник крови для Лиама».

«Тогда почему ты так долго ждала, чтобы попытаться ограбить его?» — с любопытством спросила Триша.

— Вина, — прямо сказала она. «Я никогда особо не задумывалась о банках крови до того, как появился Лиам, но, работая там, я поняла, насколько они отчаянно нуждаются в крови. Они постоянно борются за то, чтобы иметь достаточно под рукой, чтобы не отставать от потребностей больниц, и я собиралась украсть немного».

— Чтобы сохранить жизнь твоему сыну, не убивая себя, — твердо сказала Триша. «Ты не должна чувствовать вину за то, что пытались сделать».

Элли оглядела людей за столом. Она была немного рада, что все это произошло, потому что теперь она могла бы купить кровь у этих людей и не нужно воровать. — Где вы берете кровь?

— У нас есть собственные банки крови, — успокаивающе сказала Триша. «Мы платим за это донорам так же, как банк крови, в котором ты работала».

Элли кивнула, но затем нахмурилась, поняв, что Триша использовала прошедшее время, как будто она больше не будет там работать.

— Я… — начала она, но Люциан перебил ее.

— Теперь твоя жизнь изменится, — тяжело сказал он. «Твоя прежняя жизнь закончилась».

Элли раздраженно сузила глаза из-за его властного отношения, но затем взглянула на Магнуса, когда он слегка провел пальцем по тыльной стороне ее руки, лежащей на столе.

Привлекая ее внимание легким прикосновением, он мягко объяснил: — Нам нужно научить тебя тому, что ты должна знать как мать Лиама. Таким вещям, как, что с небольшой осторожностью он может выходить на солнечный свет».

Элли расслабилась и кивнула. — Да, — подтвердила она. — И я буду счастлива узнать об этом, но…

«Мы также должны уберечь вас от изгоев, которые напали на вас», — мягко прервал он. «По крайней мере, до тех пор, пока они не будут схвачены и не перестанут представлять угрозу».

Элли почувствовала облегчение при этих словах, когда Люциан объявил: «С этой целью вас перевезут в Порт-Генри».

Облегчение Элли испарилось, снова сменившись раздражением. Она понятия не имела, где находится Порт-Генри, но никогда не любила, когда ею командуют.

— В самом деле, дядя, — сказала Триша с раздраженным весельем, прежде чем Элли успела взорвать мужчину. — Ты не можешь заставить ее никуда уйти. Повернувшись к Элли, она добавила: — Но, наверное, было бы к лучшему, если бы ты согласилась поехать в Порт-Генри. Это действительно очень милый городок, и, кажется, я упоминала, что мой муж там начальник полиции. Мы сможем обеспечить безопасность, не удерживая вас на огороженной территории с собаками и охранниками, которых они здесь держат.

— Здесь есть собаки и охрана? — удивленно спросила Элли. Все, что она увидела, выглянув в заднее окно, — это большой задний двор и огромное здание с множеством гаражных ворот.

— Да, — торжественно сказала Триша, — собаки, охрана и огромный забор под напряжением.

Брови Элли поднялись. — А Порт-Генри безопаснее?

«Возможно, там нет таких мер безопасности, но это маленький городок, где незнакомцев замечают довольно быстро», — заверила она ее. «И там несколько бессмертных семей с детьми. Помимо того, что родители предлагают дополнительную защиту, это означает, что у Лиама будет много товарищей по играм. Это также означает, что будет несколько человек, которые смогут рассказать тебе все, что нужно знать о воспитании бессмертного мальчика».

Это звучало довольно хорошо для Элли. По крайней мере, так оно и было, если бы Люциана не было рядом. Мужчина просто гладил ее против шерсти.

«Оставаясь там, ты сможешь восстановить свои силы, пока Люциан и Мортимер работают здесь, чтобы найти и захватить изгоев, напавших на вас», — добавила Триша, избавляя ее от беспокойства о том, что Люциан тоже будет находится в Порт-Генри.

— Когда мы уезжаем? — спросила Элли с кривой усмешкой.

Триша улыбнулась ей, но на вопрос ответил Люциан. — Вертолет, который доставил сюда Катрисию и Тедди, ждет на взлетно-посадочной полосе, чтобы забрать вас всех обратно. Вы шестеро можете идти, как только расскажете нам все, что знаете об этой группе изгоев, которые напали на вас.

— Шестеро? — спросила Элли с замешательством.

— Магнус и Тайбо будут сопровождать вас для дополнительной защиты, — объявил Люциан. «Надеюсь, в этом не будет необходимости, поскольку маловероятно, что изгои смогут последовать за вертолетом в Порт-Генри, но лучше не рисковать».

«Ой.» Взгляд Элли скользнул к Магнусу, а затем быстро отвела его, когда увидела, что он смотрит на нее.

«Так. ". Люциан изогнул бровь и приказал: — Расскажи нам, что ты знаешь об этих изгоях.